Никто уже не вспомнит

- Неужели ты не устаешь каждый день отправляться на вызов? Я тут давно раз в неделю работаю, все равно мой срок уже истек, могу вообще уйти в любую минуту, - тринадцать девяносто семь зажег очередную сигарету, - Я вообще еще не переродился только из-за тебя, знаешь ли. - А я вот не хочу терять себя, представим, - перебирая банки с краской произнесла я, - Может, мне нравится, что тут я не старею, что кроме как перебор душ у меня и дел нет, что здесь я могу выглядеть как хочу, что здесь я лучшая. Не думал о таком? Тогда вспомни, пожалуйста, из-за чего я здесь оказалась. - Ну как бы из-за того же, из-за чего и я, - он выпустил пару колечек дыма и продолжил, - Только в моем случае это было чистое унижение, а в твоем еще и с доминированием. - Она не доминировала, я все равно не слушала ее приказы. - Поэтому ты здесь, а не бегаешь по земле? Шестьдесят сорок пять, это смешно, ты продала душу хранителю, чтобы твоя бабушка умерла, ты даже согласилась на отработку срока в Преисподней, не так ли? И после этого ты говоришь, что она не могла тобой управлять? -Главное, что теперь она в гробу, а я здесь. И я счастлива, знаешь ли, - я подошла к зеркалу, чтобы расчесать бирюзовые волосы. Странно, но за время пребывания здесь я успела полюбить себя, даже карие глаза уже не казались такой трагедией как раньше, а за проведенные в Преисподней годы я успела сбросить вес до 57 килограмм при росте метр семьдесят пять, люди тут не стареют, но меняться могут, - Не поверишь, я даже себе нравлюсь. Ты сейчас припомнил мне о моей слабости, а ведь сам ты не выдержал оскорблений собственной матери и умер, продав душу за успешную жизнь собственной сестры. Самопожертвование, как мило, но ведь ты не выдержал тирании от родного тебе человека. - Да, не зря мы дружим, сбежали-то от одного и того же, - он пожал плечами и выбросил окурок в сжигатель, находящийся между нами, - Кроме нас и Сатаны здесь нет тех, кто оставался бы на период больший, чем его срок. - Видишь, мы можем служить примером, к нам частенько бегают за советами. Это ли не счастье, быть чьим-то кумиром? - Я активировала свои часы поиска запросов, тринадцать девяносто семь засмеялся, - Ладно, с кумиром перегнула. Это слишком громко, но смысл ты понял, и в этом нет ничего смешного. Табло загорелось, показывая точку назначения, я приняла запрос. - Да я душу Дьяволу продам за то, чтобы не провалиться сейчас, как в прошлый раз, - спиной ко мне стоял молодой парень с гитарой и медленно перебирал струны, - Это же будет полный позор. - За продажей души кроется еще и отработка в Преисподней, если ты не знал, - я спокойно выполняла свою работу, эту фразу я говорила не менее семи раз за день, люди совершенно не понимают, чего им нужно и какой ценой. - Кто ты? - Он испугано повернулся лицом ко мне, но вскоре его лицо снова стало грустным, - Где расписаться? - Расписаться? - Я посмотрела на него с некоторым непониманием. - Ну, тебе же мой автограф нужен? Или фотография для Инстаграмма? - Он выглядел уставшим и немного обреченным, - Вот как ты сюда попала? Там же охрана. - Ты кажется, не так меня понял, - я улыбнулась и окрасила свои глаза в красный цвет, - Я не твоя фанатка, не слышала ни одного твоего произведения, автограф мне твой подавно не нужен, как и фотография, - я вновь вернула глазам обычный вид, - Я хранитель душ из Преисподней. Тебе, кажется, это было интересно. - Не неси чушь, пожалуйста, какая Преисподняя? Расскажи еще о том, что Иисус Христос существует и сидит на облачке, - он говорил это тихо и спокойно, - Пойми, мне сейчас не до шуток, вообще. - Я понимаю, - я смотрела ему в глаза, они были такими же карими, как и мои. Роста он был невысокого, ненамного выше меня, достаточно крепкого телосложения. У него были русые короткие волосы, что напомнило мне мои первые дни в Преисподней, когда цвет моих волос был натуральный, а длина - полтора сантиметра. Смотря на человека, который меня вызвал, я легко могла сказать, что его тревожит, - Смерть матери, перепутанные аккорды на сцене, проблемы с ногой, толпы непонимающих фанаток. Еще и я, которая пришла зачем-то сюда и несет чушь. Да-да, все понятно, от этого ты и хочешь убежать, продавая душу, видимо. Или же от того, что отец нередко бил тебя в детстве и ты не ходишь с голым торсом из-за шрама на спине? Твое сердце полно обид на жизнь, если покопаться, милый Сатана, ты завидуешь своему лучшему другу. - Откуда ты это знаешь? - В его глазах начал проявляться испуг, - Некоторые факты можно было угадать, но откуда ты знаешь про моих родителей? Кто ты такая, черт подери? - Глупый миф, черти взаимодействуют только с Сатаной и механизмом, - ненадолго отвлеклась я, - Я это читаю, ты для меня как открытая книга, сам же вызвал. - Хочешь сказать, что я должен тебе поверить? Что ты не просто умная девица, которая каким-то образом все это узнала, и что ты не просто шутка моих коллег, а именно... кто ты там из Преисподней? - Хранитель душ, - я улыбнулась, - Можешь проверить, конечно, спроси меня о чем-нибудь. - Имя моего отца никогда не разглашалось в прессе или еще где-то. Как же его зовут? - Я думала, что сейчас будет сложный вопрос, - тяжело вздохнув, я снова посмотрела ему в глаза и продолжила, - Владимир Иванович, сейчас живет в Дубне, ему пятьдесят два, а тебе тридцать один, но ты все равно его боишься. А еще ты одинок потому что совершенно не умеешь доверять, не так ли? - Я тебе все еще не верю, но все таки спрошу: какие условия? Что тебе нужно и что я могу просить? - Я видела его душу, я понимала, что он совсем не умеет доверять, что будет сложно, - У меня выход через полчаса. - Попросить ты можешь многое, выполню что угодно, вплоть до мировой славы, однако есть одно но - у нас бартер, а не помощь джина. Ты должен мне душу, а это обязует к пяти годам отработки в качестве хранителя душ в Преисподней сразу после смерти. Выполняешь больше среднего - минус месяц, не выполняешь минимум - месяц придется накинуть, по прошествии срока можешь переродиться, а можешь и остаться. Что скажешь? - Я скрестила руки на груди, - Я могу даже сделать так, чтобы отец полюбил тебя, поверил в успешность того, что ты делаешь, поддержал. Тебе ведь этого не хватает? - Если ты говоришь правду, тебе моя душа лишь чтобы скостить срок, не так ли? Тебе все равно, поэтому совет спрашивать более, чем глупо. Дай подумать. - Не соглашайся, - я ухмыльнулась, - Я не переродилась, мой срок прошел давно. Я призываю людей не торопиться с выводами и решениями, а разобраться в себе. Знаешь, иногда эти жертвы настолько неоправданы, что становится смешно. - Хочешь сказать, что ты у нас добрый персонаж? Такая оптимистка преисподней, да? - Реалистка, не более. - А знаешь, реалистка, я согласен, хочу наладить взаимоотношения с отцом и научиться не волноваться на концертах. Я из-за этого иногда беру не тот аккорд, знаешь, а это бывает заметно. Ах, да, еще я хочу два ящика виски прямо сейчас. - Глупо, очень глупо, - я закатила глаза, - Если уверен, просто скажи, что согласен с условиями и отдаешь душу в руки хранителя, - я приложила руку к его груди, - Решай. - Я согласен с условиями и отдаю душу в руки хранителя, - он развел руки в стороны, - Давай. Я почувствовала тепло на своей ладони, его душа впитывалась в мою руку, переходя из нее в часы. Преисподняя получила еще одного хранителя. Через минуту я убрала руку и посмотрела на него, он был напуган. - Как ты это сделала? Нагрела свою руку. В комнату зашел охранник и оставил на пол два больших ящика, после чего быстро удалился, в кармане гитариста зазвонил телефон. - Да, пап? - Сказал парень, взяв трубку, - Да, скоро выходим уже... Да, спасибо, - он убрал телефон в карман, - Я тебе верю. Как тебя можно найти? - А тебе зачем? Прибавлять желания нельзя, бартер завершен. Но вообще можно просто позвать хранителя душ, ты же ко мне прикреплен теперь, я приду. Ты скажи мне, что играете? - Панк-рок. Хочешь билет на концерт? Или смотреть из-за кулис? Я договорюсь. - Мне это не нужно, меня видишь только ты, поэтому я просто посмотрю со сцены, наверное. Никогда не интересовалась музыкой, знаешь. Первый концерт, так сказать. Знаешь, я тоже умею волноваться. - Не волнуйся, со всеми бывает. Пойдем, я провожу тебя к закулисью, наверное. Могу обнять, если демонам это помогает, конечно. - Я не демон, я хранитель душ, это разные вещи. А объятия... Это что-то новое, обычно меня проклинают, знаешь. Он просто закинул гитару за спину и сделал шаг ко мне, теперь мы стояли совсем близко, это были совершенно новые для меня ощущения. При жизни у меня не было друзей, а в Преисподней милостям не место. Я чувствовала его энергетику, чувствовала недоверие и боязнь, которые были в его сердце. Он не умеет доверять, это безнадежно, наверное, и даже грустно. Он обнял меня. Это было приятно, несмотря на то, что он явно ждал ножа в спину. Необычное тепло, случается же. - Как тебя зовут? - Отойдя на шаг, он начал поправлять гитару, - Прости, мне пора собираться на сцену. - Шестьдесят сорок пять, - я поняла, что не помню своего имени до смерти, - В Преисподней все зовут меня так. - А в жизни как звали? Я вот Саша, например, а ты? - Я не знаю... Точнее знаю. Просто не помню... Так странно, много моментов из жизни помню, а вот имя нет, - Я пожала плечами, - Совсем нет. - И ты никак не сможешь его узнать? - В его глазах читалось сочувствие, но почему? Почему он не понимает, что мне и так нормально живется? - Вспомни, как тебя называли друзья и родные. - Знаешь, я часто рассказываю своим подопечным о том, почему я здесь. Могу и сейчас рассказать. Друзей у меня не было, а родители скинули меня на бабку, чтобы работать, та меня постоянно оскорбляла, всю мою сознательную жизнь, - над дверью загорелся огонек, - Тебе пора на сцену, я пойду за тобой, но меня никто больше не видит, поэтому не общайся со мной до момента, пока снова не будем вдвоем, хорошо? - Хорошо, но мы же обязательно договорим? - Он посмотрел мне в глаза, я кивнула, - Попробуй вспомнить свое имя, пожалуйста.