Зимний сад твоей души

И зачем люди дарят друг другу подарки? — Чёрт, — сквозь зубы прошипела я. Едва успела отдышаться от пробежки по магазинам в поисках подарков для Андрюши, Димы, мамы, двоюродного брата и других родственников и близких друзей; при этом стараясь учесть вкусы, предпочтения каждого и продумать все до мельчайших деталей, чтобы ни в коем случае не оказаться в положении «подарила, что завалялось дома»; но тут меня уже поджидало новое испытание на время. Концерт. Про который я совершенно забыла со всей этой кутерьмой с подарками и Новым годом. Надела первое попавшееся платье под руки, которое было пошито для специального случая - встреча Нового года с семьей. Перебираю маты, подбирая более подходящее к своей забывчивости и рассеяности. — Принцессы не матерятся, — попытки застегнуть маленький замочек на браслете — Бред! — кидаю вещицу в сумку и в соедующую секунду вылетаю из квартиры. Душный салон автомобиля, часовая пробка на МКАДе, скучные песни по радио, вгоняющие в сон, и, наконец, показалось здание Крокуса. Выхожу из салона и напряженно выдыхаю, подмечая в голове сколько примерно у меня осталось времени, чтобы подготовиться к выходу на сцену. И зачем только придумали дарить подарки на Новый год. Усмиряю бушующий лаву внутри себя и делаю шаг, но тут же спотыкаюсь и лечу по направлению к холодному заснеженному асфальту. Успеваю вскрикнуть и мгновенно ухватываюсь за рукав черного костюма швейцара, который видимо подошёл, чтобы встретить меня. — Спасибо, — заливаюсь краской и отпускаю руку мужчины, на лице которого не дернулась не единая мышца, в ответ на мой жест благодарности. — У вас платье зацепилось, — мужчина все таки ожил. — А, точно, — помешкавшись, я опустила взгляд, замечая зажатый дверью автомобиля подол платья. «Хорошо хоть не порвала» — облегченно выдыхаю. Мужчина в черном костюме, который спас меня от позора, любезно напросился проводить меня до моей гримерной. Оказавшись в помещение, сразу же повеяло теплом и уютом, ароматами дорогих парфюмов, сладковатых женских в перемешку с прохладными мужскими, запахами кофе и корицы. Понимаю, что никак не могу насладиться всем этим сполна, отчего делаю глубокий вдох. С плеч тут же слетает пальто и все тот же мужчина удаляется с моей вещицей в руках, что-то говоря мне своим скрипучим голосом в след. Лишь киваю. Прохожу по коридору, замечаю множество артистов, друзей, которые суетятся. Видимо уже готовятся выходить на сцену. Тут же сталкиваюсь взглядом с круглым циферблатом на стене, стрелки которого сигнализируют «Полина, мать твою, у тебя 20 минут». В который раз за день процедив любимое «чёрт», направляюсь к гримерке, но тут же сталкиваюсь с любимой подругой. — Ой, Полька, привет! — озорно улыбаясь, Поля тут же поцеловала меня в щеку, держа своими теплыми за руки. — Привет! — улыбка тоже касается моих губ. — Как ты? Чего такая не веселая? Праздник же! — девушка начинает быстро говорить. — Да по магазинам бегала, подарки искала для Димы, Андрюши. Так замоталась, что забыла совсем про концерт. А ты чего? — пытаюсь остановить поток её вопросов. — А мы с Ванькой весь день дома просидели, фильм смотрели, который мы тогда хотели с тобой посмотреть. Блин как он назывался. Не помнишь? Вань, — Поля обратилась к мужу, который стоял с нами и улыбался. — Ого, какие люди, — красный пиджак промелькнул в толпе, а в следующую секунду его обладатель оказался в полуметре от меня. Как всегда, с улыбка сияла на его гладковыбритом лице. — Здравствуйте, Григорий, — отчего-то я начала улыбаться шире, замечая как поблескивают его глаза за стеклами очков. Рад видеть? — Здорова. Полина, пугаешь не на шутку. 5 минут до начала. Я уже хотел все выступления передвигать, — знаю, как он ко всему относиться, что не терпит каких либо недочётов в своей работе и потому, была уже готова ко всем упрекам. Но лишь тёплый взгляд без дольки раздражения. Действительно, рад? — Простите, немного засуетилась, дел много было... — пытаюсь оправдать себя. Правда не хотела подводить всех. — Я понимаю, — он выставляет вперед руку, давая мне понять, чтобы я могу не продолжать. — Да, спасибо, — только сейчас обращаю внимание на его его образ. Деда Мороза, Санты или подарочка в красной ленте? Слишком идеальный, слишком броский в глаза, слишком яркий, жизнерадостный, приятный, теплый. Хочется обнять? Несомненно. Прикоснуться к этому совершенному, притягательному образу чего-то возвышенного, волшебного. Красный галстук повязанный на шее, скрывающий от глаз брутальный образ мужчины, способного завладеть любой девушкой и представляющий истый образ семьянина, чистый и безупречный. Полин, мне на сцену надо, зайдешь потом ко мне, — отвожу взгляд от груди мужчины, совершенно не расслышав, что он мне сказал. — Да, да, конечно, — не перестаю глупо улыбаться, чтобы не вызвать никаких опасений. Григорий касается своей щекой моей, стирая границу между нами и обхватывая за талию, а в следующую секунду удаляется, оставляя в пространстве свой амбре. Прихожу в себя и быстро удаляюсь в свою гримерную, пожелав перед этим подруге удачи. Толкаю дверь с подписью Полина Гагарина и попадаю... в сказку? Восхитительный аромат черного кофе и свежей выпечки с корицей в перемешку с запахом мандаринов, чудесная мелодия, заставляющая погрузиться в атмосферу праздника, сверкающие огоньки. С губ невольно слетают слова восхищения. Прохожу к столику, закрывая за собой дверь, и полностью изолирую себя от той суеты. Провожу по холодной поверхности стола пальчиками, подбирая листочек со знакомым почерком. «С Рождеством!

С любовью, ГЛ»

Создать волшебство в существующей реалии. Это было, наверно, самым восхитительным, что он мог сделать. Прислушиваюсь к мелодии и безошибочно начинаю напевать именно то, что меня всегда возвращает в мое детство «Jingle Bells»Фрэнк Синатра. Прикрываю глаза от наслаждения и принимаю в руки тарелку с выпечкой. Пару шагов, и я уже на мягком диванчике. В руках оказывается всё еще теплая булочка с корицей. Знал, что люблю корицу чёртов волшебник? Кусаю и чувствую, как сахарная пудра прилипла к кончику носа и щекам, потому глупо улыбаюсь. Не спеша кусаю ещё раз и снова вымазываюсь в сладком снегу, но даже не забочусь о макияже, который может быть испорчен. Ни одной посторонней мысли в голове. А передо мной лишь образ в красном пиджаке - безмятежный и манящий. Знала, что способен на многое, на самые безумные действия, слова и поступки. Помнила наизусть последнюю встречу в 3 часа ночи на мосту. Тогда помог ощутить свободу, дать волю мыслям, чувствам, показал как нужно жить. Благодарна за многое, ведь всегда был готов помочь, показать, научить. Хотя обладал сложным характером, иногда даже позволял себе лишнего, отчего часто ссорились, но никогда не повышал голос и уж тем более не орал матом, будучи при этом очень импульсивным человеком. Никогда не жалела, что была знакома с этим человеком. В её глазах создал устойчивый образ брутального мужчины, порядочного семьянина, которого легко могли задеть за живое дорогие ему люди при том, что сначала представлял чёрствый образ шута. Дружили несколько лет, а знакомы даже больше. Была рада как подросток внезапным звонкам и редким приглашениям на прогулку за полночь. Несомненно был свободным безумцем, чёртов волшебник. Сейчас была вне всякого сомнения рада такому маленькому счастью. — Спасибо, — едва слышно произнесла, откладывая тарелку с выпечкой. А в руки случайно попала бутылочка Coca-Cola, лежавшая рядом на мягком диване. Знал, что очень люблю этот напиток. Приглушенный стук в дверь заставляет вынырнуть из мыслей, а в комната появляется тот самый мужчина в чёрном пиджаке. — Полина Гагарина, вам на сцену пора. — Чёрт! — вскакиваю, быстро привожу себя в порядок и выбегаю из маленькой сказки.

***

Ухожу со сцены и понимаю, что всё это время выступление Григорий стоял тут, за кулисами, и наблюдал. Интерес или просто проверяет, не подведу ли? Курит, не отрывая взгляда от меня, а я продолжаю сокращаю расстояние между нами. Пока не оказываюсь слишком близко до того, что в нос ударил едкий дым вперемешку с его одеколоном. Улыбаюсь, пытаюсь тем самым разрядить обстановку, но он слишком серьёзный. — Что-то случилось, Григорий? — не понимающе отзываюсь. — Да. Ты была прекрасна, — губы слегка тронула улыбка. От красного пиджака осталась лишь серая растянутая майка, открывающая взгляду грудь. На секунду заглядываю и тут же снова поднимаю взгляд, сталкиваясь с табачно-зелёным омутом. Был без очков. — Спасибо. Вы тоже, — мысленно ругаю себя за проявление глупости. Ухмыльнулся, растягивая губы в улыбке. — Пойдём, мне кое-что тебе нужно передать, — сразу дёрнулся с места, выпуская из легких остатки ядовитого дыма. Проследовала за ним до его гримерной, не отрывая взгляд от мускулистой спины. Тонкая едва просвечивающая ткань обтягивала накаленную плоть. Кажется будто был напряжён, но как и всегда старательно спокоен. — Проходи, — мужчина пропускает меня вовнутрь. Что это? Снова запах корицы, кофе и мандаринов? — Присаживайся, — он слегка коснулся моей спины, отчего меня тут же бросило в жар, проводив меня до диванчика. Без каких-либо возражений я села на мягкую поверхность и устремила взгляд на мужчину, который уже рылся в своем рюкзаке в поисках чего-то очень необходимого. — У вас тут так приятно пахнет. У меня также, — пытаюсь отвлечься от привлекательной мужской плоти, рассматривая помещение. — Запах наступающего Нового года, — посмотрел и улыбнулся. Наконец мужчина нашёл вещицу, которую долго искал, маленький бархатный мешочек с золотой надписью. В раз сократил расстояние между нами, присаживаясь рядом со мной. — Спасибо. Я была приятно удивлена, когда оказалась у себя. Волшебно получилось, — под пристальным взглядом зелёных глаз, натягиваю улыбку, пытаясь сохранить спокойствие. Почему-то именно сегодня дышится тяжелее, будто кислород в помещение вот-вот кончится. Глубокий пробирающий взгляд, сегодня, как никогда, нескрываемый под темными стёклами очков. Отворачиваюсь к ёлке, которая стояла в углу комнаты, потому что не могу смотреть в его глаза. Наряжена разноцветными игрушками, преимущественно красными, яркой блестящей мишурой, завешена гирляндой, так же как и сама комната. Феерично. Приглушенный свет в помещение ни сколько не раздражал, наоборот создавал более теплую атмосферу. Не терпит яркого освещения. — Полина Гагарина хорошо себя вела в этом году, — голос с хрипотцой, заставил повернуться снова к нему. — Решили взять на себя образ Деда Мороза? — хихикнула, поглядывая на красный пиджак на вешалке. — А как же! Разве может быть праздник без подарков? — вопрос, не требующий ответа. — Ладно, и так знаю, что хорошо, — широкая, тёплая улыбка коснулась его губ. Мужчина протянул мне бархатный чёрный мешочек. На сколько знала, всем присутствующим дарил очки из своей коллекции. Промешкавшись приняла с рук подарок. — Но разве то, что была в гримерке не было подарком? — чувствовала себя по-настоящему неловко. — Это лишь его небольшая часть, — внимательно наблюдал за мной, не прекращая светиться. Мысленно начинаю материть себя, когда дивная вещица оказывается в моих руках. Браслет с красной тесьмой, необычным камнями, изрезанными какими-то узорами. Не очень дорого, но стояще. Смешанные чувства во мне. С одной стороны приятно получать знаки внимания в виде этого браслетика, который я вряд ли буду носить, в виде этих булочек с корицей, кофе, мандаринов, новогодней песни, яркой мишуры. А с другой стороны, горечь не оставляет меня и раскатывается по душе оттого, что я столько времени носилась в поисках подарков для всех, но напрочь забыла о нём. Как же неудобно. — Ой, Григорий, это так неожиданно. Спасибо большое, но не стоило, — запинаюсь — Вы меня ставите в неудобное положение. — Даже в мыслях не было, — обворожительно улыбается, а руки сложены на груди. — У меня нет для вас подарка. Я не могу это принять, — упускаю голову как нашкодивший ребёнок и протягиваю браслет обратно, но он тут же выхватывает его у меня. — Дай руку, — слегка даже раздраженно, скомандовал он. Дабы не раздражать мужчину, я тут же выставила перед собой запястье. — Я делаю подарки только потому, что мне это доставляет удовольствие. Никогда не выпрашиваю тем самым подарок для себя. Подаришь подарок, да, спасибо, я буду счастлив. Не подаришь, я от этого не буду несчастнее, — затянул концы двух веревочек на моем запястья и взял своей руку. Смотрю на дивную вещицу, но в следующую секунду обращаю внимание на его пальцы, которые бережно поглаживают чувствительную кожу. Слишком приятные ощущения, что хочется разлететься на миллионы мелких частиц. — Зачем люди вообще делают друг другу подарки? — почему-то пытаюсь продолжить разговор, хотя тело просит продолжения этой приятной ласки. Глаза сталкивается с малахитовыми изучающим взглядом. — Это доставляет удовольствие. Видеть, как другой человек радуется какой-то мелочи как ребёнок, счастье для меня. Даря подарки окружающим, мы сами становимся волшебниками в их глазах, разве не так? Мы приносим чудо и сказку в жизни других, — говорит это настолько спокойно, с какой-то даже загадкой. — Захотелось побыть волшебником? — Я и есть волшебник! — Это кто же вам такое сказал? — Ты. — Я? — восклицаю, озадачено вылупившись на него. Таинственно заглядывает в душу, доводя своей лаской до ощущения блаженства. — Тут разве кто-то ещё есть кроме тебя, — оглядываюсь по сторонам. — Ёлочка есть, — кажется уже начинаю нести бред и глупо улыбаюсь. — Вообще, это моя волшебная карета, но я превратил её в ёлочку, чтобы ты меня не раскусила, — мужчина подмигивает и начинает хохотать. Знала, что обладал очень заразительным смехом и тоже звонко рассмеялась. — Но я не называла Вас волшебником, — в миг стала серьёзной. — Но ты же так думала. Можешь даже не придумывать отговорки! Врать ты не умеешь. — А я и не врала никогда, — феерично. Соврать про то, что не врала. Кажется, сладкий аромат окончательно вскружил мне голову. — Полина, — заглядывает мне в глаза. Я еще сильнее растягиваю губы в улыбке — Хочу быть твоим волшебником. Молчание нависло над нами. Плохо соображаю, что происходит. Всё подействовало на меня так, что теперь я едва бы удержалась на ногах, если бы стояла. Придвигается ближе, окончательно сокращая расстояние между нами. Шаловливые руки, поглаживающие кожу на запястьях, мгновенно легли на талию, придерживая меня тем самым от полной потери прострации. Вижу лишь изогнутые линии его губ, которые шепчут что-то очень успокаивающе. — Для любимого человека всегда хочется быть волшебником. Влекущие к себе, теперь становились все ближе. Кислород, который итак был в недостатке, теперь вовсе испарился. Чувствую, как начинаю задыхаться, то ли оттого, что легкие наполняет резкий запах сигарет вперемешку с одеколоном , то ли от собственного вожделения. Последние попытки в самообладании были разрушены, когда другая его рука коснулась моей щеки. Казалось, что кожа изнутри загорается от каждого его прикосновения. Прикрываю глаза, так и не понимая, как сама сдаюсь в его плен. Ласки его рук окончательно вводят меня в сладкую истому. В последний момент сама ухватываюсь за его губы будто за спасительную веточку в омуте. Будто сам ждал этого и сразу же разомкнул губы, разрешаю завладеть собой. Кусаю влажные губы, напоминающие спелую вишню, пытаюсь разозлить его, но лишь лениво отвечает на поцелуй. Чего хочет добиться? Лишь отрываюсь от его мягких губ, чтобы заглянуть в глаза, как сразу хватает за подбородок и вовлекает в новый, более страстный, полностью перехватывая инициативу на себя. Целиком отдаюсь ему. Укладывает на диван, не нарушая сладострастный поцелуй, отчего сама обнимаю мужчину за шею. Руки уже блуждали по моему разгоряченному телу, заставляя все больше растворяться в этой сказочной истоме. Тянущее ощущение внизу живота нарастало. Внезапно сам оторвался от моих губ. Заглядываю в зелёный океан глаз и замечаю тысячу искр, который горят в них сейчас, словно бенгальские огоньки. Влюбленность в перемешку со страстью, словно кофе с молоком. Кажется, был полностью опьянен и покорен, но не понимала этого. Была сама очарована пленом его рук и души. Его опухшие от поцелуя губы тронула загадочная улыбка. Оглядываюсь, вокруг всё та же украшенная новогодняя елка, завешенная гирляндой, на столе всё ещё свежая выпечка, всё ещё горячий кофе, мандарины, то же ощущение волшебства, витающего в воздухе, за окном снегопад, укрывающий снежным одеялом город, но что-то всё таки изменилось. Появилось то чувство свободы, которое всегда ощущала наедине с ним, и... чувство влюблённости? Снова оборачиваюсь к нему и смотрю в эти зелёные глаза. Не могу не улыбнуться. Светился счастьем, излучал его всеми фибрами души. — Почему я чувствую себя свободно? — вряд ли меня это сильно волновало, просто хотелось слушать его хрипловатый приятный голос. — Потому что волшебство - это и есть свобода, свобода от взрослой жизни, от всех трудностей и забот, — мужчина тут же отозвался, будто знал что я у него спрошу. — Дети верят в чудеса, отказываясь верить в реальность. Я яхотел сделать тебя свободной, забрать тебя в свою сказку. С первого дня нашего знакомства, каждую встречу я показывал тебе - что такое свобода. С первого дня я был этим волшебником, которого ты не замечала, — говорил уже почти шёпотом, добавляя своим словам естественной красоты. — Но я чувствовала себя свободной с тобой всегда, — возразила так, что, казалось, будто сказала что-то, что очень долго держала в себе. Хотя. Разве не так? — Почему же ты заметила во мне волшебника только сейчас? — в голосе слышалась долька горечи. Озадачил, потому не смогла сказать больше ни слова. Снова заглядывает в глаза, но трогает до глубину души, будто решил сам найти ответ на свой вопрос. — Я не знаю, — отвожу взгляд. Чувствую вину? — Может потому, что каждый волшебник - это человек, который тоже мечтает о сказке? — Ты мечтал быть волшебником? — Нет, я мечтал о тебе! — сказал более чем громко, заставляя охнуть от неожиданности. В воздухе витала недосказанность, но я не проронила ни слова. Не знаю сколько так прошло времени. Я по-прежнему прижималась лопатками в поверхность мягкого диванчика, накрытого красным пледом, а он все также держал меня за талию, нависая как огромная сказала. Едкий запах от мужчины превратился теперь в приятную смесь, которой я никак не могла надышаться. Наши тела соприкасались, и я чувствовала приятную теплоту это плоти, так что готова была пролежать так очень долго. Но мужчина вдруг резко поднялся. Каждая частичка меня будто требовала его обратно. Он взял со столика в руки тарелку с булочками и вернулся. — Я окончательно хочу испортить твою фигуру, — снова улыбается, давая возможность облегченно выдохнуть. В руках его оказывается сладкая сдоба, которую он подносит к моим губам. — Ты знал, что я не смогу устоять, — кусаю и опять обмазываюсь сладкой пудрой. — Знал, — хитро улыбается, касаясь пальцем свободной руки носа и уголков губ. На секунду задумываюсь, а потом приближаюсь к нему совсем близко, обвивая руки вокруг шеи мужчины. — В Новом году на одного счастливого волшебника будет больше, — смотрю на манящие линии губ. — Да. В секунду мужчина сам накрывает мои губы, заставляя подчиниться ему. Но, кажется, я уже была готова на всё.

***

Проснулся рано утром с неприятной тупой болью в голове. Помнил точно, что был достаточно пьян, также помнил всё в мельчайших деталях, помнил девушку лежащую рядом и мирно посапывающую. Обнаженное женское тело было прикрыто лишь красным пледом. Прижимал к себе, вспоминая, как вчера по-хозяйски исследовал разгоряченную женскую плоть, заставляя её вздрагивать от каждого его прикосновения. Не мог понять одного: сделал всё правильно или совершил ошибку, но был почему-то бесконечно счастлив?