Галлифрейская игра

      — Дядя Кий, дядя Кий, тут мертвая тетя! — зазвенел колокольчиком испуганный детский голосок. — Ее мы с Гошкой и Петькой у Сор-горы нашли!       — Мертвая тетя? Где? — еще один голос, говорящий с каким-то непонятным акцентом. — Дайка, не ходи с нами, нельзя! Иди домой, девочка!       Открыв глаза, я увидела склонившееся надо мной лицо человека средних лет, темное как у афроамериканца. Может быть, я в Африке или Америке? Хотя что это я, таких и в Великобритании полно. Узкие глаза мужчины с интересом рассматривали меня. Нет, это не африканец, скорее азиат, но очень смуглый. За спиной мужчины переминались с ноги на ногу три жутко оборванных малыша лет пяти-семи. Самый старший из них держал на руках облезлого серого кота с загнутым кончиком хвоста.       Я попыталась приподняться. Увидев, что я зашевелилась, мальчишки подняли визг и брызнули в разные стороны. Брошенный на землю кот с негодующим мявом убежал в редкие кусты на другой стороне дороги.       — Ну да, живая она, не мертвая. Чего испугались? Обморок просто, — сказал мужчина. — Да вернитесь же, не бойтесь!       — А мы и не испугались, дядя Кий! — с достоинством ответил темноволосый щупленький мальчик, ранее державший кота. Вышеупомянутое животное тоже заинтересованно высунуло голову из-за куста.       Кий? И правда азиат. Кореец, наверное, или китаец.       — А ты кто будешь, девушка? — спросил меня незнакомец, помогая встать. — Ты не наша. Из города или с той стороны? — махнул он рукой куда-то в сторону.       — Я Клара Освальд, — ответила я. — Я… издалека.       — Значит, точно оттуда, из Федерации, — сказал тот же мальчик. — Говорят, там житуха — малина! И ни тебе Чпидов, ни РИО…       Дядя Кий встревоженно огляделся.       — Тшш, молчи, Пит! — зашипел он. — Как там у вас, русских — не зови лихо пока оно тихо…       — Вообще-то — «не буди», — поправил его Пит.       — Русских? — удивилась я. — Вы — русские?       — Мы да, а дядя Кий китаец, — ответил молчавший до того светловолосый мальчик в рваной рубашке. — А ты не русская, что ли? Вон как шпаришь!       — Я коренная британка, — с достоинством ответила я. — Я вообще-то сюда не одна приехала. Со мной был еще молодой мужчина в светлом твидовом костюме, с феской на голове и галстуком-бабочкой, называющий себя Доктором, и девочка лет пятнадцати в розовой блузке и синих джинсах. Вы не встречали их?       — Не-а, — покачал головой Пит. — Мы только вас нашли, когда пошли искать сокровища… Мы так испугались, увидев вас — думали, вы мертвая. У нас часто мертвых находят, в основном детей…       — Где это — у вас? — охнула я. — Мертвых детей?! Какой ужас!       — Ну здесь, на Пристанях, — мальчик обвел рукой серое пыльное пространство вокруг себя. — А к мертвым мы вроде привыкли. Детей часто убивают — ради забавы.       — И так называемого «очищения города», — добавил китаец сумрачно.       — Кто же это такие изверги, что детей убивают? — сжала кулаки я. — Да их самих убить мало!       — Да есть тут такие — «Эскадрон РИО» называются, — отозвался мужчина. — Ходят с парализаторами или обычными глушилками. Чуть зазеваешься — и плямбу в затылок.       — Но лучше уж РИО и смерть, чем Чпиды и «Розалины»! — добавил Пит, нахмурив тонкие брови.       — А это еще кто? — не поняла я.       — Инспекторы по охране детства, — отвечал мальчик. — Периодически облавы устраивают вместе с клювами — то есть полицейскими. Кого захомутают — увозят на яхты «Розалина», якобы навстречу светлому будущему. А оттуда еще никто не возвращался.       — А Гришка? — спросил белобрысый. — Он же чудом сбежал и такие ужасы рассказывал — волосы дыбом!       — А, да! — вспомнил Пит.       — А почему вы не пожалуетесь на все это безобразие? — возмущенно спросила я.       — Да кто нас послушает-то? — вздохнул Кий. — Мы же бомжи — лица без определенного места жительства. У нас и паспортов-то нет. Вот и живем тут, как сорняки… Ведь они почему детей-то убивают и увозят? Хотят очистить мир от таких как мы отбросов…       — А ведь мне тоже некуда идти, — с тоской сказала я. — Я здесь никого не знаю. И документов у меня тоже нет.       — Ну оставайся с нами, — разрешил китаец. — Мне по хозяйству поможешь. Жена-то моя умерла от болезни, оставив меня с дочкой Дайкой. Да еще эти вот охламоны…       — И Кыс, — улыбнулся Пит, гладя мурчащего кота.       — Меня Гошка Заяц зовут, — представился белобрысый малыш. — А его — Васька Чиж! — показал он на не проронившего еще ни слова третьего мальчика, рыжего, с усыпанным веснушками носом.       Рыжий молча кивнул.       Кий повел меня в свою убогую хибарку. Я даже не подозревала, что может существовать подобная нищета.       — А можно мы ей Пристаня покажем? — спросил Гошка. — Мы далеко ходить не будем!       — Будьте осторожны, — напутствовал Кий.       И вот новые друзья повели меня по грязным улочкам своего поселка.       — Робины, чух! Клюва идут! Облава! — вдруг послышалось впереди.       В следующую секунду меня схватили крепкие мужские руки. В лицо пахнуло перегаром, и я почувствовала холод металла, приставленного к горлу…