***
Взгляд в который раз зацепился за миниатюрный серебряный самолётик, который висел на цепочке. Елена выдохнула и позволила себе потерять несколько секунд, просто коснувшись украшения. Память сразу же услужливо выдала момент, когда Игорь купил будущей жене эту, тогда, казалось, безделушку. А для неё она стала своеобразным символом их брака, их любви, его самого. Всего этого давно уже не существовало, но Елена не собиралась расставаться с самолётиком. С ним она чувствовала себя увереннее. А сейчас Елене хотелось одного — чтобы хватило уверенности не прибить Мишу и его стажёра. Ну почему она, в своём возрасте должна следить за каким-то военным лётчиком, которого откуда-то выгнали? Что вообще за идиотский альтруизм! Она вышла в коридор, а взгляд зацепился за семейную фотографию на трюмо. Ну, как семейную — сделана она уже без Игоря. Цепкие пальцы пошли по волосам, создавая привычную косичку, а Елена изучала лица дочерей. Масло в огонь добавляло ещё то, что она осталась совсем одна — старшая дочь, Мария, получив свидетельство бортпроводника смогла попасть в хорошую зарубежную компанию. Елена не понимала, но не возражала — возможно, Марусе так было проще. Они регулярно созванивались, на некоторые праздники она появлялась дома, но… это всё не то. Младшая, Алиса, уже много лет училась в престижной Лондонской школе — тоже, кстати, решила сама, родители выступили спонсорами. А приезжала ещё реже… но ей, наверное, было проще — уезжала она ребёнком, а сейчас вполне взрослая девушка. Со своими проблемами, переживаниями. Елена помнила себя в шестнадцать лет, но… разве они с Игорем хоть в чём-то походили на её родителей? Девочки стояли рядом с матерью, они улыбались, а она нет. Кажется, это были новогодние праздники где-то… в Милане? Не имело значения. Ловким движением руки Елена закрепила резинку, посмотрела в зеркало. Хмыкнула и потянулась за самым нелепым, по её авторитетному мнению, головным убором — фуражкой. А после взяла сумку и вышла из квартиры — уже к утру она вернётся, багаж не нужен.***
Несмотря на то, что Сергей вернулся в Москву позже, чем ожидалось, на свой рейс он не то, что успел, даже пришёл прилично раньше. Наконец, все формальности, включая медкомиссию остались позади, и он оказался в, пока ещё пустой, кабине ил-86. Особых надежд на этот рейс Сергей не питал, потому что знал — Михаил Михайлович Кудрин все ещё остаётся вторым пилотом, но ненадолго. Задача Васильева была познакомиться с экипажем, рассказать о себе и, что немаловажно для него, потому как характер был тяжёлый, сойтись с командиром. Из-за своей гордости, прямоты и полнейшего нежелания мириться с беспорядками, Сергей часто конфликтовал с руководством, и, если бы не Кудрин, с которым они пересеклись случайно, то неизвестно, где бы сейчас ему пришлось летать. А так — хоть что-то. Не истребитель, конечно, но тоже неплохо. Возможность летать на истребителях осталась только в таком виде — пришёл, заплатил, поднялся. Как и произошло сегодня. Сергей присел на место командира экипажа — нескоро он сядет сюда по праву, и задумался. Интересно, почему эта женщина была там? Сергей усмехнулся — ладно, глупый вопрос. Приехала туда за тем же, за чем и он. Только ему было очень непривычно видеть за штурвалом мига лётчицу. И почему, спрашивается, ему приходится платить, а она, возможно, летает на нём по праву? Что за несправедливость? Из раздумий его вывели голоса, доносившееся из салона. Сергей поднялся, чтобы поприветствовать командира. Однако, пока в кабину зашли только штурман, бортинженер и, собственно, Михаил Михайлович Кудрин. — О, — последний улыбнулся, и они с Сергеем пожали друг другу руки, — вот, смотрите, мужики — смена мне. Те двое как-то с недоверием оглядывали новенького. Сергей же широко улыбнулся. — Приятно познакомиться. Вот, — дёрнул плечом, — пришёл пораньше, чтобы точно не возникло никаких проблем с командиром. Откуда-то из салона раздалось деликатное покашливание, и первый пилот Волохова прошла в кабину. — Почему посторонние при подготовке самолёта к взлёту? — холодно спросила она, потом оторвалась от документации и столкнулась взглядом с Сергеем. Ему понадобилось несколько минут, чтобы узнать в ней ту самую «ворону» с аэродрома — тогда на ней косметики было меньше. А вот Елена узнала сразу, и её губы искривились в ухмылке. — Вы, кажется, не любите женщин за штурвалом? — она выпрямилась и сняла надоевшую фуражку с отличительными знаками командира, — добро пожаловать. Сергей… — Васильев, — ничего не выражающим голосом ответил тот и сглотнул. Это ж надо было так вляпаться, а. Нашёл контакт с командиром! Елена пожала плечами. — Из кабины на выход, мы готовимся к взлёту, — и села на своё законное левое кресло. Остальные переглянулись, а Кудрин сделал соответствующий жест рукой, так что пришлось Сергею всё-таки выйти.***
После взлёта, который, конечно же, прошёл отлично, Елена откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. Что, другого стажёра не нашлось что ли? Почему именно он? Ну конечно же, беситься на него только за это — бред… хотя, почему это бред? — Лен, — Михаил коснулся её плеча, и Елена дёрнулась, — ты меня слышишь вообще? Она перевела на него взгляд. Ей что-то говорили? — Повтори, пожалуйста, — мотнула головой, — задумалась. Он ещё пару секунд смотрел на неё, пытаясь понять — а, собственно, всё в порядке? За последние несколько лет Михаил видел Елену в разных состояниях и научился их определять чуть ли не по жестам. И сейчас он надеялся, что с ней всё в порядке. Конечно, глупо так мыслить — с ней всё перестало быть в порядке ещё шесть лет назад. Но адекватность с переменным успехом приходила. По крайней мере, ни разу не было такого, чтобы её к полётам не допустили. Не считая, конечно, тех месяцев, первых месяцев, когда она вообще ничего слышать не хотела. Вот и сейчас — видимо, просто перенервничала. С чего вдруг? На этот вопрос ответа не было. — Говорю, как тебе Серёга? Елена сначала уже хотела спросить о ком речь, потом пожала плечами. — Некорректный вопрос, Михаил Михайлович. По каким критериям я должна его оценивать? — на лице появилась ухмылка, — по красоте что ли? Ну так сами знаете — не в моём вкусе. Тут уже настала его очередь улыбнуться, потому что Серёга чем-то напоминал молодого Игоря. Но сказать сейчас об этом Елене означало получить выговор — формально, командир здесь она. — На миге он, конечно, летает, но… звёзд с неба не хватает, скажем так. Другой Михаил, только уже штурман, с интересом посмотрел на неё. — Леночка, а откуда такие, — улыбнулся, — глубокие познания в его биографии? Елена цокнула языком — Игорю она вычитывала за «Леночку», но сейчас, наверное, отдала бы всё, чтобы услышать это идиотское имя из уст мужа… — Да так, — посмотрела на приборы, хотя больше на автомате — режим был «автопилот», — в Жуковском пересеклись. Кудрин приподнял брови. — Ты по-прежнему туда ездишь? Елена едва уловимо покачала головой. — Да. А что мне ещё делать? — Сколько раз я тебе говорил — выходные существуют для отдыха, а не для полётов на других самолётах! Это её, почему-то, задело. А как быть, если ей больше не с кем было отдыхать? — И, пожалуйста, — почему-то сейчас он решил попробовать повлиять на неё, — не кусай ты его! — Миш, больно он мне нужен, чтобы я его кусала! — обозлилась Елена, убрав микрофон от губ, — вот пусть он себя сначала профессионально покажет, а потом разберёмся. — Как ты разобралась с остальными, — Михаил сделал жест рукой, который означал, что все предыдущие стажёры ушли ни с чем, — а? — Потому что я — хороший пилот, ясно? Мне, чтобы сесть в это кресло, пришлось огонь и воду пройти. А он что хочет? Что я его должна взять за красивые глаза? Гена и Борисыч предпочли молча слушать, но не вникать. Потому что иначе в кабине бы поднялся такой гвалт, что диспетчера не услышать. — Лен, ты вот мне так иногда Игоря напоминаешь, сил нет! — обозлился Кудрин, — тот тоже к людям цеплялся почём зря. Елена дёрнулась, уже открыла рот, чтобы послать его куда подальше, но замерла. Где-то внутри снова кольнуло. Игорь. Её Игорь. Больше не Её. Губы сжались в тонкую линию. — Михалыч, перегибаешь, — тихо пробормотал Михаил, но больше про себя. Однако тот услышал. — Лен… — Всё нормально, — она сняла трубку, пытаясь унять дрожь в руках, — зовите мне сюда этого… знакомиться будем. Второй пилот, взять управление, — больше она на него не смотрела. Михаил подтвердил позицию, но звать её снова не стал — поговорят после рейса.***
Сергей, засунув своё возмущение куда подальше, старался действительно помочь бортпроводником, хотя ситуация в голове не укладывалось. Чтобы он и летал с командиром-женщиной? Как это вообще допустили? И почему Михаил Михайлович его об этом не предупредил — Сергей тогда самолично бы рапорт подал, а сейчас отступать уже бессмысленно. Поэтому пришлось натянуть маску вежливости и помогать весьма себе симпатичной бортпроводнице Наталье. — Сергей, а может быть вам переквалифицироваться? — она пожала плечами и посмотрела на него, — ну, нам нужны такие сильные бортпроводники, — улыбнулась. Тот лишь покачал головой. — Ну уж нет, — осторожно поставил в тележку стаканчики, — я летать хочу. И буду летать. Желательно, здесь. Наталья покачала головой — она тоже была в курсе того, как Елена выгоняет стажёров. А уж тех, кто перешёл из военной авиации… Впрочем, не успел Сергей развести напитки в два салона эконом класса, по внутренней связи прошло требование вернуть стажёра в кабину. — Что ж, удачи тебе, — улыбнулась Наталья, — главное, ничего лишнего не скажи. Тот усмехнулся — да уж, как же. — Спасибо, — подмигнул ей и ушёл вперёд. Наталья выдохнула — а парень-то симпатичный! Сергей тем временем постучался в кабину, его даже Кудрин пустил на своё место, а сам отошёл на место запасного пилота. Елена скользнула взглядом по приборам, потом выдохнула. — Меня зовут Елена Викторовна Волохова, я командир этого судна и экипажа, — заученная речь. Странно, но когда ей только-только выдали новый пропуск, а на погонах появилась ещё одна лычка, она мечтала о том, как будет говорить эту фразу. Но сейчас было лишь чувство опустошения, — вашего предшественника вы уже знаете. Михаил Борисович Бершидский — наш штурман, Геннадий Сапронов, — на этом моменте она обернулась, а то что-то правый угол притих, — бортинженер. Теперь хотелось бы услышать вас… и что-нибудь кроме того, что вы летаете на миге и не любите женщин за штурвалом. Михаил, который штурман, покачал головой. «Сожрёт она его, причём с потрохами». Поэтому решил как-то подбодрить новенького. — Сынок, давай, выворачивай подноготную. Экипаж — вторая семья. Уголок губы Елены дёрнулся, но взгляд оставался таким же холодным. Даже в чём-то мёртвым. Сергей собрался с мыслями и даже как-то удивительно четко изложил свою биографию, стараясь смотреть в её глаза. Кстати, какого они были цвета, он так и не понял. Зато понял, что долго не сможет привыкнуть к такой миниатюрной фигуре в левом кресле. Ещё и блондинка — ну полный набор. Елена же изо всех сил держалась, чтобы не коснуться кулона. Потом спокойно произнесла: — Как вы понимаете, взять вас на работу я не могу сразу, будете проходить испытательный срок. Налёт на тренажёре? Сергей утвердительно кивнул головой. — Хорошо. Значит, как только вы пересаживаетесь на место второго пилота, ваш испытательный срок начинается. Одна ошибка — здравствуй биржа труда. Я доступно объясняю? Сергей снова кивнул, потом дёрнулся. Откуда в ней столько холода? Хотя… наверное, пришлось долго пробиваться сюда или хорошая фигура, светлые волосы и красивые глаза сделали своё дело? — Вас понял, товарищ Командир. Могу идти дальше помогать бортпроводникам? — как же это было глупо. И Елена это прекрасно понимала. — Идите. Когда Сергей вышел, в кабине воцарилось молчание. Кудрин занял своё место, потом взглянул на Волохову. — Ну? — Баранки гну, Миш! — вырвалось у Елены, — ну… ну вот не нравится он мне, и всё тут! Геннадий решил разрядить обстановку. — Елена Викторовна, ну ведь главное, что пилот хороший? Ну кто виноват, что… — Что виагра нынче подорожала? — перехватил инициативу Борисыч, пытаясь подколоть пока ещё второго пилота. — Михаил Борисович, а вы, по-моему, тоже на пенсию собираетесь? — угрожающе начала Елена, ведя подушечками пальцев по штурвалу. — Собираюсь, Леночка Викторовна. Да вот всё думаю — как я тебя тут одну брошу? С Генкой и этим, — Михаил кивнул на дверь, — Серёгой. Вот и приходится тянуть с Израилем. Елена тепло улыбнулась, но оборачиваться не стала. — Лен, нормальный он пилот. Нормальный. Конечно, это не… Нервы снова натянулись, а глаза потемнели. — Миша, ещё одно слово об Игоре, и тебе придётся катапультироваться! Тот тяжело вздохнул. — Лен, я не про Игоря говорил. Про тебя. Она ничего не ответила — предпочла молча слушать чужие переговоры и наслаждаться ночным перелётом. Надо же, она даже не заметила, как быстро прошёл день — на часах уже было другое число. А за последние шесть лет все дни для неё на одну дату. Просвета нет. Никакого. И не будет. Остальной рейс до Новосибирска и, обратно, в Москву прошёл хорошо. Никаких эксцесов, ничего. Спать только хотелось — ну всему виной лишний полёт на Миге. По прилете в Москву, Елена сбросила всю документацию на Михаила — пусть хоть что-то сделает, а то пенсия итак не за горами. На Сергея она принципиально не обратила внимания, только побыстрее ушла с самолёта. Досмотр, парковка, утренняя полупустая дорога, квартира, двуспальная холодная постель. А Сергей же направился в свою общагу, рассудив, что для первого рейса ещё неплохо.