Hope To Make Heaven My Home

      — Джеймс! — ее крик разрезал тишину ночи прежде, чем все случилось. Клем дернулась, но не успела.       Острый нож коснулся человеческой кожи. Холодная сталь оставила грубую рану, а кровь хлынула на пол, стоило Лилли — женщине, позволившей себе ударить «союзника» в спину, решившей расправиться с человеком, отговорившим других от причинения ей вреда, — достать оружие и закончить начатое, грубо оттолкнув свою жертву на палубу. Джеймс упал, а в глазах его отразился испуг — последняя эмоция, что застыла у него на лице. Осознание неизбежного. Он понимал, что это значит, — все вокруг понимали.       — Нет… — тихо прошептал Эй-Джей, со страхом смотря на бездыханное тело рядом с собой и довольно усмехающуюся Лилли над ним. Она держала маленький револьвер, который незаметно отняла у Джеймса из рук. Угрожала, но никто ее угроз не заметил. Все замолчали, с шоком пытаясь принять произошедшее, и только Лилли чувствовала восторг, такое приятное облегчение. Довольная ухмылка расползлась на ее губах, а выразительный взгляд, в котором Эй-Джей прочел невозможное самодовольство и злобу, говорил за женщину многое. Лилли чувствовала превосходство, ощущала победу, что так быстро и просто досталась ей в руки. Слабохарактерное ничтожество само подставило спину, но ошиблось, приняв Лилли за равную себе. И ошибка эта стоила ему жизни.       — Бомба… Эй-Джей! — раздалось откуда-то сбоку. Увидев позади мальчика яркую вспышку, Клем — первая, кто очнулась от произошедшего, — рывком бросилась к малышу, в надежде спасти его от приближающейся угрозы, однако времени не хватило. Прогремел взрыв, а небо на мгновение окрасилось в рыжие тона: огонь в трюме вырвался наружу. Все, кто стояли на палубе, обернулись, но ударная волна сбила с ног прежде, чем сама мысль о взрыве смогла обрести полный смысл в их голове.       Темнота. Ощутив, как в спину ударило что-то тяжелое, Клем отключилась, медленно опустившись на пол. Тишина и долгожданный покой. Вся та боль от ран: кровоточащих порезов и синяков — исчезла, однако мысли все еще неприятно жгло, будто их тоже изрезал нож Лилли… Нож Клем. Только сейчас до ее сознания дошла простая истина. Это был ее нож. Это ее оружие обрубило жизнь Джеймса, прекратив его существование одним точным ударом. Ее нож, который Джеймс всегда просил спрятать, не использовать, в силу возможности решить конфликты другими путями — бескровными. Почему она его не послушала раньше? Почему не отобрала оружие у Лилли прежде, чем та успела нанести свой удар? И почему Джеймс повернулся к этой женщине спиной, зная, что она за человек? На все эти вопросы ответы искать теперь не было смысла. Случилось то, что должно было произойти. Луис, Вайолет и ребята остались заперты в трюме и неизвестно, что с ними стало, а Джеймс погиб от рук Лилли. И Клементина их общий палач.       Это ее вина в произошедшем. Не забреди она на пресловутый вокзал, не попади в аварию, из-за которой все началось, и не встреть она детей из школы-интерната Эриксона, возможно, всего произошедшего не случилось бы. Четвертая группа по счету. Уже четыре группы дорогих Клем людей пострадали от ее рук, от ее появления в жизни каждого. Возможно, не будь ее рядом, их судьбы сложились бы иначе? Возможно, не попроси она Джеймса о помощи в штурме, саму идею которого парень не принимал до конца, он бы был сейчас жив?       Девушка помнила, как тяжело он воспринял ее просьбу отослать всех ходячих на верную «смерть». После откровения, которым поделился с ней Джеймс, после его мыслей о ходячих и мире, в котором им приходится теперь выживать, и после тихого ошарашенного «Спасибо…» за принятие его настоящего «я», она просто воткнула нож Джеймсу в спину, без зазрения совести сподвигнув парня, не имевшего никакого отношения к Дельте, похищенным ее друзьям и войне, идти на верную гибель. Сейчас Клементина видела это ясно и четко. Это она виновата в его смерти, не Лилли.       Но ведь никто не заставлял его соглашаться, верно?.. Никто не просил раскрываться перед ней, говорить о себе, будоражить старые раны. Джеймс сам доверился ей. Зачем? Почему? Но доверился. Перед штурмом он рассказал о своем жестоком прошлом, которое все это время пытался забыть, признался в том, каким хладнокровным убийцей он был однажды и каким не хочет видеть Эй-Джея. Он был с ней открыт, откровенен. И это были его слова: «Если твои друзья хоть немного похожи на тебя, их точно стоит спасать». Джеймс знал на что идет, знал против кого, но все равно не отвернулся, не ушел, скрывшись в лесах с остатками стада, хотя мог бы.       Клементина точно помнила, что, направляясь сюда, Джеймс предупредил ее, что не полезет на судно. Проведет ходячих на причал и исчезнет, но почему тогда Лилли схватила его? Зачем он пошел дальше, если мог просто вернуться назад? Все эти вопросы не давали девушке душевного покоя, но ответить на них уже было некому. Джеймс умер, и этого не изменишь.       «Если погибну, я хотел бы остаться ходячим». Это желание и то, как искренне Джеймс верил, что когда-нибудь он воссоединится со своим стадом, станет одним из них, буквально запечатлелось в памяти Клем, яркие образы всплывали в голове сами. Джеймс мог бы быть счастлив. По-своему, но счастлив. Однако теперь его стадо мертво, а сам парень, если и восстанет из мертвых, то никогда не вернется к «семье». Виной тому взрыв, Лилли или же кто-то из рейдеров. Факт остается фактом. Этого не вернуть.       Сожаление. После осознания пришло сожаление, чувство стыда и неизгладимой вины. Джеймс был к ней добр, когда все остальные отвернулись. Джеймс спас ее от Лилли и Абеля в ту ночь, когда Эй-Джея ранили дробью, рискнул стадом ради их спасения, а после отогрел и разрешил отдохнуть в своем лагере. В мире, где люди давно забыли, что такое быть человеком, Джеймс вернул Клем надежду. И за это, получается, он поплатился, получив удар в спину?..       Несправедливость. Будь Клем сильнее, тверже в своих решениях, не всплыви перед ее глазами воспоминания о далеком прошлом с Лилли и Ли, она бы никогда не позволила случиться чему-то подобному. Будь у нее возможность «переписать» историю, она бы без колебаний дала Эй-Джею спустить тот курок, уничтожить ничего не значащие воспоминания и Лилли, также ничего не значащую в глазах Клем. Она чудовище. Монстр. И не заслуживает прощения.       Но их история — не игра, в которой можно исправить ошибки, перепройдя сцену сначала. Джеймс мертв, а Клем, стоит ей только очнуться, отомстит, несмотря на то что это «неблагородное дело». Она отомстит, в сражении уничтожит противницу и не даст ей больше причинять боль тем, кого Клементина любит и ценит. Эй-Джей, друзья, Луис и Вайолет, Джеймс… Клем их палач и она же спаситель. Она привела их к такому концу, она же за него и ответит. Стоит только мыслям вернуться в порядок, а сознанию проясниться. Стоит только Лилли показаться перед глазами, а острому ножу лечь в руку Клем. Все закончится быстро и безболезненно. И это она, Клементина, станет тем, кто поставит последнюю точку в их общей истории. Она отомстит и выведет остальных, спасет их. Стоит только сознанию проясниться… Стоит только мыслям вернуться в порядок, а острому ножу лечь в ее руку. Стоит только…