Театр!

Ночь, гримуборная Сою Сою достала сигарету из пачки и неторопливо закурила. - Здесь разве можно курить? – удивился Минсок. Сою посмотрела на него тяжёлым взглядом и выдохнула дым. - Разумеется, нельзя, - с издёвкой в голосе ответила она. – Вызовете полицию? Здесь недалеко. Самая, казалось бы, сильная духом в этой мутной компани Сою выглядела настолько подавленной и усталой, что Минсок хотел только одного: не спугнуть её, довести разговор до конца. Он молча потянулся за своей пачкой и тоже закурил. - Как вы считаете, кто мог желать смерти Хёрин? – спросил он. - Да кто угодно. В любого ткните, и повод без труда найдётся. - И даже у вас? Сою вновь посмотрела на него как на идиота. - Я не понимаю, вы правду узнать хотите или объяснительные для полиции собираете? Я, конечно, могу сейчас вам тут спеть, что «человек она, конечно же, непростой, но что вы, что вы, разве мог кто-нибудь ненавидеть её так сильно, да и вообще мы все тут семья». Но вы же не настолько глупы. Вы же видели, что мы тут и как мы тут. - Видел, - согласился Минсок. – И всё же, закулисные разборки, зависть, ревность, да пусть даже и ненависть – это не обязательно приводит к убийству. Иначе вы все бы давно друг друга перебили. - Это верно… - ответила Сою и добавила сарказма в голос. – Только останавливает нас отнюдь не братская любовь. На наше всеобщее счастье мы повязаны: состав труппы зафиксирован, замен нет, грохнешь одного – на гастроли не поедет никто. - Справедливо. За исключением пустяка: у Хёрин замена была. - Ключевое слова – «была», - многозначительно бросила Сою, глядя Минсоку прямо в глаза. – Делайте выводы сами. Минсок нахмурился. - Вы намекаете, что к убийству причастна сама Хёрин? Но это же смешно: кто такая Хёрин, а кто – Кан Сыльги. Она же не могла всерьёз бояться, что её заменят дублёршей без роду без племени? Тут, скорее, могло быть наоборот… Сою лишь пожала плечами и закурила новую сигарету. Минсок её примеру следовать не стал. - С чего вообще, интересно, такая мысль? – продолжил он. - Я понимаю, что Хёрин не образец добродетели, но это разве повод считать её убийцей? - А для того, чтобы убивать, не обязательно быть убийцей, - туманно сказала Сою. - Знаете, бывают такие люди – «кристально чистые эгоисты». Никогда не встречали таких? Ну вот, бывают беспринципные подонки, бывают расчётливые стервы – тоже эгоисты, безусловно, но они свой эгоизм осознают и понимают, к чему приводят их действия. А есть такие, у кого эгоизм как часть ДНК. Они не просто верят, что мир им должен, они знают это, как… не знаю… как своё имя. И они подчиняют всё вокруг себя своим прихотям, элементарно не замечая и не придавая значения тому, что происходит при этом с окружающими. Их не обвинишь в подлости или коварстве даже. Они кристально чисты и невинны в своём эгоизме. Не встречали, нет? Так вот ваша Хёрин именно такая. Я не говорю, что она убила, но если бы какие-то её действия привели к убийству, она бы не придала этому значения. - Ничего себе… - непроизвольно вырвалось у Минсока. – Боюсь даже спросить, что она вам такого сделала… Сою вяло усмехнулась и потянулась за третьей сигаретой. - Была у меня когда-то подруга… - сказала она. - Кан Джихён её звали. Хорошая была девочка, наивная. И довелось ей в своё время быть близко знакомой с нашей примой. Хуже того, она, глупенькая, верила, что это её ближайшая подруга. А ещё в их компании был один мальчик. Светлый, неиспорченный. Талантливый. Джихён в него без памяти влюбилась, просто с ума от любви сходила. Он ничего не замечал, а она признаться боялась. И как-то проболталась она о своём неразделённом чувстве «лучшей подруге» и попросила совета, помощи. Та говорит: не вопрос, для тебя всё, что угодно. Вот прямо сейчас пойду и поговорю с ним. Обстановку проверю, словечко за тебя замолвлю. И пошла. Подруга моя ждала от неё новостей, всю ночь не спала, мечтала о чём-то… Наутро встретила её и, вся дрожа, спрашивает: ну, как? Как поговорила вчера? А та ей: о чём ты? Моя дурочка даже решила, что, может, ей этот разговор приснился, думала ещё, какая она глупая… И правильно думала: в тот же самый день она увидела, как «лучшая подруга» и «принц» вместе шушукаются и за ручки держатся… И понимаете, что ужасно? Не то, что она вызвалась помочь, хотя знала, что мальчик ей самой нравится. Не даже то, что прикинулась на следующий день чайником – да она и не прикидывалась! Она по чесноку забыла об их разговоре! Ужасно то, что она так и не поняла, что поступила мерзко. И ей даже не имело смысла пытаться это объяснить. Сою рассеянно смотрела на столбик пепла, выросший на сигарете. Потом тряхнула головой, уронила окурок в банку из-под колы и закурила четвёртую. - Сою, - сказал Минсок. – Что вы делали в последние 8 минут перед началом спектакля? Это был низкий приём – попытка подловить в момент эмоциональной слабости. По смеху он догадался, что Сою это поняла, хотя смех был скорее просто усталый. - Думаете, я решила её придушить из-за давнишней любовной истории? Много чести. Её карма и так однажды догонит, а я предпочитаю другие методы. - Какие же? – усмехнулся и Минсок. - Я здесь была, в гримёрке. А если кто и попытается утверждать обратное, то доказать всё равно никто ничего не сможет. Потому что убила не я. Минсок подождал несколько мгновений, а потом выключил камеру. *** - Чух-чух… - печально сказал Чондэ. - Чего? - Она смолит как паровоз. Я и не замечал, что она так много курит… - Что ты вообще замечал, Ромео? - хмыкнул Минсок. – Ты только о своей фее в последнее время и фантазируешь. Что тебе до других девушек? - Ладно, ладно… не меняй тему! У тебя нет ощущения, что она это от нервов? - Ты думаешь, она как-то причастна? - Тут любой может быть причастен. В конце концов, если верить Джесану, то Сою в те злосчастные последние минуты была возле гримёрки Хёрин. Не значит ли это, что она тоже шастала по трюму? - Ну... она мне сказала – я уже не снял, правда, - что пошла длинным путём. Но кто ж теперь проверит? Там в те минуты было уже пусто... - Да-а-а... ещё один пункт в списке подозреваемых. - Ты думаешь? – задумчиво усмехнулся Минсок. – А у меня такое чувство, что с каждой беседой подозреваемых всё меньше... - Это почему? - Как это ни парадоксально, но, пытаясь раскрыть чужие секреты, они невольно создают друг другу алиби. Чондэ повернулся к нему. - Верно ты сказал: все что-то отыгрывают... А Джесан, кстати, так и продолжал настаивать, что её видел? - Вуаля.