Why don't you run from me?

      Мне снилось, как я бежала по снегу, позади оставалась кривая моих следов, я хваталась руками за ветки, оставляя на коже длинные красноватые полосы, чтобы не упасть в сугробах и не сбавить скорость. За спиной раздавался скрипящий хруст снега от быстрых шагов преследователя — он всё сильнее приближался, но от этой гонки зависела моя жизнь, потому я не могла сдаться. Тело болело, и я чувствовала, как силы покидали меня, потому цеплялась за соломинку, хотя подсознательно знала, что шансов на проигрыш у меня намного больше. Приложив руку к боку чуть выше таза, я придавила неглубокую рану, из которой мелкими капельками сочилась кровь, окрашивая моё любимое платье цвета неба в оттенки красного. До спасения оставалось всего метров пятьсот — я уже видела огни полицейских машин, что пробивались сквозь раскинувшиеся пушистые лапы елей. Сердце билось сумасшедше, а всё моё внимание было невольно сосредоточенно на звуке шагов сзади. Пальцы замёрзли, но мне было жарко от адреналина в крови, я даже чувствовала азарт от происходящего. Я становилась похожей на него — на моего похитителя, но почему-то мне это нравилось.       Момент тишины, я почти достигла цели… Я не успела: мужские руки схватили меня со спины и опрокинули вперёд, заставляя упереться руками о землю. Тяжесть чужого тела придавила меня и не давала пошевелиться, и я хотела закричать, но он предвидел и это, закрывая рот ладонью, не давая никак раскрыть своего присутствия. Провал.       Я обернулась, находя на лице Бэкхёна одобрительную улыбку, а после он аккуратно убрал ладонь с моего рта, вставая со снега и поднимая меня на руки, бережно, словно я была из хрусталя, придерживая меня за талию. Мне ничего не оставалось, кроме как приобнять его за шею, принимая помощь и признавая очередное поражение. Последние силы уходили, темнота подступала, я смотрела на точёный профиль Бэкхёна, чувствуя, как он сильнее прижимает меня к себе, словно боясь, что я могу упасть.       — Неплохая попытка, у тебя почти получилось обхитрить меня, Шихён. Отдаю тебе должное: учишься ты действительно очень быстро, — Бэкхён посмотрел на меня своими проницательными глазами, в которых играли озорные искорки — ему определённо понравилась сегодняшняя игра.       Острая боль обожгла мою ладонь, и я резко открыла глаза, садясь на полу, усыпанном обрывками бумаги, в которых угадывались плакаты. Я посмотрела на руку, по которой стекала кровь: из раскрытой ладошки торчал небольшой осколок вчерашней разбитой бутылки. Уснув прямо на полу, я совсем не позаботилась о вине, по неосторожности выскользнувшем из руки. Аккуратно вытащив осколок в ванной комнате, я перевязала кисть стерильным бинтом и, не удосужившись переодеться или хотя бы как-то привести себя в порядок, отправилась в больницу.       Доктор, на вид которому было не более сорока лет, умело наложил несколько швов на глубокий порез и забинтовал руку, после чего отпустил, глядя на меня с какой-то жалостью. Меня от дома отделяли всего каких-то двадцать минут, но их хватило, чтобы набросать в своей голове приблизительный план действий, позвонить на работу, предупреждая, что меня несколько дней не будет, и успокоиться ровно настолько, дабы походить на уравновешенного человека. Чтобы там не скрывалось за личностью Бэкхёна, даже если произошедшее было чистой воды случайностью и я совершенно неправильно поняла ситуацию, я была намерена вытащить всю правду из того дерьма, чтобы оказалось записанным на мою камеру.

***

      Хлопья снега, такие хрупкие и кристально чистые, мягко приземлялись на подоконник и пол рядом с окном — зима в самом разгаре, а мне всё так же было жарко, потому окна практически всегда оставались открытыми. Воздух в моей клетке был настолько спёртым и сухим, что я постоянно кашляла. Тёплый плед с ярким клетчатым рисунком принял меня в свои объятия, а интересная книга увлекла настолько, что я и не заметила, как дверь приоткрылась. Девушка, работающая на Бёна, принесла мой ужин, но мне было слишком лень вставать с импровизированной кровати, на скорую руку сконструированной из горы подушек под приятно пахнущей хвоей рождественской елью. Потому я продолжила читать, уносясь в средневековый Париж, погружаясь в историю невообразимой любви, вспоминая и свою любовь, которая, к несчастью, нашла меня не в самые лучшие времена.       На страницах передо мной расцветали цветы, пока на улице во всю мела который день метель, герои романа медленно раскрывали свои души друг другу, пока я утопала в одиночестве — больше всего мне сейчас хотелось поговорить с кем-нибудь, но моё уединение уже как целую неделю нарушала лишь приносившая еду девушка, которая даже в глаза мне посмотреть не могла. Я повернула голову в сторону ели, натыкаясь взглядом на коробку под ней, что находилась на том же месте, где Бэкхён оставил её неделю назад, приказав открыть, когда часы пробьют двенадцать и наступит Новый год. И до этого торжественного момента оставалось не более трёх часов, но желания притрагиваться к подарочной бумаге, в которую был завёрнут мой подарок, у меня не возникало до сих пор.       Уткнувшись вновь носом в книгу, я нашла место, на котором остановилась, и продолжила погружаться в волшебную историю, пока сон не застал меня врасплох. Стрелки часов уже указали на наступление полуночи, где-то вдалеке искрились салюты, что едва ли виднелись из-за плотного снегопада, а в городе ведь наверняка были праздничные гуляния. Я уже спала в тот момент, когда скрипнула дверь и раздался тихий звук шагов, приближающихся ко мне. Почувствовав чужое присутствие, я на секунду открыла тяжёлые веки, тут же попадая под гипнотическое влияние чёрных глаз парня, возомнившего себя моим хозяином.       Бэкхён аккуратно прикоснулся к моим волосам, проводя пальцами по их длине, он что-то тихонько прошептал, но я была на границе между явью и сном, темнота окутывала меня. Я закрыла глаза, всё ещё ощущая прикосновения Бэкхёна и его взгляд, такой пустой и холодный, несравнимый ни с чем, а потому такой пугающий. За пустотой не скрывалось что-то ещё: человек напротив был вакуумом без эмоций, без искренности и надежды, без любви и желания, он был чистым холстом, на котором никогда не заиграют краски, ведь он поглощал любой свет, который только пытался дотянуться до него.

***

      Пробираясь в потёмках по уже знакомому пути из пекарни наверх, в кафе, я старательно успокаивала внутреннюю маленькую девочку, что хотела спрятаться от всех проблем. Джинсовая ткань неприятно скользила по коже ног, а тонкая блуза казался мне слишком большой, но я решительно двигалась вперёд. Всё та же официантка провела меня к тому же месту, что и в прошлый раз, и я постаралась слиться с фоном настолько, насколько это вообще было возможно.       Солнце заходило за небосвод, создавая ярко-красную арку над землёй, вступая в очередную борьбу с ночью, которая в который раз будет проиграна. Шторы в кафе уже были плотно сдвинуты, и посетители даже не подозревали о происходящем сражении, официанты призраками сновали повсюду, незаметно разнося заказы, людей в этот раз было довольно много, потому моё присутствие уже не являлось настолько проблематичным, как когда я зашла в этот зал впервые. Здесь отдыхало множество незнакомых мне личностей и почти все столики были заняты, лишь тот, за которым в прошлый раз сидели Бэкхён с Тэхёном, пустовал.       Чай был выпит, и я мучила оставшуюся половину пирожного в ожидании появления парней. Наблюдая со своего укромного места за собравшимися знаменитостями, я удивлялась тому, насколько они тут спокойно и расслабленно себя чувствовали, словно это было их личное убежище. Они могли свободно прикасаться к своим друзьям, зная, что их никто не осудит, могли говорить на любые темы, ведь здесь их точно никто не мог подслушать, здесь каждый был под стать друг другу, а значит, все были равны. В этом кафе они могли быть обычными людьми, а не теми, кого узнавали на улице, стоило только шаг сделать из дому.       Моё внимание на себя перетянула девушка в красивом белом платье, что ритмичной походкой прошла к столику Бэкхёна и заняла своё место на одном из диванчиков, следом за ней пришли и сами парни, которые со стороны могли показаться абсолютными незнакомцами, до того они казались отстранёнными друг от друга. Бэкхён сел рядом с девушкой, напротив них устроился Тэхён — мне открывался точно такой же вид, как и в предыдущий раз, только девушка была другой. Постаравшись не зацикливаться на этом, я встала со своего места и пошла к выходу, по дороге боковым зрением замечая на себе взгляд Тэхёна, от которого внутри сжалось сердце. Это определённо был страх, что Ким сейчас встанет и попросит меня остановиться, но я постаралась выдержать темп и не ускорить шаг, хотя сердце колотилось, словно после марафона. Он определённо запомнил меня, как я и предсказывала, и ничем хорошим это для меня закончиться не может.       Я сбежала вниз по лестнице, сразу поворачивая к двери, что вела на подземную стоянку. Уже точно зная, куда идти, я скорым шагом спустилась на нижний этаж, находя взглядом машину Бёна на том же месте, что и в прошлый раз, только теперь она находилась в окружении нескольких десятков других авто. Предварительно оглянувшись вокруг себя, убеждаясь, что вокруг никого, я подбежала к автомобилю сбоку, избегая камеры видеорегистратора, и вытащила из кармана джинсов маленькое устройство, обещавшее сэкономить мне нервы, — маячок слежения, что позволил бы мне в будущем отмечать все места, какие только мог посещать Бён.       Я присела вниз, думая, куда лучше будет прикрепить маячок, чтобы он не отлетел при движении по автостраде, хотя услужливый мужчина, продававший всевозможное шпионское добро, и сказал мне, что, благодаря магниту, на который крепится маячок, такого просто не может произойти. Прощупав пальцами места под колёсной аркой и под бампером, пачкая рукава блузы дорожной пылью, я остановилась на втором варианте. И именно тот факт, что я пригнулась, помог остаться мне незамеченной: в тишине за моей спиной едва слышным эхо отдавались шаги, на которые я чудом обратила внимание. Едва я успела отползти от машины Бёна к другому автомобилю, прячась за багажником, как на том месте, где только что сидела, остановился другой человек. Я аккуратно выглянула, прикрывая рот рукой, боясь, что моё дыхание будет услышано, и увидела стоящего ко мне спиной Тэхёна, крутившего головой по сторонам, словно кого-то ища.       Стараясь издавать как можно меньше шума, я смогла отползти на ещё одну машину дальше, стоящую рядом с колонной, за которой можно было спрятаться так, чтобы меня не смогли обнаружить. Я задерживала дыхание, чувствуя, как грудную клетку разрывает, в голове отдавалось пульсацией быстрое биение сердца. Я замерла за колонной в ожидании, прошло долгих секунд пятнадцать, прежде чем Тэхён зашагал в мою сторону. В моей голове уже зарождались тысячи оправданий, я даже думала о том, чтобы прямо сейчас сорваться с места и побежать, но продолжала стоять, пока мои мышцы каменели от напряжения. Нервы словно струны натянулись, каждый шаг Тэхёна отдавался новой волной дрожи в теле, я прижалась спиной к бетону плотнее, словно могла прямо сейчас раствориться в нём.       Он остановился прямо рядом со мной, между нами было лишь полметра колонны, обогнув которую он точно бы наткнулся на меня. Я услышала, как шаркнула подошва его ботинок по пыльному полу, и зажмурилась, словно это могло спасти меня от скорого раскрытия моего убежища.       — Тэхён, что ты тут делаешь? — спасение пришло оттуда, откуда его точно не ожидали: голос Бэкхёна я узнала бы при любых обстоятельствах, и именно он заставил Тэхёна остановиться на месте.       — Просто кое-что показалось подозрительным, решил проверить, — бархатный баритон Тэхёна прозвучал совсем близко, я вздрогнула, пройдясь длинными ногтями по зернистой поверхности бетона. — Давай вернёмся назад.       Стук каблуков мужских туфель отдалялся от меня, и скоро вернулась привычная тишина, в которой больше не было слышно тяжёлое дыхание Кима, что теперь во снах будет преследовать меня. Только спустя минуту я осторожно выглянула из своего убежища, не находя никого в поле зрения. Стоило мне сделать несколько шагов вперёд, как ноги ослабели, и я схватилась рукой за капот стоящей передо мной машины, стараясь удержать равновесие. Мелкими перебежками я вновь оказалась перед авто Бёна, присела на корточки и, прощупав пальцами днище, прицепила маячок. За считанные минуты проверив работу устройства, я побежала к лестнице и после к выходу из пекарни, не замечая в темноте помещения мужчину с внимательными карими глазами, неотрывно наблюдающими за мной. Нужно было срочно выпить баночку успокоительного, потому что меня всю трясло, а голова шла кругом — этот день мне ещё аукнется в будущем, но, по крайней мере, я сделала то, что стоило всех сегодняшних испытаний.       С этого момента у меня оставалась неделя, возможно, чуть больше, чтобы пробить основные места, куда ездит Бэкхён. Интуиция кричала мне о том, что на этом этапе я переступила черту дозволенного, но что-то внутри не давало мне так просто оставить всю ситуацию или обойтись простым походом в полицию с видеозаписью. Тут должно было быть что-то ещё, и это что-то так неуловимо от меня ускользало, но я запомнила взгляд глаз Бёна: это был не тот взгляд, которым он одаривал своих поклонников, он был пустым, словно из парня выкачали все эмоции, словно он их в принципе никогда не испытывал.

***

      Первое утро в новом году встретило меня неприятным сюрпризом, ведь когда я подошла к своему окну, услужливо запертому кем-то ночью, то увидела, что, пока я спала, замок на окне был отрегулирован так, что мне было его не открыть, и никакой, даже маленький, ветерок не проникал в комнату. Я разочарованно повернулась к кровати, в которую меня вчера, похоже, перенёс Бэкхён, думая, вернуться обратно под одеяло и провести так целый день, но в последний момент остановилась. Я посмотрела на окно, притронувшись пальцами к стеклу и радуясь тому, что это был не стеклопакет. Бэкхён не понимал, что лишь благодаря открытому окну я чувствовала себя более свободно, не ощущала безысходности, я так саму себя пыталась убедить, что не была птичкой в клетке.       Оглянувшись по сторонам, я зацепилась взглядом за стоящий рядом с одним из книжных шкафов стул. Решение пришло мгновенно, хватило нескольких секунд на осуществление плана, в крови кипела злость, накопленная ярость увидела путь для выхода, и я схватила тяжёлый стул, замахиваясь им с разбегу и кидая в ненавистное окно, отгораживающее меня от внешнего мира. Звон разлетелся по всему этажу, противно скрежетали осколки друг по другу, было слышно, как стекло ударялось о голые ветки кустов роз, покрытых снегом.       В комнату тут же залетел мороз, заставляя поёжиться, я пыталась удержаться от улыбки, радуясь, как маленький ребёнок, мелкой пакости, которую, скорее всего, устранят уже через несколько часов. Резко распахнутая позади меня дверь заставила холодный ветер ударить по лицу, и я вытянула руку вперёд, отгораживаясь от ледяного потока. Обернувшись, я увидела человека, с которым точно не ожидала встретиться лицом к лицу. Передо мной стоял Тэхён, впервые вошедший в мою комнату, и я посмотрела в его глаза, в которых горел тихий огонёк злости, что быстро сменился каким-то понимающим взглядом.       Ветер трепал его русые волосы, по которым он тут же провёл длинными пальцами, смахивая с глаз. Закусывая губы, мужчина, видимо, пытался понять, что дальше делать, но в итоге подошёл ко мне, аккуратно сжимая свою тёплую ладонь вокруг моего запястья, и подвёл к кровати, подталкивая на простыни. Он сделал один звонок, которого хватило, чтобы в течение получаса в комнату широким шагом влетел Бэкхён, подменяя Тэхёна на его посте наблюдателя.       Я всё это время сидела без движения, закутавшись в одеяло, внутри меня плясали чертята, вид растерянного Тэхёна, бродящего из одного угла комнаты в другой, поднимал мне настроение. Ему явно нужно было куда-то уходить, он постоянно сверялся со своими наручными часами, но продолжал оставаться со мной. Возможно, он опасался, что я сбегу через окно, хотя у меня уже были такие попытки, повторять их не было никакого желания, тем более что внизу были разбросаны осколки стекла. Более вероятным было то, что Бэкхён попросил его не уходить до тех пор, пока он сам не вернётся, но вот он наконец-то был тут, стоял в метре от меня, осматривая результаты моих трудов.       Мне хотелось танцевать от радости, что ожила внутри меня, но я старалась всё так же тихонечко сидеть, следя за дальнейшими действиями парня. Вскоре после его прихода зашли две девушки, что на скорую руку прибрали весь беспорядок, с опаской косясь на меня и Бёна, который не отходил от кровати более чем на полметра. Мы остались наедине уже спустя минут двадцать, в течение которых я наблюдала за покровительственной улыбкой парня, которая всегда меня немного пугала.       — Ты, как я погляжу, любишь, чтобы всё было только по-твоему, — убирая телефон в карман джинсов, Бэкхён резким движением стянул с себя яркую толстовку, которая была для меня довольно непривычной, ведь чаще всего Бён появлялся передо мной в одежде, выдержанной в классическом, официальном стиле. Откинув вещь на край кровати, он поправил белую футболку, после чего подошёл к окну, проводя пальцами по осколкам, торчащим из рамы.       — В этом мы с тобой очень похожи, не находишь? — я с упоением слушала завывание ветра, что свистел, опоясывая фасад дома, и проносился дальше, путешествуя по миру.       — Да, только я не выбиваю окна в собственном доме, если не могу их открыть, — Бэкхён сел на край кровати в метре от меня — дистанция, которая обычно всегда выдерживалась между нами. Возможно, Бэкхён уважал моё личное пространство и не хотел, чтобы я чувствовала себя неловко рядом с ним, иногда мне казалось, что он не совсем понимал то, что буквально выкрал меня и держал силой.       — Ну, ты же сказал мне избавиться от сдерживающих меня рамок, вот я и попыталась, — хмыкнув, я натянула одеяло практически до самого носа, что уже наверняка покраснел от холода, хотя по виду Бэкхёна можно было сказать, что в комнате царила настоящая жара. Сейчас я начинала понимать, что выбить окно — не лучшее решение зимой, ведь температура внутри комнаты быстро падала, а у меня появилось непреодолимое желание залезть под горячий душ. Коря себя за то, что сначала делаю, а потом только начинаю думать, я начинала чувствовать себя немного неловко под странным взглядом Бэкхёна, который будто бы пытался насквозь меня прожечь.       — Я говорил о психологических рамках, а не о том, что ты свою злость контролировать не умеешь, — сегодня в его поведении что-то неуловимо изменилось, проявилась какая-то игривая черта характера, которую раньше я замечала у него только тогда, когда Бён находился на публике.       — Я рада, что тебе понравились мои действия, теперь ты можешь смело принимать меня в свои преступные круги. Моя неконтролируемая злость могла бы сослужить тебе хорошую службу, не находишь? — Бэкхён одобрительно покачал головой, улыбаясь одними уголками губ. В какой-то момент я поймала себя на мысли о том, что со стороны мы были похожи на старых друзей, которые ведут повседневную беседу, возможно, именно такого эффекта Бён и добивался, держа меня здесь на привязи, словно домашнего питомца, и навещая в обед, развивая непринуждённые разговоры, чтобы я привыкла к нему настолько, насколько это было вообще возможно.       — Рабочие вставят новое окно через полчаса, до тех пор, я надеюсь, ты будешь вести себя тихо. И да, с Новым годом, Шихён, — Бэкхён встал с края кровати, бросая последний взгляд на висящие острые стеклянные сколы, и ушёл, оставляя меня одну.       Щёлкнул замок, я встала с кровати, подходя к шкафу и доставая из него объёмный тёплый свитер, который доходил мне до середины бедра, — нужно было срочно согреться, ведь всё это время я была одета лишь в лёгкую ночную рубашку, что практически касалась пола, зависая над ним в нескольких сантиметрах. Мой взгляд зацепился за Рождественскую ель, что переливалась разноцветными огнями из-за включённой в сеть гирлянды. Я подошла ближе, наклоняясь к спрятанной под елью переноске, чтобы выключить надоедливые огоньки, но моё внимание привлекла коробка с подарком, которую Бэкхён говорил открыть по наступлению полуночи. Я тогда уснула, да и вообще не имела желания прикасаться к подарку, но сейчас я взяла небольшую коробку в руки, выключила гирлянду и вернулась на кровать, снова оборачиваясь одеялом.       Разрывая подарочную бумагу, я аккуратно складывала её на прикроватной тумбе, после чего приподняла крышку голубоватой коробки, находя внутри небольшую шкатулку из чёрного бархата и свёрток. Я прикоснулась пальцами к шкатулке, и в моей голове внезапно пронеслись сотни моментов из романтических фильмов с предложениями руки и сердца, но я лишь рассмеялась про себя и отмела такие мысли в сторону. Если подумать, это был первый раз взаперти, когда моё настроение действительно было на высоте, и я испугалась, ведь у меня точно и в мыслях не было оставить попытки побега.       Я открыла шкатулку, ожидая найти что угодно, но какого было моё удивление, когда я увидела лишь небольшой посеребрённый ключик на цепочке с красивыми чёрными камнями гагата, инкрустированными полумесяцем на фоне выгравированной буквы «S». Я покрутила ключик в руке, вглядываясь в символ, и после отложила его на подушку рядом с собой. Взяв в руки свёрток, я избавилась от креп-бумаги, под которой скрывалась пара белых кроссовок. Уже совсем ничего не понимая, я встала с кровати, взяв ключик на длинной цепочке и обувь и пытаясь сообразить, к чему был такой подарок. Стараясь не обнадёживать себя глупыми идеями, я посмотрела в сторону двери, что отделяла меня от остальной части дома. Надев кроссовки, идеально севшие по моей ноге, я подошла к двери, не решаясь сделать то, что так и крутилось в моей голове. С замиранием сердца я вставила ключик в скважину, внутренне напрягаясь от того, что меня могло ждать жестокое разочарование. Но зачем Бэкхёну давать мне свободу?       Я медленно повернула ключ, и следом раздался тихий щелчок — дверь легко поддалась и отворилась. Повесив ключ себе на шею, я сделала небольшой шаг вперёд, переступая порог комнаты, что уже стала мне ненавистным, но всё же домом. Я не знала, что мне делать дальше: зайти обратно в комнату и выбросить ключ в окно, ведь это могла быть очередная ловушка, или же Бэкхён решил подарить мне ограниченную свободу в виде разрешения свободно перемещаться по дому. Я оглянулась по сторонам, передо мной открылся длинный коридор, один конец которого уходил вглубь дома, а второй — вёл к лестнице, туда я и направилась. По пути мне так и не попался ни один человек, мне казалось, что если сейчас где-нибудь раздастся какой-либо шум, то я потеряю сознание. Я неторопливо миновала ступеньку за ступенькой винтовой лестницы, спускаясь на этаж ниже, где передо мной распростёрся просторный холл, посреди которого стоял высокий столик с вазой с розами на нём; отполированный до блеска пол и бледно-бежевые стены с декоративной штукатуркой заставляли выглядеть помещение намного больше реального.       Я подошла к прозрачной вазе с розами, красными, с толстыми стеблями, на которых росли острые шипы. Поднеся палец к одному из них, я бережно прикоснулась к шипу, ощущая лёгкую боль, и оглянулась вокруг, присматриваясь к висевшим на стенах картинам, благодаря которым холл становился похожим на зал художественной галереи. Классические полотна, выполненные в пастельной гамме, никак не интересовали меня, но я не ожидала того, что они могли быть интересны Бэкхёну.       — Они не мои, но Тэхёну очень нравятся, — я буквально подпрыгнула на месте, оборачиваясь и находя в трёх метрах от себя Бёна.       За спиной парня маячила лестница, и я уже думала бежать к ней, но я бы не смогла обойти Бэкхёна, и пока я лихорадочно соображала, он с интересом наблюдал за моими действиями, сощурив глаза и пугающе улыбаясь. Я сделала шаг в сторону, и Бён повторил за мной, я не знала, что делать, идеи метались в голове, но ни одной стоящей не находилось, мне казалось, что голова сейчас взорвётся от давления.       — Ты сейчас похожа на загнанного в угол зверька. Тебе бы чуть меньше нервничать, а то ты настолько бледная, что я начинаю серьёзно беспокоиться, — Бэкхён подошёл ближе, кладя руку на моё плечо, отчего я непроизвольно дёрнулась и отступила на несколько шагов назад. — Странно, раньше ты не показывала, что боишься меня, настолько очевидно.       Я стояла посреди холла, растерянно глядя на Бэкхёна и пытаясь найти тот подвох, которого вполне вероятно стоило ожидать, но мужчина вёл себя спокойно, будто всё шло именно так, как он сам того хотел. Бэкхён немного наклонил голову вбок, потирая шею и глядя на меня сверху вниз, после чего он подошёл ближе, жестом показав следовать за ним, а затем направился вглубь холла, к одной из дверей. И я пошла за ним, стараясь не терять бдительности. Я крутила между пальцев ключ на слишком длинной цепочке, вымещая на украшении всю свою нервозность, в тот момент я бы точно не отказалась от бокала чего-нибудь алкогольного.

***

      Я ехала за чёрной машиной, стараясь выдерживать расстояние как минимум в полкилометра, но чём дальше мы отдалялись от центра города, тем сильнее меня охватывало беспокойство. Я стучала пальцами по рулю, напевая какую-то бессвязную мелодию, пытаясь саму себя убедить, что неровный стук сердца, гулом отдающийся в голове, никак не связан с моей не самой легальной деятельностью.       Машин на пути становилось всё меньше, вскоре стали попадаться лишь единичные грузные джипы, потому мне пришлось остановиться у обочины, продолжая дальше следить за машиной Бёна через навигатор на телефоне. Я выждала десять минут и только потом отправилась дальше, но путь, которому я следовала, не вызывал никаких хороших мыслей — слишком уж пустынной была та местность, к которой я неуклонно приближалась.       Уже смеркалось, когда я покинула территорию города, а меня окружили с двух сторон высокие деревья с густыми кронами. Проехав ещё с десяток километров, я съехала с трасы, сворачивая на дорогу, что вела в кукурузное поле, и остановила машину среди придорожных деревьев и между побегами кукурузы так, чтобы её не было видно. Прихватив телефон и электрошокер, я отправилась дальше пешком, надеясь, что по дороге мне не встретятся собаки или люди.       По карте я видела, что Бэкхён остановился всего в нескольких километрах от меня, но проблема состояла в том, что на том месте был обычный пустырь, такое же кукурузное поле, вдоль которого я сейчас двигалась. Понадобилось больше двадцати минут, чтобы я увидела мелькающие огни в огороженном старым сетчатым забором здании, что скрывалось от людей в темноте. Я ещё раз посмотрела на экран телефона, не понимая, почему это место не было никак отмечено.       Я оглянулась трижды перед тем, как начать приближаться к своей цели; мелкими перебежками на полусогнутых ногах я добралась до забора, прикасаясь к холодным переплетениям метала. Из окон здания, от которого меня отделяли метров двадцать, лился тусклый свет, и внутри никого не было видно. Аккуратно двигаясь вдоль забора, я пыталась найти ворота, но, когда добралась до них, увидела нескольких человек на входе, в одном из которых я узнала Тэхёна. Он о чём-то говорил высокому мужчине с военной выправкой, одетому в синюю форму.       Тэхёна невозможно было не узнать, даже практически в полной темноте, где скромным освещением служил лишь один мигающий фонарь над головой, он привлекал внимание. Будто за ним крылась невероятной величины тайна, и она тянула тебя в свои сети, тебе хотелось уступить притяжению. Отдельная форма гипноза, особенно когда смотришь в глаза Кима, ты готов сделать всё, что только будет ему угодно — и это пугало. Пугало именно то, что всё будет выполнено именно под твоим добровольным началом, а не под принуждением, но даже при этом всём он не настораживал так сильно, не вызывал страха, Тэхён словно существовал в своей Вселенной и на всех остальных плевать хотел с высотки в центре Сеула. Почему-то мне казалось, что в реальности с ним можно было бы договориться или хотя бы попытаться склонить его на свою сторону, главное, чтобы в ходе таких переговоров тебя самого не затянули в порочный круг.       Я выглядывала из-за угла, ожидая, как же дальше будут развиваться события, ладошки вспотели, и я постоянно оглядывалась за своё плечо, боясь, что кто-то может подобраться ко мне сзади — тогда проблем будет не избежать. Недалеко от Тэхёна стояли две машины — его и Бёна — тёмно-синяя 3480 и чёрная 7042, а само здание находилось будто бы в середине поля, к нему вела лишь одна дорога от трассы, и она с одной стороны опоясывала всё строение, выводя на небольшую выкошенную площадку перед воротами. Я же, не решившись пойти вдоль дороги, потому что так меня могли в любой момент поймать, и высокая кукуруза мне бы не помогла, подошла с обратной стороны здания, прямо по полю, подходившему к забору вплотную.       У меня не получалось нормально рассмотреть саму постройку, но меня радовал тот факт, что здесь не было собак, ведь они могли учуять меня. Я присела пониже, с головой прячась в кукурузе, что оплетала забор, с которого краска уже давно облазила. Осматривая территорию и пытаясь запомнить её как можно лучше, хотя опустившаяся ночь не давала мне поблажек, я заметила боковым зрением Бэкхёна, что шёл от здания к Тэхёну и стоящему рядом с ним парню. Понадобилось несколько секунд, чтобы вслед за Бэкхёном выбежали ещё один парень и девушка, а свет в здании за их спинами погас. Вскоре все четверо уехали, на месте остался лишь мужчина в форме, который, судя по всему, приходился охранником: он пошёл к небольшой сторожке недалеко от основной постройки, а я, постояв ещё минут двадцать, стала возвращаться к своей машине, надеясь, что она так и осталась незамеченной. Быстрый шаг в скором времени сменился бегом: меня подгонял страх, и я смогла выдохнуть, только когда оказалась в салоне машины. Несколько долгих часов — и я уже нежилась в тёплом душе, нужно было накидать план дальнейших действий, но пока что можно было немного расслабиться, чтобы восстановить силы и успокоиться.