Сожги меня дотла

      После тяжелых часов погрузки продовольствия на Ксандаре корабль погрузился в глубокий сон. Тишину наполняло лишь мерное, успокаивающее гудение двигателей и едва слышный храп, доносящийся из некоторых покоев. Но Катарина была почти уверена, что всё это время в соседнем крыле корабля Локи, как и она сама, лежит без сна. Тор и остальные, кто услышал скупой на детали рассказ трикстера о миссии Таноса, вроде бы поверили, что наткнулись на детей титана лишь по невероятному совпадению. И только Локи с Катариной знали о спрятанном на корабле Тессеракте — одной из целей Таноса, из-за которой вероятность случайной встречи с Черным Орденом стремилась к нулю.       Катрин сдавленно застонала, зарываясь лицом в подушку. Хоть она и чувствовала себя абсолютно вымотанной, из-за волнения и тревоги сон так и не шел. Устав от бессмысленных попыток заснуть, Катрина резко села на постели, откидывая одеяло в сторону. Ей нужно было срочно отвлечься, занять себя чем-то, что не давало бы думать о том, что их корабль преследует, возможно, самое сильное и опасное существо в Галактике. К счастью, по внутренним часам девушки, условное утро должно было наступить довольно скоро. Условное — поскольку путешествие по космосу не предполагало четкой смены дня и ночи.       Не долго думая, Катарина решила зайти к Эйтри — телефон, который она оставила ему пару дней назад, уже должен был быть готов. Катрин быстро натянула джинсы и рубашку и выскользнула из комнаты, тихо ступая по пустым коридорам. По пути ей не встречался никто из асгардцев, и было хорошо не чувствовать на себе косых тревожных взглядов. Их стало куда меньше после признаний Эйтри и Тюра в поджоге, но полностью они, конечно, не исчезли. Вряд ли люди должны просто забыть, кто именно возродил огненного демона, разрушившего их мир.       Уже постучав в дверь в покои Эйтри, Катарина вдруг осознала, что не учла тот факт, что ещё действительно слишком рано для визитов, и парень скорее всего спит. Но не успела она развернуться, чтобы уйти, дверь распахнулась, являя Катарине взъерошенного, отчаянно зевающего Эйтри. В одном нижнем белье.       — Ой… — парень моментально прикрыл дверь обратно, выглядывая из-за нее так, чтобы на виду была только голова. — Прости, я… Не подумал. Сейчас, секунду, — пробормотал Эйтри, густо краснея.       — Ничего страшного, — уверила Катрин и закусила губу, сдерживая щекочущий горло смех.       Эйтри скрылся в комнате и через пару минут предстал перед девушкой уже одетым, но не менее смущенным.       — Доброе утро. Я не вовремя, да? Извини, — Катрина виновато улыбнулась.       — Нет-нет, — ещё хриплым ото сна голосом отозвался Эйтри, — я уже давно не сплю, — очевидно, соврал он, пытаясь незаметно пригладить всколоченные волосы. — Ты за своим устройством связи?       — Ага.       — Проходи. Думаю, всё должно работать, как надо.       Катрин думала, что заберет телефон и уйдет, но сама толком не заметила, как они с Эйтри разговорились. Вроде бы все началось с вопроса девушки о многочисленных мигающих приборах на столе парня. Он охотно пустился в объяснения, сыпая сложными техническими терминами, а дальше Катрин вкидывала новые темы для разговора, только чтобы Эйтри переключился на что-то, что будет ей более понятно.       В общем-то, он оказался приятным парнем, немного занудным, когда дело касалось инопланетных технологий, но по-своему забавным. И что радовало больше всего — на протяжении их разговора Эйтри вел себя абсолютно нормально. Никаких резких и пугающих перепадов настроения и поведения, как в тот раз. Катрин рада была признать, что ошиблась, думая, что у парня психическое расстройство. Видимо, на него тогда столь сильно повлияло давление со стороны Тюра, а теперь, когда тот был заперт где-то в глубинах корабля, Эйтри смог ментально восстановиться.       Но что до сих пор казалось странным, так это то, как легко он принимал тот факт, что Катрин приложила руку к разрушению Асгарда. Они не касались этой темы напрямую, но по тому, как свободно вел себя Эйтри, можно было предположить, что он не видит в этом особой проблемы. И да, было невероятно здорово поговорить с асгардцем, который, кажется, не собирается ненавидеть Катарину, но некая неопределённость (или мнительность) не давала девушке расслабиться.       Поэтому когда Катарина собралась уходить, уже в дверях она спросила прямо:       — Тебя не смущает, что я устроила Рагнарек?       Эйтри замялся на секунду, но довольно уверенно ответил:       — Честно? Нет. Может, я так реагирую, потому что долго пробыл на Хале и не так сильно привязан к Асгарду. Но в любом случае ты не сделала ничего плохого, — Эйтри пожал плечами. — А вообще, возродить огненного демона… Ты крутая, знаешь?       Катрин засмеялась, чувствуя невероятное облегчение. До этого ей иногда казалось, что абсолютно каждый асгардец (за редкими исключениями) при первом удобном случае вышвырнет её за борт. Но, может быть, всё не так плохо, и есть ещё те, кто вовсе не настроен против.       — Может быть… — вдруг сказал Эйтри, смотря себе под ноги. — Только если захочешь, конечно… Заходи еще как-нибудь. Буду рад видеть. Обещаю в следующий раз встретить тебя не в одних трусах, — сбивчиво пробормотал парень и тут же поморщился, снова краснея. — То есть… Прости.       — Не извиняйся, все нормально, — отмахнулась Катарина. — И я буду рада зайти. До встречи!       — Увидимся!       Едва дверь за Эйтри закрылась, со стороны послышалось резкое:       — Что ты у него делала?       От неожиданности Катрин подпрыгнула на месте и повернулась на голос Локи. Трикстер стоял всего в паре метров от неё и всем своим видом буквально источал недовольство.       — Боже, напугал… И давно ты здесь стоишь?       — Где-то со слов «ты не сделала ничего плохого», — едко процедил Локи, умело копируя интонации Эйтри. — Чем вы занимались?       — Это что, допрос? — Катрин подняла бровь, скрещивая руки на груди.       — Ты не помнишь, как он вёл себя тогда? Он не в себе, это небезопасно.       — Сегодня он был в полном порядке, хоть мы и проговорили довольно долго.       — Вот оно что, — саркастично протянул трикстер. — В таком случае, рад за вас, — бросил Локи и собрался уйти, но Катарина остановила, быстро перегородив ему дорогу.       — Нет, подожди!       Девушка оглядела пустой коридор, убедившись, что рядом никого, и тихо спросила:       — Что мы будем делать с Тессерактом?       — А что мы должны с ним сделать? — раздражённо произнес Локи.       — Нас ведь будут искать и дальше? Танос будет искать? — на последней фразе голос едва заметно дрогнул, и Катарина искренне понадеялась, что Локи этого не услышал. Но у неё никогда не получалось скрывать от него такие вещи.       Взгляд трикстера потеплел, и Локи кивнул, обещая себе, что не станет искать ответ на вопрос, почему страх Катарины волнует его сильнее, чем собственный.       — Мы ничего не можем сделать. Если выкинем Тессеракт в открытый космос — принесем Таносу на блюдечке уже второй камень.       — Всё… — Катрин вдруг шагнула вперед, цепляясь за его ладонь. — Всё будет хорошо?       Впервые Локи не ответил, но вряд ли должен был. Катарина сама до конца не понимала, был ли это вопрос или утверждение. И если последнее, то кого она пытается в этом убедить — себя или Локи?       Он почти не говорил о времени, проведённом в логове Таносе, прекрасно давая понять, что это были далеко не лучшие дни, но не говоря ничего конкретного. Но Катарина помнила кое-что ещё. Несколько лет назад, когда Локи жил в её доме и был её учителем, она буквально влезла в его воспоминания. Случайно, до сих пор не очень понимая, как ей удалось. Катрин тогда увидела много ужасных сцен из прошлого, вроде падения Локи с Бивреста, но последнее врезалось в память сильнее всего. Не было понятно, что происходит, не было никаких зрительных образов и событий. Только агония и боль, выворачивающая наизнанку. А ещё голос, придавливающий к земле и заставляющий беспрекословно подчиняться.       Лишь многими днями позже Катарина узнала, что слышала голос Таноса.       И теперь, зная, что он снова идет за ними, Катрин, хоть и не отрицала, что ей тоже страшно, больше боялась не за себя — за Локи. Но понимала, что если скажет об этом прямо, заденет его и точно не сделает лучше. Поэтому сейчас хваталась за ладонь мага, отчаянно пытаясь выразить что-то вроде:       — Всё летит к чертям, и я очень беспокоюсь за тебя.       И он понимал, кажется.       Локи перехватил её руку, мягко оглаживая запястье, и Катрин выдохнула, прикрывая глаза. Нехитрый жест дарил иллюзию безопасности и успокаивал, хотя участившееся сердцебиение и намекало на обратное.       Локи осторожно надавил на выступающую на ее запястье вену и, едва заметно улыбнувшись, сказал:       — У тебя пульс подскочил.       — А, — глубокомысленно изрекла Катрин, не зная, что на это ответить. — Наверное? — протянула она, неловко высвобождая руку.       Локи, кажется, хотел сказать что-то еще, но за спиной Катарины вдруг послышались шаги, и сделав выводы по появившейся ухмылке на лице трикстера, она могла бы с уверенностью пожелать Аморе доброго утра, даже не оборачиваясь.       — Добрый день, — зазвенел голос чаровницы, и Амора появилась в поле зрения Катрины, как всегда, сияя уверенностью и элегантностью, несмотря на раннее утро. — Локи, думаю, ты мне нужен.       — Чем могу помочь? — отозвался трикстер.       Амора покосилась на Катрину на долю секунды, но и этого хватило, чтобы девушка поняла вполне прозрачный намек — чаровница хочет, чтобы она ушла. Подобное отношение бесило, и Катрин, едва слышно фыркнув, продолжала стоять на месте. Даже если Аморе это и не понравилось, вида она не подала. Чаровница взяла Локи под руку и кивнула куда-то в сторону.       — Пойдем, объясню по дороге.       Смотря на удаляющуюся пару магов, Катрин вновь подумала, что ей больно совсем не потому, что Амора уходит, в очередной раз показав, что ни во что не ставит Катарину — это злило, только и всего.       А больно Катрин потому, что Локи уходит вместе с ней.

***

      Добравшись до своей комнаты, Катрин рухнула на кровать, доставая из кармана телефон — наверняка лучше проверить работу Эйтри, чем депрессовать в одиночестве. Тем более, из поля зрения Мидгарда девушка пропала надолго, и стоило успокоить тех, кто мог за неё переживать.       Не зная, сколько времени сейчас у Грейс, Катрин оставила подруге длинное сообщение, а вот Стрэнджу всё же решила позвонить. Честно говоря, Катарина надеялась, что вовсе не сможет дозвониться, но Эйтри выполнил свою работу отлично. Стивен ответил быстро, словно ждал, и следующие пару минут Катрине пришлось выслушивать длинную тираду о собственной безответственности, не забывая держать телефон на некотором расстоянии от себя.       — Ты всё? — осторожно спросила Катрин, когда чародей ненадолго замолчал, видимо, выпустив пар.       — Учитывая, на сколько дней ты просто пропала, тебе явно недостаточно! — недовольно проворчал Стрэндж, но добавил уже спокойнее:       — Как ты?       Катрин скоро пересказала последние события, не забывая скрывать от Стивена что-то вроде преследования Черного Ордена, обстоятельно ответила на его вопросы и сама расспросила о новостях в Санктум Санкторуме. А когда они уже собирались прощаться, в её голове вдруг возникла идея.       — Стивен, твой ноутбук далеко? Можешь загуглить кое-что для меня?       — Асгардцы придумали межгалактические путешествия, но не придумали интернет, — с сарказмом протянул Стрэндж. — Как грустно. Ладно, чего ты хочешь?       — Чаровница Амора из скандинавской мифологии.       На самом деле, Катарина слабо представляла, зачем ей это нужно. Уже как-то почитав истории о Локи, девушка предполагала, что услышит о чаровнице что-то любопытное. Или смешное.       — Что именно хочешь узнать? Тебе мифы почитать?       — Боже упаси! Нет, скорее, что-то вроде биографии, может, насчет способностей…       По ту сторону звонка послышался тяжелый вздох, тихое гудение включающегося ноутбука и щелкание клавиатуры.       — Ладно, слушай… «Амора была рождена в Асгарде, еще в детстве сбежала из дома и присоединилась к могущественной волшебнице Карнилле, которая обучала ее колдовству. Однако вскоре Амору отказались обучать из-за недисциплинированности, и она продолжила изучение магии самостоятельно», — монотонно прочитал Стрэндж.       — Звучит, как что-то, что вполне могло произойти, — хмыкнула Катарина.       — «Амора обладает способностью управлять магической энергией, которую она может использовать для создания защитных энергетических щитов, иллюзий, управления сознанием. А также если она поцелует практически любого человека, он становится ее рабом в течение недели, если она сама не освободит его», — Катрин могла поклясться, что в этот момент Стрэндж закатил глаза. — Это ты имела в виду под «что-то вроде биографии»?       — Ну, конечно, — Катрин усмехнулась. — Хорошо, я поняла, спасибо.       Девушка попрощалась и сбросила вызов, стараясь не задумываться, сколько денег могли списать со счета за межгалактический разговор. Катрин откинулась на подушку, задумчиво уставившись в потолок. Стрэндж больше не злился, они расстались на хорошей ноте, но разговор оставил неприятный осадок, и Катарина не могла понять, почему. Что-то её зацепило, но уставшие еще с Ксандара мозг и тело не торопились выдавать логичный ответ.       Спустя пару минут Катрин резко села на кровати, невидяще смотря в одну точку, потому что, кажется, поняла, что именно напрягло её в разговоре со Стивеном. В голове всплыл голос Эйтри и слова, которые он сказал Катарине в состоянии несостояния. Тогда она быстро забыла о странной фразе, списав всё на нестабильную психику Эйтри. Но сейчас это обрело смысл.       Он сказал тогда:       «Этот поцелуй был неправильным».       — Если Амора поцелует почти любого, он станет её рабом на неделю… — тихо повторила Катарина слова Стивена.       Это могло бы многое прояснить.       Катрина не общалась с большинством асгардцев, но знала, что почти все, включая Тора, Локи и Амору, были удивлены поступку Тюра. Чтобы он, защитник асгардцев, патриот до мозга костей, заставил кого-то поджечь корабль с его же людьми — невозможно.       Но что если и его заставили?       И Эйтри вел себя странно вовсе не из-за проблем с психикой и угроз Тюра — из-за поцелуя с магическим контролем. А теперь, когда прошло несколько дней, он вернулся в норму.       Катрин вскочила на ноги, нервно сжимая пальцы. Первая её мысль — найти Локи, поделиться новым предположением, но… Покачав головой, Катарина одернула себя, присев обратно на кровать. Что есть у неё? Слова Эйтри, которого запомнили как «психически неустойчивого», и легенда о поцелуе, придуманная землянами. Наравне с легендой о восьминогом коне и его близком родстве с Локи.       К тому же, её теория рушилась из-за отсутствия мотивации — Катрин пока не могла понять, зачем Аморе вынуждать кого-то устраивать пожар. Та же причина, что и у Тюра — подставить Катарину? Но чаровница во всеуслышание говорила, что готова поручиться за Катрин, и потом, кажется, не была настроена враждебно. Несколько презрительно — да, но не враждебно. Кроме того, вряд ли Амора с ее вечным снисходительным отношением видела в Катрине серьёзную опасность.       — Хорошо. Мне нужно как-то поговорить с Тюром и с тем, кто сможет рассказать больше про Амору, — проговорила Катарина. Мозг закипал, и ей казалось, что мысли, сказанные вслух, помогают сосредоточиться. — Значит, мне нужен кто-то, кто примет мои слова всерьез. Кто-то, кто вполне готов рассмотреть Амору в отрицательном свете. Значит, Локи отпадает, — девушка невесело усмехнулась. — Тот, кто неплохо знает и Амору и Тюра. Значит, не Валькирия и не доктор Бэннер. Тор? Не вариант, у царя есть более важные дела, чем мои домыслы. Хеймдалль? Возможно, но станет ли он мне помогать в обход Тора? Твою мать, что же делать?       По правде сказать, даже наедине со своими мыслями Катарина лукавила. Был кто-то, о ком она подумала почти сразу, тот, кто прекрасно подходит под все нужные ей критерии. Однако Катрин всеми силами отбрасывала эту идею, пытаясь найти другого подходящего человека. Но его не было.       Кажется, Катрине придется отбросить своё нежелание видеться с Доротеей и вспомнить, как играть в «дочки-матери».