Живая вода

Зуко остался у костра, в очередной раз ворочая найденной неподалеку палкой угли. В который раз и зачем он это делал, он бы и сам не смог объяснить. Кошмары снова вернулись, поэтому просто лечь спать как Юи он не мог. Разбудить ее своим криком и приступом очередной неконтролируемой паники, что может быть хуже? Если она увидит его таким, то уйдет, оставив его разбираться с его проблемами в одиночку, как и все. От него отказались отец, мать, сестра, собственная команда, а вот сейчас и дядя. Даже дядя решил остаться на Севере, и похоже, не собирался больше ему помогать. Он с самого начала не слишком хотел гоняться за аватаром. А записка заканчивающаяся словами: до встречи у стены моих поражений, выглядела жестокой насмешкой. Дядя почти всегда говорил намеками и метафорами. А это был явный намек на то, что Зуко ждёт поражение, это вызвывало злость и желание во чтобы то ни стало доказать обратное. Палка была сжата в кулаке и с треском разломана. Обломки полетели в костер. Без корабля поиск и доставка аватара в страну огня были чем-то практически неосуществимым, Зуко и сам это понимал. Но как бы он не пытался врать самому себе, слова дяди больно цепляли что-то в душе. А ведь раньше дядя говорил, что Зуко ему как сын, но это также оказалось ложью. Лу-Тен был лучшим во всем, и такой неудачник как Зуко не мог быть даже жалкой пародией на его замену. Даже дядя это понял, что бы он ни говорил, он просто не смог больше с ним оставаться. И Зуко даже не винил его за это. Слабаки не нужны никому, он усвоил это с самого детства. Знал, сколько себя помнил. Как и то, что ему повезло родиться… Это лишь очередное доказательство того, что он недостоин чего-то хорошего. И Юи, когда-нибудь и она решит уйти, это только вопрос времени. Стоит ей узнать о том что он не может справится даже с собственными кошмарами, она сразу передумает помогать. И в праве ли он будет на нее тогда злиться? Нельзя надеяться. Всем плевать. Ей тоже будет плевать. Она даже не скрывала того, что планирует найти себе новый дом, остановившись там где ей понравится больше всего. Какого Коха он вообще предлагал ей отправиться в страну Огня. Вряд ли она откажется от своего желания, только потому, что обещала помочь. Зуко не мог вспомнить, когда кто-нибудь вообще выполнял обещания данные ему. Азула всегда делала наоборот, а потом смеялась над его доверчивостью. Дядя в принципе ничего не обещал, как и отец. Команда хоть и давала ему присягу, как капитану, полным составом, в большинстве случаев, игнорировала его приказы, предпочитая слушать дядю. Как капитан он тоже провалился. Наверно, в принципе не существовало чего-то в чем он был бы достаточно хорош. Она считала что с ним что-то не так, и была права. Потому что все было не так. Он одновременно боялся того что она уйдет, и хотел заставить ее уйти. Как отец воспримет его возвращение, если он привезет аватара с помощью девчонки из племени воды. Будет ли этого достаточно, чтобы заслужить прощение? Или он сочтет это ещё большим позором… И что будет с аватаром. Она пообещала помочь, просто взяла и пообещала, взамен попросив лишь гарантию безопасности, не для себя, для аватара. Он не был для нее надеждой или мессией и, в принципе, судя по выражению ее лица, не вызывал у нее каких либо теплых чувств. Ей было его жаль. Когда она напомнила о том что аватар всего лишь ребенок, стало нестерпимо стыдно. Он не мог сформулировать за что конкретно ему было стыдно, но, он практически не задумываясь согласился на ее условие. Свой шрам он получил в тринадцать, аватару сейчас почти столько же и он официальный враг народа огня. Хотелось верить, что его пощадят и просто попробуют перевербовать на свою сторону или на поддержание нейтралитета, но… Ее слова заставили посмотреть на это немного под другим углом. Она так легко озвучила то, о чем он запрещал себе, даже задумываться. На протяжении трёх лет он запрещал себе даже отголоски мыслей о «потом». Слово «потом» для него в принципе не существовало, было «сейчас», «цель» и безостановочная погоня за ветром, за легендой… Что если Джао был прав, говоря, что отец не желал его возвращения? Она ведь намекала на это же… Он не должен сомневаться в отце. Никогда! Жар костра и взлетевшие в воздух искры, словно заново выжигали на лице клеймо изгнанника. Шрам вспыхнул болью, так, будто был получен совсем недавно. Но Зуко точно знал, что болеть там уже ничто не может, напоминал себе, что стоит коснуться и под пальцами ощутится только грубая поверхность шрама. Но память предательски подкидывала влажную и пузырящуюся поверхность пульсирующую болью, запах горелой плоти и гноя, забивающий ноздри. Сегодня ему точно не стоило и пытаться уснуть, ведь во сне будет ещё хуже. С трудом поднес, совсем одеревяневшую руку к лицу и с силой сжал переносицу, заставляя реальную боль вытеснить ту, что осталась только в его памяти. Дышать приходилось под счёт и постепенно наваждение отпускало. Из-за накатившей жалости к себе, вспыхнуло раздражение. Он ненавидел себя за эту слабость. Встал, сделал несколько кругов вокруг импровизированного лагеря. Не заметил, как подошёл и остановился возле Юи. Она совершенно точно спала. Белые как снег волосы торчали во все стороны, такие же белые брови сведены к переносице. Колени подтянуты к самому подбородку и чуть приоткрыт рот. Сейчас она выглядела почти, как обычный человек. Но тогда в оазисе, показалось, что она пришла из мира духов, чтобы помочь, чтобы вытащить его из того дерьма в которое он сам влезал все глубже с упорством комодоносорога. Но духи никогда не были к нему благосклонны. Он подозревал их в очередной издевке. Ожидал от Юи каких-то неприятностей и подстав. Старался по-возможности с ней даже не говорить и не спускать с нее глаз, чтобы когда что-то случится, он был бы готов. Но... Он помнил как она изо всех сил старалась добраться до берега, плакала, искренне смеялась и улыбалась ему, не смотря на то, что он звал ее бесполезной, хотя к нему это относилось в гораздо большей степени. А она просто игнорировала это или огрызалась в ответ. Она с самого начала смотрела на него совершенно не так, как должна была. Она должна была его ненавидеть, как ненавидели все представители ее племени, но ненависти в ее взгляде не было совсем, даже когда она злилась. Она смотрела так, будто действительно все знала и просто принимала, как данность. Она лгала, когда говорила, про всплывающие из ниоткуда знания. Она уже знала, что и как должно было произойти. Предложенная ею же сделка в оазисе духов, была крайне заманчивой и одновременно пугающей. Но он был рад, что оказался не один посреди океана. Если бы не она, он бы наверняка ещё дрейфовал где-то в открытом море, если, конечно, был бы ещё жив. В этом море водилось множество тварей, на фоне которых, даже монстр острова Киоши, что только чудом не нанес серьезных повреждений его кораблю, казался относительно безобидным. Он не питал иллюзий насчёт того, что смог бы справится с чем-то подобным в одиночку. Но за все время их путешествия, ни одна тварь не показалась даже на горизонте, хотя они были бы лёгкой добычей. Также они не наткнулись ни на один из отступивших кораблей его страны, даже в первые дни. Он считал все это так же ее заслугой. Словно кто-то или что-то защищало ее от всех опасностей в океане. И в какой-то момент он даже поверил в то, что она настоящий дар, а не проклятье или жестокая насмешка судьбы. В это хотелось верить, но от этого открытия было неуютно. А ведь он действительно мог потерять ее, оттолкнув сегодня и навсегда лишиться своего наверняка последнего шанса. Он понял это, когда услышал ее крик полный ужаса, тогда он по-настоящему испугался, что не успеет… Духи не славились умением прощать. Но она простила и даже сама бормотала извинения, вцепившись в его куртку. Извинялся ли кто-нибудь перед ним раньше? Этого он вспомнить не мог. Азула, под давлением матери, не считается, ведь она никогда не чувствовала себя виноватой. То что неприятностей от нее и ее секретов будет ещё предостаточно, он был уверен. Но сколько бы он не присматривался, не мог понять, где она врала. Казалось, будто она говорила, только то, что думала, или не говорила ничего. Она была одновременно похожа и непохожа, на знакомых ему аристократок. Она могла, улыбаться, тепло и по доброму, а в следующую секунду закрыться непроницаемой стеной из раздражения и напускного безразличия. Она сказала что не сможет вернуться. Что ее там ждёт что-то ужасное, из-за чего, она готова была бежать с незнакомцем через весь океан, оставив семью, друзей, положение в обществе. Почему предпочла его компанию, команде аватара? Во внезапную любовь к нему с первого взгляда он не верил. А значит должна быть другая причина. Но что могла сделать эта хрупкая, наивная и практически ничего не знающая о мире девочка? Снова вспомнилась собственная выходка на совете, наказание за которую он нес до сих пор. Но дядя рассказывал, что в Северном племени девушки не допускаются в политику и не могут сражаться. Но она не раздумывая, бросилась к обезумевшему древнему духу, и тем самым спасла ему жизнь. Дядя сказал, что Зуко теперь в долгу перед ней и что должен ей помочь. Он и сам это прекрасно понимал. Но так до сих пор и не понял, почему его не попытались арестовать. К тому времени дядю уже куда-то увели и Зуко поспешил быстрее скрыться, планируя вытащить его чуть позже. Становилось значительно холоднее. Вернулся к костру, подбросил несколько веток и отправил в костер несколько огненных искр. Вдалеке над морем начинало светлеть небо. Голова буквально раскалывалась от мыслей. В теле ощущалась слабость, холод и боль в груди. Показалось, что он только на секунду прикрыл глаза, как очнулся уже засветло.

***

Внезапно почувствовав опасность, подскочил на месте и направив в сторону угрозы огненную арку. Дыхание давалось непривычно тяжело. Каждый вдох отдавался болью в груди, гораздо более ощутимой чем даже вчера. — Кох! Что за…! — выругался, непривычно тихим голосом, пытаясь восстановить дыхание. Противников оказалось несколько, и атака прошла мимо, не задев никого. Магия огня во многом зависит от дыхания, наверное поэтому… Нужно дышать, медленно, вдох-выдох и ещё раз. Огненный шар полетел в сторону нападавших, но маг земли выступил вперёд и закрыл их небольшим каменным столбом. Столб должен был разлететься, но вместо этого на нем остались только небольшие следы копоти. Мир попытался куда-то уплыть и Зуко с трудом заставил его оставаться на месте. Слабак! Зуко сжал зубы от злости на самого себя. Ну почему он такой слабак. Даже каким-то оборванцам противостоять не может. Позор. Очередная попытка вдохнуть закончилась хриплым кашлем и болью в груди и горле. В этот момент в скулу пришелся удар кулака. Удар в грудь каменным столбом отбросил на несколько шагов назад. Дыхание сбилось окончательно. В воздух поднялось несколько земляных глыб. От одной он кое-как увернулся, вторую разбил ударом ноги и отступил еще немного назад, пропуская остальные. — Неудачник! — с ехидными интонациями сестры рассмеялся внутренний голос. Вместе с ее смехом виски пронзила острая боль. — Ты ничего не можешь. Ты никогда никого не защитишь, Зузу. Ты сам во всем виноват, никто не просил тебя связываться с пиратами. Отцу определенно понравилась бы эта история. Разумом он понимал, что все это лишь игра его подсознания, но… Взгляд метнулся туда, где вчера засыпала Юи. Ее на месте не было. Она все же решила оставить его. Вопреки ожиданиям, он испытал облегчение. Шансов на победу у него было мало, не в таком состоянии уж точно. Решение пришло само собой. Оставалось только увести нападавших подальше, чтобы они не заметили, что он был не один. Одному выбраться будет куда проще. Не впервой. А Юи он найдет позже. Девчонке не место в плену у пиратов. Он принял боевую стойку и до боли сжал рукоять кинжала. Отступать приходилось по следам пиратов, и делать это так, чтобы они этого не заподозрили. Не смотря на это, проигрывать не хотелось. Приходилось больше уворачиваться и дышать через раз. Будь у него его Шуан-Дао, у него был бы даже шанс на победу. С кинжалом приходилось, подпускать их слишком близко, что затрудняло увороты от земляных снарядов. Магия огня оставалась на крайний случай.

***

Следующий раз он очнулся уже возле корабля. В голове противно звенело. Перед глазами все расплывалось. Руки оказались заведены за спину. Прямо над ним возвышался, капитан пиратов, с которым Зуко пробовал договориться насчёт поимки аватара и возвращения украденного свитка. Как же его звали… — А ты удивительно живуч. Не думал, что ты сможешь выжить после того взрыва, — пират говорил достаточно тихо и смотрел на него, как на грязь под ногами, улыбаясь какой-то снисходительной улыбкой. — Тебе же хуже. Страна огня даёт неплохие награды за предателей дезертировавших с Северного полюса. Взгляд зацепился за кинжал, что пират демонстративно вертел в руках. Его кинжал. Подарок дяди. Все что у него осталось, последнее напоминание о семье. Сознание затопил гнев. В груди разгорался настоящий пожар. Зуко через слово слышал, что там дальше говорил этот пират. Что-то насчёт доставки в страну огня и казни? Плевать. Сейчас имело значение лишь то, что он держал в руках, его клинок. «Никогда не сдавайся» — слова выгравированные на лезвии вспыхнули в памяти. А ещё он признался во взрыве «Ванни». И если бы дядя не ушел тогда на прогулку, он мог бы погибнуть. А команда? Знали ли пираты, что их уже не будет на корабле, или… Из-за него их всех могли убить. Медленный выдох, осторожный вдох и очередной рывок. Выдох пламени и резкая боль в груди, как будто пламя разгорелось в лёгких. Он согнулся от кашля и практически сразу получил по затылку. Но он попал, смог задеть Кохова пирата, хотя бы напоследок. Для чего-то более серьезного он оказался слишком слаб. В уплывающем сознании он почти, как наяву услышал последние слышанные им слова сестры. — Ты слаб братец, а слабые должны умереть. Когда ты умрёшь, я стану Хозяйкой Огня, после отца. Ты никогда не найдешь аватара и никогда не вернёшься домой. Я бы на твоём месте покончила с собой… Ах да, я никогда не окажусь на твоём месте, неудачник, потому что я —лучшая, когда-нибудь все это поймут. — жестокий смех одиннадцатилетней, тогда ещё, девочки вызывал дрожь и Зуко снова пришел в себя. Вопреки всему, он все же скучал по своей идеальной, жестокой и невыносимой сестре, хотя никогда бы в этом не признался, даже дяде. Именно из-за своего маленького чудовища, он так рвался домой. Прощение и признание отца шло сразу следом, но уже после. Три года прошло с тех пор как он уплыл на поиски пропавшей легенды. Он поклялся тогда, что вернётся во что бы то ни стало, и что не видать ей трона, как своих ушей. Кажется, он наговорил тогда тоже много лишнего, стараясь уколоть ее также сильно, как и она его. Мама всегда просила относится к ней мягче, и защищать ее, ведь она его младшая сестра. Но он до сих пор был уверен, что нужно защищать не ее, а всех вокруг от нее, но это уже были детали. Он точно знал, одно, если Азула станет Хозяйкой огня — весь мир будет даже не завоеван, нет — он будет уничтожен. Азула не знает сочувствия и жалости, ее радуют чужие боль и страдания. Так было с самого детства. Она радовалась, даже тогда, когда страдала их собственная мать… У них было не так много времени, в которое можно было просто побыть с матерью, всего лишь час в день. Зуко не помнил, когда Азула пользовалась своим временем в последний раз, за год до исчезновения мамы или больше. Она предпочитала компанию подруг, презрительно кривя губы, когда он сам продолжал сидеть с матерью у пруда, слушать истории или просто сидеть в объятиях. Он знал, что это нужно было им обоим. Несколько раз он видел слезы в глазах матери, когда Азула не приходила в очередной раз, или говорила какие-то гадости, и старался сделать все, чтобы мама улыбнулась, даже несколько раз пытался повторять действия и слова сестры, будто она была с ними и никуда не отдалялась. Это было глупо. Реальность смешивалась с воспоминаниями. Это было ненормально. Нужно было собраться и что-то делать. Кажется болело все что только могло болеть, руки затекли от неудобного положения за спиной. При движении звякнули цепи. Место где он оказался, напоминало карцер. Практически пустая небольшая комната, освещаемая тусклой небольшой лампой, крохотный огонек встрепенулся и потянулся к нему. Здесь была лестница наверх и клетка, в которой была она, духова посланница. Цензурные мысли и слова кончились. Лицо и одежда Юи были в уже немного подсохшей крови. Она пристально смотрела на него своими невозможными голубыми глазами, с долей беспокойства. Это было… Унизительно? Он почувствовал невыносимый стыд, от того в каком положении оказался. Позор. Никто не должен видеть его в таком состоянии, стоящим на коленях. Первая попытка встать провалилась, вторая тоже. С третьего раза он все же смог удержаться на ногах. Она все ещё продолжала смотреть на него с какой-то смесью жалости и беспокойства. Это нервировало. Он уже собирался сказать какую нибудь привычную колкость, но приступ кашля, не дал этого сделать. Понял. Лучше молчать, даже если это не было предупреждением от духов, то она могла обидеться. А он и так, чувствовал себя виноватым, за то, что оказался слишком слабым и не смог ее защитить. Он был зол, настолько, что ужасно хотелось что-нибудь сломать. Нужно было что-то сказать, а не просто смотреть. Не сдержался и снова выругался. — Что произошло? Где мы? — сказал и мгновенно осознал, что ляпнул полный бред, ведь все и так очевидно. Идиот. — Это все пираты. Мы на их корабле, где-то на нижней палубе, точнее сказать не могу. Меня поймали, пока я пыталась поймать нам поесть. А сбежать мне не удалось. Один из них маг земли. — Она даже не попыталась съязвить, что это очевидно. Она старалась говорить спокойно и не выдавать своего напряжения. — Ясно. — произнес на выдохе. За дверью он явно различал шаги. Теперь была его очередь пытаться скрыть эмоции. Один раз он уже совершил глупость. Второй раз это не повторится. Осталось дождаться подходящего момента…

***

Злость разгоралась в душе с невероятной скоростью. Этот недочеловек, смел говорить такое, что Юи с испуганным взглядом шарахнулась назад, пытаясь спрятаться у него за спиной. Казалось, что он может чувствовать, как она дрожит. Ничтожество. От ярости перед глазами плясали красные пятна, звуки ошущались как из-под воды. Зуко не сводил взгляда с этого конкретного пирата. Когда пират предложил ему «насладиться зрелищем». Огонь вспыхнул на ладонях сам собой. Зуко ощутил едва заметный запах жженого дерева и боль в области запястий. Он хорошо знал такую боль, и точно знал чего ждать. Глубоко вздохнул и медленно выдохнул, пытаясь взять под контроль собственное пламя. — Все на борт, бездельники! Мы отчаливаем! — вопль кого-то сверху, наверное старпома, раз капитан временно выведен из строя, отозвался новым приступом головной боли. Безмозглый пират рванул наверх, оставив упавшие ключи в камере у Юи. Это был шанс. Досчитав до десяти Зуко выдохнул и приготовился к новой порции боли. Зажмурился и зажёг огонь, прожигая наручники и собственные запястья. Пришлось закусить губу, чтобы позорно не закричать. Но рвущиеся ругательства сдержать не получилось. Когда кандалы упали под ноги, он облегченно выдохнул. Руки пульсировали болью, и Зуко избегал смотреть на них, точно зная, что именно там увидит. Попытался сделать шаг вперёд, обнаружил ещё и цепи, со всей яростью рванулся вперёд. На счастье, цепь не оказалась слишком крепкой, вероятно, кто-то уже пытался разогнуть несколько звеньев. Он был свободен. Юи слишком долго возилась с ключами. За дверью снова слышались шаги. Спрятаться в тени не составило труда. Пират успел только похвалиться своей сообразительностью и продемонстрировать нужную связку ключей, как получил по затылку, ребром ладони. Бутылка принесенная им с собой разбилась и ее содержимое вылилось на пол источая дикую вонь. Ключи были переброшены Юи. Боль в руках помогала оставаться в сознании и перебивала все остальное. То ли от вони, то ли от того что всё-таки посмотрел на свои руки, к горлу подступила тошнота. Юи справилась с замком и снова пристала со своей жалостью и предложением залечить раны.

***

Дальше все произошло как в тумане. Он не помнил, как отбивался от пиратов, не помнил, как добрался до каюты капитана, но его обожжённый подбородок и шею наверно он будет помнить всегда. Время замедлилось когда он выхватил свой кинжал и подаренный Юи кулон. Пират вместо того чтобы сдаться, швырнул в него метательные ножи, и Зуко быстро сократив дистанцию, полоснул кинжалом в ответ оставив кровавый росчерк в области груди. Пират закричал согнувшись пополам. Бежать обратно на палубу, быстро накинув на шею кулон и спрятав его под курткой. Зуко все ещё трясло и от холода, и от злости, и от страха, и черт знает от чего ещё. Тело слушалась плохо. Огонь получался то слишком сильным, то гораздо слабее чем планировалось. Снова казалось будто на ладони у каждого из пиратов зажигался огонь. Снова учашался пульс, а горло будто сдавливало петлей. Голос отца снова и снова повторял: «тебе повезло родиться», но когда голос произнес «отныне страдание будет твоим уроком», Зуко рефлекторно развернулся в его сторону. То что он увидел, не было частичкой из прошлого или галлюцинацией. Часть палубы уже прогорела и открыла доступ огню к бочкам со взрывной смолой. Время шло на секунды. Быть взорванным на корабле, то ещё удовольствие, и Зуко не желал испытать его во второй раз. Холодная вода, временно отрезвила, избавляя от наваждения. Снова все было как и должно быть, никаких голосов из прошлого, боли или страха. Ухватившись за край льдины и убедившись что Юи в порядке, он почувствовал облегчение.