Мадам Казанцева

      Настя Гордеева не замужем.       У неё нет парня или хотя бы какого-нибудь постоянного партнёра, да и страдать по этому поводу она давно перестала. Зато Гордеева имеет предложение Вадима Юрьевича Казанцева, бывшего любовника её тёти, отказаться от которого следовало бы, но невозможно по соображениям большой материальной выгоды. Не зря Казанцев просит об этом именно её — будь она чуть глупее, о её коварстве ходили бы легенды.       Настя Гордеева — невеста Казанцева.       Фиктивный жених слишком стар для этой пьесы, но с лёгкостью отыгрывает её, а Настя на секунду лишь задумывается о том, смог бы такой человек как Казанцев полюбить такую как она. Настя восхищается умом своего «жениха», его способностью выпутываться из любых уготованных ему судьбой ситуаций и ничуть не сомневается в его будущем очередном успехе. И чувствует, что их сотрудничество будет выгодно и полезно не только для Казанцева. И совсем не знает, что вскоре станет причиной того, из чего Вадиму ни за что не выбраться в одиночку.       Настя Гордеева становится Казанцевой.       Она чувствует своё превосходство, когда полсотни пар глаз смотрят только на неё на её ненастоящей свадьбе. Она довольна Казанцевым, который, кажется, доволен собой больше, чем обычно. Вот только появление тёти даёт ей ответ, который теперь она совсем не хочет замечать. Короткое белое платье отнюдь не признак чистоты невесты. Ей становится душно, когда она чувствует, как теперь уже муж раздевает её глазами. Настя улавливает похоть в его взгляде и улыбается — ей нравится ощущать свою власть над мужем. Пока нравится.       Настя Казанцева уже три месяца.       Казанцев держит её при себе, кажется, даже не по собственной воле, но именно сейчас ей хочется свободы, чтобы только лишь объяснить Алексею Платонову, что она готова меняться ради него, что уже изменилась! Казанцев только пожимает плечами и вроде как сочувствует ей, но освободить от уз не имеет возможности.       Настя всё ещё Казанцева.       Его дорогие подарки она принимает как должное, не хочет замечать его горящие глаза и довольную ухмылку, когда он дарит ей машину, которых, по его словам, всего две в регионе. Он доволен собой, но Настя даже не пытается услышать гордость в его голосе, когда он называет её «мадам Казанцева». Зато, когда она узнаёт, что Алексею нужны деньги, она точно знает, как ему помочь. И чувствует, что вскоре позволит себе любить снова.       Настя ненавидит Казанцева.       Она старается не встречаться с ненавистным мужем. Но извиняться за проданный подарок не перестаёт. Он снова не даёт ей уйти, бормочет какую-то ерунду о том, что «прикипел» к ней, о том, что влюбленный может казаться смешным и нелепым. Нелепой же кажется Насте сама вероятность того, что Казанцев может так сильно к ней привязаться. Она спит с Платоновым, и, он, к счастью, хотя бы не упрекает её этим браком. Казанцев вынуждает жить с ним в одной квартире, и это портит её отношение к мужу до крайней стадии. В своей любви она даже не замечает, как холодеет Алексей, а умелый манипулятор убирает любовника с шахматной доски, оставаясь один на один с Королевой. Настя требует, просит, умоляет развестись и не замечает, как тяжело даётся Казанцеву это решение. Он сдаётся, и, взглянув на него кажется в последний раз, Настя совсем не узнаёт того, с кем была знакома два года. Неважно. Окрылённая, она стремится туда, где живёт её сердце, и совсем ничего не понимает, когда Платонов её отвергает, не верит её словам. Сердце разбивается на осколки и теперь совсем непонятно, что делать с собственной жизнью.       Насте никогда не стать Платоновой.       Глядя застланными пеленой слёз глазами, она возвращается туда, откуда всё началось. Не так она представляла себе расставание с мужем — вернуться в его квартиру, просить помощи… Она не понимает, почему Казанцев не выгоняет её, а он сам впервые признаётся, что не понимает, что говорит. «Никто кровь из меня не пьёт», — говорит он. Даже не предлагает, ставит перед фактом — «Наш ребёнок». Он говорит это так искренне пугаясь собственного голоса, что Насте почему-то становится спокойно и тепло, а слёзы высыхают сами собой.       Три месяца, как Казанцевых уже трое.       Вадим не требует от неё ничего взамен того, что даёт ей, полностью отдаётся этой странной семье, при этом делает несколько важных и успешных ходов в хоккейном клубе. Он ничем не упрекает её, снова дарит подарки, лишь изредка позволяя себе коснуться губами её щеки. Он даже молодеет, отращивает бороду, такую, какая была у него в момент их знакомства. А Насте нравится это. Казанцев — идеальный отец, и теперь она даже не хочет вспоминать о том, кто этого ребёнка ей подарил. И всё отчётливее понимает, что пришла пора дать Вадиму шанс стать идеальным мужем. Она уверена — такую возможность он не упустит.       Настя — Казанцева. Она всецело принадлежит своему мужу.       Она чувствует его руки, блуждающие по её телу и дрожит от прикосновений губ. Она тяжело дышит, позволяя ему делать всё, что только заблагорассудится. И Казанцев с удовольствием пользуется предоставленным доверием. Она подглядывает за тем, как наутро он придирчиво осматривает себя в зеркало и бормочет что-то похожее на «Ты слишком стар для такой девочки, Вадим Юрьич». А Настя лишь улыбается и всё же нарушает его разговор с самим собой, подкрадываясь и обнимая его со спины. Казанцев даже не вздрагивает, сжимает её пальцы и целует их. «Одно твоё слово, — произносит он хрипло, — и мы возвращаемся к предыдущей, раздельной совместной жизни. Ответ мне нужен прямо сейчас. Любовные переживания мне уже противопоказаны». Настя смеётся и целует его спину, прямо по позвоночнику, становясь на носки и целуя его где-то под ухом. «Так просто ты от меня теперь не отделаешься», — шепчет она и через мгновенье оказывается прижатой к холодной стене ванной комнаты. «Значит, теперь Вы принадлежите мне, мадам Казанцева», — говорит он, глядя через её темнеющие глаза куда-то глубоко внутрь. «Принадлежу, мсьё Казанцев, — соглашается она и задирает голову, открывая длинную шею. — А теперь, когда мы разобрались со всем, приступайте, а то наш сын проснется».       Когда она рожает второго ребёнка, муж находится с ней, вместо того, чтобы быть на ответственном матче, и она безумно благодарна ему за это. Звонок с предложением занять место главы федерации застигает их врасплох прямо через час после рождения дочери. Он беспомощно смотрит на такую же беспомощную жену и совсем не знает теперь, как на это ответить. «Ты мечтал об этом, Вадим, а я приму любое твоё решение», — произносит Настя, принимая его полный благодарности поцелуй в лоб.       Казанцев полон решимости, его глаза отливают стальным блеском, и Настя понимает это единственным верным образом. «Поезжай в Москву. В конце концов, я не собираюсь расставаться с тобой надолго и ждать, пока мы сможем устроиться». Она театрально надувает щёки и сжимает его ладони, позволяя мужу по-доброму смеяться над ней.       Настя теперь не Настя, а Анастасия Казанцева, жена Главы Федерации хоккея России. Она беспрестанно гордится любимым мужем и успехами детей. И с удивлением замечает, что и у дочери, и у сына, хитрые глаза Вадима.