Паника

POV – Карпов Как-то быстро прошел месяц. Сумасшедший, невыносимый, совершенно ******* месяц. Когда я оглядываюсь назад…Я не верю, что все это было и есть на самом деле. Вот сейчас. В реальности. *****! Вроде все и все остались на своих местах, но только… как-то по-другому. Конечно, мы никак не афишируем наши отношения. И я даже стараюсь ее реже видеть на работе. Мы почти никогда не остаемся наедине – я дергаю оперов, она Измайлову или… да, кого угодно… она ж начальница! Если заходим к друг другу в кабинет и там кроме нас больше никого нет, я заметил, что и она, и я, всегда оставляем дверь открытой. Я знаю, что ей не хочется ни повторения, ни напоминаний об отношениях с Глухаревым. А ведь ситуация практически один в один… Ну и меня передергивает от этого. Особенно, когда сталкиваюсь с ним в коридоре. С Ирой я на его счет не говорил и не собираюсь. Но по своим каналам пробил – Зимина договаривается об его переводе в другой отдел. Процесс идет, но это не так просто. Во-первых, Захарова уже нет. Во-вторых, Глухарев столько раз уходил и переводился, что всех уже зае… и от его фамилии в Главке начинается нервная чесотка. Вообще от одного упоминания «Пятницкого» наверху начинается нервная дрожь и аллергия. Сначала эта история с Ирой и Кирилловым. Затем палачи, «убийство» Антошина, гибель Захарова и Агапова, пропажа Зиминой… Ну и я, конечно, постарался… Ходят слухи, что мне хотят предложить неплохую должность в СК, но пока это только слухи, и я все еще начальник Криминальной, теперь уже, полиции… Думаю, если я уйду из «Пятницкого», нашим отношениям с Зиминой это только пойдет на пользу. Мы не будем работать под одной крышей, но она будет под присмотром. Хреново признаваться, но что-то мне как-то страшно за нее. Я понимаю, что случай с Кирилловым был ЧП, а так она работала до это много лет без происшествий, и еще столько же проработает, тем более, что начальникам не обязательно лезть в пекло. Но все равно. Это ж Зимина. И я бы предпочел, чтобы она занималась чем-то более мирным. Но, наверное, тогда это будет уже не она. Я это понимаю, и ничего поэтому не собираюсь предпринимать. Но все равно, как-то, ******, не то… Я не хочу ее сейчас дергать – она и так дерганная, дай Боже… И не хочу серьезных разговоров, потому что и сам устал. Мне просто хорошо рядом с ней, даже если она не всегда может остаться в моей берлоге, даже если не часто Сашка остается у бабушки. Честно говоря, последние три раза я в наглую оставался с ней на всю ночь и при Сашке – просто уносил свои ботинки и куртку в ее комнату. Приходил поздно, а утром не вылезал из комнаты, пока пацан не смывался в школу. Зимина поначалу пыталась меня выгнать, потом и вовсе не пустить, но каждый раз у нее ни хрена не выходило, потому что выходило у меня. И после возмущенного и одновременно возбуждающего шипенья куда-то мне в горло или в ухо (так как я ее в это время крепко прижимал к себе) она сдавалась, замолкала, подчинялась. По утрам в отдел мы, конечно, всегда приходим по отдельности. Зиминуха… Сидя в Подмосковье, я бросил курить и теперь у меня какой-то невероятный нюх развился… ну или как там это называется – обоняние… Особенно я чувствую ее… Всегда могу определить, если она только что, до меня, прошла по коридору. Я знаю, как пахнет она вся вместе и по отдельности – волосы, грудь, шея, плечи, ну и так далее … Не особо задумываюсь, что будет дальше. Не хочу или просто боюсь? Вообще, то что мы вместе, это так нереально… и так хорошо. Еще бы знать, что происходит в ее голове. Сегодня Сашка остается у бабушки, так что я официально и в открытую остаюсь у Иры. Она дома уже часа два, а я немного задержался. - Купить что-то? - Все есть. Жду тебя. Ужин готов. Откидываю телефон в сторону. “Купить что-то?». Так я похож на примерного мужа, который вечером осведомляется у своей женушки, что приобрести на ужин. И смешно… и, черт возьми, тепло где-то внутри… Представляю, как она меня ждет –закутана в махровый халатик, под которым ничего нет… И пахнет, просто офигительно пахнет! Нетерпеливо выхожу из машины. Я не хочу ужинать. Я, пожалуй, совсем не хочу ужинать!!!!!! Ириша… Уже почти захожу в подъезд, как слышу сбоку, откуда-то из темноты: - Дядя Стас, можно с вами поговорить?