Stend by me

      Он не знает, когда именно успел полюбить её. Началось ли всё с первого разговора в гончарной, или с поездки в Каледонию, или, быть может, на их первом фальшивом свидании? Какой именно момент стал определившим будущее и то, что он сейчас стоит именно рядом с ней? У И Чжона было очень много времени на то, чтобы подумать над этим вопросом, будучи в Швеции, часто лёжа бессонными ночами в своём доме, или заново учась подчинять себе глину в гончарной. Но он так и не нашёл ответа. Зато нашёл ответы на другие вопросы. Например, почему именно она? Это было очень просто. До неё, все девушки в И Чжоне видели лишь то, что он сам показывал им: богатого, крутого, умопомрачительно красивого парня из Ф4, всегда с кривоватой улыбкой и отличным настроением. Идола, меняющего подружек, как перчатки, или иными словами - маску. Никто из них не мог, или может быть, не хотел попробовать узнать настоящего И Чжона, и только одна она, даже вопреки его желанию, смогла проникнуть под маску Казанова. Проникнуть и разглядеть там раненного парня, верящего в родственные души и единственную настоящую любовь. Это испугало и удивило его. Он никого не думал подпускать к себе так близко, и уж тем более - это чистую, невинную душу. Да и привык, что обычно сам умело читает женские сердца, а не они - его собственное. Помимо этого, она никогда не искала выгоды от их знакомства. Не навязывалась, как собачка, не старалась выделиться, а была настоящей: правильной, милой и доброй, и такой не похожей на всех, с кем И Чжон привык связываться. Она была такой, каким был он сам глубоко внутри. Слишком глубоко внутри. А снаружи он играл в маску, и имел целых три правила, которых слишком старательно придерживался, чтобы допустить отношения с Га Ыль. И сказал ей об этом прямо, но когда входная дверь закрылась, ощутил злость и странную боль внутри. А потом случилось ещё множество событий: хороших, и не очень. Они помогли ему разобраться в себе, и на момент, когда он был готов ответить взаимностью Га Ыль, когда осознал, насколько она дорога ему... Она сама поставила точку. Опустошение, растерянность, и снова та же тупая боль внутри. Слишком неожиданно, чтобы окликнуть её, эту дорогую, спускавшуюся по лестнице фигурку. А потом - слишком поздно, чтобы начинать что-то, ведь он на 4 года собирался покинуть Корею... И её. Эти 4 года тянулись вечно, потому что с каждым днём его тоска по Га Ыль становилась всё невыносимее. Да, он обрёл уверенность в своём успехе, понял, что восстановился после травмы руки, и может быть, даже стал чуть искуснее, чем был раньше. Ведь раньше И Чжон никогда не думал, что наступит момент, когда он не сможет заниматься своим любимым делом, и поэтому так не дорожил им. Тем ценнее, наоборот, он стал сейчас. Однако восстановление не радовало его так сильно, как обрадовало бы года 4 назад. Потому что единственная и необходимая, бесконечно милая его сердцу девушка тогда была с ним, а не очень далеко от него, и он даже не знал, остались ли её чувства к нему теми же, или она давно забыла о них, найдя, наконец, свою родственную душу. Они, конечно, поддерживали связь по телефону, но как друзья: на личные темы не заговаривали, а признания в чувствах - это не для телефонных разговоров. Это был бы чёрный юмор судьбы: подарить ей любовь именно тогда, когда он, наоборот, снял свою маску Казанова, потеряв ко всем девушкам интерес, и жил, ничего не желая так страстно, как вновь увидеть её рядом.       И вот сейчас они стоят на улице, только что покинув маленьких подопечных Га Ыль. Тёплое солнце ласкает их, лёгкий ветерок обдувает кожу, но не может развеять некоторое напряжение между ними. Она смущённо молчит, улыбаясь и бросая короткие взгляды на него. А он никак не решится задать свой главный вопрос, ответ на который хочет, и одновременно боится услышать. Но время идёт, а ведь его и так ушло немало... - Га Ыль... Помнишь, я говорил, что ты будешь первым человеком, которого я захочу увидеть, если к тому времени ты не найдёшь родственную душу? Ты... Нашла её? - Да. Давно нашла. Всего несколько слов, а мир И Чжона стал рушиться на глазах. Нашла... Давно нашла... Такой боли он, казалось, не испытывал ещё никогда. Опоздал! Поздно... Сотни мыслей проносились в голове, царил хаос и беспорядок, но парень смотрел перед собой, застыв, как каменное изваяние. Лучше бы он никуда не уезжал. Лучше бы его рука оказалась совсем неспособна работать с глиной, чем услышать это... - Это ты, сонбэ. Он медленно поднял взгляд на девушку рядом, и увидел, что она улыбается ему той самой улыбкой, как 4 года назад, когда он сказал, что захочет увидеть её первой. - Я это давно поняла, но, скажи я об этом раньше, ты бы не поверил мне, верно? - Га Ыль... - А? Парень сглотнул, с трудом приходя в себя. Его лицо медленно светлело, пока, наконец, на губах не появилась обворожительная кривоватая ухмылка. Он покачал головой и опёрся локтями на поручень возле входных дверей, так же точно, как и Га Ыль. - Это моё наказание, да? Она кивнула, подтверждая слова парня, и задумчиво прибавила: - Зато так ты тоже понял, что я твоя единственная любовь. Знаешь, почему? - Почему же? - Потому что ты дождался, когда сможешь вернуться, а я дождалась тебя. Он усмехнулся и развернулся корпусом к Га Ыль. - Ты рассуждаешь так, будто я хороший парень. Но если это так, то я неплохо это скрываю. И как же ты догадалась? - У тебя добрая улыбка, сонбэ. - ответила она тоже поворачиваясь к нему, - Хорошие девушки обычно так же проницательны, как и плохие парни. Или хорошие парни, которые притворяются плохими. - Значит, я всё время нарушал своё собственное правило: встречался с глупыми девушками. - и поймав вопросительный взгляд собеседницы, пояснил, - Никто не понимал меня так, как ты. И никто не любил. Наступила неловкая тишина. Она продлилась около полминуты, пока Га Ыль собиралась с мыслями. И Чжон видел это внутреннюю борьбу, и тактично молчал, однако никак не мог прекратить улыбаться, потому что знал, что её смущает эта улыбка. - Тогда у меня будет одна просьба, сонбэ. - Какая? Она подняла на него серьёзный взгляд. - Не встречайся больше с глупыми девушками. Парень сделал вид, будто задумался. - Я выполню эту просьбу, если ты выполнишь две мои. - Это нечестно! Но он не слушал. - Первая: ты перестанешь называть меня сонбэ. - А вторая? - Stanna hos mig. Evigt. Фраза была сказана на шведском, и он не ожидал, что Га Ыль поймёт. Но она снова удивила его. - Jag stannar hos dig... Даже если ради этого мне тоже придётся полететь в Швецию.

***

      Он обнимал её, крепко прижимая к себе. Она положила голову на его плечо. Они нашлю свою настоящую любовь. Любовь, над которой не властны ни время, ни расстояние. Любовь, которая останется с ними навсегда.