***
У Старка был план. По крайней мере, ему хотелось так думать после изучения множества теорий путешествий во времени. Хорошо, не было времени рассуждать, иначе с вероятностью процентов девяносто он бы передумал. Добровольная «заморозка», пропущена хренова туча лет, но посмотрите на него, седьмой десяток, а он до неприличия хорош. Времени было чертовски мало, впрочем, с Амандой Роджерс по-другому никак не получалось: ограниченное время для принятия решение, мгновенная реакция и море острых ощущений. Старк мог лишь предполагать, что было с ней в будущем, на руках только данные анализов, собственные глаза и домыслы, а на скудность фантазии Тони не жаловался никогда. Но тогда вина достигла апогея. «Я жила по написанному тобой сценарию будущего, Тони, мне не понравилось». И сказано это было без ненависти, простая констатация факта, а ударило больнее снаряда о броню. Где-то он конкретно свернул не туда.***
Нычки, тайнички и запасные люки Старк уважал почти также сильно как пафос в общении, бросать деньги на ветер, красивые жесты и свой устало-иронично-циничный взгляд на жизнь. В будущем он трудностей не испытывал, по крайней мере, денежных. Шепотки за спиной воспринимались с удовольствием, а эксцентричным его, пожалуй, называли и двадцать лет назад. У всех была куча вопросов, давать ответы на которые, Тони не собирался. Прошел проверки всех возможных тестов на подтверждение личности, встретился со всеми старыми — в обоих смыслах этого слова — знакомыми и, наконец, получив все привилегии, положенные фамилии, заперся в кабинете на три дня, прерываясь на еду и непродолжительный сон. Со сном, кстати, были проблемы психологического характера: проспав двадцать с гаком лет в одной позе снова закрыть глаза и отключиться было как минимум странно. Его бдения перед монитором помогли составить картину мира, вернуть в производство несколько замороженных проектов, подкинуть идей в медицинской сфере и, наконец, получить от изрядно постаревшего, но шустрого Хогана, поглядывающего на Старка с фееричной смесью щенячьего восторга и уважения, папку с делом Аманды Роджерс. Через пятнадцать минут Старк улыбался, отбрасывая бумаги. — Этих уволить, — передал он список секретарю, махнув рукой на десяток ждущих перед дверьми людей. Они все три дня здесь сидели? Впрочем, сейчас он хотел встречи другого рода. И да, желал немного развлечься. Не все же капитанской дочке играть в свои игры.***
Слегка оглушенная, я зачарованно наблюдала за родителями. Лицо, видимо, отказалось контролировать мимику, потому что и Стив, и Шэрон кидали пару раз вопросительные взгляды на дочь, с восторгом ловящую каждое их движение. Растекаясь лужицей умиления, куталась в теплый плед. Семейные вечера под просмотр фильма были для меня в новинку. — Все хорошо, милая? — спросила мама, когда Стив, нехотя, пошел открывать дверь, куда настойчиво ломились, видимо, с единственным желанием: войти. — Не ожидали? «Мистер Старк, вы как саранча, конечно, никто такого не ожидает», — хотела сказать я, но лишь беспомощно хватала ртом воздух. Тони нашелся?! Я долго выпутывалась из пледа, надеясь, что застывшее выражение лица будет символом удивления, а не чего-то другого. Родители, если и удивились приходу Старка, то вида не подали, видимо, уже знали о нем. Уж не он ли был в гостях в вечер моего прихода? — Тони, позволь тебе представить свою дочь, Аманду. Мэнди, это… друг семьи. — Дочь? Как много я пропустил, — обворожительно улыбнулся мужчина, сжимая в руке мою ладонь. — Очень приятно, Эми. — Мэнди, она не любит сокращение Эми, — улыбнулась Шэрон, обнимая меня за плечи. А ведь и правда. Той Аманде действительно не нравилось. — Мэнди? — Тони осторожно погладил запястье, так и не отпущенной на волю руки. — Эми подходит тебе больше, — доверительно шепнул он, улыбнувшись. И тогда в голову впервые закрались подозрения, от которых я, впрочем, тут же отмахнулась. — А я с дарами. «Лишь бы алкоголь, лишь бы…», — молила я, скрывшись в тени. Отошла к окну, внимательно рассматривая гостя. Кажется, Тони не постарел ни на день, что было невозможно… и его взгляды… Он помнит? Нет, невозможно. Старк действительно выудил из объемного пакета несколько бутылок элитного алкоголя, с любимым односолодовым и кучей деликатесов. — Аманда не любит алкоголь, — подхватила Шэрон, протянутый мне бокал. «Да ладно?!» Тони тонко улыбнулся, но комментировать не стал. Вот так и пришлось весь вечер давиться содовой, мечтая о чем-нибудь с градусом, осторожно разглядывать Старка, грозя заработать косоглазие, и подавлять гнетущее чувство тоски. Хрень. Тони был отчаянно говорлив и обворожителен. Сообщив, наконец, о причине своего появления лишь в конце вечера: участие Капитана Америки с семьей в благотворительном вечере. Как ни странно, отец согласился сразу. — Было приятно познакомиться, — приобнял меня Старк за плечи, где мы дружно столпились, провожая гостя. — До встречи, — шепнул он на прощание.***
— Виски, умоляю, — шепнула я бармену отчаянно, осматриваясь. К такой опеке родителей я была не готова, на самом деле, это даже немного тяготило. Первый бокал пошел хорошо, но уж очень спешно, а вот второй я смаковала. Родители были вовлечены в разговор с крайне представительными мужчинами, а я, наконец, осталась предоставленной самой себе. Невероятно приятное ощущение. — Мисс Роджерс, позвольте пригласить вас. — А я не… Впрочем, когда Тони Старка интересовало чье-то мнение? Мужчина увлек меня в центр десятка танцующих пар, а я могла думать лишь о его руке на моей пояснице. Волнительно, черт возьми. Глаза поднять не получалось. Скорее всего, от страха показать тоскливый собачий взгляд. Ну что за напасть? Когда я успела так к нему привязаться? И платье это с открытой спиной, которое я так настойчиво оспорила с матерью... Зачем надо было так упираться? Сейчас бы избежала позорных мурашек и перестала фантазировать на тему: а что было бы, продолжи Тони дорожку по обнаженной спине вглубь за кромку платья? Удивился бы отсутствию белья? Впрочем, таким Старка было бы не удивить. — Спасибо за танец, электромагнитная, — улыбнулся Тони, поцеловав кончики пальцев, и оставил стоять с открытым ртом посреди танцующих.***
Рабочее место выглядело необжитым и негостеприимным. Список заданий убивал своей простотой и унылостью, но в первый рабочий день я решила быть действительно хорошей девочкой. Поэтому на пришедшее сообщение о том, что меня ждут в приемной главы корпорации, изрядно удивилась. Память от Мэнди помалкивала по поводу прежних прегрешений, высшей властью был совет акционеров, а глава слыл эксцентричным старичком, который жил где-то в глухомани и в дела не вмешивался. И почему я не навела справок? В приемной я долго не прождала, последовала за улыбчивой секретаршей и только когда за мной захлопнулась дверь, поняла, что не знаю, как, собственно, обращаться к главе. Ну и ладно, со старичками я всегда ладила. — А, мисс Джерорс, ох, простите, Роджерс, глупая привычка. Он помнит! Какое счастье. Бросилась к мужчине на шею я в состоянии аффекта, не иначе. Разумные мысли пришли ненадолго, когда звякнула пряжка ремня, а моя узкая юбка сбилась на талии. — Ты ходишь по моему офису без белья? Я с тобой поседею, — выдохнул Старк куда-то мне в шею. Мы оба тяжело дышали, словно пробежали стометровку. В районе солнечного плетения гудело желание прижаться еще ближе, но мы просто замерли: я, все также сидящая на столе, крепко обнимающая коленями его бедра, и он, застывший напротив, одна рука, прожигающая, словно огнем поясницу, и вторая в волосах. — Как получилось, что ты помнишь, Тони? — Объяснения не заняли много времени, и снимающие с меня одежду руки не смогли отвлечь в этот раз. — Это невозможно, — шептала, словно в бреду, пока вспышкой не пришло озарение. Какая, в сущности, разница? Он здесь и он рядом. Он помнит меня настоящую. Да и смущение от факта, что я абсолютно голая на его столе, а он до сих пор в пиджаке хоть и со спущенными до колен брюками, отпустило. Хотела его просто до одури. Я облизала губы, привлекая и без того пристальное внимание Старка, который вдруг опрокинул меня на стол. Дернулась, но он не позволил, надежно удерживая меня. — Тут тонкие двери, милая, — предупредил он, прежде чем толкнуться в меня, а мне… мне осталось сильнее прогибать спину, прося о большем. Как у него получалось выбивать почву у меня из-под ног так скоро и лишать воли? Хотелось бежать от него без оглядки, чтобы забыть и не вспоминать это чувство, что, пожалуй, испытала впервые. Черте что творили его руки, гладящие меня всю, и сумбурные поцелуи. Простые прикосновения с каждым вдохом продирались все глубже, словно прорастая в меня. — Мне так тебя не хватало. Его признание было таким тихим, что я еле расслышала.***
— Тебе идут мои рубашки. Я сидела на диване, поджав под себя ноги, благодарно улыбнувшись Старку, укрывшему меня пледом. — Значит, Стрэндж… Больше никогда не назову его Волшебным мудазвоном, — фыркнула, перебираясь ближе к Тони. — И как тебе будущее? Стоило оно того? — Знаешь, мне кажется, что я отняла у нее жизнь, у девочки из этой реальности. Просто не дала шанса. Чувство вины невероятное. — И, подумав, продолжила: — В прошлом, куда перенеслась с помощью устройства, я изображала Аманду Джерорс, здесь — Мэнди Роджерс. Кажется, самой собой я была в насквозь дерьмовом своем тяжелом настоящем. — Мне тебя пожалеть? — иронично спросил Тони. Я фыркнула, но, кажется, приступ жалости к себе прошел. — Давай попробуем? Я нахмурилась, не понимая, что имеет ввиду мужчина, а его неожиданно серьезный взгляд и вовсе сбил столку. — В болезни и здравии? — усмехнувшись, уточнила я. — Здравии, я, на секундочку, Тони Старк. — В богатстве и бедности? — Богатстве. Точка. Я — Тони Старк! — Пока скука не разлучит нас? — Как с языка сняла, — улыбнулся Тони, подтягивая к себе и прихватизируя уголок пледа. — Пойдем сдаваться? Родителям, — уточнил на мой непонимающий взгляд, расхохотавшись, глядя, на тут же вскочившую в панике меня. — Не хочешь им ничего рассказывать о своем умопомрачительном путешествии? — Я со всем усердием замотала головой. — Значит, спишем все изменения в твоем поведении на мое пагубное влияние, успокойся. — Тони с трудом вернул меня на диван, обнимая. — Все решится, слышишь?***
Абсолютно счастливыми огромно распахнутыми глазами я смотрела на отца. Родители после сообщенных новостей застыли памятниками самим себе, отец отмер первым. Темнея лицом и впадая в бешенство, медленно поднялся на ноги, неотвратимо как ледокол, надвигаясь на Старка. — Ты… ты спал с моей дочерью? — Она меня изнасиловала, — наигранно возмутился Тони, со всем удобством расположившись на диване. Ой, серьезно, Старк? — Да-да, так все и было, — иронично подтвердила я, перехватывая отца на подходе, с силой усаживая в кресло. — Доминируй и властвуй. — Там было разделяй, — потерянно уточнила мама. — А мне больше нравится доминировать. Ты ему морду бить будешь? — счастливо уточнила я, шикнув на Старковское возмущение. Ради меня еще никогда никто никого не бил. Почувствовать всю тяжесть молчаливого неодобрения я смогла в следующие десять минут. Мы со Старком чуда, конечно, не ждали, да и родителей было понять можно, к таким новостям надо подводить нежно и осторожно, а не как обычно практиковал Тони. С того памятного вечера нас каждый день приглашали на ужин. Кажется, отец постоянно ждал намека, что меня удерживают силой или что-то подобное, и каждый вечер жутко разочаровывался. А вот мама вопросов не задавала, наверное, видела мой счастливый взгляд и, не смотря на обстоятельства, была рада за меня. Пусть даже причиной был неоднозначный Старк. — Как тебе такое будущее? — как-то повторил свой вопрос Тони. — Я не знаю, что будет завтра, — улыбнулась я. — Это невероятно и даже восхитительно.