Магия души

      (Австралия. Одна тысяча семьсот сорок второй).       Гудящие потоки воздуха, ослепительные струи огня, треск искусственных молний, дрожь земли, а также столбы ревущих потоков воды, призываемые могущественными шиноби Конохи, раз за разом обрушивались на легионы врага, нескончаемым потоком вышагивающие ровными шеренгами. В ответ летели залпы электрических, огненных и даже световых зарядов, по земле стелился отравленный дым, а с неба градом сыпались сенбоны и взрывные сферы, разбрасывающие вокруг себя осколки. В воздухе кружили причудливые летательные аппараты, похожие на широкие диски со стержнями, смотрящими прямо вниз из середины нижней поверхности.       Сложив серию ручных печатей, третий хокаге, одетый в комбинезон шиноби и белый плащ, украшенный языками пламени вдоль нижнего края, выдохнул длинную струю чёрного дыма, обратившуюся в восточного дракона. Созданный из чакры конструкт, свернувшись в воздухе кольцом, распался на дюжину летающих змеев поменьше, которые стремительно рванули вслед за бросившимися врассыпную летунами противника (у которых не было шансов скрыться).       Едва дымные драконы настигли свои цели, окутав их собственными телами, как прогрохотали взрывы, заставившие даже через защитную технику, спасающую воинов Листа от звуковых гендзюцу, ощутить дрожь воздуха. После этого небеса над селением просветлели, но как знал старик - минут через десять, на место уничтоженных автоматонов прибудут новые, чтобы продолжить нести разрушения в его дом.       "Биджу... Это невыносимо", - окинув взглядом дымящиеся дома, крыши многих из которых оказались разрушены, как и верхние этажи, откуда вёлся обстрел техниками вражеских летунов, Сарутоби Хирузен поправил пирамидальную пятиугольную шляпу, всем видом выражая суровую решительность (не хватало ещё, чтобы подчинённые усомнились в своём лидере).       Благодаря информации, которую Данзо получил от Тамамо но Маэ, Коноха оказалась готова к нападению при помощи звуковых гендзюцу и отравляющих газов, которые должны были сделать шиноби недееспособными на то время, которое понадобится для захвата селения. Ну а из-за того, что удар произошёл в момент мобилизации всех сил, для выдвижения армий к границам Ветра и Молнии, шиноби Огня оказалось достаточно, чтобы справиться с первой волной нападающих, появившихся прямо на улицах их родины, а затем и занять круговую оборону. Только вот чем дольше шло противостояние, тем очевиднее становился факт того, что скорее уж у защитников иссякнут силы, нежели закончатся проклятые марионетки, не считающиеся с потерями в своих рядах...       "Для них даже размен в пятьдесят к одному - не катастрофа. Может быть стоит сдаться?", - предательски увещевал внутренний голос ученика второго хокаге.       Хирузен был готов умереть в бою, защищая Коноху, даже если ему предстоит встретиться с монстром вроде Мадары, либо с целой армией врагов. Он готов был пожертвовать собой ради Листа... если бы была надежда на то, что эта жертва хоть что-то принесёт. Но проблема заключалась именно в том, что генерал вражеской армии не показывался, да и ни одного из его приближённых тоже не было видно.       Сарутоби мог бы решить, что это девятихвостая лисица предала их, каким-то образом пропустив врага в селение, если бы прямо в это самое время кицуне, обратившаяся в свою звериную форму, не сражалась у главных ворот, с ожесточением обречённой на смерть крысы выжигая огнём автоматоны. Причина, почему она не сбежала, тоже была ясна: без Конохи и её шиноби, Роуран легко поймает беглянку-предательницу. Ну а что с ней может сделать учёный-вивисектор, третий хокаге примерно представлял, зная своего последнего ученика, похожего на Франкенштейна.       = "Хокаге-сама, у главных ворот появился шиноби, известный под именем Френки", - прямо в голове старика прозвучал голос главы клана Яманака, который был вынужден обеспечивать коммуникацию между шиноби Конохи, так как защита от звуковых гендзюцу мешала распознавать и обычные звуки.       "С ним есть кто-нибудь ещё? Кто из наших бойцов есть поблизости?", - постарался думать как можно громче Хирузен.       = "Тамамо но Маэ, Кушина Узумаки, Саннин Орочимару... прибыл Намикадзе Минато. Шимура Данзо и его отряд отошли в резерв, и готовятся к отражению вероятной атаки с иного направления", - отчитался менталист, в мыслеречи которого ощущалось явное раздражение.       Сарутоби на это только хмыкнул, полностью одобряя действия старого друга: в конце концов то, что на одном из направлений появился командующий армии захватчиков, не означает того, что кто-то другой из свиты хозяина Роурана не решит ударить с другой стороны. Да и стягивать в одно место всех бойцов уровня каге - попросту глупо (так их намного проще накрыть одним ударом).       "Держите меня в курсе событий...".       ...       - Фр-р-ренки... - прорычала-проурчала огромная огненная девятихвостая лиса, возвышающаяся над полем боя словно скала над равниной, сияя яростным взглядом алых глаз и впиваясь когтями в раскалённую, местами - расплавленную и спёкшуюся землю (лес на многие сотни метров вокруг превратился в пепел). - Неужели ты так соскучился по мне, что решил привести целую армию, чтобы произвести на меня впечатление? Что же... у тебя получилось.       - Это тот самый парень, который по тебе сох? - окутанная алой дымкой, с пятью хвостами из чакры, колышущимися над головой, спросила Кушина, стоящая на макушке старшей подруги прямо между ушами. - Не удивительно, что ты выбрала Минато-куна.       - Кушина... - прошипела Тама. - У него отличный слух, а мне бы хотелось попытаться его заболтать.       - Ку-ку-ку-ку... - усевшись на корточки на краю стены Конохи, бледный мужчина с длинными чёрными волосами, змеиными глазами, а также худощавой фигурой, обтянутой защитным комбинезоном, облизнул губы кончиком языка. - Какой интересный экземпляр...       - Не расслабляйтесь, - хмуро произнёс Минато, стоящий с напряжённым лицом на обломке ствола дерева, каким-то чудом не превращённом в чёрный пепел.       - Френки-кун, ты ведь мне поможешь? - изобразила заискивающий тон кицуне, стремительно уменьшившись и превратившись в девушку с лисьими хвостами и ушами, из-за чего джинчурики пришлось спрыгивать на землю, припадая на четвереньки (звериные инстинкты начали брать своё, несмотря на весь контроль силы биджу). - Ты ведь не допустишь того, чтобы Виктор...       "И почему я раньше этого не видел?", - прекратив вслушиваться в слова своей бывшей уже любви, великан смотрел на Тамамо но Маэ и чувствовал... раздражение.       В сражении образовалась пауза, во время которой люди позволили себе передышку, а некромаги - подтягивали новые силы. Однако же у всех создавалось впечатление, будто двух с половиной метровый здоровяк решает, будет ли следующая волна штурма.       "Чувствую себя обманутым ребёнком", - до скрипа кожи сжав правый кулак, подумал про себя Френки Франкенштейн.       - Я тебе помогу, Тама... - негромко произнёс здоровяк, закрывая глаза.       - Правда? - даже удивилась лисица, тут же обрадованно растянувшая губы в улыбке. - Я знала, что могу на тебя рассчитывать!       - А как иначе, - склонил голову великан, а затем его силуэт окутала аура КИ, принявшая форму полупрозрачного тумана. - Я же не могу позволить отцу всё время решать мои проблемы. Усиление...       Тело монстра окутал золотой свет, примерно на порядок увеличивая его возможности. После этого он метнулся вперёд, занося кулак для удара, но Минато успел воспользоваться хирайшином, встретив атаку на одноразовый защитный барьер, рассыпавшийся со звуком разбитого стекла. В ту же секунду Кушина ударила хвостами, отбрасывая противника назад, а Тамамо выдохнула поток пламени, усиленный воздушным порывом от Орочимару.       Раскалённый до белого цвета огонь накрыл Френки, закрутился вихрем и... был разметан вспышкой КИ, взметнувшейся к небесам зеленоватым столбом. Когда же буйство энергий утихло, а пыль, прибитая к земле духовным давлением осела, взглядам коноховцев предстал невредимый великан, рост коего уже достигал трёх метров, а кожа покрылась стального цвета чешуёй. Его глаза, узкими щёлками под тяжёлыми бровями, смотрели на четвёрку противников, а выдвинувшиеся вперёд челюсти, сверкающие белоснежными клыками, ощерились в оскале...       ...       Закинув в рот полдюжины пилюль, Сарутоби стал ожесточённо их разжёвывать, прекрасно осознавая то, что его организм не выдержит такой дозы стимуляторов. Впрочем, это уже не имело особого значения, так как планомерное давление врага на оборону Конохи дало свои плоды: один за другим оборонительные рубежи сыпались под ударами автоматонов.       Хуже же всего было то, что один-единственный живой шиноби противника, умудрился связать боем джинчурики, кицуне, сеннина и подающего большие надежды Намикадзе. Как ему это удавалось? Просто Френки (что за отвратительное имя?), на протяжении сражения становился всё сильнее, крупнее, быстрее и крепче, благодаря чему уже мог игнорировать обычные стихийные техники, а на потерю конечностей (даже головы!) плевал из-за чудовищной регенерации.       "Что же... теперь я верю, что он победил Какудзу", - отметил третий хокаге мысленно, прибыв на место битвы, где пятнадцатиметровый человекоподобный дракон, красующийся стального цвета чешуёй, метался от одного противника к другому, вырывая куски плоти у лисов, давя теневых и змеиных клонов, изрыгая пламя и нанося удары жалом на хвосте, источающим кислотный яд.       Кушина, принявшая форму восьмихвостого лиса, более или менее стойко выдерживала удары менее крупного чем она существа, а вот Тамамо но Маэ, не обладающая способностью мгновенно восстанавливаться, истекала кровью из многочисленных ран и атаковала едва ли не во все стороны, стремясь хоть как-то замедлить врага.       После очередной удачной атаки, когда монстру отсекло правую руку с куском грудной клетки, он разорвал дистанцию и вновь начал расти. Его противники же постарались перегруппироваться, готовясь к новому раунду противостояния. Они, по всей видимости, сами понимали то, что не справляются с чересчур живучим чудовищем, и на то, что сумеют его истощить не надеялись.       "Сообщение для Орочимару, Минато, Кушины и Тамамо: задержите его на одном месте хотя бы на десять секунд. Орочимару, ты назначаешься четвёртым хокаге. Исполнять", - отдав приказ, старик начал готовить свою финальную технику, за которую ему придётся заплатить очень большую цену.       Хирузен не боялся умереть, тем более, если тем самым защитит Коноху. А его жертва покажет врагу, что у Листа всё ещё есть зубы... И может быть, понеся подобную потерю, противник усомнится в своих силах?       = "Хирузен, ты что задумал?", - зазвучал в голове голос Шимуры, отряд коего три раза за десять минут отбрасывал автоматонов за пределы селения, закрывая прорывы.       "Хочу показать этим выродкам, что Воля Огня - не пустой звук. И я надеюсь, старый друг, что ты поддержишь мой выбор и сделаешь всё, чтобы он не был напрасным", - сложив очередную серию печатей, старик выдул огненного змея, разрушительной волной прошедшегося по рядам неживого воинства, отбрасывая его от стен Листа, тем самым давая защитникам столь необходимые секунды передышки.       = "Старый дурак", - пришёл беззлобный ответ, в котором переплелись раздражение, гордость, печаль и даже зависть со стыдом.       Третий хокаге только улыбнулся на это, чувствуя как с плеч падает тяжёлый груз. Хаширама Сенджу погиб в сражении с превосходящими силами противника, защищая свою мечту о мире, в котором шестилетние дети не будут вынуждены проливать свою и чужую кровь; Тобирама Сенджу погиб, прикрывая отступление своей команды, столкнувшись с превосходящими силами противника... И теперь пришла его очередь принять эту эстафету.       "Похоже, что титул хокаге проклят. Хотя, другим каге ничуть не лучше", - усмехнувшись своей невесёлой шутке, старик смотрел на то, как в одну руку восемнадцатиметрового человекоподобного дракона вцепился биджу, контролируемый Кушиной, а во вторую - кицуне.       Монстр, окутавшийся языками зелёного огня, взревев от ярости, рванулся всем телом, но восемнадцать хвостов оплели его в подобие кокона.       "Сейчас", - мелькнула в голове короткая мысль, а в следующее мгновение, применив шуншин, Хирузен оказался на вытянутой морде Френки.       - Пришёл конец твоим бесчинствам, монстр, - стремительно складывая серию печатей, произнёс Сарутоби. - И пусть твой хозяин знает, что подобная судьба ожидает всякого, кто покусится на Коноху.       Стоило завершить технику, как мир вокруг будто бы выцвел, а за спиной старика возник силуэт в белых одеждах, маске демона и зажатым в зубах танто. Шинигами явился на призыв, и его рука прошла сквозь спину третьего хокаге, выйдя из груди, на которой появился символ печати, а затем пальцы призрачной кисти погрузились в плоть Френки, стремясь захватить душу.       Рёв драконоида прозвучал оглушительно громко, и в нём смешались ярость, страх, непонимание...       - Кха... - Сарутоби выплюнул кровь и опустил взгляд, увидев лезвие очень хорошо знакомого ему меча, который пробил его тело в районе сердца (лишь благодаря чакре, смерть не настала мгновенно). - Оро-чи-мару...?       - Всё кончено, учитель, - произнёс змеиный сеннин, стоящий прямо за спиной наставника. - Они захватили убежища с гражданскими, детьми и стариками. Коноха пала, а мы об этом даже не догадывались... Мне предложили убить вас, в обмен на жизни пленных, и я, как четвёртый... скорее всего - последний хокаге, принял это предложение. Эпоха воюющих селений окончена, сенсей... окончена не нами, но от нас будет зависеть то, какой будет следующая эпоха... и войдут ли жители Листа в неё вообще.       "Так это была... игра?", - взгляд старика скосился налево, туда где одну лисицу связывали вырвавшиеся из земли корни, а затем и направо, где ситуация повторялась с зеркальной точностью (будто какой-то великан схватил двух маленьких зверьков правой и левой руками).       - Мне жаль, Сарутоби-сенсей, - прозвучал усталый голос Саннина.       "Так всё и закончится? Ха... титул хокаге действительно проклят. И похоже, что на мне это проклятье отразилось особенно сильно", - горькая улыбка исказила лицо Хирузена, а руки, до этого момента удерживавшие печать техники призыва Бога Смерти, безвольно опустились вдоль тела.       Меч покинул плоть пожилого шиноби, а в следующий миг ученик подхватил его на руки, с морды монстра, перенося на вспаханную, выжженную землю, залитую кровью и усеянную обломками металла. А в синем небе плыли белые облака, лёгкие и пушистые, безмятежные и неторопливые... в отличие от столбов чёрного дыма, тянущихся от сгорающих деревьев и домов, разрушенных затихшим сражением.       "Эпоха воюющих селений окончена... и вместе с ней уходят реликты былых времён. Я подвёл вас, Хаширама-сама, Тобирама-сама... Я подвёл Коноху и своих учеников... Подвёл клан... Но... я надеюсь на то, что наш противник сдержит слово. Что такое жизнь одного глупого старика, против жизней будущего нашей страны?", - тратя последние капли чакры на то, чтобы насытить кровь кислородом, третий хокаге взял за руку ученика, который сидел на коленях прямо на земле, виновато опустив голову.       - Ты всё сделал правильно, Орочимару-кун...