Это был не Персиваль Грейвс

•Take me under–Byaginc• Тина проснулась из-за странного чувства тяжести в голове и резкого неприятного запаха, ударившего в нос. Волшебница приоткрыла глаза и тут же зажмурилась, насколько хватило сил – волшебницу сразу ослепил чересчур яркий свет. Немного привыкнув, Голдштейн снова аккуратно открыла глаза и увидела перед собой ту женщину с черными волосами. Винда, кажется. - Ох, ты очнулась. – Женщина непринужденно улыбнулась и выпрямилась. Тина осмотрелась – это была комната-камера, куда ее привел Эндрю. Уже знакомая ужасная головная боль постепенно возвращалась, заставляя Голдштейн морщиться от неприятных ощущений. Волшебница слегка прокашлялась, прочищая горло. - Как долго я была без сознания? – голос был немного охрипшим, а в горле неприятно першило. - Почти всю ночь. Около 6 часов, если говорить точно. – ответила Розье, закрывая склянку с какой-то жидкость. – Ты помнишь, что с тобой произошло? – Хоть голос Винды был все так же безэмоционален, из него исчез холод, из-за которого раньше создавалось ощущение, что женщина готова тебя убить в любую минуту. - Помню. – Тина поморщилась и кивнула. Неприятные воспоминания вихрем пронеслись в голове. - Хорошо. Круциатус может вызывать помутнение сознания у некоторых людей, но, видимо, не в твоем случае. – Собеседница взяла какой-то бутылек и прочла надпись на нем, вероятно, название зелья. – Как ты себя чувствуешь? - Я… Кажется, мое тело немного онемело. И меня клонит в сон. – Шепотом, чтобы не раздражать горло, ответила Голдштейн, наблюдая за действиями Винды. - Пока ты спала, я дала тебе настойку растопырника и крововосполняющее зелье. Вместе они могли дать эффект онемения, но это продлится недолго. – Розье взяла бутылек, открыв его, налила немного содержимого в стакан и поднесла к губам девушки. – Выпей. - Что это? – Голдштейн слегка отодвинула лицо от стакана и подозрительно покосилась на мутно-бордового цвета зелье. - Успокойся, здесь не все потенциальные убийцы. Я – точно нет. – Мягко сказала Винда, но, увидев, что Тине от этого спокойнее не стало, вздохнула. – Это Зелье Сна Без Сновидений. Ты уснешь и восстановишься, а когда проснешься, будешь чувствовать себя лучше. – Розье вновь поднесла стакан к волшебнице, и та уже менее недоверчиво выпила содержимое, немного перекосившись от кисло-горького вкуса зелья. – Зелье подействует через несколько минут. – Женщина встала со стула, стоявшего у кровати и, взяв оставшиеся склянки, направилась к выходу. - Сколько я буду здесь находится? – Голдштейн постаралась задать этот вопрос как можно громче, но получилось все равно тихо. Сначала Винда застыла, но потом посмотрела на волшебницу. - Я не знаю. Это зависит не от нас. – Розье кинула еще один взгляд на Тину и открыла дверь, как вдруг остановилась. – Я могу принести тебе пару книг. Чтобы ты не сошла с ума в четырех стенах. - Было бы неплохо… - Кивнула Голдштейн, снова проваливаясь в сон.

***

Тина проснулась, когда в комнате уже было темно. По ощущениям прошло три-четыре часа, повсюду стояла мертвая тишина, из-за чего было то ли спокойно, то ли жутко. Волшебница выдохнула и едва пошевелила головой, чтобы размять шею и убедиться, что головная боль хоть немного прошла. Голдштейн аккуратно привстала, спустив ноги на пол, и оглядела комнату. Ничего не изменилось, кроме лежащей на прикроватной тумбочке стопки книг. Тина невольно улыбнулась и мысленно поблагодарила Винду за то, что теперь волшебнице не придется сидеть тут и бесцельно пялиться на стену. Взгляд упал на висящую на спинке стула одежду и прикрепленную бумажку.

«Переоденься в чистую одежду. Это должно тебе подойти. Винда P.S. Эти книги маггловские, литературы волшебников здесь нет.»

Волшебница отложила записку на тумбочку и быстро переоделась в шоколадного оттенка широкие брюки и рубашку кремового цвета. «Было бы тут еще зеркало…» - Тина в очередной раз оглянула комнату, как будто тут могло магическим образом появится зеркало. Вместо бесполезных озираний по сторонам, Голдштейн подошла к окну, которое вчера ее чуть не убило, и посмотрела издалека на свое частично прозрачное отражение. Кое-как пригладив рукой растрепанные волосы, волшебница подошла к тумбочке и взяла одну из книг, аккуратно пройдясь рукой по изношенному переплету. Несмотря на то, что книга, судя по дате печати, была написана не так давно, выглядела она старой за счет стертой обложки и пожелтевших страниц. «Видимо, ее много раз перечитывали» - Книга была легкая, а примерно в ее конце лежала закладка, видимо, сделанная на скорую руку – просто вырезанный кусок бумаги, к которому пришили красную нить. - «Собака Баскервилей». Хм… - Тина прочла вслух название книги, которое показалось ей смутно знакомым. Кажется, она слышала, как два немага обсуждали что-то подобное. – Автор – Артур Конан Дойл. Знакомое имя… Голдштейн села на кровать и, облокотившись о стену, открыла книгу. Постепенно волшебница хоть немного расслабилась и позволила себе и своим мозгам немного отдохнуть за чтением книги. Раньше Тина не читала литературу немагов, но она отличалась от привычной только отсутствием заклинаний и магических вещей. Волшебница провела ночь за чтением и раздумьями, привела свои мысли и… чувства (Тине становилось плохо от одной только мысли об этом слове) в порядок. Тем временем небо постепенно светлело и за маленьким кусочком горизонта, который был виден из окна Тины, начал загораться рассвет. «Все это выглядело бы более красиво, если бы я не сидела тут взаперти» - Голдштейн вздохнула и, отложив книгу, уставилась в однотонную стену. За последние несколько дней столько всего произошло, что усталость, кажется, теперь была постоянным состоянием Тины. Однако сейчас все как-то по-другому. Иногда кажется, что рассвет имеет какую-то магическую силу, которая заставляет человека успокоиться и просто дышать, прикрыв глаза от легкой усталости. Голдштейн встретила немало рассветов, когда на последних курсах заучивала какую-нибудь главу, или когда засиживалась допоздна в МАКУСА, из-за чего Грейвс… (Грейвс?) злился и говорил, что Тина совсем не думает о своем здоровье. Все эти рассветы девушка не пропускала. Она готова была прекратить читать, закончить важную работу с документами, лишь бы посидеть и увидеть первые лучи солнца, которые будто давали ей сил идти дальше, делали ее более счастливой. Делали ее доброжелательнее и терпеливее по отношению к людям. Любой день, рассвет которого Тина встречала, становился лучше. Сработает ли это сейчас? - Как вы себя чувствуете, Тина? – Этот голос уже на автомате тянет душу Голдштейн куда-то вниз, как будто ее привязали к камню и пустили под воду. Она даже не услышала, как он вошел, черт. - Гораздо лучше. – Волшебница едва не добавила по привычке «сэр», но вовремя прикусила язык. – Спасибо. – Смотреть на него очень не хотелось, неизвестно почему. Скорее всего от страха. От страха осознания того, кто, черт возьми, стоит перед тобой и какие чувства ты к нему испытываешь. Ох, боже, была бы рядом Куинни… Нет, не надо Куинни! Будь она здесь, ее было бы проще простого уговорить на помощь Грин-де-Вальду и его сообщникам. Безусловно, Куинни не слабый маг, но как же она легко поддается. Стоит только затронуть нужную тему, и младшая Голдштейн тут же уступает. А ее дар, безусловно, пригодился бы Грин-де-Вальду. - Книги? – Маг глазами указал на маленькую стопку из книг. Мужчина продолжал стоять в проеме двери, абсолютно не шевелясь, будто ему хватало только брошенного на помещение взгляда. - Мисс Розье дала мне эти книги. – Тина захлопнула «Собаку Баскервилей» и положила к остальным томикам . В комнате воцарилась тишина, слышны были только чьи-то редкие и тихие шаги за окном. - Что вас гнетет, Тина? – Грин-де-Вальд изучающе посмотрел на волшебницу, слегка повернувшись в ее сторону. - Что я здесь делаю? – Голдштейн старательно не смотрела на него, буравя взглядом стену. В следующее мгновение она будто услышала его немую ухмылку. - Если я скажу, что вы здесь просто так, вы перестанете задавать этот вопрос? – Маг словно нарочно стоял у открытой двери и вел себя так свободно, будто приглашал выйти, наконец, из этой комнаты. - Конечно нет! – Геллерта невероятно позабавил по-детски возмущенный тон волшебницы. - Почему же? – Грин-де-Вальд, кажется, специально задавал такие бессмысленные вопросы, чтобы просто растянуть время и позабавиться. Тина некоторое время молчала, все так же смотря куда-то в низ стены. - При всем моем уважении, мистер Грин-де-Вальд, - Голдштейн все же посмотрела на мага, но с таким опасением, будто Грин-де-Вальд мог одним взглядом мог оставить от Тины горстку пепла, – все, что вы делаете, имеет цель. - Неужели? – Маг заинтересованно и как-то коварно улыбнулся уголками губ. Ему начинал нравиться этот разговор. - Продолжайте, Тина. Грин-де-Вальд сделал пару шагов в комнату, закрыв легким движением руки дверь, и выжидающе посмотрел на Тину, которая, больше по привычке, чем от испуга, сделала несколько мелких шагов назад, чем вызвала у мага усмешку. Волшебница с подозрением смотрела на мужчину, не понимая, с какой целью он сейчас с ней разговаривает, что за игру, дракл его подери, он ведет. - Есть причина, по которой вы делаете то, что делаете. – Тина выпрямилась, чтобы чувствовать себя хоть немного увереннее. – Причина, по которой я здесь, по которой вы именно здесь, в Париже, по которой вы несколько месяцев пребывали в МАКУСА, притворяясь Персивалем Грейвсом и ведя себя, как он… -Я этого не делал, Тина. Волшебница недоверчиво, но от этого не менее удивленно и заинтересованно посмотрела на Грин-де-Вальда. - Что?.. Маг сделал еще один шаг вглубь комнаты, но на этот раз Тина не сдвинулась с места, хоть какой-то непонятный страх и молил ее это сделать. - Я не вел себя как Персиваль Грейвс. Я лишь выглядел как он. – Мужчина говорил таинственным полушепотом, из-за чего Тина поневоле вслушивалась в его слова. – Я говорил только за себя и никем не притворялся. - Неужели вы совсем не боялись быть разоблаченным? – Тина непонимающе уставилась на мага. -О, нет. Это было не так важно. – На лице Грин-де-Вальда опять появилась ликующе-коварная улыбка. – Люди охотнее общались со мной, когда не знали, кто я. Они соглашались со мной, делились своими мыслями. А когда узнали правду, внезапно стали жертвами, которых обманул хитрый темный маг. А они ведь даже не заметили ничего подозрительного. – Мужчина на пару секунд замолчал, позволяя мыслям волшебницы прийти в порядок. – Вы общались со мной, Тина. Не было Персиваля Грейвса, не было даже попыток им быть. Вы были так заинтересованы в общении с ним, но его тогда не было. Был я, мои мысли, мои слова, которые вы так охотно слушали. Так что же изменилось, Тина? – Маг прервался на секунду, будто давая Тине шанс самой ответить на вопрос. – Вы испугались того, кем оказался тот, кого вы считали своим коллегой? Другом? Почему вы боитесь меня, Тина? Потому что кто-то сказал, что я «плохой»? Воцарилась мертвая тишина. Ни Грин-де-Вальд, ни Тина не шевелились. Даже шаги за окном стихли. - Вы убивали невинных людей. – Голдштейн говорила тихим, совершенно неуверенным голосом. Маг усмехнулся. - А Министерство – нет? – Его голос стал тише, но вопреки этому еще яснее и отчетливее. Тину будто поразило заклятием. Нет, он врет. Мракоборцы не могли убивать, тем более невинных людей. Если крайняя ситуация, накладывается сильное заклятие, но авроры никогда не используют темную магию. - Я сочувствую вам, Тина. – Геллерт внимательно следил за растерянной и вновь испуганной волшебницей. – Вы слишком многого не знаете. - Авроры не убивают! Мы не применяем темную магию! – Голдштейн будто старалась убедить саму себя в этом. - Из-за чего на вас так обозлились вчера мои уже бывшие люди? – Грин-де-Вальд задал этот вопрос как бы невзначай, между слов. – Мракоборцы нещадно истребляют тех, кто идет со мной к лучшему будущему. Они просят их сдаться, а потом без лишних слов отнимают их жизни. Тина отвернулась и с ужасом посмотрела куда-то в пол, не веря в то, что слышит. Ей объясняли, что арестованных везут в другое отделение, которое этим занимается. Она не видела даже тех, кто прямо у нее на глазах сдался и бросил волшебную палочку, хотя их должны были допросить. - Нет, они не могли… - Глаза начинали жечь слезы, а в горле застрял огромный ком. - Мне жаль, Тина. – Грин-де-Вальд сделал шаг к волшебнице, но та тут же отошла назад. - Почему вы мне это говорите? – В глазах Тины было столько эмоций, что они, казалось, сейчас начнут искриться. - Как ты думаешь, почему? – Вопросом на вопрос. Опять. - Вы хотите, чтобы я перешла на вашу сторону. – Вопрос или утверждение – непонятно. - Это правда. – Грин-де-Вальд еле заметно кивнул. – Но это не значит, что я говорю неправду. – По волшебнице было видно, что она борется сама с собой. Верить или нет? – Мир не черно-белый, Тина. Ты доверяла мне, когда я был в облике другого человека. Почему не доверяешь сейчас? Тина молчала. Она не знала ответ на этот вопрос. Не могла определиться, понять. - Ты интересный человек, Тина. – Маг окинул взглядом волшебницу. – Надеюсь, мы еще успеем побеседовать. Голдштейн не отвечала. Боялась, что тоже хочет говорить с ним. Боялась, что он, возможно, не враг. Но.. кто же тогда? Дверь закрылась. В комнате снова стало пусто. За окном поблескивали лучи солнца. Тина вздохнула и подставила лицо под его лучи. Может, этот день будет лучше.