Глава № 23
31 марта 2019 г. в 20:10
Название главы привело Лаванду в неописуемый восторг
— СВЯТОЧНЫЙ БАЛ — громко объявляла Браун на зависть многим девчонкам.
На рождественские каникулы четверокурсникам задали очень много уроков.
— И не только четверокурстникам, — пожаловался кто-то из семикурстников Пуффендуя.
Но Гарри не спешил садиться за книги. Всю неделю до Рождества он только и делал, что развлекался.
— Кто-бы сомневался? — съязвила Гермиона, но юноша не даже не обратил на подругу внимания, его мысли были заняты Джинни и её странным поведением.
Многие не поехали домой, и в гостиной Гриффиндора было почти так же людно, как в учебные дни. Гостиная даже как бы слегка уменьшилась, такой в ней стоял гвалт.
— И не только в вашей, — усмехнулся Джастин.
Канареечные помадки Фреда и Джорджа пользовались большим успехом, и первые дни каникул кто-нибудь то и дело обрастал желтыми перьями.
— Нет, нам определённо стоит зарыть топор войны, — решительно заявил Драко, — Уизли, я хочу с вами наладить торговые отношения, это точно разбавит наши вечеринки больше походящие на приём в доме аристократов.
Братья опасно переглянулись и кивнули Малфою-младшему.
Но очень скоро гриффиндорцы распознали подвох и стали с опаской принимать предложенное угощение: вдруг внутри окажется канареечная помадка? Джордж с Фредом по секрету рассказали Гарри, что готовят еще кое-что почище, и Гарри дал зарок ничего съедобного из рук близнецов не брать.
— Гарри, как ты мог? — притворно оскорбились братья.
Он еще не успел забыть ириски, от которых у Дадли вырос язык размером чуть не с кита.
— Их мы приберегали для Слизеринцев, — отмахнулся Фред.
— Правда до этого дело так и не дошло, — вздохнул Джордж.
Снег все падал и падал, и скоро замок и окрестности оделись толстым белым пуховиком. Голубая карета Шармбатона сидела в снегу, как огромная обледенелая тыква; домик Хагрида смахивал на имбирный пряник; иллюминаторы дурмстрангского корабля заиндевели, а с мачт и снастей свисали тяжелые витые сосульки.
— Зимы у вас холодные, зато ошень к’гасивые, у нас зимой обышно дождь идёт и сы’го, — прокартавила Флёр.
Эльфы в кухне трудились не покладая рук, и обеденные столы ломились от изысканного жаркого и соблазнительных десертов. Все радовались жизни, только Флер Делакур все время на что-нибудь жаловалась.
Француженка смутилась, стыдливо опустив голову. Каким же она всё же была снобом!
— Эта ваша еда слишком тяжелая. Моя красивая мантия будет мне мала! — недовольно воскликнула она как-то вечером в Большом зале. Гарри, Рон и Гермиона как раз выходили оттуда — Рон, пригнувшись, прятался за спиной Гарри, чтобы Флер его не заметила.
Многие девочки хихикнули, а Рон густо залился краской.
— Бедняжка! Какой ужас! — с иронией посочувствовала Гермиона. Но Флер уже вышла в холл и не слышала ее слов. — И чего себе воображает!
— Вынуждена с вами согласиться, — вздохнула Флёр.
— Гермиона, а с кем ты идешь на бал? — Рон прямо-таки сгорал от любопытства и уж не раз задавал этот вопрос — вдруг Гермиона проговорится.
— Или ты её просто разозлишь, — предположила Тонкс.
— Не скажу, потому что ты станешь смеяться.
— Скорее приревнует, — поправила саму себя Гермиона.
— Ты, Уизли, наверное, совсем того! — послышался за спиной голос Малфоя. — Думаешь, кто-нибудь пригласит на бал эту грязнокровку да еще с лошадиными зубами?
Послышался громкий хлопок. Нарцисса отвесила сыну хорошенький подзатыльник.
— Прости меня, — Драко стоял стыдливо опустив голову, потирая ушибленный затылок.
Гермиона лишь отмахнулась. Что было, то было…
Гарри и Рон чуть не кинулись на него с кулаками, а Гермиона, обернувшись, замахала кому-то и воскликнула:
— Профессор Грюм, доброе утро!
— Отличный ход, Грейнджер! — усмехнулся аврор, улыбаясь девочке своей кривой улыбкой.
Малфой побледнел, прыжком развернулся, и глаза его забегали — Грюм всегда появлялся, где его меньше всего ждали, но тот еще доедал жаркое за профессорским столом.
Малфой густо покраснел, под смех учеников.
— Что, хорек, испугался? — насмешливо спросила Гермиона, и друзья со смехом двинулись вверх по мраморной лестнице.
— Гермиона! — с благоговением проговорили близнецы.
— Что?
Но братья молчали, с восхищением глядя на старосту своего факультета. Оба просто отвесили шутливые поклоны, и подмигнули.
— Гермиона, — вдруг сощурился Рон, — твои зубы…
— Что мои зубы?
— Они другие. Я только сейчас заметил…
— Конечно, другие. Ты что думал, я так и буду ходить с клыками? Забыл, какие наколдовал Малфой?
— Да нет, они вообще стали другие. Не такие, как раньше. Все ровные и не торчат…
Многие внимательно посмотрели на старосту львов. К своему стыду, далеко не все заметили перемены во внешности Гриффиндорки.
Гермиона лукаво улыбнулась, и Гарри тоже заметил: у Гермионы совсем другая улыбка.
— Помните, я побежала тогда к мадам Помфри? Она дала мне зеркало, сказала, сейчас зубы будут уменьшаться и когда станут, как прежде, махнуть ей. А я… я не сразу махнула, и они так красиво уменьшились. — Гермиона расплылась в улыбке. — Маме с папой, конечно, не понравится. Я столько раз их просила уменьшить мне зубы, а они хотят, чтобы все было, как есть. Мои родители стоматологи, они считают, что зубы и волшебство… Смотрите, Сычик вернулся!
— С письмом от меня! — Сириус гордо выпятил грудь.
Сова Рона сидела на верху перил, украшенных сосульками, и громко без умолку верещала, к ее лапке был привязан свернутый в трубку кусок пергамента. Все проходившие мимо смеялись, тыкая в крохотную сову пальцем, а несколько девочек-третьекурсниц даже остановились.
Многие девочки хором умилились, а Рон лишь закатил глаза.
— Глядите, какая малютка! Просто прелесть! —Глупый комок перьев! — прошипел Рон. Взбежав по ступенькам, он схватил Сычика в кулак. — Письма надо сразу отдавать адресату. Нечего тут прохлаждаться у всех на виду!
— Он любит внимание, — протянула Луна.
— Прям как ты Рон! — усмехнулись близнецы.
Зал затрясся от смеха над покрасневшим Роном.
Голова Сычика торчала из кулака Рона, и совенок даже защебетал от счастья. Третьекурсницы оторопело таращились.
— Чего не видели! А ну пошли отсюда! — Рон затряс кулаком, и Сычик заверещал еще сильнее. — Вот, Гарри, держи, — прибавил Рон негромко, а обиженные третьекурсницы убрались подобру-поздорову. Рон отвязал письмо и передал Гарри, Гарри спрятал его в карман, и все трое поспешили к себе в башню, чтобы без помех прочитать ответ Сириуса.
— А вообще тебе стоит быть повежливее, Рон, — заметила Гермиона.
— Переписку с Сириусом нужно было держать втайне, — нашёлся с ответом Рыжий. Девушка лишь тяжело вздохнула, закатив глаза.
В гостиной все развлекались кто во что горазд, не обращая на других внимания. Гарри и Рон с Гермионой уселись подальше у темного окна, занесенного снегом, и Гарри стал читать вслух:
— «Здравствуй, Гарри! Поздравляю тебя, ты отлично справился с хвосторогой. Тот, кто опустил твое имя в Кубок, сейчас очень разочарован.
— Если бы, — вздохнул Гарри.
хотел предложить заклинание Коньюнктивитус: самое слабое место дракона — глаза…»
— Именно этим воспользовался Крам, — прошептала Гермиона.
—«А ты придумал лучше. Молодец! Но успокаиваться рано. Позади только первое испытание; у того, кто вовлек тебя в состязание, будет еще возможность подставить тебя под удар. Гляди в оба, особенно сейчас. Ведь тот, о ком мы говорили, наверняка где-то совсем рядом. Будь предельно осторожен, чтобы, не ровен час, не попасть в беду. Пиши, если столкнешься с чем-то необычным. Все время держи меня в курсе дела. Сириус». Совсем как Грюм, — тихо сказал Гарри, пряча письмо во внутренний карман. — «Гляди в оба!» А я что, хожу зажмурившись, натыкаюсь на стены?
— ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!! — гаркнул аврор. Все вновь подпрыгнули.
— Он прав, Гарри, — возразила Гермиона. — У тебя впереди два испытания. Давно пора взяться за загадку яйца…
— Да ладно тебе, Гермиона, — воскликнул Симус, — дай ты ему отдохнуть! У него ещё куча времени!
— И я также думал, — вздохнул Гарри, — и это чуть не вышло мне боком…
— Да у него еще куча времени! Давай, Гарри, сыграем в шахматы, — предложил Рон.
— Мальчишки, — прошипела Гермиона в зале.
— Сыграем, — согласился Гарри и поймал взгляд Гермионы. — Будет тебе, Гермиона. Тут такой шум, все равно толку не будет. Даже не расслышу, что там в яйце.
— Пожалуй, ты прав. — Гермиона вздохнула и стала следить за игрой.
Гарри в несколько ходов поставил Рону замечательный мат с помощью пары отчаянно дерзких пешек и сверхвоинственного слона.
— О! Рон, у тебя появился конкурент за звание Чемпиона по Шахматам, — усмехнулся Дин. Почти все Гриффиндорцы обычно проигрывали рыжему.
— У Гарри был очень хороший учитель! — нашёлся с ответом Уизли.
— И кто-же? — удивился Поттер.
— Я! — на полном серьёзе ответил друг, — ты же обычно играешь со мной. Вот и учишься на практике.
Гарри лишь выразительно закатил глаза. В конце концов «избранный» признавал, что Рон наверное лучший игрок в шахматы из тех, кого Гарри знал.
Рождественским утром Гарри проснулся, как будто его что разбудило. Он открыл глаза и едва не свалился с кровати: прямо на него в темноте таращились круглые зеленые глазищи.
— Добби! — воскликнуло сразу несколько голосов, узнавших странного домовика. Добби, что сидел в зале смутился.
— Добби?! — вскрикнул Гарри. — Что тебе?
— Простите Добби, сэр, — виновато пискнул эльф и отпрыгнул, прижав к губам длинные тонкие пальцы. — Добби пришел поздравить Гарри Поттера с Рождеством и подарить подарок. Добби не хотел пугать Гарри Поттера. Гарри Поттер позволил Добби навещать его, сэр.
Некоторые девочки захихикали, умилившись домовиком.
— Ладно, Добби, только в другой раз не таращись на меня, просто толкни, если я буду спать, — смягчился Гарри. Он все еще тяжело дышал, но сердце уже перестало колотиться. — И не наклоняйся надо мной так низко, чуть носом не ткнул…
— Простите Добби, сэр, Гарри Поттер сэр, — снова извинился эльф.
Гарри отдернул полог, нащупал на столике у кровати очки и надел их. Восклицание Гарри разбудило Рона, Симуса, Дина и Невилла, и они выглядывали, слегка раздвинув пологи, заспанные и взъерошенные.
— Гарри, ты жив? Что стряслось? — сонно пробормотал Симус.
— Ничего, это Добби, — ответил Гарри. — Спите.
— Прибыли подарки! — Симус заметил коробки у кровати.
Рон и Дин с Невиллом, раз уж проснулись, тоже поспешили заняться подарками. А Гарри снова поглядел на Добби. Тот стоял у его кровати, виновато опустив голову, такая оплошность — испугал своего избавителя! На голове у эльфа красовался стеганый колпак для чайника, на верхушке которого, зацепившись петелькой, висела елочная игрушка.
— Добби, вы такой модный, — захихикала Кэти Белл.
— Спасибо, мисс, вы очень добры, — пропищал домовик.
— Можно, Добби поднесет Гарри Поттеру подарок? — робко спросил он.
— Конечно. У меня тоже кое-что есть… для тебя.
Гарри сидящий в зале смутился, сейчас все, включая Добби узнают, что на самом деле, он тогда ничего не припас домовику.
Гарри соврал, он ничего не припас для Добби,
— Гарри, а врать не хорошо! — хором воскликнули близнецы.
— Ты уж прости меня, Добби.
— Гарри Поттер сэр, Добби совсем не сердиться на вас. Носки для Добби лучший подарок!
Эльф тут же подбежал к своему спасителю и обнял его своими маленькими ручёками, совсем как ребёнок.
но поспешил открыть чемодан и достал оттуда пару старых желтых носков дяди Вернона. Они сильно растянулись: Гарри хранил в них вредноскоп, подаренный на прошлое Рождество. Он выудил его и со словами «Поздравляю, Добби, прости, что не завернул» протянул носки старому приятелю.
Добби растаял от умиления.
— Носки — любимая одежда Добби, сэр! — Он тут же стащил с ног свои разномастные носки и натянул бывшие дяди Вернона. — У Добби их семь пар, сэр… — Эльф подтянул носки до самых шортов, и глаза у него расширились. — Сэр, продавец в магазине ошибся, он дал Гарри Поттеру два носка одного цвета!
Не всеми удалось сдержать смех. А Добби удивлённо уставился на смеющихся. Однако никто не собирался очевидно говорить домовику, что ошибся не продавец, а Добби.
— Как же ты, Гарри, допустил такой промах? — подмигнул Рон. По всей его постели валялись клочки разноцветной бумаги, коробки и подарки. — Иди сюда, Добби, вот тебе бордовая пара. Будешь надевать один желтый, другой бордовый. И еще новый свитер.
— Прости, мам, — Рон покраснел.
— Я думаю, что ты поступил правильно, Рон, — успокоила сына миссис Уизли.
Гермиона же смотрела на Рона глазами полными восхищения.
С этими словами он протянул Добби пару носков и свитер, присланные миссис Уизли. Добби был сражен такой щедростью.
— Как вы добры, сэр! — Глаза у него увлажнились, и он до земли поклонился Рону. — Добби знал, сэр, что сэр замечательный волшебник, ведь он — лучший друг Гарри Поттера, но сэр еще благороден и бескорыстен…
Рон сидящий в зале покраснел ещё сильнее.
— Ну, что ты, Добби, ведь это всего носки, — смутился Рон, так что уши покраснели. Но вид у него был явно довольный. — Вот это да! — Рон распечатал подарок Гарри — форменную шляпу его любимой команды «Пушки Педдл». — Спасибо, Гарри. Класс! — И он тут же натянул шляпу на голову.
— Гарри умеет выбирать подарки, — кивнула Гермиона. Настал черёд Гарри смущаться.
А Добби тем временем вручил Гарри свой небольшой подарок. Гарри развернул его — ну, конечно, носки!
— Добби их сам связал, сэр, — захлебываясь от счастья и гордости, сообщил эльф. — Шерсть Добби покупает на собственные деньги, заработанные.
Своё восхищение домовиком зал выразил аплодисментами.
Левый носок был ярко-красный с узором из метел, правый — зеленый с золотистыми снитчами.
— Замечательные носки!
—Какие красивые! Большое спасибо, Добби. — Гарри надел носки, и эльф прослезился.
—Добби пора, сэр. Мы стряпаем рождественский ужин, сэр. — И эльф, помахав всем на прощанье, поспешил в кухню.
— Ужин… — мечтательно протянул Рон.
— Мы же недавно обедали, Рон!
— Ну и что, я есть хочу!
— Предлагаю после прочтения главы попить чаю со сладостями, — объявил Дамблдор.
Дети дружно поддержали идею директора.
А Гарри стал разглядывать остальные подарки. Они были куда замысловатее собственноручного изделия Добби, но первенство по скромности, конечно, принадлежало подарку Дурслей — один-единственный пакетик с бумажной салфеткой.
— Они никогда не исправятся, — вздохнул Невилл.
— Скорее Земля начнёт вертеться в другую сторону, — кивнул Гарри.
Они, похоже, не забыли ириску братьев Уизли.
— Вообще им нужно отдать должное, — усмехнулся Гарри, — монета, зубочистка, салфетка… Такое не каждый придумает, а с их то уровнем интеллекта…
Гермиона подарила Гарри книгу «Команды по квиддичу Великобритании и Ирландии»; Рон — большой пакет бомб-вонючек; Сириус — складной перочинный ножик с отмычками для всех замков и шилом, которое мгновенно распутывает все узлы; Хагрид — огромную коробку любимых лакомств Гарри. Миссис Уизли, конечно, прислала очередной свитер (зеленый с драконом на груди, должно быть, Чарли рассказал ей о хвостороге) и большущий пакет сладких домашних пирожков.
— Замечательные подарки, — кивнул друзьям Гарри.
Спрятав подарки, Рон и Гарри спустились в гостиную, где их ждала Гермиона, и все вместе пошли завтракать.
— Я всегда жду, когда вы спуститесь, — подметила Гермиона, — а заставлять девушку ждать не прилично.
— Зато тебе можно к нам заходить, а нам нет, — ответил Рон.
— А для нас эта лестница была не помехой, — подметил Сириус.
— Как это? — удивился Гарри.
— Ну, я и Джеймс залетали к девочкам в спальню на мётлах, — улыбался Бродяга, — что, завидно Нюниус? — Блэк заметил, что от его слов Снегг скривился.
— Чему завидовать, Пёс? Вашему бескультурью?
— Пф, мы туда заходили исключительно я за Марлин, а Джеймс к Лили когда начали встречаться, — ничуть не смутился Сириус, с наслаждением наблюдая за лицом зельевара.
— Прекратите оба! — одёрнул их директор, — как дети.
До обеда наслаждались подарками у себя в башне, потом вернулись в Большой зал, где их ждало роскошное рождественское угощение. Столы так и ломились от жареных индеек, пудингов и всевозможного волшебного печенья.
— Ронни, слюнки подотри.
— Заткнитесь.
После чего отправились прогуляться. Пушистый снег лежал нетронутой пеленой, только к кораблю Дурмстранга и карете Шармбатона протоптаны дорожки. Тут же замелькали снежки — любимое зимнее развлечение Гарри и братьев Уизли. Гермиона предпочла наблюдать сражение со стороны, а около пяти часов вечера сказала, что пора готовиться к балу и вернулась в замок.
— Скажите, это такое правило? — спросил Дин.
— Какое? — не понял Симус.
— Все девочки ушли готовиться к балу в пять часов, а то и раньше.
— Да, — ответил Сириус, — девочки всегда долго собираются на бал, свидание или ещё какое торжество.
— Ты что, три часа будешь готовиться? — крикнул вслед Рон, зазевался и получил от Джорджа увесистым снежком по макушке.
— С кем ты идешь? — опять не сдержал любопытства Рон, но Гермиона лишь махнула ему, взбежала по каменной лестнице и исчезла в дверях замка.
Полдника сегодня не было: Святочный бал начинался с угощения. К семи часам стемнело, не прицелишься, и воины, все облепленные снегом, побежали в башню. Полная Дама весело болтала на холсте с Виолеттой, подружкой с нижнего этажа, у их ног внутри рамы валялись пустые коробки из-под конфет с ликерной начинкой. — Светляки, — мальчишки назвали пароль. — Верно, са-сапляки, — хихикнула Полная Дама и пустила их внутрь.
В зале раздались смешки.
В спальне Гарри, Рон, Симус и Невилл облачились в праздничные мантии и почувствовали себя неловко, особенно Рон. Он вертелся перед зеркалом в углу и с отвращением себя разглядывал. Не мантия, а девчоночий наряд! И Рон решился на отчаянный шаг: применил заклинание ножниц — пусть мантия походит на мантию. Не сказать, чтоб уж совсем ничего не вышло, кружева на воротнике и манжетах исчезли, только вот на манжетах от них осталась неряшливая бахрома. Но делать нечего, и Рон в таком виде поплелся в гостиную.
Рон густо налился краской. Однако никто не стал над ним смеяться. Некоторые даже посочувствовали.
— Понять не могу как это вы заполучили самых красивых девчонок в классе! — воскликнул Дин, увидев Гарри с Роном, и пожал плечами.
Упомянутые девочки переглянулись, захихикали, глянув на Дина.
— Животный магнетизм, — пробурчал Рон, выдергивая торчащие из манжет нитки.
Гриффиндорская гостиная уже наполнялась участниками бала. На всех вместо обычных черных мантий — цветные. На лестнице Гарри ожидала Парвати в ярко-малиновой мантии, которая очень ей шла. Парвати и правда была очень красивая, черные волосы заплетены в длинные, перевитые золотыми лентами косы, на запястьях золотые браслеты.
Гарри вновь с опаской глянул на Джинни, но девушка по-прежнему сидела отстраненно, погружённая в свои мысли. Поттер решил, что после этой главы обязательно отведёт девушку в сторону, чтобы поговорить наедине.
Гарри испугался, что она рассмеется, увидев его праздничную мантию, но Парвати, похоже, приняла его наряд как должное, и Гарри с облегчением вздохнул.
— На самом деле, у тебя была очень красивая мантия, — подметила Парвати, — она очень хорошо шла к твоим глазам.
Политес требовал что-то сказать, и он неуверенно произнес:
— Ты… э-э… здорово выглядишь.
— Спасибо, — поблагодарила Парвати и, обратившись к Рону, сообщила: — Падма ждет тебя в холле.
— Угу, — кивнул Рон и огляделся. — А где Гермиона?
Гермиона удивлённо глянула на Рона. Девушке было приятно, что она никак не покидала эту рыжую голову.
Парвати пожала плечами.
— Ну что, пойдем?
— Пойдем, — вздохнул Гарри: с каким бы удовольствием он остался в гостиной.
— И не ты один, — похлопал друга по плечу Рон.
— Ну чего вы? Бал это же так здорово! — не мог понять друзей Сириус.
— Каждому своё, — пожал плечами Гарри.
Из гостиной вышел Фред и весело ему подмигнул.
В холле яблоку было негде упасть. Скорей бы пробило восемь — двери зала распахнутся и начнется долгожданный бал! Многие все еще искали в толпе своего кавалера или даму с других факультетов. Парвати нашла сестру Падму и познакомила ее с Гарри и Роном.
— Привет, — вскинула голову Падма. Она не уступала сестре красотой, бирюзовая мантия очень ей шла, как малиновая Парвати. Падма придирчиво оглядела Рона, задержав взгляд черных глаз на бахроме — следе отрезанных кружев.
Падма смущённо улыбнулась Гарри.
— Привет, — мрачно отозвался Рон, не глядя на Падму: глаза его кого-то высматривали в толпе.
Заметив приближавшуюся Флер Делакур, Рон шагнул за спину Гарри и пригнулся.
В зале раздались смешки, а Рон покраснел.
Флер шла в сопровождении Роджера Дэвиса, капитана команды когтевранцев. На ней была мантия из серебристо-серого атласа. Ничего не скажешь, писаная красавица! Подождав, пока эта пара пройдет, Рон вынырнул из-за спины друга и встал на цыпочки.
— Да где же Гермиона? — опять спросил он.
— Со своим кавалером, — поддела Рона Гермиона. Рон насупился.
Из подземной гостиной по лестнице поднялись Слизеринцы. Впереди вышагивал Малфой в черной бархатной мантии с высоким воротником. «Точь-в-точь пастор», — вдруг подумалось Гарри.
— Кто? — спросил Драко.
— Пастор или пастырь — человек, заботящийся о церкви. Обычно так называют священников в католичестве и лютеранстве, однако это не совсем правильно…
— Спасибо, Гермиона! — остановил увлёкшуюся подругу Рон.
Малфой вел под руку Пэнси Паркинсон в светло-розовой мантии, обильно украшенной рюшками и бантами. Крэбб и Гойл были оба в зеленом и походили на замшелые валуны; дам для них, злорадно отметил Гарри, как и следовало ожидать, не нашлось.
Крэбб и Гойл угрожающе посмотрели на Гарри. Сириус это заметил, из его глотки вырвалось приглушённое рычание. Даже до свиты Малфоя дошёл его смысл.
Дубовые входные двери тяжело отворились, и в холл вошли гости из Дурмстранга во главе с профессором Каркаровым. Сразу за ним шел Крам с незнакомой красивой девочкой в голубой мантии.
— Как? Ты меня не узнал? — усмехнулась Гермиона.
— Нет, — кивнул Гарри.
В раскрытые двери Гарри успел заметить перед замком на лужайке возведенный волшебством грот, полный розовых кустов, среди которых высились каменные скульптуры Деда Мороза и северного оленя. Над кустами и скульптурами порхали разноцветные светляки. Это были настоящие живые феи, только совсем крошечные.
— Очень красиво, — мечтательно вздохнули девочки.
— Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора МакГонагалл. Парвати просияла, поправив изящным движением ленты.
Девочки опять захихикали, на что мальчики устало закатили глаза.
«До скорого», — помахали они друзьям и двинулись через галдящую толпу, куда показала МакГонагалл, — справа от двери было небольшое свободное пространство. Профессор была в мантии из красной шотландки, тулью шляпы украшал довольно-таки безобразный венок из чертополоха.
Гарри опять налился краской. Его декан поджала губы, грозно смотря на ученика. Бедный Гарри старался казаться незаметным, прячась за Роном, однако попытки не увенчались успехом. На помощь пришла Лаванда, продолжив чтение.
Она объяснила чемпионам, что пока им надо постоять здесь: они войдут в зал парами, церемонно, после того, как все остальные усядутся за столы. Флер Делакур с Роджером Дэвисом встали первыми у самых дверей. Дэвис не верил своему счастью и не отрывал зачарованного взгляда от красавицы Флер.
Флёр захихикала, подмигнув Дэвису. Дэвис икнул, заливаясь краской. Ему сейчас было очень неловко. До этого он искоса поглядывал на француженку, но на это никто не обращал внимание, а сейчас все смотрели на него.
Подошли Седрик с Чжоу, Гарри отвернулся: не хотел сейчас говорить с ними; взгляд его упал на девочку, стоявшую с Крамом, и у него от удивления раскрылся рот — это была Гермиона!
— Было забавно наблюдать за твоей реакцией, — улыбнулась Гермиона.
Только совсем не похожая на себя. Волосы, обычно напоминавшие воронье гнездо, гладко расчесаны и скручены на затылке в красивый блестящий узел, легкая мантия небесно-голубого цвета, да и походка совсем другая, наверное, потому, что плечи не оттягивает тяжелый ранец. И она улыбалась, правда, немного скованно, передние зубы у нее и правда уменьшились. Как это он сразу не заметил?
— И не ты один, — напомнила Гермиона.
— Привет, Гарри, привет, Парвати, — махнула им Гермиона.
Парвати глазам не поверила и с явным неодобрением поджала губы. Не она одна так отнеслась к новой Гермионе.
— Зависть — яд для сердца, — в своей манере протянула Луна.
Двери в Большой зал распахнулись, и толпа хлынула в зал. Поклонницы Крама, те, что устраивали засаду в библиотеке, проходя мимо, казалось, готовы были убить ее. Пэнси Паркинсон вытаращила глаза, и даже Малфой позабыл от изумления ругательные слова. Один только Рон, поравнявшись с Гермионой, не удостоил ее взглядом.
— Рон, ты идиот? — на этот раз спросил Сириус, — по мне, так ты сам виноват в том, что Гермиона не пошла с тобой на бал.
Рон покраснел.
Когда все наконец уселись по местам, МакГонагалл велела оставшимся встать друг за другом парами и следовать за ней. При их появлении весь зал захлопал, и профессор МакГонагалл повела их к большому круглому столу в дальнем конце, за которым сидели судьи.
— Сразу видно, кто хозяин бала, — подмигнул крестнику Сириус.
Стены зала серебрились инеем, с темного, усыпанного звездами потолка свисали гирлянды из омелы и плюща. Длинные обеденные столы исчезли, вместо них — сотня столиков, каждый человек на десять. На столиках уютно горят фонарики.
— Жаль у нас не было ни одного Рождественского бала, — вздохнул Сириус.
Гарри шел, боясь одного — как бы у всех на глазах не споткнуться. А счастливая Парвати упивалась всеобщим вниманием, и с такой силой тащила Гарри вперед, что он ощущал себя собачкой на поводке, которую хозяин ведет по кругу на собачьей выставке.
— Прости, — улыбнулась Парвати.
Недалеко от судейского стола Гарри заметил Падму с Роном. Вид у Падмы был надутый, Рон же, прищурившись, не сводил глаз с Гермионы.
Снова послышались смешки.
Дамблдор, возглавлявший судейский стол, встретил подошедшие пары сияющей улыбкой, Каркаров — нежданное совпадение — смотрел на Крама и Гермиону совсем как Рон. Людо Бэгмен в пурпурной мантии, расшитой золотыми звездами, громко аплодировал вместе со всеми. Мадам Максим, сменившая черную атласную униформу на свободную мантию из легкого светло-лилового шелка, тоже вежливо хлопала. Не было только мистера Крауча. Вместо него пятым за столом судей важно восседал Перси Уизли в темно-синей с иголочки мантии.
— Дред, а у Перси разве бывает иной вид?
— Нет, Фордж, он ВАЖНАЯ СВИНЬЯ и вид у ней соответствующий!
Перси густо покраснел на замечание братьев, на которых даже суровый вид матери не подействовал.
Остальные места предназначались для участников состязания с их дамами.
Многозначительно глянув на Гарри, Перси слегка выдвинул незанятый стул, Гарри понял намек и сел рядом. Не успел он раскрыть рта, как Перси поведал ему радостную новость:
— Меня повысили. Я назначен («Не иначе как Верховным правителем вселенной», — подумал Гарри)
— Гарри! Ты обязательно должен озвучивать свои мысли! — хором воскликнули близнецы.
личным помощником мистера Крауча и представляю его на вашем балу.
— А почему он сам не пришел? — спросил Гарри, уж очень ему не хотелось весь вечер слушать очередную лекцию о котлах.
— Как мы тебя понимаем, Гарри.
— Боюсь, мистер Крауч болен и болен серьезно. Ему нездоровится с самого Чемпионата мира. Ничего удивительного, сильное переутомление! Да и годы не те, хотя голова все еще светлая. Великий человек! Но Министерство на Чемпионате мира потерпело фиаско, вдобавок его очень расстроила домовуха Винки, так, кажется, ее зовут.
Взгляд, который бросила Гермиона в сторону Перси, казалось мог испепелить любого, такому даже профессор МакГонагалл, не то что Норберт или Хвосторога позавидует.
Мистер Крауч, конечно, ее выгнал, но остался без прислуги, а это… э-э… ему трудно, сам понимаешь, возраст. Хозяйство с ее уходом разладилось. А тут на нас свалился этот Турнир, тяжелые последствия Чемпионата мира, да еще эта Скитер со своим Прытко Пишущим Пером… Он, бедняга, заслужил тихое Рождество дома. Я рад, что у него есть человек, на кого можно положиться и оставить вместо себя.
— И кто этот человек? — спросил Фред.
— Ты что ли? — продолжил Джордж.
— Да ты семью продашь, за повышение…
— Драконье Дерьмо!
— Фред! Джордж! — возмутилась Молли.
— Мы сказали правду, а на неё, как известно, не обижаются, — хором ответили братья.
Гарри так и подмывало спросить Перси, а что, мистер Крауч все еще называет его Тизли Уизерби, но удержался.
— А по моему стоило, — вздохнул Рон.
Отливающие золотом тарелки, перед которыми лежали меню, все еще были пустые. Гарри нерешительно взял карточку с рождественской виньеткой и огляделся — официантов нет.
— А они и не нужны, — подметил Сириус, — на выпускном балу было также.
Дамблдор, однако, внимательно изучал список блюд, после чего заказал, глядя в свою тарелку: «Свиные отбивные!»
И на тарелке тотчас явились с пылу с жару котлеты. Тут все сразу смекнули, что делать, взяли меню, и золотые тарелки наполнились едой. Гарри с любопытством глянул на Гермиону: как ей новый способ подавать кушанья, не лишняя ли работа для эльфов?
— Эльфом это было только в радость, мисс, — пропищал Добби.
Но Гермиона и думать забыла о защите прав домовиков. Она увлеченно беседовала с Виктором Крамом и не замечала, что и как ест.
— Виктор оказался очень интересным человеком, — пояснила Гермиона.
Гарри не слышал ни разу, чтобы Крам с кем-то разговаривал. Он все больше молчал, а теперь разговорился, да еще с явной охотой.
Многие девочки бросили завистливый взгляд в сторону Гриффиндорки.
— У нас тоже есть дворец, — услышал Гарри, — не такой болшой и комфортабельный, как ваш, всего четыре этажа. И очаги мы топим только для колдовства. Но территория наша больше и красивей, правда, зимой день совсем короткий, а ночь длинная, мало времени любоваться. Зато летом мы долго летаем над озерам и горами…
— Как только для колдовства? — изумилась одна из Когтевранок, — у них же наверняка климат более суровый.
— Ну у них и форма меховая, — заметила Гермиона.
— Эй, Виктор, — рассмеялся Каркаров, но глаза его оставались холодные и пустые, — смотри не скажи чего-нибудь лишнего, как бы твоя очаровательная собеседница не нашла к нам дорогу.
— Больно надо, — фыркнул Рон.
— На самом деле, я бы не отказалась посетить библиотеку Дурмстранга.
Дамблдор улыбнулся, и в глазах у него запрыгали искорки смеха.
— У тебя, Игорь, все тайны да тайны. Можно подумать, ты не любишь гостей.
— Мы все, Дамблдор, печемся о своих владениях. — Каркаров оскалил желтые зубы. — И ревностно оберегаем вверенные нам очаги знаний. Мы по праву гордимся, что никто, кроме нас, не знает все их секреты, и мы бдительно храним их. Разве не так?
— А я, Игорь, не стал бы утверждать, что знаю все секреты Хогвартса, — добродушно ответил Дамблдор. — Не далее как сегодня утром отправился я в туалет, свернул не туда, и очутился в прелестной, совершенно незнакомой комнате с превосходной коллекцией ночных горшков. Позже я вернулся получше осмотреть ее, а комнатка-то исчезла. Я, конечно, все равно ее отыщу. Возможно, она доступна только в полшестого утра, а может, когда месяц в фазе одна четверть или когда слишком полный мочевой пузырь.
Смешок смогли сдержать смешки.
— Эльфы знают эту комнату, сэр, — пропищал Добби, — если директор, сэр, желает её посетить, Добби может показать.
— Спасибо, Добби, — кивнул Дамблдор, — однако я уже обнаружил эту комнату и выяснил, как она работает.
Гарри прыснул в тарелку с гуляшом. Перси нахмурился, а Дамблдор чуть заметно подмигнул Гарри.
Тем временем Флер Делакур, изящно повернув голову в сторону своего кавалера, в пух и прах разносила убранство замка.
— П’госто убожество! — обвела она взглядом искрящиеся инеем стены Большого зала: как и все французы, она немного картавила. — У нас во дво’гце Т’гапезную ук’га-шают ледяные скульпту’гы. Они не тают и пе’геливаются всеми цветами 'адуги. А какая у нас еда! А хо’г лесных нимф! Мы едим, а они поют. И в холлах никаких ужасных 'ыца'-гей без головы. А поп’гобуй залети в Шармбатон полте'-гейст, его выгонят с т’геском, вот так! — И Флер с силой хлопнула по столу ладонью.
Флер покраснела, пряча лицо в руки. Ей было стыдно за свои слова. С этой борьбой за победу она вела себя ужасно.
Роджер Дэвис глядел на прекрасную Флер затуманенным взором. Восхищение его было так велико, что он вряд ли ее слышал, пронося вилку мимо рта.
— Конечно! — стукнул он по столу так, как Флер. — Да! С треском!
Дэвис снова налился краской, под смех своих товарищей.
Гарри окинул взглядом зал. Хагрид сидел за одним из учительских столов и, не отрываясь, глядел в их сторону. На нем был все тот же ужасный бурый с ворсом костюм. Он махнул рукой, и мадам Максим, заметил Гарри, ответила тем же. Опаловое ожерелье на ее могучей шее мягко переливалось, отражая огоньки фонарей.
Теперь уж Хагрид покраснел, под смешки окружающих.
Гермиона учила Крама произносить ее имя: он звал ее «Геривона».
— Гер-ми-о-на, — медленно, по слогам произнесла Гермиона.
— Герм-ивона, — повторил Крам.
— Гораздо лучше, — похвалила Гермиона, заметила, что Гарри на нее смотрит, и улыбнулась.
Некоторые девочки ухмыльнулись, но Гермиона даже этого не заметила.
После ужина Дамблдор встал и пригласил всех последовать его примеру. Взмахнул волшебной палочкой, столы отъехали к стенам, образовав пустое пространство. Еще один взмах, и вдоль правой стены выросла сцена— с барабанами, гитарами, лютней, виолончелью и волынкой.
На сцену вышел ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями. У ведуний были длинные растрепанные волосы, черные мантии нарочито порваны и потерты. Гарри с нетерпением ждал, чтобы они заиграли, совсем забыв, что за этим последует. Ведуньи разобрали инструменты, фонарики на столах погасли, и участники состязания со своими дамами поднялись со своих мест.
— Пойдем, — шепнула Парвати. — Сейчас полагается танцевать.
Все слышали, как сидящий в зале Гарри застонал.
Вставая, Гарри запутался в полах непривычного наряда. «Ведуньи» заиграли грустный медленный танец. Вышли на середину зала, которая была ярко освещена. Гарри старался избегать устремленных на него взглядов (краешком глаза он все же заметил, как Симус с Дином махнули ему, едва сдерживая смешок). Парвати решительно взяла обе его руки, одну положила себе на талию, другую крепко сжала.
— Я даже не ожидала, что мне придётся брать всю инициативу на себя, — заметила Парвати.
«Не так уж и плохо», — подумал Гарри, неторопливо описывая крути (вела Парвати). Гарри глядел поверх голов, но скоро и сами зрители, разобравшись на пары, присоединились к танцующим, и Гарри перестал ощущать на себе взоры десятков глаз. Рядом с ним танцевали Невилл с Джинни, которая все время морщилась — Невилл то и дело наступал ей на ноги.
— Прости, — смутился Невилл, но Джинни лишь как-то отрешённо ему кивнула, глядя перед собой.
Гарри всё больше и больше тревожился за девушку. «Ну когда уже эта глава закончится?!»
Дамблдор вальсировал с мадам Максим. Она была чуть выше него, впрочем, для дамы ее роста и полноты мадам Максим танцевала вполне грациозно. Грозный Глаз неуклюже топтался в тустепе с профессором Синистрой, которая явно опасалась его деревянной ноги.
— Недурные носки, Поттер, — прохрипел Грюм, буравя волшебным глазом мантию Гарри.
— Еще какие, — улыбнулся Гарри. — Их связал домовик Добби.
Добби в зале просиял, снова обнимая Гарри. Джоан грустно смотрела на домовика, Гарри это заметил, обнимая маленького эльфа в ответ.
— Какой он ужасный! — шепнула Парвати на ухо Гарри. Деревянная нога Грюма бухала уже далеко, и он не мог слышать ее слов. — По-моему волшебные глаза давно пора запретить.
Грюм сидящий в зале криво усмехнулся.
Услыхав последнюю дрожащую ноту, выведенную волынкой, Гарри облегченно вздохнул. Все захлопали, а Гарри мгновенно высвободился из объятий Парвати.
— Пойдем посидим? — предложил он. «Ведуньи» заиграли новый танец, веселый и быстрый.
— Нет, — возразила Парвати, — давай танцевать. Мне этот танец очень нравится!
— А мне нет, — соврал Гарри и повел Парвати к столикам у стенки мимо Фреда и Анджелины, которые так лихо отплясывали, что другие пары шарахались от них, боясь за свою жизнь. За одним из столиков сидели Рон с Падмой.
—Мы даже не ожидали, что вы будете такие скучные, — вздохнула Падма.
—Ну как бал? — Гарри опустился на соседний стул и откупорил бутылочку сливочного пива.
Рон промолчал. Он не сводил глаз с Гермионы и Крама, которые танцевали неподалеку. Падма сидела, скрестив руки, закинув одну ногу на другую, и притоптывала в такт музыке, недовольно поглядывая на Рона, который, казалось, совсем забыл о ее существовании. Парвати села рядом с Гарри в ту же позу, что и сестра, и в ту же минуту к ней подошел ученик из Шармбатона и пригласил на танец.
Сириус тяжело вздохнул, глядя на Гарри.
— Гарри, ты не возражаешь? — спросила Парвати.
— Что? — спросил Гарри, глядя на Чжоу и Седрика.
— Мой вам совет, не тяните, приглашая девушку на бал, они не будут долго ждать, — дал совет Блэк.
Подошла раскрасневшаяся Гермиона и села рядом.
— Привет, — сказал Гарри. Рон промолчал.
— Очень жарко, — обмахивалась ладонью Гермиона. — Виктор пошел за лимонадом.
Рон взглянул на нее испепеляющим взглядом.
— Уже Виктор? А звать его Вики он еще не просил тебя?
— Ронни, ты такой…
—… ревнивый! — смеялись близнецы.
— Отстаньте, — буркнул красный Рон.
— Что с тобой? — Гермиона удивленно вскинула брови.
— Сама не понимаешь?
Гермиона перевела взгляд на Гарри, но тот лишь пожал плечами.
— Рон, да что…
— Он из Дурмстранга — вот что! Он соперник Гарри. И нашей школы. А ты… ты… — Рон подыскивал слово, которое описало бы преступление Гермионы. — Ты братаешься с врагом — вот что!
— По логике твоего суждения, Гарри совершил преступление, приглашая Чжоу на бал, они ловцы разных команд, — заметила Тонкс.
Гермиона рот открыла от изумления. — Глупость какая! — наконец вымолвила она. — «С врагом!» А кто прыгал от радости, когда Виктор приехал? Кто хотел взять у него автограф? У кого в спальне его статуэтка?
Рон пропустил все эти обвинения мимо ушей.
— Сейчас здравый смысл — это не то, чем руководствуется Рон, — вздохнула Нимфадора.
— А у него он есть? — не упустил своего шанса Драко.
— Заткнись, Хорек, — буркнул Рон.
— Он, конечно, в библиотеке пригласил тебя?
— Да. Ну и что? — Щеки у Гермионы раскраснелись еще больше.
— А ты его уже записала в Ассоциацию Восстановления Независимости Эльфов?
— И не подумала! Если хочешь знать, он каждый день ходил в библиотеку, чтобы поговорить со мной. И никак не решался. Он сам мне это сказал, — выпалила Гермиона на одном дыхании и стала пунцовой, как мантия Парвати.
Очередная партия завистливых взглядов в сторону Гермионы.
— Вот, вот, сказал, — съехидничал Рон.
— Ты на что намекаешь?
— Понятно на что. Он ведь учится в школе Каркарова, да? Знает, с кем ты дружишь… Ему нужен Гарри, нужно кое-что о нем выведать, даже, может, навести порчу.
— Воу, воу… — офигел Драко, впрочем и не он один.
— Ничего тебя понесло!
— Ну у тебя и фантазия, Уизли!
Рон раскраснелся ещё пуще прежнего.
Гермиона взглянула на Рона так, как будто он дал ей пощечину.
— Он меня о Гарри вообще не спрашивал, ни одного раза, — сказала она дрожащим голосом.
И Рон тут же повел атаку с другой стороны.
— Тогда, значит, ему просто нужна твоя помощь. Он один ни за что не проникнет в тайну яйца. Представляю, как вы уютно сидите рядышком в библиотеке…
— Ты идиот, Уизли! Ты же только что, буквально обвинил Гермиону в предательстве, и это после всего того, что вы втроём пережили? — сказал Драко.
— Прости, — только и смог сказать Рон, виновато глядя на девушку, — я тогда не думал.
— Я уже давно тебя простила, — улыбнулась парню Гермиона.
—Я никогда не стану ему помогать! — сверкнула глазами Гермиона. — Слышишь? Никогда! Как ты смеешь такое говорить! Я хочу, чтобы победил Гарри. И он это знает, правда, Гарри?
— Правда, — ответил книжной Гермионе Гарри.
—По тебе не скажешь, — продолжал наскакивать Рон.
—Для чего устроили этот Турнир? Чтобы волшебники из разных стран подружились!
— Ничего подобного! Главное в Турнире — победа!
— Между прочим, мисс Грейнджер права, — заметил директор, — правда увы, многие об этом забыли…
Рон с Гермионой кричали так, что окружающие стали уже на них поглядывать.
— Послушай, Рон, — Гарри попытался утихомирить друга, — меня нисколько не трогает, что Гермиона пришла на бал с Крамом…
Но Рон закусил удила.
— Что ж ты не идешь к своему Вики? Он тебя, наверное, обыскался!
— Не смей называть его Вики! — Гермиона вскочила и побежала через зал, сталкиваясь с танцующими парами.
— АЙ! — Рон начал потирать ушибленный затылок.
— Это тебе за то, что испортил вечер Гермионе. Нельзя так себя вести с девушками, — Сириус сурово смотрел на Рона.
Рон глядел ей вслед, и на лице у него смешались ярость и удовлетворение.
Сейчас же вид у Рона был пристыженный.
— Ты, наконец, пригласишь меня танцевать? — спросила Падма.
— Нет, — отрезал Рон, все еще глядя вслед Гермионе.
— Ну и отлично. — Падма поднялась, подошла к сестре, и для нее тотчас нашелся кавалер, тоже француз. Гарри даже показалось, что кавалера Парвати вызвала заклинанием, так быстро он появился.
— И ты был прав Гарри, — подмигнул крестнику Бродяга, — это такая особая женская магия. Кавалеры на неё как мотыльки на свет.
— А где Герм-ивонна? — к друзьям с двумя бокалами подошел Крам.
— Не знаю и знать не хочу, — глядя исподлобья, ответил Рон. — Что, потерял свою Гермивону?
— АЙ! — на этот раз подзатыльник был от Гермионы.
— Это тебя за грубость по отношению к нашим гостям. Мог бы и честно сказать, что испортил мне вечер.
Лицо у Крама помрачнело.
— Передайте ей, если увидите, я имею лимонад. — И он, ссутулив плечи, ушел.
— А как Крам отреагировал на то, что ты ушла с бала, ничего не сказав? — поинтересовалась Тонкс.
— Я тогда убежала в сад, Виктор меня нашёл, он спросил: «Что случилось?» Я сказала, что меня кое-кто расстроил и я ушла. Правда не сказала кто именно, впрочем, думаю он догадывался, но предпринимать ничего не стал.
— А хотел? — не унималась метаморф.
— Хотел вызвать обидчика на дуэль.
Рон облегчённо вздохнул. Перспектива дуэли с Крамом его не радовала.
— В общем мы немного погуляли, а потом вернулись на бал и танцевали весь вечер.
Тут же появился важный, как индюк, Перси.
— Прекрасно! — воскликнул он, потирая руки. — Что, Рон, вы уже с Виктором Крамом друзья? Это и была наша цель — создать международное содружество волшебников.
К огорчению Гарри, Перси сел рядом на свободный стул.
— Сочувствуем, — хором сказали близнецы.
Стол судей опустел. Дамблдор танцевал с профессором травологии, миссис Стебль, Людо Бэгмен — с МакГонагалл, мадам Максим с Хагридом носились в бешеном вальсе по всему залу, грозя сбить с ног пары, танцующие в опасной с ними близости. Не танцевал один Каркаров, он вообще куда-то исчез. Очередной танец кончился, и все снова захлопали в ладоши. Людо Бэгмен поцеловал руку МакГонагалл и пошел к столу, и тут его настигли близнецы Фред и Джордж.
— Что это они себе позволяют? — нахмурился Перси, подозрительно глядя на братьев. — Как они смеют приставать к министерским работникам! Никакой почтительности!
— А это не твоё дело, Тизли!
Впрочем, Бэгмен скоро избавился от близнецов, увидел Гарри, махнул рукой и подошел.
—Надеюсь, мои братья не успели вам надоесть, мистер Бэгмен? — без промедления спросил Перси.
— Что? А нет, нисколько! Они более подробно рассказали мне о фальшивых волшебных палочках, они ведь такие выдумщики, и спросили, будет ли на них спрос. Я пообещал свести их с моими знакомыми в фирме «Зонко».
Фред и Джордж сидели как громом поражённые.
— Фред, я дурак?
— Нет, а я?
— Нет, тогда почему я не помню…
—… чтобы Бэгман предлагал нам помощь?
— Потому что такого не было.
Перси очень расстроился. Приедет домой, сразу побежит жаловаться мамочке, подумал Гарри. Похоже, у Фреда с Джорджем грандиозные планы, раз они решили через магазины продавать свои безделки с подвохом.
— Ты прав, Гарри, у нас действительно грандиозные планы! — кивнул Фред.
— Мы планируем открыть собственный магазин в Косом Переулке! — продолжил Джордж.
— На магазин деньги нужны, — напомнил Рон.
— А у нас они уже есть! — хором сказали близнецы, дружно подмигнув Гарри, — в конце книги, — ответили братья на удивлённые взгляды.
Бэгмен, повернувшись к Гарри, открыл было рот, но Перси опередил его:
— Как, по-вашему, проходит Турнир, мистер Бэгмен? У нас в отделе все довольны, правда небольшая оплошность с Кубком огня… — Он поглядел на Гарри.
— В том не было моей вины, — невозмутимо сказал Гарри.
— Но затем все пошло как по маслу.
— Да, конечно, — сияя, подтвердил Бэгмен. — Все получили огромное удовольствие. Жаль, старина Барти не приехал. Как он поживает?
— Я не сомневаюсь, мистер Крауч поправится в самое ближайшее время, — с важностью заверил Перси. — Я так счастлив, что смог взять на себя его ношу. Ведь мы не только посещаем балы… — Перси рассмеялся с нарочитой деланностью. — Столько всяких дел накопилось в его отсутствие. Вы ведь слышали, Али Башира поймали на контрабандном ввозе ковров-самолетов. Сейчас ведем трудные переговоры с трансильванцами, настаиваем, чтобы они подписали Международный запрет дуэлей. У меня в начале года была встреча с главой их отдела по международному сотрудничеству…
— Как приятно знать, что Министерство заботят не только днища котлов, — съязвил Гарри.
—Пойдем погуляем, — шепнул Рон Гарри, — подальше от Перси.
— Отличная идея, — поддержали книжных мальчиков близнецы.
И под предлогом, что хотят выпить чего-нибудь еще, друзья встали, по краю зала обошли танцующих и вышли в холл. Парадные двери были распахнуты настежь, в розовом саду мерцали, порхая с куста на куст, крохотные феи. Мальчики спустились по лестнице и очутились в гроте, полном цветущих розовых кустов, между ними бежали извилистые дорожки, мощенные цветной плиткой, над кустами высились каменные статуи. Где-то плескалась вода, должно быть, фонтан. Здесь и там на резных скамьях сидели ученики, отдыхая от танцев. Гарри с Роном пошли в глубь сада и скоро услыхали знакомый ненавистный голос.
— Профессор Снегг? — спросил Симус с опаской глядя на профессора.
— Или Скитер, — предположил Дин.
— Не вижу, Игорь, никаких причин для беспокойства.
— Как ты можешь, Северус, закрывать глаза на происходящее? — с явной тревогой возразил Каркаров, понизив голос: вдруг кто подслушает.
— Я угадал.
— Тучи сгущаются все последние месяцы, и меня, не стану скрывать, это очень тревожит…
— Тогда беги, — посоветовал Снегг. — Беги, я уж как-нибудь объясню твое бегство. Что до меня, я остаюсь в Хогвартсе.
Все в зале посмотрели на непроницаемое лицо зельевара.
Голоса слышались все ближе, и скоро из-за поворота появились их обладатели. Снегг с каким-то особым озлоблением раздвигал кусты волшебной палочкой, оттуда с испуганными возгласами то и дело выскакивали темные фигурки, а Снегг так и сыпал наказания. Мимо него прошмыгнула девочка.
— Минус десять очков Пуффендую, Фосетт, — проскрипел он. — Минус десять и Когтеврану Стеббинс, — следом за девочкой из кустов выскочил мальчик.
— Северус, ну нельзя же так, — в усы улыбнулся директор.
Снегг смерил Дамблдора холодным взглядом, но ничего не ответил.
—А вы что тут делаете? — заметил Снегг впереди Гарри с Роном.
Каркаров, явно недовольный такой встречей, нервно схватил кончик козлиной бородки и стал накручивать ее на палец.
— Просто гуляем, — кратко ответил Рон. — Правилами не запрещено.
— Ну и продолжайте гулять, — рыкнул Снегг и вихрем пронесся мимо, только мелькнула за спиной, как надутая ветром, черная мантия. Каркаров не отставал, а Рон с Гарри пошли дальше.
— Пронесло, — вздохнул Невилл.
— Что так могло встревожить Каркарова? — тихо спросил Рон.
— Нам тоже интересно.
— И с каких это пор они со Снеггом на «ты»? Да еще называют друг друга по имени.
Друзья дошли до большого каменного оленя, за которым искрились струи мощного фонтана. На скамье у самой воды сидели две огромные фигуры, любуясь лунными бликами.
— Я как вас увидел, сразу все понял, — раздался почему-то охрипший голос Хагрида.
Гарри и Рон замерли: в такие минуты лучше, наверное, людям не мешать…
— Верно, лучше всего просто уйти от туда, — кивнул Ремус.
Гарри оглянулся и увидел сзади за кустом Флер Делакур с Роджером Дэвисом. Он хлопнул Рона по плечу и кивнул в их сторону можно вернуться назад и незаметно прошмыгнуть мимо — они были слишком заняты друг другом. Но при виде Флер у Рона от страха расширились глаза, он бешено замотал головой и потащил Гарри дальше в тень кустов и оленя.
— Вот так, богартом Рона стала Флер, — объявили близнецы.
— Заткнитесь, — Рон вновь налился краской.
— Что вы поняли, 'Агрид? — промурлыкала басом мадам Максим.
Как же быть? Хагриду только свидетелей не хватало. Не хотел бы Гарри быть сейчас на его месте. Лучше всего заткнуть уши и громко замычать какую-нибудь мелодию. Но это невозможно. По спине каменного оленя полз жук, Гарри принялся разглядывать его, но жук был неинтересный, и он невольно слышал каждое слово тайной беседы друга.
— Прости.
— Ай, да ладно, ты же не специально.
— Понял, что мы с вами… одинакие. У вас кто, отец аль мать?
— Я не понимаю вас, Агрид…
—У меня — мать. Может, самая последняя в Англии. Я ее и не помню толком… она нас бросила. Мне и трех годков не было. Да и какая из нее мамка! Не в их это обычае. Что с ней сталося? Не знаю. Может, давно померла…
Мадам Максим молчала. Гарри, сам того не желая, оторвал взгляд от жука и прислушался. Хагрид никогда не рассказывал им о своем детстве.
— Как она ушла, отец долго убивался. Крохотной был такой. Я его в шесть лет на комод сажал, коли надоест шибко. Оченно любил его смешить… — Хагрид замолчал. Мадам Максим сидела, не шелохнувшись, и молча глядела на серебристые струи фонтана. — Отец, конечно, меня растил… а потом взял и помер — я только в школу пошел. И мне уж тут все самому пришлось. Дамблдор, однако, помог. Всегда был такой добрый…
Хагрид густо покраснел. Ему было очень неловко от того, что сейчас весь зал будет в курсе его истории.
Хагрид вытянул из кармана огромный шелковый в крапинку платок и громко высморкался.
— Что это я все о себе… Мне про вас интересно. Вы-то по матери, по отцу?
Мадам Максим вдруг поднялась и сказала:
—Здесь холодно. — Но какой бы холодной ни была погода, голос ее звучал еще холоднее. — Пора идти в замок
—А? В замок? Посидите еще, я никогда не встречал других, как я.
—Других каких? — ледяным тоном спросила мадам Максим. «
Промолчи, Хагрид, не отвечай», — молил Бога Гарри. Он стоял в тени, стиснув зубы, и надеялся, что Хагрид не ответит…
Хагрид тяжело вздохнул.
— Полувеликанов, конечно, кого же еще?
Конечно многие в зале уже знали о происхождении Хагрида, спасибо, Рите Скиттер. Однако всё равно слова прозвучали как страшный приговор.
— Хагрид, — позвала поникшего друга Гермиона, — важно не кем ты родился, а кем ты стал. Мы не можем выбрать себе родителей, однако в наших сила выбирать какими нам быть и что нам делать.
Многие сразу поддержали Гриффиндорку, а Великан тепло улыбнулся девочке.
—Да как вы смеете, Агрид?! — вскричала мадам Максим. Флер и Роджер выскочили из своего укрытия, как пробка из бутылки. — Такой оскорблений! Полувеликан? Муа? Я… я просто широка в кости!
И она умчалась, с треском ломая кусты. Испуганные светлячки стайками взмывали в воздух, а Хагрид остался сидеть на скамье и глядел ей вслед — в темноте нельзя было разобрать, что выражало его лицо. Потом он встал и пошел, но не в замок, а во мрак ночи, в сторону своей хижины.
— Не переживай, Хагрид, — подбодрил друга Сириус, — таких как ты, один на миллион. И либо она это ещё поймёт, либо она тебя не достойна!
—Пойдем, — сказал Гарри. Рон не сдвинулся с места.
— Ты что? — Гарри поглядел на Рона. Рон повернулся к Гарри, услышанное явно ошеломило его.
— Ты знал, что Хагрид наполовину великан?
— Нет. А что тут такого? — пожал Гарри плечами.
— Абсолютно ничего, — ответила Гермиона.
И по взгляду Рона понял, что опять попал впросак — да когда же он будет знать все о мире волшебников! Детские годы он провел у маглов, и многое, что волшебники впитали с молоком матери, было для него неведомо. Таких белых пятен с каждым годом становилось все меньше. Но вряд ли кто из волшебников сказал бы, «что тут такого», узнай он, что мать их друга из племени великанов.
— Глупые стереотипы.
— Пойдем в замок, там объясню, — сказал Рон.
Флер и Роджер испарились, наверное нашли кусты погуще. Гарри и Рон поспешили в Большой зал. Падма с Парвати сидели за дальним столом в окружении шармбатонцев, Гермиона все еще танцевала с Крамом. Рон с Гарри тоже устроились за столиком подальше от танцующих.
— Так что такое с великанами? — напомнил Гарри.
— Ну они… как бы это сказать… — Рон не мог найти подходящего слова. — Не очень хорошие…
— В том, что великаны жестоки по отношению к волшебникам есть доля вины магов. Великаны подвергаются гонениям со стороны волшебников, — подметила Гермиона.
— Ну и что? Хагрид-то хороший.
— Да знаю. Только, черт, он правильно делает, что молчит об этом. — Рон повертел головой. — Я думал, на него в детстве случайно наложили заклятие роста, вот он и вымахал. Кому приятно об этом говорить…
— Ладно, пусть его мать великанша. Но он-то тут при чем?
— Конечно, всем, кто Хагрида знает, наплевать на это. Ведь им известно, что он неопасен, — медленно проговорил Рон. — Только понимаешь, Гарри, они очень злые. Это в их обычае, как говорит Хагрид. Они как тролли, им нравится убивать. Все это знают. Хотя в Англии все великаны перевелись.
— А что с ними случилось?
— Взяли да все вымерли, ну и мракоборцы постарались. За границей, говорят, великаны еще есть, прячутся в горных пещерах…
— Есть. Причём довольно много, — кивнул Хагрид, — и не любят они волшебников. Волшебники их обижают.
— И кого только мадам Максим думает обмануть? — Гарри взглянул на нее: она сидела за столом судей одна, мрачно нахмурившись. — Если у Хагрида в жилах великанская кровь, то у нее и подавно. Широка в кости! Из всех живых существ только у динозавра, наверное, кости толще.
В зале послышались смешки.
Весь остаток бала Гарри и Рон просидели в своем уголке, разговаривая о великанах, танцевать им обоим не хотелось. Гарри старался не глядеть на Чжоу и Седрика: когда он на них глядел, у него руки чесались хорошенько кого-то стукнуть.
— Бывает, — кивнул Бродяга.
В полночь «Ведуньи» доиграли последний танец, им напоследок долго и громко хлопали. Бал кончился, и все пошли в холл. Многие были недовольны, могли бы хоть Святочный бал продлить до часу ночи. А Гарри был рад — наконец-то он заберется в теплую уютную постель. Бал показался ему очень скучным.
— Просто ты пошёл на него не с той девушкой, — шепнул Сириус.
— Наверное ты прав.
Они с Роном вместе со всеми вышли в холл. Гермиона пожелала Краму спокойной ночи, и тот отправился к себе на корабль. Холодно взглянув на Рона, она молча прошла мимо и стала подниматься по мраморной лестнице. Гарри и Рон двинулись следом, но на полпути Гарри окликнул Седрик Диггори.
— Зачем? — удивился Невилл.
— Гарри, постой!
Чжоу ждала Седрика внизу. Седрик дал понять, что не хотел бы говорить при Роне, Рон хмуро пожал плечами и пошел наверх.
— Послушай, Гарри, — начал Седрик, — я у тебя в долгу за дракона. Ты открывал золотое яйцо? Оно у тебя воет?
—Ну, воет.
— Тогда… прими ванну, ясно?
— Что-то я ничего не понял, — нахмурился Дин.
— А Сел’гик как сумел понять? — удивилась Флер.
— В книге будет дан ответ, — сохранял интригу Гарри.
— Эй, народ! Я один не понимаю как связано яйцо с принятием ванны? — выкрикнул Симус.
— А ты вспомни, что было за второе испытание, — закатил глаза Малфой
— Мистер Финниган, мистер Малфой, прекратите! — пригрозила мальчикам декан львов, — мисс Браун, продолжайте.
— Прими ванну… только захвати с собой яйцо. Открой его в горячей воде и послушай. Это наведет тебя на мысль, поверь мне.
— Как до этого вообще можно додуматься? — спросил Дин.
Симус и Невилл лишь пожали плечами.
Гарри вытаращил глаза.
— Только иди в ванную старост. Пятый этаж, четвертая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового. Пароль — «Сосновая свежесть». Ну все, мне пора, пойду кое с кем попрощаюсь…
— А почему именно в ванную старость? — удивился Невилл.
— А ты там хоть раз был? — спросил у него Рон.
— Нет, я же не староста.
— А я там был.
— И?
— Там круто.
— И всё?
— Не только. У нас душевая, а у старост ванная, нет, не ванная, а бассейн, — пояснил Гарри, — нырнуть с яйцом куда проще.
Седрик снова улыбнулся и побежал вниз, где его ждала Чжоу.
Гарри побрел один к себе в башню. Какой странный совет? Как это ванна поможет разгадать загадку воющего яйца? Может, это Седрик так шутит? Может, хочет выставить его дураком, чтобы он в глазах Чжоу не выдержал сравнения с Седриком?
— Гарри, — вздохнула Гермиона.
Гарри лишь пожал плечами. Ну да, он был не прав. Седрик порядочный человек, вспомнить хотя-бы матч по Квиддичу, когда Гарри упал с метлы. Диггори честно поймал снитч, и всё равно предлагал переиграть.
Полная Дама и ее подруга Ви мирно похрапывали в раме. Гарри долго им кричал пароль «Светляки», наконец докричался, они проснулись, ну его ругать, но все же проем открыли. А в гостиной его ожидала неожиданная сцена. Рон с Гермионой с красными лицами стояли метрах в трех друг от друга и орали что было мочи.
— Этих двоих даже на пять минут одних оставлять нельзя, — съязвил Гарри.
— Кто бы говорил. Что вы устроили в начале того года? Напомнить?
— Нет, спасибо. Я на память пока не жалуюсь.
—Тебе это не нравится, да? Но ты прекрасно знаешь, что надо было делать! — кричала Гермиона. Красивый узел на затылке растрепался, лицо от гнева перекосилось.
— И что же мне надо было делать?
— Ты так и не понял? — съязвил Забини.
— До Уизли всегда долго доходит, — поддел Рыжего Драко правда без издёвки в голосе, а потому Рон даже не стал ничего отвечать. Что он тогда накосячил, он уже понял.
— Самому пригласить меня на бал, и не в последнюю минуту, когда уже некого выбирать!
Рон хотел что-то сказать, но только открывал рот, как рыба, вытащенная из воды. Гермиона развернулась на каблуках и вихрем взлетела по лестнице в свою спальню. Рон обернулся к Гарри.
— Видел? — ошеломленно выпалил он. — Совсем ничего не поняла!
— Это ты, Рон, ничего не понял, — вздохнула Тонкс.
— Да понял я, что был дураком.
Гарри промолчал: он был счастлив, что помирился с Роном, и решил не учить его сейчас уму-разуму — ведь Гермиона-то поняла все гораздо лучше, чем Рон.
— Прости, но я не хотел с ним снова ссориться.
— Не переживай, я не обижаюсь, — отмахнулась Гермиона.
— Это конец главы, — объявила Лаванда.
Примечания:
Доброго времени суток!
Для начала, я хочу поблагодарить вас, мои дорогие читатели за ваше терпение, а так же за ваши приятные комментарии, я их все читаю, мне очень приятно)
Отдельная благодарность моей новой бете. Я знаю, что у вас мало времени, тем не менее спасибо, что согласились редактировать мою работу.
Однако публичную бету я оставляю, а эту главу выкладываю прежде, чем её отредактировать, заставить ждать читателей ещё я просто не могу, но и торопить человека, что разбирает мою писанину за "спасибо" я тоже не могу.
А потому прошу прощения, если вы читаете работу с ошибками.
Следующая глава будет промежуточной, поэтому выйдет в ближайшее время, может даже успею написать её завтра.
Всем спасибо и до скорого!)