Часть 1
8 февраля 2019 г. в 12:26
Лелея своенравная, сильная, болью, и душевной, и физической закалённая, с кровью холодной. А снаружи платья великолепные, жаль, что для женщин в положении предназначенные, волосы завитые на плечи падают и как ленты дней сплетаются, да улыбка на бескровных губах.
И руки она на животе круглом сложила, всем существом чувствуя, как дитя шевелится.
Плевать, что её девочка — ребёнок насильника. Йольфа будто уже знает, что это «она».
— Ах, моё солнышко… — шепчет она, убирая прилипшие к её красному лобику рыжие волосики. А у неё самой они светлые, как солнца, стоящего в зените, лучи. — Моя Медмель…
Имя — единственное, что было позволено матери выбрать для её же ребёнка.
Она не обижается на это. Не хочет этого делать.
Лелея худая, до костей выпирающих, синяков вокруг глаз по-прежнему ясных, да ночных рубашек ушитых. Наскучившая дивная игрушка принца, одиноко в покоях сидящая, как в клетке золотой. Будто последний ренат, едва живая от тоски, закованная в цепи.
В глазах других — красавица неземная.
В зеркале видит — чудовище неприкаянное.
— Почему они не пускают меня к ней?! — девушка, на вид не старше 17 ти годков, виснет на стражнике, заливаясь слезами бессильной истерики одичавшего зверя. — Я хочу видеть свою дочь!
Она возражений не слушает. Не привыкла.
Лелея дрожащая от ужаса пережитого и страха будущего, но то внутри. А снаружи платье красивое на фигурке точёной сидит идеально, волосы длинные в причёску убраны, да улыбка на бескровных губах.
Лишь шажок из темноты на площадку, светом освещённую, но она держит себя во тьме, будто лентой дней себя к ступеням башни примотав. Рвутся невидимые ниточки ленты тканой, рвутся и её нервы, когда её бледной лицо заливает свет.
И голос детский шепчет:
— Вы моя мама?
Лелея может только улыбнуться так неловко, как будто она задолжала, не до дала этой уже почти девушке что-то важное. Хотя, может быть, что так оно и есть.
— Вы действительно прекрасная красавица… — девочка, лет 12, с голосом меланхоличным ранее, тоже улыбается и голосок её дрожит, как слезинки в уголках леленых глаз.
Йольфа видит: не похожа дитя на неё совсем, высокая, рыжеволосая и глазами бирюзовыми на неё завороженно смотрит.
Лелея улыбается искренне своему ребёнку, выросшему без неё, подбегает к ней, на секунду обнимает её, ощущая такой желанный запах своей Медмель, а потом по ограждению площадки смотровой пускается, туфли теряя, а потом прыгает, руки, словно птица расставляя.
— А у меня… — выдыхает грудью полной, слёзы смаргивая и Медмель голос отчаянный позади слыша. — Крылья есть!
В этот раз Лелея из племени йольфов взлетела не во сне.