А что было бы в Хогвартсе?

На улице оказалось ужасно холодно, и мы сразу решили идти в «Три метлы». Всем поставили по сливочному пиву и пожелали хорошего вечера. После пары глотков напитка мне стало так хорошо и уютно, как обычно бывало только в объятиях Джо. — Энни, кажется нас покинули, — усмехнулся парень мне в макушку. И правда, Мэри и Блейз были на пути к выходу из забегаловки. — Я не хочу уходить отсюда, — положив голову Джо на плечо, захныкала я. — Давай снимем тут номер? Закажем еду, все такое, — воодушевленный своей идеей, парень стукнул по столу, да так громко, что все сидящие в заведении обернулись на нас. — Джозеф, нам же завтра на занятия! — я настолько возмутилась его раздолбайству, что обратилась к нему по полному имени. — Ну, тогда мы можем пойти в подземелья, но в гостиной будет куча посторонних и… — Ладно, снимай, — усмехнулась я, прерывая его речи. Нам предложили очень уютный номер с одной комнатой и ванной. Преобладавшие красные тона явно не подходили для дружеских посиделок, а кровать и подавно — огромная и двуспальная. Я сразу же облюбовала правую половину этого царского ложа, разбросав красиво разложенные подушки. Поужинали мы в полном молчании. Джо был необычайно задумчив, а я не хотела прерывать его мысли. В таком состоянии он был невероятно красив. Тусклый свет камина заострил черты его лица, выделяя скулы и чуть выступающий кончик носа. С трудом избавляясь от наваждения, я пересела с диванчика на кровать к парню. — Джо, ты весь вечер в задумчивом состоянии. Что-то случилось? — я провела пальцами по щеке парня, заставляя его повернуться ко мне. — Я думаю о тебе. Я пытаюсь сблизиться с тобой, но ты постоянно находишь отговорки. Я тебе не нравлюсь или… — Джо сглотнул. — Может я противен тебе, а общаешься ты со мной только из-за моей сестры. — Нет-нет. Мерлин, откуда у тебя такие мысли. Ты самый лучший! Просто…я, наверное, боялась поторопиться, — пролепетала я. — А теперь ты боишься? — Джо оказался совсем близко, практически шепча слова мне в губы. — Нет… Услышав мой ответ, парень впился в мои губы страстным поцелуем. А я и не подумала отстраняться. Мои руки будто сами собой поднялись, обняли юношу за шею и притянули ближе. Крепко вцепившись в футболку Джо, я увлекла его за собой. Он перекатился на кровати и я оказалась на нем. Скинув ненужную сейчас майку, я прильнула к разгоряченному парню. Его руки были везде, они заставляли кожу гореть огнем. — Я хотел этого, — отчетливо прошептал Джо, — каждый миг, каждый час, каждый день с тех пор, как встретил тебя! Но ты и сама знаешь, верно? — Знаю… Я прижала его ладони к своей талии и поцеловала в губы. Рука прошлась вниз по торсу и залезла под футболку. Он понял мои намерения и сам стянул ее. Теперь мне ничего не мешало. Я провела дорожку из поцелуев от линии челюсти к шее и, прикусив бьющуюся жилку, опустилась к груди юноши. Его тело было подтянутым от изнурительных тренировок по квиддичу. От него умопомрачительно пахло одеколоном, от которого у меня каждый раз подгибались колени. Весь он был совершенен, как я раньше этого не замечала? Я исцеловала каждую клеточку его тела, но, добравшись до пряжки ремня, я вновь переместилась на его губы. — Ты закончила мучить меня? — усмехнулся Джо, удовлетворенный моим кивком. — А теперь моя очередь. Юноша посадил меня к себе на колени. Оставив пару багровых отметин на моей шее, он перешел на грудь. Джо уже не мог остановиться — будто искусный музыкант, он играл на струнах моего тела, проводя пальцами по всем доступным ему местам. Он обращался со мной, как с фарфоровой куклой, и у меня перехватывало дыхание от этой бесконечной нежности. Джо целовал не спеша, губы говорили то, что не смогли сказать слова: ты любимая, ты бесценная, ты желанная, ты единственная… Все это даже не столько возбуждало, сколько дарило невероятную легкость. — Ты счастлив? — улыбнулась я ему в губы. — Ты не представляешь насколько… Он подхватил меня как пушинку, и снова уложил на кровать, придавливая всем весом своего тела. Всю ночь в номере раздавались судорожные вздохи и крики, которые, кажется, были слышны всем постояльцам заведения. *** Примерно за час до начала занятий мы покинули уютный номер, хранивший столько эмоций и воспоминаний о прошлой ночи. На улице был слышен только шелест листвы, которая время от времени вздымалась от порывов ветра. А два счастливых, человека, наконец-то открывших чувства, не могли насладиться друг другом, не думая о том, что все только впереди.