Живя под синей мантией

      День X наступил безумно быстро. Друзья даже не успели оглянуться, как пришел «вечер большого дела». Эшли и Карл до безумия волновались, ведь хозяйка царства книг, мисс Маргарита Иосифовна (она была русской), была довольно-таки суровой женщиной. Смотря на неё издалека, можно сразу сказать, что «эта женщина старой закалки». Да, так и было. В библиотеке царила атмосфера времен СССР. Студенты, которые попадали туда в первый раз, удивленно оглядывались по сторонам — они попадали в русскую культуру двадцатого века: плакаты на патриотические темы, портреты и скульптуры Сталина и Ленина, советский флаг, граммофон с играющим гимном «Союз нерушимый республик свободных» — все это были отголосками Советского Союза. Сама Маргарита Иосифовна ходила в длинных совершенно закрытых платьях под горло тусклой серой гаммы и собирала волосы в тугой пучок. Косметику она не признавала напрочь, поэтому лицо её было самым что ни на есть естественным. Она, косметика, по мнению Маргариты Иосифовны, была первой ступенькой «вниз», потому что рядом с косметикой шли и флирт и, как выражалась библиотекарь «вечерушки», а затем и ранняя половая жизнь! На носу у Маргариты Иосифовны сидели очки в тяжелой роговой оправе и толстыми, увеличивающими её глаза, линзами. Русская консервативно и строго относилась к современному миру, что проявлялось в постоянном ворчании о новых нравах и идеалах. Она грозно глядела на студенток, которые, по её мнению, одевались и красились слишком вызывающе. В негодовании качала головой и разгоняла парочки, обнимающиеся в библиотеке, или сидящие слишком близко друг к другу. Она была женщиной достаточно крупных габаритов и поэтому, когда она нависала над провинившимися, уперев руки по бокам, те без колебаний подчинялись её воле. Оно и понятно, когда на тебя смотрит большая женщина, стрекозиные глаза которой сквозь призму очков выглядят ещё более устрашающе, даже смельчак призадумается, а стоит ли ей перечить. Её акцент всегда всех забавлял, а иногда, когда Маргарита Иосифовна очень злилась, студенты могли услышать странные слова и на русском языке. Колдовала она без помощи палочки — её заменяла длинная, около 20 дюймов, деревянная линейка. Ею библиотекарша устрашающе размахивала перед нарушителями её покоя, при этом кончик её своеобразного оружия испускал снопы красных искр, похожие на маленькие фейерверки. Особо провинившиеся студенты даже получали этой самой линейкой по рукам, если суровая женщина пребывала в уж слишком плохом настроении.       И именно с этой женщиной предстояло встретиться Эшли и Карлу…

***

Пара, боязливо прижимаясь друг к другу, стояла перед приоткрытыми дверьми в библиотеку. Из-за них доносилась музыка на непонятном языке. По торжественности оркестра она походила на гимн. Иногда слышался хрипловатый голос Маргариты Иосифовны, подпевавшей граммофону. Пара переглянулась. Карл нервно сглотнул и взялся за ручку двери. Он толкнул её, и ребята вошли в библиотеку.       Как же тут было ярко! На стенах висели красные флаги, яркими белыми пятнами виднелись со всех сторон бюсты великих людей России двадцатого века. Книги на стеллажах были как на подбор: одинакового размера ровными рядами выстроены по полочкам, ни одной пылинки на них, ни одного зазора. Лампы ярко освещали каждый сантиметр библиотеки. Рядом с книжными шкафами рядами были встроены длинные деревянные столы с лавками, лакированное покрытие которых отражало свет исходивший от ламп. Все тут было идеально настолько, что даже при желании придраться было не к чему. — Добрый вечер, — неуверенно поздоровались студенты.       Библиотекарша отвлеклась от своих бумаг и вышла из-за стойки с книгами. Она молча подошла к паре, еще издалека недовольно взглянув на их близкое расположение друг от друга. Подойдя к паре, Маргарита Иосифовна опустила свой грозный взор на их переплетенные пальцы. — Приличная девушка не позволит молодому человеку прикасаться к себе в общественных местах, — с акцентом произнесла она.       Эшли вздрогнула и буквально вырвала свою руку из ладони Карла. — Простите, — прошептала она. — Мы пишем доклад по основанию Фабиона, о Восьми Братьях. Не могли бы Вы нам показать, где находятся книги с какой-нибудь летописью или историей университета?       Маргарита Иосифовна выслушала Эшли и немного задумалась. — О Восьми Великих? — лицо библиотекарши на долю секунды изменилось. — И кто же вам задал такой доклад? — Профессор Гондерлоу, — выпалила Эшли. — Мы ходим на лекцию по истории Университета, ну и… — девушка замялась, она старалась подобрать правдоподобное оправдание. — И… так получилось, что мы слишком много отвлекались на занятии, и в качестве наказания профессор сказал мне сделать доклад.       Эшли постаралась сделать виноватый вид, и показать, что она очень стыдится своего поступка. Карл же стоял столбом и кивал головой в знак полного согласия с подругой. Маргарита Иосифовна же недоверчиво разглядывала обоих. Она долго стояла, скрестив руки на груди, и немного причмокивала губами, обдумывая сказанные слова Эшли. — Хм, ну это весьма неплохая мера наказания. Тунеядство всегда должно быть присягаемо, обязательно передам мистеру Гондерлоу, что его методы хороши. Но я бы дала больше заданий, — сказала она с довольной улыбкой, — Пройдемте в архив, я покажу вам книги по истории университета.       Библиотекарша резко развернулась и пошла вдоль стеллажей с книгами, а наша пара семенила за ней сзади, изредка переглядываясь. Но все же это пока ещё не победа. Они долго плутали мимо огромных шкафов с бесчисленным количеством книг, пока не дошли до самого отдаленного угла библиотеки, в котором располагался архив. — Вот на этом стеллаже есть книги по истории, — сказала Маргарита Иосифовна, брезгливо разглядывая пыль на одной из полок. — Я оставлю вас тут. Но только попробуйте заняться чем-то кроме литературы! Помните, у меня отличнейший слух. И я если я услышу хотя бы малейший звук, не похожий на перелистывание страниц… — она очень близко подошла к Карлу и заглянула ему прямо в глаза так, что у парня затряслись колени, — я вам покажу Кузькину мать!       С этими словами библиотекарша удалилась. Как только стук её каблуков перестал эхом долетать до Эшли и Карла, пара буквально рухнула на скамью рядом со стеллажом. — Я вот только не понял… Чью мать она нам покажет? — прошептал Крал, на что Эшли лишь пожала плечами.       Они осмотрелись по сторонам. На длинных и старых, почерневших от времени, стеллажах громоздились поросшие в пыли книги вперемешку с отдельными листками пергамента и свитками. Тут было темно, так как в этом маленьком закуточке библиотеки не размещалось ни одного окна. В этом крохотном забытом всеми пространстве был один единственный столик, окруженный старыми шкафами, словно дремучим лесом. Свет исходил только от одной единственный лампы с десятком свечей. Но до того тут было темно и даже дико, что даже этот маленький источник света не мог справиться с черной тьмой дальнего угла библиотеки. По всей видимости, Маргарита Иосифовна очень редко ходила именно сюда, поэтому это был, наверное, единственный закуток, который не являлся частью «культа СССР». — Ну что? — неуверенно спросила Эшли. — Начнем? — Начнем, — ответил Карл и подбадривающие взял Эшли за руку…       Долгое время тяжелые поиски не давали никаких плодов. Все было не то. Карл и Эшли перерыли кучу книг, с ног до головы перепачкались в пыли и кое-где даже в паутине. Они чихали, доставая чуть ли не каждую книгу, и из-за этого их носы преобрели красный оттенок. В конечном счете они без сил упали на скамьи, которые жалобно заскрипели под ними. — Я больше не могу, — слабо сказала Эшли и убрала пряди волос нависшие над лицом. — Мы здесь ничего не найдем. — Нельзя сдаваться, — пропыхтел Карл. — Они ведь надеются на нас. Отдохнем и продолжим.       Через некоторое время они сделали ещё один заход к полкам. И вновь им не попадалось ничего подходящего. — Так, все, это последняя, Эшли, — сказал Карл, который уже тоже начал отчаиваться.       Он достал с дальней полки толстую и очень большую книгу. Он дунул на слой пыли и закашлялся. — Тяжеленная, — сквозь кашель сказал он и почти уронил книгу на стол.       Эшли, ленясь от усталости, не стала смахивать с книги оставшуюся пыль. Они открыли первую страницу. На ней немного выцветшими от времени чернилами был нарисован замок. Снизу старинными витиеватыми буквами было написано «Фабион». — Карл, — на выдохе прошептала Эшли. — Кажется, нам повезло…       Они пролистывали страницы дальше и дальше… — И спустились Восемь Братьев Великих на дно большого моря, да построили на дне его замок дивный, ибо удобно было место выбранное… — читал Карл красивый и ровный почерк автора. — Нашли Карл, кажется, мы ее нашли, — радостным шепотом затараторила Эшли.       Они долгое время разглядывали рисунки и изучали текст. Но в один момент Эшли перевернула страницу и закрыла рот рукой, стараясь удержать изумленный вдох. — О, Мерлин! — от неожиданности вскрикнула она. — Это рисунок из холла!       На изображении был нарисован зверь огромных размеров и девушка, привязанная к дереву… Карл провел рукой по рисунку, потом взгляд его опустился на слова ниже. — Тут легенда, похоже, — задумчиво проговорил он. — Все маги тут жили, не зная забот Они превратились в счастливый народ. Ни войн, ни печали, ни даже беды, Ни горе, ни зависть не знали они. Те Восемь Великих создали тут рай, И каждый был счастлив, Хоть кого выбирай! Любой тебе скажет, что жизни другой Не хотел бы он больше. И казалась игрой Вся эта маленькая сторона, Которая на дне океана видна… Но как-то Великий один заскучал, Монархии парень уж очень желал. Он был силен, и хитер, и проворен Но слишком уж молод Был младшим по крови. Он хотел власти, желал превосходства А братьев своих презирал до уродства. Великий, придумав свой план, ликовал, Парень решил совершить ритуал. Он долго готовился, кары страшился, Но пробили часы, и Великий решился… Венера будет у древа пленна, Огромному зверю в руки дана. Марс весь в печали, убитый в тоске, Не заметит ловушку в опавшей листве. И тот, кто был рядом в этот момент Не сможет дать убийцы портрет. Три обезьянки его крикнут гулять А он не сможет им отказать. Ну, а последней частью, увы, Окажется плод недавней любви. И всех их троих погребет тишина Навеки заснуть судьба им дана. И сможет тогда Великий восстать И снова страной своей заправлять.       Окончив чтение, Карл надолго умолк, Эшли пробежала глазами легенду и тоже не смела произнести и слова. Она не отводили глаз от рисунка… Что же будет… Что же будет.