Лунница

      Я неслась по коридору подобно свирепому урагану. Моя испепеляющая злость материализовалась и нависала надо мной чёрными тучами. Тяжелее свинца, темнее вороньего крыла, она отравляла воздух вокруг, нагоняя тягостную атмосферу. О да, с такими темпами мне можно подаваться в божества погоды, хули нет? Шаги мои — гром, что сотрясает стены Академии (читать божественной шараги), взгляд мой — молнии, испепеляющие всё на своём пути, настроение моё — тучи, способные затмить само солнце. Да я самому Громовержцу фору дам! Ну ладно-ладно, признаюсь, я всё слегка приукрасила. Я неслась не как грозное божество погоды, а как слегка подуглившаяся охеревшая утка с рахитом. Кто бы меня увидел умер бы ужасной смертью со смеху.       Вы думаете, что когда я услышала слова Зевса, душа моя хапнула ностальгию, а я вся покрылась восторгом, мол круто жизнь повернула, я, колотить мой зад, божество? Да ничерта подобного! Сразу после его славного рассказа у меня случилась истерика, да такая, что извержение вулкана в сравнении с ней — невинный бенгальский огонёк на праздник.       Я вся такая взъерепенилась как баба Нюра при виде охеревшей молодёжи, выскочила из зала, как пробка с шампанского, и принялась левитировать в ебеня. Прям песенку спеть можно: «В ебнях родилась Видочка, в ебнях она росла, зимой и летом ебнецой к ебням она неслась!» Я остановилась, когда ноги начали болеть, а желанные ебеня упорно отказывались появляться на горизонте.       Вообще, мне было действительно обидно. Я человек не сентиментальный и ранимым десятком меня не окрестишь, но только что в этом божественном дурдоме прошла явная ДИСКРИМИНАЦИЯ славянских божеств. Допустим, я поверю в весь этот бред перестаравшейся с амфетаминами феи. Допустим, я реально, колотить мою задницу, божество. Так за каким хером, спрашивается, я здесь ЕДИНСТВЕННОЕ славянское божество? Других типа словить не получилось? Я представила, как Зевс во всём своём величии, окруженный сверкающими молниями да с сеточкой для бабочек вместо жезла гонится за Стрибогом, который в костюме бабочки убегает от него и весело хохочет. Нет, не надо было это представлять. Я отвлеклась от главной темы.       Да-да, я заметила, что все божественные полупокеры здесь кучками тусуются, вот даже мудрейший любитель принарядиться тут не один. Я видела за его спиной точно такого же любителя карнавальных гей-парадов. Как говорится, каждой твари по паре, а мне хуй в тумане, да? Ну на полном серьёзе всё именно так и получается. Нет, я конечно же помню, что Юи здесь тоже единственный человек, НО это уже совсем отдельная тема.       И я таки начну бомбить на эту тему. Логика Зевса вводила меня в откровенный ступор. Нет, ступор это мягко сказано, я доходила до такого выхуя, что начинала чувствовать себя полукровкой. Полубог-полувыхуй, мать его! Прям опять можно взять весёлую ноту: «Я полукровка, полувыхуй-полубог, я полукровка, полувыхуй-полубог, я Гермиона в мире торкнутых божеств!»       Так вот, завяжем с весёлыми нотами и продолжим моё яростное разглагольствование на тему: «Зевс и его умопомрачительные идеи». То есть, для того, чтобы обучить любви кучку богов он отправил к ним ОДНУ ЕДИНСТВЕННУЮ человеческую девушку? Я всё правильно понимаю или я так прониклась знакомством с колонной, что пропустила что-то важное и способное объяснить эту умом непостижимую хрень? От неё в моей голове ни одной приличной мысли. Да я готова спорить до осатанения, что ни в одной голове не возникнут приличные мысли при виде этой ситуации. Да Зевсу с его идеями не мир божественный спасать, а жёсткие порно-фильмы снимать! Я уверена, он добился бы небывалых вершин в этом деле.       И пока я с небывалым вдохновением негодовала на эту весьма увлекательную тему незаметно для себя вышла в какой-то типа сад и увидела Юи с одним из богов. Кажется Зевс его представил хером горным. Если и верить в какое божество, то только в это! Если бы люди проводили выбор своих божеств точно так же, как проводят выборы президентов в странах, безусловно, я бы голосовала за него! Опять представила себе, как на всех бигбордах страны висят его агитационные плакаты с улыбающейся хлеборезкой бога и неизменным лозунгом: «Хер премудрый в президентах — народ блаженный в экскрементах!» Нет, не надо было представлять. В принципе, если верить поговоркам «А хер его знает», то это светловласое божество знает всё на свете и даже то, почему у Тота на плечах голова мусульманина-альбиноса-наполовину, а не птицы, как это (образованные люди знают) и должно быть!       Судя по тому, с какой страстью и нежностью горный хер смотрел на учителя любви (и эротики!), я могла сделать вывод, что сейчас развернётся шоу куда интереснее дома два, поэтому я опять приняла колонну за лучшую подругу и принялась наблюдать. Хрен премудрый сделал шаг к девушке и ох как наебнулся-то, да прямо на неё. Кажись, вместо шоу начинается порнуха, но мне так больше нравится! Молодец парень, меньше слов больше дела, ох как меня страсть заела! Да он воистину хер всезнающий — в любой ситуации мудростью плещет! А нет, кажись, я рано возликовала. Они просто лежали на светлой траве бутербродиком и пока Юи несказанно охеревала (даже сильнее, чем я, когда сюда попала!), светловолосый смотрел на неё, как на свою богиню. И тут с меня словно разом сошли сарказм и язва. Стало не до шуток.       Я почувствовала, как сердце сжало тисками болезненной тоски и мне стало как-то не по себе. Очень хотелось отвернуться и уйти в тень, не смотреть на это больше. Но я, словно привороженная, жадно впилась глазами в разворачивающуюся картину. Его рука с пробирающей до дрожи нежностью коснулась её щеки, а уста трогала улыбка, которую обычно дарят только возлюбленным. Его аура, свет, душа — всё его существо признавалось ей в любви, пока она всё так же лежала под ним и шокировано смотрела в неизведанные глубины северных морей, что таились в его светлых глазах. Мне казалось, в это мгновение застыло время и родилась вечность, которая отведена только для них двоих. Для полных света искренних чувств этого божества. Но вечность закончилась так же внезапно, как и началась. Парень засмеялся и его смех был таким приятным, что мне захотелось услышать его вновь. Я бы слушала его каждый день, каждый час и мне бы не надоело! Его рука, такая белая и тонкая, взяла её кисть и он помог девушке подняться. Он что-то ей говорил, но я не слышала что. Больше не хотела слышать. Яд боли разъел мою душу до отравленных испарений, я больше не могла смотреть, развернулась и ушла.       Знаете, я всю жизнь яростно отрицала свою потребность в любви. Подружки из шараги часто задевали эту тему, но тогда я гордо задирала голову, фыркала и говорила, что подобное мракобесие не для меня. Все эти сцены ревности, лживые слова о любви, клятвы в вечности пробуждали во мне истинного критика. Я мол не любитель горелых театров с бездарными актёрами и пьесами через жопу. Но сейчас я в задумчивости склоняю голову и признаю: я бы отдала всю свою жизнь (которой, так между прочим, всё же дорожу), лишь бы пусть на одно мгновение, пусть совсем ненароком кто-то глянул на меня так, как светловолосый только что смотрел на Юи. То ли у судьбы чувство иронии развито до сверхбожественного уровня, то ли всемогущий Фатум развлекается всласть, но божество любви, которое завидует влюблённым, это воистину ирония олимпийского уровня! Просто заебись! Упоротость как раз в чету греческой мифологии.       Напичканная металлический тоской и всепоглощающей грустью я вышла ко двору, где уже собрался консилиум божеств. Всей оравой они стояли во дворе и что-то едва ли не с дракой на пару обсуждали, прям как депутаты в Госдуме. Я в который раз прислонилась к колонне и принялась наблюдать. Даже Юи живо участвовала в дискуссии, а я чувствовала себя лишней, совсем как микроволновка в сортире. Я никогда не была компанейской и общительной, но в этой шараге мне вообще хотелось в рака-отшельника превратиться, залезть в ракушку и швырнуть хуи на всё происходящее. Интересно, раз уж я божество, может, я действительно могу менять обличья и воплотить задуманное в жизнь? И пока я приложила подбородок и с видом вселенской премудрости обдумывала свои силы, ко мне подскочил тот самый прокаженный красноволосый и принялся разглядывать, как даун сверкающую цацку, от чего я опять почувствовала себя как полувыхуй-полубог.       Красновласый даун, спору нет, это и младенцу очевидно, но я-то не сверкающая цацка, чтобы он меня разглядывал прям как Голлум свою прелесть! Поэтому я оттолкнула его от себя и вполне резонно осведомилась о причине такого живого интереса ко мне, а заодно полюбопытствовала не превратилась ли я случайно в телепузика или другое более удивительное существо, чем и вызвала такое внимание к своей скромной персоне.       — Не злись на Локи-Локи, — встрял какой-то желтоволосый бог, одарив меня ослепительной улыбкой, от которой я чуть не ослепла. Возьму на заметку, что при встрече с этим солнцесияющим стоило бы очки надевать, — нам всем здесь очень интересно, ведь никто из нас никогда прежде не видел славянских богов!       — Я тоже не видела, но не кинулась же к ручью косплеить Нарцисса!       Славянских богов они видать не видели, я вообще никаких богов не видела, но тем не менее умудряюсь как-то более-менее нормально вести себя, не прыгая на них со своим любопытством, как обезьяна на банан.       — Извини, мы совсем не понимаем древнеславянский. Не могла бы ты не употреблять его, чтобы мы не озадачивались?       Да вы заебали! Честно слово, что за ересь с древнеславянским?! Это уже не смешно даже! Я сама из него знаю только одно слово «Есмь» и то вроде оно по-другому пишется и произносится. А что если Зевс им вместе с гугл-переводчиком блок цензуры в головы установил и теперь каждый раз, когда я употребляю «древнеславянский», у них в голове разносится безжалостный писк? Вот здорово бы было, я бы измывалась над ними день и ночь точно так же, как совсем недавно измывалась касса надо мной.       «Он есть тьма материальная и ни один свет не способен её развеять»       Пронеслось у меня в голове загробным голосом и лунница с таким усердием обожгла мою шею, что молнии Зевса нервно курят в сторонке. От боли я еле пискнула, и схватилась за чертову лунницу, вновь тщетно попытавшись содрать её со своей шеи.       — Зря стараешься, дичь славянская, эти оковы запечатывающие божественную силу никак не снять.       И тут моя анальная чакра опять воспламенилась. Чего только что рявкнул этот Синяк Заморский? Дичь славянская, значит? Ну сейчас я ему не в теории, да на практике объясню, как страшен может быть гнев славянский. Вооружившись самыми страшными намерениями, я уже сделала шаг к слегка подохуевшему Синяку, как стрела осознания остановила меня и я засмеялась, так громко и сильно, что все вокруг впали в режим полувыхуй-полубог.       — Чего смешного-то? — похлопал глазками Гер Лихтшальтер.       — Оковы божественных сил, говорите? Ну ладно, если Морского Синяка лишили сил, чтобы он тут всё водой не залил, а Диониса Что-то-там-соса дабы всех вокруг в алкашей не превратил, то меня какого хера? Я же божество любви и красоты? Зевс боится, что от моей силы здесь все внезапно влюбятся друг в друга и начнётся безудержная порнуха?       И пока я сквозь смех высказывала всё это, меня вдруг осенило: так вот в чём кроются все мои несчастья! Не мать, а сам Зевс подарил мне эту чертову лунницу, дабы скрыть мою божественную красоту. Я не уродка, у меня просто лунница! У моей самооценки только что случилось не хилое такое переедание и она разом на сто тонн поправилась. Я воссияла гордостью как новогодняя ёлка, в уме рисуя, какой бы я была красной девицей без этой хуебени на шее.       — Ты глупая, славянка. Глупая и дикая, как горное животное.       Морской Синяк тихо прыснул, а у меня в который раз случился пожар в пятой точке. Слушайте, я уже конкретно задолбалась в этом месте жариться, нервы мои уже на пределе, ещё раз меня так доведёте и я вам покажу, как страшны могут быть славянские боги, пусть даже и с лунной ебней на шее! Я повернулась так резко, что у меня аж в глазах помутнело и одарила мудреного карнавалиста таким взглядом, что от него можно было бы сгореть. Но, конечно же, воплощение вселенской мудрости оставалось спокойно, как камень, словно это не его взглядом убить пытаются.       — Я понимаю твой древнеславянский, поэтому настоятельно советую тебе десять раз подумать прежде, чем выражаться, а потом ещё раз подумать, после чего и вовсе не выражаться.       Он опять поднял на меня взгляд и я взревела в душе от того, что моя баснословная красноречивость куда-то мигом испаряется стоит мне только встретиться с ним взглядом. Я смотрю в эти глаза и понимаю, что я не могу сказать против него хоть что-либо. Я не могу сказать того, чего он не знает. Зато он может. Среди всех здесь собравшихся только в нём я чувствовала истинное божество, даже несмотря на его облик мусульманина-альбиноса-наполовину.       — Славянское божество испившее из белого ручья светлых богов обладает светом, способным разрушить квинтэссенцию. Ты отдаёшь себе отчёт в том, КАКАЯ это сила?       — А квинтэссенция это типа какая-то ядерная станция в Египте по типу нашего Чернобыля?       И почему он смотрит на меня, как на кактус жопой присевшую? Ходит тут с ничем не обоснованным важным видом, распространяется как сектант-любитель о каких-то белых водах да слишком умных для моего разума словах и ещё удивляется, почему я нихуя не вкуриваю? Да это божество с нетрадиционными наклонностями определенно ещё более странное, чем его гей-наряд.       — Отныне лично для тебя, Лада, действует одно правило, за нарушение которого ты будешь очень жестоко расплачиваться. Тебе запрещено задавать мне тупые вопросы. Если ты хоть раз, под каким-то бы то ни было предлогом задашь мне глупый вопрос, поверь, сам Зевс тебя не спасёт.       Страх-то какой, я аж материала на коттедж в штаны отложила. Мой рассудок подкинул мне вполне неплохую такую идею: не заговаривать с ним больше никогда. Самый оптимальный вариант, которому я решила следовать. Вот только не могу не сказать ещё одно, так сказать, напоследок (я точно самоубийца!).       — Видеслава. Меня зовут Видеслава, сокращённо просто Вида.       Я не велик фанат своего имени. Помнится я конкретно настрадалась среди Ольг, Катерин да Марий со своим именем и ненавидела его лютой ненавистью накренившегося дракона, но тем не менее сейчас слышать его казалось мне жизненно необходимым. Я даже не знаю, чем объяснить такой порыв. Ожидая кровавого смертоубийства, я наткнулась лишь на какой-то нечитаемый взгляд прожигающих синих глаз и приглашение следовать за ним. Юи это тоже касалось.       И пока компания божественных мудозвонов во главе с Морским Синяком отправилась в столовку (как же я им завидую!), мы с Юи отправились в ебеня во главе с Перемудрившим Франтом. Он шёл быстро и безмолвно, а его полупальто-полуплащ синхронно подрагивало в такт его шагам. Я смотрела ему в затылок так, словно пыталась там бактерии разглядеть, а Юи чета там быковала по поводу того, что мол это всё так внезапно, а как же её родители. Я не могла не заметить, что на её вопросы он отвечает как-то более сдержанно, чем на мои. Может, у него аллергия на славян? Ну там жопа высыпкой покрывается, как ночное небо звёздами, перчит, свербит, жжётся и почесаться в обществе никак, вот и нервные припадки случаются? Вполне возможно, кто знает. В прочем, меня это волновать не должно. Меня должна волновать столовка, но не успела я предаться сладостным мыслям о еде, как у Франта нервы видать лопнули и он припечатал Юи точно так же, как меня в самый первый момент нашего знакомства. Эй, Щёголь Карнавальный, ну прекрати, я так и ревновать начну.       Но я даже толком разревноваться не успела, как он по-быстрому расчехлил Юи (а заодно видать и меня!), что мы вернёмся домой в то же время, в которое и исчезли благодаря богу времени Хреносу или как-то так (и что у них всё с херами связано, да через херы проходит, словно жить без этого не могут).       Мистер Красочный Щёголь проводил нас к общежитию и показал наши комнаты, а затем удалился так стремительно, словно у него опять аллергия на славян началась и срочно надо почесаться. Тем-то и лучше, а то мне в его присутствии стрёмно пиздец. Я уже хотела было войти в свой комнату, как Юи, всё это время с завидной упорностью игнорировавшая меня, вдруг подала голос.       — Вида, может, мы немного прогуляемся после того, как осмотрим комнаты и немного отдохнём? — и улыбка, которой даже тот Гер Лихтшальтер позавидует.       А это ещё зачем, блять? Это как вообще понимать? У НЕЁ ТУТ ЦЕЛЫЙ ГАРЕМЧИК, ЗНАЧИТ, А ОНА МЕНЯ ГУЛЯТЬ ЗОВЁТ? Я полукровка, полувыхуй-полубог, я полукровка, полувыхуй-полубог... Так, песенка немного успокоила мои загоревшиеся нервы, я выдохнула и сказала, что если она имеет такое желание, то я не буду иметь ничего против. После этого я быстро юркнула в свою комнату и оперлась о дверь. Вот зачем я это сделала? Юи, однозначно, напрягает меня, точно так же как Морской Синяк и Прокаженная Львица, так за каким хером гулять с ней? Я уже ничего не знаю, хочется покоя. Но покой в этом мире мне может только сниться. Так как на столе, стоявшем посреди комнаты, вдруг проснулось НЕЧТО. У этого НЕЧТО было синее тело куклы и зелёные тряпичные тентакли на голове ака пародия на страшную горгону. Ну страшное это НЕЧТО пиздец, но всё же не горгона. Всё бы ничего, но НЕЧТО вдруг заговорило и я опять упала в ахуй. Да что ж такое-то? Я что, настолько располагающий к беседам человек, что даже НЕЧТО оживает, дабы лясы со мной заточить? Никогда такого о себе не знала, честно слово!       — Меня зовут Жозефина, — гордо отозвалось НЕЧТО, выпятив грудь (или как назвать эту анатомическую часть её, эм, тела?) вперёд.       Ох, моё бедное НЕЧТО, что ж тебя Наполеон так покорежил-то? И (самое важное!), как у него вообще на тебя встал?!       — Вида. Сочту это знакомство приятным.       Я конечно не велик историк, но, думаю, о смутно пахнувшей любовнице Наполеона знают все. Вспомнив о её дивных ароматах, я еле заметно наклонилась, пытаясь без палева принюхаться. Типа мне тут для полного счастья как раз пьянящих фимиамов не хватало.       — Не будь такой злой, Лада, ты же богиня любви. Пусть сейчас я в таком виде, раньше я была твоей самой преданной бабочкой.       Она несла какую-то нереальную дичь. Самой верной бабочкой? Это ночной, что ли? Я сутенёром на досуге подрабатывала? Сколько ещё нового я о себе здесь узнаю? Тем не менее мне резко стало действительно стыдно. Что-то в её голосе внушало доверие и в отличии от Юи, Жозефина вызывала во мне скорее симпатию, чем антипатию. Я присела за стол и внимательно посмотрела на вышитые неживые глаза, в которых быстро увидела душу. Причём более светлую и красивую, чем у множества существ с более красивыми телами.       — Верной бабочкой? — всё же переспросила я.       — Моя богиня, много лет назад ты ходила босиком по усыпанным цветами славянским полям. Волосы твои — светлая волна с лёгким оттенком зелёного, а глаза — небесная синева, коей был очарован сам Сварог. В своём платье из листьев, в божественной красоте и со звонким смехом ты ходила из селения в селение, от народа к народу, неся с собой свет, счастье и любовь. Ты была воистину великой богиней, а я всегда была рядом. Пусть ты всегда была окружена тысячами бабочек, я день и ночь неустанно следовала за тобой, пытаясь подобраться поближе. Я любила тебя, моя светозарная богиня.       Я слушала её, а в моих глазах стояли слёзы. Не от того, что её слова меня тронули, а как раз от того, что они вызывали в моей груди пустоту. Обычно в фильмах, когда потерявшему память герою начинают рассказывать что-то о его прошлом, он внезапно с болью в голове начинает что-то вспоминать, а я слушала её и не могла вспомнить. Ни цветущих славянских полей, ни босых ног, ни белых волос с зелёным оттенком. За мной летали бабочки, а я их не помню, не знаю, не чувствую. Если я не смогу вернуть свою божественную силу, то как мне жить с осознанием этого? С горьким пониманием того, что богиня с меня вышла ещё более херовая, чем человек? 1) Полувыхуй-полубог* — пародия автора на песню Абрамова "Полулошадь-полушлюз" Кто не слышал настоятельно советую ознакомиться с творчеством этого замечательного человека. Предупреждение: песня может заесть намертво (не проклинайте потом мой совет, сама это уже полгода пою). 2) Herr Lichtschalter (нем.) — мистер включатель света. 3) Квинтэссенция —у древних народов считалась пятым элементом, главным небесным элементом, из которого построена сущность вещей.