Дрейфующий корабль

      — Ещё одно новое здание достроили, — протянул мужчина, с расслабленным видом сидевший у окна, подперев подбородок рукой.       Из окна открывался вид на одну из аллей Хекишо и на новое здание, построенное напротив. Взглянув на него, Шогьёку рассмеялась.       — Население Хекишо растёт. В детстве я и мечтать о таком не могла.       Шогьёку крошила круглый брусок чая, который вышеупомянутый мужчина принёс вчера ночью. Это была известная марка чая из Хакутана, расположенного в Кэй, что к востоку от Эн. Этот чай, должно быть, был довольно дорогим. Однако этот человек просто бросил его на стол и сказал ей, что хочет его. Его звали Фукан. И она не знала, откуда он родом или чем он занимается. Должно быть, он был не отсюда, поскольку он посещал её примерно раз в полгода. У него было прекрасное ездовое животное и он не жалел денег, так что, похоже, он был богат, но когда девушки спросили его откуда он достал такой хороший чай, он ответил, что стащил его.       — Больше людей означает больше домов для удовольствий. Человечество неисправимо!       — Как для обычного человека, ты странно выражаешься. Если скучаешь, лучше покроши чай. Может быть он и хороший, но он слишком твёрдый.       В ответ на слова Шогьёку мужчина кивнул и, взяв из её рук круглый брусок чая и нож, послушно принялся крошить чай в чайник, стоявший у него на коленях. Посмотрев на него некоторое время, Шогьёку, не выдержав, рассмеялась и отвернулась к окну. Напротив стояло новое высокое здание с красной черепицей и зелёными колоннами. Ещё одно.       — Верно… Численность населения растёт. Когда я была маленькой, на этом месте был пустырь и, пытаясь возделывать землю, мы выкапывали лишь сожженный мусор и кости. И это во владениях самого короля? Ты можешь в это поверить?       — Говорят, что когда-то Эн лежал в руинах, — со смехом ответил мужчина. — Столько хватит? — он протянул чайник Шогьёку. Заглянув внутрь, она удивлённо открыла рот.       — Кто же заваривает столько? Чай потеряет весь свой вкус.       — Ты заставила меня работать и ещё и отчитываешь меня?       В ответ Шогьёку бросила на него недовольный взгляд.       — Ты у меня в долгу. Неужели ты забыл?       Он заселился практически перед закрытием городских ворот, снял примерно десять гейш и закатил пирушку. К тому же он заключал налево и направо всякие нелепые пари и затем проигрывал их. В итоге он проиграл кучу денег и даже комнату, которую снял на ночь. Шогьёку выиграла её у него. Он был очень подавлен этим фактом, так что Шогьёку, пожалев его, впустила его в свою комнату.       — Если ты правильно заваришь этот чай, я спишу тебе все твои долги.       Услышав её слова, он проворчал что-то и поднялся на ноги. Шогьёку со смехом наблюдала за его неумелыми попытками заварить чай.       — Кем ты работаешь?       — И правда, кем.       — Ты чиновник?       — Я похож на чиновника?       — Нет, но ты часто поднимаешься на гору Шо, верно? Это из-за твоей работы, правильно? Несмотря на то, что это королевский парк, это заброшенное и довольно жутковатое место.       — Это не работа. Это для меня что-то вроде увеселительной прогулки.       — Ты шутишь! Там же не на что смотреть.       Мужчина тихо усмехнулся.       — Там есть могила.       Шогьёку моргнула.       — Я слышала о ней. На горе Шо находится могила заместителя губернатора провинции Ген. Когда-то он был чоусаем. И за его злодеяния его оставили на всеобщее обозрение, верно?       — Всеобщее обозрение?       — Да, я слышала, что он поднял восстание, так что они оставили его тело болтаться на публике.       — Что за чушь! — рассмеялся мужчина. — Там всего лишь его могила. Для начала, какой вообще смысл выставлять тело повстанца в том месте, в которое никто не ходит?       — Оу. Ну да, ты прав. Но там действительно находится могила заместителя губернатора провинции Ген, верно? Раз ты посещаешь его могилу, ты как-то связан с ним, Фукан?       — Я не имею к нему никакого отношения.       — Ну, как минимум, ты тоже плохой парень. Потому что он точно был плохим парнем, верно?       Он рассмеялся.       — Не то что бы меня это волновало, но Ацую было бы неловко, услышь он тебя сейчас.       — Ацую — это имя заместителя губернатора? Но история же утверждает, что он плохой. Он убил губернатора провинции Ген, захватил её и поднял восстание.       — Верно. Именно в таком виде это и осталось в истории, — держа в руках чашку с чаем, мужчина подошёл к окну и бросил безразличный взгляд на улицу. — Ацую был сыном губернатора провинции Ген. В эпоху правителя Кё он стал одним из министров провинции и помогал своему отцу. Но его отец был настоящим трусом. Правитель Кё был настоящей катастрофой, как война или стихийное бедствие. Так что Ацую выгнал своего отца и сам стал управлять провинцией Ген. Однако он не остановил катастрофу тем, что он отобрал должность у губернатора провинции. Его отец продолжал помогать правителю Кё притеснять простых людей.       — Ты говоришь так, словно сам видел всё это. И ведь всё же, преступление есть преступление, не так ли?       — Да, ты права. Но был ещё один человек, отец которого тоже был трусом. А катастрофа приближалась. Отец этого человека также не мог справиться с катастрофой, и этот человек знал это. Он сдержался и не пошёл против своего отца, но в итоге из-за этого катастрофа опустошила земли его семьи, — мужчина криво улыбнулся. Он выглядел так, словно бы его высмеивали. — Убив своего отца, Ацую смог справиться с катастрофой и спасти людей. А тот, другой человек, не смог убить своего отца, потому что боялся стать преступником, и позволил своим людям умереть. Кто из них, по-твоему, лучше?       — Я думаю, это не Ацую… В конце концов, он же поднял восстание из-за того, что не боялся совершать преступления, верно?       — Думаешь?.. — мужчина разглядывал свою чашку с чаем. — Не то что бы я знал Ацую. Я думаю, что Ацую решил, что его старания пропадут даром, если он не станет правителем. Он решил, что просто обязан был стать хорошим правителем. Он поднял восстание, но я думаю, он не жаждал власти. Правитель Кё назначил его отца губернатором провинции Ген, а он был лишь одним из его министров. Если бы на трон взошёл новый правитель, он не смог бы удержать своё прежнее положение. Так что он сам попытался занять трон.       — Я не знаю…       — Я тоже. Но я думаю, что Ацую хотел быть хорошим. Да, он хотел, чтобы его восхваляли, и у него не было, хм, сомнений в выборе средств для достижения цели. Так что да, он не побоялся стать преступником.       — Если коротко, он хотел славы и уважения?       В ответ мужчина удивлённо взглянул на Шогьёку.       — А он был не прав? Ацую хотел иметь хорошую репутацию, Это не так уж плохо. Ради этого он делал хорошие дела. В любом случае, если люди могут восхвалять своего правителя, от этого выигрывают как люди, так и сам правитель.       — Верно, но…       — Иногда я мечтаю о том, что не запятнаю своей репутации до самой смерти. В конце концов, Ацую пришлось бороться за возможность править до того, как он заработал хорошую репутацию. Но я думаю, что если бы он придерживался своих целей до самого конца, он стал бы лучшим правителем на свете.       Шогьёку широко распахнула глаза от удивления.       — Ты шутишь!       — А?       — На троне уже был правитель, так его действия были предательством! К тому же он не смог сохранить верность своим прежним идеалам, так что не думаю, что он был бы таким уж хорошим правителем. Или, возможно, Ацую чего-то не хватало. Потому что иначе тайхо выбрал бы его правителем, верно?       — А, — мужчина рассмеялся. — Кажется, я понял.