Паника

POV – Ирина Проснувшись утром, я сразу поняла – заболела… Ледяной душ не прошел даром. Но зато так хорошо отрезвил и поставил мозги на место. Так что я не жалею. Или жалею?… Все тело ломит, голова раскалывается, глотать больно, голос охрип. И, конечно, температура. Но встать с постели придется. Лечу в больницу к Сашке. Его сегодня выписывают, и пока он будет оставаться у мамы. Изо всех сил держусь, делаю веселое лицо. Отшучиваюсь, что голос охрип потому что я на своих подопечных много кричала. Сашка верит. Мама, кажется, не очень. Забираю их из больницы, везу домой. Потом в супермаркет за продуктами и в аптеку за лекарствами и витаминами. Сашке и… себе. Горло дерет так, что даже глоток чая сделать сложно. Подъехав к отделу, первым делом ищу глазами машину Карпова. Здесь… Мне страшно. До паники страшно! Я не хочу на работу! Как приговоренная захожу в здание, беру ключи, молюсь чтобы только он мне не попался на глаза. Первым мне на глаза попадается Тарасов. Дело Кирилова! А потом приходит и сам Кирилов. Разговор с ним выдержать было трудно. Ужасно неприятная личность. Глаза какого-то странного мутного цвета, совершенно безликие. Отвратительный! До жути отвратительный тип! Просил найти его дочь и арестовать его брата. Уверял, что это именно он, его родной брат, виноват в исчезновении девочки. В какой-то момент чувствую, что буквально начинаю задыхаться от присутствия этого, язык не поворачивается сказать, потерпевшего. Быстро обещаю ему, что мы приложим все усилия. Перед уходом он останавливает на мне свои белесые цепкие глазенки и произносит: - Ловлю вас на слове, Ирина Сергеевна. Если что я ведь с вас спрошу. От этих слов мне почему-то становится жутко. - Это что, угроза? - Предупреждение, - тихо поясняет Кирилов и исчезает за дверью. Придурок! Сколько таких придурков я видела за годы работы. Но от этого как-то особенно гадко и жутко… Сразу же вызываю Колю. Прошу напрячь все силы, использовать все ресурсы. Девочку нужно обязательно найти! Стук в дверь. Карпов… Я быстро подписываю бумаги, так и не решившись взглянуть на него. Коля попытался выскользнуть из кабинета, но я его грозно остановила. Так что он аж вздрогнул. Продолжаем обсуждение дела. После ухода Коли, я снова просматриваю все улики, все показания по делу Кирилова. Кажется, я кое-что начинаю понимать… Точно! Девчонку никто не похищал. Готова поспорить, что она сама убежала со своим дядей. И у меня есть кое-какие соображения, где их искать. Вызываю Тарасова. Но его нет на месте. Ладно подождем… Пока время терпит. Надо что-то перекусить. Выхожу в кафе и полчаса сижу над тарелкой с пюре, пытаясь хоть что-то в себя запихнуть. Как же мне плохо! Все тело выворачивает наизнанку. Верчу под столом ногами, еложу на стуле, чтобы найти более менее удобное положение. Ничего не получается. На меня уже начинают косо поглядывать – какой-то нервный подполковник! Улыбаюсь себе под нос, и расплатившись, иду в отдел. В коридоре встречаюсь с Тарасовым. На ловца и зверь бежит. Но разобраться со «зверем» мне не дает Карпов. Из допросной доносятся жуткие вопли. Я не хочу туда идти, но пройти мимо я не могу. Не имею права. Первый же Коля подумает, что я сошла с ума. Набираю воздуха в грудь, открываю дверь и сталкиваюсь с Карповым глазами. Так, спокойно! Пожалуйста! Выдержи его взгляд один раз и потом будет легче. Выдержи первый разговор и потом будет легче! - А как?! Ты же сама говоришь, что перед проверкой нам нужно избавляться от висяков. А так еще бы один был! Какого хрена вообще?! Я что для себя стараюсь?!, - возмущается Карпов, теребя в руках свой пиджак. - Правила не я придумывала, Карпов. И правда – не я их придумывала. Может я в чем-то и согласна с Карповым…. Если честно, я даже очень часто бываю с ним согласна. Но мы не можем действовать так, как удобнее, лучше, быстрее, эффективнее. Очень хотелось бы. Но мы не можем. Иначе это будет гестапо, а не отделение милиции. Иначе будет анархия. Порой нужно следовать правилам, чтобы не сойти с ума. Чтобы хоть как-то удержаться на плаву. Чтобы иметь возможность хотя бы для притворства… ну то есть, чтобы хоть делать вид, что ты веришь в то, что делаешь. Милиция – не лучшее место для работы, если ты хочешь сделать чище этот мир, но при этом еще и сохранить чистой свою душу. И поэтому в глубине души я никогда не осуждала Карпова. Но одновременно я знаю, что его методы приводят к душевному опустошению, и еще они приводят к беде. Однажды все это может закончиться бедой, и, прежде всего, для самого Карпова… Смотрит мне прямо в глаза. Взгляд становится язвительный. Чувствую, что вот сейчас он скажет что-то, намекнет… Я застыла как кролик перед змеей. Хоть и пытаюсь изо всех сил сохранить вид разъяренной тигрицы. Так кажется Карпов меня назвал? Мне даже хочется зажмуриться, как бывает в ожидании удара. Вот сейчас он ударит! Сейчас. Я слишком хорошо знаю это выражение лица. Но так как он ударил… Даже я такого не ожидала. Даже от Карпова. Изощренно. Красиво. Со вкусом. Он поистине с актерским мастерством уронил мне под ноги наручники. Не отрывая взгляда от моих глаз. Одним незаметным движением. Все ясно… Теперь он будет со мной играться как кошка мышкой, и это мне был первый урок. - Браво, Карпов… Я не смогла скрыть своего восхищения. Удаляясь со сцены, которую он так блестяще отыграл, я просила, просто умоляла себя только об одном – не упасть в коридоре. Только дошла до кабинета, как в дверь сунулся Тарасов. Я из последних сил наорала на Колю, чтобы он закрыл дверь с другой стороны. Усевшись в кресло, с ненавистью оглядела свой стол, стены комнаты. Я не могу тут больше! Я не хочу! Опять стук в дверь! Олег принес ранее запрашиваемую мною информацию по делу Кирилова. Таааак! Вот теперь все ясно. Вот теперь все сходится! Вот теперь медлить уже нельзя! Решительно снимаю трубку телефона и отдаю приказ. - Да, "тяжелых" с собой берите. Этого упыря нужно брать как можно скорее! К счастью, все прошло как по нотам. Через час мне доложили о том, что Кирилова-старшего нашли. Племянница была с ним. И как я и предполагала, убежала она добровольно. При этом у самого Кирилова, и у девчонки нашли в личных вещах героин. В особо крупных размерах. Так что дочка нашлась, но ее папаша все равно вряд ли будет рад… Со вздохом наливаю чай. Каждый глоток через силу. Мне кажется у меня даже язык распух от боли! Стук в дверь. Глухарев… В руках папка по делу Кирилова. Поздновато он включился… Пытается что-то мне сказать, но мне так плохо, я так устала, что у меня нет сил его слушать. Мне кажется, в этот момент я его уже даже не ревную. Даже не люблю… Единственное, что мне хочется – побыстрее оказаться дома, лечь в кровать, закрыть глаза и не двигаться! И ни о чем, ни о ком не думать! Разговариваю с ним через силу, холодным тоном, грубо перебиваю его. В результате получаю вполне ожидаемый результат – швыряет папку на стол, со всей силы хлопает дверью. Звоню Коле. Через минуту он уже у меня в кабинете. Показываю ему на папку. - Закрывай дело. Записывай на себя. - Нет, я не могу…, - пятится от меня Тарасов. – Это вы его раскрыли, Ирина Сергеевна. Наш честный следак! Вот кто еще сохранил свой наивный взгляд на жизнь и систему! И отчасти именно из-за того, что Коля шел рядом, я не могла сегодня проигнорировать вопли о помощи из допросной… Но, как я устала! У меня нет сил ничего объяснять, пререкаться. - Коля, забирай дело и оформляй на себя! Пожалуйста! Не возражай! Горло болит так, что я морщась, хватаюсь за него рукой. Тарасов останавливает на мне встревоженный взгляд. - Ирина Сергеевна, вы как себя чувствуете? Хоть один человек в этом проклятом отделе спросил сегодня как я себя чувствую. Так помрешь у всех на глазах, и никто не заметит. Может только тогда, когда перестану отвечать на звонки и реагировать на стук в дверь, кто-то обратит внимание. И этим кто-то наверное будет Олег. Печальная и одинокая смерть. В кабинете. От работы…. Улыбаюсь своим дурацким мыслям. Мягко говорю Коле: - Да, простудилась слегка. Иди Коля. У меня еще работы много.