Колдовство

Она всегда приходит к нему, так часто и регулярно, что это уже можно было бы считать своеобразным ритуалом. Седрик не припоминает ни дня, когда София не замирала бы на пороге его мастерской, прежде чем робко постучать в деревянную дверь. Волшебник уже почти перестал замечать, что волосы её становятся длиннее, а сама она уже достает макушкой до его плеча. Как, однако, летит время. Уже и блеск камня Авалора позабыт, он затерялся под горой уютных вечеров с кружками горячего чая в ладонях. Со временем робость прошла, и вот перед ним не маленькая девочка в фиолетовом платье, коверкающая его имя – а повзрослевшая принцесса, уже почти девушка. Вот только платье всё то же. Да и вниманию многочисленных ухажеров она предпочитает компанию угрюмого волшебника. Она всегда уходила дотемна. Когда последние, проникающие сквозь окно лучи солнца, еще не успевают коснуться её волос, а в воздухе не висит тяжелым покрывалом то самое чувство близкой тьмы, которое на инстинктивном уровне заставляет нас зажигать свечи. Седрик не спрашивает, почему глаза Софии заволакивает туман, когда она зябко обхватывает себя руками за плечи, с суеверным ужасом глядя на вмиг посеревшие крыши виднеющихся домов, и встает, поспешно прощаясь. Волшебник лишь открывает перед ней дверь, и, глядя на принцессу задумчивым взглядом, желает спокойной ночи. Сегодня она припозднилась, помогая ему с уборкой. Не уследила за ходом времени. Это чувствуется в её напряженной спине, и немного вздрагивающим рукам, когда она смотрит в темную пропасть ступеней, не в силах сделать шаг. – Что-то не так, принцесса? – пытливо спрашивает Седрик, буравя взглядом её затылок. Он уже давно все понял, вот только помочь ничем не смог бы, против её воли. А она молчала, не пытаясь открыть душу, стараясь казаться взрослее и храбрее. Гордая принцесса. – Я не могу. – София с опаской оборачивается спиной к темноте, клубящейся за пределами мастерской волшебника, и Седрик сталкивает взглядом с её, остекленевшими от страха, глазами. Черты девичьего лица сглатывает полумрак, а сама она ненамеренно делает шаг к волшебнику. – Давно? – негромко задает вопрос Седрик, понимающе глядя на загнанную в угол девушку, и успокаивающе касается её плеча. София замирает, растворившись в этом спасительном тепле... А затем он резко разворачивает её спиной к себе, и, прижимая к груди, заставляет вместе с ним смотреть во мрак. Ни огонька света, ни одного проблеска. Там клубятся тени, и София закрывает глаза. – Не надо...– Куда делся веселый настрой, совсем недавно царивший в комнате? Принцессе кажется, что мрак, словно клубок змей, опутывает её ноги на манер кокона. Рука Седрика крепко держит её поперек груди, так, что вырваться невозможно. Темнота материальными холодными пальцами касается её лица, путаясь в волосах, пробираясь под кожу, заставляя задыхаться... – Смотри, – слышится над головой, и внезапно София чувствует, что атмосфера меняется. Она распахивает глаза и замирает в неверии: ночь взрывается красками. Принцесса поднимает голову, и упирается взглядом в знакомую палочку, из которой льется магия. Волшебник творит колдовство. Для неё. Успокаивая, показывая правду, скрытую страхом – на чёрном остальные цвета кажутся ярче. ...теплые руки крепко обнимают дрожащие плечи, путаясь в разметавшихся волосах... Разноцветные узоры вырисовывают рисунки на серых каменных стенах. ...горячие губы касаются её макушки, а пальцы скользят по спине, оставляя клеймо... В воздухе размытыми бабочками и неведомыми птицами, переливаются все цвета радуги. ...мимолетные поцелуи осыпаются на её ладони, плечи и шею, жадно прикусывая кожу... Яркие огни попеременно вспыхивают в совершенно разных местах, словно светлячки, играющие в догонялки. ...жаркий поцелуй бросает в водоворот, кружа, до подгибающихся колен... Красные и синие ленты переплетаются в воздухе, словно воздушные змеи. ...плед встречает своим теплом и уютом, но горячие руки и ищущие губы греют сильнее; души сплетаются в один клубок, смешиваясь цветом и эмоциями... Девушка чувствует себя Алисой на пороге неведомой ранее волшебной страны. Принцесса засыпает в объятиях, впервые не опасаясь ночи, и того, что она скрывает. София чувствует себя понятой, нужной. Чужие руки дарят покой и защиту. Руки, обнимающие так трепетно и нежно, ласкающие так жарко и ненасытно. Руки, творящие невероятную магию, волшебство, скрытое ото всех – только для неё. Руки колдовства.