Шаг 2: Разговоры по душам
1 ноября 2013 г. в 15:19
– А теперь рассказывай: зачем именно ты из деревни лыжи смазал?
Лисёнок помялся-помялся и совсем уж собирался сделать любимую моську а-ля “Я у мамы – дурачок” но взглянул в добрые-добрые глаза Яманако и решил не рисковать лишний раз.
И начал он повесть печальную о детстве трудном и несчастном («Никто меня не любит – не це-е-енит!»), о судьбинушке своей, и так нелёгкой, которую все только усложнить норовят («А я же такой хороший!»), о друзьях верных («Красноглазый эмо и терминатор с жвачкой на голове.»), о учителе мудром («Опаздун-извращенец, с трудом вспоминающий о том, что у него вообще есть ученики!») и подозрениях нехороших («Не к добру это, ой не к добру!»), тень на доброе имя честных коноховцев бросающих…
– Так, стоп. – Ино потёрла переносицу, – То есть ты понял, что тебя пытаются спровоцировать на бегство из деревни и… дал из Конохи дёру? Так, что ли?
У блондинов, наверное, своя, особая, логика, никому кроме них не понятная. Чем иначе объяснить то, что Ино разобралась в невнятных лепетаниях и запутанных пояснениях, которые Наруто на неё с ходу вывалил?
И не только разобралась, но и своими наблюдениями поделилась.
И по наблюдениям её всё было ещё веселее.
Во-первых: клану Яманака поступил заказ на несколько видов травок. ОСОБЫХ травок. Из тех, которые Минздрав категорически советует не курить. Но при этом, в определённых случаях, из них делали тушь для фуин-дзюцу. Для самых сильных фуин-дзюцу.
Во-вторых: Шикомару углядел оживление в АНБУ. Подозрительное оживление. В том АНБУ, которое называется Корнем.
Говорим «Корень» – слышим «Данзо». А это такой хмырь, что даже убийственно вежливый Иноичи Яманака, глава клана Яманака, материться, не сдерживаясь.
Чего-то в Конохе происходит.
– А с чего ты взял, что это всё – против тебя?
– Я – главное оружие деревни. Бракованное правда…
– Страшнейшее оружие. Один раз увидел – и помер. От смеха.
– Я вообще-то джинчурики. Как бы так, между прочим.
– Вот то-то и оно, что между прочим.
– Официально – носитель опасного монстра, неспособный этого монстра контролировать, неуправляемый и преданный сначала старику-Третьему, а теперь и Пятой.
– А не официально?
– Ну, смотря что…
– Монстр опасный?
– Очень. Как начнёт тупые анекдоты рассказывать – и пока весь мозг не вынесет, не успокаивается.
– Контролировать ты его способен?
– Когда как. Но обычно мы полюбовно договариваемся.
– Погодь, а откуда тогда все эти… выбросы?
– Да просто мне достался единственный в мире биджу с воспалённой, не ампутированной совестью.
– Хорошо. Ну, что ты неуправляемый – это факт. А преданность?
– Я предан деревне – в большей степени в память о родителях. Я предан друзьям – покуда они не предадут меня.
– А Третий? А Пятая?
– Третий – себе на уме старичок был. И, что характерно, преданности от меня и не требовал. Учил потихоньку – не прямо, а так… книжечка там, книжечка тут. Хороший был человек. А Пятая мне просто нравится. Сильная женщина. Наверняка сумеет навести порядок в деревне.
Тут Ино посмотрела в чашку с чаем – пятую уже – и прикусила губу.
– А я всё ждал, когда ты заметишь.
– Сыворотка правды?
– Ну должен же я был знать, что ты действительно просто случайно меня перехватила.
– Но ведь сыворотке можно сопротивляться?
– Можно. Только вот я бы заметил.
– Ты вырос в моих глазах.
– Благодарю.