Февральская надежда

Надежда ехала все дальше и дальше, по бокам дороги раскинулись две лесополосы. Редко попадались столбы, освещавшие заснеженное асфальтное полотно. Девушка собрала себя в порядок, стараясь больше не проронить ни одной слезинки, и попыталась быть более бдительной на столь опасном участке дороги. Метель все больше поднимала снег, закручивая его в столбы вихря. В этот момент шатенка пожалела о том, что вообще решила ехать в такие погодные условия в пригород Москвы, на дачу. Ей просто хотелось выпустить все то, что она держит под замком не первый месяц, выпускать чувства в присутствии тяжело больной матери, Островская сама себе запретила… Пускай мама, в остатки своих тягостных дней, будет видеть свою дочь в более менее нормальном состоянии. Из своих раздумий девушку вывел рев автомобиля и свист пуль… Ее машину обогнал черный джип с тонированными стеклами, а второй сравнялся с Надиным автомобилем, из щели приоткрытого окна было высунуто какое-то оружие, каждый выстрел был направлен на первую машину. Ее начало заносить, и она на большой скорости влетела в кювет. О чем тогда думала Надя одному Богу известно… Девушка выпорхнула из транспортного средства, выхватив аптечку, и бросилась к черной машине. Открыв мощную дверцу, ее взору предстали четыре человека, вернее, то, что от них осталось… Один мужчина в черном дорогом пальто и часами, молодой, выстрел в голову. — Безнадежно… — куда-то в пустоту сказала шатенка, но все же дотронулась до шеи, жилка больше не билась. Второй мужчина не отличался одеждой от предыдущего, но был уже преклонного возраста, четыре пули выпущены в грудь, три — в живот. Результат тоже — мертв. Надежда пробралась внутрь салона, который весь был вымазан кровью, а на лобовом стекле сползали остатки мозгового вещества. Женщина в весьма экстравагантной одежде получила лишь две пули, но одна из них прилетела в горло… Девушка тоже мертва. Надя хотела приступить к осмотру последнего — водителя, как почувствовала дуло пистолета на своем плече, в подтверждение этого кто-то снял его с предохранителя. А сзади послышался низкий мужской голос: — Руки от него убрала, или здесь появится пятый труп, — Островская была очень понятливой, поэтому сразу же вылезла из автомобиля. Ее повалили на снег и со всей злостью начали бить ногами по всему хрупкому телу. Девушка взвыла, пытаясь закрываться окровавленными руками. — Ну, ну, все, оставьте девушку, она, кажется, поняла во что добровольно ввязалась. У нас мало времени, привязывайте ее к машине, — врач больницы откашлялась, тусклый свет уличного фонаря падал лишь на часть дороги, остальную половину окутывал мрак. Как бы девушка не пыталась, но силуэт говорящего или его лицо рассмотреть не удалось. Ее подхватили как тряпичную куклу, скрестили руки сзади и надели металлические «браслеты», а затем и вторые, которые соединили ее и ручку двери локоничного джипа. Одна тень проскользнула мимо фонарного столба и села в автомобиль девушки. Обе машины со скрежетом поехали прочь, шатенка долго корила себя в беспечности, когда оставила ключи, и то, что не заметила, как вернулся второй джип. Благо, преступники были не так осмотрительны и не забрали у нее телефон, который лежал в кармане пальто. Встать с колен и как-то достать мобильник оказалось непростой задачей, особенно, когда всю грудную клетку сковывает острая боль и тяжело дышать. С первых попыток сделать задуманное у Островской не получалось, она потихоньку начала замерзать, а метель все никак не унималась, тонкое осеннне пальто продувалось со всех сторон, Надя собрала волю в кулак и, достав телефон, набрала номер ФЭС.

***

Субботин, Антонова, Морозов и Тихонов собрались в кабинете начальницы. Кто-то сонно потерал глаза, прогоняя остатки сладостного сна, кто-то допивал давно остывший кофе. — Коллеги, все внимание на меня! — громко сказала Рогозина, в своей манере. — У нас новое дело, которое не требует промедления. Вот послушайте. — женщина включила запись телефонного разговора. — Доброй ночи, это ФЭС? — с какой-то неестественной отдышкой спросила девушка на том конце провода. — Да, меня зовут Алла, чем я могу помочь? — Соедините меня с Вашим начальством — срочно. — Минуту, — послышался шум каблуков о плитку пола и короткий диалог. — Полковник Рогозина. Я Вас слушаю, представьтесь, пожалуйста. — Островская Надежда Александровна, тридцать лет. — Что у Вас произошло? — Я ехала в сторону села «Хонятино», Московской области. Меня обогнали два джипа, началась перестрелка, одна из машин слетела в кювет, другая уехала. Я ринулась с аптечкой на помощь пострадавшим, в джипе — четверо. Трое из них убиты, я преступила к осмотру водителя, как почувствовала пистолет рядом с плечом. Они избили меня и приковали к машине снаружи. Они скрылись на своей машине и угнали мою. Я сижу здесь час, мне очень холодно и страшно. Вытащите меня отсюда, пожалуйста. — Надя говорила прерывисто, плача и жадно глотая воздух. — Что с Вами? Вы задыхаетесь? — Вроде бы мне сломали ребра… — Ясно, последний вопрос, Вы знаете ориентировочно где находитесь? — Последний указатель я проехала село «Угрюмное», но расстояние между населенными пунктами большое. Здесь, по бокам дороги, широкие лесополосы, дорога почти не освящается. Она безлюдна, за час не проехала ни одна маши… — по ту сторону послышались хрипы. — Надя? Надежда?! Вы меня слышите? — в реплике Галины послышались нотки беспокойства. Галина выключила запись и посмотрела на своих подчиненных. — Больше Надежда не отзывалась и на телефонные звонки не отвечала. — Галина Николаевна, разрешите? — спросил Морозов, смотря на клавиатуру. — Конечно. Программист быстрыми движениями пальцев забил по кнопкам клавиатуры. На экране появилась карта, а затем и геолокация телефона девушки. — Вот, эта дорога ведет в село «Хонятино» через все Подмосковье, синим цветом указано село «Угрюмое». Приближаем, вот где телефон Надежды Островской, это большой квадрат, более точное местоположение определить, увы, не получится. — водя пальцем по экрану объяснял Андрей. — Андрей, какая температура в той местности? Идет ли там снег? — просила Рогозина, смотря на часы. — Столбик термометра все снижается и снижается, плюс метель. Но Вы же понимаете, за окном ночь, температура может еще снизится. — Действовать надо быстро. Субботин, езжай на эту дорогу. Местный отдел полиции тебе поможет в поисках. Возьми термос с чаем и аптечку. Тихонов и Морозов, соберите мне всю информацию на эту девушку. Валя готовься встречать трупы. На этом пока все. Субботин мчался со скоростью света и с мигалками в сторону Подмосковья. Все было против него: километровые пробки, погодные условия и, фактически, незнание местности. Мужчина проверял каждые пять секунд, горит ли «огонек» на карте — это единственная ниточка, которая связывала его и пострадавшую. В голове пока крутилась лишь одна мысль — успеть. За Ниссаном с малиновой полоской «хвостиком» ехали машины четвертого отдела полиции. Когда машина забуксовала, Субботин чертыхнулся и ударил руль. Он выскочил из автомобиля, держа в руках аптечку и фонарик. Казалось, минуты тянутся так медленно, а дорога — бесконечна. Наконец, вдали показалось черное пятно, приглядевшись, шатен понял, что нашел то, что искал. Под шапкой снега находился именно джип из рассказа Надежды. Быстро преодолев расстояние, он увидел девушку. — Сейчас, сейчас, — приговаривал капитан, пытаясь освободить холодные руки девушки от металлических оков. Когда ему это удалось, хрупкое тело обмякло в его руках. Леня бережно поднял ее на руки, помня о наставлениях Валентины, он коснулся пальцами ее шеи, глухие удары чувствовались сквозь пальцы. Отдав Островскую бригаде медиков, Леонид увидел их бурную реакцию: — Вам она знакома? — спросил он. — Конечно, это Надя Островская — хирург в НИИ имени Склифосовского. Пазл сложился, Субботин никак не мог понять, почему девушка буквально под пули побежала спасать людей, не подумав о собственной жизни и безопасности! Клятва Гиппократа… Спасение жизней… — Как она? — спросил он у суетящихся врачей, когда губы шатенки начали приобретать розовый оттенок. — Обморожение конечностей, гематомы, может быть перелом ребер. Но главное, жить будет. Сейчас придет в себя. Вы говорили, у Вас есть чай. — Ах, да, возьмите, — капитан протянул врачам термос и два одеяла, которые ему отдала Антонова. — Позовите, когда ей станет лучше. — бросив мимолетный взгляд на девушку, оперативник направился в сторону места преступления.