Спецзадание

Первый вопрос, который Вера хотела бы задать своему бессменному напарнику — суперагенту и шеф повару в одном флаконе, это «Почему я?». Конечно, глупо было мыслить, что как-то может быть по-другому — в конце концов, никто её на аркане в эту чёртову школу не тащил. Да и так уж вышло, что «благодаря» нацистам, у Князя остался единственный живой спецагент женского пола, и им как раз-таки являлась Вера Назарова. Разумеется, когда встал вопрос о том, кто пойдёт к Уварову за чёртовым кодом, и всплыла кандидатура Маши, Володя сразу же набычился и запретил её втягивать в это дело. — Я не позволю, чтобы она пострадала! — он ходил туда-сюда по комнате и едва сдерживался, чтобы не придушить Назарову на месте, — не нужно впутывать сюда Машу, она итак натерпелась, — он облокотился о подоконник, скрестил руки на груди и зыркнул на Веру, — вон, сынок, — махнул рукой, изображая поведение Максима, — тот ещё обалдуй, а ты хочешь, чтобы она окончательно слетела с катушек?! Вере оставалось лишь кивать, пожимать плечами, и считать в уме — сколько раз она услышала гневное «чтобы»? В конце концов, едва не разгромив его маленькую, практически чердачную комнату, Вера подняла руки вверх. — Сдаюсь, Шевцов, сдаюсь! — попятилась к двери, — я пойду, ясно? Тот потёр лицо ладонями, беспомощно посмотрел на Веру и цокнул языком. Его непутёвая напарница вечно ввязывалась в самые, что ни на есть, опасные авантюры, а ему потом бегать за ней, чаем отпаивать, суп ловить. Он обернулся, окинул взглядом внутренний двор школы. Уже был вечер, но луна исправно светила, выделяя в темноте забор к лесу — выглядело это всё, конечно, крайне зловеще. «Граф Щербатов даже не подозревал, во что превратится это место» — пронеслось у него в голове, и Володя помрачнел. Пришло осознание того, что выбора у него нет, поэтому в следующие сутки они с Верой тщательно прорабатывали операцию, стараясь предугадать все форс-мажоры. И вот, Вера стояла у двери в комнату Вадима, сжимая в руках недорогую бутылку вина. Вообще, она практически не пила, предпочитая держать свой мозг в трезвости, чтобы не было необдуманных поступков. Но сейчас необходимо было сменить один образ на другой, что и пришлось сделать. Пара стуков. Потом ещё одна. — Господи, что он там, досмотрел «спокойной ночи, малыши» и спать лёг? — процедила Вера, уже в третий раз занося руку для стука, но, на счастье её нервной системе, дверь отворилась. Вадим растерянно почесал мокрую голову, потом вытер капли воды с лица полотенцем. Из одежды на нём были спортивные штаны, да и то… Вера не сдержала усмешки: — Вадим Юрьевич, битым будете. Тот, всё ещё не очень понимая, о чём речь, тряхнул головой. — А? Вера, призвав всевозможную наглость, которую только могла, осторожно проскользнула в его комнату и с глухим стуком поставила бутылку на стол. Вадим наконец отбросил оцепенение, поразмыслил о чём-то своём, закрыл дверь и уставился на Веру. Потом хмыкнул — он догадывался, что рано или поздно эта птичка прилетит в его сети как миленькая. Потому что в то, что всё произошедшее — бал, кладовка, новогодние поиски верхушки, даже этот чёртов подарок к восьмому — не случайно. Вера же засунула руки в карманы и встала в позу вызова. — Не рад меня видеть? Конечно, она прикусила язык, потому что понимала — в обычной жизни так себя не ведёт, и Вадим может почувствовать ложь, но иногда Назарова не умела себя остановить. Вадим пожал плечами и усмехнулся. — Ну, как тебе сказать… если ты мне опять скажешь, что это всё — случайно, то я тебе, Назарова, — кивнул на бутылку, — не поверю никогда. О, — внезапно на него снизошло просветление, — ты пришла мне долг вернуть? Вера скептически на него уставилась — платье, конечно, стоило определенных денег, но чтобы у всей школы занимать? Она прокрутила в голове всех, у кого могла занять, но Вадим Уваров никогда не попал бы в этот список — а то заставит натурой долг отдавать, что тогда? — Какой долг? Тот ухмыльнулся, окидывая её взглядом. — Ну, — начал вытирать волосы полотенцем, продолжая изучать Веру взглядом, — ты же сказала, что я буду битым… вот я и подумал, — небрежно швырнул махровое изделие на спинку стула, — что ты хочешь взять реванш… а я больше тебе не поддамся. До Веры дошло, и она рассмеялась, причём искренне. Надо же, какая высокая самооценка! Она покачала головой, поцокала языком, ну так, для приличия, продолжая изображать из себя такую строгую учительницу истории. — Вадим Юрьевич, плохо вас воспитывали, раз элементарных примет не знаете, — кивнула на его штаны, — вы… оделись наизнанку. Вадим, который до этих слов был уверен в том, что выглядит как минимум безукоризненно, почувствовал, как уровень понизился прямо-таки до плинтуса. Он боязливо посмотрел вниз и подавил в себе желание язвить. — Ладно, — уже нормальным тоном сказал он и направился в душевую, — сейчас приду. Вера же как-то завороженно проследила его взглядом, отмечая мускулы на спине. Потом одёрнула себя — она здесь для дела, а не ради мужчин. Достаточно того, что Кирилл считает, что она по ночам на шабаши ездит, расчленяет котят и так далее. Она бросила взгляд на часы — до полуночи оставалось полчаса, а значит нужно так или иначе провести это время, а потом под каким-нибудь предлогом вызволить его из комнаты. Вадим же, ругая себя за идиотскую оплошность, переоделся, надел самую чистую футболку из всех, что были, кое-как пригладил свои волосы и вышел из ванны. Если честно, то его сердце как-то встрепенулось от мысли, что Вера пришла и, видимо, решила первой разрешить эти идиотские недомолвки, которые между ними возникали последнее время. А ещё Вадим понял, что ему уже, кажется, всё равно на Полину. Она была единственной, кто мог разбудить в нём какие-то человеческие чувства, но… сейчас всё стало иначе. Когда Вадим вышел, Вера уже понимала, что её сердце отплясывает настоящую румбу — то ли от страха, то ли от волнения, то ли от… ещё чего-то, но она отбросила эти мысли, потому что это всего лишь обычное спецзадание, ничего больше. — Я… просто захотела поговорить, — кивнула ну бутылку, — не против? Откроешь? Вадим кивнул, и через несколько минут они уже распивали вино. Вера периодически поглядывала то на него, то на время, но всё-таки больше на него, чтобы отвести от себя все подозрения. Вадим показался ей красивым мужчиной, пожалуй именно сейчас она действительно это для себя отметила. Возможно, повлияло вино, но… Он собственно давно понял, что Вера симпатичная, даже порой казалась лучше, чем Полина. Их молчание чересчур надолго затянулось, поэтому Вадим поинтересовался. — Ну давай уже начистоту… Вера как-то дёрнулась, потом хихикнула. Что-то они затянулись со всей этой «пьянкой»: время неумолимо бежало. Она поднялась, решив перенести всё это на другой раз. «Ну их всех к рогатому!» — Извини, я… у нас что-то не получилось разговора, — она неловко улыбнулась, а Вадим тоже поднялся и уставился на неё. — Вер, а ты уверена, что нам этот разговор нужен, а? Я же знаю, зачем ты здесь… Вера непонимающе на него посмотрела и хмыкнула. — Чего? Так, Вадим, давай… давай потом, ладно? Я… Он не дал ей договорить — резко притянул Веру к себе, чуть сжав ладонью её тонкую талию. Вера потеряла равновесие (главное, чтобы об этом никогда не узнал Князь, а то попрёт с работы), и если бы не Вадим, то потирала бы уже напрочь отбитую пятую точку. Его губы коснулись её, вовлекая в поцелуй, пальцы поползли в волосы, а Вера стояла, как истукан. Вадим чуть встряхнул её, целуя глубже, прижимая к себе, ощущая, что хотел этого давно, очень давно. Вера на секунду дёрнулась, перед глазами пролетели какие-то картинки, но… сейчас она не хотела их видеть. То ли вино, то ли наконец принятие того, что Вадим действительно ей не безразличен, но… взгляд скользнул по часам, и она поняла — задание провалила. Поэтому расслабилась и ответила на поцелуй, сжимая плечи Вадима, ведя языком по его губе, прижимаясь всем телом. Она чувствовала, что он тоже хочет этого, ощутила, как Вадим прикусил её губу, но он не дал вырваться, усаживая Веру на стол, стискивая талию, продолжая целовать, чуть агрессивнее. Володя постукивал по корпусу ноутбука, пытаясь понять, почему из микрофона Веры доносятся какие-то странные шуршания.