Why don't you run from me?

      Воскресное ранее утро радовало своим спокойствием, которое читалось в каждом движении сонной природы. Даже цветы нехотя распускали свои лепестки, протягивая листочки Солнцу, что лениво выглядывало из-за деревьев парка, отбрасывающих тени на прогулочные дорожки. И я, устало перебирая ногами, плелась в сторону дома Сынхи, решив часть пути преодолеть на машине, а оставшееся расстояние — срезать пешком через прилегающий к её дому сквер, который пока что пустовал, но вскоре обещал быть переполненным людьми.       За моей спиной висел грузный рюкзак, в котором лежали ноутбук, несколько распечатанных фото и блокнот с заметками. Сынхи попросила встретиться с ней вчера вечером, переживая, что я пропадаю и не всегда отвечаю на звонки. И я была рада выбраться из дома, ведь моя квартира превратилась в штаб из шпионских фильмов. Я больше не могла спокойно отдыхать там и хоть немного восстанавливать силы.       К жилому комплексу, в котором я уже успела побывать в прошлом, вела серая каменная кладка, по обе стороны от которой росли туи. И стоило только мне набрать номер квартиры на домофоне, так дверь после первого же гудка отворилась — похоже, меня уже ждали. Сынхи я заметила ещё в коридоре — на выходе из лифта. Девушка стояла у двери и улыбалась, её короткие каштановые волосы смешно растрепались, в тапочках и цветастом домашнем платье она совсем не походила на мою наставницу, что всегда была в курсе всего и всех. Обладая журналистским спокойствием и сообразительностью, она покоряла многих своей харизматичностью на работе, но вне рабочей обстановки наставница превращалась в мою старшую сестру, что заботилась обо мне явно больше, чем о самой себе. Сынхи вырвалась во взрослую жизнь из очень богатой семьи успешных бизнесменов, решив добиться всего самостоятельно, и её родители поощрили такой шаг амбициозной дочери, но я частенько ловила девушку на том, что в офисе она могла подолгу общаться с родственниками по телефону.       Мы устроились у неё в гостиной на диване, и, пока я включала ноутбук, Сынхи заварила нам зелёный чай. Я сперва быстро показала несколько фотографий с мест, где я успела побывать, а после — несколько видео: одно — со стоянки под пекарней, второе — с кукурузного поля. Забрав у меня ноутбук, девушка стала снова и снова пересматривать добытый мною материал, я же старалась сидеть спокойно, хотя сама была сильно напряжена в ожидании оценки проведённого расследования.       — Этого маловато, Шихён, — таким вот заключением Сынхи перечеркнула все мои старания в течение этого месяца, и мне не удалось скрыть то, насколько её слова огорчили меня. — Если ещё с первым видео можно работать, но что-то мне подсказывает, что Бэкхён легко откупится, вдобавок ко всему картинка немного размыта. А насчёт второго видео так там, в принципе, не понятно, что происходит, никаких подтверждений чему-то незаконному нет, вопросы вызовет у общественности только то, что они вообще там делали, да и обвинят их в том, что они слишком заигрались на публике в образах хороших мальчиков.       — То есть нужно больше материала? — огонёк надежды продолжал гореть, ведь если то, что я видела, произошло один раз, то в скором времени должно будет повториться.       — Как ты вообще туда пробралась? — Сынхи продолжала смотреть в экран, пытаясь зацепиться за что-нибудь взглядом на фото, но я чувствовала, что всё её внимание было направлено на меня.       — Ты не хочешь этого знать, и я не хочу, чтобы ты переживала ещё сильнее, — чувство вины росло во мне, ведь я не могла сказать ей обо всём, по крайней мере, сейчас. К тому же мы ещё не прошли проверку временем — какое-то маленькое параноидальное существо внутри меня противилось раскрытию всех карт перед Сынхи, но мне всё так же была нужна её профессиональная помощь.       — Ну, теперь я переживаю ещё больше, — её мягкий голос совсем не сочетался с её твёрдым характером. Деньги, власть, баранье упорство и быстрый ум — не самое лучшее сочетание для женской натуры, но именно таким набором обладала Сынхи.       — Ничего особо криминального, — «ничего, кроме явно не самой законной слежки, выходящей за рамки моих профессиональных полномочий».       — Что-то слабо верится.       Остаток дня мы провели, стараясь отойти от темы работы как можно дальше, а ближе к вечеру поехали к набережной — хоть немного отвлечься от всей этой рутины, которая явно не способствовала здоровому образу жизни. Я не могла до конца расслабиться, ведь в воздухе висела недосказанность: я чувствовала, что Сынхи хотела сказать мне что-то, но продолжала молчать, а я не знала, как правильно спросить её об этом.

***

      Как только часовая стрелка доползла до вершины циферблата, то Бэкхён, не изменяя своим традициям, вошёл ко мне в комнату с подносом, хотя я и сомневалась до этого момента, что он найдёт для этого время сегодня, ведь работа буквально кишела вокруг него. Я без особого вдохновения сползла с подоконника, словно робот со встроенной программой, и подошла к дивану, устраиваясь в углу, взяв в руки кружку с облепиховым чаем.       Кажется, у Бэкхёна было хорошее настроение, насколько я могла судить по тому, что волны раздражения от него на данный момент не вызывали у меня желания отодвинуться подальше. В домашней одежде, с торчащими во всем стороны волосами, помятым после сна лицом и странной улыбкой — он пугал меня сегодня сильнее прежнего, ведь в таком состоянии я его ещё не видела. «Кажется, кто-то наконец-то хорошенько отоспался». Я подавила желание хмыкнуть и просто принялась дальше наблюдать за мужчиной.       Мне нравился чуть смугловатый оттенок его кожи, то, как лучи света отражались от радужки глаз, придавая озорства, обычно несвойственного парню, и как тени играли на точёных чертах лица, отчего Бэкхён становился похожим на произведение скульптора. Плавные, чётко рассчитанные движения завораживали, Бэкхён словно пытался преодолеть барьер замедленного времени, оттого даже резкость в нём выглядела томной и спокойной.       — Тебе определённо нравится то, что ты видишь, — улыбка на его губах стала шире, и если раньше Бэкхён чувствовал себя неуютно под моим взглядом, хотя и пытался это скрыть, то сейчас ему это, несомненно, доставляло удовольствие.       — Мне нравится лишь оболочка, то, что внутри тебя — мне отвратительно, — слова иногда могут обретать материальную форму, ты её не видишь, но после того, как слова вырываются наружу, они начинают давить на тебя со всех сторон, заставляя принимать ответственность за сказанное. Я моментально почувствовала вину за то, что сказала, потому просто сосредоточилась на чае и еде — мне не хотелось как-либо развивать этот разговор.       — Я так не думаю.       Тишина не самым лучшим образом влияла на психику, и я была безгранично рада, что спустя несколько минут в комнату прошла девушка и сказала Бэкхёну, что в доме гости. После чего он поднялся с дивана и протянул мне руку, не оставляя выбора, кроме как подняться следом, не задавая лишних вопросов и слепо подчиняясь, что я и сделала.       Пока мы проходили через холл, а после спускались по лестнице и дальше по первому этажу шествовали в сторону гостиной, Бён не сказал мне ни слова, я же с удивлением осознавала, что Бэкхён впервые хотел, чтобы я пошла вместе с ним к гостю, ведь раньше я всегда оставалась где-то за закрытыми дверьми. Но сейчас мы шли нога в ногу, и у меня руки чесались спросить, почему я должна быть с ним. В какой-то момент мои мысли дошли и вовсе до того, что меня ведут к кому-то на смотрины, чтобы продать в рабство, и после этого я начала думать, что после того, как выберусь на свободу, надо будет пройти курс лечения у психолога.       Каково же было моё удивление, когда вместо надуманного мною мужчины средних лет с пивным животиком я увидела сидящую на диване невероятно красивую молодую девушку с копной чёрных волос и очаровательными чертятами в карих глазах. Она пошла к нам навстречу, быстрыми шагами на высоких каблуках словно пролетая через всю комнату, и меня даже зависть кольнула — я в подобных босоножках красиво могла ходить только в режиме улитки. Гостья была немного выше меня и чем-то напоминала маленького, но хитрого тигрёнка.       — Я думал, что ты уже и не придёшь, как грозилась, — на слова Бэкхёна девушка лишь ярче улыбнулась и после посмотрела на меня. — Шихён, познакомься, это Со Суджин, она — наш давний друг.       — А я всё пыталась понять, куда ты пропала, а ты, оказывается, тут запропастилась, — быстро проговорила Суджин, глядя в упор в мои глаза, отчего мне захотелось спрятаться за спину Бёна — чувство, которое ранее я ещё не испытывала.       — Мы знакомы? — это был тот максимум, который я смогла выдавить из себя в этой ситуации, борясь с растерянностью и любопытством одновременно.       — Скажем так, не лично, — Суджин пошла обратно к дивану вместе с Бэкхёном, и я поплелась следом за ними, пытаясь уложить в голове новопоступившую информацию.       Пока эти двое вели непринуждённый разговор, я просто сидела смирно, пытаясь найти причину для того, чтобы находиться здесь. Я хотела запомнить каждую фразу, произнесённую в моём присутствии, но или Бэкхён с Суджин говорили кодовыми словами, или и вправду говорили о погоде и о том, что становится всё жарче. Вскоре нам принесли бутылку вина и три бокала, потому я просто сосредоточилась на том, что рассматривала рисунки на тонком стекле. Было скучно, я хотела сбежать в свою комнату и закрыться там на остаток дня, рискуя тем, что мне просто высадят двери, если я откажусь добровольно их открыть. Но, как бы там ни было, я продолжала сидеть, разглядывая интерьер, который я и так уже могла по памяти нарисовать в мельчайших деталях.       — Что ты тут делаешь? — голос Тэхёна прогремел так неожиданно, что я практически подпрыгнула на месте, едва не разлив вино, после чего Бэкхён попросту забрал у меня бокал и отставил в сторону. — Мали, я же говорил тебе не приезжать сюда.       — А я просила тебя не называть меня так, — Суджин спокойно смотрела на парня, в то время как Тэхён пытался убить её одним лишь взглядом, а из его ушей шёл пар от злости, я же хотела понять, откуда я знала это имя. «Мали». Слишком большое количество информации постепенно расходилось в разные стороны по мере того, как я сильнее погружалась в воспоминания годичной давности.       «Это же не может быть она…» Я посмотрела ещё раз на Суджин, пытаясь состыковать пазл в голове, но он никак не хотел укладываться. «Та, что продала мне информацию, та, что дала самые первые наводки… Но она ведь сталкер». Я не могла оторвать от неё взгляда в попытке понять, где я могла так оступиться, ведь, судя по всему, что я знаю о Мали, она точно не могла быть их подругой. О ней буквально ходили легенды, ведь Мали всегда умудрялась пробраться туда, куда остальным неадекватным фанатам дуэта была дорога заказана. Но, кажется, теперь было ясно, как у неё появлялась вся информация, если она была их другом. Вопрос оставался лишь в том, знали ли парни о её промысле. Суджин стала бы для меня богом, если бы в итоге оказалось, что Бэкхён был не в курсе того, что девушка продавала фанатам детали его личной жизни.       — Опять начинается… — из раздумий меня вывел Бён, взяв за руку и поднимаясь со своего места. — Нам лучше уйти — ты не хочешь этого видеть.       Мы выходили из гостиной под набирающие громкость крики двух молодых людей, и, судя по недоброму огоньку в глазах Тэхёна, это мог быть последний день в жизни Суджин. Я успела увидеть через плечо, как Тэхён схватил Со за плечи и встряхнул, а та рассмеялась, словно сумасшедшая, и я серьёзно обеспокоилась за безопасность этого сталкера за маской красавицы.       — С ними всё будет нормально?       — Да, не переживай, они постоянно так ругаются, потом бурно мирятся — и так по кругу из раза в раз, — Бэкхён закатил глаза и сильнее взял меня за руку, продолжая оттаскивать дальше от места будущей катастрофы.       — Они встречаются? — я уже чувствовала, как начинает неметь кисть, потому попыталась высвободить её, и Бэкхён, заметив мои жалкие попытки, отпустил меня, и мне показалось, что я заметила тень сожаления на его лице, но она очень быстро исчезла.       — Выражаясь современным языком, у них токсичная любовь, — в голосе певца явно была насмешка, но не сказала бы, что злая, скорее, он просто забавлялся над парой.       — Там вообще любовь есть? — в моём понимании в любви не было страданий, я идеализировала её, потому клятва «и в печали, и в радости» всегда имела для меня крайне особенное значение. И всё, что выходило за границы комфорта каждого в отношениях, мне тяжело было считать здоровыми отношениями, не говоря уже о чём-то настолько большом, как любовь.       — Сомневаюсь, но Тэхёна не переубедишь.       — Будто бы тебя можно переубедить, вы — два упрямых барана, — мы зашли в библиотеку, Бэкхён сразу сел за стол — его обычное рабочее место, я же просто взяла с кресла ту книгу, которую не успела до этого дочитать.       — И ты отлично вписываешься в нашу компанию баранов, Шихён, — Бён улыбнулся уголками губ, и я, не остановившись вовремя, ответила ему слабой улыбкой.       — И не поспоришь даже, — через пару минут Бэкхён полностью погрузился в свои дела, я же решила подремать в кресле, сквозь сон ощущая, как меня бережно укрывают пледом.

***

      Я что-то упускала, раз поиски не давали результатов, что-то пропустила мимо глаз, поэтому я сидела над всеми своими заметками, пытаясь найти то, что не давало мне покоя. Я листала страницы блокнота с точками, которые я сняла с маячка слежения, старательно вчитываясь в имеющуюся на них информацию. Но успехов не было, потому я готова была сдаться. Я сидела на месте почти неделю, не зная, что делать дальше, ведь, по сути, я забрела в тупик и пока что не видела из него выхода.       Склады, новостройки, объекты без какого-либо обозначения, пустыри и даже публичный дом — я объездила почти всё из этого списка, но ничего особенного там не было. Некоторые строения я буквально знала как свои пять пальцев — эти знания вполне могли бы мне понадобиться в экстренной ситуации. Но ничего не происходило. Вообще. Какая-либо активность со стороны Бэкхёна на публике пропала вместе с тем, как закончилось активное продвижение его нового альбома. Снова пойти в кафе означало буквально собственными руками отправить себя вариться в котёл. Я не знала, откуда их выслеживать, и всё, что у меня было, — это только то, что я уже успела добыть.       «Этого маловато, Шихён». Будто бы я сама не знала. Возможно, другие сочли бы меня сумасшедшей, но они не были там, они не чувствовали того, что чувствовала я. От вида парней вживую спирало дыхание и сковывало страхом, что прикасался холодными пальцами, заставлял сжаться и вынуждал бежать от любых проявлений чувств, ведь чувства для этих двоих — слабость, по ним они считывают тебя, анализируют, прощупывают, заставляют безмолвно молить оставить в покое. Я видела ужас и тревогу в глазах людей, что окружали их, видела отчаяние, видела и пустоту — Бэкхён с Тэхёном не были такими простыми и добродушными, какими казались, я чувствовала, что их секреты намного больше того, что я успела заснять.       Я просматривала досье одной из новостроек, строительство которой было начато полгода назад, но приостановлено из-за серьёзных нарушений, но моё внимание привлекло не это: на месте строительства должен был быть отстроен стрелковый центр для молодёжи, что было связано с ростом популярности стрельбы как вида спорта, и центр этот должен был быть назван «Shaft». «Стрела». Не доверяя своему не самому лучшему английскому, я полезла в электронный словарь, где мои догадки и подтвердились. «Может, об этой стреле и говорила Мали?»       Недолго думая, я переоделась в джинсы и футболку, прихватила свой стандартный набор из фонарика, камеры и электрошокера и отправилась по адресу, что был записан в блокноте. Полчаса езды — и я была на месте. Центр стрельбы находился чуть поодаль от делового района, а из-за обилия других строек здесь было довольно мало людей, да и те, кто был, в основном являлись строителями. Долго не решаясь выйти из машины, я припарковалась почти у самого входа, рядом с отвратительного зелёного цвета строительным забором, а после быстрым шагом прошла внутрь. Было ещё светло, солнце пекло голову, из-за жары и нервозности по спине стекал крупными каплями пот, вызывая желания срочно окунуться в холодную ванну, чем я и планировала заняться вечером — единственная вещь, которая действительно помогала мне стряхнуть стресс прошедшего дня.       Здание, в которое я попала, пройдя через небольшой передний дворик, было на самом деле достроенным: у него была красивая внешняя облицовка из керамического кирпича, большие окна, пускающие внутрь много света, и единственная вещь, которой действительно не хватало — так это входной двери, хотя рама от неё всё ещё оставалась на месте. Внутри всё было практически полностью подготовлено к открытию, необходимо было лишь слегка навести порядок, избавиться от пыли и паутины и завести оборудование. Стены были светло-бежевыми, кое-где ещё лежали рабочие материалы и инструменты, по строительной пыли на полу можно было понять, что здесь частенько бывают гости, ведь было очень много следов: как женских, так и мужских.       Здание было двухэтажным, вытянутым и действительно огромным, а пустые комнаты казались визуально ещё больше. Я медленно ходила по этажам, делая на ходу фотографии. Но в целом здесь не было ничего интересного, вдобавок территория была довольно открытой со всех сторон — сюда вряд ли можно было пройти так, чтобы остаться никем не замеченным, а ведь машину Бёна было тяжело пропустить мимо глаз. «И чем же Бэкхён тут занимался?»       Я ушла в свои мысли ровно настолько, что не заметила вовремя шороха за своей спиной, а когда чужая рука сзади обхватила меня за шею, я не успела закричать, ведь мой рот тут же был зажат ладонью. Брыкаясь, намереваясь высвободиться из захвата, я с ненормально бьющимся сердцем и диким выбросом адреналина в кровь не сразу поняла, что мне не пытаются причинить боль — просто удерживают на месте, не давая убежать. Вспоминая те несколько несчастных видео по самообороне, что я видела на просторах интернета, я попыталась повторить один из приёмов, резко наступая противнику на ногу и толкая его назад своим корпусом, но всё сразу пошло не по плану, потому что я запуталась в своих же ногах, и мы вдвоём чуть не полетели вперёд, если бы не незнакомец, который с трудом удержал нас.       — Господи, что ты творишь? — мужской смех над моим ухом заставил меня немного притихнуть, я готова была поверить в то, что меня не собираются сейчас убивать, хотя кровь все ещё с неадекватной скоростью гоняла по венам, я же чувствовала биение пульса всем своим телом. — Я не причиню тебе вреда, потому не бойся. Я отпущу тебя только в том случае, если ты не будешь убегать. Кивни, если согласна, — подчиняясь словам парня за своей спиной, я медленно опустила голову вниз, и хватка тут же ослабла, давая кислороду свободно поступать в мои лёгкие.       Как только я смогла сделать вдох полной грудью, я уже готова была снова предпринять попытку бежать как можно скорее, и не так уж и важно было то, что бегунья из меня была не самая хорошая. Я резко развернулась лицом к незнакомцу и толкнула его в грудь, заставляя того отойти на пару шагов назад и расцепить свои руки, и после кинулась вперёд сломя голову, но была очень быстро обратно схвачена за руку, которую тут же заломили мне за спину. Оставалось только уткнуться обидчику лицом в плечо, ведь резкая боль прошлась по всем нервным окончаниям от плеча до кисти, и я всхлипнула от не самых приятных ощущений.       — Да уж, ты точно не тот человек, за которого я готов был тебя принять, — в его чуть низком голосе звенели смешинки, но мне вот было совсем не смешно, ведь я переставала чувствовать руку. — Я не причиню тебе вреда, обещаю, просто стой спокойно.       Я бы и с радостью повторила попытку бегства, но мой мозг смекнул раньше меня, что угрозы от парня не исходило, а к здравому смыслу присоединилась ноющая рука, которую наконец высвободили из хватки. Придерживая меня за плечи руками, незнакомец помог мне выровнять спину, пока я пыталась не жмуриться от боли, что звёздочками отзывалась перед глазами. Пульс постепенно приходил в норму, хотя напряжение было всё таким же сильным во всём теле.       — Эй, дыши, всё хорошо, — я посмотрела в глаза неадекватному парню, который явно не понимал, что простым «всё хорошо» моё состояние в норму не вернёшь, но стоило отдать ему должное — он продолжал пытаться.       — Кто ты такой? — стараясь дышать не через раз, я окинула парня взглядом, не понимая, как его вообще занесло сюда и кого он тут искал. Высокий, с кошачьим разрезом глаз, привлекательными чертами лица и чёрными волосами, что своими кончиками касались редких ресниц. На его лице читалось волнение — похоже, он действительно не хотел настолько меня напугать. «Тогда не стоило подкрадываться сзади».       — Пак Сонхва, я из прокуратуры, так что тебе не стоит переживать, если ты, конечно, не делала ничего сомнительного в прошлом, — я недоверчиво посмотрела на удостоверение государственного служащего, что парень протянул мне.       — Ким Шихён, я журналист, но удостоверения с собой нет, есть паспорт, он в машине, — я указала в сторону, где, как мне казалось, на улице находилась моя машина, на что Сонхва только покачал головой.       — Не нужно, давай лучше уйдём отсюда, и на твоём месте я бы больше сюда в одиночку на совался, особенно учитывая, что защитить ты себя не можешь, — на этих слова я вспомнила о шокере, лежащем в кармане, но, похоже, в такой ситуации он не сможет мне чем-то помочь — меня вырубят раньше, чем я вообще догадаюсь применить его на противнике.       Я пошла следом за прокурором, что уверенно передвигал вперёд свои длинные ноги, пока я семенила позади, стараясь не отставать. Когда мы оказались у дороги, Пак сказал дать ему мои ключи от машины, и я без раздумий отдала их. Мозг, казалось, перешёл из стадии недоверия в полное подчинение — стрессовые ситуации редко со мной случались в прошлом, по крайней мере, они были не такого характера — без прямой угрозы для жизни.       — И зачем журналисту нужно было идти туда? — спросил Сонхва, когда мы уже ехали среди других машин в центре города, а я вливала в себя второй литр воды, ведь в горле настолько пересохло, что было больно вдыхать.       — Я ведь не попала под подозрение? — эта догадка заставила меня остановиться от неконтролируемого поглощения жидкости.       — Ты, скорее, похожа на перепуганного зверька, чем на преступницу, а учитывая, кого ищу я, так ты точно в пролёте, — после его слов я выдохнула, ведь не хотелось в суде доказывать свою непричастность к чему-то, о чём я и не догадывалась. — Так, может, расскажешь, что ты там делала?       — Я работаю над статьёй, — «над статьёй, которая определённо хочет меня убить».       — Какой журнал?       — «Public».       — Сколько тебе лет?       — Двадцать два, — «слишком много вопросов для «не-допроса».       — Только окончила университет, значит, — интересно, сколько было лет самому прокурору, но выглядел он немногим старше меня, и я готова была делать ставки на то, что Сонхва был одногодкой Бэкхёна.       — Не совсем, впереди ещё магистратура, но это только в следующем году.       — Как ты нашла то место? — я уже хотела поскорее убежать куда-нибудь подальше от Сонхвы с его расспросами, и я в принципе не была против выпрыгнуть из машины на полном ходу — всё лучше, чем его безэмоциональный тон. «Было намного лучше, когда ты улыбался — меньше походил на человека, что работает в органах».       — Так это всё-таки допрос…       Сонхва вырулил на стоянку у торгового центра, и на несколько минут наш разговор затих. Мы зашли в кофейню у дороги, Пак заказал два кофе и присоединился ко мне за столиком. Я сделала глубокий вдох в предчувствии, и в меня тут же полетел следующий вопрос, отвечать на который я совершенно не хотела бы.       — О чём твоя статья?       — Я обязана отвечать? — нервно помешивая несуществующий сахар в стакане, я старалась смотреть куда угодно, лишь бы не в глаза проницательного прокурора, который словно пытался считать с меня известную мне информацию.       — Нет, но тебе лучше это сделать сейчас, чем при других обстоятельствах, — «это уже начинает походить на завуалированную угрозу».       — Хорошо. Так, значит, я теперь подозреваемая.       — Страшно? — Сонхва усмехнулся и забрал из моих рук ложку, откладывая её на блюдце, и я была ему благодарна, ведь стакан недолго бы выдержал подобных издевательств.       — Скорее, непривычно. Ох, ладно, мне нужно найти что-нибудь о личной жизни Бён Бэкхёна из MoVaVi, это популярный дуэт… — я готова была наплести любую чушь, лишь бы только от меня отстали, но Сонхва прервал меня быстрее, чем я закончила рассказывать свою полуправдивую историю.       — Да, я знаю, кто такие MoVaVi, но я всё ещё не могу понять, как ты нашла это место. Но оставим это. Узнала что-нибудь о его личной жизни?       — Почему ты спрашиваешь? — последнее время я как-то и забыла, о чём именно была моя статья, а ведь мне нужно было хоть что-то в скором времени предоставить главредактору, а то так и до увольнения недалеко. А ведь непосредственно на работе я не появлялась уже давно, общаясь с начальством только через Сынхи.       — Потому что я веду дело на Бэкхёна, и оно никак не связано с его девушками, потому, если ты что-то знаешь помимо этого, тебе лучше сказать мне прямо сейчас.       — Тут я тебе не помощник, — если даже для простой статьи того, что я нашла, было мало, то для того, чтобы выдвинуть Бэкхёну какие-либо обвинения, — так подавно.       — Не доверяешь мне? По глазам ведь вижу, что тебе известно больше. Я встречал тех, кто пытался порыться в грязном белье Бёна, но ни один из них не попадал случайным образом в места, где Бэкхён заключал сделки.       — Я, правда, не понимаю, о чём ты. И я, пожалуй, пойду, — подавляя панику, я встала со своего места, сердце вновь колотилось, будто бы с ума сходило, потому я просто собиралась сбежать, ведь не мог же Сонхва силой остановить меня посреди людного места.       — Постой, возьми, — он протянул мне свою визитку, после чего я беспрепятственно ушла, чувствуя его провожающий взгляд в спину.       Я мчалась домой, визитка прожигала задний карман джинсов, и в душе было неспокойно. Чутьё подсказывало, что я видела Пак Сонхву не в последний раз, и можно ли было ему доверять — я не знала. Пусть внешне он казался мягким и спокойным человеком, но в нём чувствовалась сила, от него исходила власть, и мне не хотелось переходить в его подчинение и становиться марионеткой.

***

      В темноте комнаты я щёлкнула выключателем — в кинотеатре стало светло, потому я уже спокойно прикрыла дверь и подошла к ноутбуку. Он загружался буквально полминуты, и после я нажала на первый попавшийся фильм, не будучи в настроении перебирать названия в поисках чего-то знакомого.       В полумраке, с парой пакетов снеков и пачкой сока — я готова была провести так хоть целый день, потому я накрылась пледом, защищаясь от прохладного воздуха кондиционера, и попыталась устроиться удобнее на диванчике, но мне что-то продолжало давить в спину, как бы я не вертелась. Встав и включив свет обратно, я вернулась к дивану, убирая в сторону плед и поднимая одну из больших подушек. Под ней сбоку, примыкая к соседней подушке, боком был просунут телефон с запиской, который я в недоумении взяла в руки.       «Шихён, очень надеюсь, что его найдёшь именно ты».       Покрутив устройство в руках, я вернула подушки на место, выключила свет и, усевшись обратно, вернула телефон к жизни. Зарядка была почти на максимуме, защитного пароля нет, на заставке — забавная фотография Суджин. «Она пытается помочь мне сбежать?» Это всё слишком походило на ловушку, ведь она всё-таки была их подругой, а значит, априори не могла быть на моей стороне. Наверное.       Решив повременить с побегом, я попыталась придумать, куда можно было спрятать телефон так, чтобы горничные или кто-либо другой не нашли его, но так, чтобы у меня в любой момент был доступ к нему. В голову всплывал только шкаф с огромным количеством одежды, но какова была вероятность того, что Бэкхёну не стукнет в голову завтра утром сменить весь мой гардероб? Хотя это — единственное место, что всегда было в непосредственной близости и в котором чёрт ногу бы сломал.