Авада Кедавра

      Вечер над Британией был тих. В маленьком графстве Суррей в доме под номером четыре, что расположился на тихой и ненормально НОРМАЛЬНОЙ Тисовой улице городка Литл Уингинг тоже было бы тихо, но не сложилось… Так уж вышло, что в этот тихий октябрьский вечер к семейству Дурслей заскочила родственница главы этого самого семейства – сама Марджори Дурсль. Вот только эта леди, чья фигура впритык приблизилась к идеальной, с точки зрения геометрии, форме – форме шара, слегка перебрала. И если основные обитатели дома вследствие этого только чуть больше страдали из-за постоянного их сравнения с бульдогами леди-сферы, кстати, в сравнении побеждали бульдоги. В общем все хорошо, если бы четвертый, неучтенный, обитатель этого дома не рискнул бы выглянуть из своего чулана под лестницей. - Хих, щенок… Да я видела щенков в разы умнее и красивее этого подкидыша! – разорялась Мардж под немое согласие остальных Дурслей. - Н-но… – попытался было возразить что-то Гарри Поттер, ведь какому ребенку понравится издевательство, что над собой, что над его родителями? - А ты молчи! – рыкнула изрядно перебравшая женщина.       Увы, но дальнейшие события предсказать было сложно даже самым обкуренным пророкам мира. Пес Мардж со звучным именем Злыдень, почувствовав гнев хозяйки и опознав ее обидчика, бросился на ребенка. Будь Мардж трезвой и все, что грозило Национальному Герою Британии, так это парочка легких следов зубов, порванные штаны и небольшой испуг. Вот только алкоголь приглушил и так никакое чувство ответственности за своего питомца. В итоге пес-таки прыгнул на ребенка с однозначным желанием.       Будь Гарри простым ребенком и не избежать ему ран, но он был волшебником. Но даже не в этом вся соль. Нет, простой ребенок-волшебник в порыве страха мог бы отбросить зверя, убрать его зубы или сам исчезнуть. Вот только до этого от смертельного проклятия «Авада Кедавра» не оставалось выживших. Что же говорить о таких уникумах, что смогли пережить его в период начального зарождения магии? А говорить нечего, ведь испуг мальчика привел к магическому выбросу, которых до этого никогда не регистрировали – пес просто упал после короткой зеленой вспышки. - Что ты натворил, урод?! – взвилась Петуния – жена Вернона Дурсля – главы этого семейства. - Я не знаю… Оно само… – запинался испуганный волшебник. - Злыдень!!! Да я тебя… – что думала сделать с ребенком за своего любимца Мардж никто и никогда не узнает, ведь зря Дурсли не выделили достаточно денег на новые очки для ребенка. Поступи они иначе и мутные и потрескавшиеся стекла линз не скрыли бы от них яркое зеленое мерцание, что секундой ранее настигло пса и все еще плескалось в испуганных глазах ребенка. Служащие Отдела Тайн при Министерстве Магии пятью часами позже - Пит, ну что там? – обратился новоприбывший маг к своему коллеге, что уже провел необходимые замеры. - Понятия не имею. Похоже на Аваду, но взгляни – убито все от насекомых и до маглов. - Даже Пожиратели до такого не опускались. А что по следам? - Со следами все и того страннее – они говорят, что все это колдовство одного единственного мага, причем не ритуальное. - То есть у нас идиот, что создал массовую Аваду? - Да, и этого идиота среди мертвых нет! - Испытания? - Не знаю, но меня больше волнует, что выдать Обливэйторам, ведь целый городок около Лондона… - Не наша забота. В этом городке магов не было? - Нет, только старушка-сквиб – вон она валяется. - Бежала? - Похоже на то. Вообще тут такое чувство будто маглы бежали от трупов. - Надо проводить более подробное изучение…       Увы, но никто так и не смог заметить тоненький след от апарации испуганного ребенка. Да и как этот след заметишь, если начался он в самом эпицентре страшнейшего кошмара – цепного непростительного. Сам же ребенок практически мгновенно исчез со всех радаров – убийство человека при помощи третьего непростительного раскалывает душу. Душа же ребенка, который за десяток минут убил оным целый город… В общем, она раскрошилась на мелкие кусочки, после чего постепенно собралась воедино. Этот процесс неумолимо затянул крошечный осколок, что ранее пиявкой тянул соки из носителя.       Что же до ребенка… Утром полицейские Лондона найдут очередного беспризорника – маленького мальчишку в одежде не по размеру и с явными следами недоедания. Единственное, что могло бы привлечь к нему внимание – это густая проседь в волосах и большая безобразная рана на лбу. Вот только позднее первое посчитают последствием пережитого стресса, а второе… Вторым будут объяснять потерю памяти, ведь хранимая в душе она изрядно перемешалась во время перестройки. Хотя, может, это и к лучшему…