***
Ребра ныли. И не понятно, это было из-за того, что они ещё не успели восстановиться, или из-за жгучего стыда, который сейчас подкрепляли слова Макуны. Да, никчемные, жалкие, чёртовы неудачники. Но сейчас не время корить себя. Не время о чем-то жалеть. Не время думать, правильно ли они поступают, на какие жертвы идут и сколько ещё ужасов им предстоит совершить. Это нужно было делать до. Поэтому прости, Макуна, и прощай.***
Пока есть те, кто верит, те, чьи ожидания необходимо оправдать, те, кто молится, он будет перешагивать через свои принципы и заставлять себя думать о том, что все это было неизбежным и необходимым. Остается только сказать спасибо. Спасибо, Радим, Калим, Реним, Нихром, Талим, Силва. И простите.***
Яркий солнечный свет заставил открыть глаза. Небо было таким же, каким он видел его в последний раз. Все закончилось? Пришлось приподняться, чтобы осмотреться. Он обнаружил себя на пляже. Примерно в том же месте, где Айсмен столкнулись с людьми Хао. Хао. Теперь это имя бога. Бога, который все-таки позволил человечеству увидеть этот рассвет. На пляже было безлюдно, Короро тоже не было рядом, но он чувствовал, что хранительница и все остальные где-то недалеко. Он шёл вдоль берега довольно долго, пока не наткнулся на неё. Она стояла к нему спиной по колено в воде и смотрела куда-то за горизонт. Раньше она внушала ему страх, казалась далёкой и нереальной, а сейчас он увидел израненную и покалеченную девочку. Такую же, как и он. Наверное, это самый лучший повод, чтобы успеть сказать спасибо и прости, которые он носил в себе, как казалось, вечность. Ведь, скорее всего, это последняя их встреча. Сегодня он уже вспоминал, чего стоят не сказанные в нужный момент слова. Она повернулась, когда он тихо позвал её по имени. Улыбнулась, когда прошептал спасибо, отводя взгляд. И слишком быстро и неожиданно оказалась рядом, когда он подбирал слова прощения за то, что им пришлось оставить её. — Прошу, не терзай себя, — её пальцы легко коснулись его плеча, обжигая, выводя из своих мыслей и заставляя прервать свою речь. Он поднял глаза, встретившись с её обеспокоенным взглядом. — Прости. Ему все ещё было непривычно разговаривать с ней, не как со святым символом справедливости, и он сделал шаг назад. — Не стоит беспокоиться обо мне. На моей душе тяжкий грех, и это лишь малая часть того, что я могла сделать для его искупления. В конце концов, у тебя есть свой крест, который предстоит нести до конца, — она снова повернулась к морю и улыбнулась. — Но как здорово, что мы можем видеть этот мир вновь, правда? Он неуверенно кивнул в ответ, но промолчал. Вдали послышались знакомые голоса, становившиеся все ближе. Она тоже их услышала и развернулась им навстречу. А он что-то пробормотал о том, что нужно искать Короро и Пирику и поспешил уйти. Они оба понимали, что живут в слишком разных мирах. Но им обоим стало легче от высказанных слов, что висели камнем на шее. И это было было хорошим началом жизни в мире, сумевшим родиться вновь.