Гарри Поттер и злонамерение

Малиновый паровоз

На следующий после прогулки по Косому Переулку день Гарри Поттер прямой наводкой отправился в библиотеку. Прежде всего чтобы узнать в толковом словаре значение слова «поверенный». Если какое-то слово ему становилось непонятно — а поначалу таких было очень много — Гарри неизменно обращался к словарю за подсказкой. «Лицо, пользующееся доверием, — прочёл Гарри в книге, держа указательный палец на нужной строчке. — Ему доверяют секреты и тайны. Интересно, значит, этот самый «друг» кое-что может знать о делах Дамблдора и смерти родителей». Захлопнув книгу, которую просматривал, стоя прямо у полки, Поттер ещё раз взглянул на обложку, погладил её и задумался. Затем оглянулся в поисках любопытствующих глаз. «Почему бы и нет?» — он пожал плечами и небрежно выпустил из рук словарь прямиком в так удачно раскрытый мешочек с чарами Незримого Расширения. Поменять галлеоны на фунты в Гринготтсе Гарри не додумался, поэтому приходилось импровизировать. Стащив таким образом ещё и несколько шариковых ручек с карандашами, чей-то блокнот и тетрадку в клеточку, Поттер поспешил скрыться с места преступления и вернуться в дом Дурслей, где сможет без посторонних глаз изучить книги, которые приобрёл во «Флориш и Блоттс». Оставшийся месяц Гарри Джеймс Поттер так и провёл за учебниками первого курса школы Чародейства и Волшебства. Ему было интересно абсолютно всё, что было связано с магией, а в особенности «Заклинания». Гарри даже нашёл то самое, которым профессор Макгонагалл починила очки при их первой встрече. Окулус Репаро — если верить книге. Правда, Поттер смутно припоминал, что профессору не потребовалось произносить заклинание полностью, чтобы оно сработало. Это могло объясняться опытом, но Гарри не мог знать наверняка, а посему и не пытался забивать себе голову заблуждениями. Наконец наступило первое сентября, когда ровно в одиннадцать утра Поттер должен был отбыть на поезде с платформы «Девять и три четверти» на Кингс-Кросс. «Так. Ещё раз: платформа номер девять… — Гарри прошёл мимо широкой колонны и посмотрел на другую: — Платформа номер десять…» — Где же три четверти?! — в сердцах воскликнул он и грязно выругался. Это не осталось без внимания проходящих мимо взрослых, недовольных отсутствием воспитания у нынешней молодёжи. Но Гарри их проигнорировал и подошёл к работнику вокзала с вопросом. Тот лишь посмеялся над мальчиком: «Такой платформы не существует», — так что Поттер и понятия не имел, что делать, а отправка поезда уже через полчаса! Великим подвигом уже было то, что не выходивший дальше городской библиотеки ребёнок смог добраться до лондонского вокзала. Так теперь ещё и нужно найти место, которое «не существует». Может, это была проверка? Догадается ли юный первокурсник, где отыскать нужную платформу? Но в этой теории имелся явный изъян: у детей с родственниками, обучавшимся в Хогвартсе, было ощутимое преимущество. «Думай, как волшебник. Думай, как маг», — повторял Гарри сам себе снова и снова в надежде, что слова превратятся в заклинание и помогут ему. Вдруг он припомнил Косой Переулок, куда не ступала нога непосвященного магла. Улица скрыта от глаз обывателей и наверняка есть какой-то секрет, чтобы туда попасть… «Девять. И три четверти. Нужная мне платформа находится где-то между девятой и десятой. Но здесь же только проклятые колонны!» — он был готов уже заскулить от паники, поглотившей все его мысли, но в голову постепенно пришла догадка. «Колонны… — эхом отражалось от стенок разума Гарри. — Здесь только колонны…» Сформулировать идею окончательно ему помешала семья, спешившая на поезд. Их было много и все они выглядели ярко, как солнце. В основном потому, что волосы на голове каждого из них были рыжего цвета. — Перси, ты первый, — скомандовала женщина, по всей видимости — мать детей. Пару секунд Поттер оторопело смотрел на исчезнувшего в широкой колонне человека с тележкой. — И-извините, мадам? — всё-таки переборов удивление спросил он: время поджимало. — Да? — женщина мельком взглянула на Гарри, а затем обратилась к близнецам: — Фред, Джордж, теперь вы. Пока те тоже исчезали в стене, у Поттера в голове крутилось лишь «КАК?!». — О, прости, — спохватилась женщина и присмотрелась к мальчику. — Первый раз в Хогвартс? — безошибочно угадала она и, не давая Гарри ответить, на одном дыхании продолжила: — Мой младший сын — Рон — тоже впервые. Вход на платформу вон в той стене. Самое главное — не бояться и не сомневаться в успехе. Поттер сглотнул, представив как с разбега больно врезается в бетон или кое-что похуже: на половине пути он начнёт сомневаться и чары развеятся. А закрытый проход разрежет его на две части — одна останется здесь, а другая на платформе «Девять и три четверти». — Эм… а есть другой путь? — с надеждой спросил Гарри. Уж пусть умирает Надежда, чем он сам. — Трансгрессия, летучий порох… — начала перечислять рыжеволосая женщина, но внезапно непонимающе моргнула и окинула взглядом с ног до головы Гарри: — А где твой багаж? — У меня не так уж много личных вещей, — смущённо улыбнулся Поттер и неосознанно погладил правое бедро, куда привязал мешочек из флока, из-за чего тут же мысленно себя отругал. Несколько лет уже Гарри пытался контролировать свои действия, чтобы по ним никто не мог «прочесть» его, но всё равно получалось плохо. Стоило только расслабиться… — Ладно. Как я уже говорила, мой сын тоже впервые проходит через барьер. Можете пробежать вместе. Вдвоём ведь не так страшно. Гарри мысленно выругался: как раз таки с кем-то это сделать страшнее! А если этот Рон испугается? Их обоих замурует в колонне! Спрятав поглубже мрачные мысли, Поттер повернул голову в сторону будущего однокурсника. На веснушчатом угловатом лице мальчика явно просматривался испуг. Однако использовать какой-то большой предмет на колесиках, выставив его перед собой, — отличная идея. Если тележка с багажом не пройдёт, они обойдутся лишь парой синяков. Но вот проблема: у Поттера ничего с собой не было, только мешочек из флока. Ничего не поделаешь. — Пошли, — со вздохом обречённого на смерть воина ответил Гарри и вцепился в тележку Рона, который выкатил её навстречу волшебному проходу. — Если меня расплющит или располовинит — я тебя убью, — еле слышно буркнул Поттер и подал знак, что готов бежать. Или Гарри показалось, или действительно стена выплюнула их с глухим «хлюп» в другое место. Со своими звуками, запахами и даже сквозняком. Гарри, как и Рон, зажмурил глаза и попытался не думать, что случится, если он не поверит в способность стены пропускать людей. Поэтому не сразу понял, что произошло, но теперь Гарри и Рон стояли посреди шумной платформы — вывеска справа не давала повода сомневаться в её названии — «Девять и три четверти», а малиновый паровоз гудел и выпускал пар, знаменуя скорый отъезд. Поттер нашёл глазами большие часы — они показывали без пяти минут одиннадцать. — Поспешим, — твёрдо сказал Гарри и убрал наконец руку от чужой тележки. Пальцы слегка побелели от напряжения, но быстро восстанавливали прежний цвет. А поезд всё гудел и выпускал клубы белого дыма. На платформе было уже почти пусто, только редкие опаздывающие неслись с багажом к дверям вагонов. Рон из-за своей скрипучей тележки сильно отставал, и Гарри, наплевав на приличия, бросил того одного и прыгнул в ближайшую открытую дверцу поезда. В конце концов, они однокурсники, а значит Поттер ещё успеет его поблагодарить. Паровоз выдал последний предупреждающий гудок и механический голос, который, казалось, раздавался отовсюду, сообщил о немедленном отправлении Хогвартс-экспресс со станции. Гарри ничуть не пожалел, что пришёл без багажа, ведь тогда бы ему пришлось с ним возиться. Он шёл от вагона к вагону и пытался найти пустое купе, чтобы со всеми удобствами и в одиночестве насладиться своей первой поездкой на поезде. Жиденькая чёлка, которую Гарри отрастил за август, скрывала от любопытствующих шрам, поэтому Поттер беспрепятственно продвигался дальше. Он уже было отчаялся найти пустые места, готовый плюхнуться на первое попавшееся свободное сидение, как прямо в проходе наткнулся на… — Малфой, мой школьный Мориарти! — воскликнул Гарри и рассмеялся. — Прости, что? — вскинул брови Драко, не расслышав. — Ничего. Не важно. Куда направляешься?

***

Драко стало скучно: Крэбб и Гойл были, мягко говоря, неважными собеседниками. Чутьё подсказывало Малфою, что за пределами купе случится нечто интересное. Уж точно интересней квадратных рож двух его старых друзей. И только Драко захлопнул за собой дверцу купе и сделал один шаг вперед, как на него налетел Гарри Поттер. И даже поздоровался, наверняка припомнив их первую встречу в «Мантиях на все случаи жизни». Малфой-младший смутился и в нерешительности отвернулся, как бы рассматривая пейзаж за окном, думал, стоит ли откровенничать с Мальчиком-Который-Выжил. — Вышел прогуляться, — уже смотря Поттеру в глаза, ответил он, а продолжение «и показать другим своё превосходство» тактично опустил. Драко знал, что Гарри — из чистокровного рода волшебников и даже победа над Волдемортом не гарантирует стопроцентное отношение к светлым магам. Малфой помнил, как его отец после вести о смерти Тёмного Лорда твердил своим сторонникам и маленькому Драко, что Гарри Поттер, возможно, станет следующим Тёмным Лордом и быть подле него в этот момент — великая честь и превосходная возможность сохранить и укрепить власть дома Малфоев. Но надо быть осторожным, надо быть полезным. Надо показать, что Драко — из своих. Вот только кто эти «свои» — никто Малфою не разъяснил, так что придётся полагаться лишь на собственное чутьё и воспитание отца. И, как чёрт из табакерки, из раскрытой двери между вагонами, откуда совсем недавно пришёл Гарри, вышел Рон, сразу наткнувшись на них в проходе. — О, Рон, — слабо улыбнулся Гарри. — Спасибо, что помог тогда. Появление рыжего недоразумения не входило в планы Драко, но это была превосходная возможность узнать мнение Героя о некоторых вещах.

***

— Всегда пожалуйста, — улыбнулся в ответ Рон и даже расправил плечи, но тут его взгляд упал на другого мальчика — с белыми волосами — и гордость за хороший поступок мгновенно сдулась, сгорбив его спину. Рональд не сразу понял, что помог перейти барьер Гарри Поттеру. А когда догадался, того уже и след простыл. Он не задумывался, почему будущий однокурсник бросил его одного на перроне с тяжелой тележкой, которая ещё и не хотела двигаться туда, куда её направляли. Мальчик решительно, без какого-либо конкретного плана, обходил вагоны в поисках Гарри и нашел его. В компании этого… этого… — Дайте-ка угадаю, — надменно ухмыльнулся Драко, украдкой поглядывая на Поттера. — Потрёпанный вид, веснушек на лице, как грязи, и рыжие взлохмаченные патлы. Уизли, угадал? Тон Драко был скорее утвердительным, чем вопросительным, и Рон Уизли покраснел, отчаянно попытавшись найти поддержку в зеленых глазах Гарри. Какой же ужас испытал он, когда не увидел в них ничего, кроме равнодушия. Холодный взгляд Поттера скользнул по лицу Драко и вернулся к Рону. — Драко, — вздохнул Гарри и — как на секунду показалось Уизли — слишком неохотно продолжил: — Незачем было говорить это так. Можно же приветствовать людей нормально? В душе Рона начала теплиться надежда: Герой везде будет героем, не так ли? Не может же это просто быть случайностью, что они оказались все вместе в одном вагоне? Кажется, Уизли их отвлёк от милой беседы… — Ты на его стороне? — прищурился Малфой. Гарри вымученно простонал. «Зачем выбирать сторону? — подумал он. — Тем более говорить об этом вслух?» — Я на своей стороне. Рон поджал губы и испуганно посмотрел на Драко, в маленькой огненно-рыжей головке возрождались воспоминания о том, как его мама и папа-маглолюб отзывались о Малфоях. «Этот мелкий отпрыск Люциуса такой же, как его папаша! Кичливые самонадеянные павианы, все Малфои одинаковы!» — прозвучало прямо, как показалось Рону, над его ухом голосом Молли Уизли. Он вздрогнул и обернулся — никого. Ещё не все потеряно. Для этого Рональд и оказался здесь, в этом вагоне, прямо сейчас — чтобы подружиться с Поттером и навсегда отвадить того от Тёмной Стороны. — Я догадался, кто ты! — довольный своими гениальными рассуждениями вскрикнул Рон. — Ты Гарри Поттер, тот самый! Гарри развёл руками, весь его вид говорил «да, я Гарри Поттер, ну, и что?», так что Уизли на секунду растерялся. А действительно, и что? — Гарри, ты не знаешь, кто это? — он брезгливо кивнул в сторону Драко, надеясь развеять недопонимание. — Малфой! — Да, я знаю… — выдохнул Поттер, представляя, что за этим невинным вопросом последует. У Рона же руки застряслись от обиды: Гарри Поттер предпочёл ему Малфоя? — И ты хочешь с ним общаться?! Да у него вся семейка состоит из напыщенных, самовлюблённых воображал! Смотрят на всех свысока, презирают «простолюдинов» с нечистой кровью. И втайне поддерживали Тёмного Лорда, которого, кстати, победил Мальчик-Который-Выжил. Если Гарри напомнить о его великом подвиге, то, как считал Рон, он сразу поймёт, что должен находиться на стороне добра и не стоять рядом с этим… Малфоем. — О, а Уизли — это та семья, в которой больше детей, чем могут позволить их родители? — вмешался Драко, поддерживая язвительный тон. — Как прошли похороны ручной крыски, Уизли? Малфой хищно улыбнулся, но мгновенно посерьёзнел под тяжелым взглядом Поттера. Тот примирительно поднял кверху руки. — Конечно мило с вашей стороны, что решили обмениваться любезностями в столь непринуждённой форме, — сказал Гарри, хихикнув. — Но, Рон, — он повернулся к Уизли, — прости, но с кем общаться, пожалуй, я буду решать сам. Обойдусь как-нибудь без навязанных тобою страхов и предрассудков. А ты, Драко, — теперь он смотрел на Малфоя. — Тебе обязательно нужно наживать врагов в первый же учебный день? Да это и не первый день: мы даже ещё в Хогвартс не приехали! — Гарри вздохнул, посмотрев в окно поезда, на проносящиеся мимо кромки деревьев. — Если в таком темпе продолжишь заводить врагов, тебе надоест их потом убивать. Последнюю фразу Гарри сказал с каменным лицом, но, по мере того, как оно вытягивалось, становилось ясно, что эти слова вырвались непроизвольно. Малфой сдавленно кашлянул, чуть прикрывая рукой улыбку, а у Рона кончился в лёгких воздух. Его поразило то, с каким равнодушием Поттер говорил о чьей-то смерти. — Мальчик-Который-Выжил якшается с Малфоем! — выплюнул Рон, передёрнувшись. — Ничего, Гарри, ты увидишь рано или поздно, каков он на самом деле! — и, громко хлопнув дверью, он скрылся в другом вагоне. Ровно две минуты в коридоре стояла тишина, если не брать в расчёт громыхание колёс о рельсы. Гарри и Драко поражённо смотрели туда, где скрылся Уизли и пытались сообразить, что вообще сейчас такое произошло. Первым заговорил Поттер: — Ты нашёл себе купе? — Да, — Драко сдавленно кашлянул, борясь со смехом: реакция Уизли была неординарной и не имела никакого смысла. — Нашёл. В этом вагоне. — Тогда пошли, — решительно сказал Гарри, отчего Малфой нахмурился. Ему претила мысль, что кто-то командует им так легко, но, с другой стороны, это был превосходный шанс сблизиться со «Звёздным Мальчиком». К немалому огорчению Поттера, в купе Малфоя уже сидели ещё двое парней. Если бы не мелкие различия, то Гарри бы решил, что они близнецы: оба широкоплечие и квадратные, как миниатюрные версии платяных шкафов. Драко заметил отразившееся смущение на лице Гарри, проследил за его взглядом и сделал правильные выводы: — Вы, — авторитетно произнёс Малфой, тыкая пальцем в сидящих мальчиков, — сходите погулять. Мне с моим новым другом, — он как-то по-особенному выделил это слово, — необходимо побеседовать наедине. Ребята, не сговариваясь, одновременно поднялись со скамьи и без каких-либо возражений в гнетущем молчании вышли из купе. — Присаживайся, — Драко лукаво улыбнулся, заметив реакцию Поттера на двух крупных даже для детского возраста мальчиков. — А, я понял, — просиял Гарри. — Это твои приспешники! Забавно. Лицо Драко не дрогнуло, но он сильно удивился скорости, с которой Поттер догадался об отношениях Малфоя с теми двумя. — Почти… — уклончиво ответил Драко. — Винс и Грег — мои давние друзья, тоже из семей чистокровных волшебников. — Почему ты всё время заостряешь на этом внимание? На крови. И Драко рассказал Гарри о Пожирателях Смерти, о Предателях Крови и о многом другом, о чем Поттер никогда не вычитал бы в книжках. Гарри хмурился, кивал, задавал новые вопросы и вставлял свои комментарии. Ни на минуту Мальчик-Который-Выжил не пожалел о том, что «якшается с Малфоем», вряд ли недалекий и глуповатый с виду Рон Уизли смог бы быть таким же полезным, как Драко, сын демона во плоти. Прошла уже уйма времени, а беседа Драко и Гарри ни на секунду не прекращалась, Поттер всегда находил интересующие его вопросы, а Малфой с охотой на них отвечал. Чтобы не выглядеть неблагодарным, Гарри пришлось рассказать и немного об опекунах и о своей любви к чтению. — Кто-то видел жабу? — послышалось вдали, а через полминуты к ним в купе просунулась маленькая головка девочки с пышной копной каштановых волос: — Мальчик по имени Невилл потерял свою жабу, — чётко произнесла девочка, за её спиной промелькнул чей-то силуэт. — Никто не видел жабу? Драко скривился и открыл было рот, чтобы съязвить что-нибудь о жабах, но под осуждающим взглядом Поттера промолчал. Гарри, который предугадал действие друга и поспешил помешать ему сморозить глупость, одобряюще кивнул Малфою и обратился к незнакомке: — Простите, мисс, э-э..? — Гермиона Грейнджер. — Мисс Грейнджер, не сочтите за грубость, но прежде, чем самому бегать по бесчисленным вагонам и надрывать горло, спрашивая о жабе, не лучше ли обратиться к старосте? — спокойно поинтересовался Поттер. Хоть он и сказал «не сочтите за грубость», но именно такую цель он и преследовал, что-то в тоне Гермионы заставило сделать это. Её голос, сам того не ведая, пробуждал в слушателе желание поставить на место его обладательницу. Или это только Поттеру так показалось. Драко сдавленно хихикнул и Гарри метнул в него злой взгляд. — Он прав, — тихо сказал Невилл, однако никто его не услышал. — Пока мы ищем старост в этом гигантском экспрессе, — пыталась не потерять лицо Грейнджер, — бедная жаба Невилла может выпасть из окна! Или её кто-нибудь раздавит, или… Послышалось приглушённое всхлипывание. — Прости, Невилл! — ахнула девочка, обернувшись. — Я не хотела. Уверена, с твоей жабой всё в порядке! Пока Драко надменно ухмылялся, Гарри бесстрастно наблюдал за картиной, мысленно делая пометки. «Гермиона Грейнджер — зануда, ей сложно признавать свои ошибки, — Поттера ничуть не смутило, что он сейчас повесил на кого-то ярлык. — Невилл — стеснительный и тихий, любит свою жабу». И если мальчик, попросивший помощи у девочки, выглядел весьма безобидно, то от этой Грейнджер можно было ожидать чего угодно. — Его зовут Тревор, — тихо сказал Невилл, не смотря никому в глаза. — Так вы видели его или нет? — резко спросила Гермиона. — Нет, — одновременно ответили Гарри и Драко и переглянулись. Грейнджер ушла, но вместо «Невилл потерял жабу» по вагону теперь разносилось «никто не знает, где найти старосту?» и только потом «а не видели ли вы жабу?». — Ловко, — улыбнулся Драко, похвалив нового друга. — А ты всё испортил своим хихиканьем, — буркнул Гарри, будучи совершенно не обрадованным, что его поступок был по достоинству оценён сыном Ганнибала Лектера. «Это значит, что я теперь тоже злодей? — подумал тогда Гарри. — А это хорошо или плохо?» Выждав паузу, он ответил сам себе: «Это очень плохо. Я всего лишь хочу спокойно научиться обращаться с магией. И не ввязываться во всякие истории». Но «истории», сомнительными они были или нет, сами преследовали Мальчика-Который-Выжил. Ведь он и был историей. Поттер об этом знал, хоть и пытался забыть. — А у тебя есть домашние животные? — решил Гарри незаметно сменить тему. — Кого-то взял с собой? — У нас есть совятня, но я никого не взял с собой, — пожал плечами Драко. — Почему? Расширив от удивления глаза, Малфой спросил: — Ты что, газет не читаешь? — Гарри смутился и промолчал, ожидая продолжения, и оно не заставило себя ждать: — В прошлом году близнецы Уизли, — он усмехнулся, — решили впервые привезти в Хогвартс свою ручную крыску. А чары Хогвартса её посчитали за враждебное существо! Представляешь? Бедное животное разорвало на куски, как только братья вошли на территорию школы. Дамблдор, конечно, потом свято клялся, что это какой-то единичный сбой и с другими питомцами этого никогда не произойдёт. Но осадок остался. Некоторые побоялись везти своих животных. «А я ему доверил Армоса!» — испуганно подумал Гарри, но вслух сказал: — И ты тоже побоялся? — Не совсем верно. Если понадобится, всегда можно воспользоваться совой Хогвартса. А для особой почты… — Драко задумался. — Существуют особые средства. — Как-нибудь расскажешь о них, — усмехнулся Гарри. — Обязательно, — заверил его Малфой. Наступившую неловкую тишину нарушила полноватая дама, расхаживавшая с тележкой и выкрикивавшая «Сладости!» и «Свежая пресса!». Вспомнив удивлённые глаза Драко, Поттер решил начать своё просвещение и окликнул женщину. — Извините, можно мне газету? — Какую? — Э, а их много? — растерянно пробормотал Гарри и ответил: — Все, — и немного подумав, он добавил: — А что за сладости? — Шоколадные лягушки, лакричные конфеты… — загибала пальцы продавщица. Гарри были уже знакомы эти названия: он купил сладости в Косом Переулке, однако не всё успел попробовать. — Тогда газеты и четыре Шипучки, пожалуйста. Отсчитав монеты из кармана (Поттер предусмотрительно положил несколько туда, чтобы каждый раз не сверкать мешочком), он расплатился с женщиной и взял в руки протянутые газеты и банки газировки. Тогда, в Косом Переулке, Гарри удивился, открыв шипучку: наивный Поттер и не предполагал, что сладкая вода может шипеть, как самая настоящая змея! Одну штуку он вручил Драко, тот её взял в руки, осмотрел. Две оставшиеся Поттер кинул в мешочек. Гарри заметил, что это новинка, как сказали ему еще в Косом Переулке. Малфой, повертев ярко-зеленую с коричневыми полосами банку в руке, сказал, что ему понравилась упаковка. — Попробуй, — посоветовал Гарри, держа наготове свою газировку, но не открывая её. Он пытался не отразить на лице нетерпение. Послышалось недовольное и протяжное «Шшш», словно рядом внезапно оказалась змея и теперь предупреждала мальчиков о своей атаке. Звук плавно перешёл в гортанный хрип, затем отчаянный стон и закончился на хрусте, который можно было охарактеризовать не иначе как чей-то сломанный шейный позвонок. — Чем медленнее открываешь, тем жалобнее шипение. Я проверял, — с умным видом кивнул Поттер, подавив смешок. Надо было видеть выражение лица Драко, когда он открыл свою банку! Однако это не единственный секрет Шипучки. Гарри, не желая портить сюрприз, отложил банку в сторону и достал из кармана волшебную палочку. Похоже, эти действия вызвали некоторые подозрения у Драко, потому как он тоже поставил свою газировку на небольшой столик у окна рядом с сидениями. Сделав вид, что абсолютно этому не был огорчён, Гарри поднял палочку над мешочком и произнёс: «Одна шоколадная лягушка». Поттер за месяц упорных тренировок добился лишь того, что мог колдовать «Акцио» над своей сумкой без произнесения заклинания, но только с палочкой. Это расстраивало его, но Мальчик-Который-Выжил не унывал и продолжал практиковаться. В процессе он, на собственном печальном опыте, узнал, что безопаснее всего было указывать конкретное количество чего-либо, если в сумке или помещении было несколько экземпляров этого. — Я их ещё не пробовал, — пояснил Гарри, вертя в руках пятиугольную коробочку. — От сладкого всегда пить хочется, вот и купил газировку. — Осторожно, они живые, — предупредил Драко. — Живые, серьёзно? — Поттер усмехнулся, не веря, что шоколад может двигаться. Он открыл коробку и увидел там тёмно-коричневую лягушку, Гарри хотел было её взять и откусить заднюю лапку, как лягушка моргнула шоколадными выпуклыми глазками, надула шею и задумала прыгнуть настолько далеко, насколько сможет. Но Поттер был непреклонен: левой рукой схватил сбежавшую в прыжке сладость и быстро отправил её в рот. Целиком. Драко в этот момент поперхнулся, так как уже отпил из банки. Ему стало тошно. Гарри с полным шоколада ртом, довольный собой, пережёвывал некогда бывшую живой лягушку. Вопреки всем ожиданиям мальчика, лягушка не извивалась в посмертной агонии и не пыталась снова бежать из плена, она вообще перестала быть живой и снова превратилась в обычный фигурный шоколад. — Чары рассеиваются, должно быть, с прикосновением к слюне, — предположил Гарри, кое-как прожевав лягушку. — Но никто до тебя не рис-скнул это узнать, — заметил Драко и тут же прикрыл рот рукой. Его голос изменился, он стал низким, злобным и каким-то шипящим, словно сейчас совершенно другой человек говорил устами мальчика. Поттер расплылся в улыбке и сделал два больших глотка Шипучки, которую открыл. — Это ещ-щё одно с-свойс-ство газировки, — удовлетворенно прошипел он. — Ненадолго меняется голос, — уже обычным тоном сказал Гарри, недоверчиво посмотрел на банку и, пожав плечами, отпил ещё. — Начинаеш-шь говорить, как с-злодей. Драко смотрел на шипящего, как изувер, Поттера и он мог поклясться, что в голове пронеслась мысль о страхе. Нечто в мимике, словах, улыбке Мальчика-Который-Выжил заставило чувствовать Малфоя-младшего трепет. Пожалуй, это был первый раз, когда Драко увидел настоящего Гарри Поттера. А может, он просто хотел так думать. — В коробке ещё должна быть карточка, — сглотнув подступивший комок, подсказал Малфой. И правда, на крышке с внутренней стороны был прикреплён вкладыш такой же, как коробка, пятиугольной формы. — Ярдли Платт, — прочёл Гарри. — Но здесь ничего нет! — Иногда изображения уходят с карточек. А иногда не приходят вовсе. И всё же, забавно, что тебе попался именно он. — «Убийца гоблинов», — Поттер узнал это на обороте, там же была краткая справка о годах жизни и деянии, из-за которого он попал на карточки. — «Серийный убийца, охотившийся на гоблинов. Тёмный волшебник». Интересно, что ему сделали гоблины? Не изнасиловали ведь. — Не знаю. Из-за смертей сородичей гоблины решили, что против них устроили заговор волшебники. У них даже почти получилось поднять восстание. — Надо запомнить, что гоблинов убивать нельзя, — на полном серьёзе сказал Гарри, не прекращая рассматривать карточку. — Не хочу, чтобы подумали, что я могу плести против кого-то заговоры. Малфой усмехнулся. По правую руку от Поттера лежали тоненькой стопкой газеты волшебного мира, он взял в руки одну. — «Ежедневный пророк», — вслух прочёл Гарри и посмотрел заголовок на первой странице. — Надо же! Я на первой полосе: «Гарри Поттер будет учиться в Хогвартсе!» — он нахмурился и посмотрел на фотографию. — Не самое моё лучшее изображение, как я считаю. И оно… двигается? — Поттер вгляделся в чёрно-белую руку, которая пожимала другую. Малфой молча наблюдал за ним. «Конечно же они двигаются! Это же фотография!» — хотелось возмутиться ему, но что-то подсказывало, что замечание будет неуместным и обидным для нового друга. В конце концов, Гарри провёл всю жизнь с маглами, его можно понять. — Тут пишут, что после «блистательного появления на Косом Переулке», я куда-то пропал на месяц, — Поттер пробежался глазами по строчкам. — Зачем они это пишут? Да ещё и на главной странице. — Ты — Знаменитость, — сказал Драко, кашлянув. — Сейчас начало учебного года и в интересах редакции напомнить читателям, что их Герой сегодня впервые посетит Хогвартс, что ты был туда зачислен. «Скрывать шрам, оказывается, не было смысла — моя физиономия во всех газетах», — невесело подумал Гарри. — Надеюсь, в моём нынешнем статусе есть и положительные стороны, — пробормотал Гарри, перелистывая страницу. — Что?! Гринготтс ограбили? Кто посмел вперёд… кхм, кто посмел это сделать? — он быстро прочитал статью, которая была меньше предыдущей. — «Преступник ещё не найден», да? Печально. — Его ограбили ночью в тот день, когда мы впервые встретились, — услужливо сказал Драко, следивший за всеми новостями в магической Британии и остальном мире. — Что необычно — ничего и не украли. — Это как? Малфой пожал плечами. — Был вскрыт один сейф, который был уже пустым. Не знаю, может, времени на другие не хватило. — И ладно, — махнул рукой Поттер, откладывая газету в сторону, подальше. — Меня это никак не касается. Следующим под руку попался «Придира». «Маугли отправится учиться в Хогвартс» — большими буквами было написано на первой полосе, а следом крупным планом нервно улыбающееся лицо Поттера. «А маги вообще знают, кто такой Маугли?» — подумал Гарри, внимательно изучая статью. Там сообщалось, что у юного Поттера на спине росла густая бурая шерсть, а по ночам он отращивал острые ногти и клыки, вырывал их и готовил из них приворотное зелье по собственному уникальному рецепту. Чтобы завоевать любовь окружающих, конечно же. Гарри медленно закрыл газету. — Инсендио! — с непроницаемым лицом произнёс он, склонив палочку над упавшей на пол газетой. Наблюдая, как горит бумага, Гарри, немного подумав, повторил заклинание для закрепления результата. — Ты даже гороскоп не прочел, — с прикрытой усмешкой осторожно сказал Драко. — Если там написано про удивление, разочарование и сильный ожог для рождённых под созвездием льва, то я не хочу об этом знать, — буркнул Поттер, а затем спросил, оглядывая Драко, который ещё до их встречи в коридоре вагона надел мантию: — А не пора ли переодеться в форму? — Кхм, пойду узнаю у кого-нибудь, сколько ещё ехать. Поняв тонкий намёк, Драко вышел из купе, предоставив Поттеру возможность в одиночестве переодеться в школьную форму.