Гарри Поттер и злонамерение

Этап первый. Ягодка

Пэнси повезло избежать заведомо проигрышной встречи с Гойлом каким-то чудом, а может этому способствовало то, что вдруг выполнила трудную для себя задачу, которую никогда особо не умела делать — вела себя тихо. Во всяком случае, она, вполне довольная собой, отправилась в противоположную сторону. И тут же наткнулась на очередную неприятность. Припомнив Мордреда всуе, она поняла, что была слишком беспечна, когда пробиралась через лес, кишащий врагами, не применяя даже малейшие меры предосторожности. Фэй Данбар какое-то время после дуэли с Хопкинсом блуждала по арене совершенно одна. И приятно удивилась, когда слева чуть ли не выпорхнула из-за раскидистого дерева слизеринка. Фэй недолюбливала Пэнси за её, что называлось, язык без костей. И ладно бы она была просто болтушкой. Она была злобной, завистливой и трусливой. Данбар готова была поставить целый сикль на то, что самые невероятные, гнусные и скандальные слухи распространяла именно Паркинсон. Помимо всего прочего, она была, наверное, самой высокомерной и горделивой девочкой на параллели, что никак не сочеталось с её посредственной внешностью. К тому же Пэнси неумело копировала действия Малфоя, явно понимая их по-своему, что вдвойне бесило. Вот только Фэй не могла определить, что раздражало больше — что та вилась вокруг Драко или что искажала все его поступки в ничтожные подражания. Неожиданно встретившись лицом к лицу с врагом, Паркинсон не растерялась и сразу же атаковала. Но Фэй пригнулась и спряталась за маленьким щитом всем телом, что позволило избежать и последующих проклятий. Пэнси сообразила, что впустую тратила драгоценные силы, и сменила стратегию. Она стала приближаться к гриффиндорке, в равные промежутки продолжая колдовать Саппоро. Но Фэй и не думала подпускать её близко. Свободной рукой вслепую обшарив землю, она нащупала среднего размера камешек и запустила прямо в курносый нос Паркинсон. Пэнси увидела резкое движение и изменила стойку для произнесения защитного заклинания. Вовремя вспомнив, что оно не поможет, уклонилась. Камень задел край уха, пролетев мимо цели. И этой секундной заминки Фэй хватило, чтобы в прыжке сбить с ног противника, повалившись на землю, однако они выпустили палочки из рук. Данбар применила кулаки, нанося удары то по животу, то по лицу. Наконец, она догадалась со всей дури въехать ребром ладони по кадыку. Пока Паркинсон справлялась с приступом кашля, Фэй глазами отыскала палочку. Быстро кувыркнувшись в ту сторону, она на лету схватила оружие и без лишних раздумий и угрызений совести выкрикнула «Саппоро». Пэнси присоединилась к спавшим в Запретном лесу школьникам. Тяжело дыша, Данбар устало рухнула на землю. Колени тряслись из-за непривычного напряжения, а костяшки пальцев неприятно саднило — было удачей, что она без осечки произнесла хоть какое-то заклинание в подобном состоянии. Однако долго ей отдыхать не позволили — с юга слышались чьи-то осторожные шаги… Ханна Аббот всегда много мечтала. Она опасалась выделяться или нарушать правила не из-за трусости — ей не хотелось причинять другим неудобства. На Битву она записалась спонтанно, сожительница — Сьюзен — решила участвовать и потянула подругу за собой, даже несмотря на перспективу столкнуться в качестве врагов. Возможность исполнить желание — лишь подстёгивала Ханну к размышлениям о вероятностях. Как же их было много! От горы золота до целого замка на краю Земли, от исцеления всех болезней до мира без войн — ни магических, ни магловских. Со всеми этими мечтаниями Аббот пошла на игру, к которой, возможно, была не готова. Она очутилась у восточного края арены и неторопливо продвигалась на север. Промедление было обусловлено ещё и знанием, что гуляла по Запретному лесу. В это место нельзя было входить всем студентам, оно таило в себе столько опасностей, что на их перечисление ушло бы не одно десятилетие. Ханна помнила об этом, а потому шла с особой осторожностью и тщательно оглядывалась по сторонам, прислушиваясь к звукам природы. Лес был, безусловно, живым. Даже без тех тварей, которые обычно обитали в тенях и представляли собой прямую опасность для заблудшего путника, даже если остался маленький клочок земли на окраине всей обширной территории. Это место само по себе было наполнено магией, что чувствовалось с первым вздохом. Он привносил ощущение постоянной опасности, не исчезающее даже когда глаза видели практически обычный лес. Вот только обычный лес не стал бы использовать деревья, кусты, валуны и насекомых, чтобы запугать гостей. Аббот была осторожна, а потому замечала мельчайшие изменения, происходившие там, откуда она пришла. Ханна пересекла уже наверное более половины края арены, но так и не встретила ни одного волшебника, что пугало гораздо сильнее внезапно оказавшегося под ногами сучка. Поэтому она обрадовалась, когда вышла на свет и увидела чей-то лежащий силуэт. Сразу узнав слизеринку, Аббот поморщилась, но ощущение какого-то блаженного удовлетворения — что она всё же не одна в этом зловещем лесу — сгладило всё то неприятное, что Ханна думала о Паркинсон. Однако мимолётное чувство радости тут же смыла волна страха: либо рядом кто-то был, либо лес опять решил нагнать на неё ужасу. — Здесь кто-то есть? — на всякий случай спросила она, но никто не ответил. Фей пряталась в кустах и умоляла Мерлина, чтобы пуффендуйка её не заметила. Однако великий волшебник древности её не услышал: Аббот направилась прямо в ту сторону, где располагалось нехитрое укрытие Данбар. Ей ничего не осталось делать, как выскочить из листвы и активировать перед собой щит во избежание попадания какого-либо пущенного рефлекторно заклинания. Силы их были практически равны. Ханна относилась к Битве не особо серьёзно и не встретила ещё ни одного врага, потому была полна энергии как физической, так и магической. С другой стороны Фэй уже имела опыт борьбы, была лучше подготовлена, но сильно вымотана предыдущими поединками. Было сложно определить, кто же всё-таки из них победит. В это время Энтони Голдштейн, расправившись с Аланнис, с завидным упорством избегал центра арены. Ни для кого не секрет, что в этой битве самым опасным противником являлся Малфой, который объединился с двумя слизеринцами. Зная это, Энтони пошёл на решительный шаг, обратившись к Забини. Тот торговал информацией и, по слухам, ужасающе точной. Никто не догадывался, откуда он её берёт, но каждый, кто хотел узнать что-либо о соперниках, обращался к Блейзу, даже старшекурсники. Похоже, что Хогвартс имел недостаток в предприимчивых и проницательных кадрах с плавающей моралью и всеобъемлющими принципами, потому как Забини своих клиентов нашёл быстро. И их с каждым днём прибывало. Голдштейн спросил его о Малфое, его возможных слабостях, и о том, что задумал Поттер. Про последнего Блейз ничего не смог сказать и, стоило отдать ему должное, не взял за это денег. Впрочем, о способностях Драко тот тоже знал мало, зато поведал о договорённости с Гойлом и Крэббом встретиться в сердце арены. За это Энтони отдал целый сикль. Воевать одному против троих чистокровных, жестоких первокурсников, ему не хотелось. Он надеялся, что кому-нибудь другому повезёт справиться с ними или хотя бы ослабить, а Голдштейн пока сохранит силы для победы в самом конце. Кое-как разобравшись с Аббот, Фэй повалилась на землю, не опасаясь испачкаться. В голову полезли бредовые мысли о прекращении невыносимо долго воздействовавшего на неё проклятия путём отправки Саппоро себе в висок. Но она слишком далеко зашла, чтобы вот так нелепо всё закончить. Какой бы усталой она ни была, ей придётся двигаться дальше, иначе потраченные усилия и принятые меры будут напрасными. Таков уж у неё был склад ума. «Немного отдохну и отправлюсь в путь», — думала Данбар, распластавшись на влажной после её заклинания траве. Аква Эрукто — им она воспользовалась, чтобы дизориентировать и смутить Аббот, из-за чего в округе стало липко от грязи. Бой затянулся надолго, так как и Фэй, и Ханна попрятались в кусты и за деревья, ведя одиночный огонь, чтобы оттянуть — в случае Аббот — или выиграть время. Во время отдыха к победительнице неумолимо приближался следующий враг — Голдштейн — полный сил и решимости. Пока Данбар уверенно, но в одиночку сражалась с противниками, Невилл успел объединиться со Сьюзен Боунс. Они встретились совершенно случайно и попросту не захотели воевать друг с другом. Лонгботтом робко мялся на месте, а Сьюзен пожалела его и предложила бороться бок о бок, а потом будь что будет. Тот радостно согласился — среди пуффендуйцев-первокурсников Боунс выделялась твёрдостью характера и непоколебимыми стремлениями к совершенству. Заполучить союзника в её лице было несоизмеримой удачей. Лучше, чем драться с ней. К тому же Невилл не привык обижать девочек. Вместе они пересекали лес, огибая потенциально опасные места и видимые ловушки. Боунс помогла Лонгботтому избежать обычных силков и ослепляющей мины, но когда они увидели сиротливо лежащее на земле зелье, события стали разворачиваться слишком быстро. В немом согласии они подошли ближе, и Невилл склонился, чтобы подобрать предмет. Он почувствовал, как натянулась леска, которая оказалась незаметно приклеена к горлышку склянки. Ни Лонгботтом, ни Боунс не успели среагировать должным образом, как ловушка активировалась — раздался глухой хлопок, очевидно, неглубоко под землёй, и округу застлало густым туманом. Усыпляющим туманом. — Явно кто-то из участников постарался, — заметила Монморан, — это задумка не организаторов. — Потрясающе, но как? — искренне удивился Ли. — Некто нашёл три разные вещи: простое зелье для привлечение внимания, усыпляющее зелье и туманную гранату. Последняя выглядит как обычная колба с белым и пушистым содержимым с пробкой. Однако если вытащить её — округу накроет беспроглядный туман, при этом склянка взрывается. В подтверждение её слов в кадре появилась Турпин, направляющаяся проверить своих жертв. — Должно быть она уменьшила гранату, присоединив к её пробке прочную нитку, и опустила во флакон с усыпляющей настойкой так, что при взрыве туман разнёс бы её частички с собой. Но, надеюсь, она не рассчитывает на полный эффект. Как только всё стало непроницаемо белым, Невилл закашлялся и протёр глаза. На ощупь он нашёл плечо Сьюзен и почувствовал, как та медленно оседала на пол. Лонгботтом тоже ощущал слабость в теле и небольшое покалывание в конечностях. — Саппоро! Саппоро! Саппоро! — выкрикнул кто-то не понятно откуда. Хоть мозг Невилла и посылал сигналы ногам двигаться, но те отказались слушаться. Одно заклинание попало в Боунс, второе пролетело мимо, а третье угодило ему в живот. Он пошатнулся, но устоял. Однако его союзница уже мирно дремала на сухой листве. Туман в одночасье рассеялся, а Невилла брала дрожь. Не от страха или неуверенности, а от неудержимого гнева. Боунс ему стольким помогла, кто посмел её обидеть? Вид нейтрализованной подруги ещё сильней подстегнул его к действиям. Он быстро сообразил, что не разделил участь Сьюзен лишь благодаря ранее выпитому зелью, и третьей попытки могло и не быть. Мгновенно среагировав, он отпрыгнул в сторону и лёг на землю. Тут же последовала череда пёстрых атак. В кратковременный перерыв между обстрелами, Невилл вскочил на ноги и тараном, удерживая магический щит перед собой, побежал на противника. Лайза подобной ответной реакции не ожидала и на долю секунды опешила, но затем ускорила темп выброса заклинаний. Она целилась по ногам, но тот, словно крылья отрастив, перепрыгивал каждый цветной сгусток. Икнув, Лайза попятилась назад, продолжая заваливать Невилла устными и магическими проклятиями. Но он яростно продвигался вперёд. И уже почти настиг Турпин, как она внезапно запнулась о лежавший позади камень и повалилась на землю. Лонгботтом тут же сменил тактику, прекращая защищаться и атакуя. Теперь когтевранка ползала на локте и спине, пытаясь отбить Саппоро. Её поглотило отчаяние, а Невилл со звериным рыком прыгнул прямо на неё и первым делом ударил в живот, выбив воздух из лёгких. Кряхтя и извиваясь, Лайза выронила палочку и отчаянно пыталась скинуть с себя тяжёлое тело. Но Лонгботтом сопротивлялся и, перехватив её за запястья, со всего маху ударил головой прямо ей в переносицу. Это всё было бы не так болезненно и кроваво — нос у Турпин сломался — если бы она меньше двигалась, тогда Невилл бы попал именно туда, куда метил — в лоб. Однако цель всё равно была достигнута — когтевранка потеряла сознание. На всякий случай добавив ей сонного, Лонгботтом встал и чуть было не задохнулся: его захлестнули эмоции, которые он на время отложил в сторону, пока мстил за Сьюзен. А Гарри Поттер тем временем сдвинулся с места. Он долго неподвижно лежал на холодной земле и это ему уже чертовски надоело. Ни души. Ни облачка. Ни одного грёбаного жука! Даже деревья поблизости отказывались шуметь листвой. От скуки обматерив поляну, Гарри встал и направился к центру. Не то чтобы он знал о Малфое и его намерении там быть, направление было выбрано случайно. Поттер рассудил, что раз никто к нему больше не приходил, то количество участников серьёзно сократилось. Настала пора самому искать себе соперников. И будто озвучивая его мысли, на всю арену и трибуны протрубили: — Осталось пятеро волшебников. И да прибудет с вами Мэрлин. Гарри мысленно прикинул, кто мог оказаться в их числе. Он сам — раз, Драко и Ко — два, три и четыре. А вот кто был последним… оставалось загадкой. Впрочем, он также допускал, что и Малфоя могли устранить раньше времени, но это было маловероятно. Поттер разрывался между желанием показать другу превосходство и страхом, что этого не произойдёт. Тактика, с помощью которой он победил лишь раз близнецов, была слишком безрассудной, даже безумной. Однако это единственное, что у него было против нескольких врагов. Но в отчаянной ситуации нужны отчаянные меры. А их всё же пришлось принять, так как Гарри нашёл Драко. Тот стоял посреди большого пролеска и раздавал указания двум своим приспешникам. Поттер даже на секунду засмотрелся на них, завидуя преданности тех двоих. Однако стоило помнить, что Гойл и Крэбб — птицы, не отличавшиеся умом и сообразительностью. И даже будучи тупыми, как деревянный меч, грубой силы им было не занимать, а значит они вполне могли без лишних усилий забить врага до смерти. Думал за них Малфой, и без особого распоряжения те не проявляли никакой инициативы. Это было Гарри на руку. Он из кустов наблюдал, как Драко отчитывал Гойла за то, что покинул пост, но, кажется, смягчился, когда тот чем-то оправдался. Атаковать сейчас, когда они отвлеклись? Воспользоваться моментом неожиданности? В этом случае сразу начнётся битва, и Гарри не сможет к ним подойти слишком близко. А для задумки нужно было именно это. Решение далось ему удивительно быстро. И вот он уже выходил из укрытия и громко здоровался: — Давно не виделись! Как дела, как жизнь? Сложно сохранять беззаботность в голосе, когда тебя с лёгкостью могли растоптать, усыпить и бог знает какое ещё проклятие отправить в полёт. Поттер держался, как мог, а вот Драко выдавало настороженное поведение. Он явно подозревал друга в нечистых помыслах — двое его телохранителей также напряглись, готовые напасть. Гарри же преследовал конкретный замысел, а потому заговаривал зубы, пытался отвлечь ни к чему не обязывающей беседой. Со своей стороны, Малфой заметил, что с каждым словом Гарри медленно продвигался к нему, и не сильно-то сопротивлялся этому. Чем ближе цель — тем легче в неё было попасть. — Не похоже, что намереваешься присоединиться к моей группе… — чеканно заметил Малфой. — … ведь мест всего три. Призовых, — усмехнулся Поттер. — Точно! — воскликнул Драко, но быстро взял себя в руки и, кашлянув, пояснил: — То же самое я сказал Дэвис. — Дай угадаю, перед тем, как усыпить? Драко красноречиво промолчал в ответ. Выждав паузу, он продолжил рассуждать: — Почему же не напал, пока мы были заняты и не знали о твоём присутствии? — Мы же друзья, — наигранно возмутился Гарри, — я решил проявить хоть толику уважения. Грэг гоготнул, не поверив словам Мальчика-Который-Выжил, но Драко осадил его взглядом. Пока Поттер пробирался вперёд, Крэбб и Гойл рассредоточились и уже обходили его, чтобы окружить. Он понял, что обмен любезностями исчерпан. Драко предупредил их о возможных вывертах, так что они держали палочку в защитной позиции, а не в атакующей. Чтобы перестроиться потребуется время, а его у них не будет… — Волдеморт! — Одно слово, одно имя, а столько ассоциаций. Пока противники в замешательстве пытались возвести щиты, Гарри следом сразу же пустил сонного. Минус один. Со вторым приспешником пришлось повозиться. — Атакуй, тупица! — крикнул Драко и на пробу запустил проклятие, но Поттер увернулся. Он бежал прямо на Винсента. Тот послушно выполнил приказ и выкрикнул «Саппоро», целясь в единственного врага. Заметив это, Гарри, не сбавляя ход, с помощью «Левиосы» поднял в воздух камешек, которым отбил атаку. Было ошибкой дать ближний бой Крэббу. Он больно саданул по уху, прежде чем заснуть. В голове у Гарри звенело, но отвлекаться на боль не было времени — оставался ещё Драко. Он, потеряв всех союзников, не растерялся и принялся обстреливать заклинаниями Поттера. Но тот прикрылся спящим Винсом, как щитом. Позиция была невыгодной, но зато он мог не переживать, что выйдет из игры. Как разобраться с этой проблемой, когда находишься под вражеским огнём, не в силах высунуться из укрытия, Герой также придумал заранее. Быстро стащив с себя мантию, оставшись в одной рубашке и брюках, он сделал вдох и что есть силы вскинул её вверх. Пока Драко отвлёкся на бесполезный предмет одежды, Поттер выскользнул сбоку и усилиями утренних пробежек и желанием уделать друга настиг Малфоя. Молниеносным ударом ногой он выбил палочку у того из рук и сразу ударил в живот. Обезвреженного противника Гарри без промедления усыпил. После этого он проверил состояние двух других и, когда опасность миновала, устало повалился на землю, жадно глотая воздух. Голова трещала от недавнего удара, ноги ныли от перенапряжения, а лёгкие ненавязчиво возмущались пренебрежением их деятельностью. Но в целом Поттер был рад. Он улыбался. А затем громко рассмеялся, воздевая руки к небу. Он победил. Он победил в этой Битве! А мгновение спустя внезапно погас свет.

***

Сложно представить, каково это, когда о твоём существовании постоянно забывают. Ещё более затруднительно жить, всё время осознавая, что и ты вскоре о себе забудешь. Единственное, что напоминало другим о её существовании — имя на листке пергамента. Предки Салли-Энн Перкс были прокляты мощнейшей магией, с тех пор — а никто не помнил из-за чего — они стали призраками во плоти. И если привидений в том же Хогвартсе видели абсолютно все, они жили полной смертью, то Перкс была сродни мифу. Даже если по каким-то причинам кто-то видел бледную, хрупкую фигурку девочки, разговаривал с ней, стоило только на мгновение отвести взгляд — и в голове становилось пусто. Она стиралась из памяти. Отец Салли-Энн, будучи проклятым, давно умер глупой смертью, забыв о себе, как о личности. Трудно вообразить, что тогда творилось в его мыслях, но она это узнает через десять-двадцать лет, если повезёт. Вероятно, был способ отменить или обезвредить древнее заклинание, однако на его поиски у Перксов попросту не находилось времени — сами они умирали в юном возрасте, а помощники со стороны быстро забывали об их существовании. Салли-Энн давно смирилась с такой участью и решила никогда не заводить детей, чтобы не продолжать род проклятых. А благодаря тому, что собственная мать частенько не замечала её, то Перкс была вынуждена научиться самостоятельности. Но когда объявили о начале Битвы Волшебников, у неё появилась надежда. Использовав особенности проклятия, можно было бы легко победить, а на призовое желание загадать избавление от тяжёлой для одиннадцатилетнего ребёнка ноши. Салли-Энн записалась на игру одной из первых. В начале первого этапа всё шло гладко, словно по маслу. Очутившись почти в самом центре арены, ей удалось застигнуть врасплох слизеринца, кажется, его звали Пайк. А затем она стала свидетелем того, как Мэтлок сражался с когтевранкой. Перкс по обычаю прошла бы мимо, если бы в бой не вступил Рон. Уизли был единственным, кто больше всех её замечал. Однажды он даже сильно ей помог, однако вряд ли вспомнит об этом, если не будет напрягаться. Салли-Энн осталась и досмотрела битву ровно до того момента, когда Рон начал убегать уже от двух противников. После она начала действовать. Помочь товарищу было само собой разумеющимся, однако Перкс прошла бы мимо, не будь именно Уизли в опасности. Задержав преследователей непрерывными заклинаниями, она дала шанс тому сбежать и покинула место, чтобы никто её не смог вспомнить. Продвигаясь к краю арены, она случайно попалась в ловушку и долго не могла самостоятельно из неё выбраться, а затем Запретный лес решил, что стоило спутать ей направление. В итоге кашляя и чихая, с бьющими из глаз ручьями слёз от какой-то неведомой пыльцы, она продвигалась на север. Сидя в кустах и пытаясь унять разбушевавшуюся, невесть откуда взявшуюся, аллергию, Салли-Энн услышала голоса. Неподалёку бились Фэй и Голдштейн. Первая явно уже выдыхалась, но продержалась долго, прежде чем когтевранец её настиг. Перкс пожала плечами и, прошептав «Саппоро», отправила того в сон. Главной в её стратегии была скрытность, а значит следовало держаться подальше от сражавшихся, ждать, пока останется один, и наносить ему удар исподтишка. Подобный метод борьбы несколько смущал Салли-Энн, однако она вспоминала о шансе освободиться от проклятия, и совесть на время успокаивалась. А сама гриффиндорка двигалась вперёд. Чуть позже она уже наблюдала за яростной атакой Невилла… а затем усыпила и его. Перкс не знала, сколько ещё участников осталось, а потому бродила в округе в поисках новой жертвы. Оповещение пришлось кстати, ведь теперь ей было ведомо, скольких ещё нужно устранить ради победы. Поттера и Малфоя она обнаружила не сразу и сильно удивилась тому, что они сражались. Они же друзья! Смотря на каждого из них, ей казалось, что им обоим нравилось это. Азарт? Наверное, они с нетерпением ждали момента, когда смогут набить друг дружке морду. Салли хихикнула мыслям, продолжая отсиживаться в укрытии, пока Мальчик-Который-Выжил проявлял недюжинный талант в беге на короткие дистанции. Как раз четверо из пяти оставшихся собрались в одном месте. А значит Перкс не придётся опять блуждать по жуткому и подозрительно живому лесу. Развязка была близко. Наконец Гарри расправился с последним врагом и присел отдыхать. Должно быть он подумал, что победил в Битве. Но у Салли-Энн были на этот счёт возражения, и она не преминула их тут же запустить Поттеру в спину. Первый этап завершился, и Перкс стала на один шаг ближе к осуществлению мечты.