Lilibet

Елизавета намазала на лицо крем, нежными круговыми движениями втирая их в лицо, смотря на своё уставшее отражение в зеркале. Она чуть вздернула уголки губ и закрутила баночку чуть влажными руками. В комнате было тускло, горел всего лишь один ночник, а за окном была уже глубокая ночь и мелкий проливной дождь. Дети уже давно спали, вот только Филиппа так и не было видно. Конечно, он был на каком-то собрании со своими друзьями или задержался после игры в гольф, вот только несло ли это хоть какой-то скрытый смысл. Девушка встала и служанка, спокойно стоявшая около высокой вазы с цветами, подошла к Елизавете, помогая снимать голубое платье. Поначалу она расстегнула змейку, стягивая платье через ноги — Елизавета всё таки сглупила, первым делом намазав уставшее лицо — после чего положила платье аккуратно на стул с высокой спинкой. Королева поежилась от холода, блуждающего по дворцу и обняла себя руками. Она хотела было не думать о Филиппе, но он был её мужем. Был её опорой, но сейчас его опять не было рядом. Его не было рядом уже столько месяцев. Они и ранее отдалялись друг от друга, но тогда ее муж приходил к ней, нежно целовал в шею и отпускал какие-то шуточки, а сейчас не было даже и этого. И хотя порой, шутки были несколько обидными, Елизавета скучала даже по ним. Она скучала по своему мужу. Не понимала, что делала не так. Она подарила ему двоих чудных детей — Чарльз безумно любил отца, а Анна вовсе считала, что лучше папочки нет никого. Она дала ему титул, дала власть в их семье, но Филипп всё равно уходил. Возвращался, конечно, но толку от этого? — Бетти, можешь быть свободна, Ее Величество далее сама,— вдруг раздался голос её мужа за спиной. Помощница быстро кивнула и удалилась прочь, плотно прикрыв главные двери. Елизавета хмыкнула и расстегнула верхние пуговицы своей рубашки, но тёплые руки её мужа нежно накрыли её собственные и сжали. Тёплое дыхание слышалось так ясно, что Елизавета вдруг подумала о том, что это сон. Вот-вот и она проснётся. Но Филипп не уходил. Он всё ещё был сзади, обнимал её нежно, словно боясь сделать больно. Но он уже и так сделал. Там, глубоко внутри, где было сердце ещё юной девушки, уже были шрамы. — Филипп... — Лилибет, тише, — мужчина поцеловал мочку её уха. Но Королева дернула плечами и вырвалась из объятий, поворачиваясь к мужу лицом. Из его чёлки стекали капли дождя, падая на мягкий ковёр, а плащ буквально прилип к рубахе. — Дождь усилился? — Ты это хотела у меня спросить? — Филипп хмыкнул, стягивая плащ. — Нет, вовсе нет, — девушка отрицательно покачала головой. — Филипп, пожалуйста, давай хотя бы раз поговорим с тобой честно. Всего лишь один раз. — Конечно. — Я люблю тебя. Я благодарна за наших детей, за нашу семью. Я благодарна за то, что в самые тяжёлые для меня моменты ты был рядом. Но сейчас ты пропадаешь. В клубах, на соревнованиях, на скачках. Возможно, с другими женщинами... — О, нет, Лилибет, я... — Дослушай! — Елизавета вздернула руку. — Мы не можем развестись, нет. Но, пожалуйста, будь честен со мной. Скажи: любил ли ты другую женщину, когда был женат на мне? Любил ли ты хоть в один момент нашего брака меня? В комнате была лишь звенящая тишина. Елизавета спокойно продолжила стягивать свои вещи, сжимаясь от холода и взгляда своего мужа. Она отложила рубашку и натянула спальную сорочку, накидывая на плечи халат. А Филипп молчал — и сгорбил плечи. — Елизавета...— он сглотнул. — Прости меня. Прости. Я всегда любил тебя, всегда буду. Я твой. Был, есть и буду. Он прикоснулся к её плечам и смело обнял её, прижимая голову к своему плечу. Филипп вздрогнул, когда почувствовал, как вздрагивают плечи его жены. — Лилибет...