Время свободы

В 2:24 он с легкой улыбкой постучал в мою дверь с эксцентричной просьбой рассказать ему секрет, который может заставить его руки обнять меня очень сильно, а голос кричать о несправедливости всего на свете. Тогда я не полностью осознала всю ситуацию. В 2:36 его взгляд досконально исследовал все родинки, морщинки, изъяны на моем лице, будто я действительно раритетный экспонат. В голову приходили всевозможные мысли о цели его просьбы, значении и смысла, но его глаза, чистый клематис, давили на меня. Поэтому следом я попросила его прекратить смотреть таким образом, на что получила поднятые брови и руки. В 2:39 я не могла эмоционально собраться, чтобы рассказать ему то, что он хотел. Потому что, будем честны, никто не желает говорить о своём самом большом ужасе, ведь это возможно использовать против тебя. Но он внушал доверие, которое заполучить у меня можно было, просто уделив мне должное (7 минут) внимание. В 2:43 моё тело было напряжено до предела, глаза прикрыты, а губы уже дрожали — мозг начинал прокручивать то событие вновь и вновь. Наконец, я сосредоточилась и стала говорить о кошмарной ночи, произошедшей пару (7 месяцев) лет назад. Он слушал, действительно слушал, под конец вытирая слезы с моего и своего лица своим колючим свитером. В 3:30, когда моим ногам было невыносимо жарко в толстых носках под одеялом, а песни уже в который раз играли на повторе, я захотела узнать о его секрете, о том, что вывернет мою кожу наружу, украдет сердце и оторвёт селезенку. В 4:01, поддавшись моим уговорам, он сказал, что всегда мечтал о свободе, той, что даёт все, не забирая ничего. Свобода, которая не была у него никогда, потому что он вырос в строжайшей приёмной семье, поступил по их наставлению в нужный институт, стал работать тем, кем они хотели. Его родители били, запирали в кладовой и лишали обеда и ужина, если он не успел сделать домашнее задание за установленный срок, и никогда не говорили ему слова любви, лишь «ты должен», «нам плевать», «будь благодарен». В 4:18 он рассказал, что его один из многих душераздирающих секретов в том, что неожиданный приход ко мне заключался в каком-то способе получить ещё одну свободу. Он упустил детали, а затем просто признался в чувствах по отношению ко мне. Нет, они были реальные, но я не ответила ему. В 4:23 я поняла, что за один секрет он хранил — его родители погибли при необъяснимых обстоятельствах, но к тому времени он был совершеннолетний, поэтому он стал свободен. Другой, тот, что касается меня, — цель визита ко мне было убийства самой меня. Потому что так он решил, что освободиться от чувств, что съедают его внутренности. Как я была права о последствиях его секрета. Но в 4:57 моё разодранное тело с вырезанным сердцем, которое теперь лежит у него в особом контейнере, поглощалась болотом. Он подобрал идеальный момент, ведь это месте решили модернизировать, а значит, болото будет ликвидировано. Но в то время его это не заботило, потому как наблюдая за восходом солнца с крыши машины, он ощущал дикую сладость свободы В: я не держу на него зла, потому что сейчас он находится в худшем месте, при блевотной обстановке, с гниющей ногой и животом, оставленный на сжирание волкам. Но, по правде говоря, я знаю, что в его сердце нет сожаления, чувства вины или любви ко мне. Все, что есть в нем, с в о б о д а