And they said

      В тренировочном зале по обыкновению шумно. Воздух пропитан резким запахом пота, то и дело слышался глухой звук удара об устеленный синими матами пол – кого-то в очередной раз крепко приложили в парном спарринге. Где-то в углу послышался прокуренный бас и смех.       Кёниг стоял поодаль ото всех, скрестив руки на крепкой груди и отсутствующе уставившись впереди себя. На кой он сюда поперся, решительно непонятно. Спарринговать ему здесь не с кем, а Гоуст, который хоть мало-мальски подходил ему по весовой категории, ошивается где-то на базе и, пока он сам того не захочет, ты его не найдешь. Гребанный…призрак.       На плечо неожиданно опустилась чужая грузная рука, из-за которой Кёниг позорно вздрогнул и обернулся, что аж маска взметнулась следом за ним. Ехидная усмешка сержанта не удержала пару звучных немецких ругательств. - Скучаем, фриц? – Соуп недвусмысленно глянул на импровизированный ринг, где вокруг друг друга ходило двое новобранцев. Кёниг ему ничего не ответил, ощущая привычную скованность в чужом обществе. Обычно Джонни всегда ходил в компании Гоуста, о чем-то тихо переговариваясь с ним и редко обращая внимание на происходящее вокруг. Однако сейчас лейтенанта рядом не было, австриец в этом убедился, оглядевшись вокруг. - Эл-ти? – догадался мужчина, улыбаясь чуть шире,- На стрельбище. Пытается выбить 100 из 100. И жутко сейчас бесится на дистанцию 25.       Оптимизм в этой ситуации был не к месту. Вряд ли кто-то хотел иметь дело с раздраженным Гоустом. Но Джонни, кажется, нисколько не пугала возможность попасть под горячую руку лейтенанта своим неуместным ехидством и шутками, вон как улыбался во все 32 шотландских зуба. Возможно, их количество в скором времени значительно уменьшится. - Пойдем-ка,- словно что-то вспомнив, тут же засуетился сержант, разворачиваясь на пятках и следуя на выход из зала. Он даже не смотрел назад, словно уверенный, что Кёниг, как послушная собака, пойдет следом. От сравнения неприятно засвербило на уровне лёгких, но другого выхода у него не было. У Соупа шило в одном месте и желе вместо мозгов, так что мала вероятность, что он оставит его и дальше сычевать у железной стены в гордом одиночестве. - Verdammter bastard,- темная ткань заглушила нелицеприятное выражение, и Кёниг, с тяжелым вздохом, последовал за МакТавишем.       Они вышли на залитую полуденным солнцем улицу. Мужчина прикрыл глаза, упираясь взглядом в землю под ногами и не боясь, что кто-то в него по невнимательности врежется. Так уж повелось, что вид шкафа два метра на два метра и десять сантиметров вкупе с маской-мешком и блестящими из-под нее голубыми глазами отпугивал любых потенциальных нежелательных собеседников. Ладно, чего он врет. Этих потенциальных собеседников не то, что можно было бы наскрести хотя бы десяток за всю его службу в вооруженных силах. Что, говоря честно, вполне устраивало его социально-неловкую социофобную душонку. Ровно до тех пор, пока Соуп не влетал в нее с ноги со своими тупыми чернушными анекдотами и армейскими историями.       Выйдя на стрельбище, Кёниг не удержался от того, чтобы вопросительно поднять бровь и уставиться на подозрительно-довольного сержанта, который слишком весело смотрел на лежащего неподвижно Гоуста, смотрящего в прицел ЭМ-ки. - Ну, чего стоишь. Бери винтовку,- не теряя задора сказал мужчина и глянул на Кёнига, который, однако, продолжал неподвижно стоять. - Зачем?- это первое, что он, кажется, вообще сказал Соупу за этот день. - Будем снайперскому ремеслу тебя обучать, что за глупые вопросы, фриц,- Кёниг от удивления даже растерялся. Однако, стоило ему задуматься дольше пяти секунд над его словами, как он сгорбился и враждебно зыркнул на сержанта. Он над ним издевается, что ли? Давит на больное? - Сержант МакТавиш, будто Вы не знаете, что из-за своего роста...- начал он излишне формально, но закончить ему не дали, довольно грубо и громко прервав. - Кёниг, я не спрашивал, какую хуйню тебе сказали на комиссии,- послышался выстрел, а после злобное рычание. - Джонни, мать твою, МакТавиш! Засунь свой язык себе в жопу и не отвлекай меня!- Гоуст, кажется, был зол, только пар из ушей не шел. Таки сегодня шотландец нарвется на праведный гнев сокомандника. - Как ты собираешься надрать им всем задницу и показать, насколько они, блять, были не правы насчет тебя, если даже азов не знаешь? Поэтому прекрати задавать тупые вопросы, выбирай винтовку и иди на позицию. Кёниг, все еще в непонимании, взял винтовку и лег на подстеленный коврик-пенку, привычно дергая затвор. - Значит так,- Соуп опустился на одно колено у него под боком, начиная давать инструкции,- Наведи прицел на мишень в 20 ярдов. Прекрати трястись, будто впервые голую женщину увидел. Возьми на два деления выше головы и чуть правее. Задержи дыхание. И-и-и… стреляй!       Когда солнце уже заливало небо алой краской, Кёниг вышел со стрельбища. Его глаза блестели, а на лицо лезла неуместная широкая улыбка. 73 из 100. Сегодня он впервые искренне поблагодарил МакТавиша.