Endorphin

— Поттер! У нее книга валится из рук и волосы на затылке шевелятся от раздражения вызванного этим неотесанным болваном. Он зачем-то ждет, пока она поднимет тяжеленный фолиант по травологии, ждет, стоит, засунув руки в карманы школьных брюк и смотрит внимательно изучающе, облизывает взглядом, хотя права на это не имеет ни малейшего. — Малфой, — бросает в ответ, поправляя сбившуюся вбок мантию. — Проваливай с дороги. Рыжая не скрывает взорвавшегося внутри удивления. Скептически заглядывает прямо в красивое лицо недоумка, подкидывая огромные булыжники прямо в то место в душе, где приносит плоды, теплится, расцветает никому не нужное и аморально противоестественное. Смотрит на него, на пустой коридор, где спокойно разместились бы все семь курсов ее факультета, и разводит руками, вот бы его еще как котенка ткнуть, разъясняя простые вселенские истины. — Твоему ЧСВ места маловато? Он не успевает ответить, хотя желание так и плещется в серых глазах, девчонка резко разворачивается и убегает, оставляя после себя цветочный аромат и глухой стук каблучков по каменному полу. Когда библиотека заполняется студентами, в основном пятого и седьмого курса, Лили Поттер облегченно выдыхает, радуясь тишине и наличию такого количества народа. Здесь ее никто не тронет, не отвлечет, не заставит чувствовать тонну злости, так плотно въевшуюся под корку головного мозга. Она ненавидит это ощущение. Но Скорпиуса Малфоя Лили ненавидит больше. За круглым деревянным столом их четверо. Она, Роза, Хью и Луи, на которого неотрывно пялятся все девчонки в помещении, они томно вздыхают, когда парень обворожительно улыбается им и подмигивает. — Не виноват я, что во мне есть кровь вейлы, — изрек однажды кузен и, шевельнув бровями, продолжил покорять девичьи, любвеобильные сердца. Сейчас Лили немного выбивает из колеи это внимание, ей казалось, что смотрят не на него вовсе, а на нее — некрасиво сгорбленную над исписанным пергаментом. Правда, после раздраженного вздоха старшей Грейнджер-Уизли, бушующие гормонами студентки в пубертатном периоде вспомнили о предстоящих экзаменах. — Как много рыжих на один квадратный метр. Хью, сидящий ближе всех, фыркает себе под нос, продолжая усердно царапать на листе доклад по нумерологии. Лили сгибается над столом еще ниже, носом утыкается в пропахнувшую старостью книгу, которую уронила несколькими часами ранее из-за блондина, а свободная от пишущего предмета рука сжимает ткань красной толстовки прямо в районе груди. Вжимает сильнее, касаясь кожи под слоями одежды. Сильнее. Больше боли. Чуть больше, пожалуйста. Так, чтобы перестать ощущать онемевшие пальцы, дрожащие ноги и бешено стучащее сердце. Оно вырвется наружу, окажется в его руке, а он раздавит. Не заметит. — Лил, Джеймс письмо прислал, — сквозь туман злости она пропускает тот момент, что вместе с Малфоем подходит и Альбус. Его зеленый галстук, небрежно затянутый на шее, оказывается перед ее лицом. Теплая ладонь аккуратно опускается на спину сестры, заставляя сесть прямо и взглянуть на окружающий мир и людей, собравшихся здесь, парень держит сложенный надвое листок. — Почитаешь? — Конечно, Ал, спасибо. Она улыбается брату нежно и искренне, а потом резко дергает того за предмет одежды, вынуждая склониться ниже и за несколько секунд делая из него опрятного человека. — Как ты живешь с такой занозой в заднице, Альбус? Лили вмиг ощущает на своей коленке руку кузена, удерживающую девушку на месте. Но Поттер и не собиралась ни вставать, ни уж тем более отвечать. Она лишь вновь опускает взгляд на отчего-то расплывающиеся черные буквы и прикусывает кончик пера. Обидно ли ей? Иногда рыжая думает, что лучше Скорпиусу Малфою ее просто не замечать. Проходить мимо в широких коридорах Хогвартса, садится за гриффиндорский стол ближе к любимой девушке, а не прямо напротив Лили, не одаривать ее недовольными взглядами. Лучше никак, чем вот так. — Она моя любимая заноза в заднице, Скорп, — находит ответ Альбус, запуская пальцы в растрепанные волосы сестры. — Мой галстук в порядке, что насчет твоих волос? Ты как тетя Гермиона. Поттер пихает мальчишку в бок и тихо смеется, поднимая голову к брюнету. Он возвышается над ней, смотрит папиными глазами так любяще и ласково, понимающе. Выдыхает, улыбнувшись, и уходит, напоминая себе и всем, что через час у него зельеварение, а домашнее задание еще не готово. Роза возмущается такой невиданной безалаберности, кричит вслед кузену, что такими темпами тот не сдаст надвигающийся ЖАБА и останется на второй год, на третий и на четвертый. Мадам Пинс яростно шикает на разбушевавшуюся студентку, и Уизли тут же умолкает, недовольно поджимая губы. — Твой братец — сущее наказание. Лили пожимает плечами, она собирается ответить, сказать, что Ал и ее брат тоже, как замечает вернувшегося Малфоя. Поттер (девушка тщательно себя в этом убеждает) вовсе не интересно, куда исчезал белобрысый, рыжая разворачивает письмо от Джеймса, собираясь на пару минут погрузиться в мысли и истории старшего и самого популярного Поттера — после отца — в их семье. Она скользит по строчкам, начиная улыбаться с первых слов, но ее отвлекает голос и имя, произнесенное так хрипло и бережно. — Рози. Пальцы сильнее стискивают новое перо, взгляд въедается уже не на бумагу, а куда-то сквозь. Ей хочется зацепиться за что-нибудь, перестать падать, лететь камнем вниз так стремительно, быстро, без возможности нормально глотнуть свежего воздуха. Падает. Прямо на дно. Он тянет ее туда. Доклады. Зелья. Травология. Защита от темных искусств. Трансфигурация. Конец пятого курса. СОВ. Думай, Лили, думай о чем-то другом. — Рооо-оо-зииии. Тягуче сладко. Как умеет только он. Попробовать бы на вкус. Провести языком по мягким губам. Услышать глубокий стон. Издать встречный. Сделать с ним все, что только вздумается. Все, что делает с ним сестра. — Ну, Уизли. — Чего тебе, Скорпиус? Ты мешаешь нам. Малфой не отвечает. Берет девушку за подбородок и тянет на себя. Осторожно, улыбаясь, заставляя ту немного замешкаться и снова поджать губы. — Скорп. Поттер видит. Мерлин, конечно же, она видит (смотрит), как блондин склоняется над Розой и мягко, с такой неуловимой и непонятной для нее — Лили — любовью, целует. При всех. Кузина жмурится и проводит ладошкой по платинового цвета волосам. Уизли упоминала как-то, что они как шелк. Лили не выдерживает тихого девичьего смеха, собирает вещи и ускользает прочь, кинув никем не услышанное: «извините, мне надо». Она не видит дороги впереди, бежит по пустым, холодным коридорам, не разбирая, а эхо ее шагов, должно быть, слышит весь Хогвартс. Пелена никчемных, ненужных, отвратительно позорных слез застилает глаза. Зачем они тебе? Зачем бегут по щекам, выталкиваемые неконтролируемой болью. От его голоса, взгляда, чувств. Не к н е й. Скорпиус Малфой не пара тебе, Лили, он не нужен, ведь даже мысли о нем делают из тебя предательницу собственной сестры. — Через три месяца Скорпиус и Роза окончат школу и оставят тебя в покое, Лил, — шепчет сама себе, останавливаясь у витражного окна на лестнице. Делая несколько глубоких вдохов и выдохов, смотрит на домик Хагрида, сам лесничий возится в небольшом огороде, параллельно поглаживая по загривку недавно приобретенного собственного гиппогрифа. — Ты для него маленькая, глупенькая и незаметная. Забудь. В прошлом году Роза Уизли соглашается на свидание со Скорпиусом Малфоем, который так долго добивается положительного ответа, а Лили вдруг начинает замечать. Отрывать взгляд от книг, оборачиваться на смех, двигаться ближе, когда кузина с придыханием рассказывает подругам о своем распрекрасном парне. Она слушала, смотрела и влюблялась. Идиотка. Зачем ты ему нужна, когда есть Роза? По всем параметрам подходящая — правильная, умная, красивая. — Поттер. Бедный, потрепанный, кажется только за этот один-единственный день фолиант, вновь выпадает из дрожащих рук. Громко, тяжело, сперва на одну ступеньку, затем на другую, ниже, туда, где стоит парень. Его рука чуть приподнята, словно он собирался коснуться, может и коснулся, только Лили не заметила. Сейчас они практически одного роста, и ей так легко смотреть в эти серые глаза, не поднимая головы. Просто смотреть и молчать, и не понимать, какого черта Малфой здесь забыл. — Твоему ЧСВ вновь не хватает места? Слизеринец улыбается. Неожиданно легко, едва заметно, чуть приподняв уголки губ. Лили не помнит, бывало ли такое прежде, прокручивает в голове все воспоминания связанные с ним и видит перед глазами только презрение, дышащее в спину. Оно всегда рядом. Заставляет длинные волосы шевелиться от дуновения, такого теплого, но с привкусом змеиного яда. Скорп слышит запах цветов и наблюдает за вспыхнувшим румянцем на щеках. Смотрит в ответ пристально, не отводит взгляда, слегка оглушенный тишиной и такой дикой яркостью рыжих кудрей. Замечал ли раньше Малфой этот огонь? Подняв книгу, протягивает ее Лили. Она неохотно, едва касаясь краешка, выхватывает учебник, тут же прижимая к груди. Поттер все еще в шоке, ведь они никогда не были так долго и так близко. Может, больше и не будут. Ее тяжелый выдох теряется в звоне колокола, оповещающем о начале послеобеденных занятий. Девушка поздно понимает, что пропустила сегодня два приема пищи, и все из-за этого… — Посторонись, Поттер, — парень зачем-то — зачем, мать твою? — легко сжимает ладонями хрупкие девичьи плечи и мягко отодвигает в сторону. — Мое чувство собственной важности сейчас столкнется с твоим, и не сможем мы больше сидеть друг напротив друга за гриффиндорским столом. Мы? — Тебя туда никто не приглашал. — Я своего друга в ваше рыжее кошачье царство одного не пускаю. Поддержка и все такое. Лили приподнимает бровь и сдерживает смех. А его руки все еще сжимают ее плечи.