Глава вторая.
Единственный источник света в полумраке падал на её лицо мягкой тенью так, что её смущения не было видно. Низкий голос, от которого душа просилась на волю, а мурашки активно бежали по коже, наполнял комнату, будто раздаваясь эхом в её голове. Подобное с ней было совершенно впервые, но, к удивлению девушки, особа не была напугана, даже наоборот, с ним она была необычайно спокойна, чувствовала себя в невероятной безопасности. Ей было известно, что он ни за что на свете не тронет её, пока она сама того не захочет. В ней играла то ли наивность, то ли неуместная смелость, а может подростковый максимализм… А может и всё слилось в единое целое. Ника опешила от тихого, бархатного голоса, что лился сквозь пространство, словно хорошее, дорогое красное вино, которое крепостью обжигает горло, а затем оставляет терпкое послевкусие. — И кто же ты все-таки такая? — Богдан вдумчиво смотрел в её серо-голубые глаза, будто пытаясь разглядеть в них свое отражение, а затем изменился в лице, словно её глаза были затянуты пеленой и он ничего в них не увидел. Ни души, ни сострадания, ни эмоций… Ничего… — Вероника… Ника… Николь… Кто же я…? — повторяла девушка снова и снова, а парень говорил за ней. — Вероника! Ника! Николь! — она чувствовала что её трясут за плечо. Она открыла глаза, оказалась в классе, в их привычном классе, в котором она проводит свое время последние 5 лет. Но перед лицом была не их любимая классная руководительница, а тот, кто только что ей снился, а так же настойчиво тряс её за плечо. Выровняв спину, она приняла серьезный вид, будто я не спала, а просто лежала с закрытыми глазами. На свою «выходку» она ловила на себе лишь какой-то смеющийся и злой взгляд. Хорошо, что от это кары её спас звонок с урока, но не успев сбежать, её схватили за ворот рубашки и оставили в классе. Фыркнув, она села на парту и стала скучающе ждать пока выйдут остальные, а затем сказала: — — Прошу прощееееения. Всю ночь не спала думала о красавчике, который сидел за аппаратурой и решила сделать себе компенсацию моего сна за счет математики. — выпалила она буквально за пару секунд, с долей нахальства. — На самом деле мне глубоко плевать, на то, что ты спала. Сам был такой же, но кого это волнует. Ты во сне бубнела: «Богдан… Богдан…». Забавная картина, на тебя смотрела половина класса. — он смеялся, почти согнувшись пополам. — Ой, да не ври, я не разговариваю во сне, да и сильно ты мне нужен. А… Что вы проходили? — она взяла черновик, села за парту. — Хорошая попытка перевести тему, но так уж и быть, помогу. — он сел рядом, оживленно что-то поясняя, словно он живет этим и этим же дышит. Всё-таки есть свои минусы и красивых учителей. Ты не то чтобы слушаешь его объяснения, ты скорее любуешься и не понимаешь ровным счетом ничего. Совсем. Отвратительно чувство, когда ты вроде жаждешь с кем-то общения, а может, и чего большего, но всё портят ваши отношения на деловом уровне. Если бы они были просто друзьями, всё было бы куда проще, чем так. Но как бы оно ни было- Ника не собиралась обращаться к нему как к учителю. Разве что при директоре. Странно, но придется привыкать. Когда Николь уже шла по коридору, она нелепо улыбалась мыслям о том, какими же будут лица одноклассниц и одноклассников, если их увидят гуляющими вместе, а то и хуже, если они будут идти держать за руку, или обниматься. От дальнейших мыслей её передернуло и она решила не продолжать думать в этом русле, так как зная себя это ушло бы совершенно не в ту степь. Забывшись в мыслях, дама полетела с лестницы и приземлилась прямо на левую руку, заработав себе очевидные перелом и выбитый сустав. Дальше она видела всё лишь отрывками. Вокруг толпа, все зовут ближайшего учителя, прибегает Богдан, гладит ее по голове, придерживая под шею, вызывает скорую, они едут в больницу, а дальше тьма… Когда она в следующий раз открыла глаза, вокруг не было никого, но присмотревшись получше, она увидела возле окна его… — Надеюсь я мертва. Если нет, то добейте. — Мне жаль, но нет. Зато головой ты неплохо приложилась, как и рукой. Весь лестничный пролёт залила кровищей. И мои вещи тоже. — девушка осмотрела его с ног до головы и заметила пятна крови на одежде. — Куплю новые, надеюсь моих денег хватит на то, чтоб покрыть этот ущерб. Шёл бы домой. Нечего тут со мной возиться. — она хмыкнула, отвернулась и стала смотреть в окно. — Скоро придут твои родители. Тогда и уйду, а про одежду забудь. — он сел на край кровати. Николь попыталась встать, но, увы, как всегда ей этого сделать не позволили, уложив за плечи. Она лишь закатила глаза, откинула голову на подушку и снова уснула.***
Глаза открылись сами по себе, затем девушка зажмурилась от яркого света и боли в голове. — Mal… — прошипела она. (Сноска: с франц. Mal- боль) — Ты совсем не умеешь без проблем… — горестно выдохнула мать, — Хорошо хоть Богдан, умный молодой человек, додумался скорую вызвать. Горе мне, горе… — она вздохнула снова. Николь ничего не могла произнести, ей было стыдно. Странно, стыдится нечего, но было действительно странное ощущение в области сердца, будто что-то кололо и тягостно щемило. — Прости, мам. Я задумалась… — Ты не виновата, такое могло произойти с каждым, но как всегда тебе везет меньше всех, — она грустно улыбнулась и продолжила, проводя кончиками пальцев по волосам дочери. — С самого детства ты была неуклюжей и вечно падала. — Богдан пошел домой? — она снова осмотрела комнату. — Да, но он скоро придет. Говорил мол, вину чувствует, не досмотрел. Спустя какое-то время, в комнату заходит это беловолосое чудо, кидает на стол апельсины, сок, шоколад, а Ника с этого всего, мягко сказать, офигела. — Не знал, что ты любишь, но думаю ты не сильно против. — так же он достал из рюкзака ноутбук. — Буду создавать все комфортные условия. — Ты решил меня в себя влюбить, что-ли? Ты смотри, я мелкая, впечатлительная, могу и влюбиться, потом не отделаешься. Он лишь пожал плечами, включил фильм и плюхнулся на кровать, прям вплотную к Нике. Они смотрели комедию, дабы поднять боевой настрой больной, чтобы сильно не страдала. Но, как только в фильме начался романтический момент, он повернулся к ней, стал медленно к ней наклоняться, смотря на её губы. Она немного обомлела, опешила, но ничего с этим делать не стала, лишь смотрела, что же будет дальше. А он был всё ближе и ближе…