Наследницы

Анни даже не заметила сразу, как от среднего идола словно отделился его же призрак и неспешно подошёл к ней. А когда заметила, не испугалась. Настолько всё это оказалось неважно. Призрак сел рядом с ней. - Ну здравствуй, Анни. Она равнодушно кивнула, узнав голос. Конечно же… Это «Гость». Пакир. А она-то думала, что он уже не придёт. А впрочем, это всё равно. - Вижу, тебе удалось победить своего врага, - мягко усмехнулся призрак идола. - Как ощущения? - Отвратительные, - мрачно проговорила Анни. Пакир хмыкнул: - Что, неужели никакой радости? - Чему радоваться, - равнодушно и даже как-то механически сказала Анни. – Я её убила. Убила человека. Пакир рассмеялся. - Надо же! Ещё терзаешься моралью. Хотя на самом деле, Анни, конечно же, ты права. Радоваться нечему. Ты совершила самую главную ошибку своей жизни. - Тем, что убила? – заторможенно произнесла Анни. - О нет, это уже последствия, - мягко сказал Пакир. – Ты не могла не убить Корину, раз решила с ней бороться. Рано или поздно любая борьба к этому и приводит. Либо убиваешь ты, либо тебя. Кто убил, тот и победил. Это закономерно, и это приходится принимать. Так что нет, ошибка твоя не в этом. - А в чём? – вяло буркнула Анни. - В том, что ты вообще решила бороться со злом, - всё так же мягко, заглядывая ей в лицо, сказал призрак идола. Анни поморщилась: - Ну да, конечно. По-твоему, я должна была ему подчиниться. - И снова нет, - Пакир разговаривал с ней так, как никогда – словно действительно на равных… Ну, почти. Во всяком случае, Анни не чувствовала этого вечного снисхождения, обращения свысока… И этих вечных попыток манипуляций. Не было и запугивания, и угроз, и давящего страха. Да, Пакир снова объяснял ей какие-то вещи, но Анни почему-то понимала – на этот раз он не будет путать её своей мудрёной философией. На этот раз всё будет истинно. Предельно честно. Пакир тоже устал от притворства и манипуляций. Устал за десять тысяч лет.  Бывшему принцу Баккару просто хотелось поговорить…  - Не расстраивайся, это не твоя ошибка, - говорил он, словно её успокаивал. – Её совершают все. И твои родители, и друзья. И даже Торн. Это общемировое убеждение, в котором, по сути, никто не виноват. Тут скорее можно предъявить претензии устройству всей Вселенной, кто бы её ни создал – почему её создали именно такой… И тем не менее, в твоём случае этой ошибки действительно можно было бы избежать. - Как? – сдержанно спросила Анни. - Очень просто. Тебе всего лишь нужно было бороться со злом. Анни недоумевающе посмотрела на него – всё-таки снова путаная философия? - и он рассмеялся: - Но не так, как ты думаешь! Твой случай был намного проще, чем, например, та война, которую прошли твои родители. Хотя и в то же время сложнее… Потому что тебе нужно было понять то, чего они так и не поняли. И не только они. Многие не поняли и до сих пор не понимают. Анни смотрела молча: ну, объясни уже наконец. - Главная ошибка в том, что все думают, будто Добро и Зло борются между собой. Анни моргнула. - А разве это не так? Призрак идола улыбнулся: - Нет, Анни, в том-то и дело. - А, ну да, я понимаю, - торопливо кивнула Анни. – Добро не борется, оно только защищается… - И снова неточно. Дело в том, что многие ошибочно принимают две противоборствующие стороны за Добро и Зло. Разумеется, что-то в этом есть. Не бывает двух зачинщиков драки, всегда кто-то ударил первым. Физически ли, морально, или просто спровоцировал другого, неважно. Как правило, его и называют злодеем, тогда как второй – невинно пострадавший и вынужден защищаться. Иногда, конечно, злодей оправдывается, что на самом деле он сам только защищался, и тогда в глазах прежде всего собственных он – невинно пострадавший, а другой злодей… Но это уже детали. Так вот, один напал, другой защищается, и чтобы защититься как следует, он использует в том числе те же самые методы, что и зачинщик – и тогда говорят про «Добро с кулаками», утверждают, что «цель оправдывает средства», говорят, что на войне они все хороши, и многое другое. И тоже правы. В своей ситуации. А на самом деле они все ошибаются в корне… Анни слушала недоверчиво. - Снова будешь мне втирать, что мои родители ничуть не лучше тебя? – неприязненно уточнила она. Пакир в облике призрака пожал плечами. - Нет, не буду. Твои родители, в конце концов, не могли поступить иначе. И главное, они были подвержены всё тем же стереотипным представлениям и установкам. Это не их вина. И вообще, их вина не столько в том, что они защищались от меня, сколько в том, что они объявили себя «Добром», но и тут их винить не за что. Я же говорю, даже сам Торн, столь распрославленный как «добрый маг», совершал ровно ту же ошибку… Хотя, скорее всего, тоже вынужденную, он ведь тоже не мог поступить иначе. Либо я уничтожу его страну и его друзей, либо он уничтожит меня. Ну или хотя бы запрёт где-нибудь, по соображениям гуманности. Но наша война не была войной Добра со Злом. По одной простой причине – Добро не воюет со Злом. И я тебе скажу больше – Зло тоже не воюет с Добром. Анни широко раскрыла глаза: - Как же не воюет? Ты же на нас нападаешь… Пакир негромко рассмеялся: - Я, конечно, нападаю. Но я – не Зло. Анни, пойми главное. Зло – не личность. Это явление. И ему подвержены все, в той или иной степени, в той или иной ситуации… Зло есть в каждом сердце. Но оно не воюет с Добром. Добро и Зло на самом деле, в истинном своём состоянии – это не пересекающиеся друг с другом противоположно расходящиеся векторы. Они не воюют между собой. Они уходят друг от друга. Зло в одну сторону, Добро в другую! А любой человек, любая личность – точка, из которой они исходят. И он колеблется между этими направлениями, то в одно склонится, то в другое… Ну, понимаешь? Анни не понимала. А как же война?.. И то, что раньше Пакир внушал ей в голове? - Основная борьба Добра со Злом происходит не в войнах, где кто-то хочет кого-то уничтожить, а тот сопротивляется, - сказал Пакир. – Она состоит именно в том, куда склонится человек… Она происходит в его душе. И проблема в том, что на Земле всё так взаимозавязано, что, если один склонился ко Злу, то он может и других вольно или невольно потянуть за собой. С Добром же почему-то это реже работает. Добра, настоящего, истинного, на Земле практически нет. Но оно есть в душах людей… - А война?.. - тихо спросила Анни. - А война – это торжество Зла. В ней нет Добра. Есть только Зло большее или меньшее. Возможно, Земля слишком тесна для того, чтобы здесь Добро и Зло спокойно расходились в разные стороны, как в человеческой душе. А может, она вообще для этого не приспособлена. А может быть, - голос Пакира зазвучал печально, - Добро и Зло – просто чья-то выдумка, эфемерные понятия, непонятно для чего вымышленные… На Земле нет ни Добра, ни Зла, есть борьба за выживание. Но всё же и Добро, и Зло есть в душах людей, - серьёзно повторил он. – И очень ошибочно переносить то, что в душах, на физические понятия. Анни безмолвно перевела взгляд на страшный труп старухи посреди зала. Пакир понял. - Твоя борьба должна была состоять не в том, чтобы уничтожить Корину, - мягко сказал он. – Ты совершила ошибку изначально в том, что поверила моим словам и убеждениям. А должна была с ними бороться. Мысленно, морально, попросту не принимать их в своей душе. Даже нет, не так. Не бороться. Уходить от них! В другую сторону. Анни с удивлением воззрилась на него: - Но ты же мне их внушал! А теперь сам говоришь, чтобы я с ними боролась… - Я же говорю, что ты должна была бы делать, а не то, чего мне хотелось, - засмеялся Пакир. – Хотя, для того, чтобы ты с ними боролась, ты должна была быть старше и мудрее, а ты была ребёнком… Тут тоже ты не виновата. Просто я выбрал наиболее удобный момент, чтобы тебя подчинять. Я – не Зло, Анни, но я злодей, это бесспорно. Я действовал в своих интересах и не собирался отступать. Перебороть мои внушения для тебя было бы просто нереально. Если бы ты не послушала одно, я бы внушал другое, я бы нашёл, чем тебя зацепить, я всё равно добился бы своего. Не помогли бы ни твои родители, ни твои друзья, ведь никто из них не мог бы залезть тебе в голову и думать и чувствовать вместо тебя. У тебя не было шансов, - закончил он с ухмылкой. Анни слушала растерянно. - Тогда к чему вообще вся эта лекция? – прошептала она. – Если для меня всё безнадёжно? Призрак идола поднялся. - Просто хотелось объяснить, - развёл руками он.  - После того, что я увидела на острове Миражей? – слегка язвительно напомнила Анни. Призрак печально посмотрел на неё:  - Нет, Анни, ты зря думаешь, что, увидев своё светлое прошлое, я к нему вернусь. К чему мне возвращаться? Оно давно утеряно. Погиб тот мир, в котором я жил. Погибли все те, кому я был нужен… Ну почти все, - он посмотрел куда-то в сторону. – И погиб я сам, как добрый принц, - поспешно и слишком твёрдо добавил он. – От этого больно, но я не поверну назад. Это будет ещё больнее. Меня преследуют неудачи. Я не смог завоевать Волшебную страну, хотя пытался сделать это множество раз. Я не смог заставить любимую женщину быть со мной. Я не смог перевоспитать никого из тех, кого пытался взрастить как такого же тёмного мага… Да я много чего не смог. Даже тебя толком подчинить себе не смог, хотя все в этом были уверены. Мне тут больше нечего делать… И тебе тоже! – он вдруг сурово посмотрел на неё.  Анни попыталась воспротивиться: - Я должна лететь к горам… Там Том и Дарина… - Тебе больше нечего делать в Волшебной стране, - твёрдо перебил её Пакир. – Ты сделала то, что должна была сделать по моему плану. Ты уничтожила конкурентку. - Я должна была её уничтожить? – прошептала Анни в изумлении. - Ну конечно. Помнишь, я говорил: соберёшь книги Торна и артефакты – дам ещё одно задание. Я ведь знал, что часть книг Корина уже присвоила себе. А значит, когда вы вдвоём соберёте всё необходимое, одна из вас должна будет отнять у другой то, чего ей самой не хватает. - Зачем же? – Анни расширенными глазами смотрела на призрака. – Ты нас стравливал? Зачем? Мог бы отнять у нас эти книги и артефакты по отдельности! Призрак рассмеялся. - Глупая девочка Анни! Мне не нужны артефакты и книги. Анни совсем ничего не понимала. - За десять тысяч лет я прошёл путь от простого мага до Властелина Тьмы, - задумчиво сказал Пакир. – Я познал истинное Зло… Оно не в том, чтобы у кого-то что-то отнимать, кого-то убивать и мучить, наслаждаясь его страданиями и бесполезными мольбами о пощаде, подчинять себе страны и народы – хотя в этом, безусловно, есть своя прелесть. Но самое интересное – это влиять на души людей… Когда ты убиваешь не сам, но другие убивают за тебя и во имя твоё. Зачем мне магические книги? Я сам великий маг. Они – только повод. Предлог. Для того, чтобы либо ты убила Корину, либо Корина убила тебя. Мне неважно было, кто кого. Куда интереснее было наблюдать, как вы обе преодолеваете этот барьер в своей душе. Анни смотрела с ужасом, не шевелясь. - Правда, ты убила Корину не затем, чтобы отнять у неё книги, - продолжал объяснять Пакир. – Ты, собственно, вообще не собиралась её убивать, так ведь? Но вот она, - он пафосным жестом указал на труп старухи. – Лежит перед нами, мёртвая… Она мертва, Анни. И ты – этому виной. Анни чувствовала, как у неё тело становится словно ватным. Она не знала, куда смотреть. Труп пугал и притягивал. Призрак Пакира притягивал тоже. Как будто гипнотизировал её этими просвечивающими глазами. - Тебе больше нечего делать в Волшебной стране, - снова проговорил Пакир. – Зачем тебе здесь оставаться? Тебя не примут ни родители, ни друзья. Ты – убийца в их глазах. Предательница. Преступница… Стоит ли обрекать себя на всеобщую ненависть и жалость? - Но что же мне делать? - прошептала Анни. Призрак пошёл к каменному изваянию, не оборачиваясь. - Иди по лестнице вниз… - проговорил он на пути. Призрак слился с идолом, и открылась лестница. Анни помедлила. Жалобно оглянулась на двери. Труп страшной старухи лежал на пути. Анни пошла к лестнице. Сначала медленно, а потом почти бегом.