Свет в окне

Но у тебя впереди Солнечное лето, А я замерзну в зиме Без твоих глаз.

Действительно, на улице было холодновато. Хельга слегка поморщилась и потерла кисти рук друг о друга в попытке согреть окоченевшие пальцы. Как всегда, не взяла перчатки. Хельга Патаки не носит перчаток никогда, ведь она хочет чувствовать все, к чему прикасается. Даже сейчас, когда зима выдалась особенно холодной. Хельга задумчиво выдохнула в воздух облачко пара. Оно медленно растаяло в воздухе, как сигаретный дым. Наверное, она когда-нибудь будет курить. А может быть, нет. Хельга не знала этого, как и не знала того, какую цель она преследует, с глупым видом рассматривая окна пансиона. Чего в нем особенного? Пансион цвета красного кирпича, старенький, но чистый и аккуратный. Из окна доносится аромат чего-то очень вкусного. Может быть, жаркое, а может быть, жареные овощи. В любом случае, аромат был изумительным. Еще из окон доносились чьи-то песнопения. Нельзя сказать, что исполнение было отличным, но песенка была легко узнаваемой, а голос – приятным. Хельга еще раз вдохнула аромат, будто бы он способен ее согреть. Он лишь вызывал чувство голода, не более того. Но этот голод не способен сломить ее воли. Хельга Патаки не отступает, один раз вознамерившись что-то сделать. Только что же она намерена предпринимать? Не стоять же ей здесь целый день? Она слегка вскинула брови, наблюдая за таким же растерянным Оскаром, замершим у окна. Только перед ним, похоже, дилемма стояла действительно нешуточная. Бедняга никак не мог сделать выбор между своим шампунем и шампунем жены. Хельга натянула шапку пониже. Ей не очень хотелось, чтобы ее кто-то узнал. Обычно для этого требовалось скрыть густые брови под шапкой. Так ее не узнавал даже Брейни, старый добрый сталкер Брейни. Веселая цепочка сталкеров получается. Хельга даже улыбнулась краем рта, но, сообразив, как глупо выглядит, натянула на лицо угрюмое выражение. Но хоть какое-то мало-мальски отрицательное выражение просто не держалось на ее лице, когда она заглядывала в окна этого красненького пансиона. Все его обитатели, они такие... живые, что ли. Дом Хельги всегда был каким-то сонным царством. Мать всегда дремлет с похмелья, а отец всегда сидит перед телевизором, периодически бросая односложные фразы. Их история проста. Обычная история двух разочаровавшихся людей. А у жителей этого здания все было по-другому. Некоторые из них даже представить себе не могут, как им повезло. Вот, даже пройдоха Оскар, только что сделавший выбор в пользу шампуня своей жены, даже его жизнь окрашена хоть в какие-то краски. Хельга вдруг почувствовала радость оттого, что ее жизнь не совсем серая. Вот у Ольги, к примеру, жизнь разноцветная, как у этих людей. У доброй, яркой, красивой, умной Ольги, ее старшей сестры. Хельга с трудом подавила в себе приступ зависти. Она глубоко вздохнула. Да, Ольга живет лучше, но Хельга еще молода, и у нее жизнь тоже будет цветная, но немного позже. А пока что, посреди той серости, которая успела пустить корни в ее жизни, есть один цветной лучик. Желтенький, в красной рубашке с зеленым свитером. Кстати, сейчас он смотрит прямо на Хельгу из одного из чистеньких окон в том самом пансионе. Она уже вдохнула воздух для гневной тирады в адрес Арнольда, но ее что-то ее остановило. Зов ли сердца, голос ли разума, что-то заставило ее посинелую, окоченелую ручонку подняться в приветственном жесте. Хельга неловко улыбнулась, словно бы извиняясь за внезапный порыв. Арнольд, словно бы не заметив некоторую ее неловкость, тепло улыбнулся и помахал в ответ. Конечно, Арнольд никак не мог этого знать, но в этот момент цветное пятно в жизни Хельги стало чуть ярче, а зима немножко теплее.