А мне тебя не выбрать

В последнее время я слишком много времени провожу в больницах и все меньше дома. Эти вечные анализы, обследования сводят меня с ума. Кто бы мог подумать, что я, хирург от Бога, и пропущу у себя же такой диагноз. Странно, правда? Нет, я ни в коем случае себя не жалею и не пытаюсь успокоить. Я так часто выносил "приговоры" своим пациентам, что быстро смирился с мыслью о смерти. Одно только меня тревожило: вот умру я, вроде бы никому хуже или лучше не станет. В Склифе так же будет кипеть работа, мои друзья продолжат жить своими жизнями. Все будет по-прежнему. Кроме моей семьи. Марина еще долгие годы будет убиваться и думать, что она что-то упустила, поэтому не спасла. Томочка будет расти с дедушкой, хотя у нас только-только тронулся лед. Катька будет расти, не помня папу живым. Разве об этом я мечтал, когда женился и строил свою семью? *** —Такого не может быть,- когда мне сказали, что снимки не мои, что их просто перепутали, я не мог в это поверить. —Олег, ну, вы же врач. Ну, посмотрите сами, если думаете, что я вам вру. Или же дайте их жене, она уж точно разберется. —Сергей Александрович, неужели такое возможно?- а Марина не знала, как реагировать на эту новость. Нам хотелось сейчас всего лишь выяснить все. —Марина Владимировна, вы же знаете, какой бардак в больницах. А уж, если брать больницы маленьких городов, то тем более. Итак, давайте перейдем к делу. Как я уже сказал, новообразование есть. Но, скорее всего, доброкачественное. Операция в любом случае нужна. Не мне вам рассказывать, что добро может стать злом. После операции последует реабилитация. —Когда я смогу вернуться на работу?- да, этот вопрос меня интересовал больше, чем вся эта демагогия. —Давайте начнем лечение. А там время покажет. *** До машины мы шли молча. Просто не знали, что сказать. Вроде бы уже смирились с тем, что рядом смерть, а тут вон как…Положите на место-это не ваше. —Марин?- мы попали в пробку, пока ехали до дома. Все это время я смотрел в окно и о чем-то думал. Тут мне захотелось что-то спросить у жены, но, когда я повернулся и увидел, что она плачет, забыл обо всем. —Олег, ты понимаешь, что жизнь продолжается? Что есть что-то выше нас? Я до сих пор не могу поверить… Как они могли перепутать снимки? Бардак какой-то,- слезы вперемешку со смехом и все это на грани с истерикой. Другой реакции я и не ждал. Тяжело это, понимать, что твой родной до кончиков пальцев человек умирает. —Марина, не плачь. Я сегодня же позвоню в Ярославль и узнаю, с кем меня перепутали. Тот человек ведь даже не знает, что он так серьезно болен,- страх за себя ушел на второй план и я опять начал думать о других. Марина лишь ухмыльнулась и, дальше мы ехали молча. *** Вчера я позвонил Ашоту Гаспаровичу и рассказал обо всем: и что снимки перепутали, и что операция все равно будет, но главное, что я буду жить. Он безумно обрадовался и извинился за то, что рассказал обо всем Томке. —Олег, ты извини, но Тамаре я все рассказал. Она просто так переживала, что не может приехать к вам. И мне просто пришлось… Она переживает за тебя, Олег. Ты позвони ей, она рада будет. —Обязательно позвоню. После этих слов я расцвел. Томка переживает за меня. Эта маленькая льдышка начинает таять… *** В Ярославль я позвонил и, поругавшись со своим знакомым врачом, выяснил, почему снимки были перепутаны. Оказывается, в тот день работал стажер. А у меня ведь жизнь перевернулась… Я ведь к смерти готовился… Хотя, чему я удивляюсь? В Склифе тоже такое бывает. Редко, очень редко, но бывает. Утром прилетела Томка, привезла кучу подарков. Родственники из Еревана передали и для меня, и для Марины, и даже о Катюше не забыли. Черт, приятно, однако… Она с упоением рассказывала почти каждый свой день в мельчайших подробностях. —Папа, как ты себя чувствуешь? Неужели? Неужели она сказала «папа»? Я готов был кричать от счастья. Признала, наконец-то, признала. Поняла, что не чужой дядя-однофамилец, а родной отец. —Все хорошо, не переживай,- обнял ее, что было силы. Дочка все-таки… к папке тянется… —А когда Марина вернется? Я же ей тоже подарки привезла. —Она скоро вернется, малышка. Покажи пока мне подарки. А вечером все вместе посмотрим и подарки, и фотографии. *** Как быстро в жизни меняются установки: вчера ты был неизлечимо болен и готовился к смерти, а сегодня тебе сказали, что ты будешь жить долго и счастливо. И вот ты уже сидишь в гостиной со своим ребенком и слушаешь ее детские истории, параллельно пытаясь накормить вторую. В этот момент стоит задуматься и о быстром течении времени, и о бренности бытия. В общем, жизнь слишком сложная штука, чтобы тратить ее на мелочи.