Просто открой глаза

Пробираясь сквозь прозрачную тьму, запинаясь о предметы ты остро чувствуешь маленькие камни под голыми ногами. Они впиваются в твои ступни, стирая некогда мягкую кожу, превращая ее в мозолистую подошву. Вытянутые руки колеблются в попытках что-то нащупать, но хватают только холодный воздух. Ты чувствуешь себя уставшим и опустошенным. Ты прошел достаточно много, чтобы передохнуть. Опускаешься на холодную землю. Твои чувства на пределе. Ты не видишь ничего, и фантазия не может помочь тебе представить где ты. Ты стараешься услышать хоть что-то в этом месте, но даже стук сердца глух для тебя. Водишь руками по груди, холод проходит сквозь тебя волной. Ты не чувствуешь сердцебиения. Запускаешь кисть в копну волос, но чувствуешь гладкую кость черепа. В страхе одёргиваешь руку сжимая в кулак. Ощущаешь, как твои костяные пальцы впиваются в друг друга. Тебя хочется кричать от страха от отчаяния. Из открытой челюсти не выходит ни звука. Ты не можешь в это поверить. Ты закрываешь глаза, но не чувствуешь, как соединяются веки. Твои глаза открыты. Дрожащим пальцем ты медленно ощупываешь свой глаз, но чувствуешь пустоту на его месте. Твои нервы не выдерживают и снова беззвучный крик раздается из твоего рта. Ты просыпаешься. Осознавая, что что-то не так. Не то, чтобы мир вокруг стал другим, или вдруг дух пробрался к тебе в спальню, совсем не то. Это что-то было где-то под кожей, глубоко внутри, сквозь кости и связанные артерии. Оно было там. И это – осознание. Твой честный, прямой, безотказный факт и аргумент, почему ты должен встать перед выбором. Это что-то билось внутри, пульсировало, словно цветок, чьи лепестки углем шкрябли об твои ребра. И этот цветок рос, старался выбраться наружу, сломать кости, держащие его в оковах, распуститься у тебя на груди. Становилось как-то душно и жарко, вроде ночь и окно на распашку, но там что-то горит внутри. И это – отторжение. Оно раскалялось, кипятя кровь в венах. Дым от него жег легкие и никак не мог выйти, он переполнял тебя. Раздувая, как шар, делая большим и неудобным, вдавливая в стенки крохотной комнаты, не давая возможности выдохнуть. Руки торчали из окон, ноги ломали двери, твое тело ломало твой дом, ты сам сломал его. И тогда то, что было внутри тебя, начало ползти, склизко, комом волос, подступало к самому горлу, стягивая его невидимым обручем. Ты вздумал кричать, но только открыл было рот, как из него волосы щупальцами разрезали язык, впиваясь в губы. Ты пытался кричать, но не мог, и то, что живет во тебе, что хочет выбраться наружу, что силиться убить и покинуть тебя. Оно останется в тебе. Как и внутренний крик. И это – приятие. Оно вернуло все на место, расставило по полочкам фоторамки и вазу с цветком, собрала сломанный дом и починило двери. Уложило в кровать и оставило наедине с дремлющим нечто. Твои руки, казалось, они были протезами на сломанных пальцах, отрицая отношение к происходящему, впились в тебя. Словно раскалённые гвозди они прорывали кожу, заливая светящейся кровью белый ковер. Они скреблись, пытаясь проникнуть сквозь забор твоих ребер. Они гнули прутья, ломали доски, вытаскивая кость за костью. Рвали легкие, метая в стороны перья и воздух. Проникая все глубже. И руки уже по локоть в крови, и тело изранено последним смирительным жестом, в повисшей кисти комком красной нити тухло нечаянно вспыхнувшее сердце.