The Frankenstein Era

«Посвящаю эту книгу самому прекрасному человеку, который был в моей жизни. Этот человек, несмотря на всю свою странность, был самым чистым и непорочным, каким может быть разве что Ангел. Я благодарна Судьбе, что она подарила мне знакомство с этим человеком и теперь я могу рассказать о его жизни всё, что знаю. И если бы не наша дружба с ним, то в памяти людей ничего бы не осталось после его ужасной казни и тех нелепых осуждений, что преследовали его в последние годы жизни. Этот человек не был бессердечным чудовищем, коим его считали и потому так безжалостно и несправедливо лишили жизни. Он был по-настоящему Великим Гением. В своей книге я хочу раскрыть его настоящего. Я хочу, чтобы общественность узнала его настоящего. Ведь никто не знал его лучше меня. Уверена, он бы ни за что не одобрил моё желание написать книгу о нём, потому что по природе своей был весьма застенчивым молодым человеком. Но после всего прожитого и его нелепой смерти, я бы хотела увековечить его имя в истории человечества».

Mia Elizabeth Green

*** Сколько себя помню, я всегда была несносным ребёнком. В отличие от моего старшего брата, прирождённого аристократа. Вот он уж точно родился в правильном месте и в нужное время. А для меня эта богемная жизнь была чем-то вроде испытания на прочность. Я, конечно, плохо себя представляю в роли служанки или дочери бедняка, но думаю в той среде, что существуют эти люди, я чувствовала бы себя намного комфортнее. Родители пытались воспитать во мне настоящую леди. А я всячески этому противилась. Я не могла спокойно просидеть и минуты. Мне всегда хотелось где-то бродить, что-то искать. Была я ужасной фантазёркой и любила приключения. В общем, меня всегда привлекало всё необычное и мистическое. Неподдающиеся логике и необъяснимые наукой вещи. Видимо поэтому меня и привлёк этот странный мальчик, который жил неподалёку от нашего замка. На самом деле мы жили в доме. Правда, не совсем обычном. Он был огромным, в форме многоугольника, да ещё и выстроен был из камня. А слева была пристройка в виде круглой башни высотой с дом. Прямо настоящий замок средневековья. По крайней мере, именно по такой технологии наш дом и был выстроен. Отец был пэром и носил титул эрла. А мой дед вообще когда-то состоял в Палате лордов. В общем, та ещё семейка, в истории которой (я уверена) найдётся немало скелетов в шкафу. О которых мне, конечно же, непременно хотелось узнать как можно больше. *** Мальчика звали Виктор Франкенштейн. Никто и подумать не мог, что этот человек станет легендой, а его имя войдёт в историю. Всё бы отдала, чтобы именно он был моим старшим братом вместо того высокомерного кретина, коим являлся мой брат Луи. Дом Виктора выглядел немного скромнее, хотя насколько мне было известно, его семья также как и наша относилась к высшему сословию. Правда своего отца он совсем не помнил, а его мама умерла, когда Виктору исполнилось десять. Однажды он поделился со мной воспоминаниями о том, как перед самой смертью матери беседовал с ней о жизни и смерти. Диалог Виктора с матерью: - Когда о смерти пишут поэты, они звучат так умиротворённо. Я хочу знать, какая она на самом деле... эта смерть... окончание всего? - Разве это окончание, Виктор? Или только перемена? Переход к чему-то ещё? - К небесам? - Кто знает. Некоторые вещи должны оставаться тайной, хотя бы какое-то время. *** Поэзию Виктор полюбил с раннего детства. Любовь к поэзии ему привила мама. Когда мальчику исполнилось восемь лет, у него умерла собака. Его самый близкий друг. Он очень расстроился по этому поводу. Наверное, именно после такого сильного потрясения, маленький Виктор начал часто беседовать с мамой на разные темы. Особенно, когда испытывал сильные переживания, либо если его посещали разные мысли на тему жизни и смерти. Он часто задумывался о смерти. Хотя для такого возраста не мешало бы думать о чём-то более прекрасном, нежели о загробных мирах и потерянных душах. *** Когда умерла его мама, Виктора забрал к себе его дядя, и воспитывал до его полного совершеннолетия. После кончины матери, Виктор ещё больше заинтересовался феноменом смерти. Виктор попросил своего дядю купить ему множество различных энциклопедий и специальной литературы, и тщательно занялся изучением строения человеческого организма. Свои первые опыты он проводил на лягушках. Ему хотелось понять, почему человек умирает мгновенно, и его невозможно тут же воскресить. Однажды, ради чистого любопытства и эксперимента, Виктор при помощи собранного вручную небольшого оборудования пропустил мощнейший заряд электротока через мёртвую лягушку, которую перед этим поместил в специальный раствор. Ему удалось оживить животное на какое-то время. Лягушка начала дёргать лапками. Правда, продолжалось это не дольше нескольких секунд. И поначалу Виктор удивился или скорее даже растерялся, не веря своим глазам, поэтому он проделал свой эксперимент ещё и ещё. Конечно же, в тот день по-настоящему воскресить лягушку ему не удалось. Но сам факт того, что при помощи высокого заряда электричества можно запустить сердце вновь, привёл Виктора в дикий восторг. Правда, никто в учебном заведении не разделил с ним это радостное событие. Скорее наоборот, мальчика принялись осуждать и обвинили в извращении и издевательстве над мёртвой плотью. Пусть даже это всего-навсего была никому ненужная лягушка. *** Когда мальчик подрос и превратился из подростка в юношу, то завёл себе нового друга. Он с детства обожал собак, и никак не мог смириться со смертью прежнего питомца. Он даже поклялся себе тогда, что никогда в жизни больше не заведёт другого пса, таким образом, отдавая дань памяти умершему другу. Но жить одному было чертовски скучно. Новый питомец, не прожив и полгода, скончался от чумы. И тогда Виктор решил вновь провести свой магический эксперимент с зарядом электричества. Но на этот раз он решил прибегнуть к помощи грозы. И, о, чудо, пёс ожил. Правда, прожил он всего пару недель, хотя аппетит у него был намного больше, чем при жизни. Виктор был потрясён своим открытием и никак не мог поверить в успех эксперимента. Зато теперь он точно знал, что фактически воскрешение из мёртвых возможно! Главное, действовать быстро, и тогда сердце непременно запустится вновь.