Забыть о ненависти

— Эй, ты в порядке? Парень, ты жив? Он дышит! Бабушка, здесь живой! Ичиго невольно поморщился от громкого голоса над собой. Голова раскалывалась, боль сдавливала её обручем и пульсировала в висках. Не было ни сил, ни желания подниматься в таких условиях, но металлический запах крови, ударивший в нос, и разум, осознавший суть слов, заставили его подскочить. Правое плечо тут же пронзило острой болью, заставив Куросаки зашипеть. Он согнулся и схватился левой рукой за больное место. — Погоди немного, рыжий, бабуля сейчас поможет тебе! Невероятно, что ты выжил после нападения Пустых! Ичиго поднял голову и встретился злыми глазами с незнакомым мальчишкой, сделавшим шаг к нему. Тот отшатнулся от жуткого взгляда, которым его одарили, и больше попыток приблизиться с его стороны не было. Дождавшись, пока боль чуть отступит, Куросаки смог оглядеться. Первое, что Ичиго понял: он находится в Руконгае. А судя по разрушенным зданиям и словам мальчишки — здесь были минусы, и много. Чертовски много… Между руинами домов сновали раненые люди, периодически помогая выбраться из завалов выжившим или печальными статуями застывая над трупами. Картина вырисовывалась не лучшая. Откровенно говоря — ужасная. А самое главное, Ичиго не понимал, как он очутился здесь. Нет, даже большее недоумение вызывало отсутствие шинигами. Разве они не должны защищать плюсов от нападений Пустых?.. Разве это не входит в их обязанности? Даже если шинигами всё же пришли и уничтожили их, почему столько раненых и мертвых? Куросаки не мог разобраться в ситуации. Рядом с ним через пару минут, в течение которых Ичиго успел перебрать все самые отвратительные варианты событий, появилась пожилая женщина в стареньком сером кимоно. Она выглядела измученной настолько, что даже Куросаки невольно почувствовал вину, что старушке пришлось тратить силы, чтобы прийти к нему. Но он не смог вымолвить даже слово, непонимающий разум просто не позволил. Женщина опустилась рядом с Ичиго на колени и приложила руки к его плечу. От ладоней начал исходить мягкий зеленоватый свет, и рана, на которую Ичиго только обратил внимание, начала медленно затягиваться. Голова тоже успокоилась, оставив о боли лишь напоминание. — Больше ничего не болит? — спросила она тихо, когда от раны остался лишь бледный шрам. — Н-нет. Спасибо, — еле смог вымолвить он и замер. Пацан, стоящий недалеко, подскочил к старой женщине и, не сводя подозрительного взгляда с незнакомца, помог ей встать и уйти к другим раненым, оставляя Ичиго одного. Куросаки всё ещё ничего не понимал, но сделал ужасное в своей нереальности открытие: его тело было детским, а от реацу осталась едва ли сотая часть. Голос был тихим, жалким, совсем не таким, какой принадлежал ему… раньше. Ичиго тяжело поднялся, чувствуя слабую ноющую боль в ногах, но по опыту удостоверившись, что переломов нет, и решил сменить место дислокации. Он направился в лес, заключив, что стоит найти какой-нибудь ручей, смыть кровь и напиться, а после разобраться, что происходит здесь. Небольшая река была найдена спустя пару десятков минут, за которые Ичиго понял, что в этом детском теле нет никакой выносливости и малейшей доли его силы, так как лёгкие отказали спустя несколько минут бега, а ноги настолько сильно ныли, будто он за Йоруичи в течение недели без остановок гонялся. На поверхности воды отражался рыжеволосый мальчишка лет десяти, похожий на Ичиго в детстве. Разве что… крайне худой. За что жизнь держалась в этом хрупком теле, было не ясно. — Это невозможно… — невольно прошептал Ичиго. Поначалу в голове возникла мысль, что всё это галлюцинация. Но щипки, удары кулаком в дерево и нырок в воду доказали, что это жестокая реальность. Или, по крайней мере, очень сильная в своей реалистичности галлюцинация… Была идея, что это проделки Урахары/Куротсучи/Айзена, но она тоже не прижилась, так как первый бы не пошутил так жестоко над своим учеником, второму бы не позволил первый, а у третьего есть дела поважнее, чем тратить своё несомненно бесценное время на него. Ичиго попытался попасть во внутренний мир, но либо у Пустого с Зангецу было дурное настроение, либо его реяцу было недостаточно, чтобы общаться с мечом, в любом из вариантов — он не смог. Следом Куросаки кисло понял, что с таким телом он не то что взмахнуть, даже поднять Зангецу не сможет. — Ситуация патовая… Ичиго сел на траву, привалившись спиной к дереву. Итак, он ребенок, тело слабое, реацу мало, он без йены в кармане и, скорее всего, заболеет простудой из-за купания в холодной воде, а ведь на улице далеко не лето. Ничего не забыл? Куросаки издал истеричный смешок. Ах да, не имеет ни малейшего понятия, что делать, куда идти и как жить. Зарождавшаяся было истерика была быстро остановлена холодным взрослым разумом и мыслью: «А чем она поможет?». — И что мне делать? — обречённо спросил он в пустоту. Что делать, если ты оказался в более-менее известном тебе месте, но в незнакомом теле? В уроках Урахары эта тема, к сожалению, не разбиралась. Ичиго обреченно вздохнул. И книг на эту тему он не читал. Чисто логически, нужно найти кого-нибудь, кто хорошо или нейтрально к тебе относится, и объяснить ситуацию. Но с таким уровнем реяцу… Куросаки сомневался, что ему станут помогать в Готее, учитывая, что теперь он слишком бесполезен, ведь его реяцу едва ли дотягивала до офицерской. И о слабом теле не стоило забывать. Его либо проигнорируют, либо уничтожат, чтобы избежать угрозы восстановления сил. — А может, я слишком пессимистичен? — с наивной надеждой подумал Ичиго. Ну может же быть у капитанов совесть? Или, хотя бы, подобие её, которое не позволит избавиться от бывшего товарища, а помочь ему… Куросаки хмыкает. Своему пессимизму или, как он это называл, «рассмотрению ситуации с худшей стороны сразу, дабы избежать неприятных сюрпризов в будущем» его научил Урахара-сан. Да, и Кеораку-сан рассказал ему после битвы с Яхве… Если бы не угроза появления квинси, его бы уничтожили во избежание через два года по приказу Совета 46. Шунсуй почти сразу сообщил, что раз Совета больше нет, а он — главнокомандующий, то ему не о чем волноваться. Но Совет восстановлен, а Кеораку-сан не будет столь лоялен к нему сейчас, подозревал Ичиго. Всё же он заразился пессимизмом Урахары-сана… Но лучше так, чем потом сожалеть о невовремя проснувшемся доверии к людям. Пойти к Кучики? Покрутив эту мысль со всех сторон, Ичиго отбросил её подальше. Бьякуя слишком законопослушен, чтобы укрывать его, а Рукия не посмеет пойти против брата, даже ради друга. Не когда её шаткое положение на капитанском посту поддерживает только авторитет старшего братца и его лейтенанта. Остальных Куросаки не хотел подставлять своим присутствием. — Я в полной… — юноша в теле ребёнка тяжело вздохнул. — Ладно, нужно что-то делать. Ичиго поднялся, понимая, что скоро стемнеет и пора бы найти ночлег. Дорогу к Руконгаю он благополучно забыл, да и не особо хотелось возвращаться в место, пропитанное смертью, несмотря на то, что в разрушенных и брошенных домах могло остаться что-то полезное… Нахмурившись, Куросаки поспешно откинул тёмную мыслишку. Он бы ни в коем случае не стал мародёрствовать после… после случившегося! Используя свои сейчас весьма скудные возможности в ощущении реяцу, он с трудом нашёл место скопления плюсов и направился туда. По дороге Ичиго решил, что пока не будет обозначать своё присутствие Готею, займется усилением этого тела и своей реяцу. Через пару месяцев они сами забегают, когда поймут, что временный шинигами исчез. А дальше… Тогда он и решит, что дальше. Ичиго понял, что что-то не так, когда забрёл уже в самую чащу. Очевидно, что с направлением он ошибся, но интерес заставил его найти плюсов, на которых он ориентировался. Это была группа взрослых мужчин, шинигами. Очевидно даже не офицеры, рядовые. И, мысль об этом вызвала кислую мину, сейчас их уровень реяцу был выше, чем у него. Ичиго так жалко себя чувствовал только тогда, когда лишился сил после Завершенной Гетсуги. Мимолетный взгляд на плюсов заставил Ичиго быстро отбросить лишние мысли и напрячься. Шинигами окружили ребёнка. Совсем ещё мелкий мальчишка, шатен, выглядел даже меньше и слабее Ичиго сейчас, лет на шесть-семь. Он дрожал, руками слабо защищаясь от пинков взрослых мужчин. Куросаки сцепил зубы и с нарастающей злостью продолжил следить за разворачивающимся спектаклем. Что тут происходит, чёрт подери?! — Мы защищаем вас, жалкий мусор, от Пустых! Вы должны быть нам благодарны! Разве отдать свои деньги не было бы лучшей признательностью? — Знай свое место, щенок! Огрызаться вздумал?! Хочешь получить зампакто в горло? Взгляд Ичиго случайно упал чуть дальше, и сердце замерло, пропустив удар. Недалеко лежало несколько тел женщин и мужчин, даже детей, и, судя по характеру ран, нанесены они были отнюдь не Пустыми… Это были следы катаны. Что вообще творят эти шинигами?! Ичиго проверил свой уровень реяцу и с неудовольствием понял, что хватит лишь на пару-тройку шагов в сюнпо, а после он будет никаким. А там — пятеро взрослых шинигами, судя по грубым угрозам — из одиннадцатого отряда, которые сейчас смогут с легкостью убить и его… Он точно поговорит с Зараки, как вернётся, если понадобится, а так и будет, скорее всего, с применением силы. Но бросить ребенка? Нет, он не мог так поступить! А убить этих шинигами? Куросаки застыл. Да, они те ещё ублюдки, но убийство… Ичиго знал, что когда-нибудь из-за своей морали попадет в такое положение, но надеялся, что этот момент ещё далеко. Выбор между незнакомым ребенком, находящимся у порога смерти, и незнакомыми шинигами, что убили уже многих и наверняка убьют ещё больше… К сожалению, он был очевиден. Ну, хотя бы проверишь свои возможности перед смертью, промелькнула напоследок глупая мысль. Ичиго во мгновение оказался за спиной шинигами, катана которого все ещё была в ножнах и являлась пустышкой. Он вытащил её из ножен и с трудом оттолкнул врага вперед. Мелькнула мысль, что за такие чудеса акробатики ему потом придется сильно пожалеть. Другой шинигами, угрожающий мальчику, обернулся на звук, и первый оказался насажен на его катану, как на вертел. Шинигами начал распадаться на духовные частицы, из чего Ичиго невольно сделал вывод, что пронзено сердце. Ичиго с удивлением осознал, что не чувствует ни страха, ни ужаса, ни каких-либо других чувств от осознания, что только что из-за него лишились жизни. Лишь холодный разум управлял им. Он решил разобраться с этим позже, а сейчас воспользоваться замешательством шинигами и атаковать их. Удача была на стороне Ичиго, видимо, решив, что хватит с него испытаний на сегодня. Шинигами запаниковали и решили сбежать, явно опасаясь, что смерть товарища повесят на них. Ичиго успел вытащить из рассыпающегося пояса ножны, в которые втолкнул катану. Временное оружие найдено, хоть какая-то защита теперь была… Ичиго повернулся к ребёнку, не рискуя приближаться и пугать ещё сильнее, лишь сделал несколько шагов в сторону, чтобы взгляд мальчика не упал на трупы, и попытался как можно мягче заговорить с ним. — Ты как? Не ранили тебя? Ребёнок вздрогнул и отчаянно замотал головой. За каштановыми спутанными волосами совсем не было видно лица мальчика, но Ичиго легко мог представить себе, какой ужас тот испытывает. Он медленно подошёл к нему, готовый в случае чего тут же остановиться, и присел рядом. — Не бойся, я не наврежу тебе. Ты точно цел? Сможешь сам дойти домой? Мальчик приподнял голову, и Ичиго встретился с карими глазами, так похожими на его собственные, в которых блестели непролитые слезы. Его плечи задрожали, и Куросаки понял, что сейчас начнётся истерика. Он быстро обнял ребенка, прижав к себе как можно крепче. Мальчик сначала попытался вырваться, но вскоре сам обхватил за шею своего спасителя. Его тихие всхлипы заставили Ичиго преисполниться ненавистью, настолько лютой и жгучей, которой даже его враги не удостаивались. Он бы рванулся за этими шинигами, но осознание собственной беспомощности приковывало к земле. — Тише-тише, уже все хорошо… Всё в порядке. Давай я отведу тебя домой, хорошо? Куда идти? Ичиго с трудом поднял ребенка, который и так был слишком лёгким для своего возраста, в который раз с печалью осознавая слабость этого тела, и пошёл, направляемый редкими словами мальчика. Ему понадобилось около десяти минут, чтобы дойти до небольшого домика на краю Руконгая, хорошо хоть не в разрушенной части, за которые он чуть не расстался с жизнью от усталости. Наконец ребёнок был доставлен домой, а сам Куросаки развалился на дощатом полу внутри. Дом был старым, с трещинами в стенах, но вроде без дыр, более-менее пригодный для житья. Мальчик, вроде бы успокоившийся к прибытию, принёс воду, к которой Ичиго присосался, как к амброзии. — А где твои родители? — поинтересовался Ичиго, чувствуя, что больше выпить не сможет. — Их нет. Я один живу… — ответил ребенок, сев рядом с Ичиго. — И как ты справляешься? — Я работаю в аптекарской лавке. Ношу туда травы. Мне хватает на еду… — шёпотом отозвался ребенок. — Но иногда приходят шинигами и отбирают у всех деньги. — Разве они не защищают вас… нас от Пустых? — Ичиго с нарастающим шоком слушал рассказ. — Офицеры приходят к самому концу, когда они уже нажрутся душ и расслабятся. И они больше ломают, чем помогают. Ещё и деньги требуют. А если мы добровольно не отдаём, то… Да… Перед глазами Ичиго встали трупы, и он невольно сглотнул. Это ужасно… Он даже не представлял, что творилось в дальних районах Руконгая… — Шинигами ужасны… — Ну… Не все же. Среди них должны быть хорошие… Тоширо, например. Или Бьякуя, — слегка покривив душой, пробормотал Ичиго. Мальчик с удивлением посмотрел на Куросаки. — Никогда не слышал о них. — Э-э-э… Кто сейчас капитан десятого отряда? — Вроде там сейчас Джуничи Иори является капитаном… — ответил мальчик, немного задумавшись. Ичиго никогда не слышал этого имени… Куда он попал?.. — А шестой отряд? — обречённо поинтересовался он. — Гинрей Кучики. Это имя Ичиго помнил с тех времён, когда Рукия заставляла Ренджи учить имена всех глав дома Кучики перед их свадьбой. Дедушка Бьякуи. Но он был капитаном более сотни лет назад… Это ведь невозможно… — Что-то не так? — испугался ребенок. — Нет, всё хорошо. Я просто задумался. Что за бред?! Ичиго с трудом не позволил непониманию и злости проявиться на лице. Дитя и так достаточно пережило сегодня, он не хотел пугать его больше. Он попал… в прошлое. Это даже не смешно… Как это вообще могло произойти? Почему? Как… — Спасибо, что спас меня… Если бы не ты, они бы меня… — последние слова были произнесены столь тихо, что Ичиго не смог услышать, но прекрасно мог понять. — Я не мог бросить тебя… — честно ответил Ичиго, с сожалением понимая, что помощи здесь ему ждать не от кого. — Почему? Мы не знакомы! Ты не был обязан меня спасать! — воскликнул мальчик и испугался своей импульсивности. Ичиго улыбнулся и поднял руку, потрепав его волосы. Тот непонимающе посмотрел на Куросаки. — Разве нужна причина? Я просто захотел и спас тебя. — Просто з-захотел? Вот как… Ичиго поднялся, с неудовольствием чувствуя тянущую боль в руках и ногах. Нужно было идти, искать дом, не дело у ребенка жилплощадь отбирать, тем более такую маленькую. — Ты куда? — напрягся мальчик. — Поищу дом. Мой… был разрушен Пустыми… — Ичиго остановился, с удивлением смотря на ладони, вцепившиеся в его руку. — Останься здесь… со мной. Не бросай меня! Ичиго с непониманием смотрел на ребенка, которого, казалось, клещами не оторвешь от него. Это было странно и непонятно ему. Но этот мальчик… Неужели ему было так плохо в жизни, что первый, протянувший руку помощи, заслуживает абсолютного доверия? — Ты меня даже не знаешь… — Ичиго присел рядом с ребенком и взял его руки в свои. — Не уходи… Куросаки вздохнул обречённо, понимая, что не может сопротивляться этому взгляду, наполненному мольбой. Таким взглядом не смотрела на него даже Юдзу. Здесь была лишь безумная надежда и поглощающее мальчика одиночество. Ичиго осторожно притянул ребёнка в объятия, чувствуя, как маленькие руки крепко обнимают в ответ. Он так долго выживал один… Неужели никто не мог позаботиться о нём? Ичиго грустно усмехнулся. О чём он? Это же Руконгай… Да, жить здесь тяжело, а ребёнку вообще смертельно. Но… вдвоём они справятся. Ичиго поклялся во что бы то ни стало защитить этого мальчика. — Я — Ичиго. А ты представишься, братишка? — усмехнулся Ичиго, тепло смотря на него. — Соске! Соске Айзен! — улыбается в ответ ребёнок. Это было фиаско.