Акун-атлок

Крэм вообще-то редко вспоминала дни, когда она еще жила с семьей и не могла быть твердо уверена в том, что завтра ее не выдадут замуж за сына какого-нибудь богатого купца, чтобы вылезти из долгов, но, что она помнит действительно четко, так это постоянные мысли о том, что все эти платья, рюши, правила поведения - все это было настолько не ее, что иногда казалось, будто произошла какая-то ошибка, что она должна была родиться не здесь, не такой. Тогда, после смерти отца, пойти в армию, притворяясь мужчиной, казалось отличной идеей. К тому же, это ведь не совсем эгоизм, это ради блага семьи, успокаивала себя она, давая очередную взятку целителю. Ради блага семьи, затыкала она панический страх, когда бежала из Тевинтера после того, как ее обман раскрылся.

***

Ее поймали почти сразу, когда она пыталась пересечь границу и она уже было похоронила себя заживо, но тут появился Бык, который отдал ради нее, господитытакоеразочарование Крэм, свой глаз и предложил ей работу. И, честно, жизнь в тот момент перестала казаться такой уж дерьмовой. Позже босс объясняет, что таких как она кунари называют акун-атлок, мужчина в женском теле. Крэм принимает это с внутренним чувством удовлетворения - она наконец поняла, что с ней не так. Теперь она - Кремизиус Акласси. Лейтенант. Не-женщина. Что-то внутри продолжает противно скоблиться, но любые попытки оформить это «что-то» в более наглядную форму проваливаются и Крэм просто старается не обращать внимания. Это просто с непривычки, верно?

***

Потом были скрашенные битвами будни, новые заказы, потрясающая команда рядом и босс, обращающиеся к ней как к мужчине, как надо. Саднящее чувство в груди она заглушает шутками про то, что может помочь Быку с бинтованием груди и объяснениями всем и каждому, что она вообще-то такой родилась и нет, это не последствия травматичного опыта. Возможно, если повторять это почаще, чувство уйдет.

***

Когда босс сообщает, что их призывают на работу в инквизицию Крэм радуется новому способу подзаработать и заряжается запалом Быка относительно возможности поучаствовать в массовом побоище. Скайхолд встречает их полуразрушенными крепостными стенами и усиливающимися сомнениями. Cмотря на Кассандру, тренирующую будущих бойцов, на Лелианну, шпионы которой снуют в каждом угодке Тедаса, и, в конце концов, на эльфийку, восседающую на скайхолдском троне, Крэм понимает, что чувство, до этого непонятное, начинает оформляться в нечто конкретное. В один прекрасный момент Крэм понимает, что она ошиблась.