Часть 1
30 января 2019 г. в 22:21
По пути на голубятню Маэдрос наткнулся на Маглора: тот сидел во дворе, угрюмый, и арфа безвольно висела у него на боку.
— Что тебя беспокоит, Маглор? — спросил Маэдрос, как и полагается хорошему старшему брату. — У тебя приступ Клятвомучений? Я заметил, перед грозой они учащаются.
— Неужели? — рассеянно спросил Маглор. — Но нет, это не проклятая Клятва, это проклятый «Нолдолантэ».
Только не снова! Маэдрос взял себя в руки.
— Что с ним?
— Я пришел к заключению, что он ужасен.
Маэдрос вздохнул.
— Я тебе в прошлый раз говорил: все любят твое сочинение, и ты это знаешь.
— Я знаю, что все здесь утверждают, будто его любят. Но я также знаю, что для наших последователей высказать положительное мнение — всего-навсего обычная вежливость. Не говоря о том, что это может быть хитрый карьерный ход.
— Что ж, возможно… А как тогда быть со мной? Ты ведь не назовешь меня последователем кого-либо из ныне живущих или даже богов; между тем я люблю твой шедевр. По правде говоря, нынче совершать злодеяния было бы совсем невыносимо, если бы не ожидание неизбежной новой части твоего произведения.
— Да ладно, Руссандол. Ты мой брат, а еще друг; кроме того, долгие годы ты снабжал меня конструктивной критикой, и, разумеется, в этом произведении есть твой личный вклад, — Маглор вздрогнул. — Подумать только, если бы не ты, я бы оставил рифму «на арфе играть/родных убивать»! Как бы там ни было, ты предвзят.
— Уверяю тебя, я совершенно беспристрастен.
— Это потому, что ты не осознаешь свою пристрастность.
— Прекрасно, — закатил глаза Маэдрос. — А как насчет всех остальных нолдор? Тех, кто не относится к числу твоих родственников или последователей и не посвящен в тайны твоих ранних черновиков?
— О, они все тоже предвзяты. По политическим причинам. Или из тщеславия, потому что они упомянуты в названии.
— И правда… Но послушай, синдар в названии не упоминаются. Кроме того, твои «политические причины» должны бы заставить их ненавидеть «Нолдолантэ». И всё же говорят, что среди синдар твое произведение многие слушают или исполняют, и даже занимаются плагиатом, а это уж самое искреннее признание из всех возможных.
— Примерно половина синдар, да. Но у них есть своя причина, к которой качество работы не имеет отношения.
— Какая причина?
— Насилие. Кровавые эпические произведения всегда популярны. Примерно у половины любого народа, как я подозреваю.
— Понятно, — Маэдрос провел рукой по лицу и посмотрел на угрожающе нависшие облака. — Значит, если подвести итог, ты в отчаянии, потому что половине синдар не нравится твоя работа.
— Точно!
— А ты вообще уверен, что она им не нравится? Ты получил какие-нибудь критические замечания?
— Хотел бы я их получить! Критика означает вовлеченность, или, по крайней мере, сильный эмоциональный отклик. Но нет, — мрачно сказал Маглор, — они просто игнорируют мое произведение, как неаппетитное блюдо на пиру.
— Может быть, ты слишком устрашаешь их, — сказал Маэдрос и быстро добавил: — Я хочу сказать, устрашаешь своим великолепием, талантом и интеллектом, а не другой, менее поэтической деятельностью.
Маглор молча усмехнулся.
Камни священные! Маэдрос вполне привык сталкиваться с невозможными задачами — они заполняли всё его расписание — но грандиозность нынешнего вызова лежала за пределами имеющегося опыта. Маэдрос вежливо заметил, что ему пора, и поторопился отправить голубя до того, как разыграется непогода. У письма к Эльвинг с требованием отдать Сильмарилл имелись хоть какие-то шансы на успех.
Примечания:
Примечание автора
Это произведение вдохновлено в основном самонаблюдением, но, думаю, идея насчет Маглора, который сочиняет новые части своей песни после каждого деяния феанорингов, происходит из фанфика Himring "Maglor Plays for His People After Doriath".
Примечание переводчика
Забавный хэдканон: где-то в комментариях из-за упоминания "неаппетитного блюда" появилось предположение, что на мрачных пирах феанорингов пели суровые песни, а ели что-то вроде шотландского хаггиса.