***
Ещё никогда прежде Адриан не был так зол. Две недели напряжённой работы и выпуск первой коллекции Маринетт, где он с лёгкой руки собственного отца являлся главной моделью. Две недели весьма сложных сражений с Бражником, в которых он неоднократно попадал под удар, как обычно прикрывая собой слишком рассеянную в последние дни напарницу. Две недели молчаливых патрулей. Две недели безрезультатных попыток пригласить Ледибаг на свидание. Две недели ежедневных примерок и стараний вывести удручённую и осунувшуюся Маринетт на разговоры, в которых она всё больше напоминала юному Агресту неприступную и строгую героиню Парижа в пятнистом костюме. — Ты в порядке? — В полном. Адриан, не двигайся, если не хочешь стать живой подушечкой для булавок. — Как ты себя чувствуешь, Маринетт? Ты в последнее время выглядишь как-то... Ай! Больно же! — Я предупреждала. Стой смирно и молчи! Хватит уже отвлекать меня по всякой ерунде! — Твоё здоровье — не ерунда! Ай! Издеваешься? — Ещё слово, и я воткну булавку в твой язык! Адриан и в обычной жизни, и в геройском обличии старался держать себя в руках, но предложение Ледибаг взять тайм-аут окончательно вывело его из внутреннего равновесия, и он, словно безумец, поддавшись собственным эмоциям, чуть было не перешёл границы дозволенного. Вернувшись с патруля, он искренне жалел, что сорвался и наговорил своей недавно овдовевшей напарнице всякую ерунду про свидания и нелепые присваивания. Однако злость не отступала. Тогда Адриан прибегнул к тому, чем спасался в такие моменты. — Алло, Адриан? Рада слышать, — приторный голос на другом конце провода вызывал тошноту. — В полночь жду у себя, — равнодушно бросил Агрест. — Что-то твоя депрессия затянулась, милый. Я начинаю беспокоиться... — Мы уже обсуждали это, Лила. Не суй свой длинный нос не в свои дела. — Ой-ой, какие мы нервные сегодня… Прямо как я люблю! Ровно к полуночи могу не успеть, мы с Раулем только сегодня вернулись домой. Гостили у принца Али. Помнишь? Нехорошо будет, если я оставлю своего жениха посреди ночи одного. Хотя, конечно, ради тебя... Буквально в каждом слове девушки слышалось неприкрытое притворство и ложь, от которых Адриана воротило, но сейчас было не время привередничать. Он нуждался в срочной разрядке. Злость и напряжение переполняли его, поэтому он просто сбросил вызов, бессильно падая на кровать в ожидании своего «болеутоляющего» на ночь.***
С каждым днём Луке становилось всё труднее игнорировать сообщения от жены. Он чувствовал, какой сильной любовью были пропитаны строчки ежедневных посланий, но обида и сомнения по-прежнему перевешивали такие некогда непоколебимые для Куффена понятия, как доверие и всепрощение. Сначала музыкант самостоятельно сдерживался, чтобы не отвечать, а затем ему с этим начал великодушно помогать Тео, невзначай одалживая телефон на всю ночь и возвращая его только утром. Лука был ему благодарен, но на одной из репетиций солист явно перестарался. — Перерыв пять минут, — объявил Куффен, отвлекаясь на засветившийся телефон. Музыканты тут же, воспользовавшись щедростью строгого лидера группы, бодро покинули конференц-зал отеля, в котором они остановились буквально вчера вечером. — Очередные сюси-пуси от твоей смс-маньячки? — Я же просил тебя не говорить так о моей жене! — Лука сжал телефон крепче, что не укрылось от его внимательного собеседника. — Извини, просто лично мне всё это как-то уже начинает надоедать, — нахмурился Тео. — В каком это смысле? — Куффен непонимающе изогнул бровь, отрываясь от чтения сообщения. — Думаю, ты и сам всё прекрасно понимаешь. — Нет, не понимаю. Объясни, будь так любезен, — довольно жёстко и с нажимом произнёс Лука, испепеляя взглядом внезапно разговорившегося солиста. — Сколько наша группа уже существует? Ах, да! Уже почти целую вечность! Она была до появления Маринетт в твоей жизни, до ваших отношений, до свадьбы! Лука, чёрт бы тебя побрал, почему ты ставишь эту девчонку на первое место?! Она ни разу не достойна тебя! Из-за неё ты все эти годы торчал в Париже, лишая себя самого дорогого — свободы! Когда в последний раз ты делал то, что считаешь нужным и правильным для себя? Именно для себя, а не для неё? Помнится, ты мечтал о путешествиях, о музыкальной карьере. И что теперь?! А теперь ты тихонько страдаешь себе на уме из-за какой-то совершенно заурядной, эгоистичной и своенравной... Тео не договорил, так как в этот момент в его челюсть прилетел нехилый удар кулаком. — Заткнись! Маринетт — моя жена, нравится тебе это или нет! Она — мой выбор! И я никому не позволю ставить мои решения под сомнения! Даже тебе! Лука одёрнул края толстовки, накинул на голову свободный капюшон и вышел из зала, оставляя совершенно ошарашенного Тео, сидящего на полу и держащегося ладонью за отекающую на глазах нижнюю часть лица. Куффен не жалел о том, что сорвался на единственного близкого товарища в группе. Он понимал, что Тео старался ему помочь, но не таким же способом! Да, сейчас у них с Маринетт не всё так гладко, как хотелось бы, но разве это — повод, чтобы говорить о ней плохо? Разве она заслужила подобного отношения? Чем больше Лука думал о сказанных Тео словах, тем сильнее ему хотелось вернуться и ещё раз ударить его, но вместо этого, он открыл сообщения и бегло набрал короткое смс, мгновенно отправляя его в сердце родной Франции.***
Вернувшись с патруля, Маринетт долго стояла под душем, прокручивая в голове действия и слова Нуара. Она уже неоднократно была свидетелем его необдуманных поступков по отношению к ней, однако до сих пор это каждый раз ставило её в тупик. Теперь Кот с какой-то радости начал заявлять о своих правах на неё. «Да с чего он решил, что я теперь его? У меня есть Лука! И никто другой мне не нужен! Пора уже заканчивать эти детские игры в свидания! Надоело! Сколько он там сказал? Осталось два? Что ж... Хорошо! Будут ему два последних свидания! Держись, Котик, пришло время играть по моим правилам!» — решила про себя Куффен, отчего-то широко улыбаясь. — Маринетт, твой телефон, — взволнованный голос Тикки заставил девушку прервать собственные размышления и оперативно закончить водные процедуры. Выйдя из душа, Маринетт укуталась в широкий махровый халат и тут же направилась в комнату за телефоном. На экране светились два уведомления: сводки новостей о том, что в Париже буйствует очередная акума, и смс от Луки. Куффен первым делом открыла сообщение от мужа, о чём мгновенно пожалела, но разбираться в личных отношениях не было времени — жители города нуждались в своей героине, и она обязана их защитить во чтобы то ни стало. — Тикки, давай! — не колеблясь, воскликнула Маринетт, отбросив телефон с открытым смс от мужа на кровать и выбегая из каюты.***
— Ледибаг! Какая приятная встреча! — раздался до боли знакомый голос эхом в сознании героини. — Лила?.. — неуверенно предположила Ледибаг, встряхивая головой и стараясь понять, в действительности ли она всё это слышит или нет. — Приятно, что ты до сих пор узнаёшь меня по голосу, однако сегодня с тобой говорит не Лила. Я — Маюра, и я помогу тебе справиться с твоим отчаянием. Я создам тебе защитника, а взамен ты принесёшь мне ваши с Котом Нуаром Талисманы. — Ты никогда их не получишь! Я сама справлюсь со своим отчаянием! — воскликнула героиня, пытаясь противостоять мощному влиянию со стороны нового владельца Камня Павлина. — О, Ледибаг, не нужно стыдиться, ведь даже такие герои, как ты, могут быть в отчаянии. Это подтверждает, что ты — всего лишь обычная, слабая девчонка. Позволь же нам помочь тебе, — к голосу Маюры присоединился ещё один — холодный и властный, резко контрастирующий с приторностью искусственного сострадания, от которого начинало подташнивать. — Я наделю тебя возможностью забирать энергию у других людей, ты больше не будешь чувствовать себя такой изнеможённой и уставшей, у тебя появятся силы решить все свои проблемы, справиться с любым волнением. И ты сможешь наконец избавиться от Камней Чудес, которые все эти годы добавляли столько напастей и сложностей в твою жизнь. Принеси нам Талисманы и увидишь, как всё изменится к лучшему. — Нет! Я не сдамся... Нет... Ледибаг крепко зажмурилась и сжала руки в кулаки, всеми силами стараясь не слушать голоса в своей голове. «В чём-то Бражник всё-таки прав... Если бы у меня не было Талисмана, моя жизнь была бы гораздо проще... И с Лукой бы мы не поссорились... Но ведь защищать Париж — мой долг! Я же героиня! Очень уставшая, немного запутавшаяся героиня... Но, может, если я получу новые силы и помощь сентимонстра, мне удастся обернуть их против самих злодеев и, наконец, победить? Ведь не все акуманизированные беспрекословно подчинялись воле Бражника, значит, смогу и я?.. А когда миссия будет закончена, я верну себе нормальную жизнь... И Луку...» — Ты уже сдалась, Ледибаг! — восторженно произнесла новоиспечённая Маюра, злорадно усмехаясь победе над разумом всеми любимой героини Парижа. — Ледибаг, нет! — только и успел воскликнуть Нуар, вытянув руки вперёд, словно желая этим жестом остановить негативное воздействие на напарницу. Прямо на глазах Кота яркий пятнистый костюм героини, её иссиня-чёрные волосы и голубые глаза стали стремительно бледнеть, пока она не превратилась в выцветшую копию самой себя, а рядом с ней словно из воздуха возник Вайперион. Девушка тут же подошла к нему и уверенно поцеловала в губы, пробуждая сентимонстра и мгновенно подчиняя его своей воле. Совершенно обескураженный Нуар так и замер. «Почему её отчаяние приобрело форму нашего верного союзника — Вайпериона?..» — не успел подумать Кот, как Леди громко и чётко ответила на этот его вопрос. — Спасибо, Бражник! Спасибо, Маюра! Теперь в моём распоряжении будет столько вторых шансов, сколько я захочу, и ты ещё пожалеешь о том, что оставил меня, милый! После этих слов девушка снова притянула безвольного Вайпериона к себе и влепила ему пощёчину, а затем отчаянно приникла к его губам. Не в силах смотреть на всё это, Нуар в два широких прыжка настиг парочку и резко выдвинул свой шест вперёд, разрывая их поцелуй и отбрасывая друг от друга. — Я не позволю! — Глядите-ка, ревнивый Котик прискакал. Вайперион, давай-ка для начала испытаем тебя. Защищай! — безо всяких эмоций приказала акуманизированная Ледибаг, бросив короткий взгляд, полный презрения, на бывшего напарника. — Моя Леди, зачем тебе все эти вторые шансы? — пытался завязать диалог Нуар, уклоняясь от весьма уверенных атак сентимонстра. — Я больше не Ледибаг, я — Леди Феблесс*! С помощью Вайпериона и новых сил я исправлю всё! Я верну себе мужа! — в её голосе по-прежнему слышались неприкрытые отчаяние и боль. — Но ты же понимаешь, что, даже если ты воспользуешься одолжением Маюры и силой, дарованной Бражником, то, получив наши Талисманы, они заберут все твои супер-шансы, а с ними и вторые шансы Вайпериона. Маюра лжёт тебе! Бражник использует твою слабость... Но не успел Кот договорить, как тонкая леска побелевшего йо-йо Леди Феблесс обвилась вокруг тела героя, связав по рукам и ногам, а жизненные силы стали покидать его, насыщая акуманизированную злодейку. По мере того, как энергия уходила из тела Нуара, костюм Леди становился ярче, возвращая себе красные и чёрные оттенки. — Твоя энергия пригодится мне, Котик, но из уважения к нашему давнему партнёрству, убивать тебя сама я не стану. Вайперион, уничтожь его и забери Талисман! — злобно выплюнула Леди Феблесс, когда ослабевший Кот уже еле стоял на ногах, и свернула леску йо-йо. Сентимонстр тут же сконцентрировался и с ещё большим остервенением набросился на Нуара, едва поспевающего уклоняться от ожесточённых атак противника. Но неравный бой был недолгим. Не прошло и десятка секунд, как герой оказался поваленным на землю, а злобно оскалившийся Вайперион навис над ним и уже нацелился забрать Кольцо. Не привыкший сдаваться ни при каких обстоятельствах, Нуар активировал Катаклизм, и собрал все оставшиеся скудные силы для последнего рывка. — Используй свою силу! — истерично закричала акуманизированная героиня, увидев, как Кот уже занёс руку над Вайперионом. Но парень в геройском костюме змея не успел среагировать. Нуар применил свою разрушающую способность на нём, и, воспользовавшись моментом, сбросил с себя на мгновение отключившееся тело. С трудом поднявшись и немного пошатываясь, Кот направился прямиком к ошарашенной напарнице. — Ну что, моя Леди, вот мы и снова с тобой один на один, только на этот раз не со злом, а друг с другом. Я верю, что на самом деле ты не хочешь подчиняться воле Бражника. Ты ведь добрая, сильная, отважная героиня. Помощь злодеев тебе ни к чему. Отдай мне своё йо-йо, прошу. Я видел, что заражённые амок и акума там. Кот протянул слегка дрожащую руку к напарнице, но она отступила на шаг назад и, сняв с бедра своё верное оружие, предупреждающе раскрутила его. — Если ты не отдашь мне свой Талисман добровольно, я заберу его силой, Котик! И не обещаю, что второй сеанс донорства энергии ты переживешь! Нуар тяжело сглотнул, медленно достал из-за спины шест и приготовился отбиваться от ударов Леди, однако травмированный Катаклизмом Вайперион опередил все дальнейшие действия акуманизированной героини, напав на неё со спины и заламывая ей руки. — Отпусти меня! — начала вырываться Леди Феблесс. — Ты хотела воспользоваться моей силой Второго шанса? Что ж, я дам тебе такую возможность, дорогая! Я буду убивать тебя и возвращать к жизни столько раз, сколько захочу, и меня никто не остановит! Второй шанс! — воскликнул Вайперион и, удерживая одной рукой запястья Леди Феблесс, второй рукой начал душить её. — Нет! — воскликнул Нуар, выдвигая свой шест вперёд и ударяя сентимонстра в голову. — К-кот... — еле слышным шёпотом произнесла Леди, теряя сознание и обмякая в крепкой хватке Вайпериона, который совершенно никак не среагировал на слабый удар противника. — Отпусти её! — закричал Нуар, на глазах которого напарница сделала несколько последних вздохов, прежде чем окончательно покинула реальность. — О, не переживай! Отпущу, когда мне надоест! Второй шанс! — усмехнулся Вайперион, наслаждаясь собственным триумфом.***
— Нет! — воскликнул Нуар, выдвигая свой шест вперёд и ударяя сентимонстра в голову. — Благодарю! В этот раз придушу её твоим оружием, — Вайперион без колебаний перехватил шест Кота и вырвал его, тут же надавливая им на тонкую шею своей сопротивляющейся жертвы. — К-кот... — еле слышным шёпотом произнесла Леди, теряя сознание и обмякая в крепкой хватке Вайпериона, который самодовольно улыбался, игнорируя тщетные попытки Нуара остановить его. — Отпусти её! — закричал в отчаянии Кот, бессильно падая на колени перед противником. — Как предсказуемо... — равнодушно бросил Вайперион, удерживая одной рукой бездыханное тело Леди, а другой снова активируя свою способность.***
— Нет! — воскликнул Нуар, выдвигая свой шест вперёд и промахиваясь мимо увернувшегося сентимонстра. — Какой ты скучный! Не удивительно, что Ледибаг выбрала меня, — злорадствовал Вайперион, наматывая леску йо-йо вокруг белоснежной шеи сопротивляющейся девушки. — К-кот... — еле слышным шёпотом произнесла Леди, тщетно пытаясь оттянуть пальцами острую леску, впивающуюся в её нежную кожу. — Спаси меня... — Хочешь, я отдам тебе свой Талисман? Только отпусти её! — Нуар медленно потянул Кольцо с пальца. — А вот это уже интересно! — самодовольно ухмыльнулся Вайперион, на мгновение ослабляя свою удушающую хватку. Леди Феблесс тут же бессильно осела на колени подле него, оттягивая леску йо-йо от своей шеи и громко кашляя. — Миледи! — Нуар тут же подскочил к своей напарнице, падая рядом на колени. — Сначала Кольцо, потом все эти телячьи нежности! — недовольно воскликнул Вайперион, отталкивая Кота от акуманизированной героини и натягивая леску сильнее, отчего Леди Феблесс начала терять сознание. Нуар вернул пальцы на свой Камень чудес, а затем перевёл взгляд на сентимонстра. — Мне нужна маскировка, чтобы снять Кольцо и не оказаться узнанным. — Ерунда! Снимай немедленно или я убью её! — пригрозил Вайперион. — Хорошо. Я сниму, но позволь мне сначала исполнить одну свою мечту, — тянул время Кот, словно ожидая, что что-то изменится. — Я что, похож на добродетеля?! Какое ещё желание?! — терпение сентимонстра заканчивалось. — Один прощальный поцелуй с моей Леди, пока я ещё в геройском обличии. Молю… — Ну, если тебе приятно целоваться с бессознательным телом, то пожалуйста. Так и быть, я проявлю своё великодушие! — усмехнулся Вайперион, ослабляя леску йо-йо настолько, что теперь и голова героини опустилась на землю. Кот покрепче сжал свой сложенный шест в руке и подполз к акуманизированной напарнице, лежащей без чувств. Он начал медленно наклоняться к её приоткрытым губам, прицеливаясь для удара. И вот, когда он со всей своей горячностью и отчаянием впился поцелуем в холодные лепестки губ Леди, одной рукой притягивая её к себе ближе за затылок, словно пытаясь вдохнуть в неё жизнь, другой рукой он занёс свой укороченный шест над катушкой йо-йо и со всей силы ударил по ней, отчего корпус блёклого оружия раскололся надвое, и из него вылетели очернённые амок и акума. Сентимонстр-Вайперион тут же растворился в воздухе. Почувствовав, как жизненные силы вновь медленно наполняют его, Нуар раскрутил леску, сдавливающую тонкую шею героини. Едва воздух начал поступать в лёгкие, вернувшая свои краски Ледибаг закашлялась, шумно вдохнула и попыталась приподняться на локтях, но тело отказывалось её слушаться. Изнуряющее влияние Бражника, последствия удушения и нескольких смертей подряд оставили серьёзный отпечаток на и без того не самом здоровом состоянии девушки. Перед глазами всё расплывалось, конечности казались ватными, а к горлу подкатывала тошнота. Она не помнила, что с ней произошло после того, как услышала голоса злодеев в своей голове, но быстро догадалась, что её план по использованию дарованных Бражником и Маюрой способностей против них самих провалился. Запоздалый ужас от возможных последствий смешался с чувством облегчения и гордости от того, что Нуар справился с такой серьёзной задачей, как противостоять акуманизированной напарнице и сентимонстру. Совершенно самостоятельно. Оставалось только решить один важный момент. — К-кот... Амок... Акума... Их нужно очистить... — просипела героиня, указывая дрожащей рукой на улетающее пёрышко и чёрного мотылька. — Но твоё йо-йо... — Оно должно сработать и так. Просто помоги мне... — снова закашлялась Ледибаг. Нуар помог напарнице приподняться и, обхватив её совершенно ослабленные руки своими, направил раскрученное йо-йо на заражённые акуму и амок. Совместными усилиями герои очистили их, отпуская на свободу. Трансформация Кота уже подходила к концу, и он не знал, как ему поступить. Так как Ледибаг не применяла свою силу, восстановлению её здоровье магическим путём не подлежало, а значит, её следовало немедленно отнести в больницу. Но ведь и её перевоплощение не вечно, а значит, нужно кого-то призвать на помощь. — Миледи, я сейчас отнесу тебя к дому своих друзей, там тебе нужно будет отменить трансформацию, чтобы сохранить свою личность в тайне. Я уйду до этого, чтобы мы не увидели друг друга в гражданском обличии. Ты доверяешь мне? — Лучше отнеси меня к пристани... — слабо выдохнула героиня. — У меня там живёт подруга. Она поможет мне. — Но как я могу быть уверен, что она точно придёт за тобой и окажет всю необходимую помощь? — Просто доверься мне... — Но... — Нам пора.... Твоя трансформация вот-вот закончится... — Хорошо, я отнесу тебя к пристани, только прошу, свяжись со мной сразу, как тебе полегчает, — несмотря на всё ещё не до конца восстановившиеся силы, Нуар подхватил кивнувшую Ледибаг на руки и, крепко прижимая её к себе, направился в сторону Сены. — Видишь корабль? Там живёт моя подруга. — Маринетт?.. — изумился Кот, меняя своё направление к Свободе и радуясь, что маршрут значительно сократился. — Маринетт?! — закашлялась Ледибаг. — Да, Маринетт. Она ведь живёт здесь. — А, ну да... Всё время забываю, что вы знакомы...***
Ранее...
Ровно в полночь Лила Росси переступила до боли знакомый порог шикарного особняка в центре Парижа. Ей ещё со школы было доступно пребывание в этом доме. Габриэль Агрест часто приглашал её для каких-то личных дел, что в детстве сильно удивляло Адриана. Дизайнер отчего-то настоятельно рекомендовал сыну обращаться к Лиле за любой помощью. Юный Агрест презирал Росси за постоянную ложь, со временем начав презирать и отца за то, что тот слепо доверял этой вертихвостке. Всё изменилось, когда Адриан узнал о том, что его Леди вышла замуж. Ошарашенный такой новостью, он всю ночь провёл в своём клубе, заливая щедрой порцией дорогого виски пульсирующую внутри его сердца жалось к себе. Как и откуда Лила взялась в тот вечер там же, изрядно подвыпившего юного Агреста не волновало. Он мечтал отомстить всем вокруг за свою душевную боль. Росси оказалась очень кстати. Проснувшись утром в постели с самой ненавистной девушкой на свете, Адриан лишь брезгливо толкнул её в плечо и, не церемонясь, холодно сказал: — Тебе пора. Это была ошибка. У Лилы имелись распоряжения от Габриэля Агреста на все случаи. Этот не был исключением. Быстро собравшись и не обременяя парня своим присутствием, она покинула его комнату, бросив на прощание: — Если я тебе ещё понадоблюсь, звони. Адриан не чувствовал стыда. Хоть он и зарекался больше не связываться с Росси, очередные сердечные переживания вновь и вновь вынуждали его вызывать Лилу в качестве «болеутоляющего» на ночь. И единственное, о чём в тайне думал и надеялся младший Агрест, что его отец встречается с этой девушкой не по той же причине.***
Лила по-хозяйски зашла в просторную комнату Адриана, даже не потрудившись предварительно постучать в дверь. В помещении было темно, лишь приглушённый свет от прикроватного ночника слабо освещал пространство около постели, на которой лежал парень и, судя по всему, крепко спал. Подойдя ближе и убедившись, что здесь в ней более не нуждаются, Росси самодовольно усмехнулась и вышла из комнаты. Габриэль Агрест уже ждал её у основания лестницы. — Оперативно... — равнодушно выдохнул он, мягким жестом поправляя очки на своей переносице. — Спит, как младенец, — недовольно фыркнула Лила, пожав плечами. — Отлично, значит, сегодня нам никто не помешает реализовать задуманный мной эксперимент! Едва Росси поравнялась с ним, дизайнер направился в свой кабинет. Девушка молча проследовала за старшим Агрестом. Она не раз уже была здесь. Ей ни единожды доводилось спускаться в тайное логово главного злодея Парижа и наблюдать за деятельностью мощного тандема Бражника и его преданной помощницы — Маюры. Но в этот раз Лилу ожидала новая миссия. — Вот, надень это, — приказным тоном сказал Габриэль, протягивая девушке Брошь. — Это же талисман Маюры... Вы хотите?.. — на секунду растерялась Росси, глядя на Камень Чудес и хлопая ресницами. — Да. Я хочу, чтобы сегодня ты попробовала проявить себя в качестве Маюры, — холодно ответил дизайнер, внимательно наблюдая за Лилой. — Но как же повреждения? Я слышала, что... — Ты отказываешься? — оборвал девушку Габриэль, выразительно вскинув одну бровь. — Нет, месье Агрест. Конечно, нет! Просто я подумала... — Если ты сомневаешься, лучше не стоит. Выходит, я ошибался, думая, что ты уже готова к серьёзной миссии. — Я готова! Честное слово! — Росси выхватила Талисман и тут же приколола его к своей полупрозрачной блузе. Едва приняв облик Маюры, Лила резко ощутила невероятную силу чужого отчаяния. — Я чувствую... О, ей так больно... Она подавлена... — с непривычки девушка начала комментировать свои ощущения. — Хватайся за эти эмоции! Используй их! — громогласно указал Габриэль, приняв сосредоточенное выражение лица. — Вы не поверите, месье Агрест, но кажется, сегодня Вы точно получите Талисманы Ледибаг и Кота Нуара. Наша святая и непоколебимая Божья Коровка впала в отчаяние! Габриэль, не ожидая услышать столь радостные новости, на минуту замер, осмысливая слова новоиспечённой Маюры. Неужели это его шанс завладеть разумом самой Ледибаг? Неужели действительно сегодня он вплотную приблизится к воплощению своей заветной мечты? Молниеносно перевоплотившись в Бражника, Агрест-старший отозвал и очистил свою акуму, которая так удачно выманила героиню, находящуюся в растрёпанных чувствах, на тропу сражения, и приготовился отправить нового мотылька, внимательно вслушиваясь в слова Лилы, вступившей в диалог с совершенно отчаявшейся Ледибаг.***
Проснувшись после долгого и беспокойного сна, Маринетт попыталась встать, но не вышло. Всё тело ломило, голова кружилась, и дышать было трудно, словно кто-то сдавливал грудную клетку тугими тисками. Куффен тут же вспомнила о том, как она слышала голос Лилы и Бражника, как они с Котом очищали амок и акуму, и как Нуар заботливо нёс её, почти бессознательную, на Свободу. Маринетт прикрыла глаза, шумно выдыхая. Она совершенно не помнила, как добралась до собственной кровати, и в какой момент с неё спала трансформация. Сейчас всё это казалось не важным, по сравнению с медленно приходящим осознанием, что она подчинилась воле Бражника и Маюры, позволив собственному отчаянию взять верх. Вслед за осознанием вернулась и память: — Лука... — хриплым шёпотом произнесла Куффен, чувствуя, как обжигающие слёзы покатились по её впалым, бледным щекам.