Сокровище Семи морей

У Меры буквально задрожали руки после того, как он ушел. Как она смогла продержаться и не показать слабости и страха все это время? Он бы мог убить ее, Мера понимала это слишком хорошо. И ничего Королю за такое личное и быстрое правосудие бы не было, он был полностью прав перед своим народом и самим собой в первую очередь. Мера была в странном оцепенении все время после ухода Талиссы, но когда увидела этого Короля, то вдруг остро осознала, что так не хотела бы умирать. Он был в ярости и в глазах Артура горела только ненависть, смешанная с презрением. Он почти заставил поверить Меру в то, что она пробудет живой еще пару мгновений, а затем трезубец Короля Атланна пронзит ее шею и все это закончится. Но Король этого не сделал, он держал трезубец так близко к ее шее, он угрожал ей, он даже немного поранил, но все-таки не убил. Как и Мера не смогла убить его тогда, когда уже практически победила и занесла руку для решающего удара. В тот момент она знала, что не станет убийцей, а может быть, сейчас и ей показалось, что в глазах Короля Атлантиды есть точно такие же эмоции. Он ведь не убил своего сводного брата Орма, когда одолел того в решающем поединке Королей, а раньше в Атлантиде было принято убивать поверженных врагов после таких великих поединков. Но этот человек был полукровкой, получеловек-полуатлант, он был чужаком и не понимал, что в Атлантиде принято поступать иначе. Но вот сейчас Мера вдруг подумала, что он просто был сам по себе не злым, а добрым, в нем были сострадание и доброта. Мера еще долго сидит на каменном полу, прислушиваясь к каждому шороху и звуку. Она немного, совсем чуть-чуть, ждала отца и братьев. Они могли бы тайно пробраться к ней, как Талисса, поддержать и сказать, что решили все, что они возьмут вину на себя и что Мере не придется единолично отвечать за ошибочные решения ее отца. Она хотела бы, что отец и братья показали ей, что Мера — нужна им, что она — не только долг и не только просто механизм для процветания Ксебела… Мера просто увидела это все в глазах Артура и его отца. Нескольких секунд их взаимодействия точно хватило для того, чтобы понять: новый Король и его отец безумно любят друг друга и каждый с легкостью пожертвует жизнью ради другого. Это читалось в быстрых взглядах, в яростной боли и в глазах обоих, это было просто понятно, и все тут. Этот Артур так сильно любит своего отца, что, не раздумывая, закрыл бы его собой, умер бы за него, а отец сделал бы тоже самое. Эти родственные отношения так сильно отличались от тех, что Мера видела в своей собственной семье. У них были только вежливость и отстраненность, всегда некоторое расстояние и дистанция. Спустя много часов удалось даже провалиться в непонятное забытье, когда мозг совершенно отключился и она словно заснула. Но громкий шум спустя некоторое время заставил очнуться, а потом Мера резко вскочила на ноги, потому что увидела четырех охранников, входящих в ее камеру. — Леди Мера, — низкий человек появился из-за высоких фигур, — ваше присутствие лично требуется для судебного разбирательства и вынесения приговора. Я — советник Королевы Атланны и лично буду сопровождать вас в Тронный зал. Что-то в его тоне звучит странно, и Мера неожиданно чувствует еще более сильную тревогу и запутанность. Слишком вежливо и учтиво говорил с ней этот советник, официальное лицо Атлантиды, перечисление титулов было совершенно лишним в такой ситуации. Но еще больше поразил тот факт, что ее не стали даже связывать, а просто жестом пригласили пойти прямо за первой парой охранников, которые достигли границы воды и дальше нужно было плыть вверх. Мера следует за ними, сосредоточенно пытаясь понять, что происходит. Талисса сказала, что отец и старший брат уже здесь, что такого они наговорили, раз с ней обращаются слишком вежливо? Или это просто уловка для того, чтобы заставить Меру чувствовать себя спокойно перед казнью?! Тронный зал Атлантиды огромен и сияет, освещенный ярким светом. Первый, кого Мера видит, когда медленно вплывает внутрь, это Король Артур, который сидит на Троне и просто смотрит прямо на нее с совершенно не читаемым взглядом. Справа от него сидит Королева Атланна, на ее лице некоторой волнение, а потом Мера видит собственного отца и Хагена, которые стоят неподалеку, окруженные охранниками. Есть еще несколько атлантов, которые важно сидят на небольшом постаменте слева, это, видимо, главные советники правящей семьи Атлантиды. Мера снова смотрит на отца, на его лице есть тревога, но также там застыла мрачная решимость и некая воинственность. — Леди Мера, — Королева Атланна начинает говорить первой, это голос истинной и настоящей Королевы, — Вы обвиняетесь в измене и в тяжелейшем преступлении: покушение на жизнь нашего Короля. Это неслыханный преступный акт, который по законам Атлантиды карается только смертью. Но я и мой сын, — на этом слове она легко кивает в сторону Артура, и Мера снова легко встречается с ним взглядом, — хотели бы действительно разобраться в этом запутанном происшествии и понять, кто действительно виноват в дерзком покушении. Я предлагаю Вам рассказать, что произошло и как именно Вы оказались на суше, чтобы убить нашего Короля. Если быть очень честной перед самой собой, то Мера растерялась. Кто-то еще собирается спрашивать ее и предлагает высказаться? Кто-то еще привел ее сюда, чтобы судить по закону? Саму Атланну ее бывший муж — Ормакс — просто казнил, не спрашивая ни чьего мнения, законы Атлантиды и подводного мира всегда были очень суровыми и беспощадными, и это странное подобие суда несколько озадачивало Меру. Но что ей сказать? Сказать, что ее собственный отец приказал ей напасть на отца Короля Артура, а потом и убить его самого? Но Нерей здесь и тогда его убьют прямо здесь и на глазах Меры? А иначе умрет она сама?.. — Если моя дочь будет казнена, то я объявляю Вам войну, — яростное обвинение Нерея оглушает всех собравшихся в тронном зале, — она — член королевской семьи и должна быть передана нашему суду Ксебела!.. И тут Мера вдруг понимает, что отец загнал ее в ловушку. Или она сама себя загнала в нее прямо сейчас. Скажи она, что приказ отдал Нерей, то ее отца казнят прямо у нее на глазах? Мера больше всего не желает войны и кровавого противостояния Атлантиды и Ксебела. Знать, что твой дом будет разрушен, потому что им не победить Короля с трезубцем, сейчас этого не случится. Так зачем отец вообще сделал все это? Зачем пытался убить Короля ее собственными руками, если знал, что все равно проиграет? Если только… Если только она не скажет, что действовала сама и никто ей не помогал. Тогда Меру просто казнят, а Ксебел и ее семья будут в безопасности… Зачем бы ей это делать? Она никогда не была близка с сестрами и братьями, кроме Талиссы, с которой нечасто общалась, отец так и вовсе отправил ее на смертельно-опасное задание, даже не подумав о том, что с ней будет в случае вот такой неудачи. Так почему ей бы защищать их прямо здесь и сейчас?.. Долг — превыше всего, милая моя. Голос матери проносится в ее голове так ясно и так четко, словно подталкивая в нужную сторону для принятия правильного решения. — Я полностью признаю свою вину и заявляю, что действовала одна и это была только моя вина, — спокойно говорит Мера и потом чувствует, как сердце падает куда-то вниз. Артур, Король Атлантиды, смотрит прямо на нее, пока она говорит эти слова. Мера думает, что есть чувство вины перед ним, и это нормально, после того, что она заставила его пережить в последние сутки. Но он снова смотрит прямо на нее, а потом странно хмурится, несмотря на напряженную позу и злой взгляд, он хмурится, словно чем-то недоволен, недоволен ею?.. — Я требую немедленного освобождения моей дочери! — яростно говорит Нерей, словно пытается защитить ее? Но Мера на самом деле почему-то все равно смотрит прямо на Короля Атлантиды, который до этого момента не сказал ни слова. Советники слева и Атланна с тем атлантом, что привел ее сюда, все одновременно начали переговариваться, но этот шум вызывает только странную усталость и оцепенение в уме. Мера кое-как отводит взгляд от Короля и смотрит куда-то вперед, голова болит, тот удар о стену давал о себе знать, да и в груди по-прежнему была боль при каждом вдохе и выдохе… — Мой Король, — один из Советников очень почтенного и серьезного вида слева от Трона встает и обращается к Артуру, — закон в таком случае абсолютно ясен и понятен, наказание за такое тягчайшее преступление — немедленная казнь. Так гласит наша история и наши обычаи. На мгновение все замирают. Абсолютно все присутствующие в зале: и Атланна, и ее отец с братом, и те советники, и стражники, все они просто и разом посмотрели прямо на Артура, на своего внушительного и сильного Короля, который теперь грозно возвышается, встав с трона. Поднимается он резко и как-то слишком быстро, теперь, по всем законам и правилам, именно Король должен огласить окончательный вердикт, заверить приказ своим словом и отдать команду на исполнение наказания. Время будто бы застывает. Вот Мера снова переводит взгляд на отца и брата, во взгляде Короля Нерея есть тревога и словно бы действительно какая-то забота о ней? Вот ее брат со злостью смотрит на Короля Атлантиды, сжимая в руках свое древнее копье и оружие… Вот Королева Атланна, у которой Мера почти отняла любимого мужчину, смотрит перед собой спокойным и ясным взором, словно ее вообще ничего не чувствует в этот самый момент. Один советник выглядит несколько взволнованным, тот самый, что привел Меру сюда, когда пристально смотрит на внушительную фигуру, которая теперь стоит прямо на ступенях возле трона, сжимая в руке трезубец. А вот Артур, сын Атланны, Королевы Атлантиды, который сейчас является истинным королем и действительно должен огласить последний вердикт. Мера, собрав все свои силы, смотрит на него со спокойствием и готовностью, пусть она и делала неправильные вещи, но со стойкостью и хладнокровием примет финал, потому что она — принцесса Ксебела. И сам Артур смотрит прямо в ее глаза, Мера впервые замечает, что его зрачки как-то странно светятся, словно там есть что-то золотое и такое яркое, живое, настоящее. — Казни не будет. Это брошено так отрывисто и так небрежно, словно вообще ничего для него не значило. Шок. Кажется, Мера могла просто физически ощущать странный шок, который охватил всё вокруг и всех собравшихся в этой комнате. Словно кто-то резко и так сильно ударил ее прямо в живот, и она больше не могла спокойно существовать. Слова отдались эхом удивления и непонимания, каким-то ударом в самое сердце, в самое естество. И Мера не могла не уставиться на этого Артура с широко раскрытыми глазами, абсолютно не понимая, что он только что сказал. Разумеется, не одна она сейчас находилась в некоторой растерянности и непонимании от того, какие слова только что прозвучали. Советники, кроме того, самого, что привел сюда Меру, наперебой заговорили с недовольными лицами, Нерей в непонимании переглянулся с сыном, Атланна же, как мгновенно заметила Мера, посмотрела на своего сына и наследника с некоторой гордостью и мягкой улыбкой. И столько любви скользило в этом взгляде, сколько Мера никогда, наверное, не получала от своих родителей за всю жизнь… — Мой Король! — Голос одного пожилого атланта очень недовольный и такой резкий. — Это недопустимо! Мы должны ответить!.. — Ксебел нарушил договор, как делал это снова и снова в течение многих сотен лет… — Закон гласит… — Я — Король! — злой рык раскатом звучит по огромному залу, мгновенно заставляя всех замолчать, в священном трепете слушая своего лидера, — и мое решение такое! Увести дочь Ксебела обратно в тюрьму! Мера в полном непонимании снова пытается увидеть его лицо, но Артур на этот раз не смотрит на нее, когда разворачивается спиной и снова медленно подплывает к своему трону. Но Мере больше нет здесь места, один из охранников цепко берет ее за запястье и твердо тянет в сторону выхода, силу снова никто не проявляет, просто настойчиво ведет ее за собой. Она только и успевает бросить еще один взгляд на отца, который выглядит несколько озадаченным, а потом ее вытаскивают из Тронного зала и по каким-то тоннелям ведут обратно в тюрьму. Ее не казнили. Почему?! Впервые за последние несколько дней Мера действительно шокирована и ошарашена, она даже не знает, что можно предположить и что можно сейчас ожидать, она понимает только одно — ему действительно удалось вывести ее из себя! Удалось зацепить и заставить внутри просто странно кричать и замирать, заставить забыть вообще все, что она знала в своей жизни и во что вообще верила. Что произошло? Это было немыслимо — нарушить традиции и тысячелетние законы Атлантиды, но этот Король… Мера чуть не убила его отца, не убила его самого, но он ее помиловал?.. Почему?! Она даже не сразу замечает, что снова оказалась в своей тюремной камере, когда опускается прямо на каменную скамью и просто крепко сжимает ладони, понимая, что дрожит. Но кроме шока и странного оцепенения от непонимания происходящего есть еще и сильная, яркая и такая внезапная… радость. Она не умрет из-за ошибок своего отца, нет, возможно, ее оставят здесь, в тюрьме Атлантиды очень надолго, но она не умрет прямо сегодня. Артур ее удивил. Заставил ум разрываться от удивления и непонятного, странного беспокойства. Что-то теперь так остро и сильно грызло ее, что-то постоянно цепляло и задевало ее каждый раз, когда она думала о том, как он произнес эту фразу о том, что казни не будет… Это был очень непонятный ход для Атлантиды. Но чем дольше Мера сидит здесь, пытаясь унять дрожь, тем больше понимает, что новый Король действительно чужак с суши, который приносит что-то новое в их мир. Он уже второй раз отказывается от жесткого, но справедливого правосудия над преступниками, сначала этот Артур пощадил своего брата после победы в финальном сражении, а теперь вот не казнил ее, врага из Ксебела, который пытался его убить. Это было нестандартным, но возможно, более умным и дальновидным решением? Например, держа ее здесь годами, он мог давить на Ксебел и выторговать у Нерея множество уступок?.. Хотя, откуда бы ему знать такие политические тонкости?.. Мать и советник, который постоянно его поддерживает, научили Короля этому?.. Потом Мера просто расхаживает по помещению, пытаясь снова и снова обдумать произошедшее. Спустя несколько часов охранники приносят еду, и она жадно поглощает ту, голод внезапно обрушился на нее с чудовищной силой. Предыдущие сутки из-за сильного волнения и напряжения Мера практически не чувствовала ни голода, ни жажды, ни чего-то другого, но прямо сейчас, когда эти чудовищные эмоции отступили, жажда жизни захватила разум. Она быстро съела все, что ей принесли, а потом легла и просто мгновенно отключилась. Просыпается она резко и от странного шума, потому что знает — снова кто-то пришел. Даже боится увидеть перед собой Короля Атлантиды, и поэтому с облегчением видит прямо перед собой отца. — Мера! — тот бросается к ней и порывисто обнимает чуть привставшую девушку, — дочь, я так рад, что ты в порядке! Мера медленно встает, а потом знает — она на этот раз не сможет больше молчать: — Что они решили? — пока эти ее слова звучат нейтрально и спокойно. — Ты будешь отправлена в ссылку на дальние рубежи, — мрачно отвечает Король Нерей, держа дочь за плечи, — навсегда. Для охраны наших границ от… — От падших, — бросает Мера, а потом резко отталкивает отца в сторону, отчего получает явно ошарашенный взгляд. — Я попробую устроить… — Ты бы признался, что это ты отдал приказ? Вот и все. Всё, что нужно ей прямо сейчас, это просто правда. Мера любит отца, правда любит, любит их дом, Ксебел, любит идею династии и даже некоей жертвенности, любит их традиции и обычаи, устои и правила. Но прямо сейчас, когда она так близко побывала к грани смерти, ей просто хочется правды и… тепла. Ей хочется, чтобы отец на короткое мгновение перестал быть Королем и стал просто ее отцом, который бы сделал все ради своей старшей дочери, которая верой и правдой служила ему столько времени. Она просто хочет немного отцовской нежности и ласки, утешения и поддержки, но больше всего она хочет просто правды, какой бы ужасающей та не была. — Я бы сделал все возможное, чтобы защитить тебя… — Признался или нет? Молчание оглушительно говорит громче любых слов. В ее душе уже в который раз за сегодняшний день все обрывается и летит в зияющую пропасть, летит и заставляет медленно умирать от странной, тупой боли прямо в сердце. Нет, Нерей бы не признался, он бы пытался что-то сделать, да, но он бы никогда не поставил свою собственную жизнь выше жизни своей дочери. — Уходи, — просто бросает Мера и отворачивается, — я рада ссылке. Больше никогда не хочу видеть твоего лица. — Ты — дочь Ксебела! — горячо говорит отец и пытается снова притянуть Меру к себе, но она снова отталкивает его, гневно смотря ему в глаза, — пусть сейчас ты меня ненавидишь, но однажды ты вернешься домой, я обещаю!.. — Убирайся. Неслыханная дерзость и оскорбление для Короля Ксебела. Но на этот раз Мере действительно плевать, впервые в жизни ей плевать на ее дом и на Ксебел, на мнение отца и матери, впервые она вдруг думает, что Талисса была права и Мера всегда слишком многое отдавала отцу и семье, дошло до того, что ее практически чуть не казнили из-за интриг ее отца! Отец смотрит на нее, а потом идет к выходу, но на пороге говорит еще кое-что: — Я попытаюсь сделать твою ссылку не пожизненной, я обещаю, Мера. Однажды мы отомстим Атлантиде за сегодняшнее унижение. А потом исчезает. А кто вообще устроил все это унижение?! Мера просто падает на пол и закрывает лицо руками. Она не плачет, нет, она никогда не плачет, но в горле стоит мерзкий и такой противный комок, отвращение от всего сказанного отцом просто грозит непонятным страхом и тревогой. Месть. Он так ничего и не понял. А Мера поняла. Отец этого Артура любил сына больше всего на свете. И Артур любил своего отца больше всего на свете, он пришел и готов был умереть за него, он сражался так сильно, как только мог. Его решение было опасным с точки зрения политики, но Артур тоже, как и она тогда, в их сражении, не захотел становиться убийцей и палачом? Вместо благодарности, хоть какой-то благодарности, ее отец снова говорит о мести? После того, что хотел устроить с Королем Атлантиды и его отцом?.. А сама Мера знает — эта ошибка будет стоить ей всего. Пусть не жизни, к счастью, самое ценное у нее не забрали прямо здесь и сейчас, но теперь она официально будет отлучена от королевской семьи Ксебела и вынуждена будет отправиться на границы, где живут… Падшие. Опасное место, о котором мало что известно в Атлантиде. Атланты всегда держали там караул и патрули, падшие иногда заплывали на границы Королевства и их требовалось убивать. Иногда были жертвы, но обычно там нужно было служить несколько десятков лет в наказание за провинности намного менее тяжкие, чем преступление Меры. Тонущее чувство в животе не проходит. И оно связано только с тем, что Мера угрожала убить совершенно невинного человека с суши, а потом и — Короля Атлантиды. Пусть они официально и были врагами. Пусть Мера и исполняла свой долг как дочь Нерея и подчинялась его приказам, как один из воинов. Пусть это всегда было обычной практикой для Атлантиды и считалось совершенно нормальным — пытаться победить, проиграть или победить, но потом умереть достойно. Мера видела многие грязные и отвратительные вещи в своей жизни, она знала, что такое быть дочерью короля, она понимала, что однажды она и ее сестры будут выданы замуж за того, кого выберет отец ради будущих политических союзов и благосостояния Ксебела. Она была умной и знала, как устроен жестокий и часто совершенно несправедливый мир. Но есть странное и такое сильное чувство, что с приходом нового Короля с суши теперь в подводном мире многое изменится.