Before Christmas

Лондон.       Середина декабря в Лондоне — пора чудес и сказок. Город сверкает Рождественскими убранствами, а люди, словно сумасшедшие, скупают подарки на распродажах, чтобы после преподнести их своим близким людям. — Что-то еще? — расхаживая по универмагу размеренным шагом, одной рукой перед собой везя тележку, а другой, держа у уха телефон, вопрошал Чонгук, рассматривая полки детского отдела. — Точно? Уверена? — переспрашивал он свою жену, что уверяла, что уже точно ничего не забыла сказать. Гук еще раз оглядел полку с детскими влажными салфетками, в которых так нуждалась Эмили, уверенный, что поступает правильно, кинул еще пару больших пачек в корзину, и удовлетворенно кивнув сам себе, разворачивается в сторону касс. На самом деле у него после работы были другие планы. Уже двадцать первое декабря, а значит, нужно, наконец, купить рождественский подарок для жены. Нет, он не забыл это сделать раньше, он, скорее всего, был очень занят, как и большинство мужчин во всем мире. Он ведь работает, чтобы его семья была в достатке и ни в чем не нуждалась, поэтому ему простительно. Но в тот момент, когда он, было, хотел походить по ювелирным магазинам, позвонила Эми и попросила купить недостающие гигиенические принадлежности для их маленького сына. Делать нечего, она немного сбила ему планы, придется задержаться. Укладывая пакеты в багажник автомобиля, он смотрит на часы и, вздыхая, садится за руль. Нужно успеть. Не зря же он думал над подарком так долго. Идеально освещенный ювелирный магазин сияет вычурной элегантностью в тон, сочетаясь с продавцами-консультантами разодетыми в строгие костюмы и белые перчатки. Чонгук медленно расхаживает между витринами с дорогущими украшениями, заложив руки за спину, и изобразим на лице великую думу. Он вроде бы составил точный план действий, уже твердо решил, каким должен быть подарок для любимой и как он прекрасно будет смотреться на её лебединой молочной шее, но здесь столько вариантов, что просто разбегаются глаза. За ним след в след ходит услужливая девушка консультант, с уложенными в пучок светлыми волосами, и в черном, чуть ниже колен, платье. Она аккуратно достает ему украшения, из белого золота, показывая их во всей красе и предлагая свои варианты. Чонгук лишь цокает и хмурится. Как же это сложно! Подходит к очередной витрине и устремляет взгляд на колье, что, казалось бы, затмило все вокруг себя. — Покажите мне вот это, — нетерпеливо просит Чон, а девушка спешит открыть замок и достает на подставке переливающееся колье, усыпанное драгоценными камнями. Внимательно осматривает его и прикрывает палец к подбородку, прищурив глаза. — А вы не могли бы приложить его к себе? — вдруг восклицает он, выразительно взглянув на консультанта. Девушка едва заметно смутилась и не из-за просьбы, а скорее из-за красивых оленьих глаз мужчины. Щеки её чуть порозовели и она кивнула. — Конечно, — ведь клиент всегда прав. Она осторожно прикладывает украшение к своей прикрытой воротничком платья шее, и не знает, куда деть свой взгляд. Она никак не могла решиться установить контакт с этим красивым мужчиной в темно-синем костюме от Dior. — Хм… — опять издает непонятный звук заместитель, и немного поразмыслив, положительно кивает. Ничего пока не говоря девушке, достает из кармана свой смартфон и набирает номер лучшего друга. Пока идут гудки, он кивает девушке и шепчет о том, что он берет колье и пока девушка суетится с дорогим украшением, от продажи которого процент пойдет ей в зарплату, мужчина слышит, с другой стороны провода голос Тэхена. — Слушай, — Чонгук прикусывает по привычке нижнюю губу и наблюдает, как перед ним выкладывают целый ряд вариантов футляров. — А что ты там говорил, уже купил Алисе в подарок? — он слушает ответ гендиректора, а сам тщательно обдумывая, указывает пальцем на один из футляров и отворачивается, чтобы продолжить разговор, но в один момент замирает: — Что?! — громко восклицает он. — В каком смысле? Вообще-то это была моя идея! Что значит, что тебе тоже понравилось?! Эй! Это была моя идея, и это предназначалось для моей жены, а не для твоей! Как ты мог купить тоже самое, да еще и вперед меня?! У тебя должна быть своя голова! — он резко поворачивается к милому консультанту и раздраженно рыкает на неё. — А что мне предлагаешь дарить?! Нет, я не собираюсь покупать то же самое, это будет выглядеть глупо! А ты сам не понимаешь? После того, как ты подаришь это Алисе, она, как и всегда будет первая хвалиться Эмили, а та подумает, что тупо купил ей, то же самое, когда на самом деле все наоборот! — он ловит вопросительный взгляд девушки, что обслуживает его и отрицательно взмахивает рукой. — Я не беру его, — раздраженно сообщает он, и опять возвращает внимание к телефону. — Ким Тэхен, твою… — недоговаривает он, плотно сомкнув губы. — Короче, все с тобой понятно… Пока. — Он резко обрывает вызов и устремляет руки в бока, выдыхая. — А что насчет колец? — чуть подумав, спрашивает он, когда блондинка растерянно хлопает глазами. Чонгука спасла покупка красивого кольца усыпанного белыми бриллиантами, возможно, это и банально, но ему вдруг показалось, что это именно то, что красиво будет смотреться на маленькой кисти жены. Немного разочарованный тем, что проболтался другу о планах рождественского подарка, он вышел из ювелирного магазина и зашагал вдоль по маленькой уютной улочке, прямиком к припаркованному автомобилю. Стоило ему только сесть на сиденье и еще раз оглядеть кольцо, как боковым зрением он улавливает вывеску еще одного брендового магазина Victoria’s Secret. На хмуром лице вдруг начинает растягиваться ухмылка и идея очередного подарка и тут уже скорее для себя. — Спасибо за покупку, ждем вас в следующий раз, — вогнав в краску очередную девушку, но теперь уже работающей в магазине нижнего белья, Чонгук в приподнятом настроении оскалился и убрал пластиковую карту в бумажник. — Обязательно, — игриво кивнул и, забрав большой пакет с купленным, направился прочь из магазина, ставя галочки у себя в голове, и отмечая, что к рождеству он готов. Ему удалось повеселиться и посмущать девушек, описывая, что бы он хотел приобрести, когда те налетели большим скопом, завидев красивого мужчину в магазине женского нижнего белья. Он уже смаковал момент, когда сможет увидеть в этом Эмили, немного смущенную, но такую привлекательную. Это будет его подарок. Заводя автомобиль одним нажатием кнопки, он, подпевая себе под нос Рождественкою песенку, вывернул руль на дорогу, теперь он ехал в свой новый дом в районе Хайгейт. На половине пути раздался телефонный звонок и уже приготовившись увидеть на экране номер Эмили, которая либо что-то вспомнила, что ей нужно еще, либо интересовалась, почему он так долго едет домой, но в его удивлению это была не она. Он принял вызов: — Привет маленький хён, — усмехнулся Гук, переводя звонок на громкую связь. — И тебе привет, мелкий грубиян, — притворно заворчал собеседник, а после рассмеялся. — С наступающим тебя Рождеством, давно что-то ты не звонил, — Чонгук знает, что Чимин никогда просто так не звонит. — Да что-то я ушел в работу, совсем замотался… — Чимин с трудом не выдает свое волнение, но Гук не сразу замечает смену настроения в голосе у Пака. — Я тут подумал… Могу я… — он не успел закончить, как Гук весело его перебил. — Естественно да, мы же всегда ждем тебя! Тем более скоро Рождество, приезжай! — Ох… — послышался вздох с той стороны. То ли облегчение, то ли тоска. — Я не помешаю? — Что-то случилось? — Чонгук насторожился. — С чего ты взял? Все нормально, просто у вас семьи… И наверняка мало кому хочется возиться с холостяком… И… — Что ты несешь? Черт, Чимин мы скучаем, тебя давно не было здесь, поэтому приезжай, Рождество мы будем праздновать у нас, я думаю тебе раз плюнуть цыпочку найти себе на вечер, думаю должно быть весело, — Чонгук все еще недоверчиво пытается прислушаться к тишине на той стороне провода, пока Пак молчит. — Да, ты прав… — вот теперь его голос звучит бодрее. — Кхм, ну так, как справляешься с ролью молодого папаши? — задиристо захихикал он, возвращаясь к привычному тону, таким, каким его привыкли все видеть. — Более чем, — засиял Чон. — Эй, ты ведь еще в живую не видел Джастина! И Джона тоже? — Нет, Джона я видел, — в ответ парировал Пак, вспоминая, недавний приезд семейства Ким в Сеул. Оба улыбнулись. — На самом деле, я уже заказал билет на завтрашний рейс, могу я злоупотребить вашим гостеприимством и задержаться? — Пф, кто ты и что сделал с моим другом? Ты о чем вообще спрашиваешь? У меня теперь огромный дом, при желании неделями можно друг с другом не столкнуться! — Спасибо… — голос Чимина вдруг опять стал странным, но с этим Чонгук уже решил разбираться не по телефону. Пока они разговаривали, заместитель уже успел добраться до своего поместья. На улице давно стемнело, поэтому весь двор светился разноцветными огнями. Деревья украшены гирляндами и игрушками, а на парадной двери аккуратно весит рождественский венок. Чонгук въезжает во двор и одним нажатием пульта открывает гаражные ворота и ставит автомобиль в теплое помещение. В багажнике пара тяжелых пакетов из универмага, во внутреннем кармане пальто спрятано украшение, а на заднем сидении пакет всеми известного магазина, который нужно было куда-то незаметно спрятать. На самом деле задача сложная, если учесть то, что Эмили дома весь день и в любой момент может обнаружить сюрприз. Можно попробовать спрятать в кабинете и каждый раз запирать комнату на замок, но не будет ли это слишком подозрительно. Пока Чон находится в думах, смежная дверь в гараже распахивается и появляется Эмили в домашних шортах и мягких тапочках с накинутой на тело толстовкой мужа, волосы её собраны в конский хвост, а на губах играет легкая улыбка, она скучала весь день по мужу. Гук резко захлопывает дверцу заднего сиденья и оборачивается к любимой, распахивая широко руки. Ему остается только молиться, чтобы она случайно не заметила пакет. — Почему ты щеголяешь в таком виде? — цокает он, захватывая в свои объятия голубоглазую. — Я увидела в окно, как ты заезжаешь и подумала, что хочу встретить тебя, — сообщает она, повисая на его шее. Мужчина распахивает рот, но она не дает ему вставить слово, — Я его только уложила, он уморился за весь день, мы много гуляли, — закончила она и Гук удовлетворенный ответом кивнул. — Выезжали в город? — Ну да… — она кивает. — Сначала немного походили по магазинам с Алисой… — И ты забыла купить салфетки для малыша? — ворчливо замечает Чон, а Эмили хихикает. — А после мы гуляли в парке, ну и совсем недавно во дворе, он лучше убаюкивается на свежем воздухе. — Хорошо, — заместитель легонько притрагивается губами к её лбу и чмокает. Он дома, можно расслабиться. Они так стоят еще какое-то время, а, после, не отпуская жену из рук, Чонгук открывает багажник и достает оттуда пакеты. — Давай я возьму один, — предлагает девушка, но продолжает виснуть на мужской шее, пока тот придерживает её одной рукой, а второй подхватывает оба пакета. — Еще чего придумаешь? — цокает брюнет, и без каких-либо усилий уносит жену и пакеты из гаража в дом. В доме вкусно пахнет свежей выпечкой, слабо играет музыка из плей-листа «новогоднее настроение», который Чонгук составлял сам, а в гостиной уже давно наряжена огромная ель. Весь дом в тематическом убранстве и это не может не радовать даже после того, как приходишь злым и уставшим с работы. — А где Сара? — Я её отпустила и испекла для тебя печенье, — довольно сообщает светловолосая. Они заходят на кухню, Чонгук усаживает девушку на кухонную тумбу и туда же рядом ставит пакеты. — Я пока переоденусь, а ты покормишь меня после печеньем? — игриво мурлычет Гук, и коротко поцеловав жену в губы, исчезает из кухни, надеясь, что она за ним не увяжется. Подарки все еще не спрятаны. Быстро проникает в гараж и, забирая фирменный пакет, прячет внутрь коробочку из красного дерева с причудливым замочном. Пока словно вор, пробегает по коридору стараясь быть незамеченным, поднимается по лестнице и несется в сторону своего кабинета, прислушиваясь и оглядываясь. В кабинете не так много мест, куда можно спрятать подобные вещи, приходится все аккуратно сложить и убрать в сейф под замок. — Чонгук? — доносится из коридора, и мужчина вздрагивает, быстрее захлопывая дверцу тайника. — Иду, — поспешно вопит он и, стаскивая с себя пальто, делает вид, что был занят. Эми успевает заглянуть к нему, прежде чем он успевает выйти, поэтому приходится делать вид, что ему срочно нужно заглянуть в компьютер по работе, хотя он даже еще не включен. — Ты еще не переоделся? Что делаешь? — А-а-а… — пытается придумать он и сдвигает брови к переносице. — Да кое-что нужно было посмотреть в бумагах… Не важно, — отмахивается он и стаскивает с себя пиджак и галстук. Эмили вздыхает. Она легко верит ему, ведь знает, как много он работает даже дома. — Я уже закончил, — он реагирует на её вздох и подходит ближе, укладывая руки на тонкую талию. — Так что там на счет печенья? — горячо шепчет ей на ухо, вызывая краску на щеках и мурашки по всему телу. — Может быть, ты сначала нормально поужинаешь? — Нет, хочу начать со сладкого, — нарочно протестует он, шаловливыми ручонками проникая под толстовку, что прячет девичье тело. Такое нежное и желанное, что нет сил, сдерживаться. Хочется преподнести все то, что совсем недавно покупал в магазинах и повалить её на этот дубовый стол, нет сил, ждать рождества. Такими легкими прикосновениями он уже вырывает из неё томные вздохи. Припадает к её губам, а она и не протестует, ведь знает, что бесполезно, она и сама утопает в сладкой истоме. — Не хочешь принять со мной душ? — в Чонгуке, как ни в ком другом играет чистюля, он не может прикасаться к ней грязными руками, тем более хороший повод совместить приятное с полезным. — Я не против, — шепчет ему она. — Как давно спит Джастин? — Минут двадцать назад уснул, прям перед твоим приездом… — он продолжает её целовать, а она отвечает ему в губы. — Хмм, нашу соню ничего сегодня не беспокоит? Панперс сухой? — перебирая всевозможные варианты, перечисляет Гук. — Животик не болит? — Вроде бы все было хорошо, — улыбается девушка, отрываясь от желанных губ. — Окей, — хитро скалится мужчина, и рывком приподнимая жену над полом, сажает к себе на бедра и, продолжая целовать, выходит в коридор. Остановившись у нужной двери, ведущей в ванную комнату, оба настороженно прислушались. Если не считать доносившуюся мелодичную музыку с первого этажа, то здесь царила тишина. Не раздумывая больше ни секунды, Чон толкает дверь, а после опускает Эмили ногами на кафель. Её тонкие пальчики скользят по рубашке, и легко расстегивают незаметные пуговички, а после помогает скинуть ткань с плеч. Он же цепляется за подол толстовки и стаскивает её с женского туловища и обнаруживает под ним легкий кружевной бра. — Я включу воду, — запыхавшись от долгого и требовательного поцелуя, шепчет Эмили, и отходит от Чонгука, он в ответ лишь рычит от нетерпения и затуманенным взглядом провожает девушку взглядом, что на ходу стаскивает с себя шорты вместе с нижней частью белья. Ему приходится нелегко, ведь пряжка на ремне не сразу поддается, что безумно его раздражает. — Черт… — ругается он, а после рывком скидывает с себя брюки и боксеры. Каких-то пара секунд и двое уже под душем с большей страстью прижимаются друг другу губами и ласкают друг друга. Чонгук толкает Эмили к стеклянной стенке и прижимает к ней, плотно хватая под бедра. Она ахает, крепко цепляясь за его плечи руками, и четко ощущает, как напряжены его мышцы, это чертовски возбуждает. — Чонгук… — слабо шепчет она и вздыхает, когда его губы мокро целуют тонкую шею ключицы, с трудом сдерживаясь, он покусывает тонкую кожу, заставляя голубоглазую вскрикивать. Она промежностью ощущают возбужденную мужскую плоть, и сходит с ума еще сильнее, скулит и плотнее подается бедрами к нему, пока его ладони мягко сминают её ягодицы. — Нетерпеливая девочка, — шепчет ей на ухо, одной рукой проникая между её ног и заставляя выгнуть поясницу и ахнуть. Его пальцы круговыми движениями двигаются в ней, заставляют сгорать от вожделения и сильнее впиваться пальцами в мужскую спину. — Чонгук… — с трудом выговаривает она, закусывая губы, а после резко ахает, когда ощущает вместо пальцев твердую горячую плоть. — Ах… Любимый, — он ловит её вздохи губами и врывается в её рот языком, начиная толчками проникать в неё. Она плотно сжимает его, от чего сам он рычит и сильнее терзает её губы. — Моя малышка, — мычит в её губы и кусает нижнюю, оттягивая её и с жадностью посасывая. Его толчки становятся резче и быстрее, и Эмили двигается навстречу ему, запрокидывая голову назад, и все внутри неё мигом напрягается в ожидании разрядки. Слишком хорошо. Её пальчики тянутся к темным волосам, и зарываются в них, с силой оттягивая назад, в один момент она ощущает дрожь, проходящую через все тело и, расслабляясь, обмякает в сильных руках. Чонгук ловит стоны Эмили и, с наслаждением наблюдая, как становится хорошо ей и кончает следом. Оба немного вымотанные, но довольные продолжают находиться в той же позе еще какое-то время, прислонившись друг другу лбами, с нежностью улыбаясь. Струи теплой воды продолжают литься на них потоком, а они все еще так и не вымылись. — Я люблю тебя, — прерывисто шепчет Гук и аккуратно опускает на кафель девушку. Нежно целует её в лоб и улыбается, придерживая одной рукой за талию. Её ноги потряхивает, а он не хочет, чтобы она упала. — А я люблю тебя, — шепчет она, не отводя от него взгляда. — Я вымою тебя, — Чонгук облизывает губы и, разворачивая девушку к себе спиной, прислоняет к своей груди, все еще продолжая приобнимать и поддерживать, а зачем тянется к полочке, где лежит губка и гель для душа. Выдавливает немного на мочалку и, напенив ее, прислоняется ей к женской коже. Движется медленно, от ключиц к груди, от груди до пупка, а там до лобка и бедер. Такие ласки тоже можно назвать в своем роде разновидностью секса, им приносит это удовольствие. Эмили прикрывает глаза, прерывисто дыша. Густая пена вместе с водой стекает по женскому телу, омывая каждый сантиметр, Гук не может оторвать взгляд от этого зрелища, слишком эстетично. — Моя очередь, — тихо говорит Эмили, забирая губку из рук мужа и разворачиваясь к нему лицом. Он смотрит на неё сверху вниз и улыбается, ему нравится, когда она это делает, хотя никогда раньше не позволял девушкам прикасаться себе в душе. Теперь она выливает гель для душа, только не на мочалку, на грудь Гука. Нежно размазывает ладонями круговыми движениями прозрачный гель, давая ему стечь вниз к рельефному животу, а уже после проводит по всем этим местам губкой и не отрывает свой взгляд от него. Их совместное принятие душа или ванны именно такое. Пена скатывается с тех двоих и уже после, выключив воду, они выходят из прозрачной кабины, обтирая друг друга полотенцами. — А вот теперь можно и поужинать, — самодовольно ухмыляется Чон, выходя вслед за женой из ванны. Эмили вновь натянула на себя огромную толстовку и шорты, только теперь под ними не было того легкого кружевного комплекта и именно это заставляло фантазию Гука надеяться на продолжение, но уже в гостиной или на кухне. — Все давно на столе, — Эмили целует мужа в скулу и улыбается. — Иди первым, а я проверю Джастина в детской. — Хорошо, — он улыбается ей в ответ и провожает взглядом, пока она не исчезает в детской комнате, в которой до сих пор тихо. Видимо и правда уморился за весь день, раз так крепко заснул. Когда Эмили спускается вниз, то на кухне Чонгука уже не находит, лишь пустые тарелки продолжали стоять на столе. Все было съедено, а огромной тарелки с печеньем и след простыл. Она хмыкает и идет в гостиную, где распластавшись на диване, с тарелкой под боком задремал уморенный брюнет, в одной руке он держал недоеденное печенье, а в другой пульт. — И действительно в кого наш сын такой соня? — смеется себе под нос Эмили, и аккуратно убирая тарелку с печеньем, отставляя её на журнальный столик, сама прикладывается под бок мужу, что мигом захватывает её в объятия и причмокивает во сне, что-то бормоча. Она доедает его печенье, что чуть не вывалилось из рук и, пощелкав каналы, сама прикрывает глаза, проваливаясь в царство Морфея.