***
Елена сняла китель, расстегнула пуговицы на рукаве рубашки и села на стул. Манжета тонометра обняла её предплечье и начала надуваться. Зоя внимательно смотрела на показания прибора, в кабинете было тихо. — В норме, — бросила врач, снимая прибор с тонкой руки, — пульс немного повышен, бежала что ли? Елена пожала плечами, застёгивая пуговицы. — Проспала чуть-чуть. Могу идти? Зоя сняла очки, потом сложила руки в замочек и посмотрела на Елену. — У тебя всё хорошо? Ни один мускул не дрогнул. — Всё хорошо. — Миша сказал, что ты… избегаешь его? Елена усмехнулась — ну, конечно, кто бы сомневался, что ей всё доложат. Это не аэропорт — это огромный клубок со змеями. — Никто никого не избегает. Михаил Михайлович работает на земле, я в небе. У меня просто нет времени на встречи, — холодно сказала она, потом сделала жест рукой и бросила взгляд на часы — как назло, времени было ещё вагон. И зачем было так торопиться? Зоя как-то странно посмотрела на Елену, потом усмехнулась и стала что-то писать в лежащей перед ней карте. — Летать до могилы нельзя, Елена Викторовна. Та цокнула языком и поднялась. — Мой муж с вами поспорил бы, Зоя Фёдоровна, — грубо сказала Елена, накинула китель и вышла из кабинета. Зоя проводила её печальным взглядом и покачала головой. Она не понимала, что у них происходит, видела, как Миша переживает по этому поводу. — Ну кто ж знает, что происходит в этой больной голове, — проворчала она, захлопнула карту и уставилась на дверь в ожидании следующего пилота. Елена же шла по аэропорту с желанием увеличить ежедневную дозу кофеина вдвое. А потом и дозу никотина. Потому что она не могла дождаться, когда вернётся из разворотного Новосибирска, сядет в свою машину и поедет по адресу, любезно предоставленному Денисом. Слух уловил знакомые голоса, и Елена обернулась — ну конечно, Васильев, чтобы его туда-сюда, и Стебельцова. Мило общаются. — Потрясающе, — пробурчала она и уже хотела было послать их готовить самолёт, но вовремя вспомнила, что времени ещё полным-полно. Впрочем, Сергей увидел знакомую светловолосую фигуру, быстренько распрощался с Натальей и догнал Елену около кафе. — Доброе утро, товарищ командир. Какие планы на вечер? — Знаете, второй пилот Сергей Васильев, — Елена забрала свою чашечку с эспрессо и медленно пошла к свободному столику, — если бы я до сих пор была диспетчером, то поинтересовалась бы у вас, не хотите ли вы случайно секс на вечер. Но, — она села на пластиковый стул и сделала глоток кофе, — будучи командиром воздушного судна скажу, что сегодня у меня другие планы. Сергей рассмеялся, потом сел напротив неё, разглядывая Елену, которая оглядывала людей в аэропорту. — Мы с Наташей просто болтали. Если ты ревнуешь — то больше не буду. Но мне приятно. Елена усмехнулась, покачала головой — надо же, какое высокое самомнение. — Сергей, ревновать — не мой удел. Но если ты спишь со мной — то только со мной, понял? Она сказала это слишком громко, поэтому даже обернулась, но никого знакомого рядом не было. Серёга же покачал головой, скользя взглядом по её фигуре. — Понял. Так что насчёт вечера? В кино сходим… Елена наконец соизволила улыбнуться, но потом покачала головой. — Серёж, у меня правда дела сегодня вечером. Очень важные… Нужно кое-куда съездить, пообщаться с одной особой. — Можно я с тобой? Елена покачала головой, сделала ещё один глоток кофе и продолжала изучать взглядом своего любовника. Надо же, как быстро в голове приелось это слово. Сергей же глубоко вздохнул, потом пожал плечами и начал какой-то не обязывающий разговор. Потом сел поближе к Елене и осторожно отвёл в сторону светлую прядку, которая выбилась из идеальной косички. — Люди смотрят, — бросила Елена, но нежно улыбнулась, потом чертыхнулась и попыталась осторожно заправить прядь волос в косу. — Неужели тебя это так волнует, м? — с улыбкой спросил Сергей, продолжая изучать её взглядом. Он всё ещё не до конца верил, что их связывает нечто большее, чем одна кабина в самолёте. И готов был простить ей абсолютно всё, потому что понимал — ему будет сложно, — разница в возрасте? — Да дело не в разнице в возрасте, пилот Сергей, — она усмехнулась и одним глотком допила бодрящий напиток, — просто не хочу, чтобы обо мне ходили слухи. Нет, мне не наплевать — речь идёт о моей репутации. А я её зарабатывала с большим трудом. Придёт то время, когда на пилота женского пола не будут смотреть как на обезьянку в зоопарке, но сейчас мне всё ещё сложно, понимаешь? Вместо ответа он быстро поцеловал её в щёку, потом отсел на своё место, закрываясь от кары. Елена осмотрелась, но не нашла ни одного подходящего журнала, которым можно было поставить на место Сергея, но потом против воли улыбнулась — с ним ей было спокойно.***
Елена щелкнула брелком сигнализации и окинула взглядом дом. Стандартная советская девятиэтажка, которая не ремонтировалась с года постройки. Домофон выглядел современным, и даже откликнулся чуть хриплым, явно недовольным голосом, когда тонкий палец набрал номер квартиры: — Кто там? Елена выдохнула — она долго думала, как лучше ей представиться. Как старой подругой или на ходу придумать сказку про работницу управы? Но она понимала — вдова лётчика точно определит форму. Как определила бы сама Елена. Потом выдохнула и проговорила: — Я ваша соседка снизу, откройте, пожалуйста, двери. С сумками иду, ключи где-то в куртке. — Светлана Дмитриевна? Да, конечно, проходите, — прощебетал женский голос, и через пару секунд дверь дёрнулась. «Святая простота» — пронеслось в голове Елены, но если эта Инга такая наивная, то им даже проще переговорить будет. Лифт, конечно, оставлял желать лучшего, ровно как и прокуренная лестничная клетка. Елена зашла в небольшое углубление, куда выходили двери двух квартир и нажала на круглый звонок, который явно был ровесником здания. Раздались шаги, а потом дверь отворилась. Перед ней предстала хозяйка квартиры, и Елена даже приподняла брови — черты, которые она запомнила с фотографии, были узнаваемы. — Инга Витальевна? — поинтересовалась она, держа сумку на плече. На лице женщины отразилось недоумение, а потом она хмыкнула. — Что же, Лена, не захотела со мной разговаривать тогда, думаешь, я захочу говорить с тобой сейчас? Елена как будто налетела на невидимую стену — все фразы, которые она так тщательно заготавливала у себя в голове, куда-то улетучились. Но через секунду она взяла себя в руки и нахмурилась. — В прошлый раз ты сказала, что мы не знакомы, поэтому я и не захотела разговаривать, — она в деталях запомнила пересказ Ларисы. Инга усмехнулась, потом отступила, пропуская Елену в квартиру. — Подругами нас назвать сложно. Так, пересеклись пару раз. Что ты хочешь от меня? Елена хмыкнула, наблюдая за тем, как хозяйка квартиры запирает дверь. — Судя по тому, что ты впустила меня, явно есть о чём поговорить. Что ты хочешь от меня спустя столько лет? Инга пожала плечами и прошла на достаточно просторную, светлую кухню. Елена последовала за ней. — Чай, кофе? — Потанцуем, — ей почему-то стало некомфортно находиться здесь. Инга поставила чайник, потом села за стол. Плечи осунулись, с лица исчезла гримаса недовольства. Она выглядела усталой. — Прости, Лен… очень много работы в последнее время, да и ты еще тогда меня… послала, фигурально выражаясь. Вот уж не ожидала тебя в один прекрасный день встретить на своём пороге. Как ты меня нашла? — В записной книжке Игоря был адрес, — не задумываясь соврала Елена, потом нервно улыбнулась, — я просматривала старые фото, нашла вот это, — вытащила из сумки фотографию, принесенную Ларисой, — стала думать, где тебя видела уже… позвонила, но ты не взяла трубку. Инга усмехнулась, разглядывая фото. Потом помрачнела, развернула и прочитала дату. — Это был мой день рождения, как сейчас помню… вы с Игорем только встречались, мы с Аркашей уже поженились… а сейчас, — Инга отложила фотографию на стол и вгляделась в черты лица Елены, — их нет обоих… тоскливо мне, Лен. Уже много лет тоскливо. Игорь ведь когда вернулся, я думала, что и Аркаша тоже… что он в плену или… Елена опустила взгляд, фокусируя зрение на носках туфель. Почему-то именно сейчас она вспомнила, как однажды, много лет назад, они с Игорем вместе вышли из дома, и сразу у подъезда к нему бросилась женщина. Елена не поняла, что происходит, но Игорь сказал, что догонит. Почему же она избегала её? — Столько лет прошло, — пробормотала она, посмотрев на Ингу. Та дёрнула плечом, потом налила Елене чай и даже вытащила конфеты из холодильника. — Что делаешь ты, когда слышишь эту фразу? Елена уже хотела сделать глоток, но потом почему-то передумала и просто осталась сидеть с горячей кружкой в ладонях. — Я… злюсь. Инга, что ты хотела от меня? Только не говори мне, что решила приехать и высказать свои соболезнования по поводу смерти Игоря. Уж извини, — Елена горько усмехнулась, — прошло… — Шесть лет прошло, — закончила за неё Инга, потом села напротив, — Лен, я узнала об этом практически сразу. А к тебе не пришла… не знаю, если честно… наверное, — она подперла голову рукой, изучая взглядом Елену, — тебе нужна была поддержка… не подумай, что я преувеличиваю своё значение, но я тебя понимаю. Как никто больше. Честно говоря, — она посмотрела перед собой, — я до сих пор иногда надеюсь, что раздастся звонок в дверь, а на пороге Аркаша… пусть без рук, пусть без ног, но живой… поэтому не переезжаю. Елена молча слушала ее, размешивая сахар в чае, периодически стуча ложкой о стенки чашки. Внутренний голос говорил уходить — Инга говорила слажено, по делу, но Елена понимала — здесь что-то не так. С чего вдруг она про неё вспомнила? Именно сейчас. Молчание прервал звук открываемой двери, Елена посмотрела на Ингу и на долю секунды увидела изменение лица — Заболотская испугалась что ли… Елене самой стало не по себе, она развернулась. — Мам, я до… — на кухню зашла девушка, примерно Марусиных лет. Она была высокая, красивая, а темно-красное платье подчеркивало фигуру, — ма, — дочь посмотрела на гостью, — я, наверное, пойду? Инга улыбнулась и покачала головой. — Дочь, это моя… давняя знакомая. Мы помешаем тебе тут? Девушка покачала головой. — Я позже поем, нужно лекции дописать. Приятного аппетита. Елена проводила её взглядом и тут поняла — что-то в девушке было знакомым. Знакомым до глубины души, до мурашек по телу. И она никак не могла понять — что именно. Инга тоже засмотрелась в след дочери, потом покачала головой. — Люда совсем не помнит, как выглядел её отец… я просто не имела права вмешиваться в вашу с Игорем жизнь. — Причем тут мы с Игорем, — отмахнулась Елена, потом ощутила, будто земля ушла из-под ног куда-то далеко. Она резко уронила ложечку в кружку и уставилась на Ингу во все глаза. В голове билась судорожная мысль «этого не может быть». Инга долго смотрела на неё, оценивая, что и как сейчас лучше сказать. Потом сделала глубокий вдох, подавила в себе желание подняться и начать перемывать посуду — никогда не умела четко и о делу говорить. — Лен, ты права. Я действительно приходила к тебе не просто так. Дело в том, что… два месяца назад умер мой двоюродный брат, и я с большим трудом смогла успокоиться. Мы, конечно, не были сильно близки, но всё-таки родная кровь… мой сын сейчас работает за границей, Людочка — моя единственная опора, но что с ней будет, если вдруг что со мной? Столько людей умирают… и далеко не все по веской причине. Елена посмотрела на нее, не понимая ничего. Вернее, мозгом она уже догадывалась, что сейчас скажет Инга, но сердце… сердце совершенно не желало это принимать. Этого просто не могло быть. Нет. — Она… — голос внезапно охрип, — она… Инга сделала глубокий вдох и наконец выговорила: — Люда — биологическая дочь Игоря. Лен, это… это была случайность. Ни ты, ни Аркаша, — она машинально посмотрела в сторону окна, — никто не знал. Да даже Игорь не знал, если честно. — Что, прости? — Елене внезапно стало душно. Не раздумывая, она поднялась, на негнущихся ногах дошла до окна и открыла, впустив в квартиру свежий воздух. Ослабила галстук и прикрыла глаза. Слёзы заструились по щекам, она даже не стала их вытирать — всё тело онемело от боли, которая расползалась с каждой секундой. — Лен, — Инга коснулась её плеча, — у Люды ведь есть сестра, да? Маша, кажется? Мне… мне просто необходимо, чтобы моя дочь не осталась одна. Это была случайность — ты была на смене, Аркаша у мамы, мы с Игорем… выпили. Немного, но… — Мы… мы… — Елена не решалась спросить, вместо этого поймала воздух губами и судорожно вздохнула. Она бы никогда не поверила Инге, но своими глазами видела в Людмиле знакомые черты. — Это в августе было, Лен… в жарком августе. У нас голову снесло, и… — Заткнись, — сквозь зубы бросила Елена, прижимаясь лбом к холодному стеклу. Образ мужа, который так долго мелькал перед глазами, рассыпался на миллион осколков.