Дорога на север

      

      

17е Осенних Волн, 400 г.

      

графство Рафиан, Эпинэ

      

- 1 -

      Сводный марикьярско-кэналлийский конный отряд числом около полусотни приближался к замку. Откуда-то сбоку им наперерез выехали пятеро. Остановились, вглядываясь в приближающихся всадников. Те тоже изучали встречающих.       Альберто Салина узнавающе охнул. Себастьян вопросительно глянул на друга.       - Это Бласко! – радостно поделился Берто. – Бласко Дельгадо!       - Твой «однокорытник»? - догадался Бастиан.       Так уж получилось, что с братом маркиза Дьегаррона он нигде раньше не пересекался. Негде было. Один на суше, другой на море.       - Ага. Жив!       Особо близкими друзьями в Лаик Берто и Бласко не были. Дельгадо вообще в «загоне» ни с кем не сближался. Держался особняком. Почему - Салина тогда не выяснил. Да и хватало ему двух Катершванцев, Сэ и Окделла. Полгода пролетели, словно восемь дней, а потом жизнь развела их всех в разные стороны. Теперь же он всматривался в медленно едущего им навстречу Бласко, чувствуя, что готов сгрести того в охапку. Вообще, понял Салина, после всего, что произошло в мире, он даже Спрута обнял бы, как родного. Да, унарское братство что-то да значит. Или всё же это так Излом повлиял?       Дельгадо возмужал. В плечах раздался, но фигура по-прежнему была поджарой, жёсткой. Взгляд отяжелел ещё больше, а лицо как было, так и осталось бледным. Из-под кэналлийской банданны выглядывал бинт. Так, похоже, совсем недавно здесь было жарко.       Большой и малый отряды съехались.       - Бласко, дружище! – приветствовал Дельгадо Салина. – Рад видеть тебя.       - Взаимно, - кивнул тот. – А кто твой друг?       По взгляду Бласко было видно, что сходство Бастиана с одним очень известным человеком тот заметил. И это вызывает у него некоторое недоумение. Но Дельгадо превосходно умел держать себя в руках. Невозмутимый, как… как Спрут, чтоб их обоих кошки драли!       - Теньент Себастьян Альмейда, - сам представился Бастиан.       - Рад знакомству, - снова учтиво кивнул Бласко. – Теньент Дельгадо, к вашим услугам.       - Да ладно вам расшаркиваться! – возмутился Луис-Альберто. – Бастиан! Бласко! Мы пока ещё не древние старики, чтоб политес разводить.       Только что познакомившиеся юноши посмотрели друг на друга и чуть улыбнулись.              - Ты тоже к Валмону с докладом? – поинтересовался Берто, когда они все продолжили путь к замку.       - Что-то вроде. Мы здесь с дором Леопольдо. Формально я пока ещё его оруженосец, но на днях он меня уже отпустит.       - И куда ты?       - К брату. К Хорхе.       - Так нам по пути! Может, вместе?       - Возможно. Только вам-то, зачем в Сагранну?       - Не, нам не так далеко. Самое большее – до Тронко. Но всё-таки.       Дельгадо согласно кивнул.       - Я могу показать вам более короткую дорогу. С одним только своим отрядом я, может, и не рискнул бы идти ею. Но ваших пятьдесят человек, моих двадцать – это уже серьёзно. Двадцать три, - задумчиво исправил себя он.       - Здорово. Как ты думаешь, Бастиан?       - Головой. А что, разве есть для этого другие части тела?       Слышавшие это тихо заржали. Бласко тоже засмеялся.       - Я думаю, дорогу надо обсуждать не на пальцах, а по карте, - всё же ответил на вопрос Альмейда. – И лучше на свежую голову. А то я как подумаю, что мне сейчас после целого дня пути тот самый политес разводить перед Проэмперадором и герцогом в довесок…. А ещё и есть хочется.       Дельгадо хмыкнул:       - Так вы как раз к ужину.       - Ага, главное, чтоб нас не съели, - встрял Салина. – Бласко, а ты хоть о ком-то ещё из наших не слышал случайно? Мы вот Северина встретили.       - Не только слышал. Трое из них сейчас здесь, в моём отряде.       - КТО?!       Дельгадо загадочно и немного лукаво улыбнулся:       - Пусть это будет сюрпризом.              Сюрприз получился ещё тот. Бастиан заинтригованно смотрел на уронившего челюсть и напрочь лишившегося дара речи друга, ожидая продолжения.       - Дор Себастьян, позвольте вам представить, - словно бы ничего такого и не происходит, сказал Бласко. – Капрал Карл Тротта-ур-Фрошенбах, корнеты Анатоль Мей и Луитджи Фариани. Господа, перед вами теньент талигского флота Себастьян Альмейда.       Троица обалдело смотрела на юношу, убийственно похожего на первого адмирала Талига.Пусть они видели Рамона Альмейду раз в жизни, когда стояли на Фабиановой площади, но такие люди запоминаются мгновенно и навсегда. Потом бывшие «жеребята» всё-таки отмерли и поклонились. Бастиан ответил учтивостью на учтивость.       - КАК?! – наконец выдавил из себя Берто.       Альмейда с интересом посмотрел на Бласко и его подчинённых, совершенно не понимая причину таких эмоций Салины. Ну, «однокорытники», и что?! Это же не повод отбивать колени челюстью.       - Долгая история, - ответил Дельгадо. – Но у нас ещё будет время для беседы.              

* * * * *

      - Вот так мы и встретились, - подытожил рассказ Дельгадо. – Скоро уже год. Но всё оказалось не так страшно, как я себе представлял. Парни молодцы. Конечно, пришлось подучить. Но я бы ничего не смог с ними сделать, если бы они сами не старались. Так что звания корнетов Толио и Сито получили не за ясные глаза. А Карло дослужился до капрала….       Бласко скромно умолчал о том, каких усилий ему стоило превратить трёх неудачников в приличных солдат. Герцог Фиеско вообще не верил, что это удастся. Всё же армия – не просто забавы с оружием. Но юноши действительно старались. Трудности были с выносливостью. А ещё с тем, что война – не дуэль. Пришлось научиться убивать. Пришлось…. Карлу это далось немного легче, чем Анатолю и Луитджи. Но Мей оказался хорошим наездником. Дельгадо поручил его разведчикам и, ещё поднатаскав в верховой езде, сделал гонцом. А Фариани неожиданно нашёл общий язык с одним из военных лекарей герцога Фиеско и стал его помощником. Лечить Луисито, как виконта стали называть кэналлийцы, нравилось больше.       Дельгадо хмыкнул, вспоминая, как эти трое его ненавидели уже через неделю после того, как он взялся за них всерьёз. Бедняги! Как только они смогли всё выдержать?!       

18е Осенних Волн,

      

графство Рафиан, Эпинэ

      

- -

      Заболтавшаяся далеко заполночь компания заснула вповалку прямо на полу в большой тёплой комнате, где они собрались. А разбудил их запах свежесмолотого шадди.       Дельгадо по-волчьи встряхнулся, потёр пятернёй лицо, прошёлся пальцами по смоляным волосам, зевнул. Принюхался, недобро сощурившись. Встал, потянулся, всё ещё насторожённо втягивая носом воздух. Рядом заворочались остальные.       - Шаааааддии, - зевнул Берто и довольно улыбнулся.       Но Бласко почему-то раздражённо зарычал. Поднялся, качнулся, выровнялся и пошёл в соседнюю комнату, где кто-то уже варил морисский напиток. Оттуда донёсся невнятный разговор, а потом….       - КТО ТЕБЯ ПРОСИЛ?!       В ответ раздался какой-то лепет. Берто переглянулся с Бастианом. Что там происходит?! Альмейда, который очень не любил чего-то не понимать, встал и пошёл разбираться.              Возле стола с жаровней стояли Бласко и ещё кто-то. Теньент своими плечами загораживал второго человека. Тот был невысокий, рыжий. И перепуганный.       - Я же говорил: не умеешь – не берись, - продолжал рычать Дельгадо.       - Но я…. Я…. – тихо вякал рыжий юнец.       - Это не шадди, это помои, - припечатал кэналлиец.       Юнец всхлипнул.       - Бласко? – окликнул того Себастьян. – Что случилось?       Дельгадо повернулся к марикьярскому гостю, злой и мрачный. А Бастиан смог лучше рассмотреть рыжеволосого мальчишку. Тот стоял, закрыв лицо ладонями и сжав узкие плечи.       - Друг, - юный Альмейда подошёл к ним, - за что ты так ругаешь своего порученца? У мальчика не получился шадди?       - Я не мальчик, - всхлипнул то ли порученец, то ли паж.       - А кто? Девочка?! – усмехнулся Бастиан.       Рыжий кивнул, по-прежнему всхлипывая в ладони. А потом отнял руки от лица. Но ещё до того, как он повернулся, марикьяре понял, что перед ним на самом деле не мальчик.       Фигура, форма кистей, нежная кожа…. Ну, конечно! Можно было бы и раньше догадаться. Но кому бы такое в голову пришло, что в отряде кэналлийских стрелков – девушка?! Альмейда удивлённо посмотрел на Бласко.       - Дориту зовут Лионелла, - представил её кэналлиец. – Нэлли, это Себастьян.       Девушка кивнула, прерывисто вздохнула, вытирая крупные слезинки, что катились по её бледным щёчкамс пятнышками веснушек.       - Рад познакомиться, дорита, - учтиво поклонился Альмейда. – И ты можешь называть меня Бастиан.       Он тепло улыбнулся.       - Так что тут у тебя не получилось? – Себастьян подошёл вплотную, и девушка отшагнула. – Не бойся. Думаю, мы всё сможем исправить.       Марикьяре оценил уже готовый напиток в морисском кувшинчике для шадди, выплеснул его в ведёрко.       - Зёрна слишком крупно смолоты, - сказал он.       - Я думала, что уже достаточно их перемолола, - призналась девушка.       Себастьян посмотрел на то, что осталось в мельничке.       - Я научу тебя, как определять, достаточно ли смолоты зёрна, - обещал он.       Засыпал шадди в мельничку и предложил Нэлли взяться за ручку.       - Может, у меня не хватает сил? - предположила девушка.       - Сила тут ни при чём, - сказал Бастиан, накрывая её ладошку своей и помогая вращать ручку мельнички. – Надо чувствовать. Ты ощущаешь, как двигается жёрнов? Чувствуешь маленькие толчки? Он словно бы спотыкается.       - Чувствую, - кивнула девушка.       Кажется, процесс её увлёк. А может, всё дело было в юноше с тёплым взглядом тёмных глаз и в его мягкой улыбке? В осторожном касании его руки и завораживающем тембре голоса?       Процесс помола продолжался. Хрустели растираемые зёрна. Аромат шадди становился всё более насыщенным. Нэлли улыбнулась. Её уже совсем не тревожило то, что она почти в объятиях марикьяре.       - Легче идёт, - обрадовалась она.       Себастьян усмехнулся. А стоящий в нескольких шагах от парочки Бласко, наоборот, нахмурился. Вроде бы совершенно невинное действие в исполнении юного Альмейды и Лионеллы почему-то выглядело очень чувственным, а в словах чудился подтекст.       - Верно. Всё легче и легче…. Мягче….       - Уже?       - Не спеши. Прислушайся….       - Шуршит… как-то тише….       - Верно. Ещё чуть-чуть…. Ещё…. Да. Давай посмотрим, что получилось. Открываем. Высыпаем. Видишь?       Девушка радостно вздохнула и оглянулась на Бастиана. А озадаченный Бласко вдруг заметил, что рядом с ним, улыбаясь, стоит Берто Салина. Тот хлопнул «однокорытника» по плечу и кивком позвал за собой.       - Да, Баст умеет успокаивать, - сказал Берто кэналлийцу, когда они вернулись в комнату. – Так что не волнуйся, шадди скоро будет.       - Шадди меня мало волнует, - снова нахмурился Бласко. – Я и сам могу его смолоть и сварить. Но я бы не хотел, чтобы твой друг….       - Что? – спросил Салина, так как Дельгадо не закончил фразу.       Кэналлиец молчал, подбирая слова. Но Берто уже догадался, что тревожит «однокорытника». Марикьяре зло сощурился:       - Не беспокойся. Баст плохого с девочкой не сделает. Рядом с ним она в полной безопасности. Не станет он отбивать у тебя пассию, не ревнуй.       - Она не пассия, - огрызнулся Дельгадо. – И я не ревную. Но я обещал позаботиться об этой девчонке. И не хочу, чтобы кто-то поиграл с ней мимоходом….       - Бласко! – с тихой яростью оборвал его Салина.       Кэналлиец отвернулся. Юноши помолчали, успокаиваясь.       - Я же сказал, Бастиан девочку не обидит, - взяв себя в руки, негромко сказал Берто. – И, если тебе так будет спокойнее, я скажу ему, что Нэлли тебе очень дорога….       - Она не дорога мне! – снова огрызнулся Бласко. – Эта девчонка – самая большая моя головная боль. Но я дал обещание и не собираюсь его нарушать.       Озадаченный Салина помолчал немного, собираясь с мыслями.       - А кто она вообще такая? «Куница»?       - Фламинго, - всхрюкнул Дельгадо.       - В смысле?       - Она – Манрик. Лионелла Эммануилсберг. Хотя она предпочитает фамилию брата - Манро.       - Наш «однокорытник» виконт Константин Манро – её брат?!       - Да.       - Но… как она вообще оказалась у тебя?!       Бласко всхрюкнул. Повисла пауза. Она оказалась очень длинной. Берто видел, что его друг не отвечает не потому, что не хочет, а потому что не может подобрать слова. Это заинтриговало Салину.       - Я сейчас умру от любопытства, - со смехом признался он. – Неужели так трудно?!       - На самом деле я мог бы передать нашу историю в двух словах –«так получилось», - сказал Дельгадо. – Но сомневаюсь, что тебя устроит подобный ответ.       - Правильно сомневаешься, - подтвердил Берто.       - Ну, тогда, может быть, подождём твоего друга? Не хочу повторять рассказ дважды, а Бастиан наверняка тоже захочет узнать, что к чему.       Салина согласился. Вдвоём они растормошили «однокорытников». Те успели проморгаться и даже чуть-чуть прибрать в комнате до того, как пришли Альмейда и Нэлли с кувшинчиком шадди и блюдом козьего сыра.       - Дорита ведь составит нам компанию? – с мягкой настойчивостью спросил Бастиан.       Лионелла неуверенно посмотрела на Бласко. Тот кивнул, разрешая. Тогда она скромно устроилась на полу вместе с юношами, усевшимися вокруг блюда с сыром. Шадди компания пила и вечером, так что чашки были. Нашлась и для Лионеллы. Марикьяре даже подумали, что это её Бласко ждал вчера и для неё приготовил чашечку, оказавшуюся лишней. Они ошибались: Дельгадо очень ждал другого человека, но тот пока не приехал.       То, о чём и не догадывались марикьяре, прекрасно знала виконтесса. Она смущённо вцепилась в чашечку, не решаясь пить из неё.       - Что-то не так? – мягко спросил Бастиан, заметив состояние девушки.       Лионелла вздрогнула, едва не уронив чашку. Горячий шадди плеснул ей на пальцы. Виконтесса пискнула.       - Прости, дорита, я не хотел тебя пугать! – искренне огорчился юный Альмейда. – Дайте холодной воды! – попросил он, а сам стал дуть на ошпаренные пальчики девушки.       Фариани и Мей вскочили. Луитджи оказался проворней, он и принёс миску с водой. Туда сунули ручки виконтессы, которая и тихонько всхлипывала, и пыталась заверять, что с ней всё в порядке и ей совсем не больно. Ну, разве что чуть-чуть. Совсем чуть-чуть. Фариани метнулся к своей медицинской сумке, притащил баночку с мазью от ожогов. Себастьян на это не то возразил, не то возмутился, что у него тоже есть, чем лечить дориту. Они заспорили, чьё лекарство лучше. В результате победило то, которое оказалось ближе….       Наблюдая балаган вокруг дориты, Луис Альберто вдруг заметил, что во всём этом не принимает никакого участия Дельгадо. Тот невозмутимо сидел на своём месте снеописуемым выражением лица, продолжая неспешно, по глоточку пить шадди. Почувствовав на себе взгляд «однокорытника», Бласко переглянулся с ним, словно говоря «вот так и живём». Салина всхрюкнул, догадавшись, что подобные приключения с этой девушкой в порядке вещей.       - Мне так жаль! – всё ещё извинялся Альмейда.       - Вы не виноваты, - теперь уже виконтесса успокаивала его. – Я просто задумалась.       - Хорошо, если так, - вздохнул Бастиан. – А то меня почему-то девушки боятся….       - Не верь ему, дорита, - вклинился Берто. – Девушки его не боятся, а смущаются. Очень уж Баст у нас красивый. Весь в папу, - ехидно добавил он.       - А кто ваш отец? – немного робея – именно, что от смущения – спросила Лионелла.       И тут уже смутился Себастьян.       - Рамон Альмейда, - потупившись, тихо ответил он.       Девушка слегка поперхнулась.       - Какой Альмейда? – спросила она, чуть заикаясь.       - Тот самый, - похохатывая, ответил Салина. – Первый адмирал Талига.       Лионелла, разинув рот, посмотрела на Бастиана. А ведь похож! Но вот что странно: при дворе никто никогда не слышал о сыне адмирала Альмейды. И этот юноша не учился в Лаик. Ведь если бы учился, то был бы «однокорытником» Константина. Но в тот день, когда на площади святого Фабиана виконт Манро стоял среди выпускников Школы Оруженосцев, юного Альмейды там не было. Бастард? Столь щекотливую тему виконтесса решила не затрагивать. Ей совсем не хотелось обидеть такого милого, доброго и обаятельного юношу.       - Я видела вашего отца, - сказала девушка. – Давно. Ещё в Олларии. При дворе.       Взгляд Бастиана стал заинтригованно-вопросительным.       - Нэлли на самом деле – Лионелла, виконтесса Манро, урождённая Манрик, - пояснил Дельгадо, потому что сама девушка молчала. – Её старший брат Константин – наш с Берто «однокорытник».       Виконтесса внутренне напряглась. Как юный Альмейда отреагирует на такую новость?! Но тот лишь на пару мгновений задумался, осмысливая услышанное, и спокойно кивнул.       - А где же сам Константин? – спросил Дельгадо Бастиан, протягивая девушке свою чашечку с шадди.       - Нет, не надо… - едва слышно попыталась отказаться Лионелла. – У меня осталось в чашке….       А от вопроса она в очередной раз тихонечко вздрогнула.       - Мы не знаем точно, - ответил кэналлиец. – Пару дней назад мы едва не поверили в его гибель. Во всяком случае, у нас были основания думать, что Константин убит….       

      Направляясь к графу Валмону, Фиеско и его люди остановились на отдых. Кроме них на постоялом дворе оказался лишь один постоялец – какой-то бродяга-одиночка слегка бандитской наружности. Но вёл он себя спокойно, с солдатами не зарывался, на неприятности не напрашивался. Даже не пил много. Поскольку хозяин дал этому постояльцу такую хорошую характеристику, герцог не стал настаивать, чтобы чужак выметался. Но тот, как оказалось, и не собирался оставаться на ещё одну ночь. Он рассчитался с хозяином за постой, намереваясь покинуть это место, сытно пообедав на дорожку.       Лионелла проходила мимо стола, за которым сидел чужак. Покосилась на него насторожённо и вдруг замерла.       - Чего тебе, мальчик? – равнодушно спросил мужчина, даже не подняв головы.       Виконтесса взволнованно вздохнула, нашла взглядом Бласко. Тот насторожился, пошёл к ней.       - Нэлли?! В чём дело?!       - Нэлли?! – удивился чужак, только теперь отвлёкшись от тарелки. – Надо же! И правда – девочка. Чего тебе, малышка? Уверен, я тебя не обижал.       Дельгадо оказался рядом и повторил вопрос:       - В чём дело? Ты знаешь этого человека?       - Нет, - виконтесса дрожала. – Но я знаю этот перстень, – и она указала на украшавшую мизинец чужака золотую печатку. – Это Константина….       Казалось, девушка вот-вот упадёт в обморок.       - Теньент Дельгадо, - представился чужаку кэналлиец. – Откуда у тебя эта вещь?       - Эта? – мужчина почти равнодушно посмотрел на печатку. – Я её честно выиграл в карты.       Он открыто посмотрел в лицо юному офицеру, и тот склонен был ему поверить. Не похоже, чтобы этот человек лгал.       - Нет! – Лионелла едва не задохнулась от возмущения. – Этого не может быть! Брат никогда не поставил бы на кон свою печатку! Что угодно, но не её. Это же фамильное кольцо!       Бласко не был настроен так категорично. Кто знает, в каких обстоятельствах оказался виконт Манро? Возможно, ему пришлось пожертвовать даже столь ценной вещью, чтобы выжить. Но чужак говорит, что выиграл её.       - Опиши человека, игравшего на этот перстень, - потребовал он.       Мужчина кивнул и охотно стал перечислять приметы, но Дельгадо почти сразу же его остановил.       - Это не Константин.       Человек, проигравший печатку виконта Манро, был лет на пятнадцать старше брата Лионеллы.       Чужак спокойно ждал продолжения беседы, с интересом поглядывая на юного теньента и девушку в костюме пажа.       - А тот человек, он что-то говорил, откуда у него эта вещь? – спросил после паузы Бласко.       - Нет, - чужак развёл руками, как бы сожалея. – Да у нас и беседа с ним как-то не сложилась. Он сам предложил мне сыграть. Я был не прочь пополнить свой кошель. Согласился. Он проиграл деньги. Попросил отыграться. Я согласился. Он выложил перстень. Снова проиграл. Хотел, чтоб я ещё раз дал ему отыграться. Я отказался. Он оказался очень настойчивым, пришёл ко мне в комнату ночью. Вёл себя очень грубо. Я сказал ему, что он не прав. Предложил уйти. Он не захотел, - мужчина очень красноречиво вздохнул. -А утром мне пришлось пожертвовать часть выигрыша, чтобы его по-человечески похоронили. Нет, он, конечно, дурак и грубиян, но эсперу носил. Не знаю, правда, свою или как этот перстень….       Чужак снял печатку и положил на стол.       - Забирайте, барышня. Мне-то оно как пришло, так и ушло, а вам, похоже, эта вещичка очень дорога.       Всхлипывая, виконтесса схватила дрожащими пальцами перстень брата. Видя, что у неё начинается истерика, Дельгадо прижал девушку к себе. Но его беседа с чужаком ещё не закончилась.       - Где и когда это было? – спросил он.       - В Эр-При, незадолго до Весеннего Излома.              После того разговора Лионелла не могла успокоиться. Казалось, надежды больше нет. Девчонка плакала и плакала, как осенний дождик.              - … И вот, когда мы его уже почти похоронили, - Дельгадо с долей упрёка посмотрел на девушку, которая нервно крутила на среднем пальце правой руки перстень брата, - оказалось, что наш друг, вероятнее всего, жив….              Фиеско со своими людьми прибыл к Бертраму Валмону. Пока старшие общались, а молодежь отдыхала, к отцу вернулся третий сын – Готье. Увидел гостей, подошёл перекинуться парой слов. Его внимание сразу же привлекла рыжеволосая девчонка. Очень уж характерная внешность. А когда Готье выяснил, что всё-таки не ошибся, он рассказал о своей встрече с виконтом Манро. Заметил на пальце девушки отнюдь не женское украшение, присмотрелся, хмыкнул:       - О, а вот и украденный перстень нашёлся!              - … Готье рассказал, что оставил Константина в Тронко. Оттуда Манро собирался отправиться в Кагету, к отцу. И он очень хотел служить у Хорхе. Так что есть вероятность, что Манро в Сагранне. Надеюсь, всё ещё живой.       - Выходит, ты повезёшь дориту туда? – спросил Салина.       - Да, - кивнул Дельгадо, но почему-то немного помрачнел, а может, просто задумался. –Я всё равно хотел увидеться с братом. Надеюсь, он не откажется принять меня на службу. Заодно и Нэлли к её родственникам отвезу. К слову, дор Себастьян, шадди она не очень-то любит, - Бласко хмыкнул. – Говорит, он сильно горький. А ещё она ужасно сердится, когда её называют Нэлли.       - Почему?! – искренне удивился Бастиан. – Нэлли, Нэлль…. Красиво. А ещё – Нэллита.       - Нэллита? – тихо и несмело повторила девушка, но было заметно, что такой вариант ей понравился.       - Да, - улыбнулся Бастиан. – Это если очень нежно.       Девушка на мгновение встретилась с ним взглядом и тут же опустила глаза, покраснев, как мак.       - Братишка, перестань смущать дориту, - полушутя потребовал Салина.       Его заставляло нервничать какое-то странное выражение на лице Бласко. Похоже, друг кэналлиец всё-таки ревнует. А зачем тогда врёт, что девчонка ему не нужна? Или не врёт? Берто понял, что запутался. А вот в чём он был уверен, так это в том, что Себастьяну стало грустно.       - Я не хотел, - сказал Альмейда, отводя взгляд.       Да что ж такое?! И что с ними со всеми делать?!       - Бласко, друг, - обратился к «однокорытнику» Луис Альберто, - я буду только рад, если окажется, что Константин жив. Но дорога даже до Тронко, не говоря о Кагете, дальняя и опасная по нынешним временам. Есть ли смысл тащить с собой дориту? Не лучше ли ей остаться здесь, у Валмонов?       Дельгадо тяжело и с толикой раздражения вздохнул:       - Думаешь, я этого не понимаю? Я предлагал Нэлли остаться в этом доме или поехать к дору Леопольдо. Что Валмоны, что Фиеско согласны её принять.       - И что?       - И ничего, - почти огрызнулся кэналлиец. – Дорита хочет к отцу и брату. А ещё она боится Готье и Серхио. Причём Готье – больше. Из всех Валмонов дориту не пугает только Водемон.       - Это тот мальчик…? Ему сейчас, наверное, в Лаик бы учиться.       - Да. Но Школы Оруженосцев нет. Валмоны, насколько я понял, собираютсяпопросить моего брата взять Водемона к себе. Сомневаюсь, что Хорхе, согласится. Не потому что ему может не понравиться Водемон, а потому что в Сагранне всё ещё неспокойно.       - Так, может, нам забрать его с собой, в Ноймаринен? – предложил Салина. – Там сейчас столько народу собралось. Может, мальчик найдёт себе монсеньора среди них?       - Идея хорошая, - оживился Дельгадо. – Лучше, чем Сагранна. Скажи об этом Готье. Хотя не удивлюсь, если он сам уже подумал о том же.       Они ещё обсуждали эту тему, когда появилось новое действующее лицо.              

- -

      В комнату, где за шадди беседовали юноши, порывом шквального ветра влетел молодой человек чуть старше двадцати лет, внешне очень схожий с герцогом Фиеско. Едва увидев его, Дельгадо вскочил с вздохом облегчения.       - Арсио! – радостно воскликнул он.       Тот хоть и посмотрел на кэналлийца с улыбкой, но было заметно, что он сердится. Так что ни объятий, ни рукопожатий не случилось.       - Таак, - многообещающе протянул Арсен, - и во что вы тут без меня вляпались?!       - Уже сдали… - Бласко возвёл очи к потолку.       - А ты думал! – передразнил его друг. – Мне такого понарассказывали, что я уже и не знаю, то ли правда, то ли все вы дружно сошли с ума….       - Так ты когда приехал?       - Около часа назад.       - А чего так долго не шёл?       - О подвигах ваших слушал, - огрызнулся Матэн. – В частности – о твоих.       - Да ничего особенного я не совершил, - опустил глаза Дельгадо.       - Об этом «ничего особенном» мы поговорим позже, - всё так же многообещающе отрезал Арсен. – Как и с тобой, дорита. А пока, Бласко, представь мне, пожалуйста, своих друзей. Я, конечно, могу догадаться, кто из них кто, но хотя бы иногда стоит вспоминать о хороших манерах.       После короткого знакомства Дельгадо добавил:       - Альберто и Себастьян тоже едут в Тронко. А оттуда – на север, к Ноймариненам, ведь соберано сейчас там.       - Далёкий путь, - серьёзно кивнул Арсен, усаживаясь в круг. – Пожалуй, вам не стоит задерживаться. Иначе вы рискуете попасть на севере в снегопад. А это весьма неприятно и вредно для здоровья. Это я вам как врач говорю.       - В Тронко мы поедем короткой дорогой, - сказал Бласко, устраиваясь рядом. – Вместе. Для отряда в почти восемьдесят человек это не будет опасным. А ты…? Ты с нами или вернёшься с герцогом?       Матэн придавил его взглядом. Дельгадо отвёл глаза.       - Арсио, я буду только рад, но ты не обязан….       - Бласко! – едва не рыча сквозь зубы, остановил его друг.       - Прости. Я должен был спросить….       - А я ответил.       - Спасибо, - тихо поблагодарил кэналлиец, а потом обратился к «однокорытникам»: - Друзья, вас это тоже касается. Подумайте, хотите ли вы ехать со мной в Сагранну. Там будет ещё опаснее. И, может быть, вы хотите найти кого-то из своих….       - Свои у нас только здесь, в твоём отряде, - ответил Карл.       - В НАШЕМ отряде, - исправил Фариани.       - В нашем, - поддержал его Анатоль, и Тротта согласно кивнул.       Юный командир вздохнул:       - Друзья, я очень вам благодарен – за вашу преданность, за то, что вы так доверяете мне…. Но вы должны понимать…. До сих пор нам каким-то чудом удавалось никого не потерять, но я не уверен…. Чудеса не могут длиться вечно…. А я не хочу потерять кого-нибудь из вас….       - Бласко, - снова остановил его Арсен, - если бы ты вёл отряд, исключительно надеясь на чудо или везение, я первый надавал бы тебе по шее.       - Правда, командир, - осмелился вмешаться Тротта, - ты же сам учил нас сначала думать, а потом действовать. А чудо было разве что тогда, у Кайна….       - К слову о чуде, - оживился Арсен. – Ну-ка, рассказывайте, что там произошло.       - Так тебе же уже рассказали, - вроде как удивился Дельгадо.       - А я в твоём исполнении это услышать хочу, - оскалился в нарочитой улыбке Матэн.       - Но монсеньор может позвать меня в любую минуту….       - БЛАСКО….       - Пиявку тебе на герб, - фыркнул, сдаваясь, кэналлиец. – Но, говорю же, Я ничего такого, особо героического, не совершал….       - А не особо?       Дельгадо напоказ застонал, уткнувшись в ладони, потёр лицо. Вздохнул.       - В общем, герцог оказался прав. Был ещё один отряд. Возможно, даже опаснее, чем те, кого мы придавили на мельнице. Не знаю, почему они не пришли на помощь своим. Может, не успели. А может, СВОИХ у ызаргов просто не бывает. Мы случайно наткнулись на их разведчиков. Хавьер и Толио. Хавьера ранили, а Мей успел поднять тревогу. За разведчиками погнались десять наших. И влетели в засаду. Трёх ранили очень тяжело. Остальные семеро попали в плен. Герцог дал мне людей – сколько смог – но мы опоздали. Эта банда умудрилась захватить фельпскую галеру, которую очень не вовремя занесло в Кайн. Мы только и успели, что на корму полюбоваться. Оставить раненых я не мог. Мы застряли на том берегу….       Бласко прервался. Наедине он смог бы откровенно рассказать Арсену, что чувствовал тогда. Отчаяние. Ненависть к самому себе. Боль. Тревогу за солдат, попавших в плен. И даже страх. Да, именно страх – за глупую девчонку, которую теперь ожидало такое, что и думать не хотелось. А он ничего – НИЧЕГО! – не мог сделать. Разве что попытаться спасти тех раненых, что остались на берегу.       Всех нюансов Арсен, конечно, уловить не мог, но о многом догадался, наблюдая за другом. Едва заметные мимические движения, непроизвольные жесты дополнили рассказ. Всё же молодой лекарь успел неплохо узнать Бласко за время его службы у герцога. Так что давить на друга, требуя рассказать всё, Матэн не стал. Они ещё поговорят. Без посторонних ушей.       - Раненые были совсем плохи, - продолжил кэналлиец. - Я уже и не надеялся, что они выкарабкаются. Но тут снова появились фельпцы. ДВЕ галеры. Одна – та, которая была захвачена. «Бравый Ызарг». Вторая – «Влюблённая Акула», - Дельгадо посмотрел на встрепенувшихся моряков.       Марикьяре кивнули – им были известны обе галеры и их команды.       - На «Акуле» оказались два… - Бласко запнулся, - странных пассажира. Но они – отдельная песня. Насколько я понял из рассказа наших солдат, эти двое помогли освободить «Ызарга». И один из них смог вылечить раненых. Всех. Даже тех, кто уже был одной ногой в могиле. Такое вот чудо. Но мы даже не успели толком ему порадоваться, как от герцога примчался Мей….       Кэналлиец снова ненадолго прервался.       - Прости, Арсио…. Те пленные, кого мы взяли на мельнице, видимо, как-то догадались, что у монсеньора осталось мало солдат. Они попытались вырваться. Дор Леопольдо оказался тяжело ранен. На счастье, тот парень – с фельпской галеры - дал лекарство. Даже и не знаю, считать это вторым чудом или частью первого? – Бласко чуть усмехнулся. – Мы снова никого не потеряли.       Фариани несмело кашлянул, и Матэн посмотрел на своего помощника.       - Я видел, как действовало это лекарство, - у Луитджи от волнения сел голос. – Это на самом деле чудо. Раны затягивались прямо на глазах. И вообще потом самочувствие стало просто прекрасное… - он смутился и замолчал.       - Тебя тоже ранили?       Маленький виконт виновато кивнул.       - Не смертельно, - как бы оправдываясь, уточнил он. – Карлу сильнее досталось.       - Угу, - сказал Матэн, мысленно беря что-то на заметку. – Что ж, судя по всему, то лекарство и впрямь чудесное. Солдаты показали мне, что осталось от их ран. Собственно, смотреть было не на что. Только у самых тяжёлых – шрамы. Но такие, словно не десять дней прошло, а, по меньшей мере, полгода. И не грубые, а удивительно ровные.       Трио «однокорытников» дружно закивало.       - Великолепно, - подытожил лекарь, но таким тоном, что юноши насторожились. - Тогда объясните мне, друзья, почему столь чудесное лекарство не подействовало на вашего командира?       Парни опустили головы.       - Потому что, - жёстко ответил Дельгадо.       - Ясно, - Матэн зло сжал губы.       - Арсио, - остановил его Бласко и тихо добавил: - Я потом объясню.       Повисшую тяжёлую тишину прервал тоненький всхлип виконтессы.       Всё это время девушка сидела, как затаившаяся мышка. Она и дышать глубже боялась. Только то краснела, то бледнела. Ей было и стыдно, и страшно. Лионелла очень удивилась, что Бласко ни единым словом не упомянул о её роли в том, что произошло тогда. Но кэналлиец лишь мельком глянул на свою бестолковую подопечную. То же самое сделал и Арсен. И всё. Словно Лионеллы и нет в комнате.       Марикьяре слушали очень внимательно. Но Салина заметил, как Фариани и Мей украдкой посмотрели на дориту. Карл тоже не удержался и глянул в сторону девушки. ТогдаБерто как бы невзначай скользнул взглядом туда, где сидела виконтесса. Это не осталось незамеченным Бастианом. Юный Альмейда тоже оглянулся на дориту. Причём, если все присутствующие дружно прикидывались, что ничего такого они не делают, то Себастьян притворяться не стал.       Лионеллу трясло. Она всё ждала, что Бласко выдаст её, возьмёт и расскажет, что это она во всём виновата. А главное – ведь так оно и есть. Это из-за неё…. Не удержавшись, виконтесса всхлипнула. Сидевший рядом Бастиан повернулся и успокаивающе тронул девушку за плечо:       - Не плачь, дорита. Всё хорошо. Ведь все остались живы.       Лионелла всхлипнула громче, заморгала. По её щекам крупными горошинами покатились слёзы.       - Да что ж такое?! – огорчился Альмейда. – Плохой из меня утешитель.       - Неправда, - тут же ощетинился Салина. – Просто женщинам легче, когда они выплачутся. Так что плачь, дорита, не стесняйся. Можешь даже у Бастиана на плече. Он большой, в его рубашку столько слёз впитается!       Шутка подействовала. Кто фыркнул, кто хмыкнул. Даже виконтесса, напоследок прерывисто всхлипнув, смогла улыбнуться. Правда, прижаться к плечу марикьяре всё-таки не решилась.              

- -

      Вскоре всю компанию, включая виконтессу, позвали к Валмону и Фиеско. Там же были и Готье с младшим братом. Сначала уточнили, кто, куда и почему поедет. Лионелла подтвердила, что хочет к отцу и брату. Дельгадо поделился совместными планами с марикьяре. Салина добавил, что они могут взять с собой Водемона. Граф согласился, а Готье сказал, что быстро соберёт младшенького в дорогу. Графиня при этом разговоре не присутствовала, так что обошлось без слезоразлива. Пока. Затем герцог перешёл к давно уже назревшему делу.       - Бласко, - обратился он к своему оруженосцу, - пора произвести тебя в рыцари. И я собираюсь сделать это прямо сейчас. Но мы тут с графом кое о чём подумали… - герцог сделал паузу и интригующе улыбнулся.       Дельгадо в ожидании молчал, только коротко переглянулся с Арсеном. Но тот тоже не знал, о чём, собственно, речь. А Фиеско посмотрел на трёх «однокорытников» - бывших худших учеников Лаик, а ныне – солдат отряда Дельгадо и, по сути, его воспитанников.       - Юноши, скажу честно, я не верил, что мой оруженосец сможет превратить вас в нечто толковое. Вынужден признать, что я ошибался. Но это как раз тот случай, когда приятно оказаться неправым. И вот, о чём мы с графом подумали: вы трое тоже заслуживаете, чтобы стать рыцарями. И право на это вы получили, не таская за кем-то его шляпу и плащ, не подливая вино в бокал, а в бою. В боях, - поправил себя герцог. – Куда уж серьёзнее! У вас не было монсеньоров, но мы с господином Проэмперадором решили, что можем произвести вас в рыцари.       - Да, - кивнул Валмон, - это будет правильно.       А Готье широко улыбнулся – редкое событие.       Тротта, Фариани и Мей замерли, ошеломлённые. Посмотрели на Бласко. Их командир счастливо улыбался, словно получил лучший в мире подарок. Да так оно и было. Услышанное обрадовало его едва ли не больше, чем собственное произведение в рыцари.       - Ну, что ж, - усмехнулся Фиеско, - приступим….              

* * * * *

      Уже завтра надо было отправляться в дальнюю дорогу, но не отпраздновать кэналлийцы не могли. А марикьяре не могли к ним не присоединиться. Да и солдаты Фиеско не остались в стороне. Всё же, юный кэналлиец очень быстро стал им как родной. А тут мало того, что с ним расстаются, так ещё и племянник герцога уезжает со своим другом. Радовались солдаты и за троицу приблудных юнцов. Их рыцарство считали общей заслугой, а Карл, Анатоль и Луитджи даже не возражали. Слегка опьянев от счастья, они прощались с герцогскими солдатами, благодарили за науку, кивалина пожелания и напутствия. Пробовали танцевать вместе с кэналлийцами и марикьяре, но быстро выдохлись. Потом сели рядом с музыкантами, слушая песни и со стороны наблюдая за пляской.       Готье и Водемон тоже пришли полюбоваться праздником. Глядя на ошеломлённую физиономию младшего брата, Готье пошутил, не передумал ли тот ехать с этой компанией. Но мальчишка упрямо затряс головой. На самом деле у него даже зародилась мысль, а не напроситься ли во флот. Ну, марикьяре же когда-то поедут обратно…. Только где бы научиться нормально плавать? Нет, барахтаться в озере он мог, но море – это же совсем иное.       На счастье, об этих мыслях Водемона ничего не подозревала его матушка. Она и без того пребывала в лёгком ужасе от решения супруга отправить мальчика так далеко. Но хоть к ноймарцам! Северяне вообще люди серьёзные, степенные. Им не страшно доверить сына. А ещё там Савиньяки и Жермон Ариго. Есть, к кому попроситься. Но только не к марикьяре! Только не в море! И не к Дьегаррону в Сагранну!       Тихонечко вздыхая, графиня посмотрела на устроившуюся за столом Лионеллу. Девочка попросила разрешения написать юной жене герцога Фиеско. (Имя)пригласила виконтессу в свои комнаты.       Лионелла закончила письмо, поблагодарила графиню и пошла к герцогу. Фиеско в это время тоже был на дворе – беседовал с племянником и - теперь уже бывшим - оруженосцем. Девушка робко приблизилась, не решаясь прервать разговор. Но герцог заметил её и подозвал к себе. Лионелла попросила его передать письмо Мануэле. Фиеско тепло улыбнулся на это.       - Обязательно передам, - пообещал он. – Уверен, Ману будет рада.       Его взгляд стал серьёзным, хотя губы продолжали улыбаться.       - А ты? Ещё не передумала?       - Нет, - тихо, но твёрдо ответила виконтесса.       Герцог вздохнул:       - Что ж, это твоё право. Но будь осторожна со своими родственниками, девочка. Я не знаю твоего брата, но, как мне кажется, неплохо знаю деда и отца. Скажи, сможет ли Константин защитить тебя, если отец надумает устроить твоё будущее к своей выгоде?       Лионелла вздрогнула. То, о чём говорил Фиеско, очень могло случиться.       - Я надеюсь, что до этого не дойдёт, - сказала она и бросила взгляд в сторону Дельгадо.       Тот вместе с Арсеном ушёл к друзьям, когда пришла виконтесса. Герцог проследил взгляд девушки. Хмыкнул.       - Надеешься, что тебя сможет защитить Бласко?       - Он обещал.       Фиеско задумался:       - Сам он вряд ли сможет, но вместе с братом…. Я имею в виду Хорхе Дьегаррона. Очень может быть.       Лионелла вздохнула.       - Пойдёшь, потанцуешь? – спросил-предложил Фиеско.       - Нет, - тряхнула остриженными волосами девушка и смущённо призналась. – Я так не сумею.       Она пошла к дому, собираясь посмотреть на праздник из окна, но тут её перехватили марикьяре.       - Дорита, не уходи, - стал настаивать Берто. – Потанцуй с нами.       - Нет, нет, - испуганно заотказывалась виконтесса. – Я не умею танцевать, как вы.       - Ну, тогда спой нам, - сам того не подозревая, плеснул кипятка на ожог Себастьян.       Девушка густо покраснела. Признаваться красивому юноше с красивым голосом, что ты не можешь петь….       - Нэлли не поёт.       Виконтесса вздрогнула, услышав эту фразу Дельгадо.       - Быть не может, - удивились марикьяре.       - У дориты очень приятный голос, - отметил Бастиан.       Оглянулся на девушку, но та уже сбежала, воспользовавшись тем, что юноши отвлеклись на Бласко.       - Странно, - сказал юный Альмейда. – Как такое может быть? Девушка не поёт, не танцует….       - Зато она умеет попадать в неприятности, - мрачновато пошутил кэналлиец. – И втягивать в них много других людей.       - Это нехорошая шутка, - нахмурился Бастиан.       - Это правда жизни, как ни печально, - ответил Бласко. – Так что в дороге присматривайте за ней, пожалуйста. Надеюсь, без малого восемь десятков пар глаз окажется достаточно, чтобы эта рыжая птица снова не влетела в беду.              Матэн и Фариани отошли в сторонку от веселящихся солдат. Лекарь видел, что его помощник очень хочет о чём-то поговорить.       - Арсен, - начал Луитджи, - а герцог знает – о Бласко?       - О его болезни? – понял тот. – Нет. И никто, кроме меня и тебя. Он бы и мне, наверное, не признался бы. Во всяком случае, не так скоро. Я узнал случайно. При таких же обстоятельствах, что и ты.       - Но почему?! Почему он скрывает?!       - Есть причина. Он считает её веской. А я считаюсь с его мнением. Каждый из нас имеет право на тайну, Луисито. Так что и ты помалкивай, будь добр.       - Я молчу. Но Карл и Анатоль….       - НЕТ.       Фариани кивнул, подчиняясь запрету.       - Арсен, - чуть слышно заговорил он снова, - я был уверен, что Бласко выпил то лекарство, как и все….       Лекарь вздохнул. Он прекрасно понимал, почему друг так поступил. Эх, окажись Арсен рядом, он заставил бы этого упрямца…! Но что теперь говорить. Фариани и не подозревал, что у его наставника от отчаяния опускаются руки. Арсен единственный, кто знал, как мало осталось времени у Бласко. Чудо-лекарство. Это был такой шанс! Но друг предпочёл оставить его другим. Самоотверженность – прекрасное качество. Но как же больно терять таких людей!       

      

21е Осенних Волн

      

графство Дорак, Талиг

      

постоялый двор на Урготском тракте севернее Майдю

      

- -

      Осеннее утро было тихим до умиления. Густой туман окутал всё вокруг, так что всего в нескольких шагах уже ничего не было видно. Даже деревья, что росли возле постоялого двора, выглядели призраками великанов. Из-за едва ощутимого ветерка казалось, что туман дышит – тихо и спокойно, как спящий. Но встающее на горизонте солнце вот-вот должно было разбудить его. Оно окрасило серые пасма в нежнейшие тона радуги. И туман словно бы вздохнул глубже, просыпаясь, и начал медленно подниматься над землёй.       В столь ранний час на постоялом дворе бодрствовали немногие. Кроме дежурных (моряки по привычке называли их вахтенными) не спали только теньенты-марикьяре.       Стоя во дворе в нескольких шагах от входной двери, Бастиан хмыкнул: пить шадди из походной кружки – это что-то. Но юный Альмейда был не из тех, кто привередничает. Главное – шадди есть. А ещё – вокруг такая красота!       - И чего ты вскочил? – спросил юноша, даже не обернувшись.       За его спиной протяжно и смачно зевнул Салина. С явным усилием вернул челюсть на место и только тогда сонно возмутился:       - А откуда…?!       - Ты в косяк вписался.       - Да?! – вроде как не поверил Берто.       - Да, - Бастиан почти беззвучно рассмеялся. – Так чего вскочил?       - Тебя искал, - добродушно огрызнулся друг.       - Да куда я денусь?!       - Вот ты-то как раз куда угодно! – взъерошился Берто. - Напомнить?!       Юный Альмейда фыркнул:       - Не надо. Мне просто захотелось на свежий воздух. Выпить шадди, полюбоваться утром….       - О! Кстати! А у тебя там много шадди? – Салина повис на руке друга, пытаясь заглянуть в кружку. – Дай!       - На! – не стал упираться Себастьян.       Рассмеялся. Привычка делиться друг с другом у них появилась ещё в отрочестве, вскоре после знакомства. Инициатива исходила от Бастиана, но Берто очень быстро её подхватил. Они делили еду и воду, вино и шадди, одеяло, плащ, порох и пули…. Да что угодно. Кроме девушек.       Салина застонал, по глоточку смакуя морисский напиток.       - М-м-м, аж глаза открылись….       - Тише ты, - благодушно шикнул на него друг. – Перебудишь всех. Смотри лучше, как красиво! Вот за это я готов терпеть сушу.       Берто согласно угукнул. После шадди он тоже преисполнился благодушия.       - Чего не спится?       Марикьяре повернулись на голос. Из дверей дома вышел Бласко – чуть взлохмаченный, как всегда немного мрачноватый, но, судя по лёгкой улыбке, пока вполне довольный жизнью.       - Доброе утро, - пожелал он.       - Доброе, - согласились марикьяре.       - Так чего вскочили ни свет, ни заря? – вернулся к вопросу Дельгадо, потягиваясь и встряхиваясь.       - Да просто… - пожал плечами Себастьян.       Кэналлиец понимающе кивнул. Втянул носом влажный воздух, посмотрел на редеющий туман.       - День будет солнечным.       Друзья-марикьяре уловили в его голосе едва заметные нотки чего-то, похожего на удивление.       - А что, - насторожился Берто, - это так нехарактерно?       - Вообще-то, да, - словно размышляя вслух, ответил Дельгадо. – Третий месяц осени подходит к концу. В это время в Эпинэ обычно бывают противные проливные дожди. А в этом году солнечно и сухо….       - Так это же хорошо, - отверг его сомнения Альберто. – Быстрее и легче доберёмся в Тронко. Мне как-то мокнуть в дороге не очень-то хочется. К тому же, с нами дорита.       - К слову о ней, - вмешался в их разговор Бастиан. – Бласко, друг, я заметил нечто странное….       - Ну, - кэналлиец сумрачно глянул на него исподлобья.       Этот взгляд мог остановить, заставить замолчать или хотя бы засомневаться, но не того, кто служил непосредственно под командованием Рамона Альмейды. Первый адмирал Талига ещё и не так мог посмотреть. Поэтому Бастиан, хоть и заметил, что Дельгадо злится, но особо не впечатлился. И уж конечно не передумал говорить о том, что его беспокоило.       Берто напрягся. Он догадывался, о чём пойдёт речь. Он тоже обратил внимание на некоторые странности в отношениях «однокорытника» и его подопечной. Поговорить стоило бы, хотя Салина – пока ещё – считал это личным делом Бласко. Бастиан, похоже, думал иначе. И другу было плевать, что у Дельгадо шерсть на загривке встала дыбом.       - Я заметил, - продолжил юный Альмейда, - что дорита всё время оглядывается на тебя. Прежде чем принять любое, даже самое пустяковое решение, она ждёт твоего разрешения. И в глазах у неё не вопрос, а страх. Так воспитывают не девушку, а собаку. Причём – плохой хозяин.       Взгляды Бласко и Бастиана скрестились, и кэналлиец едва не зарычал. А Салина напрягся ещё больше. Вот только драки им и не хватало! Но Дельгадо взял себя в руки и неожиданно фыркнул-хмыкнул.       - Собаку? – со злой иронией переспросил он. – Знаешь, друг, некоторых девушек тоже очень хочется взять на поводок. Ради их же собственной безопасности.       Альмейда настойчиво ждал продолжения, и оно последовало.       - Я ведь не всё рассказал вам тогда… - Дельгадо сделал паузу, подбирая слова. – Весь тот кошмар у Кайна произошёл только потому, что одной непослушной девчонке вздумалось прогуляться. Хотя я очень просил её… - он сжал кулаки, сделал вдох, выдох, заставил себя расслабить пальцы. – И главное, она никому ничего не сказала. Просто взяла и ушла. А в результате…. Мы из боя, что был перед этим, вышли – ни у кого, ни одной серьёзной раны, а тут…! Ну, Хавьеру повезло, иначе лежать бы ему в могиле. Но трое солдат – при смерти, семеро – в плену. Захваченная фельпская галера…. Вы ещё не поняли? ОНИ ВСЕ ЕЁ СПАСАЛИ! Эту рыжую, непослушную птицу!       - Понимаю, - мягко сказал Бастиан. – Но мы – мужчины. Более того – мы военные. А она – всего лишь девочка.       - Я согласен, - оборвал его Бласко, - рисковать ради этой девчонки своей жизнью. Но – ТОЛЬКО СВОЕЙ. Я не хочу, чтобы мои люди погибали так… так глупо. Я хочу вернуть домой их всех. Живыми.       Марикьяре кивнули: это желание было им очень даже понятным.       - Надеюсь, у тебя получится, - искренне сказал Бастиан. – Но, друг, дорита, похоже, уже всё осознала. Сколько ещё ты будешь её наказывать?       - Я не наказываю. Я лишь не хочу, чтобы она снова попала в беду.       - Так может, стоит просто поговорить, объяснить….       Дельгадо рассмеялся с горькой иронией:       - Думаешь, я не пробовал?! Беда в том, что дорита упорно меня не слышит. Порой мне даже кажется, что она всё делает мне назло. Поэтому теперь я больше её не прошу. Теперь я приказываю. И держу эту птицу на коротком поводке.       - Птица – на поводке? – вздёрнул бровь Салина.       - А что делать?! – пожал плечами Дельгадо. – Вот верну её отцу. Или брату.       - Но если она тебе в тягость… - начал Бастиан.       - Даже не продолжай, - оборвал его кэналлиец. - Я не отдам её тебе.       - Ты мне не доверяешь, - понял Альмейда. – Резонно, ведь ты меня совсем не знаешь.       - Да.       - Но ты знаешь Берто….       - Нет.       - В смысле? – удивился Салина.       Дельгадо повернулся к нему:       - Я знал тебя в Лаик. Немножко. Но это было давно. Я мог бы доверить тебе солдат, ведь ты тоже офицер, а они способны постоять за себя. Но не девушку.       Берто ошеломлённо распахнул глаза:       - Это что ж я, по-твоему….       - Брат, остынь, - остановил его Бастиан. – Бласко прав.       Салина выдохнул, но напоследок сверкнул глазами в сторону «однокорытника».       - Друг, - Альмейда снова повернулся к кэналлийцу, - давай поставим точку в конце предложения. Мы просто хотим тебе помочь. И если для этого надо взять на себя часть забот о дорите….       - Спасибо, - в очередной раз остановил его Дельгадо. – Я вас понял. Но пока мне ничего не нужно сверх того, о чём я просил. То есть просто смотрите, чтобы дорита где-нибудь не потерялась. С остальным я справлюсь. В конце концов, мне не долго осталось с ней возиться.       Его слова прервал чей-то смех. Оказалось, это вышел на двор Арсен. Должно быть, хотя бы часть разговора он слышал, но не вмешивался. А тут не выдержал.       - Доброе утро, друзья, - лекарь приветственно поднял кружку, судя по аромату – тоже с шадди. – Прошу простить мне мой смех. Но я тут вспомнил, как Бласко говорил нечто подобное. «Недели две, - ты говорил. – Ну, может, месяц. Не больше. Отвезу дориту в Эр-Сабве, передам сестре и брату…» Это было… - он задумался, вспоминая. – В месяце Весенних Волн. Аккурат полгода назад,– и он снова захохотал.       - Полгода?! – изумился Берто, а Бастиан посмотрел на кэналлийца с уважением. – Бласко, да ты герой!       Восторг «однокорытника» Дельгадо проигнорировал, а на Арсена посмотрел с лёгкой укоризной:       - Надеюсь, на этот раз всё закончится намного быстрее.       - Твои слова да Леворукому в уши, - пожелал Матэн, продолжая смеяться. – А что? Фламинго – самая, что ни на есть Закатная птица. Может, он заберёт Нэлли к себе? Или Повелителю Кошек ты тоже не доверяешь?       - Я с ним не знаком, – огрызнулся на подначки Бласко. – И мне кажется, что Зеленоглазому и без дориты сейчас забот хватает.       - То есть ты не согласен?       Дельгадо понял, что друг так просто не отцепится.       - Как ты сам заметил, в Закате – кошки. А я обещал оставить нашу рыжую птицу в месте, где она будет в безопасности. И к слову – пора бы нам её будить.       - Да ты что! – не согласился с ним Берто. – Рано же ещё!       Бласко уже привычно вдохнул-выдохнул.       - Пока она соберётся, кони ждать устанут.              Ещё даже не открыв глаза, Лионелла поняла, что её разбудило. Голос Бласко, ставший её кошмаром и проклятием. А главное, юный командир никогда особо не напрягал голосовые связки. Но виконтессе и тихого его голоса хватало. Особенно с недавних пор.       Девушка села на кровати, чувствуя, как колотится сердце. Неужели она снова проспала?!! Стараясь выровнять дыхание, она распахнула глаза, осмотрелась, прислушалась – и облегчённо выдохнула. Нет, ещё рано. Дельгадо просто с кем-то беседует во дворе. Судя по тому, что говорят они не на талиг, его собеседники – Себастьян и Луис Альберто. Виконтесса ещё не очень хорошо знала их язык, но суть уже улавливала легко. И сейчас, вслушавшись, с ужасом поняла, что три теньента говорят о ней. Бласко всё-таки рассказал своим друзьям, что натворила Лионелла.       Девушка всхлипнула. Похоже, Дельгадо никогда её не простит! Даже странно, что он не избавился от обузы в лице виконтессы у Валмонов. Мог бы оставить её там в приказном порядке. Или отослать вместе с Фиеско. Мог. Но не сделал. Лионелла не пыталась обмануть себя, предполагая, что за действиями Дельгадо стоят какие-либо тёплые чувства к ней. Нет, это всего лишь долг. Обещание, которым кэналлиец однажды связал себя, и о котором, наверное, уже четыреста раз пожалел. От этих мыслей девушке было нестерпимо больно. А смех Арсена и его слова лишь увеличили горечь в её сердце.       Продолжая всхлипывать, Лионелла умылась и стала одеваться. Может, если она соберётся быстро, Бласко сегодня не будет слишком злиться на неё?       Пуговицы колета никак не поддавались. Девушка вчера ушила растянувшиеся петли и, похоже, перестаралась.       - Да что ж такое! – подосадовала она, силясь пропихнуть очередную пуговицу в слишком узкое отверстие.       Это всё-таки удалось, но пуговица отомстила: ноготь указательного пальца оказался сломан. И даже хуже – надорван. Хлынула кровь.              Стоявшие почти под окнами теньенты услышали слабый вскрик. Все четверо сразу же подняли головы, стараясь понять, что случилось. Бласко недовольно поджал губы:       - Наверное, мышка.       - Или крыса, - выдвинул ещё одну версию Матэн.       - Нет, от крысы она громче бы визжала.       Бастиан помрачнел, не одобряя такого отношения к страхам дориты.       - Может, стоит всё-таки посмотреть, - настойчиво предложил он.       Но Дельгадо и сам уже направился к входу в дом. А то шутки шутками, но эта девчонка на самом деле может найти неприятности на свою – и не только – голову где угодно. Так что ворчал Бласко скорее оттого, что выбора-то у него, собственно, и нет. Хочешь, не хочешь, а придётся идти и выяснять, что же там с доритой стряслось. За ним последовали Арсен и марикьяре.              Из-за двери слышались всхлипы и постанывание.       - Нэлли, - требовательно позвал Дельгадо.       Постучал и, не услышав слова «нет», вошёл. Девушка повернулась к нему, испуганная и заплаканная.       - Что на этот раз? – пожелал понять Бласко.       За ним в комнату шагнули марикьяре и Арсен.       - Нэллита, - мягко обратился к ней Бастиан.       Наверное, если бы не он, Лионелла ответила бы «ничего не случилось». Но адмиральский сын был человеком, в плечо которого хотелось уткнуться и поплакать.       - Я ноготь сломала… - тихонько шмыгая носом, пожаловалась виконтесса.       - Опять?! – возмутился Дельгадо. – Да сколько же их у тебя?!       Девушка мгновенно встопорщила перья, готовясь защищаться.       - Десять! – огрызнулась она.       - И все ломаются?!       - Нет! Это всего лишь третий!       Салина и Матэн заржали:       - Осталось ещё семь. До Тронко хватит.       Альмейда к веселью не примкнул. Он подошёл к Лионелле и попросил:       - Покажи.       До этого момента девушка прятала пострадавшую руку за спиной, но тут решилась. Протянула её Бастиану. Тот заметил, что её пальцы дрожат, а указательный был наскоро замотан носовым платком. Сквозь ткань уже проступала кровь.       - Я посмотрю, - сказал Бастиан и очень бережно развернул повязку.       - Ну, и чего вы ржёте?! – упрекнул он друзей. – Ей же больно.       Арсен перестал смеяться и тоже подошёл к виконтессе. Салина присмотрелся, оценил, присвистнул.       - «Шипучка» есть? – спросил лекаря Альмейда.       Тот кивнул:       - Сейчас всё принесу.       Он вышел, а девушка встретилась взглядом с Бласко. О чём он думает, она понять не смогла. Впрочем, как всегда. Глаза Дельгадо были непроглядной тьмой. Смотреть в них было так же страшно, как оказаться в абсолютно тёмной комнате. Так и кажется, что сейчас из какого-нибудь угла на тебя бросится неведомое чудище. Лионелла отвела взгляд, а Бласко так и не подошёл к ней. Просто стоял и смотрел.       Вернулся лекарь. Принёс свою медицинскую сумку. Достал оттуда пузырёк с жидкостью, которая помогала остановить кровотечение и прочистить раны.       - Давай руку, - приказал Арсен.       - Нет, - испугалась виконтесса.       - Нэлль, - мягко укорил её Бастиан. – Это надо сделать.       - Она печёт! – пожаловалась девушка, раньше уже успевшая познакомитьсяс действием «шипучки».       - Ничего, - успокоил Бастиан, бережно, но настойчиво взяв её за запястье, - я подую тебе на пальчик, и больно не будет.       Не привыкшая, или правильнее сказать – отвыкшая от такого обращения, виконтесса посмотрела на него и ошеломлённо заморгала. Воспользовавшись моментом, Арсен облил её палец лекарством. Девушка айкнула, но Бастиан, как и обещал, стал осторожно и почти нежно дуть на пострадавший ноготок.       - Это надо срезать, а потом забинтовать, - сказал Матэн.       - Нет! – снова испугалась виконтесса. – Это будет больно!       - Нэлли! – пресёк её хныканье лекарь. – Если оставим это, как есть, потом может получиться ещё хуже и больнее.       - Он прав, - поддержал Арсена Бастиан. – Не бойся, Нэллита.       Но ей было страшно до дрожи. Конечно, у Альмейды хватило бы сил заставить девушку, но он предпочёл уговорить.       - Нэлль, - всё так же мягко обратился он к ней, глядя прямо в глаза. – Пожалуйста, доверься нам.       У виконтессы дрожали губы.       - Я боюсь, - призналась она.       - Всё. Будет. Хорошо, - успокоил её Бастиан.       Улыбнулся и прижал девушку к своей груди, в то же время крепко удерживая её руку, чтобы Арсен мог выполнить своё дело. Тот не мешкал, быстренько укоротил пострадавший ноготь, капнул на ранку заживляющий бальзам и наложил повязку.       - Вот, я даже бантик тебе завязал, - усмехнулся он напоследок.       Лионелла прерывисто вздохнула в объятиях марикьяре. Бастиан успокаивающе провёл ладонью по рыжим волосам и мягко отстранился.       - Вот и всё, - улыбнулся он.       В последний раз шмыгнув порозовевшим носиком, виконтесса смогла улыбнуться в ответ, хотя в несчастном пальчике пульсировала боль.       - Может, шадди? – предложил Бастиан. – Я сделаю его не очень крепким, и кое-что туда добавлю… - он интригующе улыбнулся. – Надеюсь, тебе понравится.       

      

- -

      Кроме сломанного ногтя иных неприятностей не случилось, так что отправиться в путь кэналлийцы и марикьяре смогли довольно рано. Это давало надежду на то, что расстояние они за этот день пройдут приличное. Вот только в Мантье всё равно не смогут попасть до темноты. Подъехав к Дельгадо, Себастьян озвучил ему свои сомнения.       - …Так и стоит ли нам загонять лошадей? Я вижу, что здесь, - он указал на карте место, где от Урготского тракта отходила ветка Алатского, - какое-то поселение.       - Да, - кивнул Дельгадо, лишь мельком глянув на карту: он хорошо знал эти места. – Там маленький городок. Нечто вроде слегка облагороженной деревни.       - Они смогут нас принять?       Кэналлиец снова кивнул.       - А приличная гостиница там найдётся?       Дельгадо с лёгким удивлением посмотрел на Себастьяна.       - Я думаю, что дорите надо дать возможность нормально отдохнуть, привести себя в порядок. Ну, там, ногти, волосы… - пояснил тот. - Ведь потом, как я понимаю, сделать это уже будет негде до самого Тронко. Найдётся в том городке куафёр?       - Не знаю, не искал. Но один вариант есть…. Мы как раз будем проезжать мимо. Спросим.       Больше ничего Бласко объяснять не стал, а Себастьян и присоединившийся к ним Луис Альберто не настаивали, доверившись кэналлийцу. Дельгадо забрал у Хавьера виконтессу, пересадив её себе за спину, и выдвинулся в голову отряда.              Тракт был почти пустым. Видимо, здесь люди ещё не до конца отошли от потрясения. Но человек не может бояться слишком долго. Страх понемногу уходил, уступая любопытству. Небеса и земля успокоились, и люди осторожно начали выглядывать из-за своих заборов. Они хотели понять, что же произошло. Отряды Проэмперадора уже успели посетить многие из населённых пунктов и объяснить их жителям, что к чему. После этого кое-кто из местных всё же решился снарядить телеги. Далеко-то ехать, конечно, ещё боязно, а вот в соседнюю деревню – другое дело. Надо же обсудить новости, поговорить о делах, проведать родных и друзей. Жизнь медленно, но верно возвращалась в нормальное русло.       Кэналлийско-марикьярский отряд без задержек и препятствий быстро продвигался по тракту. Дорога была хорошей, а вот погода стала подводить.       - Ты же говорил, будет солнечно, - полушутя проворчал Салина.       - А ты оглянись, - огрызнулся в ответ Дельгадо.       Да, за их спинами, на юге, небо по-прежнему оставалось ясным. Зато впереди….       - Ну, хоть не гроза… - попытался найти что-то хорошее Хавьер.       И тут же тяжёлые тучи осветила вспышка молнии.       - Лэйе Астрапэ! – вырвалось у кого-то из солдат.       - Лэйе! – мрачно отозвалсядругой.       - А ведь почти добрались! – подосадовал третий.       Все понимали, что им придётся въехать в дождь. Даже хуже – в ливень с грозой. А это опасно.       К командирам тихонько подобрался Водемон.       Самый младший из братьев Валмонов был тихим и не доставлял хлопот. Он скромно держался среди солдат, что, судя по всему, было ему привычно. Сказывались поездки с Сержем и Готье. Особого внимания к себе он не требовал, обычно довольствуясь помощью егеря, которого отправили с ним. Тот должен был сопровождать юного виконта до того момента, когда он найдёт себе монсеньора, а потом вернуться домой, чтобы рассказать старшим Валмонам, где осталось их чадо. Что кавалеристам, что морякам мальчишка нравился, и они чуть-чуть опекали его. А он очень искренне интересовался ими, внимательно слушал и временами о чём-то задумывался.       С момента отъезда из родительского дома Водемон впервые намеренно привлёк к себе внимание теньентов. Те оглянулись на деликатное покашливание. Юный Валмон немного смутился, но не отступил.       - Гроза, наверное, уже над деревней, - заговорил он. – Или вот-вот будет там. Но на хорну ближе есть место, где мы сможем укрыться и переждать непогоду.       Бласко сощурился, с непонятным для теньентов-моряков интересом вглядываясь в лицо Водемона.       - Ты знаешь, что это за место? – спросил он мальчика.       Тот заалел щеками, но кивнул:       - Да. Серж и Готье останавливались там. Я помню, как Готье советовал хозяйке сделать из своего заведения гостиницу. Её это заинтересовало. Не знаю, как далеко она продвинулась в этом деле, но и раньше в её доме могло одновременно остановиться человек двадцать. И там хороший загон для лошадей, с навесами.       - Двадцать… - Дельгадо не был настроен оптимистично. – Нас восемьдесят. А лошадей и того больше.       Капрал марикьяре пожал плечами:       - Остальные поедут в деревню. Как только утихнет гроза. А дождь – это не страшно. Обсохнем, отогреемся. Главное, чтоб нас местные жители не сильно испугались.       - Это мы решим, - о чём-то задумавшись, кивнул Дельгадо. – Но нам лучше поторопиться.       Они двинулись вперёд. Салина и Альмейда пристроились рядом с Бласко.       - А что это за дом? – спросил Берто.       - Весёлый, - ответил кэналлиец.       Теньенты марикьяре пару мгновений осмысливали услышанное.       - ЧТО?! – наконец вырвалось у Берто.       - ТО САМОЕ, - хохотнул Дельгадо, пришпоривая лошадь.       Марикьяре скоро поравнялись с ним.       - Бласко, - обратился к кэналлийцу Себастьян, - это не подходящее место для дориты.       - Ты можешь предложить что-то лучшее? – всё ещё со смехом огрызнулся Дельгадо. – Тогда поторопись.       Они посмотрели вперёд – туда, где сверкали молнии и стояла стена ливня. Хотя нет, не стояла. Она двигалась им навстречу. Альмейда помрачнел и тряхнул головой: вариантов не было. Разве что везти девушку дальше – в деревню, а потом ещё искать там подходящий дом…. И всё это под потоками холодной воды, уворачиваясь от молний.       - Знаешь, друг, - вдруг решил поделиться с Бастианом Бласко, - дорита однажды чуть-чуть промочила ноги. Так мы её потом месяц лечили.       Альмейда намёк понял и обеспокоенно посмотрел на прижавшуюся к кэналлийцу виконтессу. Похоже, выбора действительно нет.              Тучи, до этого стоявшие кучно, расползлись по небу, словно распустивший щупальца спрут. Самое начало вечера, когда до заката ещё далеко, стало тёмным и мрачным. Повеяло холодом. Но гроза утихла, остался только ливень, похоже, зарядивший на всю ночь. Вот в него-то и въехал отряд. На счастье, до «весёлого дома» было уже недалеко.       На удивление, там их ждали. Кто-то, выглянув в окно, увидел приближающихся всадников и сказал хозяйке. Дельгадо сразу переговорил с ней, узнал, скольких людей она сможет приютить, и быстро определил, кто останется здесь, а кто поедет дальше – искать кров в деревне. Выбирал юный командир исходя из состояния лошадей и людей. То же самое сделали и марикьяре.       Пока всё это решалось, Лионеллу отправили в дом – отогреваться и приводить себя в порядок. Виконтесса промокла и дрожала, так что ею сразу же занялись здешние обитательницы. Девицы выглядели на удивление прилично, похоже «мамаша» всё же решила переделать бордель в гостиницу. Но, судя по огоньку во взглядах, ни она, ни её «домочадицы»* не были против того, чтобы оказать постояльцам «дополнительные услуги».       * Это не опечатка, а шутка.       Водемон, хоть и продрог, но в дом не побежал. Он подошёл к командирам, ожидая приказаний. Мальчик всерьёз собирался принять участие в деле размещения солдат, но Дельгадо властно отослал его сушиться и греться. Причём глянул на юного Валмона так, что тот и не заикнулся спорить. Искать поддержки у марикьяр против кэналлийца мальчику – к его похвале – даже в голову не пришло. Собственно, это ничего бы не дало: моряки были полностью согласны с Дельгадо в этом вопросе. Маленькое разногласие возникло только из-за гонцов.       Бласко отправил Анатоля с теми, кто ехал дальше, в деревню. Тот должен был потом вернуться и доложить, как они расквартировались. Марикьяре хотели, чтобы то же самое сделал и их человек. Тогда Дельгадо и возразил, что корнет Мей прекрасно справится один. Так что нет нужды гонять туда-сюда под дождём ещё кого-то. Тем более что расстояние для Толио просто смешное. Помня, каким нескладным был барон Мей в Школе Оруженосцев, Салина, тем не менее, от неодобрительных высказываний воздержался, полностью доверившись своим «однокорытникам». За то недолгое время, что они путешествовали вместе, у Берто появились веские для этого основания. Он не был слепым, а то, как изменились худшие ученики, было явным и неоспоримым. Оставалось только признать, что Дельгадо сотворил чудо.       Невольно вспомнился Кинто. Нет, спасённый гайифец не был худшим. Но когда его нашли Берто и Бастиан, он был затравленным, раздавленным и почти лишившимся рассудка. Но ведь ожил! Может, когда-нибудь этот мальчик решится признаться, кто же он на самом деле? Садовник? Нет, в растениях он понимает, с этим не поспоришь. Только уж очень руки нежные для того, кто с малолетства имел дело с землёй и лопатой.       

Вечер и ночь с 21го на 22ое Осенних Волн

      

Близ перекрёстка Урготского и Алатского трактов

      

Эпинэ, Талиг

      

- -

      Наконец-то Лионелла смогла надеть платье.       И не лишь бы какое, а красивое.       Перед этим девушку искупали, одновременно напоив горячим отваром из цветков липы и чуть-чуть подкормив ломтиками тушеной телятины. Потом служанки, не особо спрашивая, взялись наводить красоту на ногтях Лионеллы. Виконтесса дивилась их манерам, но сопротивляться не стала. Во-первых, привести себя в порядок ей ну очень хотелось. Во-вторых, начни она возмущаться - и ей влетит от Дельгадо.       Ногти виконтессе укоротили, подпилили и отшлифовали замшей до блеска. Потом её всю натёрли маслами. Лионелла блаженствовала. Почти год она не могла позволить себе такую роскошь. В это время в купальную комнату заглянула хозяйка. Дельгадо не сказал ей, что рыжая девчонка – виконтесса из рода Манриков, просто попросил позаботиться. Но женщина опытным глазом определила, что Нэлли не так проста. А ещё она пришла к выводу, что для кэналлийского теньента эта малышка что-то да значит. Почему-то же он возит её с собой? На «походную подругу» не похожа. Но и не невеста. Одно слово – загадка. Которую хотелось разгадать. Хоть какое-то развлечение! А то с этими мировыми потрясениями жизнь стала совсем скучной.       Окинув взглядом гостью, хозяйка взялась за ножницы, чтобы подровнять ей волосы. А служанок она отослала за нарядом. Те принесли белое нижнее платье и алое верхнее. Лионелла оделась и, сев перед зеркалом, в замешательстве смотрела на своё отражение. Хозяйка же взялась за раскалённые щипцы, чтобы завить волосы гостьи. Локоны она делала крупные, так что управилась быстро. Умело встряхнула причёску, придавая ей более естественный вид.       - Красотка! – оценила женщина полученный результат.       Лионелла покраснела, опустила глаза, смущённо трогая шёлк одежды.       - Что, ты, наверное, уже и отвыкла видеть себя такой? – усмехнулась хозяйка.       Девушка кивнула.       - На, вот, - женщина протянула гостье маленькую фарфоровую баночку, - губки намажь. Это масло специальное – для мягкости и блеска. А для цвета тебе и не нужно, ты сама яркая.       - Спасибо, госпожа Фриза, - поблагодарила виконтесса, которая уже знала, как зовут хозяйку.       Смазала губы, снова посмотрела на себя в зеркало.       - Нравится хоть платье-то? – спросила женщина.       - Оно красивое, - тихо ответила виконтесса, снова опуская глаза.       - Ещё бы! – довольно улыбнулась Фриза. – И очень тебе идёт, уж поверь мне. Ты в нём как роза.       Лионелла кивнула, но как-то неуверенно. Хозяйка мгновенно это уловила.       - Ну, что не так? – спросила она.       - Плечи…. Очень открытые… - объяснила виконтесса, очень надеясь, что женщина не обидится и не пожалуется Дельгадо. - А у меня веснушки… - едва слышно закончила она.       - Ну, да. Ну, и что? – хозяйка не видела в этом проблему.       - Если б можно было их как-то прикрыть….       - Плечи у тебя красивые. Но если тебе так будет спокойнее… - Фриза накинула на девушку шарфик из паутинно-тонкой белой ткани, заправила его под край декольте. – Так больше нравится?       - Да, спасибо, - снова поблагодарила Лионелла, чуть оживившись.       - Ну, что, пойдёшь, покажешься своему кавалеру?       - Какому?! – даже немного испугалась девушка.       - Что значит «какому»?! – рассмеялась хозяйка. – А у тебя их несколько?!       - Нет! – замотала кудрями Лионелла. – У меня нет никого!       - Как же – никого? – удивилась Фриза. – А тот, что привёз тебя?       - Бласко?       - Он самый, - женщина сощурила глаза.       - У меня с ним ничего нет! – заотказывалась девушка, округлив глаза, потом вдруг погрустнела. – Он меня совсем не любит, даже наоборот…. Просто заботится….       - А марикьяре?       - То же самое. Да я и знаю их всего несколько дней, - Лионелла опустила глаза, задумавшись о чём-то. – Один из них очень добр ко мне, но…. Это только доброта, ничего более.       Хозяйка тоже задумалась, хмыкнула.       - Ну, если всё так, как ты говоришь, если ты с этим парнем не от большой любви путешествуешь, так и зачем тебе это делать? Какой тебе смысл мотаться с военными по всему Талигу? Совсем не для такой девочки жизнь. Ты красивая, нежная…. Оставайся-ка лучше у меня.       Виконтесса вздрогнула, округлила глаза:       - Нет! Нет-нет.       - Да ты не бойся. Заведение у меня приличное. Был бордель, а теперь гостиница. Так что из постояльцев ты сама себе сможешь клиента выбрать, какой понравится. А захочешь, и я тебе покровителя найду, не такого, как эти юнцы. Серьёзного мужчину, влиятельного, богатого. Ко мне тут Валмоны иногда заезжают. Ну, Серж, тот жестковат немного, но для такой сладенькой малышки, как ты – я уверена - у него найдётся нежность. То же и о Готье сказать можно. Хоть он и бык здоровенный, но силу свою соразмеряет.       - Нет, - испуганно повторила Лионелла, мотая головой.       - Вот глупышка! – всплеснула руками Фриза. – Даже если у тебя ещё ни с кем из этих ничего не было, думаешь, так оно и дальше будет? Ну, так послушай знающего человека. У юнцов этих кровь горячая. Кто-нибудь из них да не удержится. Так что будь осторожна, девонька, если такого себе не хочешь. А лучше – выбери сама. Потому что иначе за тебя могут решить они.       Лионелла слушала, разинув рот. Дыхание перехватило от накатившего ужаса, а сердце дрожало и обрывалось. Не в силах здраво рассуждать, девушка, тем не менее, пыталась как-то всё осмыслить. И картина нарисовалась страшная.       Что, если Бласко намеренно привёз её сюда?! Что, если всё будет именно так, как сказала Фриза?! А может, Дельгадо вообще собирается оставить надоевшую виконтессу здесь…?!       Вскочив, Лионелла бросилась вон из комнатки. Хозяйка не стала её удерживать. Она решила, что малышка,наконец, определилась в своём выборе.              

* * * * *

      Мужчины закончили приводить себя в порядок, конечно же, быстрее, чем виконтесса. Дельгадо уединился с одной из здешних девушек. О кэналлийцах частенько болтали, что они не пропускают ни одной красотки, но это, конечно же, было преувеличением. Хотя сегодня Бласко собирался позволить себе расслабиться, отдохнуть, как говорится, телом и душой.       Получилось только телом. На душе осталась пустота и тьма. А потом и тело стало медленно наполняться болью. Этого ещё не хватало! Хотя, стоит ли удивляться? Промок, продрог….       Юноша встал и, не обращая внимания на недоумевающий взгляд временной подружки, принял пилюлю из «тайного» пузырька.       - Приболел? – с лёгкой насторожённостью спросила она.       - Да, - не соврал Дельгадо. – Простудился.       Последнее было ложью лишь частично, зато подарило идею. Бласко достал и баночку с мазью.       - Сможешь растереть меня? – спросил он. – Вдоль позвоночника и плечи.       Девица охотно согласилась.Руки у неё оказались сильными и мягкими, и Дельгадо невольно разомлел от их массирующих движений. Закрыв глаза,едва не задремал. Из глубины памяти поднялся образ Ракель, отчего сердце тоскливо заныло. Особенно, когда служанка, закончив растирать ему плечи, обняла его и прильнула к спине. Вспомнилось, как однажды так сделала хозяйка Медвяной Рощи. Ей тогда было страшно. Женщина понимала, что беды Талига, уже коснувшиеся её семьи, могут прийти прямо в дом, отняв последнее. Последних. Ища утешения, Ракель тогда прижалась к Бласко, а он успокаивающе погладил её руки. Маленький Филипп, всегда чувствовавший состояние матери, захныкал, и Дельгадо покачал колыбель, успокаивая и его.       Юноше стало горько. Иллюзия семьи, которой у него не будет никогда….       - Что?       Кэналлиец вздрогнул, возвращаясь в реальность.       - Ты что-то сказал на своём языке, - пояснила девушка, заглядывая ему через плечо, - а я его не знаю.       Дельгадо заставил себя улыбнуться:       - Ничего особенного. Я просто задремал, и мне даже что-то приснилось. У тебя волшебные руки, Джу.       Она довольно заулыбалась.       - Ляжешь?       - Да, пожалуй, - согласился юноша.       У девицы в этом был свой интерес, и она, улегшись рядом, игриво потёрлась лицомо плечо кэналлийца. Но Бласко ещё не был готов отпустить от себя воспоминание о Ракель.       - Налей мне вина, - попросил он.       Джу слезла с кровати и подошла к столу, где были остатки лёгкого перекуса и початый кувшин белого вина. Больше ничего она сделать не успела.       Внезапно распахнулась дверь, и в комнату ворвалось нечто. То ли огненный вихрь, то ли алая птица. Влетела и бухнулась прямо на лежащего кэналлийца.       - НЭЛЛИ?!! – опознал в явлении Бласко.       Вцепившись в него, девчонка всхлипывала.       - Слезь с меня! – потребовал кэналлиец, но Лионелла отрицательно тряхнула головой.       А Джу, наконец, выйдя из остолбенения, согнулась пополам и залилась хохотом.       - СЛЕЗЬ С МЕНЯ! – Бласко снова попытался сдвинуть с себя прилетевшее счастье, но виконтесса вцепилась ещё крепче, всхлипывая ещё громче.       Джу уже начала поскуливать. Она считала, что видит сцену ревности. Иное ей и в голову не приходило.       - Дура! – не выдержал кэналлиец. – Дай я хоть штаны надену!       До виконтессы, наконец, дошло, в какой пикантной ситуации она оказалась. Дошло, что Бласко, вообще-то, абсолютно голый, и его прикрывает лишь угол одеяла. Покраснев так, что едва не сровнялась цветом с платьем, Лионелла подскочила, села и резко отвернулась. Дельгадо повернулся в другую сторону и попросил Джу подать ему одежду. Она подала, но не удержалась и спросила, лукаво сверкнув глазами:       - А может, не стоит?       - Джу! – не принял шутку Дельгадо. – Спасибо. И оставь нас, пожалуйста.       Всё ещё улыбаясь, девушка кивнула и ушла. Бласко оделся – быстро, но без суеты.       - Можешь повернуться, - разрешил он виконтессе.       А сам подошёл к столу, налил таки себе вина. Подумал – и наполнил второй стаканчик. Предложил его Лионелле. Обратил внимание, что у девчонки катятся слёзки и дрожат губы. Вино она взяла, но пить не стала, только вцепилась в стаканчик. Пальчики у неё тоже мелко тряслись.       - Пей, - почти приказал Дельгадо. – И рассказывай, что тебя испугало на этот раз.       Девушка всхлипнула.       - Ну, - подтолкнул её к исповеди Бласко.       Она никак не могла начать.       - Так, между прочим, - сказал кэналлиец, - красивое платье. И тебе очень идёт….       - Ты ведь не собираешься оставить меня здесь? – выпалила виконтесса.       Дельгадо даже немного обалдел от такого вопроса. Он не мог найти слов, чтобы выразить всю гамму своих чувств. Нет, ну это же надо было до такого додуматься!!! Юноша кашлянул, прочищая горло.       - Как выразился дор Себастьян, это неподходящее место для дориты. В смысле – для тебя. Я с ним согласен. Этого достаточно, чтобы успокоить тебя? Или мне напомнить, что я дал слово оставить тебя там, где ты будешь в безопасности, и где тебе будет хорошо? Бордель, пусть и бывший, вряд ли подходит под это описание, ты не находишь?       Лионелла едва заметно кивнула. Бласко понял, что она всё ещё в смятении.       - Что заставило тебя так подумать обо мне? – спросил он.       - Ты меня ненавидишь, - чуть слышно ответила девушка, – я знаю. Особенно после того, что случилось у Кайна.       Дельгадо какое-то время молчал. Он мог бы много чего возразить, но сказал только «нет».       - Нет, - чуть громче повторил юноша.       Виконтесса прерывисто вздохнула.       - Нам не стоит оставаться наедине, - снова заговорил кэналлиец. – Кто-нибудь может неправильно это истолковать….       Его слова оказались пророческими.       В дверь постучали.       - Бласко, - судя по голосу, это был Мей. – К тебе можно?       - Да, - ответил тот.       Анатоль вошёл и замер, увидев Лионеллу. Девушка хоть и смутилась, но вскакивать с постели не стала: после всех сегодняшних переживаний у неё не было на это ни физических, ни эмоциональных сил.       - Я не вовремя? – смутился барон.       - Мы. Всего лишь. Беседовали, - жёстко прояснил ситуацию Дельгадо. – Иначе я бы тебя не впустил.       Он подождал, чтобы убедиться, что до Анатоля дошло. Потом приказал:       - Докладывай. Я вижу, ты уже успел переодеться.       - Да. Арсен заставил.       - Правильно сделал. Как там, в деревне?       - Полный порядок. Местные немного испугались вначале, но мы их успокоили. Расселили всех очень быстро. Староста помог.       - Ты уже сказал всё это Альберто и Себастьяну?       - Да, - кивнул Мей. – Они здесь нашли очень уютный маленький зал. Приглашают нас присоединиться. Карл и Луитджи уже там. Я тоже хочу, если ты не возражаешь.       - Почему я должен возражать? Мы здесь отдыхаем.       - А ты? Присоединишься?       - С удовольствием.       Бласко допил вино, подошёл к виконтессе и предложил ей руку:       - Пойдём, Нэлли. Тебе тоже не помешает немного развеяться.       

      

- -

      Салина и Альмейда действительно устроились в уютном зале, где горел большой камин. Хозяйка распорядилась принести в эту комнату еду и вино. А марикьяре прихватили с собой гитару.       Вообще-то, Фриза, по старой памяти, предпочла бы, чтобы все мужчины разошлись по комнатам, уединившись с девушками. Но два юных марикьярских баламута решили иначе. Обнаружили этот зал и сразу же обосновались в нём. Им, видите ли, отдыхать в постели ещё не хочется. Восьмижильные они, что ли?! Хотя, чего удивляться? Молодые, здоровые, сил через край. Пусть себе поют и на гитаре бренчат. Жаль только, что никого из служанок в свою компанию не пригласили. Ну, да ещё не утро….       Себастьян сразу же занял большое и мягкое кресло. Во втором таком же устроился Карл. Вздохнул довольно, прикрыв глаза. Он бы, может, и пошёл спать, но общаться с теньентами моряками было интересно. Так что барон Тротта решил пожертвовать отдыхом. Ничего, ночь долгая. Успеет ещё. Луис Альберто выбрал один из диванов. Устроился в его углу, у подлокотника, поджал ногу, обнялся с гитарой и стал тихо наигрывать какую-то спокойную мелодию. Но, судя по шалому огоньку в глазах, это была прелюдия. А вот что последует за ней…? На втором диване, который был немного короче и стоял напротив первого, воссела Фриза. За её спиной горел камин, и женщина обмахивалась большим веером. По правую руку от неё наслаждался музыкой юный Альмейда. Хозяйка бывшего борделя никогда не видела первого адмирала Талига, только истории слышала. И ей сейчас было интересно, насколько мальчик похож на отца. Во всяком случае, властность в нём уже ощущалась. Хотя на первый взгляд не скажешь. Красивый, вежливый…. Вот только взгляд у мальчика такой, что сразу пропадает охота спорить. Тот, которого зовут Бласко, тоже привык командовать. Но иначе. Эти юноши были очень разными. Фриза как-то в юности видела волка. Взгляд того зверя она до конца жизни не забудет. Так вот, Бласко смотрит так же. Себастьян? Фриза терялась в догадках, какое существо напоминает ей адмиральский сын. Что-то большое, сильное, при этом гибкое, но с тяжёлой лапой. Багряноземельский чёрный лев? Женщина слышала о них. Но нет. Юный Альмейда повёл плечами, и хозяйке так и почудились крылья за его спиной. Огромные, мощные…. Фриза едва не икнула. О, Четверо! Да это же…. Это – дракон!       Видимо, ощутив взгляд женщины, Себастьян повернулся к ней. Улыбнулся одними губами. Хозяйку выручила привычка держать себя в руках с любыми клиентами. Она ответила вежливой улыбкой, но почти сразу перевела взгляд на другого гостя.       По левую руку от диванчика Фризы стояли ещё два кресла – размерами поскромнее. В одно из них забрался, сбросив сапоги, Фариани. Хозяйка умилялась обаятельному корнету, напоминавшему котёнка-подростка. Особенно трогательно смотрелись его длинные ресницы, от которых даже тени ложились на щёки. Эх, жаль, ростом не вышел, а то бы…! Но у Фризы служила одна весьма милая и миниатюрная девушка. И виконт ей очень даже приглянулся. Хорошая девочка. И мальчишка хороший: её не обидит. А вообще, этот Луисито только кажется едва ли не подростком. Но если вглядеться, то становится заметным, что юноша мужает.       На лестнице, ведущей со второго этажа в зал, послышались шаги. Луитджи и Карл, находившиеся ближе к входу, оглянулись. Салина отвлёкся от гитары и полуобернулся, чтобы посмотреть, кто решил к ним присоединиться. Бастиан же и так сидел лицом в сторону лестницы, так что всего лишь поднял глаза.       Первым в зал вошёл Анатоль. Быстро обежал взглядом свободные места и выбрал кресло между Фариани и диванчиком хозяйки. Логика была проста: командир, конечно же, усадит Лионеллу возле женщины, а не возле Альберто Салины, будь тот ему хоть шестнадцать раз «однокорытник». С другой стороны, Мей, не смотря на то, что учился с Берто в Лаик, всё же не считал себя вправе занять место рядом с ним. Да и Фариани ему ближе. А возле Салины, конечно же, сядет Бласко. Уже скоро стало ясно, что барон Мей всё рассчитал правильно. Хотя при появлении Дельгадо и Лионеллы возникла небольшая заминка.       Фариани вздохнул-охнул. Карл промолчал, но он вообще редко издавал междометья. Зато глаза округлил и едва не уронил челюсть. Да что там он! Салина и Альмейда тоже изумились, а потом встали, приветствуя виконтессу.       - Кто это?! Кто?! – полушутя восхитился Луис Альберто. – Прекрасная, как закат! Ошеломляющая, как марикьярский флот!       - Да, - согласился с другом Бастиан. – Я даже скажу, какой корабль напоминает дорита.       - Линеал моего дяди, - понял Салина и пояснил тем, кто никогда не видел «Марикьяру»: - Он алый.       Девушка смутилась. Остановилась на последней ступеньке, не решаясь войти в зал.       - Дорита, ты прекрасна, - сказал Альмейда и поклонился.       То же сделал и Луис Альберто.       - И цвет райоса тебе очень идёт, - добавил Себастьян.       - Ага, - снова поддержал его Салина. – Не хватает только золотой молнии.       Бласко, наконец, мягко сдвинул девушку с места и проводил к диванчику Фризы. Юноши дождались, когда Лионелла сядет, после чего тоже опустились на свои места. Дельгадо, как и предположил Анатоль, устроился возле Берто. Осмотрелся. Карл и Фариани догадались, кого ищет командир.       - Арсен ушёл спать, - ответил на невысказанный вопрос Луитджи. – Сказал: «Что-то я устал сегодня. Наверное, старею».       Юноши рассмеялись.       - Пусть отдыхает, - отмахнулся Дельгадо.       - Господа, - обратилась к юношам хозяйка, - вина?       - А какое? – полюбопытствовал Салина.       - Увы, кэналлийского давно не завозили, - пожаловалась Фриза. – Но есть кагетское, есть северное, и ещё – из графства Савиньяк.       Первые два варианта марикьяре дружно отвергли, а третий их немного заинтересовал.       - Белое? – полувопросительно уточнил Альберто.       Хозяйка кивнула:       - Дурная Слеза и, кажется, Вдовья. Возможно, найдётся Девичья, но я не уверена.       - Только не Слёзы! - Альмейда тряхнул головой. – А красного нет?       Фриза охнула, вспомнив:       - Чуть не забыла! Есть красное!Кайнское. С юга графства Валмон.       На последних словах Лионелла вздрогнула. На счастье, никто этого не заметил. Кроме Бласко. Но он и бровью не повёл. А хозяйка пошла к висевшему у буфета шнуру, чтобы позвать служанок. Пока она отдавала распоряжения прибежавшим девушкам, Салина снова что-то играл, с улыбкой поглядывая на потупившуюся виконтессу. Альмейда тоже смотрел на Лионеллу, но спокойно и задумчиво.       - Ну-ка, дай гитару, - юноша потянулся к другу.       - На, - не стал сопротивляться Берто. – А что, я в качестве музыканта тебя не устраиваю? – шутливо поддел он.       - Устраиваешь, - ответил Бастиан. – Но гитару мы сюда принесли только одну, так что делись. Я тут песню вспомнил….       Голос юного Альмейды был сильный и красивый. Лионелла заслушалась, но не решалась смотреть на поющего юношу. Ей и без того стало как-то неспокойно на сердце. Хотя половины слов девушка не понимала, песня волновала одним своим звучанием. А главное, Бастиан пел для неё. Виконтессе это было внове. Никогда и никто раньше не баловал её подобными знаками внимания. При дворе, что её, что Иоланту, терпели, но не любили. Так что ни песен, ни стихов…. В отряде Бласко пели частенько, но – не для Лионеллы.       - Красиво, - тихо сказала виконтесса, когда он замолчал. – Но я не всё поняла. Простите. Там, в припеве…. «Ты – мой… Закат»?       Бастиан кивнул.       - Ты – мой Закат.       И паруса горят,       Ведь мой корабль движется к тебе.       - Паруса и корабль, - поняла девушка. – Я никогда раньше не слышала этих слов на вашем языке.       - Ну, да, - подхватил Берто, - ты же общалась с кавалеристами, а не с моряками. Бласко, друг, это не в обиду тебе.       - Я не обиделся, - откликнулся Дельгадо. – Я и сам люблю море. Только эта любовь не оказалась взаимной, - он усмехнулся, но как-то не весело.       - А что, дорита, тебе приходилось видеть корабли? – снова обратился к девушке Салина.       - Только те, что плавали по Данару.       - Это не корабли, - отмахнулся Берто. – Это корыта с парусами.       - Не смейся над речниками, - мягко осадил друга Себастьян. – Кому-то и здесь ходить надо.       - Я не смеюсь. Я сочувствую. Ты петь ещё будешь? Если нет, тогда верни гитару.       - На. И сыграй что-нибудь весёлое.       Салина пробежался пальцами по струнам, остановился.       - О! Я тут вспомнил. Дорита, ты же видела фельпские галеры.       Виконтесса побледнела.       - Мне было сложно что-то рассматривать тогда, - тихо призналась она, задумалась. – Да, я сейчас вспоминаю…. Мы шли…. Как это сказать?       - На вёслах, - подсказал Бастиан.       - Да. Я ещё подумала: «Надо же, как быстро!» Те, что на Данаре… Они как-то медленнее были. Или мне кажется?       - Нет. Просто раньше ты видела грузовые суда, а «Акула» и «Ызарг» - боевые.       - Ещё прогулочные, при дворце. Надо же, я о них совсем забыла! – девушка снова опустила голову. – Я и жизнь в Олларии вспоминаю, как далёкий сон. Неужели там сейчас руины?! Трудно поверить….       - Не бери в голову, - отмахнулся Берто, никогда не благоговевший перед столицей.– Будет у Талига новый королевский город, - и перевёл разговор на - как ему казалось - лучшую тему. – А чем ещё тебе понравилось море?       Скажи он «галера», и, вероятнее всего, это вызвало бы у девушки отнюдь не самые приятные воспоминания. Но Салина интуитивно выбрал более подходящий вариант – «море».       - Мне понравился рассвет, - призналась виконтесса. – Мне было очень тяжело находиться внизу, и капитан разрешил остаться…. Как это сказать? На носу?       Моряки заулыбались: в исполнении девушки описание корабля звучало так мило. Себастьян кивнул, решив ничего не исправлять. Пусть говорит. И Лионелла продолжила:       - Было так удивительно видеть, как солнце поднимается словно бы из воды. Мир казался таким огромным. И стало… как-то легче дышать.       Берто и Бастиан кивнули. Они понимали чувства этой девочки.       - Мир на самом деле огромный, Нэллита, - мягко сказал Альмейда. – Я очень надеюсь, что хоть какое-то время у нас не будет войн. Тогда мы сможем исследовать его. Что-то же должно быть по другую сторону моря.       - Крылья бы! – тихо вырвалось у виконтессы.       И Себастьян вдумчиво посмотрел на неё.       Этот момент хозяйка выбрала, чтобы вмешаться. Служанки уже принесли вино. Фриза отослала одну, а другую – ту, которую она хотела «сосватать» Фариани – оставила. Девчонка действительно была маленького роста и смотрелась подростком, хотя ей уже шёл восемнадцатый год. Темноволосая, кудрявая, стройненькая, Жаниль была весьма мила. Она уже наполнила бокалы и с подносом в руках подошла к компании, ожидая, когда в разговоре наметится пауза.       - Вина? – снова предложила гостям Фриза.       И Жаниль быстренько обошла всех, начав с Карла. Луитджи оказался последним. Ему девушка передала бокал из рук в руки, но виконт, хоть и поблагодарил её, но какого-то большего интереса не проявил. Он о чём-то слишком глубоко задумался, так что даже не обратил внимания на кудрявую милашку. Жаниль не расстроилась. Вернув поднос на стол, она так же, по кругу, разнесла гостям и хозяйке блюда с закусками. Потом устроилась на пуфе у ног Фризы. Ещё один такой же пуф был возле кресла Карла, но этот юноша Жаниль не интересовал.       Берто залпом выпил вино, обнаружил рядом с диваном столик высотой в бье и поставил на него бокал. Сунул в рот тонкую полоску ветчины и заявил, обращаясь к Бастиану:       - Я играю, ты – поёшь.       Тот не заставил себя упрашивать.       Уже скоро компания оживилась. Гитара пошла по рукам. К музыцированию подключился и Бласко. На какой-то особо задорной мелодии Салина поднялся и стал отбивать каблуками ритм. Дельгадо присоединился.       - Шире круг! – скомандовал игравший в это время Бастиан.       И юноши быстренько растащили мебель в стороны, освободив пространство для танцев. И пошло веселье….              Лионелла смотрела на танцующих со смесью восхищения и тоски. Её сердце колотилось в такт, подпрыгивая от возгласов, а по телу пробегала дрожь. Весёлый ритм так и звал вскочить и присоединиться к танцу. Но решиться на такое виконтесса не могла. Сердце болезненно сжалось. А тут ещё и Фриза….       Женщина то ли поняла, что творится с гостьей, то ли случайно попала в самую точку. Она легонько толкнула локтем Лионеллу:       - Чего сидишь?! Иди к ним, девочка.       - Я не умею, - тихо ответила виконтесса.       - Да ну?! – не поверила хозяйка.       Вообще-то,однажды, в момент затишья между неприятностями, Лионелла спросила Хавьера, как танцуют кэналлийские женщины. Юный грум охотно показал несколько па, посчитав, что виконтессе не помешает научиться. Вдруг да присоединится к их танцам. Всё веселее. Но Лионелла ни разу так и не смогла собраться с духом, помня, как Бласко оценил её пение. «Спасибо, но не за то, что пела, а за то, что перестала». Девушка была уверена, что с танцами получится точно так же. А потом стало не до того. А потом…. После плена виконтесса не то, что петь или танцевать, глубже дышать боялась. Дельгадо и без того на неё зверем смотрел. Но Фриза ничего этого не знала.       Юноши остановились. Бласко вернулся на диван. Берто забрал у Бастиана гитару и тоже сел. Альмейда остался стоять.       - Что сыграть? – спросил Салина, понимая, что друг собирается продолжить танцы.       Тот задумался, потом отбил ритм каблуками и ладонями. Берто поднял брови:       - Уверен?       Бастиан кивнул. Снова отбил ритм, переместившись ближе к диванчику женщин, и вдруг протянул руку виконтессе. Та растерялась. Даже испугалась.       - Идём, Нэллита, - позвал юноша.       - Нет, - она вжалась в диван. – Я не умею.       - Ничего страшного, Нэлль, - с мягкой улыбкой успокоил девушку Бастиан. – Я тебя научу.       Лионелла по привычке хотела посмотреть на Дельгадо, но марикьярский теньент намеренно встал так, чтобы загородить собою кэналлийца.       - Доверься, - попросил он.       Схватил девушку за руки и поднял с дивана. На мгновение обнял за талию, подхватил на одну руку, закружил. Поставил. Не дав опомниться, заставил покружиться вокруг собственной оси. Остановил вращение. Взяв Лионеллу за талию, поднял над собой, почти подбросив. Рассмеялся:       - Всё получится, Нэллита! Ты же Фламинго, а они танцуют!       И он всё-таки добился того, что девушка, забыв свои прежние страхи, окунулась в танец. Перестав стыдиться собственной неуклюжести, Лионелла, сама того не осознавая, почти полностью от неё избавилась. А Себастьян оказался прекрасным учителем. Уже скоро у девушки стало получаться. Она даже рассмеялась. Так хорошо ей давно уже не было. Может быть, даже никогда. И никогда не будет. У Лионеллы было такое чувство, что это её единственная ночь танца. Первая и последняя. Единственный шанс побыть - хотя бы недолго – Танцующим Фламинго.       Струны последний раз пророкотали, гитара смолкла. Альмейда преклонил колено и поцеловал девушке руку.       - Спасибо, - очень искренне поблагодарила виконтесса.       - Нет, - покачал головой Себастьян. – Ты лучше ещё потанцуй со мной. Пожалуйста!       - Я только отдышусь, - попросила девушка, вспомнив о Бласко, и спиной чувствуя, что что-то не так.       Неужели он снова сердится?! За то, что она танцует с Бастианом?! На мгновение ей захотелось не просто сесть на своё место на диванчике, а забиться в уголок. Ну, уж нет! В душе поднялась волна протеста. Нет, она не может потерять эту прекрасную ночь! Потом – завтра, послезавтра – пусть будет, что будет. Но сегодня она никому не позволит ломать себе крылья. Разве она так много хочет?! Всего-то одну ночь побыть свободной!       Понял ли Бастиан её состояние? Но в сторону Бласко он взгляд бросил. Вдумчивый такой взгляд. А потом снова отбил ритм. Берто в очередной раз, похоже, озадачился. Он шевельнул бровями, чуть напрягшись, но мелодию подхватил. Сыграл короткую фразу, остановился. Бастиан вскинул руки, ритмично хлопая в ладоши. Замер. Гитара отозвалась очередным перебором. Берто бросил взгляд на подобравшегося Бласко. Тот встал. Теперь уже кэналлиец отбил ритм каблуками, а завершил свою «фразу» хлопками в ладоши. Салина вплёл в это гитарный перебор. И танец подхватил Бастиан.       Кэналлиец и марикьяре танцевали то вместе, то по очереди. Глядя на них, Лионелла почувствовала тревогу. Происходило что-то странное. Потом вдруг Салина отложил гитару и присоединился, а точнее – вклинился в танец. Музыки не было. Лишь ритмичный топот, хлопки и возгласы.       Фриза хмыкнула и, склонившись к гостье, тихо сказала:       - А ведь это не просто танец.       Виконтесса на миг оторвала взгляд от юношей, чтобы посмотреть на женщину.       - Дурочка ты, - всё так же тихо фыркнула та, прикрывшись веером. – Неужели не понимаешь?! Они же из-за тебя соперничают. Эти двое. А третий их разнимает. Очень уж ему не хочется, чтобы два его друга передрались.       Лионелла бросила на хозяйку ещё один, ошеломлённый взгляд. Та покивала для убедительности и добавила:       - Определилась бы ты, девочка. Сейчас-то они в танце сошлись, да как бы до шпаг дело не дошло.       Виконтесса испуганно заморгала. Тем временем Салина, похоже, убедил друзей разойтись. Бласко вернулся на диван. Бастиан вроде как тоже пошёл на своё место. Вроде как….       - Нэллита, ты обещала ещё потанцевать со мной, – напомнил он и протянул девушке руку.       Лионелла заколебалась. Она уже предчувствовала очередной нагоняй от Дельгадо. Но это будет завтра. И раз уж всё равно неприятностей не избежать, так пусть хоть будет, за что. Завтра она выслушает очередную порцию упрёков. Завтра.А сегодня у неё праздник.       Решившись, виконтесса улыбнулась и вложила свою руку в большую ладонь юного Альмейды.       - Только, может, что-то не такое быстрое? – попросила она.       Себастьян охотно согласился, оглянулся на друга:       - Берто, что-нибудь медленное изобрази.       - Черепаха устроит? – шутливо огрызнулся тот.       Но, мгновенно определившись, «изобразил».       - Пойдёт?       Бастиан кивнул и повёл девушку в медленном танце. К слову, достаточно целомудренном. Так что Бласко мог успокоиться. Хотя бы частично.       Движения этого танца были довольно простыми, понять их оказалось несложно. Так что в какой-то момент, внимательно наблюдавший за парой Луитджи решился вмешаться.       - Можно я? – попросил он.       Лионелла удивилась, а Себастьян улыбнулся и охотно уступил. Оказалось, что этот танец можно исполнять и втроём, как бы передавая партнёршу друг другу. То есть, вначале Альмейда и Фариани ПЕРЕДАВАЛИ дориту, но уже скоро это переросло в шутливое соперничество. Хотя для Луитджи оно только выглядело шуткой.       Маленький виконт кое-что заметил во взгляде своего командира. Бласко не хотел, чтобы Нэлли танцевала с Бастианом. Видеть их вместе причиняло ему боль. Это было странным. Ведь, если девушка нравилась Дельгадо, почему же он до сих пор ни разу не попытался поухаживать за ней?! И почему сейчас не пошёл танцевать? Почему он только смотрит и молчит?! Так странно смотрит….              Дельгадо смотрел на танцующих и едва сдерживал желание потереть грудь. Сердце противно ныло. Но это была не ревность. Конечно же, не ревность. Нет. Просто Нэллита – кэналлиец поймал себя на том, что мысленно называет девушку так – сегодня выглядела ошеломляюще красивой. И её образ ничуть не портили ни забинтованный пальчик, ни растрепавшиеся короткие волосы. Рыжему Фламинго действительно было красиво в алом платье. Но в синем она смотрелась бы ещё лучше. Да. Особенно, если дополнить наряд лёгкой серебряной диадемой с маленькой синей ройей. Бласко возил с собой серебряную цепочку с такой подвеской. Один из старших братьев подарил это украшение младшему в Фабианов день. Но не для самого Бласко, конечно, а на тот случай, если он в кого-то влюбится всерьёз. Не будешь же везде таскать с собой обручальные браслеты. А эта вещичка маленькая, но ценная. Самое то в качестве подарка полюбившейся девушке. Дельгадо украшение взял, поблагодарил, заверил, что так и сделает…. И солгал. Он уже тогда знал, что не позволит себе полюбить. И не позволит любить себя.       Нэлли танцевала и улыбалась, а Дельгадо почувствовал досаду. Бастиану легко удалось оживить девушку. «У тебя так никогда не получалось, - мысленно сказал себе Дельгадо. – И не получится никогда».Наверное, это и к лучшему. Ведь ещё немного – и им предстоит расстаться. Навсегда. Так и зачем ему пытаться обаять Нэллиту?! Зачем привязывать к себе того, кого ты должен – просто обязан – отпустить? Бласко мысленно говорил себе это и понимал, что не до конца честен. Ему на самом деле хотелось, чтобы рыжая головная боль вот так же улыбалась ему. И танцевала с ним. Хотя бы сегодня. Хотя бы один раз. Но Дельгадо давно уже научился подавлять желания, которые считал неуместными. Не надо ему вмешиваться в танец. Хотя бы потому, что девушка испугается, стоит ему сделать шаг в её сторону. Не надо портить Нэллите её маленький праздник. Она сейчас так счастлива. А то, что в его груди почему-то снова неприятно саднит, это мелочи. Это пройдёт.       Бласко очень удивился, когда Луисито пошёл танцевать. Вот это да! Дельгадо позволил себе лёгкую улыбку: что ж, он хотя бы помог ожить этому своему «однокорытнику». Кэналлиец чуть слышно фыркнул, глядя, как маленький виконт «уводит» у высокого Бастиана «даму». Это было так забавно! А потом к этому действу присоединился… Тротта.       В Школе Оруженосцев унар Карл был толстым и неуклюжим. Правда, кое-кто и при такой комплекции умудряется выглядеть мило. К юному барону Тротта это не относилось. Перекормленный маменькин сынок. Худеть он начал уже тогда. Ещё бы! Если вспомнить, чем кормили «жеребят»…. Да в Кэналлоа каторжники питаются сытнее и разнообразнее! За прошедшее после выпуска из Лаик время Карл похудел вдвое, при этом заменив жирок крепкими мышцами. Правда, танцевать с кэналлийцами он всё ещё смущался. А сейчас решился, надо же! Возможно, потому, что танец, выбранный Бастианом, был не таким уж сложным. Дельгадо заулыбался шире. Он чувствовал гордость за своих «однокорытников», к превращению которых сам приложил руку. Странно только, что Мей не присоединяется к веселью. Бласко попытался увидеть, чем там занят Толио, но мешали танцующие.              Лионелла смеялась. У неё уже голова шла кругом от постоянных вращений то в одну сторону, то в другую.И вина не надо, без него всё плывёт и качается. Девушке казалось, что она вот-вот упадёт. Танец закончился неожиданно: Луитджи снова поднырнул под поднятую руку Бастиана, обхватил виконтессу за талию и вывел из круга. Но усадил почему-то не на диванчик рядом с Фризой, а в кресло Карла. Сам же устроился рядом на пуфе. Лионелла снова рассмеялась. В отличие от юношей сути манёвра она не поняла, как и его причины. Но марикьяре это уловили. Салина повёл бровями, давясь смехом. Альмейда рассмеялся открыто, тряхнул головой и, поклонившись дорите, вернулся в своё кресло. Тротта пошёл на место Фариани. Тогда и стало понятно, почему Анатоль не танцевал.       Какие танцы! Юноша устал неимоверно, так что сейчас просто спал с открытыми глазами. Дельгадо укоризненно повертел головой.       - Карл, отведи Толио в комнату, - приказал он.       Тротта бережно подхватил друга. Тот даже не сопротивлялся. Хозяйка тоже встала. Женщина устала, а это был хороший повод удалиться.       - Я покажу, куда его отвести, - сказала она.       - Карл, - Дельгадо снова окликнул своего капрала, - ты тоже уже можешь отдыхать, если хочешь. Нет необходимости заставлять себя возвращаться сюда.       Судя по ответному кивку, Тротта предпочитал отправиться в постель.              Трое ушли. Бастиан забрал гитару, давая пальцам друга отдых. Тронул струны, подумал и запел. Песня была спокойная, нежная, как утренний бриз. Слушая её, виконтесса, словно кошечка, свернулась в кресле, поджав ноги. Увы, старания Фариани как-то разделить девушку и красавца марикьяре не принесли желаемого результата. Лионелла и Бастиан теперь смотрели прямо друг на друга. Но привалившийся к креслу девушки Луитджи не смог оценить свой промах. Он тоже устал. А тут ещё вино, танец… и эта песня. От неё хотелось глубже дышать, спокойно, размеренно….       Альмейда хмыкнул, глядя на маленького виконта, а Лионелла тихонько вздрогнула, когда голова Луитджи легла ей на колено. Салина оскалился, беззвучно смеясь. Бласко склонился, пытаясь заглянуть в лицо Луисито. Тоже фыркнул-хмыкнул: Фариани спал сном младенца. Командир аккуратно, стараясь не разбудить, поднял его на руки. Посмотрел на оставшуюся в зале служанку. Но та уже и сама поспешила встать с пуфа.       - Я покажу, куда его отнести, - сказала она. – Только это немножко далеко.       - Ничего, я справлюсь, - заверил Дельгадо, чуть-чуть оскорбившись.       Из-за худощавого сложения Бласко некоторые люди, не знавшие его, считали юношу не особо сильным. Вот и эта девочка впала в заблуждение. Не то, чтобы обидно, но раздражает.       Дельгадо понёс Фариани из зала, слыша за спиной играющего на гитаре Бастиана.              Бласко ушёл вслед за служанкой. Виконтесса проводила его взглядом. Прижавшись щекой к мягкой обивке кресла, ощутила, как приятно расслабляется тело. Вот только веки стали тяжёлыми и слипались. Девушка подумала, что если даст себе возможность несколько мгновений посидеть с закрытыми глазами, то потом всё будет хорошо. Она даже начала мысленно считать, решив открыть глаза на счёте восемь….       Трогавшие струны пальцы Бастиана замедлились, но остановились не сразу. Юноша чуть наклонился вперёд, вглядываясь в лицо Лионеллы. Берто проследил его взгляд.       - Тоже спит, - чуть слышно усмехнулся он.       - Я знаю, где её комната, - сказал Бастиан, откладывая инструмент.       Встал и пошёл к девушке.       - Ба-аст, - напрягся Салина.       Тот придавил его упрекающим взглядом.       - Хоть ты доверяй мне, пожалуйста, - не попросил, а скорее потребовал Альмейда.       Альберто немного расслабился, забрал гитару и стал наигрывать, как перед этим Себастьян.       - Я-то тебе готов доверить, кого угодно, - сказал Берто. – Но Бласко - если он увидит тебя с доритой - никакие швартовы не удержат.       - Разберёмся, - ответил Себастьян.       Мягко и нежно вынул из кресла спящую девушку. Она чуть вздрогнула в его руках, силясь проснуться.       - Спи, Нэллита, - успокоил её Бастиан. – Я отнесу тебя в комнату.       «Что? Куда?» - виконтесса никак не могла понять, что происходит. Её кто-то несёт. Бласко?! Нет. Из-под расстёгнутого чёрного колета виднелся алый шёлк, а у Дельгадо рубаха сегодня белая.       Человек внёс Лионеллу в комнату, едва освещённую тлеющими углями маленького камина, и девушка узнала.       - Бастиан?!       Юноша шикнул, укладывая её на кровать.       - Не бойся. Я сейчас уйду, - поспешил он успокоить испугавшуюся виконтессу. – Зажечь тебе свечу?       - Да, - ответила девушка.       Но он и не ждал её согласия.       Уже при золотистом свете язычка свечи Себастьян повернулся к севшей на постели виконтессе.       - Я сейчас уйду, - повторил он. – А ты запри за мной дверь, Нэллита. В этом доме сейчас слишком много мужчин, и сюда может войти совсем не тот, кого ты хочешь видеть.       - Я никого не хочу! – испугавшись самой мысли о подобном, девушка отчаянно замотала головой.       - Тогда тем более – запри.       На его требовательный взгляд Лионелла закивала, заверяя, что так всё и сделает.       - Спокойной ночи, Нэллита, - пожелал юноша на своём языке.       И виконтесса ответила так же.              

* * * * *

      Комнатка Жаниль оказалась за поворотом длинного коридора. Бласко внёс туда виконта, уложил на кровать. Отстегнул его перевязь и ремень, снял с Фариани сапоги.       - Остальное я сама, - заверила его хозяйка комнаты.       Дельгадо усомнился, что у неё хватит сил и сноровки: девушка выглядела хрупкой. Ей бы крылья, получилась бы настоящая эвро.       - Я всё-таки помогу, - решил он.       Упираться и спорить Жаниль не стала. Хочет – пусть поможет. Видно же, что они с корнетом друзья. Чего бы иначе Луисито так защищал ту девушку, Нэлли? Странно только, что сам командир не потрудился отстоять своё право на рыжую красотку. Ну, да это не её дело. Из всех мужчин, что свалились в их новоиспечённую гостиницу, Жаниль интересовал только один – юный корнет с ясными глазами и длиннющими ресницами.       Помогая служанке снять с Луисито камзол, Бласко поймал себя на том, что ему, вообще-то, стоит поскорее уйти. Он, всё же, не из камня сделанный. Правда – и эта мысль озадачила Дельгадо – ему хотелось не столько девушку как таковую, сколько ту, в алом платье. Кэналлиец вспомнил о Лионелле и вдруг осознал, что оставил её в обществе двух марикьяре. Один из которых откровенно проявляет к девушке интерес, и непонятно, что за этим стоит. И во что может вылиться.       - Дальше сама справишься? – спросил Бласко.       - Угу, - кивнула Жаниль, вытаскивая шпильки из простенькой причёски. – Я же говорила. Идите спокойно.       Ага, спокойно! Дельгадо очень старался покинуть комнату не бегом. И не мчаться по коридору, как бешеный мориск. Хватит и того, что его сердце неистово колотилось. Но, кажется, он опоздал….              Выйдя в коридор, Себастьян увидел идущего к комнате дориты Дельгадо. А тот аж в лице переменился. Пошёл быстрее. Юноши посмотрели друг другу в глаза. Марикьяре не отвёл взгляда, не начал оправдываться. Он неподвижно стоял, загораживая собою дверь. За его спиной стукнула задвижка. Кэналлиец вздрогнул. До него, похоже, дошло, что Бастиан просто не успел бы ничего натворить, даже если бы и собирался. Только этот марикьяре ничего такого и не хотел. Но извиняться за свои подозрения бывает так сложно!Напряжённость разрядил возникший из темноты Салина.       - О, вы оба здесь, - как бы удивился он и зевнул напоказ. – Думаю, нам всем уже пора в кроватки.       Посмотрел на одного, на другого. Вроде бы с улыбкой. Но так «улыбается» змея. Глаза Берто оставались не просто серьёзными. В них было невысказанное предупреждение: только посмейте сцепиться, мерзавцы, наваляю обоим. Заметили это его друзья, продолжавшие играть в гляделки, или нет, но с предложением согласились. Оба развернулись и пошли прочь, а Салина, глядя на их спины, беззвучно выдохнул с явным облегчением.       Все трое пришли туда, где находились отведённые им комнаты, которые хозяйка посчитала наиболее подходящими для дворян и офицеров, пусть и очень юных.              

* * * * *

      Себастьян вошёл в комнату и обнаружил на своей постели спящую девушку. При свете догорающей свечи вгляделся в её лицо. Узнал. Эта служанка – одна из тех, кого хозяйка послала встретить офицеров и позаботиться о них. В понятие «позаботиться» включалось многое. Хоть заведение теперь и стало гостиницей, но привычки так быстро не исчезают.       Юный Альмейда бордели не жаловал. Да, было дело, заходил. Но какого-то особого восторга он там не испытал. Его отталкивало притворство. И ему совсем не нравились женщины, у которых в глазах словно бы монеты поблёскивают. Они смотрели, быстренько подсчитывая, кто чего стоит. А Бастиану так и чудилось звяканье суанов. Нет, понятно, что в бордель за любовью не ходят…. Однажды юноша поделился своими чувствами с отцом. Правда, тогда он ещё не знал, что адмирал Рамон Альмейда – его отец. Тот выслушал, по-доброму рассмеялся. И сказал: «Ты ещё не раз окажешься в обществе, где тебя будут оценивать по толщине кошелька. Привыкай не обращать внимания на мнение тех, кто тебе, по сути, никто, - встряхнул Бастиана за плечо и добавил. – Нам повезло – у нас есть корабли и море. А в бордель тебя никто ходить не заставляет. Только хороших девочек не порть». «А как же…?» - немного растерялся Бастиан, которому тогда было пятнадцать. Адмирал пожал плечами: «Найди нечто среднее. А ещё лучше – займи свою голову, а заодно руки-ноги, чем-нибудь полезным». И Бастиан нашёл занятие себе по душе: кроме морского дела, ещё и фехтование. Нет, он и раньше учился этому. Как только Рамон Альмейда забрал его к себе. Но, пожалуй, именно в тот период его интерес – и к кораблям, и к оружию – перестал быть детским. Юноша взялся за обе науки всерьёз и уставал так, что мысли о женщинах посещали его не часто. А потом он научился находить «нечто среднее». (Ну, когда оказывался на берегу и выдавалась свободная минутка.) Не идеальный вариант, конечно, но лучше, чем морочить головы хорошим девочкам.       Служанка, что ждала Бастиана в его постели, вполне вписывалась в понятие того самого «среднего». Она знает, чего хочет. Никаких иллюзий. Да, её интересуют деньги, но не до «монеток в глазах». Так что пусть остаётся.       Себастьян не стал будить спящую. Тихо и неторопливо раздеваясь, он задумался о другом.       Что происходит между Нэллитой и Бласко?! Он то злится и рычит на девушку, словно она для него обуза, то ведёт себя, как ревнивый муж или сверхзаботливый брат. Кэналлиец всячески демонстрирует, что у него нет каких-то тёплых чувств к оказавшейся на его попечении виконтессе, но сегодня…. Там, перед дверью в комнату Нэллиты…. Когда они с Бласко посмотрели друг другу в глаза, Бастиан ожидал увидеть гнев, а увидел страх. Пожалуй, даже ужас. Дельгадо испугался, что не уберёг девушку? Да. И было кое-что ещё. Не в тот момент, раньше. Когда Нэллита танцевала. Во взгляде Бласко появилось странное выражение….       - Чего хмуришься?       Марикьяре вздрогнул. Оказывается, служанка проснулась и уже какое-то время наблюдает за ним. А он так задумался, что не заметил.       - Сердишься?       - Нет, - ответил Бастиан, присаживаясь на кровать. – Просто не люблю чего-то не понимать.       - Может, я помогу разобраться?       Альмейда с сомнением посмотрел на неё:       - Не уверен.       - Отчего же? Я разных людей повидала.       - И ты хочешь беседовать, а не заниматься любовью? – озадаченно хмыкнул юноша.       Служанка рассмеялась:       - До утра ещё далеко. Мы всё успеем….              

22ое Осенних Волн

      

там же

      

- -

      Лучи поднимающегося из-за горизонта солнца едва пробивались сквозь густой туман. И всё же чувствовалось, что погода будет ясной. Раскисшие от ливня дороги подсохнут быстро. Это хорошо. Значит, в путь можно будет отправиться уже сегодня, пусть и не с утра.       Отдохнувшие мужчины по одному, по двое выбирались из мягких постелей. Надо было проверить лошадей и позаботиться о завтраке. Всё же это гостиница, а не военный лагерь. Ну, офицеров и дориту хозяйка накормит. Так кроме них тут ещё шестнадцать солдат. Хорошо, хоть посуда подходящих размеров нашлась: Валмоны-то со своими людьми заезжали, озаботились. Всё же, солдат – не птичка. Его кормить нормально надо. А иначе, какой из него боец?!       Выбравшись на двор, зевающие и потягивающиеся, солдаты и моряки обнаружили, что их опередили. Теньент Альмейда уже разминался с абордажными палашами. Причём выглядел юноша довольно свежо. Только хмурился немного, словно бы размышлял о чём-то. Морякам эта картина была знакома, так что они, поприветствовав командира, отправились по своим делам. Кавалеристы поглазели на танцующего с клинками адмиральского сына и тоже разошлись. Кроме одного. Фернандо стало уж очень любопытно. Зная, что офицер марикьяре не заносчив, денщик подошёл к нему.       Альмейда заметил солдата и остановился. Вопросительно посмотрел на кэналлийца.       - Оружие у вас интересное, дор Себастьян, - объяснил, чего пришёл, Фернандо.       - Абордажное. Для ближнего боя.       - Можно глянуть? – рискнул попросить кэналлиец.       Марикьяре протянул ему один из клинков. Солдат полюбовался полотном, взвесил в руке, попробовал несколько движений.       - А как оно против длинного оружия?       - Давай покажу, - Бастиан вернул себе клинок. – Атакуй. Только медленно.       - Само собой. У меня же шпага колпачком не закрыта.       - Не поэтому.       Фернандо не понял, что же имеет в виду марикьяре, но перешёл в позицию для атаки и плавно наметил укол в корпус «противника». Так же плавно и почти бережно Альмейда поймал его шпагу в скрещенные клинки и отвёл в сторону.       - Вот как-то так, - улыбнулся он. – Но если бы мы двигались быстро, то я мог легко сломать твою шпагу. А она тебе ещё пригодится.       - Это точно, - усмехнулся в ответ кэналлиец.       Вернул оружие в ножны. Бастиан сделал то же самое и вдруг сказал, чуть повернув голову:       - Доброе утро, Берто.       - У тебя глаза на затылке?! – шутливо возмутился Салина.       - Нет. Просто, так сердито сопеть у меня за спиной можешь только ты.       Берто всхрюкнул.       - Чего тебе в постели не лежалось? – спросил он. – Что, девушка плохо старалась тебе угодить?       Альмейда мрачно сверкнул глазами:       - Хорошо старалась, - сдерживая гнев, едва не зарычал он. – И мне она угодила. А я постарался достойно ей это оплатить. Что ещё я должен был сделать?       - Ну, не знаю… - Салина пожалел, что затронул эту тему.       Чувство юмора друга заканчивалось, когда речь заходила о женщинах, отдающихся за деньги. Даже хуже – Бастиан в такие моменты мог легко оказаться на грани тихого бешенства. Он даже с Берто никогда не обсуждал подробности своих встреч с девушками из «весёлого дома». И никогда не бахвалился «интимными подвигами». К жрицам любви Себастьян относился прохладно, но ещё более прохладно он относился к шуточкам вокруг этих женщин. Салину это озадачивало и сбивало с толку. Он как-то даже заподозрил друга в презрении к таким особам. На что Себастьян сказал: «Я не имею права презирать тех, чьими услугами пользуюсь. Да, они продают себя, словно товар, но я же их покупаю». Такое отношение немного пугало Берто, но в то же время Бастиан никогда не был груб или жесток с женщинами, вне зависимости от рода их занятий. Вот и пойми его!       - А ты не думал, что ей хочется не только денег, но и немного нежности? – наконец смог сформулировать свою мысль Берто. – Что тебе, трудно погладить девушку по головке, чмокнуть в щёчку…?       Себастьян поднял бровь – не только удивлённо, но и с долей иронии. Редкое событие! Шутить – да, а вот иронизировать…. Такого с ним почти не бывало.       - Я понял тебя, - усмехнулся Альмейда, чьё настроение заметно улучшилось. – Но, друг, наши отношения с этой девушкой не настолько тёплые. Каждый из нас получил от другого то, что хотел. Всё. Вот когда рядом со мной будет любимая… - на миг словно тень скользнула по его лицу, но юноша вернул себе улыбку.       Кэналлиец, смущённый тем, что оказался посторонним слушателем, хотел незаметно отойти, но Себастьян остановил его.       - Подожди, друг, - снова нахмурив брови, попросил он, - я вот тут понять пытаюсь…. Нэллита…. Что с ней не так?       - Не так?! – Фернандо удивился, насторожился и почти мгновенно прикинул с десяток вариантов того, что ещё могло случиться с доритой.       - Ну, да. Скажи, за что вы её так не любите?       Кэналлиец едва удержал вздох облегчения. Так, значит, ничего не случилось! Пока. Но суть вопроса заставила кавалериста сновасмутиться. Он заморгал.       - Почему «не любим»? Любим. Просто, от этой девчонки неприятностей много. Командира нашего ведь чуть не убили тогда, в винограднике, у Кайна. Вам же, вроде, рассказывали?       - Ага, так вот, откуда была та рана у Бласко на голове! – понял Берто. – Нет, нам он этого так и не сказал. Только о том, что с его людьми случилось.       - Дор Бласко – хороший командир, - серьёзно и искренне сказал Фернандо. – А Нэлли…. У нас с ней как-то сразу незаладилось.Капризная, непослушная. Своенравная, как кобылица необъезженная. Была, - уточнил он. - Но, как в плену побывала, притихла совсем. Испугалась она тогда сильно. И, чтоб вы знали, мы за неё испугались тоже. Это ж подумать страшно было, что те сволочи могли с девочкой сделать. Хорошо, хоть нас освободили быстро….       - Ты был на той галере? – Бастиан оживился.       Фернандо кивнул.       - А что это за чудесное освобождение там произошло? – тут же подхватил тему Берто. - Нам всё обещают рассказать, но никак не расскажут почему-то.       Кэналлиец выдал «уф», в сомнении вертя головой.       - Да я бы мог рассказать…. Хоть сейчас. Но боюсь, как бы вы меня умалишённым не посчитали.       - Не посчитаем, - заверил Салина. –Мы, ЧТОБ ТЫ ЗНАЛ, тоже кое-что загадочное видели. Так что рассказывай. Ты пойми, друг, нам, как морякам, до зуда в костях интересно, кто и как освобождал ту фельпскую галеру.       - Так, может, за завтраком? – предложил Фернандо, принюхиваясь к ароматам походной каши.       - Можно и за завтраком, - согласился Бастиан.       

* * * * *

      В тёмном коридоре Бласко никак не мог разглядеть лица тех, кто пришёл за Лионеллой. Он только знал, что должен отдать им девушку. Они имели право забрать её. «Наверное, это её отец и дед, - сам себе объяснил кэналлиец. – Конечно, это они. Кто же ещё?!» На Константина ни один из них не был похож. Дядья? Что Леонарда, что Арнольда Дельгадо знал плохо. Видел мельком, может, раз, может два. Но нет, эти – старше. В любом случае, мужчины, забравшие Лионеллу – её семья. Они позаботятся о ней лучше, чем кто бы то ни было. Ведь так? Только на сердце почему-то было тревожно.       - Вы можете идти, теньент Дельгадо, - сказал ему кто-то.       Но юноша остался. Он наблюдал, как под присмотром тех двух ещё какие-то люди-тени наряжали виконтессу в тонкое белое платье, похожее на древнегальтарское. «Красиво, - подумал Бласко. – Даже лучше, чем алое». Лионелла казалась затерявшимся во тьме крепости лунным лучом. И на этот луч теперь надевали массивные браслеты – на запястья, на щиколотки. «Они же ужасно тяжёлые, - понял юноша и удивился: - Зачем?! Нэлли не сможет в них танцевать». А в это время на шее девушки застегнули то, что с большим трудом можно было назвать украшением. Широкий воротник из золота с драгоценными камнями напоминал ошейник. Он заставлял Лионеллу держать голову прямо. Девушка тяжело дышала под его тяжестью. «Зачем?!» Тот, кого Бласко посчитал отцом виконтессы, украсил голову дочери венком из нежно-розовых цветов. Люди-тени взяли девушку за руки, чтобы увести. Лионелла с ужасом и отчаянием посмотрела на Бласко. «Прощайте, виконтесса, - сказал он. – Будьте счастливы». У неё покатилась слеза. Люди-тени потянули девушку вперёд – туда, где бледно светился выход из коридора. Почему-то юноша был уверен, что за ним что-то вроде площади. Но почему же свет такой слабый?! Должно быть, стены закрывают солнце. Площадь в колодце стен. Что же это?! Что?!       Невольно Бласко двинулся следом за процессией, уводившей Лионеллу. Он хотел посмотреть, кому же её отдадут. Для кого девушку так нарядили?       «Будет лучше, если ты уйдёшь».       Дельгадо остановился, в растерянности оглядываясь по сторонам. Кто это сказал?! Тьма коридора так глубока, что даже хвалёная способностьБласко видеть ночью не помогала.       «Уходи, - повторил кто-то. – Так будет лучше».       Да кто же это говорит?!       «Лучше – для кого?»       «Для тебя».       «А для Нэллиты?»       Молчание. Потом:       «Уходи. Пройдёт время, и ты поймёшь, что я желаю тебе добра».       «Мне? Только мне?! А Нэллите?!»       «О ней есть, кому позаботиться».       В дальнем конце коридора опустилась решётка. Рухнула, словно топор палача. Бласко услышал гомон толпы и… звериный рык. Юноша вздрогнул. Так вот, что там!       Бласко помчался к решётке. Врезавшись в неё, он увидел место, куда привели виконтессу. Да, это была арена. А то, что он принял за украшения, на самом деле – оковы. Их тяжесть не даст девушке возможности сопротивляться. И, словно этого мало, люди-тени прикрепили к браслетам цепи, что тянулись от вкопанных в землю столбов. Какая жестокая насмешка. Теперь жертва лишилась даже призрачной надежды на спасение. А этот проклятый воротник, якобы защищающий шею…! Теперь Бласко понимал, для чего на девушку надели эту вещь. Ошейник не позволит зверям вцепиться в горло Лионеллы. Её смерть не должна быть быстрой и лёгкой.       Люди-тени сделали своё дело и ушли. Ни отца Лионеллы, ни деда не было видно. «Да они и не выходили на арену! - понял кэналлиец. – Они не собираются защищать Лионеллу! Они…. Это их игра…»       Девушка осталась одна. Откуда-то сверху восторженные зрители бросали лепестки цветов, красные, словно брызги крови. Но уже скоро настоящая кровь должна была смешаться с лепестками на песке арены. Бласко видел ещё несколько выходов – таких же, как тот, за которым стоял он. Но за другими решётками были не люди. Там двигались и рычали какие-то звери. Хищно поблёскивали их глаза. Чудовища были голодны, а посреди арены их ждал приз – молодая, вкусная плоть….       Юноша вцепился в прутья:       - Откройте! Каррьяра! Откройте!!!       - Проснись! Бласко, проснись!       Дельгадо распахнул глаза, но не сразу понял, на каком он свете. Задыхаясь, поднялся и сел на кровати. Будившая его Джу на всякий случай отошла подальше. Она смотрела на юношу со страхом и недоверием, словно опасалась, что он на неё бросится. В дверь постучали.       - Джу, у тебя всё в порядке? – обеспокоенно спросил кто-то из служанок.       - Да, - ответила девушка, хотя по выражению её лица было понятно, что она в этом не уверена. – Просто моему гостю приснился плохой сон.       - А-а. Бывает. Так ты ж успокой, - за дверью захихикали. – Или тебе помочь?       - Сама справлюсь, - шутливо огрызнулась Джу, но и в этом она сомневалась.       Девицы за дверью снова захихикали, а потом ушли.       Дельгадо откинулся на кровать, выдохнул.       - Ну, ты и напугал меня, - всё ещё опасливо поглядывая на него, Джу решилась переместиться ближе к столу.       - А что произошло?       - Что?! Ты вдруг начал метаться, потом вскинулся, закричал что-то, зарычал, как зверь. Вон, переполошил соседей….       - Прости. Но я действительно увидел страшный сон. Даже жуткий, - Дельгадо провёл ладонью по лицу, стараясь успокоиться.       - Только не рассказывай его мне, - поторопилась остановить его девушка. – Мне и представить страшно, что ты увидел, если так рычал.       Кэналлиец тихо рассмеялся:       - Я не рассказываю девушкам свои сны.       - Нет, ну, если что-то приятное или красивое….       - Такое мне давно уже не снится, - хмыкнул юноша.       Озадаченная, Джу присела на край кровати. Открыла рот, чтобы спросить….       - Шадди хочется, - сказал Бласко, опередив её на мгновение.       Джу была девушкой понятливой, так что сразу прекратила расспросы. Не хочет парень, чтоб к нему в душу лезли, значит, и не надо этого делать.       

* * * * *

      В сумеречном свете раннего утра Жаниль смотрелась изумительно красиво. Мягкие кудряшки, точёная фигурка, едва прикрытая тонкой тканью сорочки. Луитджи наблюдал, как девушка расчёсывается, сидя на кровати, и ему так и чудились крылья за её спиной. Только почему-то не птичьи, а стрекозьи. Эх, жаль, что он не умеет рисовать! Изобразить бы эту сцену, какая бы картина получилась!       Жаниль, конечно же, не могла не заметить очарованный взгляд корнета. Она потупилась с лёгким смущением, но ей было приятно, поэтому девушка улыбалась. Всё же по натуре она была весёлой и отнюдь не робкой.       - Зачем ты здесь? – вдруг спросил Фариани.       Жаниль растерялась от такого вопроса. В следующее мгновение поняла, о чём именно спрашивает гость, но предпочла сделать вид, что не понимает.       - К тебе пришла, - коротко рассмеялась она.       - Я не об этом, - остановил девушку Фариани. – Зачем ты здесь – в этом месте? Ты же не такая.       Жаниль насупилась. Ну, вот за какими тварями изначальными Луитджи затронул эту тему?!       - Откуда ты знаешь, какая…?!       - Вижу, - оборвал её виконт. – Я не слепой. Может, я и не первый у тебя, но и не двадцать первый.       - Второй, - огрызнулась девушка.       Фариани кивнул: где-то так он и подумал.       - Так почему…? – вернулся к вопросу Луитджи.       - Чтобы выжить, - теперь Жаниль оборвала его и отвернулась.       Настроение девушки испортилось. Вот же настырный! Зачем ему это?! Какое дело юноше издворянской – в этом она не сомневалась – семьи до девчонки, попавшей в бордель?!       - А твоя семья? – продолжал расспросы юноша. – Как она относится…?       - Никак.       - Неужели их совсем не волнует, что ты…?!       - Не волнует, - отрезала девушка, а потом горько рассмеялась: - Мёртвым уже всё равно.       Только теперь Луитджи понял, насколько болезненную тему затронул. Он замолчал, в растерянности не зная, что сказать. Юноша хотел спросить, что же случилось с семьёй Жаниль, но удержал себя, не желая причинять ещё большую боль. Девушка заговорила сама.       - У меня была семья. Мы тихо жили. Пусть небогато, но спокойно.У меня даже жених был. На пару лет старше меня. Мы обручились и ждали, когда мне исполнится семнадцать, чтобы сыграть свадьбу. Так отец настоял. Всё шутил: «Может, ещё немного подрастёшь. А то маленькая такая и выглядишь ребёнком», - Жаниль невесело рассмеялась этим воспоминаниям. - Оставалось совсем чуть-чуть. Мне уже и наряд сшили…. Но тут в своё поместье вернулся Робер Эпинэ….       Девушка помолчала, выравнивая дыхание. Луитджи думал, что из-за боли, на самом же деле причиной был гнев. Даже ненависть.       - Почему он не сгинул где-то там, далеко?! Ладно, пусть бы жил в этом…. Как его?       - В Агарисе, - тихо подсказал Фариани.       - Да хоть в Закате! Только не здесь! Если бы не он, вся моя жизнь сложилась бы иначе. Дом, семья, муж…. Может быть, даже ребёнок…. Но явился Эпинэ - и началось. К нам примчались борцы за Великую Талигойю. Несли какую-то чушь. А мы хотели просто жить. Просто ЖИТЬ. Мой отец был очень добрым человеком, мирным. Он сказал, что не станет никого убивать. Его тут же схватили, объявили предателем….       Жаниль всхлипнула и замолчала.       - А твой жених? – осторожно спросил виконт.       - О! – девушка зло рассмеялась, совладав, наконец, со слезами. – Он от всего этого был в восторге. Побежал к Эпинэ впереди лошади! Когда отца арестовали, я бросилась за помощью к нему - к тому, кто клялся мне в любви и собирался взять в жёны. Я надеялась, он поможет….       Она снова замолчала, но Фариани и сам догадался, что тот мерзавец не помог.       - Он сказал, что не станет спасать предателя, - тихо продолжила девушка, и сквозь задавленные слёзы в её голосе снова звучала горькая ирония. – А ещё сказал, что я ему больше не нужна. Зачем ему какая-то деревенская пигалица?! Он же отправляетсяв столицу, там найдёт себе невеступолучше.       - Даже так? – вырвалось у Луитджи.       Жаниль кивнула.       - Отца повесили, - вернулась к рассказу она. – Мать не выдержала этого зрелища. У неё остановилось сердце. И я осталась одна…. Если бы не Эпинэ…! – с болью и отчаянием вырвалось у девушки.       Фариани, кое-что знавший и об исходе из Олларии, и о Большой Битве, мог бы выступить в защиту Повелителя Молний, но не стал этого делать. Он понимал, что Жаниль не услышит никаких доводов. Может, когда-нибудь, но не сейчас, когда растревоженная рана девушки снова кровоточит.       - Если бы не Эпинэ, ты и не знала бы, что твой жених – подлец, предатель и на самом деле не любит тебя, - сказал Луитджи.       Жаниль усмехнулась:       - Да, - кивнула она, соглашаясь. - Хоть какая-то польза.       - А что было дальше? – спросил виконт. – Как получилось, что ты оказалась в… - он осёкся.       - …в борделе? – завершила его вопрос девушка. –Так ведь дом я тоже потеряла. Борцы за Великую Талигойю шустро разграбили его. Во имя великой борьбы, конечно, - сыронизировала она. – Пока они были этим заняты, я сбежала. Только идти мне оказалось некуда. Те, кто меня знал, даже на порог не пускали девчонку, отца которой казнили. Не всегда из-за чёрствости сердца. Некоторые просто боялись. Хотя нет, не «просто». Они ужасно боялись. А вдруг и их перевешают, если они меня приютят. Чужим дела не было до нищей бродяжки в такое смутное время. Самим бы уцелеть! Хорошо, если разрешали переночевать где-нибудь в сарае, и давали кусок хлеба. Кое-кто из мужчин на меня с особым интересом поглядывал. Ну, ты понимаешь. Спасало то, что я выгляжу ребёнком. Потом спасало, что я уже и на человека мало походила – тощая, грязная, как потерявшаяся собачонка. Я шла и шла, сама не зная, куда, зачем. Кажется, даже начала потихоньку сходить с ума. Людей боялась, пряталась. Но умирать совсем одной было ещё страшнее.Я увидела какой-то дом и приползла полумёртвая на его порог. Да, ты правильно понял – на порог этого самого дома. И Фриза не просто впустила меня. Она мне жизнь спасла. Отогрела, выходила. А потом предложила остаться.       Фариани мрачно угукнул: хороша спасительница, если заставила девочку так отрабатывать. Жаниль догадалась, о чём он думает.       - Она не заставляла меня принимать мужчин. И даже больше – она этого не хотела. Фриза предложила мне заниматься хозяйством. Я, вообще-то, готовлю вкусно. И ещё она решила найти мне покровителя.       - Меня?! – ошарашено спросил Луитджи.       - «Тебя»! – фыркнув, передразнила Жаниль. – Сержа Валмона! Он и его брат Готье ей почему-то «очень симпатичны». Водемон тоже, но он ещё совсем мальчик.Так что не такой уж я невинный цветочек, как ты думаешь.       «Ага, - понял Фариани, - значит, это с Сержем у тебя что-то было. И только с ним».       - И что Серж? – спросил он.       Не трудно было догадаться, что с «покровительством» что-то как-то не сложилось. Иначе Жаниль не пришла бы к нему.       Девушка рассмеялась.       - Серж? – переспросила она. – Когда он понял, что ему подсунули девственницу, он…. Как бы это сказать? Был недоволен. Так что утром у него с хозяйкой произошёл какой-то задушевный разговор.       - О чём?       - Не знаю, они говорили за закрытой дверью, но веером госпожа Фриза потом до-о-олго обмахивалась.       Они рассмеялись.       - Как я поняла, Серж тогда и посоветовал Фризе превратить бордель в гостиницу. Что она и сделала. Так что мы не обязаны отдаваться постояльцам. Девушки делают это, только если сами хотят. А я к тебе пришла, потому что ты мне понравился.       - Чем?! – удивился Фариани. – Ты же меня совсем не знаешь!       - Что-то да знаю, - с хитринкой улыбнулась Жаниль. – Я за тобой вчера весь вечер наблюдала.       Девушка отбросила на столик расчёску и юркнула под одеяло, прижалась к Луитджи, ища его тепла.       - И что, я лучше Сержа? – полушутя спросил он.       Ответ казался очевидным. Но, конечно же, девушка постарается ему польстить….       - Лучше, - совершенно искренне заявила Жаниль и объяснила: – С ним мне было страшно. А с тобой – хорошо. Так спокойно! Жаль, что не ты стал моим первым….       Фариани подумал, что только этого ему и не хватало – девственницы. Нет уж, спасибо! Вспомнилась Клер. Виконт мысленно сравнил двух девушек. Хотя, какое там сравнение! Они такие разные. Клер не было необходимости зарабатывать своим телом. Жаниль…. Она здесь не потому, что ей это нравится.       Луитджи посмотрел на девушку, погладил её по пушистым, мягким кудрям. Какая же она милая! И дело не только во внешней привлекательности. К примеру, та же Клер намного красивее, но её похотливость, которой хватило бы на стаю в четыреста кошек, отталкивала Фариани. А эта девочка…. Ей не место в борделе.       - Хочешь, я заберу тебя отсюда?       Жаниль села, удивлённо моргая.       - Я серьёзно. Ты же не хочешь здесь быть.       - Это гостиница, - напомнила девушка.       - Возможно. Но сколько времени пройдёт прежде, чем люди в это поверят? Зачем, чтобы кто-то думал о тебе… что ты…? – Луитджи не мог подобрать выражение помягче.       - А ты можешь предложить мне что-то лучшее? – не скрывая сомнения, спросила сердитая Жаниль.       - Могу.       - Руку и сердце?! – продолжала иронизировать девушка.       - А ты согласишься?       - Нет.       - Почему? – удивился и огорчился он.       - Ты кто?       Юноша не понял вопрос, и она задала его иначе:       - Титул у тебя, какой?       - Виконт. А что?       - И твоя семья согласится, чтобы ты взял в жёны девушку из борделя?!       - Из гостиницы, - теперь уже Фариани подпустил в голос иронию.       - В любом случае….       - В любом случае, - перебил виконт, - я даже не знаю, остался ли кто-то из моей семьи. Очень может быть, что я один – как и ты.       - А если нет?       - Жаниль! – остановил её Фариани.       Он не знал, как объяснить. Эта девушка не просто понравилась ему. Вспомнилась история Рамиро Алвы и Октавии. Раньше Фариани не понимал, почему тот Алва так поступил. А сейчас понял. Всё понял. И почувствовал решимость идти до конца.       - Позволь мне помочь тебе, - тихо попросил он.       - Я не хочу, чтобы на мне женились из жалости, - так же тихо сказала Жаниль.       - А я не из жалости, - Фариани нежно привлёк её к себе. – Почему тебе так трудно поверить, что ты понравилась мне очень сильно?!       - Потому что ты меня совсем не знаешь….       - Кое-что уже знаю, - усмехнулся юноша, возвращая её фразу.       - Этого мало для вступления в брак, - без тени улыбки сказала Жаниль.       - Да, - согласился Луитджи, рисуя кончиками пальцев узор на плече девушки. - Вступление в брак – ужасно серьёзное дело. Нам надо лучше узнать друг друга и всё такое…. Но такая возможность у нас будет, если ты поедешь со мной.       - Ты сумасшедший! – в голосе Жаниль вновь зазвучали слёзы. – Как я поеду с тобой?! Куда?!       - ВЕРХОМ! – чуть-чуть огрызнулся виконт, потом задумался: - Вообще-то, мы едем в Сагранну. Но это место слишком опасно для тебя, - он помолчал, быстренько прикинув иные варианты. – Да! Придумал! Мы снимем домик в Тронко! Деньги у меня есть, не волнуйся. Ты поселишься там как моя невеста….       - Луитджи! – девушка рассмеялась, но это было не веселье, а почти истерика. – Остановись! Ты хороший. Ты замечательный. Ты мне очень нравишься, и я поехала бы с тобой хоть в Закат, но…. Твои друзья не одобрят такую блажь.       - Это не блажь - раз. Два – откуда ты знаешь, как отреагируют мои друзья?!       - Знаю!       - Не знаешь!       - А твой командир? Неужели ты думаешь, что он позволит тебе взять меня с собой?!       - Почему нет?! Нэлли же с нами ездит.       - Нэлли? Она же девушка вашего командира….       - Нет. Она ничья девушка, - возразил Фариани, думая о чем-то своём.       - Ничья?!       Виконт пропустил мимо ушей этот удивлённый вопрос. Его в данный момент волновало иное.       - Я поговорю с Бласко. Сегодня же. Да.       Он хотел встать, но Жаниль остановила его.       - Ещё очень рано. Наверное, ваш командир спит.       Она сказала это, стараясь оттянуть момент разговора Луитджи с Дельгадо, предчувствуя, что ничего хорошего из этого не выйдет. Уловка сработала.       - Точно, - согласился Фариани, возвращаясь к подушке и девушке. – Значит, у нас есть немножко времени….              Когда по гостинице пронёсся истошный визг Лионеллы, испуганная Жаниль попыталась остановить ласки Фариани:       - Там что-то случилось….       - Угу, - ничуть не встревожившись, подтвердил виконт, продолжая её целовать.       - Ты не пойдёшь…?       В ответ юноша отрицательно замычал, но всё же решил пояснить:       - Здесь полно людей, которые могут позаботиться о Нэлль.       

* * * * *

      В изголовье кровати, почти прильнув к лицу Лионеллы, лежал большой цветок, похожий на лилию. На изгибах его снежно-белых лепестков поблёскивали крошечные радуги. Так бывает у хрусталя или бриллианта. Девушка стонала сквозь сон, беспокойно ворочалась, тяжело дышала, и, откликаясь на это, цветок вздрагивал лепестками. От его движений по стенам и потолку комнатки скользили яркие блики.       Лионелла снова вздрогнула, тихонько всхлипнув. Цветок коснулся её щеки кончиками лепестков, словно пальцами, стараясь успокоить. Но страшный сон не желал угасать. И девушка никак не могла вырваться из его плена. Она шептала имена. Звала сестру и брата. В уголках её глаз выступили слёзы. Цветок очень хотел её утешить. Он крепче прильнул к девушке, выпустил тонкие побеги-лианы, обнимая ими Лионеллу, но почти сразу отпрянул. Снова попытался обнять. Виконтесса испуганно вздрогнула: прикосновения цветка совпали в её сне с чем-то страшным.       Ветерок осторожно толкнул небольшое окно, которое оказалось незапертым. Оно приоткрылось. Цветок насторожился. Он гибко развернулся в сторону окна, став похожим на кошку, которая вглядывается и принюхивается, определяя, есть угроза или нет. Ещё один порыв – и окно распахнулось. В комнате словно бы ниоткуда появилось странное существо. Оно имело крылья, в остальном же походило на человека. Только непонятно, какого пола. Наверное, это всё-таки был мальчик. И он цепким взглядом смеющихся глаз окинул спящую девушку. Ощутив, насколько опасен этот милый с виду гость, цветок мгновенно поднялся, превращаясь в свернувшуюся для броска белоголовую,чёрно-зелёную змею. Его лепестки раскрылись, словно пасть гадюки. То, что было цветком, молниеносно атаковало крылатого гостя. И не подумав испугаться, тот схватил «змею». Не помогло. Высасывая из крылатого силы, цветок-змея увеличился в размерах, оплёл собой. Астэра не сдавалась, хоть и удивилась. Она не понимала, с чем борется. Было в этом «псевдоцветке» что-то, схожее с ней самой. Он тоже мог отнять или дать жизненную силу, но сам, похоже, был неубиваемым. И ЭТО зачем-то оказалось очень близко от слабого человека. Что оно тут делало?!!       Задетый крылом стул с грохотом опрокинулся. Лионелла вскинулась, села на кровати, пытаясь понять, что происходит. С трудом разлепив глаза, она увидела между кроватью и окном какой-то клубок борющихся тел. Змея и птица. Обе – просто огромные! Девушка в ужасе закричала….       

* * * * *

      Дельгадо оделся. Положил на стол деньги.       - Щедро, - оценила Джу.       - Мне было хорошо с тобой, - сказал он.       Взгляд юноши стал отсутствующим. Девушка не стала спрашивать, о чём он задумался. У юного командира в любом случае забот хватает. Джу тоже поднялась с постели, стала одеваться. И тут гость, хоть и думал о чём-то своём, тем не менее, кое-что заметил.       - Что это? – спросил Дельгадо, взглядом указав на то, что привлекло его внимание.       Джу рассмеялась:       - Молоко. Ну, да, ты такое вряд ли видел. За ночь набралось.       - У тебя ребёнок?!       - Да. Девчонка. Полгода. И мне пора её кормить.       Бласко вспомнил Ракель и Филиппа.       - Эй, - снова рассмеялась Джу, - не надо на меня так смотреть! Всё в порядке. Меня никто не насиловал, а хозяйка не запрещала рожать. У неё у самой сын, получившийся таким же образом. Только ему уже около десяти лет.       - Я мог бы забрать тебя отсюда….       - А кто сказал, что я хочу уйти? Спокойно, юноша. Меня устраивает моя жизнь. Особенно теперь.       - Но ты ведь не будешь настаивать, чтобы твоя дочь тоже…?       - Не буду. Я тебя успокоила?       Дельгадо пожал плечами. Джу сощурила на него смеющиеся глаза:       - Тебе что, мало забот с твоей девушкой?       - У меня нет девушки.       - Да ну?! – не поверила Джу. – А рыженькая Нэллита?       - Она не моя.       - Ты ещё скажи, что она тебе безразлична.       - Не скажу, - Бласко нахмурился. - Я за неё отвечаю. Но у меня с ней ничего не было.       - Что ж так?! Она хорошенькая.       - Этого недостаточно, чтобы войти в семью Дьегарронов.       - О, как?! – девушка передразнила серьёзное лицо юного теньента. – А если еёзахочет кто-то другой?       - Придётся перехотеть. Иначе виноватым сделают меня, а в мои планы не входит женитьба, тем более - на Нэлли.       - Ну, тогда гляди в оба. А то один из твоих друзей-марикьяре – высокий такой, красивый – странно так поглядывает на эту Нэллиту. Неровно ему дышится в её сторону, ох, неровно.       Бласко не успел ничего ответить: по дому пронёсся вопль ужаса. До боли знакомый. ОПЯТЬ! Ну, что на этот раз?!! Рывком распахнув дверь, Дельгадо помчался спасать виконтессу. Знать бы ещё – от чего!              Дверь в комнату Лионеллы по-прежнему была заперта изнутри. Бласко врезался в преграду, но засов оказался крепким. А по коридору уже мчались на помощь Берто, Бастиан и Фернандо.       Альмейда одним решительным движением отодвинул Бласко в сторону и кивнул Фернандо:       - Давай вместе.       Узкий коридор не давал возможности разбежаться, но двойной таран из высоких, плечистых парней сработал отлично. Засов не выдержал удара, моряк и кавалерист, ввалившись в комнату, рухнули на пол. Через них туда же прыгнул Салина, быстро оценил обстановку.       Задыхаясь от ужаса, виконтесса сидела в изголовье кровати, так, словно хотела залезть на стенку. Но в комнате не было ничего, что могло бы представлять для девушки опасность. Вроде, всё в порядке. Разве что стул валяется да окно распахнуто, а его рама слегка повреждена.       Себастьян и Фернандо поднялись с пола, тоже осматриваясь по сторонам. Когда они посторонились, в комнату вошёл Бласко. Он ещё из коридора успел обежать взглядом маленькое помещение и не обнаружил ничего пугающего. Так что настроение Дельгадо упало на уровень пола.       - И что на этот раз? – тихо и почти угрожающе потребовал объяснения он.       Но его тон не впечатлил девушку – она пока была не в состоянии оценить что-либо. Виконтессу трясло, она пыталась что-то сказать, но губы не слушались. Рассердившись на Дельгадо за его чёрствость, Альмейда шагнул к кровати, присел на край и коснулся ладонью лица девушки.       - Ты в безопасности, Нэллита, - мягко сказал он.       Виконтесса наконец-то смогла осознать, кто рядом с ней. Она всхлипнула и, уткнувшись в плечо марикьяре, вцепилась в его рубашку. Бастиан очень бережно обнял девушку.       - Ну, что случилось? – тихо и всё так же мягко спросил он.       - Я не знаю… - прошептала виконтесса. – Не понимаю…. Я увидела птицу и змею. Они сражались. Здесь, в комнате. У окна….       - Сон? – сам себя спросил Фернандо, но в его голосе было сомнение.       Он посмотрел на повреждённую раму. То же сделал и Салина, стоявший у окна.       - В этих местах, насколько я успел узнать, живут очень большие совы, - денщик объяснял это и девушке, и всем остальным. – Они, бывает, охотятся на змей. Одна из них могла влететь в окно вместе с добычей.       Это звучало логично, удивляло лишь одно: нигде не было ни выпавших перьев, ни капель крови. Ну, может, дерущиеся существа просто каким-то чудом не поранились?       - Слышишь, Нэллита? – снова обратился к девушке Бастиан, нежно касаясь её щеки. – Это какая-то сова случайно влетела сюда со змеёй, а потом вылетела.       Ласковый голос успокоил виконтессу, она последний раз прерывисто вздохнула и виновато призналась:       - Я испугалась очень. Они были такими огромными!       - Это тебе спросонок показалось, - по-доброму усмехнулся Альмейда.       - Да, наверное, - согласилась девушка. – Мне перед этим сон страшный снился.       - Бывает. Но это только сон, Нэллита. Ты просыпаешься – и он теряет над тобою власть.       Виконтесса несмело посмотрела в тёмные глаза марикьяре. Смутилась, потупилась, краснея до корней волос.       - Спасибо, Бастиан, - искренне сказала она. – Мне так жаль, что я всех переполошила….       - Это не страшно, Нэлль, - заверил её Альмейда. – Главное, что с тобой ничего плохого не случилось.       - Я думаю, - вклинился в их беседу Дельгадо, - нам всем стоит покинуть эту комнату, чтобы дорита могла одеться.       Лионелла ещё гуще покраснела, комкая тонкую сорочку.       - Да, конечно, - охотно согласился Бастиан.       Мужчины откланялись и вышли. Последним удалился Бласко. Перед тем, как прикрыть за собой слегка повреждённую дверь, он посмотрел на девушку, подождал, но она так и не повернулась к нему. Конечно, можно было бы окликнуть её, но кэналлиец этого не сделал.       

* * * * *

      Переполох в борделе…. Простите, В ГОСТИНИЦЕ! Короче, переполох утих. Но те, кто до этого ещё не проснулся, теперь уже бодрствовали, можно было не сомневаться.       Логично заключив, что Дельгадо уж точно встал – или даже вскочил - Фариани быстро собрался и пошёл искать командира. Жаниль больше не пыталась его остановить. Она знала: теньент-кэналлиец сам найдёт убедительные слова для своего подчинённого. Девушка неспеша оделась и стала ждать, когда корнет вернётся, чтобы попрощаться с ней навсегда. Невольно в голову лезли мысли, как бы оно было, если бы всё получилось, как говорил Луитджи.       Решительно тряхнув головой, Жаниль запретила себе мечтать.              На завтрак офицеры собрались в небольшой столовой почти в том же составе, что и на вчерашние посиделки. Не хватало только Фариани. Зато явился Арсен. Поинтересовался, что произошло с виконтессой на этот раз. Ему объяснили. Лекарь выслушал, согласился с версией о влетевшей в окно хищной птице с пойманной змеёй. Добавил к этому общую физическую и эмоциональную усталость Лионеллы, несомненно, ставшую причиной тревожных сновидений девушки. Всё это юноши обсуждали, попутно приступив к трапезе. Марикьяре, успевшие плотно позавтракать с солдатами, ограничились шадди и скороспелыми булочками. Остальные были голодны, так что активно насыщались всем, что было.       Дельгадо отмалчивался. Арсен заметил это, но не стал тревожить друга расспросами: если Бласко и поделится причиной плохого настроения, то только наедине. Главное, не похоже, чтобы у него назревал очередной приступ. Всё остальное может и подождать.       Кэналлиец мучался дилеммой: что делать с Бастианом и Лионеллой. Дорита, похоже, начинает привязываться к красавцу-марикьяре. Запретить им близко общаться? Нет, это не выход. Ни Луис Альберто, ни другие, ни сам Альмейда не поймут, а в чём, собственно, причина. Если бы Себастьян флиртовал с виконтессой, тогда было бы ясно. Но адмиральский сын НЕ ФЛИРТУЕТ. Интересно, а он вообще способен на это?! Его забота о девушке на удивление невинна. Да, Бастиан нежен с Нэллитой, но скорее, как брат. Где он только всему этому научился?!       - Что? – Салина удивлённо заморгал. – Прости, друг, я не расслышал вопрос.       Дельгадо понял, что, задумавшись, снова произнёс что-то вслух.       - Я спросил: где твой друг так научился обращаться с девушками?       - У меня была молочная сестра, - ответил сам Бастиан, и в его интонации лёгкой тенью скользнуло недовольство тем, что кэналлиец задал вопрос не лично ему.       - Почему «была»?       Дельгадо и сам бы оскорбился, если бы кто-то в его присутствии вот так же спросил о нём у кого-то другого. Он попытался сгладить неприятный момент. Альмейда – человек не конфликтный, вряд ли он захочет сделать из муравья линарца. Это было верно, и Бастиан, мгновенно смягчившись, пояснил:       - Она и есть. Просто замуж вышла. А пока мы были детьми, мне приходилось и занозы вытаскивать, и на обожжённые пальчики дуть, и колыбельные петь, и слёзки вытирать. Я очень любил свою сестру. Наверное, потому и научился.       - А её супруг? Он всё это умеет?       Марикьяре рассмеялись.       - Умеет, - ответил Салина. – Иначе Баст ему свою сестрёнку не отдал бы.       Напряжение спало. Юноши улыбались. Но течение беседы прервалось появлением Фариани.       Корнет был бодр, свеж и, судя по выражению лица, на что-то решительно настроен.       - Выспался? – с долей ехидства поинтересовался Матэн.       - Я, вообще-то, проснулся уже давно, - ответил виконт. –Просто вас никого будить не хотел.       - Садись, завтракай, - Дельгадо указал корнету на свободное место за столом.       - Сначала дело, - тряхнул головой Луитджи.       Все удивлённо посмотрели на него.       - Прям с утра? – в недоумении развёл руками Арсен.       - Да, это срочно. Но дело у меня не к тебе, а к командиру.       Дельгадо хлопал глазами, чувствуя себя заинтригованным.       - Слушаю тебя, - кивнул он.       Фариани сделал паузу перед тем, как говорить. Бласко сам научил его так поступать, чтобы рассказ, а тем более – рапорт не превращался в нечто эмоциональное, но маловразумительное. Была у Фариани такая слабость ещё в Лаик. Из-за этого менторы считали юношу не слишком умным. А ему не знаний не хватало, а всего лишь умения облечь мысли в слова. Ну, и уверенности в себе.       - Я очень хочу забрать отсюда одну девушку.       Дельгадо поперхнулся:       - Что?!       Собственно, опешили все. Хотя степень удивления разнилась – от недоумения до шока.       - Забрать. Отсюда. Девушку, - повторил Фариани.       У Бласко округлились глаза. Он дернул головой, словно пытаясь проглотить что-то.       - Тебе Лионеллы мало?! – наконец, взорвался он. – Разве мало нам головной боли с ней, что ты решил повесить нам на шею ещё одну девчонку?! И кого?! Девицу из борделя!       - Она не такая! – Луитджи бросился в битву.       - И когда же ты успел это узнать?! Сколько ты её знаешь?! Ночь?!       - Утро. И я узнал достаточно, чтобы захотеть ей помочь. Даже больше.       - Ты ещё скажи, что хочешь на ней жениться… - Бласко осёкся, по взгляду виконта поняв, что попал в точку.       «Нет, только не это! - подумал Дельгадо. – Сначала один, теперь второй».       Он метнул взгляд в сторону Анатоля. Фариани понял ход мыслей командира.       - Нет, я не забыл Клер, - сказал он. – Но Жаниль – не такая, как она. Совсем не такая.       - И ты это выяснил за пару часов, - сыронизировал Дельгадо.       - Да.       У Бласко даже дар речи пропал.       - Итак, - вернулся к теме виконт, - каким же будет твой ответ, командир?       - НЕТ.       Повисла пауза. Помрачневший Фариани отвёл взгляд. Стиснул зубы, так что на щеках заходили желваки. Его друзья нервничали, но пока не могли решить, что им делать. Поддержать Луитджи или встать на сторону Бласко? И дело было не в субординации. Не только в ней. Желание Фариани звучало странно. Может, командир прав?       Арсен наблюдал за происходящим, не теряя хорошего настроения. Его помощник, конечно, всех озадачил. Но лекарь хорошо знал Луитджи. Возможно, даже лучше, чем все остальные.Виконт на самом деле уже расстался с юношеской наивностью.(Хоть какая-то польза от блудливой Клер!) Если он так просит за какую-то девчонку, тому должна быть причина посерьёзнее милой мордашки. Матэн считал, что стоит глубже вникнуть в ситуацию и, вероятно, всё-таки позволить Фариани взять с собой так приглянувшуюся ему девушку. Но при посторонних спорить с командиром, пусть и равным тебе по званию, последнее дело. К тому же Бласко надо дать успокоиться. Он ещё не остыл после очередного переполоха, устроенного виконтессой, а тут Луисито со своими чудесами. Да, неудачное время для просьбы, тем более – такой.       Марикьяре в спор не вмешивались. Хотя, переглянувшись, поняли, что одновременно – а это бывало довольно часто – придумали одинаковое решение проблемы. Но предложат его, только если Дельгадо окончательно упрётся. Скорей уж удивляло, почему кэналлиец так возражает. Имя Клер им ни о чём не говорило. А предположить, что в столь смутные времена какая-то хорошая девочка попала в «весёлый дом» не от большого желания, а от безысходности…. Да запросто!Та же Асуль легко могла оказаться на её месте и даже хуже.       - Я думал, мы друзья… - тихо сказал Фариани.       - Так и есть.       - Тогда почему…?!       - Именно поэтому. Да, сейчас тебе трудно это понять, но я желаю тебе добра. Потом ты поймёшь, что я был прав.       Бласко сказал это и внутренне вздрогнул: это же слова из его сна! Он ещё не успел осмыслить, что бы оно могло значить, но тут Фариани отмер. Сделал глубокий вдох, явно на что-то решившись. У Дельгадо появилось нехорошее предчувствие.       - Командир, - обращение прозвучало очень официально, - я прошу вас выслушать меня. Ещё один раз.       «Один раз»?! И на «вы»?!       Маленький виконт повернулся к Дельгадо, поднял голову. Судя по его взгляду, далее могло последовать что угодно, вплоть до вызова на дуэль.       - Говори, - разрешил кэналлиец.       Он знал, что, если Луисито на самом деле решит бросить ему вызов, он просто пошлёт его к кошкам. Дуэли не будет: слишком велик риск. Не для него, Бласко, а для Фариани. А в его планы не входит терять друзей. Так что Луисито он сбережёт, даже наперекор ему самому.       - Когда мы были у Валмонов, - начал Фариани, - вы ясно дали понять, что тот, кто захочет покинуть ваш отряд, может это сделать….       Дельгадо подобрался. Так вот оно что!       - Думаю, для меня это время настало, - продолжал виконт. – Я прошу отпустить меня. Сегодня же. Сейчас.       Ошеломление от первой просьбы ни в какое сравнение не шло с тем, что произвела вторая. Мей и без того сидел, как на еже, а тут едва не вскочил. Карл выдохнул-охнул. Арсен моргнул, а потом вздернул бровь. Выражение его лица так и говорило: «Ох, ничего себе!» Марикьяре снова переглянулись. Салина понял, что Бастиан начинает закипать, и уже готов был вклиниться в разговор. Хотя бы для того, чтобы этого не сделал Альмейда. Бласко не понимает, но его уже надо спасать. Баст, конечно, добрый парень, только Драконом его не просто так прозвали. Если его сорвёт с якорей…. А им всем, вообще-то, ещё до Тронко вместе ехать. Так что никаких ссор, друзья! И ведь вот же какая досада: проблема-то пустяковая, решается на раз-два! Чего только Дельгадо так упирается?! Делов-то – захватить с собой ещё одну девчонку! Это даже хорошо – была бы подружка Лионелле. Сколько сложных моментов решились бы сами собой!       Бласко было больно. Сейчас его уверенность в собственной правоте пошатнулась. Нет, Фариани не блажит. Он ведёт себя не как капризный подросток, а как мужчина, защищающий то, что ему дорого.       - Это так важно для тебя? – голос Дельгадо сел.       - Да, - не колеблясь, ответил Луитджи. – И если единственный способ помочь девушке – уйти из отряда….       Его голос тоже дрогнул. То, что Фариани собирался сделать, было огромной жертвой с его стороны. И если он готов её принести…. Но не только это заставило Дельгадо пересмотреть своё решение. Сон. Привидевшийся этой ночью кошмар и прозвучавшая в нём фраза. «Я желаю тебе добра».Вот только Бласко ТАКОГО добрасебе не желал. Луисито, судя по всему, тоже. Уронить же свой авторитет, признав ошибку, Дельгадо не боялся. Любой в его отряде, кто посчитает командира слабым и решит задрать хвост, просто получит хорошую трёпку. Только вряд ли подобное случится. Солдаты его уважают. Как и «однокорытники». Гораздо хуже прослыть упрямым ослом. А что подумают о нём марикьяре, на самом деле не очень-то и важно. Важнее то, что происходит с другом.       - Как, ты сказал, её зовут? – спросил Дельгадо после паузы.       - Жаниль, - ответил Фариани.       Он насторожённо посмотрел на командира. Тот напряг память.       - Это та девочка с кудряшками?       Луитджи кивнул, не зная, чего теперь ожидать.       - Я хочу поговорить с ней, - сказал кэналлиец тоном приказа.       - Зачем? – ещё сильнее напрягся виконт.       Дельгадо рассердился, хотя и смог себя сдержать.       - Чтобы понять, какого человека ты просишь допустить в отряд, - жестко пояснил он. – Если ты хочешь, чтобы я дал согласие, пусть девушка придёт. Тогда я скажу тебе своё окончательное решение. ЭТО ПОНЯТНО?       - Да, командир, - Фариани склонил голову в уважительном поклоне, а потом: - Но беседа пройдёт в моём присутствии.       Бласко уставился на упрямого друга. Вот же…! Но хотелось ему не ругаться, а смеяться. Дельгадо кашлянул-хмыкнул.       - Мне уже интересно, что же это за девушка, если ты её так защищаешь?!       Ответ ворвался в комнату.              Жаниль убирала постель, когда в комнату торопливо постучали. Встревожившись, девушка выглянула в коридор. Там была одна из соседок.       - Что случилось? – спросила Жаниль.       - Что?! Это ты мне скажи! Ты попросила того милого корнета забрать тебя отсюда?!       - Нет! Он сам….       Но соседка словно и не услышала.       - Так вот, - продолжала она, - командир его сейчас не то, что на тряпочки, на ленточки с тесёмочками рвёт. Сама слышала.       Жаниль в ужасе прижала ладошки к лицу, а потом сорвалась с места.       - Они в верхней столовой, - только и успела крикнуть ей соседка.              Девушка влетела в комнату, где завтракали офицеры, и остановилась, оцепенев. Все мужчины посмотрели на неё. У Жаниль было такое чувство, словно она оказалась посреди стаи здоровенных, готовых к драке псов. От страха у неё перехватило дыхание. Девушке очень хотелось броситься к Фариани, но она не осмелилась искать у него защиты. Юноша сам шагнул к ней. Не загородил, но, встав позади, крепко взял за плечи. Обвёл присутствующих взглядом, как бы говоря: «Да, это она – та самая девушка». У Жаниль внутри похолодело от изучающих взглядов. Ей казалось, что все ужасно недовольны.       - Дорита, - обратился к ней Дельгадо, - ты хочешь поехать с нами?       Девушка вздрогнула. Сухой тон и жёсткий взгляд чёрных глаз этого кэналлийца испугали её ещё больше.       - Я?! Нет!       Тут уже вздрогнул Фариани.       - Я ничего не хочу! Я никуда не поеду! Мне ничего не надо! – выпалила она, всхлипнула, уткнулась в ладошки и разревелась.       Луитджи сразу же обнял её, разворачивая к себе.       - Не надо было… - пропищала Жанильв его колет.       Дельгадо со стоном уронил лицо в ладони:       - Я, наверное, проклят. Знать бы ещё, КЕМ и ЗА ЧТО?! – он встал. – Друзья, поговорите с девушкой, пожалуйста. Дор Себастьян, у тебя это должно получиться. Объясни дорите, что значит - путешествовать с кавалерийским отрядом. А я пока прогуляюсь.       Бласко вышел. Берто переглянулся с несколько озадаченным Бастианом и выскочил следом за «однокорытником». За девушку он не беспокоился: её есть, кому успокоить. А вот Дельгадо вызывал тревогу. Что с ним такое?!              Далеко кэналлиец ещё не ушёл. Он остановился, привалившись плечом к стене коридора. Оглянулся на Салину. Грустно рассмеялся.       - Что со мной не так, Берто? – спросил он. – Почему все девушки меня боятся, а, дорита? – обратился он к появившейся из своей комнаты Лионелле.       Та замерла, шарахнувшись к противоположной стене, не понимая, чего от неё хотят. Дельгадо невесело захмыкал:       - Вот я как раз об этом.       - Доброе утро, - на всякий случай сказала виконтесса.       - Вашими молитвами, - иронично покивал кэналлиец.       Лионелла окончательно растерялась, смутилась. Вообще-то, она не молилась очень давно. Просто уже не знала, кому и как. Но плечи Бласко задрожали от беззвучного смеха, а следом всхрюкнул и рассмеялся марикьяре. До виконтессы, наконец, дошло, что это была шутка.       - Завтрак там, - Дельгадо указал направление. – И там одна, такая же юная особа, которой может понадобиться твоя помощь, дорита. Ты же сможешь это сделать?       В его голосе девушка уловила сомнение. Ну, конечно, она же безрукая, безголосая и вообще бестолковая! У Лионеллы задрожали губы. Она нервно зашмыгала носом, не удержавшись, всхлипнула, но покорно убежала туда, куда перед этим указал командир. Салина застонал сквозь смех.       - О, горе! – донёсся из-за двери столовой голос Арсена. – Дориты, вы что, сговорились?! Или нам вчерашнего ливня было мало?!       Берто согнулся, тихонько поскуливая.       - Тебе весело? – без обиды спросил кэналлиец. – Не-е-ет, я точно проклят, - и пошёл дальше.       «Однокорытники» спустились на первый этаж. Там их встретила хозяйка.       - Господа! Доброе утро! Скажите, это правда?! Вы хотите забрать одну из девушек?!       Дельгадо вдохнул, выдохнул.       - Не я. Корнет Фариани. Но я не возражаю. Уже. А вы?       - Да как сказать…. Это ведь Жаниль?       Юноши закивали. Фриза вздохнула:       - Она хорошая девочка. И совсем одна. Таким в борделе не место. Но из приличных никто не пожелал приютить у себя сироту. Пришлось это сделать мне. Конечно, это теперь гостиница, но, вы же понимаете, к такой милашке постояльцы всё равно будут приставать. Так что я только рада буду, если малышка найдёт себе что-то лучшее. Хотя мне будет её не хватать.       Женщина вздохнула, потом спохватилась:       - Вы не поймите меня неправильно! Просто Жаниль готовит очень вкусно. Но, ах… - она махнула рукой, - забирайте. Моя потеря – ваша находка. Только не обижайте девочку.       - Не обидим, - заверил Дельгадо, и Салина подтверждающе кивнул для большей убедительности. – Насколько я понял, у корнета Фариани в отношении дориты Жаниль намерения самые серьёзные. Мда, - он задумался. – А вот имя ей придётся поменять.       - Хуанита? – предложил Берто кэналлийско-марикьярский аналог.       - Ты её видел? Ну, какая из неё Хуанита?!       Салина напряг ум, вертя имя то так, то этак.       - Чена? – немного неуверенно сказал он.– Я почти уверен, что Баст будет называть её именно так.       Дельгадо изогнул бровь: назвать Асусеной девчонку из борделя?! Забавно. Хотя Фариани прав – она не такая, как остальные девицы в этом заведении. Так что пусть будет Чена. Или…       - Сусанна, - решил Бласко.       Салина мысленно примерил имя к девушке и согласно кивнул.       - Что ж, это правильно, - подала голос задумавшаяся на ту же тему Фриза. – Новая жизнь – новое имя. С вашего позволения, я соберу девочку в дорогу. Без приданого она у меня не уйдёт.       Женщина не стала уточнять, что это самое «приданое» оставил Жаниль Серж Валмон. Он, конечно, тогда сердился очень, но её девственность оплатил. А хозяйку начесал против шерсти, аж искры летели. Нет, ему не жалко было денег! Серж не одобрил именно то, что Фриза надоумила девочку ему отдаться. Он бы и так помог милой малышке, если бы ему просто всё объяснили.              Салина и Дельгадо вышли на двор, и пошли вокруг дома, проверяя своих людей. Светило солнце, высыхали лужи, а лёгкий ветер должен был хорошенько подсушить дороги. Солдаты, оживлённо переговариваясь, готовили лошадей и снаряжение.       - Фернандо, - окликнул денщика Дельгадо, - из городка от наших никто не приезжал?       - Нет, командир, - ответил тот, - но, думаю, скоро приедут.       - А где Хавьер?       - Лошадей погулять вывел.       Бласко понял, что не видит ни своего вороного, ни жеребца грума.       - Он не далеко пошёл, - добавил Фернандо. – Здесь где-то, рядом.              Хавьер и лошади нашлисьс фасадной стороны дома. Юноша озадаченно смотрел на что-то под ногами, в траве, иногда поднимая голову вверх и поглядывая на окна или крышу. Оба жеребца словно повторяли его движения. И их, похоже, что-то немножко тревожило. Бласко окликнул своего молочного брата.       - Доброе утро, командир, - откликнулся тот.       - На что ты смотришь? – поинтересовался Дельгадо.       - Да вот, - грум указал вниз, на траву, а потом снова задрал голову вверх. – Не пойму: то ли с крыши упал кто-то, то ли здесь звери какие-то дрались.       Трава и впрямь была примята, а кое-где и вырвана, словно на этом месте крутился небольшой, но сильный вихрь. Глядя вверх, Салина кашлянул. Бласко тоже поднял голову и прекрасно понял невысказанный намёк друга. Прямо над этим местом было окно Лионеллы. Выходит, дерущиеся существа дорите уж точно не приснились, а окно распахнул не сквозняк.       - Нет, у этой девчонки просто дар какой-то – притягивать к себе приключения, - сказал Бласко. – СТОЛЬКО ОКОН, а эта птица влетела именно к ней!       

* * * * *

      Два существа на крыше осторожно выглянули за край, провожая «взглядами» людей. Те ушли навстречу двум всадникам, приближавшимся с севера, со стороны соседнего городка.       «Вот, и чего надо было на меня бросаться?!»       «Ты опасен».       «Кто б говорил!»       «Я не убиваю. Я усмиряю».       «Да уж! Силы ты из меня хорошо потянула!»       «Я же не знала, что ты не желаешь зла моему человеку».       «А я решил, что это ты задумала что-то против девочки».       Примерно так звучал бы безмолвный разговор двух существ, если бы его перевели на человеческий язык. Потом они «рассмеялись».       «Не волнуйся о девочке, - сказало то, что выглядело цветком. – Я позабочусь о ней. А ты не пей жизнь из людей. Это плохо. Смотри, сколько солнца! Пей его!»       «Ладно, - усмехнулся эврот. – Только мне не солнце нужно, а ветер».       И он встряхнул крыльями:       «Я всё же постараюсь быть неподалёку. Вдруг тебе понадобится помощь…»       «Не лги. Ты мне не доверяешь».       «Мне трудно доверять тебе. Ты – не из нашего мира. И за тобой стоит огромная сила. А я должен оберегать свой мир».       Цветок сделал «мысленное движение», схожее с согласным кивком:       «Да, я понимаю. Я поступила бы так же».       

* * * * *

      «Три Б», как прозвали своих командиров солдаты, решили в Майдю не заезжать. Запас продуктов пополнили в соседнем городке. Выехали после полудня и сразу же направились на северо-восток, в сторону Гальтарских гор. Дельгадо вёл всех по направлению к ущелью, через которое можно было пройти к самому древнему городу. Задерживаться возле него надолго юные командиры не планировали, как ни было им любопытно. Они собирались пройти вдоль реки Пенной на восток. Это решало вопрос с водой. Всё же такое количество лошадей и людей надо было чем-то поить. Не тащить же по древним дорогам, давно уже превратившимся в звериные тропы, бочки с водой. Для этого нужны телеги, которые здорово задержат продвижение сводного отряда. А им и без того пришлось немного сбросить скорость. Смутное время не заканчивается в одно мгновение. А горы – удобное место, чтобы там прятаться. И не только для зверей.       Бласко был уверен, что какие-то люди укрылись близ покинутого города. Следы их пребывания он видел мимоходом, когда сокращал путь по южной стороне Гальтарских гор. Но раньше у него не было возможности провести тщательную разведку, а эти люди прятались от военных отрядов и даже от небольших разъездов. Валмоны – Серж и Готье – проходили либо южнее (Готье), либо севернее - по тракту (Серж). И им тоже было недосуг сворачивать к Гальтаре. Так что путь через ущелье никто не исследовал. Кто-то должен был это сделать. Альмейда и Салина согласились на авантюру, рассудив, что восемь десятков хорошо вооружённых людей в случае чего смогут остудить разбойничий энтузиазм.       В первый день последнего месяца осени кэналлийцы и марикьяре остановились близ входа в ущелье.Разбили лагерь, выставили посты. Приближался вечер, и никто не собирался двигаться дальше в наступающей темноте.              

2ое Осенних Молний

      

Гальтарские горы

      Лионелла и – теперь уже – Сусанна, вместе наревевшись в то памятное утро, быстро подружились. В первый же вечер они потихоньку разговорились за ужином. Подружке Фариани нужно было помочь освоиться в военном лагере, и виконтесса охотно это сделала. Солдаты Дельгадо обратили внимание, что Нэлли за время скитаний с ними, оказывается, многому научилась. И теперь она мягко и терпеливо делилась навыками с Ченой.       В ту ночь девушки заснули рядом, завернувшись в одно одеяло. И теплее, и не так страшно. Сусанна, конечно, охотно забралась бы под бочок к Фариани, но командиры с этим были не согласны. Они отозвали корнета в сторонку и объяснили, что, по меньшей мере, до Йагоры он не должен иметь близости с Ченой, даже если она ему невеста. Нечего травить душу и будоражить тело остальным мужчинам. Они же не каменные. Луисито с этим полностью согласился. Так что было решено на время стоянок поручать девушек заботам друг друга. Присматривать же за двумя «кошками в лукошке», как и предполагал Салина, а Бастиан и Арсен с ним согласились, оказалось легче. Главным образом потому, что виконтесса, вопреки опасениям Бласко и его солдат, больше не вела себя, как взбалмошная девчонка. Она была тихой, временами задумчивой, но немного оживала, когда надо было позаботиться о Сусанне. Оставляя их спать вместе в первую ночь, Бласко нервничал.Но утром обе дориты нашлись на своём месте, и ни с кем ничего плохого не случилось, так что он успокоился.       Дальше - легче. Сусанна быстро прижилась. Девушка она была не проблемная: неприятности и приключения не искала, глазки мужчинам не строила. Действительно, скромная и даже очень хорошо воспитанная. При этом весёлая и без излишней застенчивости. С ней было легко общаться. Правда, к приготовлению еды её не допустили. Как ни пыталась она убедить, что на самом деле очень вкусно готовит. Сказали: «Видишь, какие котлы?! Ты и черпаком в них не повернёшь!»Настаивать Чена не стала. Она всё больше тянулась к виконтессе. А та и рада была, с удивлением чувствуя себя нужной кому-то.              Ночь близ ущелья прошла тихо. Ни люди, ни звери не потревожили лагерь. Девушки проснулись – не поздно и не рано. Мужчины показали им место, где между обломков скалы сочился родник, собираясь в крошечное озерцо. Там можно было умыться.       Холодная вода прогнала остатки сна. Девушки присели поодаль от родника на неожиданно тёплых камнях,чтобы расчесать волосы.В который раз Лионелла с белой завистью посмотрела на пушистые кудри Сусанны.       - Везёт тебе, - не удержалась она. – Такие волосы красивые! А у меня… - и она потянула себя за прямую короткую прядь, проверяя, насколько та отросла.       Локоны, что старательно накрутила ей хозяйка гостиницы, развились на следующий же день. Ещё через день от них и воспоминания не осталось.       - У тебя на самом деле волосы тоже красивые, - без капли лести ответила Чена. – Они как лучи солнца на закате. Так и сияют. Не пойму только, зачем ты их остригла? Чтоб на мальчика быть похожей?       Виконтесса опустила голову.       - Это не я, - тихо призналась она. – Это Бласко сделал. Он разозлился, что я долго не могла косы расчесать….       - Ого! – оценила Сусанна. – Крутой норов у этого кэналлийца. Ну, ничего, не огорчайся: волосы – не ноги, отрастут.       Лионелла не удержалась, фыркнула на эту фразу, рассмеялась.       - И вообще, - продолжала Чена, тоже смеясь, - ты, зато роста нормального. А я?       - Так ведь и Луитджи невысокий. Ну и что?! Зато он замечательный. Очень добрый.       - Да, - кивнула Чена, нежно улыбаясь при воспоминании о Фариани. – Себастьян тоже, - и лукаво глянула на виконтессу.       - Да, - не стала отрицать Лионелла. – Но мы не будем вместе.       - Не зарекайся. Или тебе Бласко больше нравится?       Лионелла затрясла головой:       - Ты не понимаешь! Дело не в том, кто мне нравится…. Думаешь, это здорово – быть из графской семьи?! Вот ты, например, можешь выйти замуж за того, за кого хочешь. А я – за кого прикажут.       - А ты убеги, - тут же нашла выход Сусанна. – С кэналлийцем этим, с Бласко. Пусть он увезёт тебя. Не важно, куда. Куда-нибудь.       Лионелла очень сомневалась, что Дельгадо захочет.       - Он, конечно, поклялся меня защищать….       - Вот! – подхватила Сусанна, не дав подруге закончить фразу. – Значит поможет! А как же иначе?! Клятва – дело серьёзное. Может, и женится на тебе. А что? Очень уж похоже, что ревнует он сильно. А если ревнует, значит любит.       Виконтесса покачала головой:       - Нет, Сусанна. Ты ошибаешься. Просто он несёт ответственность за меня, и потому не хочет, чтобы я….       - …потеряла девственность? – догадалась девушка.       Лионелла кивнула.       - Ну, может и так, - согласилась Чена. – Но ревновать это ему не мешает. Даже наоборот.       Виконтесса вздохнула и промолчала, не желая продолжать спор. Новая подруга просто не знает всего. Но пересказывать сейчас все перипетии их с Бласко отношений Лионелла не собиралась. Может, когда-нибудь…. А может, и никогда. Какой в этом смысл?! Еще неделя-другая, и они расстанутся. А жаль! Подруг у виконтессы было немного. Мануэла. Теперь вот Чена. До них – никого. И кто знает, будут ли после….       - Надо возвращаться, пока нас не начали искать, - сказала виконтесса.       Сусанна согласилась. В лагере могли начать волноваться. Ещё и кушать хотелось.Лионелла взяла свой берет. Встряхнула, собираясь надеть его на голову. Чена потянулась за сушившимися на камнях полотенцами, но тут же отпрянула, испуганно айкнув: из щели на пятно солнечного света выползла большущая змея.       Девушки прижались друг к другу. То, что они не могли забрать полотенца, конечно, плохо. Но гораздо хуже, что теперь не было возможности убежать. Единственная тропка, ведущая в лагерь, проходила мимо змеи. Один молниеносный бросок….       - Надо позвать на помощь, - прошептала Сусанна, едва сдерживая истерику.       - Нет! Бласко знаешь, как ругаться будет!       - Да пусть ругается! Нэлли, это же гадюка!       - Тогда тем более нельзя кричать. Если сюда кто-то прибежит, змея укусит его. Представляешь, если это будет Луисито?!       Воображение у Сусанны было живое. Она представила и ужаснулась.       - Что же делать?!       - Эх, жаль, я плащ в лагере оставила! – виконтесса в отчаянии посмотрела на себя, на подругу.       Ничего подходящего. Только берет. И только одна попытка.       - Чена, я сейчас брошу в змею беретом….       - С ума сошла?!       - Нет. Не знаю. Но это единственный шанс. Я брошу – и мы сразу побежим.       - Только если ты попадёшь! Или если змея упугается и исползёт, - Сусанна от страха заикалась и путала слова, потом покосилась на подругу. – Может, лучше бросить в неё колет?       - Чена, я боюсь, что змея не станет ждать, пока я разденусь….       Гадюка предупреждающе зашипела, укладывая тело в зигзаг. Не веря, что она это делает, Лионелла шагнула вперёд. Подруга шла за ней, как приклеенная. Ещё шаг. Виконтесса держала берет обеими руками, готовясь бросить его в змею. Та насторожённо наблюдала за манёврами девушек. Лионелла примерилась. Вдруг ощутила неожиданное спокойствие внутри. Словно кто-то уверенно сказал ей прямо в разум: «ТЫ СМОЖЕШЬ».       - Беги!       Берет полетел в гадюку, которая инстинктивно сделала выпад навстречу угрозе. Виконтесса метнулась в проход между камней, увлекая за собой замешкавшуюсяЧену и одновременно прикрывая её собой. Змея сделала второй бросок….              Визжащие девушки налетели на Хавьера, которого послали их найти и вернуть в лагерь. Врезались в него, едва не сбив с ног.       - Что случилось, дориты?! – воскликнул грум, обнимая и прижимая к себе обеих.       - Змея! – выдохнула Сусанна. – Гадюка! Нэлль в неё беретом бросила и мы убежали.       Юноша округлил глаза.У него никак не вязалось услышанное с тем, что он знал о виконтессе. Она же всего боится!       - Почему же вы не позвали на помощь?!       - Она… - Лионелла побледнела, её начинало трясти. – Она так лежала…. Если бы кто-то… туда вошёл, она бы… укусила….       - Я посмотрю, - сказал грум.       Он уже хотел выпустить девушек из объятий, но виконтесса попросила:       - Не надо! Не ходи! Вдруг она тебя….       Хавьер тут же передумал, и совсем не из соображений безопасности. Лицо Нэллиты стало мёртвенно белым. Она покачнулась, начиная задыхаться. Испугалась? А если…?!              В лагере услышали визг, чуть-чуть насторожились. Мали ли чего испугались дориты. Это могло быть как что-то серьёзное, так и сущий пустяк, вроде паука или мыши. Но когда вернулся Хавьер, которого Дельгадо отправил поторопить девушек, шутки кончились. Грум нёс Лионеллу на руках, а перепуганная Чена чуть не плакала. Отцепившись от рукава кэналлийца, она бросилась к Фариани и тут же рассказала, что произошло.       «Три Б» в одно мгновение оказались возле виконтессы, которую грум бережно уложил на камни.       - Куда она тебя укусила?! – воскликнул Бастиан.       - Нет, - с трудом ответила девушка. – Я… просто… испугалась…. Всё хорошо…. Я сейчас….       Говорить и дышать почему-то было сложно, но Лионелла старалась. Она так не хотела, чтобы Бласко снова её ругал! Но змея ведь не укусила! Ведь нет?! Только дёрнула за рукав….       Юные командиры встревожились ещё больше: речь девушки была слабой и спутанной, а дыхание затруднённым. Нет, это не испуг! Но и не гадюка, как сказала Сусанна. Судя по симптомам, Нэллиту укусила другая змея. Вероятно – скальный щитомордник*. Он крупнее гадюки, и его яд действует иначе. Но что с девушки взять?! Ей что ни змея, то гадюка.       * Не ищите точного соответствия с представителями земных рептилий.       Себастьян быстро осмотрел колени виконтессы, не защищённые короткими сапожками. Ничего.       - На правом локте! – Салина указал место, где виднелись следы яда.       И точно – рукав оказался прокушен. Не теряя времени, Альмейда вспорол колет и рубашку виконтессы. То, что там обнаружилось, было не совсем укусом. Одежда частично защитила руку, но длинные зубы змеи глубоко оцарапали кожу, так что немного яда всё же попало в кровь. Не дожидаясь, пока это сделает Бласко, Бастиан стал отсасывать и сплёвывать кровь из ранок.       Лионелла нашла взглядом Дельгадо.       - Я умру? – спросила она.       Хотела спросить, но язык не слушался. Кэналлиец всё же догадался, о чём она.       - Нет.       Девушка попыталась ещё что-то сказать, но поняла, что сил не хватает даже на шёпот. Да и вообще, она не знает, что сказать, радоваться или нет тому, что смерть не заберёт её. Если не заберёт…. Лионелла чувствовала себя ужасно слабой. Хотелось закрыть глаза и спать.       - Нэллита, дыши! - выдернул её из дрёмы-полузабытья голос Бастиана. – Ты не умрёшь. Яда в тебя попало совсем чуть-чуть. Ты справишься. Главное – дыши!       - На, выпей это.       Оказалось, что с другого края лагеря примчался Арсен. Он и дал виконтессе глоток какого-то лекарства.       - Это точно поможет? – засомневался Альмейда.       - В худших случаях помогало.       Марикьяре кивнул, уступаяМатэну право лечить девушку.       Глотать Лионелле было трудно, но лекарь своё дело знал.       - Надо обездвижить руку, - сказал он потом.       Перед ним сразу появились три платка – на выбор. Чёрный, алый, синий. Арсен осмотрел «Три Б», отметил, что двое из них зыркнули друг на друга, а третий – на них обоих.       - А идите вы в Гайифу! – выругался Матэн. – Хавьер, снимай свой платок. Он и больше, и… цвет у него нейтральный.       Салина всхрюкнул. Альмейда повёл головой и плечами, как готовящийся к драке кот:       - Это куда он нас послал? – обманчиво тихо спросил он.       - Баст, не заводись! Пожалуйста! – попросил Берто, всё ещё давясь смехом. – Это же шутка была.       - Не люблю я такие шутки, - отрезал Альмейда.       - И вообще, - продолжал Салина, - может, в Гайифе сейчас уже всё нормально.       - Сходим, проверим, убедимся?       - Ага, счас. Уже бегу.       Пока они препирались, Матэн привязал руку девушки к телу.       - А теперь – самое трудное, - сказал он.       «Три Б», забыв о разногласиях, посмотрели на него.       - Нам, вообще-то, пора в дорогу, - пояснил лекарь.       Остальное юноши поняли сами. Им пора ехать, а виконтессе надо лежать. Что делать?       - Я могу взять Нэллиту к себе в седло….       - Нет! – оборвал Бастиана Бласко.       - Теньент Дельгадо, - Альмейда едва сдерживал ярость, - сейчас не время для препирательств, как и для ревности. По этим местам нас можешь провести только ты. А я могу в это время позаботиться о дорите. У меня достаточно силы, чтобы эта поездка не стала для Нэллиты тяжёлым испытанием. А чтобы ты не волновался, я могу ехать рядом с тобой. Или в пределах твоей видимости, если тебе недостаточно, что нас будут сопровождать столько людей.       - Бласко, друг, - подключился Салина, - это разумно.       - Я отвечаю за дориту….       В который уже раз Дельгадо произнёс эти слова. И сейчас ему было досадно и горько. Он отвечает. И снова недоглядел.       - Друг, - Альмейда чуть подался к кэналлийцу и тихо сказал: - Я не забираю её у тебя. Я всего лишь тебе помогу.       Нервничающий Хавьер рискнул вклиниться:       - Может, я…?       - Нет, - чуть резковато сказал Дельгадо, но пояснил уже спокойно: - Ты будешь мне нужен. Как и Фернандо.       Посмотрел на Себастьяна и согласно кивнул.              Вернулись гонцы от разведчиков. Дельгадо, когда ещё едва рассвело, послал десять человек осмотреть ущелье. Людей они не встретили. Было тихо и спокойно. Только горные бараны очень испугались двуногих хищников. Это не удивило юного командира. Если среди этих скал прячутся люди, им надо что-то есть. Удивляло как раз иное: никто из поселившихся близ древнего города не приходил в соседние графства – ни грабить, ни торговать, ни искать работу. Так боятся?! Плохо. Напуганный человек – как загнанная в угол крыса, может броситься на тебя в панике и от отчаяния. И если скрывшиеся в горах решат, что солдаты пришли по их души…. Где-то точно засада.       Узнав, что путь свободен, Бласко повел сводный отряд в ущелье. Всадники медленно двинулись по остаткам древней дороги.              Обмотанные тряпками копыта почти не тревожили тишину ущелья. Только иногда чуть звякала сбруя. В голове отряда двигались Дельгадо и Фернандо, видя впереди одного из разведчиков – своего рода связного между основной группой и ушедшими вперёд. Авангард пока не сигналил о чём-либо подозрительном или опасном – впереди или на склонах. Арьергард тоже был настороже, но и позади было тихо. На отвесных стенах скал, которые тщательно осматривали солдаты с заряженными мушкетами, не шевелилось ничто живое.       Лошади двигались шагом. Люди молчали. На дне ущелья лежала глубокая тень, лишь северная стена была наполовину освещена солнцем. Граница света и тени неспешно ползла вниз, так как близился полдень.       Ехавший рядом с другом Берто усмехнулся:       - Мы появимся из ущелья, как самые настоящие закатные твари.       - Не думаю, - откликнулся Бастиан. – Надеюсь, мы всё-таки пройдём эти пять-шесть хорн быстрее, чем наступит вечер.       Салина понял, что друг слишком обеспокоен состоянием девушки, так что на юмор его не хватает.       - Как она?       Альмейда нахмурился:       - Надо попытаться её напоить.       Виконтесса пребывала в полузабытьи. Берто и Бастиан приостановились, чтобы можно было спокойно дать ей воды. Лионелла сделала несколько глотков из фляги, поперхнулась. Альмейда едва успел развернуть её лицом вниз, как девушку вырвало. Слезать с лошади было уже поздно, так что Бастиан просто поддерживал Лионеллу рукой, пока у неё не прекратились спазмы. Салина в это время ухватил за уздечку жеребца Альмейды. Тот нервничал, не понимая, что происходит.       - Ужас! – вырвалось у виконтессы, которой было жутко стыдно.       - Ничего ужасного, Нэллита, - успокоил её Бастиан. – Обычное дело, когда в теле яд. Это даже хорошо. Так тебе легче будет.       Прислушавшись к своим ощущениям, виконтесса согласилась, что да, легче. Ей помогли умыться и предложили ещё раз попытаться выпить воды.       - Жаль, что нет шадди, - слабо улыбнувшись, пошутила девушка.       Юноши переглянулись, молча поделившись радостью. Дорита оживает!       - Ну, почему же. Есть, - сказал Альмейда.       - У Бастиана скорее не окажется вина, - коротко рассмеялся Берто.       Несколько маленьких глоточков крепкого шадди из фляжки с марикьярской молнией подействовали на девушку благотворно. Взгляд прояснился, и цвет лица перестал быть мёртвенно бледным. До румянца, конечно, ещё далеко, но всё-таки. После этого она и воды выпила немного. Теперь можно было ехать дальше.       Пока юные командиры возились с доритой, почти весь отряд прошёл мимо. Лишь последние всадники задержались, не желая оставлять их без прикрытия. Двинувшись вперёд, Салина и Альмейда добавили скорости, чтобы занять своё место ближе к голове колонны. Им навстречу подъехал Дельгадо. В его взгляде была тревога.       - Бласко, друг, ну, что ж ты нам так не доверяешь! – упрекнул «однокорытника» Салина.       Тот отмахнулся, вглядываясь в лицо виконтессы:       - Причём тут это! Я боялся, что….       Он оборвал себя, но марикьяре его поняли.       - Если бы Нэллите стало хуже, я позвал бы тебя, - заверил Себастьян. – Обязательно.       - Но дорите стало лучше, - обрадовал «однокорытника» Луис Альберто. – Правда, Нэллита?       - Да, - тихо откликнулась она, безуспешно пытаясь поднять тяжёлые веки. – Только очень хочется спать….       - Спи.       Юноши сказали это одновременно и зафыркали, тихо смеясь.       - Тройной приказ, - повел бровями Салина. – Так что спи, Нэллита.       Она угукнула, завозилась, устраиваясь удобнее, и тихонько засопела, уткнувшись Бастиану в грудь. Глядя на девушку, Бласко очень захотелось коснуться её, но он не позволил себе такого.       - Мы прошли около половины дороги, - перешёл к делу Дельгадо. – Пока никого не видно. Но впереди скальные вОроны забеспокоились. И их потревожили не только мы. Предполагаю, нам уже готовят встречу где-нибудь на выходе из ущелья.       - А как наверху? – спросил Альмейда.       - Как и раньше – тихо и пусто. Если у них и есть охотники, умеющие лазать по скалам, то их немного. Да и такая высота мало кому по зубам. Здесь не меньше тысячи бье.       - А всадники? – поинтересовался Салина. – Как думаешь, есть у них хоть какая-то конница?       Дельгадо презрительно фыркнул.       - Конница! Клячи деревенские у них есть. Мы видели кое-какие следы. Немного. Копыта широкие, как у коровы. Подковы – хлам. А по этой дороге до нас хорошо, если четыре раза проехали.       - Странно всё это, - нахмурился Бастиан.       Бласко и Берто согласно кивнули. Им тоже непонятно было поведение тех, кто укрылся в этих горах. Кто они? Чего и почему так сильно боятся? Невозможно же забиться в норку и носа наружу не высовывать!       - Ладно, разберёмся, - сказал Альмейда.       - Разберёмся, - заверил его Дельгадо.       - А что сейчас?       - Проедьте чуть дальше, - кэналлиец указал рукой. – Там мы разбили временный лагерь. Перекусим, отдохнём, дождёмся отмашки от разведчиков. Они там, дальше, обнаружили пару карнизов на высоте меньше сотни бье. Вероятно, это остатки оборонительных сооружений или дозорных. Хотят пройти по ним, чтобы посмотреть сверху. Так сказать, заглянуть за угол.       - А не опасно? – усомнился Бастиан. – Высоко, всё-таки.       - Не опаснее, чем лазать по мачтам, - усмехнулся Дельгадо.       И удивился, заметив у марикьяре лёгкое замешательство от этой фразы. Но Луис Альберто всхрюкнул, а Себастьян сначала потупился, потом тоже фыркнул. Вот это загадка! Ладно, потом спросим.       - Скалы, во всяком случае, не качаются, - продолжил кэналлиец. - А карнизы, похоже, достаточно широкие. Так что дождёмся сообщенийи двинемся дальше. Если Нэлли чувствует себя лучше, я хотел бы ускориться. А то плетёмся, как старые черепахи. Но если поторопимся, успеем выйти из ущелья до темноты.              

* * * * *

      Отдых закончился. Мужчины быстро сворачивали лагерь, проверяли лошадей. Предстоял короткий марш-бросок через оставшуюся часть ущелья. Хоть излишнего шума старались не производить, совершенно беззвучными такое количество людей и лошадей быть не могло. Но, не смотря на окружающий шорох, звяканье, топот, всхрапывание и тихие разговоры, две девушки крепко спали, прижавшись друг к другу. Фариани подошёл к ним, чтобы забрать Сусанну, и остановился. Будить подружек было жалко. Сидевшие недалеко от них командиры прекрасно поняли причину заминки.       - Оставь, Луисито, - не приказал, а скорее посоветовал Альмейда. – Есть ещё время. Пусть поспят.       Фариани вздохнул, неуверенно посмотрел на Дельгадо. Тот кивнул, показывая, что согласен со словами Себастьяна. Марикьяре заметили, что маленький виконт не выглядит отдохнувшим.       - Сито, друг, - обратился к нему Салина, - может, Чену повезёт кто-нибудь другой?       Фариани в замешательстве посмотрел на четырёх теньентов.       - Хорошая мысль, - заметил Арсен. – Видно же, что ты устал, Луитджи.       - Но… я… - корнет замялся. – Я же обещал, что буду сам заботиться о ней. – И снова посмотрел на своего командира.       - Что ж у вас всё так сложно?! – посетовал Берто. – Тебе же не предлагают отдать дориту насовсем.       Видно было, что Фариани готов согласиться, но он по-прежнему ждал разрешения Дельгадо. Тот пожал плечами:       - Сам решай.       - Но… КОМУ? – Луитджи в растерянности посмотрел вокруг.       - Да хоть бы и Берто, - откликнулся Альмейда. Могло показаться, что он глубоко задумался о чём-то своём, но, как стало ясно, прекрасно контролировал ситуацию.       Салина с готовностью кивнул.       - Ну… если тебя не затруднит… - смущённо начал Фариани.       - Не затруднит.       - Спасибо.       - Не стоит благодарности, - отмахнулся Берто.       - Ты уже собрался? – спросил Дельгадо.       - Да, командир.       Фариани напрягся, но следующие слова кэналлийца удивили его.       - Тогда сядь, - почти приказал Бласко, взглядом указав на место рядом с ними. - Не маячь перед глазами.       Луитджи отказываться не стал, хотя поведение Дельгадо начинало – или скорее продолжало – его тревожить. Командир сердится, но это ладно. А вот то, как он, закрыв глаза, привалился спиной к камню, пугало всерьёз. Фариани понятия не имел, как часто у Бласко бывают приступы. С той самой ночи, когда Луитджи случайно узнал о болезни друга, подобное не повторялось. Или ему просто не говорили. Как и о причине недуга. А вдруг это начнётся прямо сейчас?! Корнет бросил взгляд на своего учителя медицины. Матэн тоже беспокоился, хотя умело это скрывал. Но Фариани уже неплохо его знал.       Как оказалось, марикьяре тоже кое-что заметили. О приступах, понятное дело, они не знали. Просто предположили, что Дельгадо приболел, но скрывает это.       - Бласко, друг, - обратился к нему Салина, - ты хорошо себя чувствуешь?       Кэналлиец открыл глаза:       - Вполне, - с лёгким недоумением ответил он.       - А выглядишь не очень.       - Просто устал немного. И задумался.       - О чём, если не секрет?       Дельгадо указал взглядом в ту сторону, куда уходили всадники:       - О дороге. И о тех, кто нас ждёт на том конце ущелья.       - А может, никто и не ждёт? – предположил Салина.       - Ждут, - уверенно кивнул Бласко и встал. – Пора.       - Да, - согласился Бастиан, тоже поднимаясь.       Посмотрел на всё ещё спящих Нэлли и Сусанну.       - Кошки в лукошке, - уже привычно пошутил Салина.       - Эти девочки на самом деле заслуживают уважения, - мягко и тихо сказал Альмейда. – Разве их место здесь? Разве они должны спать на камнях под открытым небом? Они ведь не солдаты. Они вообще не мужчины. Такие хрупкие, такие нежные. Но терпят вместе с нами эту дорогу и все её тяготы.       - Угу, - согласился Луис Альберто. – Ничего, вот доберёмся до Йагоры, надо будет чем-нибудь побаловать дорит.       - Хорошая мысль, - поддержал их Арсен.       В отличие от Фариани, он не оглядывался на Бласко. Друг и без этого понял намёк.              Когда колонна всадников прибавила ходу, Фариани незаметно пристроился ближе к своему командиру. Тот лишь мельком глянул, но ничего говорить не стал. Корнет остался рядом. Ещё раз покосившись на него, кэналлиец заметил нахмуренные брови и упрямо сжатые губы маленького виконта.       - Я слушаю тебя, Сито.       Фариани вздрогнул. Он ожидал чего угодно, только не дружеского обращения, пусть и с мрачноватой интонацией.       - Ты сердишься.       - С чего ты взял?       - Ну, ты всё время молчишь. То есть – ты со мной не разговариваешь.       - Прошёл год, а ты до сих пор не знаешь, что я не из болтливых?!       - Ты понимаешь, о чём я.       - А ты, НЕ понимаешь. Корнет Фариани, - Бласко всё-таки рассердился, - я сейчас веду восемьдесят человек, в числе которых две девушки, изначальным тварям в зубы. Это единственное, что меня волнует на данный момент. А твоя личная жизнь – это ТВОЯ жизнь. Я не собираюсь в неё вмешиваться. И - раз уж ты начал этот разговор - я тебя совсем не осуждаю. Любимый человек – это то, за что надо бороться. Ты поступил, как мужчина. Надеюсь, и впредь будешь поступать так же.       Он замолчал и отвернулся. Не потому, что не хотел смотреть на Луитджи. Просто посмотрел вперёд.       - Спасибо, - тихо сказал Фариани после паузы.       Дельгадо хмыкнул.       - Бласко, - заметив, что Хавьер и Фернандо деликатно отстали, Луитджи решился. – А ты действительно себя нормально чувствуешь?       Кэналлиец оглянулся и коротко рассмеялся – легко, по-настоящему весело:       - Всё в порядке, друг, - заверил он. – Честно.       После этого Дельгадо, всё так же улыбаясь, взмахом руки отослал Фариани. Тот не спорил. Кивнул-поклонился и вернулся на своё место в колонне.              До выхода из ущелья оставалось всего ничего, когда Дельгадо подал сигнал сбросить скорость: навстречу ехал посланник от авангарда, да и с карниза подали сигнал. Но не северная, а южная группа «верхних» разведчиков обнаружила кого-то. Это что же получается? Кто бы ни скрывался в этих горах, их стоянка не в Гальтаре?! Или они только сейчас расположились южнее?       Выяснилось, что «верхние» разведчики сначала передали сообщение авангарду: «Люди. Сотня-полторы». И тут всадники заметили движение внизу, за валунами. Оказалось, там сидели двое. Почему они не сбежали раньше – непонятно. Может, просто замешкались по глупости. А потом стало поздно. Их поймали. Дельгадо отправился поговорить с пленниками, пока колонна шагом подтягивалась следом.              - За что били? – спросил Бласко, увидев залитое кровью лицо одного из пленников.       - Не били мы! – отверг такое предположение солдат-кэналлиец.       - Правда, командир, - подтвердил Анатоль Мей. – Первого мы чисто взяли. Прямо за воротник. А этот прыткий оказался, как заяц.       - Я в него боло метнул, - солдат встряхнул соединённые верёвкой шары, маленькие, но тяжёлые.       Такими в Кэналлоа ловили быков и лошадей, стреноживая их.       - Вот он и грохнулся плашмя, - продолжал рассказывать солдат. – Кто ж виноват, что он падать не умеет?!       - Ну, да, - всхрюкнул Дельгадо, - конечно. Хоть умойте его.       - Да мы хотели. Только больше кровищи развезли. Крепко он приложился. И пугливый сильно, - добавил солдат.       - Ну, раз в засаде сидел, значит не очень пугливый, - оценил Бласко.       Он спешился, подошёл к сидящим на земле пленникам. Те испуганно посмотрели на него снизу вверх.       - Кого же вы здесь поджидали? – спросил Дельгадо. – Нас? Ну, вот мы. Что дальше?       Пленники растерянно хлопали глазами и молчали. Это не были солдаты. Обычные деревенские парни. Лет по двадцать или чуть больше. В поношенной одежде и с ввалившимися щеками. Похоже, они давно не ели досыта.       - Не трогайте нас, - попросил один из парней. – Мы никому зла не делали.       - Ты говоришь это о вас двоих или и о той сотне, что нас ждёт впереди, тоже? – мягко «уточнил» Дельгадо.       Парни ещё сильнее заморгали.       - Вы тут ресницами ветер не гоняйте, а то мы простудимся, - пошутил солдат.       Остальные разведчики тихо заржали.       - А? – не понял один из пленников.       Потом до него дошло, что над ними смеются. Он потупился.       - Так как насчёт тех людей, что поджидают нас на выходе? – вернулся к теме Дельгадо. – Чего они хотят? Только не надо врать, что вы с другом сами по себе, и здесь не в засаде, а по нужде за валуном сидели, ладно?       Парень сглотнул. Второй – тот, которого «стреножили» - попытался вытереть о плечо нос и губы. Бласко вздохнул, достал платок и, смочив его из фляги, приложил к переносице пострадавшего.       - Голову сильно не запрокидывай, - посоветовал он.       В это время подтянулась колонна всадников, а по верёвкам спустились с докладом гонцы от «верхних» разведчиков. У пленников от такого глаза и вовсе округлились. Особенно удивили два офицера с нашивками в виде молний, на вороных морисках, один из которых вёз кудрявую девушку, а второй – рыжего юнца. Нет! Тоже девчонку! Только её волосы почему-то были обрезаны по плечи.       - Не убивайте нас! – попросил тот, с кем Бласко разговаривал раньше.       - И снова я спрошу: ты говоришь только о вас двоих…?       - Нет, - парень тряхнул головой. – И за тех, которые там. Мы не разбойничали! Мы никого не трогали!       - Допустим, - согласился Дельгадо. – А мы сюда вообще не ради вас пришли. Но, сам понимаешь, если на нас нападут, мы будем вынуждены защищаться.       Парень быстренько встряхнул соображалку.       - Отпустите меня, - попросил он. – Я скажу нашим. Они не нападут – и вы нас не тронете. Правда?       - Правда, - подтвердил Дельгадо. – Только говорить с «вашими» мы пойдём вместе. – Он оглянулся на «верхних» разведчиков. – Где они стоят?       Один из них быстро указал место расположения предположительно отряда ополчения. Голов сто или чуть больше. Лошади есть, но упряжные, хотя некоторые и под седлом. Только видно же, что это обычные рабочие лошадки. Да и их - на пальцах пересчитать можно.       - Развяжите, - приказал Дельгадо, указав на пленника, с которым беседовал.       Когда его освободили, парень потёр руки, потоптался, разминая ноги, и всё это время насторожённо поглядывал на кэналлийского теньента.       - Ну, что, пойдем? – Бласко положил руку ему на плечо.       Жест выглядел почти дружеским, только пальцы кэналлийца крепко сжались.       - Так, на всякий случай, - Дельгадо настойчиво повёл парня вперёд, - не советую даже пытаться сбежать. Тебе так не повезёт, как твоему другу. Боло у меня нет. Но есть кинжал, а бросаю я метко. Ты умрешь через несколько шагов, а твой крик – если ты успеешь закричать – никто не услышит, кроме моих людей. Но даже если услышат твои…. Они же не солдаты, правда? Пока поймут, пока решат, что им делать, пока разбегутся….       - Не надо меня пугать, - с обидой почти огрызнулся парень.       - Я не пугаю. Я объясняю, какие будут последствия, если ты окажешься не таким умным, как я о тебе думаю.       Четыре десятка бье пленник размышлял, насмешка это была или похвала. Похоже, всё-таки нечто среднее.       - Я не собираюсь бежать, - наконец сказал он.       - Прекрасно! – с улыбкой оценил Дельгадо.              Ещё немного – и они вышли из ущелья. Сразу же повернули направо. Ага, вот и «неуловимые горцы»! В паре сотен бье стояла толпа, вооруженная, чем попало. Нет, это даже ополчением назвать – язык не поворачивается! Мужчины – от стариков до мальчиков. Несколько женщин. Сжимают в руках кто вилы, кто просто палки. Нет, черенки от чего-то вроде лопат или граблей. У некоторых топоры. А вот из стрелкового оружия лишь несколько мушкетов. Толку от них?! Кое-кто из здешних умельцев сделал себе копья. И то умнее! Но против тех мушкетов, пик и клинков, которые в ущелье сейчас готовятся к бою, это ничто.       Бласко смотрел на молчащую толпу оборванцев и чувствовал жалость. Он почти ощущал их страх. Почти видел, как он растёт, накрывая их, словно глубокая тень. Ещё немного, ещё вдох – и эта толпа решится на какое-нибудь безумие. Например, захватить в плен юного офицера, который кажется таким уязвимым. Но если они попытаются это сделать, им конец. Этих несчастных разорвут в клочья раньше, чем они успеют выдвинуть какие-то требования.       - Успокой их, - тихо приказал пленнику Дельгадо. – Немедленно успокой, если не хочешь, чтобы они погибли. – И отпустил, наконец, его плечо.       Парень шагнул вперёд, поднимая открытые ладони.       - Не бойтесь, - громко сказал он.       И тут Бласко понял, что всё намного хуже. Эти люди настолько боятся, что не верят своему человеку. Уже не верят. Ведь его взяли в плен, но он всё ещё жив. Вывод? Продался! А ещё Дельгадо понял, что не имеет права умереть. Ради этих самых безумцев, каррьяра! Потому что, если они его убьют, ни кэналлийцы, ни марикьяре этого не простят. Здесь вырежут всех! Значит, если на него бросятся, ему придётся убивать. Квальдэто цэра! Но так он спасёт хотя бы некоторых.              Дремавшая на груди Себастьяна Нэллита вдруг тревожно вздрогнула. Завозилась, застонала.       - Бласко! – девушка открыла глаза, которые ещё застилал сон.       Точнее – кошмар. Виконтесса искала взглядом Дельгадо и не находила.       - Бласко занят, Нэллита, - попытался успокоить её Альмейда. – Тебе снова привиделся кошмар?       - Хуже! – девушка сжала пальцами виски. – Такая жуть, что слова нет! – она вся дрожала. – Я видела…. Словно наяву!       - Что? Что ты видела, Нэллита? – Бастиан почувствовал необъяснимую тревогу.       Переглянулся с Берто и понял, что у друга тоже какое-то дурное предчувствие.       - Я видела, как на Бласко напала стая огромных крыс, - ответила виконтесса, содрогаясь от ужаса и гадливости. – Они были такие…. Жуткие! И они убили его. Убили Бласко! Загрызли… - она всхлипнула.       Себастьян мгновенно передал Лионеллу ближайшему всаднику, то же сделал Берто, отдав Сусанну.       - Как зеницу ока! – приказал Альмейда.       Его подчинённые кивнули, подтверждая, что исполнят приказ.       - Парадной рысью, - скомандовал остальным Себастьян.       И вместе с Альберто возглавил колонну.       - Веди своих за нами, - бросил он ошеломлённому Арсену.              Дельгадо услышал топот копыт. Тряпки с них уже сняли, так что цокали подковы звучно. Кэналлиец не оглянулся, а потому не увидел, как красиво появились марикьяре. За ними двигались солдаты алвасетского гарнизона. Следом, быстро опомнившись, из ущелья вышли его люди. Бласко очень хотел оглянуться, но важнее было по-прежнему смотреть вперёд – на толпу, шарахнувшуюся назад, под нависающие выступы скал.Там, похоже, были какие-то неглубокие пещеры. Что ж, впечатлили, образумили, теперь можно и поговорить.       Салина и Альмейда красиво и спокойно спешились, встали по обе стороны от Дельгадо. Но он сделал шаг вперёд. Поднял ладони в успокаивающем жесте:       - Вам не надо бояться. Мы не желаем вам зла.       Толпа молчала.       - С кем мы можем поговорить? – спросил кэналлиец после паузы.       Мужчины переглянулись. От толпы отделились трое. Подошли на несколько шагов.       - Прекрасно, - оценил Дельгадо. – Тогда позвольте представиться.       Он назвал себя. Потом указал на Бастиана и Берто:       - Теньенты талигского флота Себастьян Альмейда и Луис Альберто Салина. В данный момент – посланники первого адмирала Талига Рамона Альмейды и регента Кэналлоа Диего Салины к Первому маршалу и регенту Талига герцогу Алве.       Салина едва смог удержать лицо, впервые пожалев, что он не Придд. Перестарался Бласко! Ой, перестарался! Пауза затянулась, пока обалдевшие мужики переваривали услышанное.       - Сыновья, что ля?       Так, есть подвижка!       - К кому посланники? – как-то придушенно переспросил ещё один из переговорщиков.       - К герцогу Рокэ Алве, - громко и чётко ответил Себастьян.       Толпа охнула.       - Это к Ворону Кэналлийскому?!       - Да.       - А он таки жив?! – обрадовался кто-то.       - А что, были сомнения? – с усмешкой спросил Салина.       - Дык, ведь говорили, он в плен попал.       - Ну, да. Врали, что ля?!       - Нет. Соберано был в плену. Но уже давно освободился, - сказал Бастиан. – Сейчас он находится в герцогстве Ноймаринен. И мы едем к нему.       - Дык, вы кэналлийцы?! – с долей истерики обрадовался ещё кто-то.       - Я и теньент Салина – марикьяре, - внёс ясность Альмейда. – Теньент Дельгадо из рода Дьегарронов – кэналлиец.       - Дык, марикьяре…. Они ж моряки, - озадачился кто-то шибко знающий. – А вы верхами.       - Ну, извините, - иронично развёл руками Салина, - кораблей, которые ходили бы по суше, у нас пока нет. А к соберано попасть очень надо.       В толпе захмыкали, уловив юмор.       - А чего же не через Хексберг? Тама ж ближе….       - Дык, там же шторм сейчас осенний, - передразнил Салина. – Знаете какой?! О-го-го!       Вороной мориск Луиса Альберто заржал, словно подтверждая. Люди у скал рассмеялись. Ещё не очень смело. Моряки тоже захмыкали, зафыркали.       - Дык, вы не по наши душеньки?! – дошло, наконец, до «горцев».       - Да просто мимо ехали! – заверил их Салина. – А тут вы. С вилами.       Мужик, державший это, с позволения сказать, оружие, попытался то ли спрятать вилы за себя, то ли сам за них спрятаться. При его габаритах это было из разряда невозможного. Хоть и исхудал, но рост и ширина плеч остались. Откормить – будет как Альмейда-старший.       - Дык, мы ж думали… - смущённо забормотал он. – А у нас бабы, ребятишки….       - Женщины и дети?! – удивился Дельгадо.       Он попытался рассмотреть что-нибудь за спинами «горцев».       - Не здеся. Тама. Что ж мы, совсем что ля, с собой их брать. Не, мы подумали, если мы и поляжем тута, так хоть они тама живы останутся.       - «Тама» - это в Гальтаре? – уточнил Бласко. – В древнем городе?       - Это в руинах, что ля?! Не, не, не! Что ж мы, ума лишились, что ля?!       Теньенты посмотрели друг на друга и поняли, что балаган пора заканчивать.       - Послушайте, - остановил галдёж Дельгадо. – Нам надо где-то встать лагерем на эту ночь. Покажите нам подходящее место, а там и побеседуем. Договорились?              

Ночь со 2го на 3е Осенних Молний

      

Гальтарское нагорье, Талиг

      

      Ночь залила всё чернотой. Но на небольшом плоскогорье словно огненные цветы расцвели. Это горели несколько костров.       Далеко от ущелья кэналлийско-марикьярский отряд не ушёл. Особого смысла в этом не было. Меньше чем в пятой части хорны нашлась подходящая площадка, где легко разместились и люди, и лошади. А неподалёку был и удобный спуск, ведущий в сторону Гальтары. «Горцев» с ними осталось – дюжина самых любопытных. Остальных отправили в поселение, где ждали вестей женщины и дети.       Офицеры собрались послушать историю горных бродяг.       Оказалось, что, когда в Эпинэ начался мятеж, погромы, а потом и война, далеко не все её жителипожелали примкнуть к «делу освобождения Великой Талигойи от тирании Олларов». Только беда с двух сторон наступала. Сабве тоже лютовал. Потом появился Люра и его солдаты. Началось что-то несусветное. И ладно бы, если бы «освободители» всех мастей только грабили! Но они жгли дома и убивали. Потом этот смертоносный вихрь утянулся в сторону Олларии. Люди замерли в страхе, не зная, чего им теперь ждать. Они уже никому не верили. Разве что надеялись, что Кэналлийский Ворон наведёт порядок. Только он, вроде как, далеко от Талига оказался. Как и Савиньяки. Но если они и придут – с кого спросят за тот же сгоревший Сэ? А вдруг в гневе-то и разбирать не станут, кто жёг?! И тут – последний удар. Появились беглецы из столицы. Они и рассказали, что Алва в плену, а на троне даже не Эпинэ. Альдо Первый! Кто такой?! Откуда взялся?! Не понятно, да и не очень-то интересно. Потому как качаются уже повешенные на улицах Олларии. Так что ясно, какая она – новая власть. И только одно слабое утешение: Люра убит.       Ждать больше было нечего. Хорошего – нечего. О ту пору как раз дороги морозцем уже прихватило. Так что собрались люди спешно – да и подались в бега. Началось с нескольких семей. Они прикинули и так, и этак, и получилось, что некуда им деваться, кроме как в Гальтарские горы. Почему не в Варасту? Да, туда хорошо бы, но далековато. А дороги опасные. Людишки гнилые разбойничать начали. Вот и направились беглецы к забытому городу. По пути к ним ещё люди присоединялись. Набралось сотни две с небольшим. Передвигались скрытно. Бывало, что и по ночам. А днём в оврагах да рощах прятались. Так и добрались. Поселились в пещерах. Обжились кое-как. Охотиться стали. Баранов в этих горах расплодилось много. Так что мясо было. И шкуры. А вот с зерном очень скоро совсем туго стало. Запасы-то не вечные. Весной остатки пшеницы посеяли, но ради этого пришлось на жёлуди перейти. Как весной травы всякие пошли, немного легче стало. Из чего только ни умудрялись еду готовить! Ну, и мясо по-прежнему старались добывать. Не резать же ту жалкую горстку скотины, что удалось привести с собой. Пару коров и нескольких коз берегли, как принцесс. Это ж молоко, да творог, да масло…. А ещё те, кто помоложе, к Пенной ходили рыбу ловить. Страшно, правда. Почему страшно? Дык, кто ж его знает, кто в той реке плавает?! Но бараны-то поумнели, а порох и пули быстро закончились…. Да, мушкеты – видимость одна. Не заряженные, потому как заряжать нечем. Да и ладно. А то, не ровен час, услышит выстрелы кто-то не шибко хороший….       - Получается, вы живёте здесь почти год? – спросил Дельгадо.       - Да, - подтвердили «горцы».       - Но почему за это время вы не попытались вернуться домой? Почему не приходили в соседние поселения?       - Дык, будь мы сами по себе – рискнули бы. А только баб с детишками на кого оставить?Здеся ж не только бараны. Есть и хищное зверьё. Барсы, волки, даже медведи и рыси. А ещё и двуногие. Мы поглядеть-то из гор выходили тайком. Неспокойно вокруг. Сабве правил – беда. Эпинэ пришёл – горе. А никого не стало – разброд.       - Как же «никого»?! А Валмоны?!       - Дык, где они, а где мы?!       - Ну, да, далековато вы забрались.       - То-то и оно.       - Но виконты – сыновья графа Бертрама Валмона – ездили по всей Эпинэ, чтобы поддерживать порядок. Вы могли обратиться к ним или к их людям.       То, что он и сам пару раз проезжал мимо нагорья,Дельгадоупоминатьне стал. Всё же, сфера влияния его монсеньора была гораздо западнее.       - Да?! Дык, не знали мы. Видали разъезды всякие, вроде как военные. А только кто ж знает, чьи они? И чего нам от них ждать, тоже – кто знает? Вот и сидели тут тихо. Никого не трогали.       Бласко понимал логику этих людей. Принять не мог, но понимал. И чувствовал жалость пополам со смехом. Бедолаги! Они так осторожничали, что пропустили множество важных событий. Они так и не узнали, что Алва на свободе. Не знали, что граф Валмон – Проэмперадор Юга. Что Оллария погибла. Дважды погибла! Каррьяра! Да они, похоже, и битву за Кэртиану проглядели! «Горцы». Суслики пугливые. Хотя, судя по взглядам тех двух «разведчиков», далеко не все здесь были согласны «тихо сидеть». Но старшие, похоже, придерживали молодняк за шиворот.       - Это ладно, - присоединился к беседе Альмейда. – Я иного понять не могу. Почему вы не поселились в городе? Он, конечно, старый и заброшенный, но….       - Это в Гальтаре-то?!! - «горцы» даже руками замахали. - Что вы, господин теньент!       - А что? – настаивал марикьяре.       - Дык, там же ТАКОЕ…!       - Какое? – подхватил нить разговора Салина. – Объясните толком. А то мы ведь завтра туда поедем.       - Что вы, господин теньент!       - Это мы уже слышали.       «Горцы» малость смутились, глаза поотводили. Но молодые офицеры им нравились, а потому их отчаянные головы хотелось уберечь от беды.       - Страшное там водится. И не сказки это! Своими глазами видели.       - Что вы видели? – спросил Бастиан.       В его голосе не было ни высокомерия, ни насмешки. «Горцы» решились на рассказ:       - Зверя мы видели. Странного такого, что даже и не знаем, с чем сравнить-то. Поднялся он откуда-то из города. На закате. Огроменный, что твой дом!       На этих словах Салина вспомнил фамильный замок, Дельгадо – большую виллу у моря, где прошли его детство и отрочество. А юный Альмейдаозадачился, какой из домов отца больше подходит к данной ситуации, и остановился на вилле Кальма. Просто потому, что это место ему особенно нравилось. Юноши переглянулись, уловили ход мыслей друг друга и тихонько всхрюкнули.       - Вот не верите! – «горец» даже руками всплеснул. – Я правду говорю! Огромный он. Мы издаля смотрели, а видели хорошо. Так что, сами понимаете, не воробышек взлетел. Сиял он, как облака на закате, когда так и кажется, что пылают они костром. Мы даже подумали сначала, что это огонь настоящий. Что горит в городе что-то. Потому и смотреть стали. А тут такое. Взлетел он, значитца. Высо-о-око. А как взлетел – непонятно. Крыльев-то не видать почти. А лап и вовсе…. Словно и нет их. Но мы подумали: может, он поджал лапы-то. Ну, птицы-то поджимают. Хотя он на птицу вовсе не похож. И голов у него – четыре. На шеях дли-и-инных. Он шеи-то эти не то переплёл, не то просто друг ко другу прижал – и ка-ак полетит. Что твой сокол!       Юные офицеры снова переглянулись: это описание очень напоминало древнюю сказку о Звере Раканов. Вот только – сказку ли?       Многие считают вымыслом астэр, а ведь они существуют. Бастиан, например,носит на руке наглядное доказательство: перстень с алой ройей – тот самый, который отец бросил за борт, прося поддержки для своих людей и защиты для сына. Найери вернула украшение, но не адмиралу, а Бастиану. Перед самым их отбытием в Алвасете. Сказала, что наигралась, а ему эта вещь нужнее. И ещё сказала, что в Морском Драконе теперь столько силы, что защита астэр ему не нужна. За перстень Бастиан поблагодарил, но попросил найери сохранить их дружбу. Она согласилась.       А ещё из писем-приказов соберано, полученных в том числе и теми, у кого юноши служили, они знали, что Первый маршал собирается задействовать для защиты Кэртианы некие древние силы. (К слову, гонцами соберано были астэры). Что если одной из упомянутых сил был тот самый легендарный Зверь?!       - Когда это случилось? – спросил Бастиан.       - Дык, после Осеннего Излома. Где-то в середине месяца Осенних Скал.       - Да, день на двенадцатый, что ля.       - И куда полетел этот зверь? – присоединился Бласко. – В какую сторону?       - Тудыть, - мужчина махнул рукой, - на закат.       Юноши снова обменялись взглядами. Арсен и Бласко подтверждающе кивнули. Они слышали о некой важной встрече Первого маршала. Всё сходится – и время, и место.       - А вы не видели, - продолжил кэналлиец, - на нём кто-нибудь ехал? Может быть, он нёс на себе людей.       - Не, не видали. Далёко было, а он сиял, что твоё солнце. И улетел быстро. Очень быстро. Так что мы после такого явления передумали на эту зиму в город переселяться.       - Но Зверь улетел….       - Дык, вернулся!!! Месяц прошёл или чуток больше – прилетел, родимый.       - Видать, гнездо у него тама, что ля. А может, логово. Как у медведЕй.       - Логично, - заметил Арсен. - Ну, а люди? На этот раз люди с ним были?       - Люди? – «горец» хмыкнул. – Уж и не знаю, чего сказать. С ним-то не видали. А как он улетел – несколько дней спустя – прилетели кони крылатые. Двое. А на них…. Люди, нет ли – то нам не ведомо.       - Потом ещё третий явился. Дня через два али три.       Рассказчик кивнул, подтверждая эти слова, и продолжил:       - Далее всё тихо было. До месяца Осенних Ветров. Ночь и два дня к нам сюды доходили отголоски трясения земли. Лёгонькие, но мы заметили. А перед этим как раз чудище то по небу пронеслось.       - С северо-запада на юго-восток, - уточнил один из юношей. – Мы, как зверя того увидали, постоянно за небом наблюдали потом, - и смутился, когда офицеры на это дружно кивнули с одобрением. – Мы с другом на самую высокую гору тут забрались и видели, как днём небопочернело. Далёко, конечно. У самого горизонта. В той стороне, где Оллария. Это не в тот день было, когда зверь на юго-восток пролетел, а на следующий. И сдаётся нам, что видели мы, как он летел с юга – не оттуда, где Сагранна, а оттуда, где Алатские горы* - на север.       * Правильно – Анэмский хребет, но парень из деревни вряд ли знал такие тонкости. Для него в лучшем случае это были «Алатские горы».       Нет, этот парень не выдумывал. Всё совпадало. Паона, Агарис, Оллария. Перед этим должен был быть Эйнрехт, но полёт в ту сторону здесь увидеть никак не могли. Как и ощутить дриксенское землетрясение. Слишком большое расстояние.       - А дальше что? – подбодрил его вопросом Матэн.       - Затихло всё. А пару дней спустя зверь тот вернулся в город.       - Один?       - Мы ж издалека смотрели, - виновато напомнил парень. – Разве ж на таком расстоянии углядишь, есть у него кто на спине или нет.       - А скажите-ка, - продолжил беседу лекарь, - не было ли у вас здесь каких-то странных случаев? Например, драка ни с того, ни с сего. Или ярость – такая, что вот убил бы первого, кто под руку подвернётся. Ну, или что-то подобное.       - У нас – не было, - ответил парень. – А вот когда мы с другом в поиск ходили…. В конце весны. Дошли тогда почти до Нерюжа. В одной деревне были беженцы из Олларии. Они рассказывали, как плохо в столице живётся при Альдо этом. О том, какой ужас на празднике случился. В Доре, они говорили. И вот, говорили-говорили, а потом – на ровном месте! – как пошла ругань. Ну орать: пришлые – друг на друга, тамошние – на них, пришлые на тамошних, все – на всех. Ровно собаки. Того и гляди глотки друг другу рвать начнут. Нас с другом такая жуть взяла. Аж, извиняюсь, блевать потянуло. Мы деньги за выпивку оставили – и бежать оттуда. Ручей какой-то в овражке нашли, проблевались, умылись. Долго умывались, потому, как чувство было такое, словно в помои окунулись. Потом и вовсе – одёжку скинули и ну купаться. Вымылись, постирались – аж на душе легче стало. Вернулись сюда – и больше из гор ни ногой.       Что ж, это многое объясняло. И то, почему эти люди боятся покидать горы. И то, почему они вообще оказались здесь. Нет, дело было не только в политических волнениях, не в мятеже. Не просто так эти люди сорвались со своих мест, бросили обжитые дома. Они почувствовали опасность, которую и осознать-то не могли. Ту самую «чуму», которая поразила столь многих. Они бежали от неё, как звери, едва учуяв дым, бегут от пожара. Так же интуитивно нашли безопасное место и вцепились в него, словно перепуганный ребёнок в отца. Каким-то образом горы защитили беглецов. Надо будет рассказать этим людям, что произошло в мире. Пусть возвращаются домой. Конечно, если захотят.       - А что город? Как там сейчас? Спокойно? Или Зверь всё ещё летает?       - Не, зверя не видали больше, - парень почему-то занервничал, опустил глаза.       - А КОГО видели? – не отступил Арсен.       - Говори уж, - толкнул его старший «горец». – Хоть какой-то прок от вашего безрассудства.       - Безрассудства?! А может, смелости? – заступился за парня лекарь. – Я так понимаю, ты и твой друг решили прогуляться к городу. Что же вы там обнаружили?!       - Да уж, обнаружили, - проворчал старший. – Навели на нас призрака.       Парень виновато сопел.       - Призрака?! – не унимался Матэн. – А почему вы решили, что это именно призрак?       - А кто ж ещё?! – всплеснул руками старший. – Отрок на серебряной лошади. Сам лицом и волосом белый, а глаза – ночь тёмная.       Салина поперхнулся и посмотрел на Дельгадо:       - Бласко, друг, тебе это ничего не напоминает?       - Напоминает. Виконта Арно Сэ. Только конь у него не серебряный, а рыжий. На сером ездил его старший брат – Лионель.       - Но Лионель – далеко не отрок.       Дельгадо кивнул.       - Может, - задумался Берто, - в темноте при лунном свете рыжий конь показался серым?       - Дык, мы его не только ночью видали, - встрял мужчина. – Он и на рассвете являлся как-то. И на закате. И даже днём.       - Так ведь призраки днём не гуляют, - резонно заметил Берто.       - Ну, может, и не призрак, а только и не человек. Говорю же, лицо и волосы у него сияют, что твои лучи солнечные, а глаза – тьма. И лошадь его – серебряная. Ничего нам не показалось.       Лаикские выпускники задумались.       - Ну, с лошадью виконта Сэ могло и случиться что-то… - заметил молчавший до сих пор Тротта.       - Как и с ним самим? – невесело хмыкнул Салина. – А иначе, почему он оказался не на севере, куда отправился служить, а на юге, почти в родных местах… - он осёкся.       - Ну, что, друзья, - так же усмехнулся Дельгадо, - проверим завтра, кто это в древнем городе такой загадочный живёт?       - Конрайо!       «Горцы» испуганно посмотрели на юных офицеров.       - Создатель с вами! Вы ж молодые совсем. Вам ещё жить да жить и деток наживать. А вы?! К чудищу в зубы, к призраку в объятия.       - Разберёмся, - остановил причитания Альмейда, - что там за зверь, и кто там головой сияет.       - Не волнуйтесь, уважаемый, - с улыбкой успокоил «горца» Матэн. – Нас уже столько раз убить могли! Да, видно, бережёт нас кто-то. Создатель, Четверо или сам Зеленоглазый – не знаю. Но, похоже, мы ему для чего-то нужны.       - Дык, хоть девонек с собой не тяните!       - О! Кстати! – спохватился лекарь. – Как там они?       Юноши дружно поискали глазами виконтессу с подружкой.       - Нэллита – вот она, спит, - указал Бастиан. – А Чены я рядом не вижу.       Оказалось, что её в данный момент не видит никто из них.       - Сито?! – не смотря на дружеское обращение, по интонации было понятно, что Дельгадо сердится.       Но Фариани вскочил не поэтому. Его встревожило исчезновение девушки.       - Я найду её, - сказал он.       - Я помогу, - вызвался Мей.       А следом встал и Тротта:       - Пожалуй, я тоже. А то засиделся совсем.       Они ушли. Салина проводил их взглядом, потом снова посмотрел на кэналлийца и хмыкнул:       - До сих пор удивляюсь. Вспоминаю, какими они были в Лаик, вижу, какими они стали. Одна картинка с другой просто не складываются.       - Я рад, что смог помочь им, - задумавшись о чём-то, ответил Дельгадо.       - Бастиан, - дёрнул друга Берто, - помнишь, что Кинто сказал, когда не дал выкопать какое-то чахлое деревце?       - Что ему нужен правильный уход. Тогда оно и оживёт, и плоды даст, - откликнулся Альмейда. – Но это значит, что в ваших «однокорытниках» было, чему оживать. Иначе им и Четверо не помогли бы. – Он задумался. – А ещё они попали в руки хорошему садовнику.       Бласко удивлённо посмотрел на Себастьяна. Нет, они, конечно, не на ножах, но в большей мере - благодаря Берто. Если бы не Салина, ужиться им было бы намного сложнее. У Дельгадо было стойкое чувство, что адмиральский сын о нём невысокого мнения. Из-за Нэллиты. Так что услышать от него похвалу кэналлиец не ожидал.       Бастиан в это время посмотрел на спящую виконтессу и закончил мысль:       - Но цветы – это не его.       Бласко, может, и обиделся бы, но фраза прозвучала не как упрёк, а просто как констатация факта. Салина и Матэн не удержались и захрюкали. Что ж, правда, она и есть – правда. Дельгадо фыркнул и тоже рассмеялся.              

* * * * *

      Фариани никак не мог найти Сусанну. Но её хотя бы видели солдаты. Они подсказали, куда пошла девушка. Оставалось непонятным – ЗАЧЕМ. Ладно бы днём, а то ночью. Луитджи тревожился, а тут ещё и Мей вдруг остановил его, поймав за плечо. Виконт с недоумением посмотрел на друзей. Но, похоже, Карл тоже не понимал, что происходит.       - Толио?! – они уже давно привыкли называть друг друга на кэналлийский манер. – Ты что-то знаешь?!       - Нет, - затряс головой барон Мей. – О Сусанне – нет. Я о другом поговорить хотел.       Фариани полностью повернулся к другу, показывая, что готов внимательно выслушать. Анатоль смутился. Он знал, ЧТО хочет сказать, но не знал КАК.       - Ты уверен, что хочешь жениться?       - Да, - отрезал виконт и хотел уйти.       Мей снова поймал его за плечо:       - Постой! Я не об этом! Я не о Сусанне.       Луитджи остановился и посмотрел на друга, ожидая объяснений.       - Я о Лионелле… - Мей потупился. – Не получится ли так, что мы все её оставим?       - У неё есть Бласко, - напомнил Фариани, несколько жёстче, чем хотел.       Просто сейчас его волновала собственная девушка, которая где-то пропала. А Лионелла, он знал, находится в безопасности и под присмотром.       - Но Бласко не любит её.       Фариани на миг задумался.       - Возможно, - сказал он. – Но он заботится о ней. И он готов даже рисковать жизнью ради неё. А если этого мало, то сейчас о Нэллите, как о малом ребёнке, заботится ещё и Себастьян.       Мей смутился ещё сильнее:       - Но он и Берто скоро отсоединятся от нас. Им на север, нам на юг….       Луитджи помолчал немного, а потом негромко сказал:       - Толио, друг, если ты любишь Лионеллу, люби. Но не заставляй других любить её так же, как ты. Можно, моя любовь к ней будет ИНОЙ? – и он, наконец, пошёл дальше.       Карл посмотрел на замершего в замешательстве друга:       - Анатоль?! Это правда?       Тот не ответил, но даже молчание выдало его с головой. Тротта сочувственно покачал головой, удивляясь, что Фариани разглядел истинную причину переживаний Толио, а он не смог. Вздохнув, Карл обнял друга за плечи. Наверное, есть слова, которые могут помочь в такой ситуации. Да, они, конечно же, есть. Но даже для самых правильных и хороших слов бывает не время.              

* * * * *

      - Жаниль, так это всё-таки ты?!       - Была Жаниль. Да вся вышла. Теперь меня зовут Сусанна.       - Ты поменяла имя?       - Не я. Они, - девушка кивнула в сторону, где у костра сидели офицеры, - настояли. Сказали: новая жизнь – новое имя.       - Так ты… с ними?! – в голосе парня слышался намёк вперемешку с ужасом.       - С одним из них. ТОЛЬКО С ОДНИМ. Он, вообще-то, меня замуж позвал, а не просто так.       Парень несколько раз моргнул, осмысливая услышанное.       - Рад за тебя.       - Спасибо.       - Ты сердишься? Злишься, что я тебе тогда не помог?       - На твою помощь я и не надеялась.       - Сусанна?!       Это Фариани, наконец, отыскал свою пропажу.       - Ты в порядке? Что случилось?       Девушка прильнула к нему, словно птенчик, прячущийся под крыло:       - Ничего. Просто знакомого встретила. Из прошлой жизни.       При ярком свете звёзд Луитджи вгляделся в лицо парня. Опознал в нём того, кто сидел в ущелье с разбитым носом.       - Это… твой бывший жених? – виконт подобрался, как для схватки.       Парень замотал головой.       - Нет, - ответила Сусанна. – Это другой. Мы просто жили по соседству. Знали друг друга чуть ли не с пелёнок.       - Я не он, - заверил парень. – Её жених с Эпинэ ушёл, Олларию брать.       - А ты, почему не пошёл с ними? – спросил виконт.       - Не по-людски это, - насупился парень. – Может, Фердинанд и плохой король, но в столице не он один живёт. Другие-то люди, в чём виноваты? Мне они зла не делали, а я к ним – с войной?       - Это ты правильно рассудил. Только что ж ты, такой хороший, девушку в беде бросил?       - Не бросал я! – не очень уверенно возмутился парень. – Я думал, что Колле ей поможет. А как же иначе?! Она ж его невеста, а он в армии Эпинэ. Я думал, он попросит…. А потом…. Я, когда понял…. Я искал тебя! Честно! Но ты исчезла. Я думал, тебя тоже убили…. Мы родителей твоих похоронили, и я потом из дома ушёл. Мать сказала: «Иди, а то выбор не велик – или ты убивать станешь, или тебя не помилуют». Я брата младшего с собой взял, а сестрёнка с мамкой осталась. Ты же помнишь, она маленькая ещё совсем….       - Помню… - только теперь девушка смягчилась.       Всхлипнула, утыкаясь в плечо жениха. Фариани крепко обнял её, поцеловал в висок:       - Не бойся, я тебя не брошу. Нас разлучит только смерть.       - Не хочу, - сквозь слёзы возмутилась Сусанна. – Не хочу, чтобы разлучала. Разве ей мало того, что она уже у меня отняла?!       - Что ж, - с шутливой обречённостью вздохнул Фариани, - значит, выбора нет. Мне придётся жить.       - Придётся! Придётся! – она ткнула его кулачком, капризничая, как испуганный ребёнок. – Долго-долго.       - И счастливо? – «уточнил» виконт.       - Угу….       Луитджи мягко засмеялся:       - Я уже счастлив.       - Вот и прекрасно. Так и будь.       - А у нас всегда так будет, что последнее слово должно остаться за тобой?! – шутливо возмутился виконт.       - Нет, - виновато пискнула девушка. – Вот скажи что-нибудь, а я промолчу.       - Я люблю тебя.       - Ну, вот как…?! Как я могу промолчать?!!       Луитджи расхохотался:       - Не знаю. Но я знаю, как ты можешь ответить, - и, взяв лицо невесты в ладони, посмотрел ей в глаза.       Молодой «горец» наблюдал за целующейся парой, затаив дыхание. Он с удивлением понимал, что этот юный офицер на самом деле любит Жаниль. То есть, теперь уже Сусанну. А чуть в стороне, укрытые глубокой ночной тенью, на своего друга и его невесту смотрели Мей и Тротта.       - Они счастливы, Толио, - сказал Карл. – Давай не будем им мешать.              

3е Осенних Молний, вечер

      

ночь с 3го на 4е

      

Гальтара

      

- -

      Заканчивался день. Ещё немного, и солнце спрячется за горы. Тень от западных возвышенностей медленно ползла в сторону кавалерийского отряда, остановившегося за четверть хорны от древнего города. Всадники вглядывались в его полуразрушенные стены.       Гальтара стояла словно бы в чаше, со всех сторон защищённая горами от сильных ветров.Их склоны отражали свет солнца, храня тепло. Из-за этого казалось, что вернулось самое начало осени, когда уже не мучает зной, а до холодов ещё очень далеко.       Город был тихим, но он не выглядел мёртвым и жутким, как можно было бы ожидать от древних руин, овеянных столькими страшными легендами. Если бы только не эта неестественная тишина! Её не могли разрушить ни пробегающие по стенам серны, ни птицы, перелетающие с камня на камень или парящие над безлюдными строениями. Словно бы город поглощал все звуки, не желая расставаться ни с одним из них, ведь их осталось так мало.       Вооружившись зрительными трубами, четыре теньента внимательно осматривали город. Гальтара казалась спящей в истоме древней змеёй, свернувшей кольца на нагретых солнцем камнях. Даже сейчас, после стольких веков запустения, можно было легко различить стены, разделявшие город на равные части. Четыре, восемь, шестнадцать. Да, видимо, внешнее кольцо состояло из шестнадцати секторов, но они сохранились хуже всего. Зато ближе к центру здания почти не подверглись разрушению. Если там, как говорит легенда, и порезвились изначальные твари, стены это выдержали с честью. В отличие от людей.       Матэн опустил трубу.       - Что ж, древние умели строить, - сказал он. – Город сохранился намного лучше, чем я ожидал. Даже странно, что никто не попытался здесь поселиться – за столько-то лет.       - Меня это тоже тревожит, - откликнулся Дельгадо. –Понятно, что дикие звери представляют опасность, но от них можно защититься. Так же, как это делают в других местах. Что же не пускает людей сюда?       - Или выгоняет, - предложил как вариант Салина.       - Или выгоняет, - задумчиво согласился Бласко.       - Хорошо, если не хоронит, - мрачновато пошутил Арсен.       Последним трубу опустил Бастиан.       - Едем все, или отправляем разведчиков? – спросил он, глядя на Дельгадо.       Моряк, он не собирался командовать на суше. Не сейчас, не в данной ситуации. Здесь и сейчас Бастиан полностью полагался на опыт Дельгадо. Тот покосился на заходящее солнце.       - Времени у нас мало. Надо ставить лагерь. Но я не хочу делать это на слишком открытом месте. Хоть какие-то стены нам не помешали бы.       - Движение справа по курсу, - встрепенулся стоявший рядом с офицерами моряк.       Альмейда сразу же вскинул трубу, наводя её в ту сторону. Действительно, кто-то едет верхом. Неторопливо, спокойно, уверенно. Но выступы скал, валуны и обломки периодически закрывают всадника. Невозможно рассмотреть его толком. Бастиан опустил трубу, зажмурил глаза, давая им отдохнуть. Открыл и понял, что так видит даже лучше, чем с помощью прибора. Он прищурился, концентрируя взгляд на приближающемся всаднике. Юноша смог разглядеть всё, кроме лица незнакомца: его голова была словно окутана сиянием.       Рядом взволнованно вдохнули друзья. Они тоже вглядывались во всадника и его лошадь. Всё было, как рассказывали «горцы»: подросток с сияющими волосами на серебряной лошади. Как ни были смелы юные офицеры, но в этот момент им стало не по себе. Они напряглись, потянувшись к оружию, но Альмейда вдруг фыркнул-рассмеялся.       - Спокойно, друзья. Ничего сверхъестественного. Берто, ты-то уже подобное видел. Ну, напряги память! Или помочь?       - Аларкон и его белые волосы! – догадался Салина и пояснил друзьям: - Наш капитан-командор – блондин, хоть и марикьяре. Так вот, его волосы, бывало, точно так же сияли на солнце. А он вполне человек.       Офицеры двинулись навстречу мальчику. Всё казалось им логичным, пока они не разглядели его лицо.       Солнце уходило за скалы. Волосы всадника сияли всё меньше. Стали видны черты его лица. Бласко и Берто застыли, ошеломлённые с новой силой. Перед ними был… виконт Сэ! Такой, каким они его помнили по Лаик. Но это невозможно!!! Арно на севере! И за эти три года он не мог совсем не измениться!Разве что….       Себастьян придержал лошадь, с недоумением оглянувшись на замерших друзей:       - В чём дело? – пожелал понять он.       - Невозможно, - Дельгадо отвёл взгляд, отрицательно мотая головой.       А побледневший Берто, тем не менее, решительно выдвинулся вперёд и громко позвал:       - Арно!       Красивая физиономия юнца на серебряной лошади исказилась досадой и негодованием.       - НЕТ! – отрявкнул он и засопел, сердито поджав губы.       Четыре теньента, озадаченные каждый по-своему, пытались понять, что происходит.       - Моё имя – Анатоль, - представился юнец. – И я понятия не имею, течёт ли во мне кровь Савиньяков. Но, пожалуйста, - в этом слове прозвучала не просьба, а требование, - давайте оставим обсуждение моей родословной на потом. Вам не хочется встать где-нибудь лагерем на эту ночь? – с плохо скрытой иронией поинтересовался он.       - Хочется, - подтвердил Матэн. – Очень хочется. Не подскажете удобное местечко?       - Прошу, - широким взмахом руки копия Арно Сэ вежливо указала направление. – Ну, чего застыли?! – возмутился юнец. – Ночь скоро! А вашим людям надо отдыхать. И не только людям….       Последовав за сердитым провожатым, Бласко не удержался и оглянулся. Лионелла ехала с Хавьером и сейчас, уставшая, дремала, привалившись ему на грудь. Грум заметил, что командир смотрит на них, и подъехал ближе.       - Нэлли? – позвал девушку Дельгадо.       Она с трудом разлепила отяжелевшие веки.       - Ты нормально себя чувствуешь? – спросил Бласко.       - Угу… - она кивнула и снова прижалась к груму, как к подушке.       Повозилась, устраиваясь удобнее. Дельгадо был озадачен.       - Тебе не страшно?       Он видел, что Сусанна немного нервничает, подъезжая к древнему городу. Но виконтесса не выказывала никаких признаков тревоги.       - Нет, - на этот раз девушка даже не стала открывать глаза.       - Дорита слишком устала, чтобы бояться, - пошутил Хавьер.       - Нет… - снова сказала виконтесса, подавила зевок. – Не поэтому…       - А почему? – спросил грум.       - А? – девушка чуть вздрогнула от звука его голоса, но проснуться не смогла.       Какое-то время она пыталась спросонок вспомнить, о чём был разговор. Должно быть, вспомнила, потому что кивнула каким-то своим мыслям.       - Я вам верю… - едва слышно выдохнула она.       Хавьер хмыкнул, покрутил головой. Даже у Бласко это признание Лионеллы вызвало улыбку. С привкусом горечи. Дельгадо стало досадно, что рыжая головная боль сейчас едет не с ним. И спит не на его груди. Он отвернулся и, пришпорив лошадь, догнал уехавших вперёд Арсена, Берто и Бастиана. Последний придержал своего мориска и обеспокоенно спросил:       - Нэллита в порядке?       - Да, - ответил Дельгадо. – Просто устала и хочет спать.       - Не боится ехать в Гальтару? – полюбопытствовал Берто.       - Нет. Она доверяет нашей способности её защитить.              Уже перед самыми стенами города юные командиры словно очнулись. Переглянулись.       - Мы ничего не знаем о нашем проводнике, кроме его имени, - озвучил общую мысль Матэн.       Салина фыркнул:       - Мы и это знаем только с его слов, - и посмотрел на Бастиана.       Тот пожал плечами:       - А с какой стати ему нам врать? Хотя бы в отношении имени. Это бессмысленно. Другое дело, если бы он, напротив, претендовал на родство с теми же Савиньяками. И для приманки он… слишком колючий.       - В любом случае, будет стыдно, если восемь десятков солдат испугаются одного мальчика, - добавил Бласко.       - Мальчик меня не пугает, - задумчиво сказал Берто и уточнил: - Мне просто интересно, куда именно он нас ведёт. И с какой целью.       Он повёл взглядом вокруг. Друзья поняли намёк: сводный отряд уже вошёл в сами руины, гасло последнее сияние этого дня, а на древние камни ложились сумерки. Солдаты немного нервничали и держались настороженно, хотя это было заметным только их командирам. Дельгадо оглянулся на своих людей, а потом, открыв ольстры, проверил пистолеты. Его поняли. Мушкеты и пистолеты были заряжены ещё раньше, но теперь солдаты приготовились открыть огонь по первому знаку командира. Альмейда оценил эти действия и посигналил морякам и алвасетским солдатам. Они сделали то же, что и отряд Дельгадо. Врасплох их никто и ничто не застанет.       В это время Салина поравнялся с проводником:       - Анатоль, дружище, - интонация Берто была обманчиво беспечной, но за этим ощущалось недвусмысленное предупреждение, - как далеко нам ещё ехать?       Юнец обернулся.       - Удивительно, - невпопад ответил он. – Как он догадался, что вы именно на этом месте начнёте нервничать?!       - Кто – он? – пожелал узнать Салина.       Его друзья тоже навострили уши.       - Привратник, - ответил Анатоль, ничуть не испуганный приготовлениями солдат, которые он не мог видеть, но прекрасно слышал. – Он хозяин этого места. По крайней мере – на данном этапе истории.       Луис Альберто почувствовал себя крайне озадаченным. «Привратник»?!! На данном этапе ИСТОРИИ?!!       - А у него, случайно, не четыре головы? – осторожно уточнил он.       Копия Арно Сэ расхохоталась:       - Нет, всего одна.       - А увидеть его мы сможем? – продолжил расспросы Берто. – Хотелось бы поблагодарить за гостеприимство….       Юный проводник смерил марикьярского теньента всё понимающим, ироничным взглядом.       - Полагаю, сможете, - ответил он и продолжил, не дав Салине задать следующий вопрос: - А что касается того, как далеко ещё ехать…. Вон там, - он указал рукой вперёд, - почти в центре города, есть хорошо сохранившийся квартал. Большая площадь и дома вокруг неё. Есть, где поставить столько лошадей и разместить такое количество людей. Если поторопитесь, то сможете оказаться там до полной темноты.       Берто оглянулся на друзей. Они по-прежнему не были готовы полностью довериться мальчишке. Только выбора у них, похоже, уже не осталось.       Салина похлопал серебряную кобылу по шее:       - Красавица. Как зовут?       - Эспера, - ответил подросток. – Да, она очень красивая. И умная.       - А что за порода? Не пойму.       Анатоль усмехнулся:       - О, это сложный вопрос.       Берто понял, что мальчишка не хочет отвечать, но продолжил тему. Просто, чтобы юный проводник оставался на близком расстоянии и был занят беседой.       - Ты не знаешь, какой породы твоя лошадь?!       - А она не моя. Привратника. Но он бывает очень занят, а Эспера не из тех, кто любит стоять в конюшне. Поэтому с ней частенько гуляю я, - и мальчик посмотрел на марикьярского теньента кристально честными глазами.       ЧЕРНЫМИ глазами. На светлом лице, обрамлённом белыми волосами, это смотрелось жутковато. Не удивительно, что поселенцы принялимальчика за кого-то сверхъестественного. Но неужели никто из них ни разу не видел Савиньяков?! Выходит, что так.       - Ты очень похож на моего друга Арно Сэ, - не удержался и сказал Берто.       Проводник сразу же нахмурился:       - Я не хочу обсуждать эту тему, - отрезал он.       На этот раз Салина не стал настаивать.       - А…?       - Уже близко, - проводник всё ещё сердился.       Ночь опустилась на город, но продвижение вперёд это не усложнило. Улицы – или то, что от них осталось – были широкими. Чувствовалось, что это центральные кварталы. Солдаты перестроились по четыре в ряд, а до стен домов оставалось ещё достаточно места. Вокруг по-прежнему было тихо и спокойно. Никаких признаков опасности.       - Анатоль, - снова обратился к проводнику Салина. – А этот привратник…. Он не боится пускать сюда нас? Всё-таки почти восемьдесят вооружённых людей….       Подросток фыркнул:       - Не боится.       Берто задумался:       - Что ж, он либо очень смел, либо безрассуден, либо…       - …способен защитить себя, - закончил Анатоль.       - Себя, - зацепился за слово Салина. – А тебя?       - И меня.       Проводник помолчал, искоса рассматривая едущего рядом марикьяре.       - А разве мне нужна защита? – с намёком спросил он.       - Мы тебе зла не желаем, - заверил Берто. – Но в этих горах полно диких зверей, - он тоже умел «стекать, как вода сквозь пальцы». – Некоторые из них, несомненно, опасны.       - О, хорошо, что напомнил! – спохватился Анатоль. – А то Привратник мне шею бы намылил, если бы я забыл предупредить. Скажите своим людям, чтобы они не вздумали стрелять в леопардов. Барсы-то к вам не подойдут, а вот леопарды могут поинтересоваться, кто это заявился в город. Но они не нападут – ни на людей, ни на лошадей. Если только вы не начнёте по ним стрелять.       - Ты уверен? – спросил озадаченный Салина.       - Абсолютно. Им запрещено трогать людей и домашних животных. Но не запрещено защищаться, - и он многозначительно посмотрел на марикьяре.       - Кто же смог отдать такой приказ, да чтоб его ещё и послушались?!       - Кто-то смог, - уклонился от прямого ответа подросток.       Нет, по умению вежливо послать этот мальчишка, скорее, родня Валентину Придду! Тот был таким же скользким. Был….Интересно, что-то поменялось или Спрут таким и остался?       Где-то впереди, примерно в трёхстах бье, вспыхнули и заметались по стенам отблески пламени.       - Там площадь, - громко пояснил проводник, дабы недоразумение не переросло в войну. – Та самая, куда я вас веду. А огонь…. Это Привратник, видимо, решил подсветить вам дорогу, - и проворчал себе под нос: - Тоже мне, кавалерия! Черепахи.              Уже скоро кэналлийско-марикьярский отряд выехал на площадь, по периметру которой горели факелы. Ещё одним источником света был небольшой костёр. Так же на этой площади находился колодец и каменные поилки.       - Я же говорил, что здесь вам будет удобно, - сказал Анатоль. – Располагайтесь. А я доложу Привратнику, что вы прибыли, и спрошу, примет ли он вас.       Мальчика отпустили. Но что бы он ни говорил, в первую очередь офицеры приказали своим людям внимательно осмотреть дома и выставить часовых, как внизу, так и на крышах. О любознательных леопардах всех предупредили, но пока ни одной большой кошки никто не заметил.       Солдаты рассёдлывали и поили лошадей. Готовили ужин перед каким-то древним особняком, в котором «Три Б» решили сделать временную казарму. Для этого там нашёлся подходящий, ничем не захламлённый зал. А главное, это место было удобным не только для отдыха, но и для обороны.       Дорит хотели отвести на второй этаж, где тоже нашлась свободная от мусора комната, но они отказались. Сусанна сказала, что ей там будет страшно. Лионелла промолчала, но по её лицу было видно, что она тоже не хочет оставаться где-то в стороне от всех. Тогда для них нашли небольшую комнатку рядом с тем, что, вероятно, когда-то было кухней. Смущали– окно, за которым стеной стояли заросли кустарника, и дверь из кухни, ведущая наружу.       - Но вы же будете рядом, - несмело заметила виконтесса. – И вокруг так много солдат.       Теньенты переглянулись. Нэллита, похоже, совсем не понимает, что такое леопард. Объяснить? Или понадеяться, что проводник не солгал?       - Поставим здесь пост, - решил Альмейда.       - Но наши солдаты и так… - начал было Дельгадо.       - Да. Но здесь часовыми будем МЫ, - поставил точку Себастьян, имея в виду офицеров.       Кэналлиец согласился.       - Но если так, то почему не комната на втором этаже? – спросил он. – Раз уж мы всё равно будем охранять дорит.       Альмейда вопросительно посмотрел на девушек, ожидая их решения. Те посмотрели друг на друга и неуверенно кивнули.       - Договорились, - подвёл итог Бастиан.       Со двора теньентов позвали: оказалось, это вернулся белобрысый проводник. Таинственный Привратник изъявил желание встретиться с юными командирами.       - Тротта, Мей, Фариани, - позвал «однокорытников» Дельгадо. – Дориты – под вашу ответственность. Фернандо, ты за старшего.       Марикьяре тоже передали командование на время своего отсутствия. Если кто-то решит напасть, посчитав отряд «обезглавленным», его ожидает сильное разочарование.       Проводник молча наблюдал, как четыре теньента проверяют своё оружие. Холодное…. Огнестрельное…. Это заняло какое-то время, но Анатоль терпеливо дождался завершения процесса и только потом сказал:       - Это лишнее. Но если вам так будет спокойнее… - и пожал плечами, демонстрируя равнодушие, скорее настоящее, чем наигранное.       Таилась ли в его словах поддёвка или нет, на действия теньентов это никак не повлияло. Они и не подумали смутиться. Если бы их так легко было спровоцировать на бессмысленную браваду, им не доверили бы людей.       - Мы готовы, - спокойно сказал Альмейда.       - Следуйте за мной, - с невозмутимой вежливостью пригласил проводник.              

- -

      Освещая путь факелами, четыре теньента шли за юным проводником. Ночью город ожил. Пролетали над головами летучие мыши. Где-то свистели совы. Издалека доносилось рычание. Похоже, в скалах охотились те самые леопарды, о которых предупреждал Анатоль. Тявкали и переливчато выли шакалы. Встретилась крыса. Увидела людей, испуганно заметалась посреди дороги, бросилась куда-то в глубокую тень. Оттуда донёсся её писк и чьё-то глухое рычание. Свет факелов выхватил из тьмы морду дикой кошки с пойманной крысой в зубах. Охотница зашипела на невесть откуда взявшихся прохожих, гневно сверкнула глазами и исчезла. Во всём этом празднике жизни не было лишь одного – следов присутствия людей. Но уже скоро кое-что удивило юношей. Запах.       Теньенты переглянулись.       - Шадди?! – произнёс Салина, сам себе не веря.       - Чудится? – предположил Дельгадо.       - Всем?!! – не согласился с ним Матэн.       Альмейда всё ещё принюхивался.       - Нет, ничего нам не кажется, - уверенно сказал он. – Здесь кто-то на самом деле только что смолол шадди. Где-то очень близко.       - Да, - подтвердил Анатоль. – Мы почти пришли.       Они остановились перед овальной башней высотой не менее полусотни бье. Под самой крышей были видны слабые отблески огня. Не понятно – свечи или факелы.       - Да, нам туда, - ответил на не заданный вопрос Анатоль. – Следуйте за мной.       Он повёл теньентов через боковую дверь, а не через центральный вход.       - Так путь короче, - пояснил мальчик.              Помещение, куда они пришли, действительно находилось на самом верху. Строго говоря, это и не было комнатой. Крытая верхняя площадка башни. И больше всего место напоминало кабинет учёного. Там были приборы для наблюдения за небом. А на стоявшем посредине большом столе лежали книги, свитки, стоял прибор писца….       И ИМЕННО ЗДЕСЬ ПАХЛО ШАДДИ.       Непонятно откуда появился человек в длинной чёрной мантии. Словно материализовался из глубокой тени.       - Привратник, - почтительно обратился к нему юный проводник.       Человек отмахнулся:       - Сын мой, не надо этих титулов!       - Надо, - юнец был непреклонен.       Тот, кого он называл Привратником, рассмеялся. Потом махнул рукой замершим на порогегостям:       - Проходите, господа офицеры. Не стесняйтесь, - и он сам вышел на более освещённое место.       Бласко и Берто остолбенели, округлив глаза. Арсен, судя по мимике, сомневался, правильно ли он понял, кого видит. И только Себастьян, никогда в жизни не встречавшийся с Его Высокопреосвященством кардиналом Сильвестром, остался невозмутимым. Он шагнул вперёд и поклонился:       - Добрый вечер, дор… - и сделал паузу, ожидая, что хозяин башни назовёт своё имя.       - Сильвестр, - ответил тот, с улыбкой разглядывая юношу через лукавый прищур и перебирая гранатовые чётки.       - Дор Сильвестро, - закончил приветствие Альмейда.       Он никак не мог понять, почему его друзья пришли в такое замешательство. Но вежливость требовала, чтобы кто-то вёл беседу. Значит, это будет он.       Привратник фыркнул:       - Интересно, как звучало бы в вашем исполнении моё второе имя. А, Луис Альберто Салина, что скажешь?       Берто поперхнулся.       - Это невозможно… - хрипло выдал он. – Вы же… - и осёкся.       - Да, - согласился Дорак. – Но Чужой почему-то решил, что я ещё могу послужить Талигу, и не дал отлежаться в гробу.       Теньенты переглянулись. Трое. Бастиан стоял впереди, и оглядываться посчитал невежливым.       - Кто?! – севшим голосом переспросил Матэн, когда до него дошёл смысл сказанного.       - Леворукий, Повелитель Кошек, Одинокий, Зеленоглазый…. Вообще-то, у него есть имя – Ринальди.       - Тот самый?! – подал голос Бласко.       - Сын мой, поясни, что ты имеешь в виду.       - Тот, из-за кого опустела Гальтара.       - Ну, положим, в этом он не был виноват. Решение покинуть город принял его младший брат. Посчитал, что так будет лучше. Только бегство от проблемы никогда не бывает лучшим выходом. Запомните это, дети мои.Но давайте пока оставим дела минувшие и перейдём к тому, что касается непосредственно нас. А ещё точнее – вас, юноши. Салину и Дельгадо я знаю, а вот с вами двумя незнаком. Представьтесь, будьте добры, - приказал Дорак.       Бастиан охотно кивнул и назвался:       - Теньент талигского флота Себастьян Альмейда.       Бывший кардинал возмущённо выдохнул:       - Значит, я ещё не выжил из ума, и мне не показалось, - он прошёлся туда-сюда, поглядывая на Себастьяна. –Выходит, у Рамона есть сын. Бастард?       - Нет.       - Нет?! А вот это уже совсем интересно! Рамон никогда не упоминал о своей женитьбе.       - Потому что он очень быстро овдовел.       - Понятно. Сколько же тебе лет?       - Двадцать.       - Двадцать! – Дорак покрутил головой. – И всё это время он молчал, как рыба! Даже в Лаик тебя не отправил! Кто ещё знал?       - Соберано Рокэ и вице-адмирал Ротгер Вальдес. Они – с самого начала. Уже когда я стал служить на флоте – капитан-командор Аларкон. Не знаю, когда именно. Я сам – всего пару месяцев назад.       - Мой отец знал, - сказал Берто. – Тоже не знаю, в какой момент его посвятили в эту тайну. Я узнал перед битвой при Хексберге. Альмиранте сам рассказал мне, потому что мы с Бастианом уже давно друзья.       - Ну, то, что ваш соберано молчал, меня даже не удивляет. Он скрытный, как змея! Впрочем, Диего тоже. Но то, что за эти годы никому не поболтался Ротгер…! Похоже, я его недооценивал. Этот хитрец только выглядит легкомысленным мальчишкой. Но к чему такая секретность?!–бывший кардинал посмотрел на Себастьяна.       - Моя матушка умерла не от естественных причин. Её убили.       Дорак замер, понимающе кивнул.       - Как давно?       - Я был ещё младенцем. Её убили, когда пытались убить всех нас – её, меня и отца.       - Кто?       - Отец не знал. А выяснить в тот момент не получилось. Он и сам едва выжил. Если бы не соберано и Вальдес, мы с отцом тоже погибли бы.       - Что ж, это объясняет, почему тебя так прятали от всех. Но мне-то могли бы и сказать, заговорщики кошачьи!       - Я не знаю, почему они этого не сделали, - чуть нахмурился юный Альмейда. – Возможно, решили, что у вас есть дела более важные….       Дорак снова возмущённо фыркнул, и Бастиан замолчал.       - И что же, вы так и не выяснили, кто желал вашей смерти?       - Выяснили. Я выяснил. По дороге сюда.       - И, - бывший кардинал побудил его продолжить повествование. – Как я понимаю, ты нашёл виновного. А дальше?       Себастьян опустил взгляд:       - Я, вообще-то, не собирался его казнить. Но он повёл себя… очень неразумно.       Ужас всея Талига расхохотался:       - Узнаю характер Рамона. Добрейшей души человек, но в случае чего легко переходит к радикальным мерам.       Марикьярские теньенты озадачились, как воспринимать слова «добрейшей души». Как своеобразную шутку, где смеха только половина? Или Его бывшее Высокопреосвященство так оценил первого адмирала в сравнении с собой?       - Присаживайтесь, - Дорак махнул рукой в сторону скамеек у стола. – Кроме тебя, Салина. Ты сваришь нам шадди. Всё, что нужно – там, - и указал рукой на небольшую жаровню в углу.       Берто не стал спорить.       - Анатоль, помоги ему, - распорядился бывший кардинал.       А сам, усевшись в изогнутое плавной волной деревянное кресло, взялся за следующего гостя.       - Ваша очередь, юноша, - взгляд Дорака обратился на Арсена. – В вас слишком явственно прослеживается сходство с ныне здравствующим – надеюсь - герцогом Фиеско, чтобы я посчитал это случайностью. Особенно, если учесть, что вы здесь с бывшим оруженосцем Леопольдо, - и он кивнул в сторону Бласко.       - Я не его бастард, - сказал на это Матэн. – Я - в некоторой степени - племянник герцога.       - Ага, значит, это его младший брат успел оставить после себя сына.       - Да. Дор Леопольдо помог мне получить медицинское образование и настоял, чтобы я принял титул. Я – Арсен граф Сэц-Фиерэ.       - А твоя матушка…?       - Умерла. Как и отчим. От болезни. Больше десяти лет назад.       И снова Дорак понимающе покивал: это обстоятельство объясняло интерес юноши к медицине.       - Кто-то остался от той семьи?       - Младший брат. Единоутробный. Он сейчас в замке герцога.       - А он тоже интересуется медициной?       - Да, - Арсен улыбнулся. – Но он лечит животных.       - Тоже нужное дело, - оценил Дорак. - А что сам Леопольдо?       - У него всё хорошо.       Бывший кардинал не упустил странной интонации в голосе графа и того, как он скользнул взглядом в сторону. Приподняв бровь, Дорак дождался, когда Арсен снова посмотрит на него. Молодой лекарь понял, что придётся договаривать.       - Дор Леопольдо недавно женился.       Сильвестр поперхнулся.       - И кто невеста?       - О, это простая девушка с хутора в графстве Рафиан. Она не только весьма мила собой, но и довольно умна. И она очень сильно полюбила дора Леопольдо. Как и он её.       - Что ж, - улыбнулся Дорак, - дворянскую кровь надо временами перемешивать и обновлять, иначе она из реки превратится в болото. Роду Алва пошла на пользу выходка Рамиро-первого. А Фиеско достаточно мудр, чтобы не прельститься одной лишь внешней красотой. Так что девица, судя по всему, действительно жемчужинка. Ну, а твой отец, - бывший кардинал повернулся к юному Альмейде, - не надумал жениться ещё раз?       - Надумал. То есть, уже женился.       - Как много я в этой жизни пропустил! – шутливо посетовал Дорак. – Когда?       - В начале месяца Осенних Ветров этого года.       - До того, как в нашем мире началась большая заварушка, или после?       - До.       - И кто же его избранница? – искренне заинтересовался бывший кардинал.       Повисла пауза.       - Юноша, вы меня интригуете! – воскликнул Дорак. – Кто она?! Багряноземельская принцесса?!       - Нет. Но почти принцесса. Это Шарлотта Фельсенбург.       Сильвестр зажмурился и срывающимся голосом переспросил:       - Кто?!       - Шарлотта Фельсенбург…       - Урождённая Штарквинд?!       - Ну… да… вроде… - Бастиан поискал глазами друга.       Салина кивнул.       - Да, - уже уверенно ответил Альмейда.       Дорак открыл глаза с таким видом, словно его огрели по голове чем-то тяжёлым:       - КАК?!!! КАК ТАКОЕ МОГЛО ПРОИЗОЙТИ?!! Это же даже гипотетически…! КАК?!       - Прошу прощения, - немного смутился Бастиан, - но это сложно рассказать в двух словах.       - Ничего, - успокоил его бывший кардинал. – Шадди сварен, еда есть. И вся ночь впереди.              

- -

      Было уже хорошо за полночь, когда теньенты вернулись во временную казарму.       Себастьяну не понадобилась вся ночь, чтобы рассказать, как на «Франциске» появилась Шарлотта Фельсенбург, и к чему это в итоге привело. Бывший кардинал посмеялся, заметив, что только Рамон и мог такое отчудить. Дикий и неприрученный всё же народ – марикьяре. Дом Сагнара, разве что, немного остепенился. Но, вероятнее всего, это только видимость. Луис Альберто на такое «обвинение» потупился и коротко кивнул. Уж он-то знал горячий нрав своего отца.       Дорак не стал больше ни о чём расспрашивать, сказав, что ему пока хватит впечатлений. Так что юноши могут быть свободны. А беседу они продолжат днём, когда теньенты выспятся. И Анатоль проводил их к площади.              Когда теньенты поднялись на второй этаж особняка, возле девушек дежурил Луисито. Он сидел рядом с невестой, любуясь её лицом, таким умиротворённым, но с кроющейся в уголках губ улыбкой ребёнка, который смотрит весёлый сон. Ну, просто спящая эвро! Только крылышки куда-то спрятала.       - Дежурный, - тихо окликнул корнета Дельгадо, - куда смотришь?       - Я везде смотрю, командир, - ничуть не смутившись, ответил Фариани.       Он шевельнулся, и в слабом свете нарождающейся луны чуть блеснули метательные ножи, которые юноша держал в руках.       - Я знал, что вы возвращаетесь.       - Как тут без нас было? Спокойно? – поинтересовался Бласко.       - Да, - кивнул Фариани. – Особенно после того, как наши убедились, что с вами всё в порядке.       - Проследили?! – кэналлиец усмехнулся.       - Естественно. А то ушли, непонятно с кем, непонятно куда.       - И кто?       - Хавьер и Карл.       - А наши, что, даже не переживали совсем?! – наигранно возмутился Салина.       И не удивился, услышав ответ.       - Переживали. С нашими и двое ваших пошло. Кто-то из алвасетских и кто-то из моряков.       Вообще-то, далеко не все марикьяре в отряде были именно моряками, но этот нюанс как-то даже не обсуждался.       - И кто же? – спросил Альмейда.       - Я не знаю, кто именно, - ушёл от прямого ответа Луитджи. – Просто по форме определил.       Себастьян прекрасно понял причину.       - Я не собираюсь устраивать им взбучку, - успокоил он маленького виконта.       - Ты когда заступил? - спросил Бласко.       - Наверное, часа два назад. После Анатоля. А когда Карл вернулся, мы отправили его спать. Разбудить?       - Нет, не надо. Дальше дежурим мы четверо. А для Карла будет задание утром, когда мы снова уйдём.       - К этому Привратнику?       - Да.       - Кто же он такой?       - Утром расскажем. Всем. Ложись и отдыхай.       Фариани перестал расспрашивать. Отодвинувшись на несколько бье от свой невесты, стал устраиваться на полу. И тут Дельгадо, вглядевшись, понял, что постель рядом с Сусанной – там, где должна была лежать виконтесса – пуста. Его сердце так и ухнуло вниз.       - Где Нэлли? – потребовал объяснения он, стараясь не сорваться на крик.       - Я здесь, - ответила сама девушка.       Оказалось, она сидит у окна, завернувшись в чёрный плащ по самую макушку. В ночной тьме её неподвижную фигуру никто не заметил.       - Что ты там делаешь?! – Дельгадо по-прежнему очень старался совладать с голосом. – Не припомню, чтобы назначал тебя в часовые.       - Просто сижу, - ответила виконтесса, готовясь защищаться, но, всё же надеясь, что делать это не придётся. – Мне не спалось. Наверное, потому что я подремала, когда мы ехали сюда.       - Дорита научилась спать в седле?! – по-доброму усмехнулся Салина.       И девушка тихо рассмеялась в ответ.       - Просто Хавьер всегда возит меня, как хрустальную.       - Так и есть, Нэллита, - сказал Бастиан. – Значит, это ты предупредила Луисито, что мы возвращаемся?       - Нет, - искренне заверила девушка. – Он сам вас видел. Луитджи присел возле Сусанны, когда вы уже вошли в дом. А до этого мы вместе смотрели в окно: я на звёзды, он – на площадь и дома вокруг.       - Тебе нравятся звёзды? – спросил Берто.       - А разве они могут не нравиться? – усмехнулась Лионелла.       - Ну, тогда тебе к Бастиану. Он в навигации один из лучших на нашем линеале. Обо всех звёздочках тебе расскажет.       - Это значит, что первым дежурю я? – тихо рассмеялся Альмейда. – Ладно. Только дорита, наверное, уже не о звёздах слушать хочет, а сны смотреть.       - Наверное, - девушка не удержала зевок. – Прости, Бастиан.       - Сладких снов, Нэллита, - ничуть не обидевшись, пожелал юноша, а сам устроился возле окна.       Виконтесса пошла на своё место, но споткнулась и едва не упала. Оказавшийся рядом Бласко успел её подхватить.       - Осторожно, - возмутился он.       - Прости.       Девушка попыталась отстраниться, а кэналлиец понял, что очень не хочет выпускать её из объятий. Он снова чувствовал нечто, похожее на ревность из-за того, как разговаривали Бастиан и Нэлли. К этому марикьяре девушка так легко обращалась по имени, а к нему…. Чаще всего, когда Нэлли что-то было нужно от Бласко, она просто подходила и молча ждала, когда он обратит на неё внимание. А он злился и едва не срывался, сам не зная, почему. Редко, очень редко она произносила его имя. Почему-то это стало причинять боль.       - Лучше я отведу тебя, - сказал Дельгадо, всё же разжимая объятия. – Ты плохо видишь в темноте.       - Я же Фламинго, а не Сова, - отшутилась виконтесса.       Уже устроившись на своём одеяле, девушка завернулась в плащ и почти мгновенно погрузилась в сон.              Дельгадо пытался заснуть. Ничего не получалось. Хоть ызаргов считай! В конце концов, глаза открылись, сон окончательно ушёл.       - Не спится? – тихо спросил Альмейда.       А у этого марикьяре, похоже, глаза кошачьи. Или драконьи?       - Да, - не стал притворяться кэналлиец. – Вроде и устал, а сна нет.       - Бывает.       - Давай, я сменю тебя, - предложил Дельгадо.       Бастиан не успел ответить. Он вдруг подался вперёд, так, словно некая опасность приближалась изнутри дома. Бласко посмотрел туда и вздрогнул: возле девушек, а точнее – возле Лионеллы, стояло нечто чёрное. Какой-то зверь, более тёмный, чем сама ночь. Отсвет костра, горящего на площади, коснувшись двухзолотисто-зелёных глаз, заставил их высверкнуть. Животное шевельнулось, наклонив голову к спящей виконтессе. Бласко и Бастиан едва смогли рассмотреть очертания его тела. Леопард! Но не рыже-пятнистый, а абсолютно чёрный. И он обнюхивал девушку.       Дельгадо невольно схватился за кинжал. Он не мог позволить зверю причинить зло Нэллите. Краем глаза заметил движение Бастиана. Тот тоже был готов броситься на леопарда. Огромная кошка тихо зарычала на них, показав внушительные клыки. В этом рыке было предупреждение, но не угроза. Юноши замерли. Они оба помнили, что сказал юный проводник. Хотелось верить, что это правда. Оставалось ждать и молиться, чтобы Нэллита не проснулась.       Их мольбу никто не услышал.       Длинные усы леопарда коснулись лица девушки. Щекотка разбудила её. Виконтесса открыла глаза и встретилась взглядом с чёрным зверем. Бласко и Бастиан подобрались для броска. Они понятия не имели, как незваный гость отреагирует на испуганный визг девушки, а возможно, и на махание руками. Что, если это будет воспринято, как нападение, и снимет запрет?       Леопард и виконтесса какое-то время просто смотрели друг на друга. Потом девушка высунула руку из-под плаща и потянулась к зверю. Тот обнюхалеё открытую ладонь, коснулся носом, а после этого развернулся и исчез во тьме, не произведя ни единого звука.       Лионелла вздохнула, чуть повозилась и через мгновение снова крепко спала.       - Наверное, она решила, что это сон? – предположил Альмейда.       - Да, похоже, - согласился Дельгадо.              

4е Осенних Молний

      

Гальтара

      

- -

      Утром командиры собрали своих офицеров, чтобы объяснить, кто такой Привратник. Рассказывать взялся Салина. Естественно, у слушателей возник вопрос: как такое могло получиться, если кардинал умер и его похоронили.       «Выходец, что ли?!»       - Нет, вполне живой. Пил с нами шадди и кушал мясо какой-то убиенной животины. Подробностей его чудесного возвращения к жизни мы не знаем. Как-то так получилось, что вчера мы друг друга очень сильно удивили, и разговор пошёл в совсем другом направлении. Но сегодня дор Сильвестро собирался продолжить нашу беседу.       «А что делать нам, когда вы уйдёте? Какие будут распоряжения?»       - Отдыхайте, - ответил на это Альмейда. – Не думаю, что мы сегодня отправимся в путь.       «Можно ли нам поохотиться? Да и город хочется посмотреть хоть немного…»       - Немного – можно, - разрешил Салина. – Но учтите: здесь на самом деле могут где-то спать изначальные твари. Постарайтесь их не разбудить.       - Это значит, - подключился Дельгадо, - ни в какие подземелья не лезть. Ясно?       «Так точно. А как насчёт охоты?»       - Серн и баранов можете настрелять. Нам мясо не помешает. А барсов и леопардов не трогать ни в коем случае.       «Это мы помним».       - Помнят они! – фыркнул Дельгадо. – Одна из этих кошек ночью разгуливала по дому, как по своей пещере!       Удивились все, кроме Бастиана, который тоже видел ночного гостя. Он и подтвердил, что это правда.       - Так ведь что барсы, что леопарды, они ж как тени, - виновато заметил Фернандо.       - Этот и точно был, как тень, - сказал Альмейда и пояснил: - Чёрный. Не удивительно, что вы его проглядели. На счастье, проводник не солгал: леопард никого не тронул.       Пока они беседовали, от Сильвестра пришёл Анатоль. Проводник, а не барон Мей, которого привычно называли Толио, чтобы не путаться. Хватит и того, что помощник Дорака похож на виконта Сэ. Хотя теперь, когда прошло ошеломление, а солнце ярко светило, «однокорытники» Арно смогли заметить некоторые отличия во внешности подростка. Например, его глаза только казались чёрными. На самом же деле они были синие. Линия губ тоже была немного иной. И всё же родство этих двух юношей не вызывало сомнения. Вопрос был только – брат или племянник. Те, кто когда-то имел возможность рассмотреть близнецов-Савиньяков, сошлись во мнении, что мальчик похож на Эмиля. Но снова поднимать тему, которую Анатоль так откровенно не желал обсуждать, никто не собирался. Были и другие дела, которые требовалось обговорить.       Перед тем, как вновь проследовать за проводником, Дельгадо приказал остающимся офицерам присматривать за доритами. Хотя явных опасностей нет, но девушки есть девушки. Мало ли, куда они могут влезть, и что там с ними может случиться. И в этот момент Фариани решился.       - Командир, - обратился он к Дельгадо, - позволь мне пойти с вами. Мне необходимо поговорить с дором Сильвестром.       Бласко удивился этой просьбе. Он посмотрел на Арсена, на марикьярских теньентов, желая знать, что по этому поводу думают они. Те пожали плечами, показывая, что им как-то всё равно. Очень надо? Так пусть идёт. И Дельгадо согласился. Но прежде чем они все смогли отправиться на встречу с Привратником, произошло ещё кое-что.       К командирам притащили двух лазутчиков.       - Какие знакомые лица, - с усмешкой сказал Берто. – Эномбрэдастрапэ!       Это были те самые парни, что сидели в засаде в ущелье.       - В поселении что-то случилось? – чуть нахмурившись, спросил Альмейда.       - Нет, - ответил один. – Когда уходили, там всё хорошо было.       - Значит, вы действительно следили за нами?       - Угу, - кивнули оба, а один поспешно уточнил: - Но мы ж не со злым умыслом!       - Рассказывайте, - приказал Салина, переставая улыбаться. – Зачем вам понадобилось ловить наш хвост?       - Мы в город хотели. Просили старших отпустить с вами, а они не разрешили. Мы тайком ушли.       - А в город вам зачем? – строго спросил Бастиан, даже не подозревая, как сильно сейчас похож на отца.       «Лазутчики» виновато потупились.       - Дык, любопытно же, страсть! – передразнил Берто и расхохотался.       Судя по сопению парней, он угадал.       - Надеюсь, вы не собираетесь искать здесь изначальных тварей и того летающего зверя? – продолжал допытываться юный Альмейда.       - Не, не, не! – заверил один.       - А они всё-таки есть?! – придушенно охнул второй. – Ну, эти, изначальные….       - Вероятность этого весьма велика, - с умным видом покивал Арсен.       - Так что же вы хотели увидеть здесь? – спросил Бастиан.       - Ну, вообще… - не очень внятно ответил один.       - Тяжко нам в пещерах, - признался второй. – Болеют люди, особенно детишки. Мы посмотреть решили, вдруг, да и можно будет сюда переселиться. Раньше ещё с другом разведать хотели. К Пенной ходили. А в город нас старшие не пускали. Да и самим страшновато стало. Ну, когда зверь тот летать начал. А потом ещё и призрак на серебряной лошади появился… - парень настороженно глянул на Анатоля. – Но вас же он не сожрал.       Проводник поперхнулся от возмущения, а теньенты расхохотались. Отсмеявшись, они приказали остающимся в лагере объяснить юношам, что здесь и как, а сами, наконец-то, смогли отправиться в гости к Привратнику.              - Что так долго? – поинтересовался Дорак.       Ему рассказали о «лазутчиках».       - Странные существа – люди, - заметил на это бывший кардинал. – Я, вообще-то, отнюдь не возражал против того, чтобы они перебрались жить в Гальтару. Здесь на самом деле вполне безопасно. Даже безопаснее, чем было в Олларии. Главное соблюдать два правила. Первое: не лезть в подземелья. Второе: не трогать кошек. Всех кошек – от малых до больших. Они хранят верхний город, как изначальные твари хранят город нижний. Я посылал Анатоля к этим беглецам из Эпинэ. Специально мальчика отправил, а не сам пошёл, чтоб не напугать.       - Прошу прощения, дор Сильвестро, но именно мальчика они и испугались, - сказал Салина. – Решили, что он – призрак. Или ещё кто-то не вполне человек.       Дорак развёл руками, показывая свою неспособность понять логику поселенцев:       - Я же говорю, странные существа – люди. Кто бы мог подумать, что они испугаются мальчика?!       Потом он обратил внимание на пятого гостя:       - А это кто с вами? Вижу в его лице что-то смутно знакомое, но вспомнить не могу.       Луитджи вышел вперёд и представился. Дорак напряг память. Узнал, и удивился.       - Если не ошибаюсь, ты был «однокорытником» этих юношей, - и он кивнул на Бласко и Берто.       - Так точно, дор Сильвестро, - смущённо подтвердил Фариани.       - «ДОР»?!! – и бывший кардинал перевёл взгляд на Дельгадо.       - Виконт Фариани, а так же бароны Мей и Тротта-ур-Фрошенбах почти год служат в моём отряде, - пояснил тот.       Дорак вспомнил юнцов из того памятного выпуска Школы Оруженосцев, которых никто не захотел себе взять, и кивнул. Интересно. Отпрыск Фукиано тогда выглядел жалко. Сейчас – просто не узнать. Возмужал, похорошел и, кажется, даже немного подрос. Год с кэналлийцами – ПОЧТИ год – что-то да значит!       - А те двое изменились так же сильно, как и этот юноша? – спросил бывший кардинал.       - Да, - коротко ответил Дельгадо.       Сильвестр задумался:       - Пожалуй, стоит рекомендовать твоему брату дать тебе полковничью перевязь.       - Я всего лишь теньент, - уточнил Бласко. – Следующее звание….       - Я знаю, - остановил его Дорак. – К вашему сведению, молодые люди, подобные условности не помешали Первому маршалу Алве произвести в полковники ещё одного вашего «однокорытника» - Валентина Придда. И юноша это доверие оправдал. Правда, весьма быстро перебросил свою перевязь на Йоганна Катершванца. Ну, да, использовать Повелителя всего лишь как командующего полком – расточительство. У юного Спрута весьма большой потенциал.       Бывший кардинал прекрасно видел, как сильно заинтригованы его слушатели, но предпочёл сменить тему. Ничего, пусть помучаются от любопытства! Юным это полезно.       - Вернёмся к вам, виконт Фариани. Полагаю, вам что-то нужно от меня.       - Да, - Луитджи смущённо зарделся. – Но это очень личное.       - Ладно, тогда поговорим наедине, - и Дорак жестом пригласил юношу пройти с ним, а остальным указал на накрытый к завтраку стол: - Располагайтесь. И с вас шадди. Анатоль, сын мой, поухаживай за гостями, а то они будут скромно ждать меня, вместо того, чтобы утолять голод.              - Слушаю тебя, сын мой, - сказал Дорак, когда они оказались в комнате, обставленной, как малый кабинет.       Фариани немного терялся, чувствуя лёгкую иронию в том, как бывший кардинал произносил «сын мой». Но смотрел тот по-доброму, так что виконт решился.       - Я встретил девушку…. И полюбил….       Дорак терпеливо ждал. Луитджи собрался с мыслями и продолжил:       - Она не знатного рода, но это не важно. Я хочу жениться на ней. Пожалуйста, обвенчайте нас! – и он почти умоляюще посмотрел на Сильвестра.       Тот задумался. Он знал от Анатоля, что в отряде были две девушки. Выходит, одна из них – невеста Фариани. Интересно, которая, и кто они вообще такие.       - Почему ты так торопишься, сын мой? – спросил Дорак. - Девица беременна?       - Нет. То есть, я не знаю. Может быть…. Но я не поэтому! - Луитджи снова запинался, как когда-то в Лаик; потом сделал вдох-выдох, как учил Бласко, и продолжил уже спокойнее: - Мы идём в Сагранну. Это опасное место. Я не знаю, что там может со мной случиться. Я хочу, чтобы, даже если я погибну, у Сусанны осталась защита, - он сделал паузу и тихо закончил: - О виконтессе Фариани мои друзья не откажутся позаботиться, но вряд ли они станут сильно переживать о моей бывшей любовнице.       Виконт замолчал, ожидая решения. Он смотрел вниз, а потому не видел, что Дорак мягко улыбается с лёгкой грустью в глазах.       - Как тебя называют кэналлийцы?       Фариани удивлённо поднял голову.       - Луисито.       - Луисито, - повторил Дорак. – Я ведь больше не кардинал. Я всего лишь Привратник.       - Кардиналы бывшими не бывают, - убеждённо возразил виконт. – И… та дверь…. Или врата…. Куда они ведут?       Сильвестр усмехнулся:       - К Абвениям.       - Ну, вот, я же говорю! Вы не бывший. Вы – самый настоящий!       Дорак рассмеялся.       - Хорошо. Я обвенчаю вас. Веди сюда свою невесту. Браслеты-то у вас есть?       Фариани охнул.       - Так, понятно, - сказал Дорак. – Ничего, эту проблему мы решим. Но сделаем немного иначе. Иди к своей девушке и там жди Анатоля. Он найдёт браслеты и отведёт вас, куда я скажу.              

- -

      Луисито на завтрак не остался. Юный Анатоль тоже. Его Дорак куда-то отослал. Так что беседовали впятером. Бывший кардинал Талига, а ныне Привратник, желал знать, кто и как пережил Большую Битву.       Начали марикьяре. Но их остров почти не затронуло, как и Кэналлоа, так что рассказ получился недолгим. Повествование продолжил Дельгадо. Он говорил и о столкновениях с «бесноватыми», и о взаимодействии Фиеско, Валмонов и Эчеверрии. Упомянул и о причине, по которой сводный отряд пошёл через эти горы. Собственно, причин было две: одна – сократить путь, вторая – разведать, что здесь происходит. На это Дорак усмехнулся, и юноши внутренне с ним согласились. Чего-чего, но такого они не ожидали – обнаружить в древнем городе вроде как покойного кардинала. И не в виде выходца, а живого и даже заметно помолодевшего. «Привратник»!       Сильвестр словно услышал их мысли.       - Я объясню вам строение нашего мира, - сказал он. – Пора избавляться от заблуждений. Кому, как не вам, молодёжь, нести людям истинные знания. Хотя это и будет нелегко.       Дорак начал «урок», сопровождавшийся тем, что юноши посчитали волшебством. А как иначе прямо в воздухе могли появляться объёмные картины?!       - Магии в этом не больше, чем в часах, зрительной трубе или пистолете, - заверил теньентов Привратник. – И очень жаль, что наш мир, а точнее – люди нашего мира, пока не готовы к подобным изобретениям.       В качестве поощрения Сильвестр поведал жадным до знаний юношам, как происходила Большая Битва. Что сделали Повелители, и как им в этом помогал Зверь Раканов. Упомянул и действия Абвениев. Четыре теньента слушали его, затаив дыхание, как малыши – увлекательную и немного пугающую сказку. Это мысленное сравнение повеселило Привратника. Но его радовало, что глаза юношей горят интересом. Это здорово! И, конечно же, марикьяре не могли не заинтересоваться объёмной картой. Они хотели знать, есть ли что-нибудь по другую сторону морей. И это тоже прекрасно. Надо, надо, чтобы юные думали не о том, как убивать друг друга, а как исследовать мир. Только нужно обеспечить им надёжную защиту.       - Наши корабли, конечно, хороши, - задумчиво сказал Себастьян, - но для таких походов надо что-то более быстрое. Как…?! Как увеличить скорость, но сохранить крепкий корпус?! Надо подумать….       - Думайте, юноша, думайте, - поощрил Дорак. – Полагаю, в Таннервальде, куда вы направляетесь, будет, кому посодействовать вашим размышлениям и осуществлению вашей мечты.       После этого он обратился к Бласко:       - Ну, а вы, теньент Дельгадо, как я понимаю, направляетесь к своему брату Хорхе в Сагранну.       Кэналлиец подтверждающе кивнул.       - Я передам ему письмо. К слову, в Таннервальд тоже. Идите, отдыхайте. Вечером к вам придёт Анатоль. Принесёт письма и проводит вас до Йагоры. Завтра утром вы будете там.       Теньенты ошеломленно разинули рты.       - Такое возможно?! – спросил Берто.       - Иначе я не стал бы обещать, - ответил Дорак. – Но мой вам совет: дайте лошадям отдохнуть после такого перехода. Всё же, они существа обычные и сложно это переносят, в отличие от моей Эсперы.              

* * * * *

      Возвращаясь к временной казарме, теньенты разделились. Арсен и Бласко пошли к особняку, а марикьяре отправились погулять по городу. Правда, уже скоро Бастиан попросил друга вернуться к их солдатам, сказать, чтоб готовились к ночному переходу.       - Баст, - остановил его Салина, - ты мог бы просто сказать, что хочешь побыть один.       Альмейда виновато опустил голову.       - Не волнуйся, - усмехнулся Берто, - я всё сделаю. А ты обещай, что с тобой всё будет хорошо. Будет?       - Будет, - заверил Бастиан. – И – прости, друг.       - Уже простил. Только давай договоримся: ты не будешь пытаться меня обмануть.       - Не буду, - обещал Альмейда и тоже улыбнулся. – Всё равно у меня это не получается. Ты словно видишь меня насквозь.       - То-то же! – воздел палец Салина.              

* * * * *

      Бласко отдавал распоряжения солдатам, раз за разом отгоняя мысли о Лионелле. Нет, он не станет спрашивать, где она, чем занимается. Не будет! Не сейчас, не сразу. Потом, когда закончит все дела, спросит о девчонке. А может, она сама появится, тогда и спрашивать не придётся. Но виконтесса словно испарилась. Её не было ни видно, ни слышно. И никто из кэналлийцев, как назло, не упоминал о ней. А потом Дельгадо понял, что не видит ещё несколько человек из своего отряда. Выяснилось, что солдаты осматривают город. Тогда он спросил о Фариани:       - А где Луисито? Разве он ещё не вернулся?!       - В первый или во второй раз? – уточнил Фернандо, чем озадачил ещё больше.       - Он пришёл, – стал рассказывать денщик. - Поговорил с Сусанной и снова ушёл куда-то вместе с Карлом.       - Кстати, - якобы спохватился Бласко. – А где дориты? Что-то я их не вижу и, что более странно, даже не слышу. Спят, что ли?!       - Нет, они погулять отошли, - Фернандо немного занервничал, предчувствуя выволочку. – Этот проводник белобрысый сказал, что в городе совсем безопасно - да мы и сами это видим - так что девочки могут побродить по улицам, посмотреть….       - Пешком? Они ушли пешком?       - Да. Обещали, что недалеко. Нарядились в платья и пошли….       - В платья?!       Фернандо кивнул и заметил:       - Нэллита, видно, очень по девичьим нарядам соскучилась.       Бласко почувствовал, как растёт его тревога. Она ещё не оформилась во что-то конкретное. Просто смутное предчувствие. Кого-то ещё он не видит…. Обежав глазами площадь, Дельгадо заметил Салину. Тот о чём-то разговаривал со своим подчинёнными. Наверное, тоже приказывал готовиться к вечернему переходу. А где же Альмейда?!       Бласко подошёл к «однокорытнику». Салина улыбнулся одними губами. Кажется, его тоже что-то беспокоило.       - А где Бастиан? – стараясь выглядеть удивлённым, а не встревоженным, поинтересовался кэналлиец.       - Погулять пошёл, - пожал плечами Берто.       «Погулять»! Дельгадо стиснул зубы. Как же это всё похоже на двойное свидание! Ну, то, что Фариани решил воспользоваться возможностью побыть наедине со своей пассией, это ладно. Этого следовало ожидать. Но где и с кем в это время будет Нэллита?!       Салина заметил, как помрачнел его «однокорытник».       - Что-то не так? – спросил он.       - Хотел бы я знать… - ответил кэналлиец.       Он пошёл прочь, но Берто, отмахнув своим, последовал за ним.       - Бласко?! – позвал он. – Да объясни ты, что случилось!       - Надеюсь, что ничего….       Они вместе подошли к Фернандо.       - В какую сторону ушли дориты? – спросил Бласко.       - Туда, - указал направление денщик. – Но, командир, наши следят очень внимательно. В городе тихо!       На это Дельгадоничего не сказал, но в его памяти так и всплыла картина близости с Челль. Как он прикрывал её губы, а она кусала его пальцы, чтобы сдержать крик. А следом за этим он почти наяву увидел Бастиана и Нэллиту, между которыми происходило то же самое. Бласко тряхнул головой, отгоняя не слова денщика, а эту раздирающую сердце и разум картину. Ноги сами прибавили шаг.              Берто продолжал идти следом за «однокорытником». О причине его тревоги он догадался едва ли не мгновенно, но разубеждать не стал. Бласко сейчас просто ничего не услышит. Салина шёл и едва ли не молился, чтобы Нэллита и Бастиан не были вместе. Нет, он и на миг не допускал, что друг может сделать с девушкой что-то нехорошее. Да и виконтесса не из тех, кто ищет себе приключения на то самое место. Иначе уже бы нашла. Всё же столько времени среди мужчин. Но эти двое – Баст и Нэллита – могут просто оказаться рядом друг с другом. Просто рядом! Бласко этого будет достаточно. А дуэль допускать никак нельзя. Нет, конечно, Бастиан хоть и Морской Дракон, но довольно спокойный, добрый, мягкий…. Пока его не разозлят. А тогда он просто раздирает в клочья. И если Дельгадо позволит себе какое-то неуважительное высказывание в сторону Нэллиты…. В общем, нужен кто-то, кто остановит двух горячих парней, пока они не наделали глупостей. А ещё говорят, что женщина на корабле – беда. На суше то же самое!              Дельгадо сразу же понял, что плутать по улицам – не вариант. Он ещё раньше заметил место, где можно было подняться на стены, окружавшие сердце города. Вот оттуда он и посмотрит.       Двигавшийся следом Берто манёвр «однокорытника» понял и мысленно одобрил. Это лучше, чем бродить по низу, надеясь на везение. Другое дело, если бы у них были собаки, которых можно было бы пустить по следу. Но собак нет, а сами они следы на камнях не унюхают. Кроме того, Салина почему-то был уверен, что Бастиан тоже где-то наверху. Привыкший к просторам Морской Дракон вряд ли станет таскаться по закоулкам города. Скорей всего, он захочет посмотреть на Гальтару сверху. Берто и сам собирался сделать это. Что ж, совместим приятное с полезным.       Кэналлиец и марикьяре шли по широким стенам, поглядывая вниз. Благо, ни тот, ни другой, не боялся высоты. Город, правда, был тих. Звуки доносились только оттуда, где стоял сводный отряд, но и их уже приглушило расстояние. В остальном – лишь ветер и далёкое карканье воронов. Всё.       Всё?!       Дельгадо вдруг поднял руку, словно призывая к тишине, хотя Салина и так молчал. Собирался заговорить, но не успел подобрать слова, а тут….       - Слышишь? – спросил кэналлиец.       Сам он поворачивал голову, ловя какие-то звуки.       Пение! И это был не голос Бастиана, как можно было бы ожидать. Несомненно, пела… Нэллита!       Голоса у виконтессы действительно не было. Прекрасно это осознавая, девушка и не пыталась петь правильно. Где-то чуть-чуть фальшивила. Где-то ей не хватало дыхания. Она делала паузы, снова принималась петь, повторялась…. Словно бы её мысли были заняты чем-то иным. Салина обрадовался: так не поют для кого-то, так поют наедине с собой!       - Где же она?! Где?! – Бласко напряжённо вглядывался в верхи стен.       Берто тоже напряг зрение. Обзор загораживали растения – от кустарников до деревьев – выросшие, где не положено. Но им было всё равно – горный склон или творение человека. Вот под одним таким «поселенцем» юноши почти одновременно заметили какое-то движение.       - Там, - указал марикьяре.       - Вижу.       Дерево выросло чуть в стороне от места, где стены образовали своего рода перекрёсток. Девушка сидела у корней, свесив ноги, и пела. Похоже, она была одна. Или нет? Направившись к ней, юноши заметили какой-то чёрный силуэт рядом с доритой. Кто-то лежал на краю стены, устроив голову на коленях виконтессы. Нэллита снова сделала паузу и, тихо засмеявшись, погладила эту голову. Неизвестный шевельнулся и что-то сказал низким, приятным голосом…. Бастиан?!       Салина почувствовал, что сердце ёкнуло, оборвалось и запрыгало куда-то по камням.       Бласко ускорил шаг. Берто постарался не отставать. Но, когда они уже были возле перекрёстка, их заставила замереть команда: «Стоять».       Тихий, но властный голос шёл от груды камней обвалившегося ограждения стены. Повернувшись туда, юноши увидели Бастиана. Альмейда с удобством устроился среди обломков.       - Присаживайтесь, - пригласил он.       Но Бласко не был готов согласиться и остался стоять.       - Не надо прерывать Нэллиту, - в голосе Морского Дракона чуть слышным рычанием зазвучали угрожающие нотки. – Разве ты не слышишь? Она ПОЁТ.       Дельгадо слышал. Ещё как слышал! И это было ужасно. Или… нет? Неуклюже – да, но при этом как-то…. Мило?! Кэналлиец бросил взгляд на Альмейду. Неужели он, этот парень с нечеловечески красивым голосом, всерьёз наслаждается таким нескладным пением безголосой девчонки?! Судя по выражению лица – да. И Бастиан не притворяется. Это ему вообще не свойственно. А может, всё дело в жалости?! Нет, это надо прекратить. Но едва кэналлиец дёрнулся в сторону Нэллиты, как его вновь остановило едва слышное, предупреждающее:       - НЕ СМЕЙ.       Так мог бы шипеть дракон.       Салина понял, что пора вмешаться.       - Что за песенка? – спросил он, словно бы не замечая возникшего напряжения. - Не пойму. Но уж точно не дворцовый рондель.       И Дельгадо вздрогнул, вспомнив, где это слышал. В Медвяной Роще.       - Две песни, - уточнил он. – Деревенские. Та, которая сейчас - колыбельная….       Девушка замолчала, продолжая кого-то гладить. Бастиан поднялся – быстро, но беззвучно.       - Пойдёмте, - позвал он, направляясь к Нэллите.       - Почему?! – удивился Берто.       - Потому что сейчас она будет плакать.       - Откуда ты знаешь?! – ещё больше удивился Бласко.       Себастьян не ответил, но кэналлиец и сам уже догадался. Салина же говорил, что у его друга есть любимая сестра, с которой тот нянчился всё детство.              До Нэллиты было около сотни бье. Уже на полдороги юноши поняли, кого же она гладит. Рядом с девушкой лежал чёрный леопард. Похоже, тот самый, которого Бласко и Бастиан видели ночью. Заметив незваных гостей, зверь недовольно заворчал, поднялся и ушёл. Виконтесса повернулась к приблизившимся юношам. Глянула на Дельгадо и упрямо наклонила голову, привычно готовясь защищаться. Но ей не пришлось – первым заговорил Альмейда.       Коротко, но вежливо поклонившись, Себастьян мягко и искренне улыбнулся:       - А говорила, что не поёшь, - и протянул девушке руку, чтобы помочь подняться.       С его помощью Лионелла встала, но смущённо потупилась, потому что Альмейда поцеловал её пальцы.       - Такие простые, но очаровательные песенки, - продолжал говорить Себастьян, и в его голосе не было ни капли притворства. – Не думаю, что их пели придворные дамы.       - Нет. Но я некоторое время жила на одном хуторе, - призналась виконтесса. – Там и выучила.       Она хотела объяснить, кто именно пел и для кого, но сама мысль об этом причинила боль. Девушка отогнала мучительное воспоминание и, сделав над собой усилие, смогла продолжить беседу, чуть-чуть сменив её направление:       - Жаль только, что мелодию помню, а слова немного подзабыла, - виновато улыбнулась Лионелла, в кои то веки мысленно благословляя кошмар дворцовых отношений: если бы не то, через что виконтесса прошла там, сейчас бы она просто разревелась.       - А кэналлийские ты не пробовала учить? – вклинился Берто, чтобы разговор Альмейды и Нэллиты не выглядел слишком уж интимным.       Бастиан, сам того не желая, всегда притягивал к себе внимание. Его сложно было игнорировать даже целенаправленно. Вот только девушки обычно и не пытались это делать. Виконтесса исключением не стала. Бласко же словно дар речи потерял. А, судя по его взгляду, если он что-то и скажет, то такое, что лучше б промолчал.       - Мне трудно даётся этот язык, - смущённо опустила глаза виконтесса. – Песни я понимаю лишь наполовину.       - Это чудовищное упущение, - полушутя возмутился Салина, - и его надо исправить.Правда, Бласко?       - А где Сусанна? – Дельгадо, наконец, нашёл, что спросить. – Вы же вместе гулять пошли.       - Она с Фариани, конечно, - как о чём-то само собой разумеющемся сказала девушка и вскинула голову, видимо, готовясь защищать влюблённую парочку.       Если Бласко и собирался возмутиться, Салина ему такой возможности не дал.       - И тебе не страшно было остаться одной в таком месте?! – полувопросительно восхитился он.       - Нет, - просто ответила виконтесса и добавила: - Я же не в подземелья пошла. Здесь, в верхнем городе, опасности нет.       Она хотела сказать, что в этом её заверил бывший кардинал Талига, он же –Привратник, но не успела.       - А леопард?! – возмутился Дельгадо. – Хочешь сказать, что он тебя совсем не испугал?!       Лионелла насупилась, напряглась.       - Нет, - почти огрызнулась она. – Я… его уже видела. Раньше.       Девушка обиженно сопела, но сдержала язвительный упрёк, вертевшийся у неё на языке. Может, если бы это касалось только Бласко, она и высказалась бы по поводу «надёжной» защиты, но в деле был замешан Себастьян. Всё же, ночной визит зверя случился во время его дежурства. Кэналлиец это понял. Альмейда тоже – и рассмеялся.       - А мы надеялись, ты решишь, что это был сон, - признался он. – Я не проспал, Нэллита. Я даже не дремал. Но этот зверь появился совершенно бесшумно. Его вообще никто в лагере не заметил. И я увидел его только когда он подошёл к тебе. Удивительное дело.       - Ничего удивительного, - проворчал Бласко. – Леопарда тяжело разглядеть даже днём. Тем более – чёрного и ночью.       - Я не об этом, - мягко остановил его возмущения адмиральский сын. – Удивительно, что из всех людей в комнате зверя заинтересовала только Нэллита. – Бастиан снова повернулся к девушке. - И он нашёл тебя днём. Чем же ты его так сильно привлекла?!       - Не знаю, - смутилась виконтесса, очаровательно краснея.       - А может, это сам Леворукий? – выдвинул версию Салина, лишь бы что-то ляпнуть. – Превратился в леопарда и пришёл к тебе.       - Насколько я помню, зверем Зеленоглазого считается ПЯТНИСТЫЙ леопард, - уточнил Альмейда.       - СЧИТАЕТСЯ, - подчеркнул Берто.       Бастиан уловил мысль друга и согласно кивнул. Действительно, люди много чего себе напридумывали, даже не утруждаясь проверить, а правы ли они. И это касалось гораздо более важных вещей, чем цвет зверя Повелителя Кошек. Так что стоит ли удивляться?       - Не думаю, что это был Леворукий, - задумчиво возразила Лионелла. – Мне кажется, это был обычный леопард. Конечно, если в этом месте такой зверь может быть обычным….       - А как найти дорогу назад, об этом ты думала? – Бласко сердился, потому что чувствовал себя лишним в этой беседе. Странно, раньше его это так не задевало.       - Думала, - очень стараясь сдержаться, огрызнулась Лионелла.       - И… – кэналлиец жестом предложил ей показать, как бы она возвращалась в лагерь.       Виконтесса так привыкла сомневаться в собственных силах, что и сейчас заколебалась. Но потом в ней словно что-то взбунтовалось. «Ты сможешь!» - сказала она себе. Девушка крутанулась на каблуках, поворачиваясь в нужном направлении. Качнулась, но Себастьян поддержал её под локти.       - Благодарю, - Лионелла выровнялась, пробежалась взглядом по улицам внизу. – Там, - указала она, - наш лагерь. Я пришла сюда во-он оттуда, но если возвращаться туда, это лишний крюк. Есть более короткий путь. Там. Видите ту широкую улицу? А чтобы выйти на неё, надо спуститься здесь…. Наверное, там, где поднимались вы, - девушка вопросительно посмотрела на теньентов через плечо. – Просто, иначе я бы вас увидела, - юноши кивнули, и она продолжила: - Значит, спуститься, а потом пройти между тех домов. Очень легко, - и девушка пожала плечами, демонстрируя уверенность, хотя внутри у неё всё дрожало.       - Точно, - Альмейда одобрительно кивнул.       - Веди нас, дорита! – Салина, коротко рассмеявшись, предложил ей руку, пока этого не успел сделать Себастьян. – Будь нашим лоцманом.       - Кем?! – не поняла виконтесса, всё же принимая его помощь.       Берто повёл девушку, по пути объясняя, с кем и почему её сравнил. Бласко посмотрел им вслед, а потом бросил взгляд на Альмейду. Адмиральский сын улыбался, глядя на друга и Нэллиту без обиды, ревности или зависти. Даже странно, что у этого парня такое прозвище – Морской Дракон. Это он-то?! Вот эта добродушная ящерица-переросток?! Хотя к ящерицам он несправедлив. Дельгадо вспомнил, как получил свои первые шрамы. Ещё ребёнком он вздумал поймать скального ящера. Так тот сначала разодрал ему руку длиннющими и острыми, как у ястреба, когтями, а потом ещё и стегнул хвостом, словно плетью. На счастье, попал не по лицу, а по плечу. Хорхе, когда узнал, сказал: «Легко отделался». Может ли быть, что сейчас Бласко ошибается в отношении Бастиана так же, как тогда ошибся, посчитав ящера лёгкой добычей? При других обстоятельствах Дельгадо нашёл бы способ вызвать адмиральского сына на дуэль. Просто, чтобы понять, на что тот способен в гневе. В конце концов, когда тебе так и так осталось недолго, быть убитым в честном поединке – не худший способ прервать длинную и бессмысленную агонию. Жаль, что сейчас он не имеет на это права. Да и злить Бастиана на самом деле не хотелось. Сама мысль о том, чтобы оскорбить его, вызывала у Дельгадо отвращение.Трудно осознанно оскорбить того, кого искренне уважаешь.       Бласко и Бастиан молча шли рядом, думая каждый о своём и отстранённо слушая болтовню Берто и Нэллиты. Те отдалились на пару десятков бье.       - Похвали её, - вдруг тихо сказал Альмейда.       Дельгадо вздрогнул от неожиданности.       - Похвали её, - чуть более внятно повторил Бастиан. – Это же не трудно. И есть, за что. Она на самом деле запомнила дорогу. Похвали. Неужели ты не видишь, как это для неё важно?!       Дальше они снова шли молча и уже скоро вышли на площадь, где был разбит, а теперь сворачивался их лагерь.       Берто полушутя поцеловал руку девушки:       - Дорита, я восхищён.       Бастиан поклонился, а Бласко почувствовал, что просто обязан что-то сказать. Что-то ДОБРОЕ.       - Не ожидал, - заставил себя произнести он. – Я впечатлён, - и тоже поклонился.       Довольная Лионелла чуть-чуть покраснела, а потом спохватилась:       - Чуть не забыла! Я кое-что нашла там, у корней дерева. И взяла. А теперь не знаю, может, я поступила неправильно. Вот, - она показала вещь. – Как вы думаете, можно мне оставить это себе?       «Это» было странным золотым кольцом. Бесспорно красивым, без сомнения древним, как сам город.       - Не пойму, что это, - озадачился Бастиан. – Что-то смутно знакомое….       - Ага, - согласился Берто.       Бласко вгляделся:       - Это больше всего похоже на кольцо, которым помечают птицу. Его на лапу надевают.       - Точно! – воскликнул Салина. – Что ж, тем, кто его потерял, кольцо в любом случае уже не пригодится. Это я о людях. Их потомки за ним не пришли. Выходит, ты смело можешь оставить эту вещь себе, Нэллита. Правда, оно для птицы….       - Вот и здорово! – виконтесса надела кольцо на средний палец левой руки. – Я же ФЛАМИНГО!              

Вечер 4го – ночь на 5ое Осенних Молний

      

Гальтара

      

Утро 5го, близ Йагоры, графство Салиган

      

- -

      В сгущающихся сумерках сводный отряд, построившись в колонну, готовился к выходу из Гальтары. Во главе его должен был ехать Анатоль на серебряной Эспере. Следом за ним – четвёрка кэналлийцев, фланговыми у которых были Дельгадо и Матэн. Строго говоря, Арсен кэналлийцем не был, но на это уже давно не обращали внимания. Дальше строились по четыре всадника, но в середине колонны поместили вьючных лошадей, которых было шестнадцать. Юный проводник настоял на этом, потому что лошади могли испугаться, а тех, кто не под седлом, было бы очень сложно контролировать. Замыкающими была четвёрка: Альмейда и Салина в качестве фланговых, с ними - Водемон и сопровождавший его егерь.       Пока мужчины распределяли обязанности и занимали свои места, девушки ждали чуть поодаль, когда их позовут. Сусанну окликнул Фариани, и она пошла к нему. Лионелла привычно направилась к Хавьеру, но её неожиданно позвал Бласко. Немного удивившись, виконтесса, тем не менее, подошла к командиру.       Дельгадо хмурился. Только непонятно – сердится или просто задумался над решением какого-то вопроса.       - Хавьер будет очень занят во время этого перехода, - сказал он. – Фернандо тоже. Тебе придётся ехать со мной.       Лионелла покорно пожала плечами, но тут недовольно скривился Анатоль.       - Я бы предпочёл, чтобы девушка ехала с кем-то другим, - сказал он. – Не с тобой, не с теньентом Матэном, и не с Альмейдой или Салиной. Ваши руки понадобятся для иного.       - Нам предстоит бой? – спросил Дельгадо.       - Нет. Вам предстоит кое-что везти, держа это в руках.       - Что?       - Скоро увидишь.       Бласко дёрнул плечами:       - Дорита не помешает: она сядет позади меня.       Анатоль остался недовольным:       - Кроме вас четверых – кого я назвал – здесь ещё восемь десятков солдат….       - Да, - оборвал его Дельгадо, - но дорита – моя забота.       Теперь уже передёрнул плечами Анатоль. Мол, если уж тебе так встряло….       Когда построение уже закончилось, пришёл Сильвестр. Принёс пять странного вида факелов. На длинных держаках что-то мягко сияло без огня.Солдаты насторожённо косились на это чудо, но в панику не ударился ни один.Бывший кардинал как раз собирался вручить светильники четырём теньентам и Анатолю, но обнаружил кое-что интересное. Точнее – кое-кого. Ещё точнее – Водемона.       - Та-ак, - протянул Дорак. – Это кто это у нас тут такой?!       Самый младший Валмон смущённо потупился:       - Добрый вечер, Ваше Высокопреосвященство.       Тот и не подумал растаять от умиления.       - Ты как тут оказался? – потребовал объяснения бывший кардинал.       - Папенька и Готье решили, что мне надо поехать в Ноймаринен, чтобы найти себе монсеньора, - кротко пояснило чадо, - ведь Школы Оруженосцев нет, а мне уже шестнадцать….       - Понятно. А в гости почему не зашёл? Или тебе не сказали?       - Сказали. Но я же не офицер.       Дорак посмотрел на марикьярских теньентов:       - Салина! – строго окликнул он. – Вы почему мне не сказали, что с вами едет Водемон?!       - Да просто к слову не пришлось… как-то… - ответил Берто.       - И о виконтессе Эммануилсберг – тоже не пришлось?       - Ну, да… - Салина чуть виновато отвёл глаза. – Мы же столько всего обсуждали….       Дорак фыркнул, переставая сердиться.       - Ладно, молодежь, давайте ближе к делу. Я тут вам светильники принёс….       Он жестом подозвал Дельгадо и Матэна, которые наблюдали за беседой со стороны, но пока не приближались. Анатоль подъехал вместе с ними.       - Разбирайте игрушки, - сказал Дорак, раздавая светильники.       На одном из них он показал, что нужно сделать, чтобы свет стал ярче, а потом, уже прощаясь, как-то загадочно «благословил»:       - Да хранят вас Четверо, но поводья держите крепче. Леворукий вам в помощь. Хотя помощь его бывает весьма своеобразной. Ничему не удивляйтесь, а если и удивитесь, то не бойтесь. Всё, дети. В путь.       Не все в отряде были юными, как их командиры, но на такое обращение не обиделся никто. Бывшему кардиналу, а ныне Привратнику, уважительно поклонились, и Анатоль скомандовал «вперёд!».              Юный проводник вёл их на восток.Пока отряд продвигался по городу, его провожало кошачье пение. Звуки неслись со всех сторон – громкие и даже немного жуткие. Лошади фыркали, всхрапывали, иногда встряхивали головами. Кошки ли их пугали, или предощущение чего-то не вполне естественного….       Света от пяти «факелов» хватало, чтобы лошади видели, куда ступать. Но даже без этого уже скоро стало ясно, что отряд, быстро покинув город, приближается к Пенной. Шум и свежесть реки далеко разносились в тихом воздухе осенней ночи. Но к самому потоку Анатоль не направлялся, он повёл отряд по древней дороге, неплохо сохранившейся, идущей почти параллельно реке. Если ехать по ней на восток, попадёшь в графство Салиган. Свернёшь – примерно на середине – попадёшь в Ариго. Только сомнительно, что мост через Пенную сохранился. К счастью, отряду не надо было пересекать реку.       Двигались всадники быстро, но по-прежнему оставалось загадкой, каким образом уже утром они окажутся близ Йагоры, до которой хорны и хорны не самого лёгкого пути через горы. Три-четыре дня – в самом лучшем случае! В самом! Дельгадо, когда прикидывал путь по ущельям Гальтарского нагорья, щедро бросил на этот отрезок пять дней. Но Дорак сказал – утро встретите близ Йагоры. Ему верили. Но вопрос «как?!», так и остался висеть в воздухе.       Бласко и Арсен поглядывали на спину проводника, обменивались взглядами между собой, но пока ни о чём не спрашивали. Анатоль тоже молчал. Этот мальчишка вообще был не особо разговорчивым. При всей схожести с Арно, норовом Анатоль оказался потяжелее виконта Сэ.       Впервые, вспоминая Школу Оруженосцев, Бласко почувствовал тоску. Правда, близких друзей он себе там не нашёл. Да и не стремился к этому. Хотя пятёрка Салина-Катершванцы-Окделл-Сэ его тогда заинтересовала. Но они сдружились, защищая Ричарда, а Дельгадо не испытывал никакого желания ввязываться в это дело. Надорец ему не нравился. Это был тот редкий случай, когда Бласко очень хотелось кого-то выпороть. А конкретно – юного герцога. Правда, были основания считать, что даже такая мера не поможет вернуть Окделлу мозги на место. Но главное, Бласко в то время своих неприятностей хватало. И всё же то, как торкские бароны, Салина и Сэ защищали Ричарда, не могло оставить его равнодушным. Дельгадо наблюдал за ними, даже не пытаясь примкнуть. Зачем?! Он уже тогда предчувствовал, что ему осталось недолго. К сожалению, в то время Бласко ещё не умел жить и наслаждаться жизнью вопреки тому, что на него свалилось. Понадобилось встретить Арсио, чтобы научиться. Смятение в душе улеглось, оставив привкус горечи в вине жизни Бласко, и даже мудрый не по годам лекарь не смог это убрать.              Анатоль подал сигнал остановиться, и Дельгадо очнулся от невесёлых размышлений. Юный проводник подозвал к голове колонны Бастиана и Берто. Марикьяре подъехали, и мальчишка стал рассказывать, что необходимо сделать:       - Мы сейчас ускоримся. Прикажите людям сохранять строй и держаться вдоль линий света, которые протянутся между нашими светильниками. Ничего не бояться! Держаться вместе! Ясно?       - Да, - кивнули марикьяре и вернулись на своё место в хвосте колонны.              Свет тёк в ночном воздухе, словно ручьи сияющего молока на чёрной земле. «Родником» был светильник Анатоля. Дальше сияние разделялось, подхваченное Дельгадо и Матэном, извиваясь, обтекало колонну до самого её конца – до тех светильников, которые держали теньенты марикьяре. Там оно смыкалось.       - Мы словно в какой-то сияющей лодке, - сказал Берто. – Там нос, здесь корма.       Бастиан согласно кивнул. Его чуткий слух уловил, как изменился звук топота копыт. Словно бы всё это множество лошадей мчится не среди скал, а по песчаному берегу. Стука нет! И нет отголосков! Юный Альмейда даже подумал, что оглох. Но нет! Он прекрасно услышал то, что сказал друг. И он лучше, чем раньше, слышал дыхание лошадей. Он даже слышал, как в их гривах посвистывает ветер, с тихим шипением обтекает, оглаживает мощные тела.       Водемон тоже заинтересовался странными явлениями. Прекрасно держась в седле, он наклонился, вглядываясь под ноги своей лошади. Опекавший его егерь тоже посмотрел вниз.       - Во дела! – изумлённо воскликнул он.       Водемон выпрямился.       - Мы не по дороге скачем, а словно бы над ней, - поделился наблюдениями он. – Как будто между нами и поверхностью есть ещё что-то, прозрачное и… - мальчик задумался, подбирая слово, - упругое. Мы скачем по нему, а оно движется над землёй, - он смутился. – Ну, во всяком случае, ВЫГЛЯДИТ это так.       Салина хмыкнул:       - Это как идти по палубе мчащегося на всех парусах корабля. Понял, Баст?       - Понял, - кивнул юный Альмейда. – Только паруса здесь нет. Точнее – если и есть, то его не видно.       Марикьяре, Водемон и егерь присмотрелись. Нет, ничего похожего на парус.       - Между нами и землёй что-то, облегчающее продвижение вперёд, - подытожил Альмейда. – Как брёвна под кораблём, который спускают на воду.       - Ага, - согласился Берто. – Как думаешь, если спросить Анатоля, он объяснит нам, как это работает.       Себастьян с сомнением покачал головой:       - Он знает, как этим пользоваться, но сомневаюсь, что до конца понимает.       - Ладно, - Берто не унывал. – Сократим дорогу дней на пять, и на том спасибо.              

- -

      Время было таким же призрачным, как и дорога. Людям казалось, что они двигаются не сквозь пространство, а сквозь сон. Один, общий сон. Они не могли разглядеть дорогу под ногами лошадей, не видели гор за сияющими полосами, окружавшими отряд. Не слышали никаких звуков, кроме своих – дыхания людей и лошадей и глухого топота. Мир вокруг словно перестал быть реальным. Реальностью был сон, в котором они сейчас жили и дышали.       Время шло, хотя люди его не ощущали. Лошади понемногу начинали уставать. То одна, то другая тихонько жаловались, но скорее друг другу, чем людям. Дориты – устали или нет, было ли им страшно – молчали.       Эспера сбавила ход, перешла с походной рыси на лёгкую. Потом и вовсе на шаг. Анатоль что-то сделал со своим светильником, ленты сияния исчезли, хотя «фонари» и не погасли совсем.       Некоторое время сводный отряд продвигался вперёд, понемногу осознавая себя и окружающий мир. Всё вокруг снова стало реальным – дорога, камни, деревья. Но – не горы. Гор не было. Они оказались на опушке леса.       Анатоль остановился и развернулся к отряду. Понимая, что предстоит какой-то разговор, Дельгадо и Матэн подъехали ближе. Но тут Бласко решил, что на время переговоров стоит передать виконтессу кому-нибудь. Кроме того, что на совете офицеров девушке не место, хотелось ещё и спине дать отдых. Нэлли так крепко обхватила юношу за пояс, что у него ныла поясница и было трудно сделать вдох. А от дыхания уткнувшейся в спину девчонки он уже взмок. Хавьер был занят, вместе со своими помощниками успокаивая вьючных лошадей.Тогда Дельгадо позвал Фернандо и попросил:       - Дориту забери.       Разжал её руки, а здоровенный денщик легко сдёрнул девушку с лошади командира и пересадил впереди себя. Виконтесса охнула, почти задыхаясь.       - Испугалась, дорита? – мягко усмехнулся Фернандо. – Не бойся. Всё уже хорошо.       - Безусловно, - подтвердил Дельгадо, чувствуя уже ставшее привычным раздражение.       Сусанна, вон, не боится. Во всяком случае, её страх не столь явный. А эта – почти в обмороке. Тяжело дышит, сглатывая подступившие слёзы. Да что с ней такое?! Но это он выяснит позже.       - Всё хорошо? – спросил Анатоль. – Все в порядке?       - Да, - ответил Дельгадо.       Оглянулся, посигналил светильником. От хвоста колонны ему ответили Салина и Альмейда. Судя по тому, что их светильники стали приближаться, теньенты-марикьяре уже ехали к голове колонны.       - Итак, - перешёл к делу Анатоль, когда все командиры собрались. – Светильники можете уже отдать. Они вам не понадобятся: скоро рассвет. Какой-нибудь час – и всё уже будет видно. Дайте лошадям отдохнуть, дождитесь, когда рассветёт. Потом двигайтесь по этой тропе. Она выведет вас на дорогу к Йагоре. До неё от этой опушки пара хорн, ну, может, чуть больше. Пока доберётесь, там как раз проснутся.       - Спасибо, - искренне поблагодарил Альмейда.       - Пожалуйста, - сдержанно ответил этот помесёнок оленя с ёжиком.       - Мы можем что-то сделать для тебя? – спросил Салина.       - Да, - неожиданно сказал Анатоль. – У меня есть настоятельная просьба, - прежде чем озвучить её, мальчишка обвёл тяжёлым взглядом четвёрку офицеров. – Я прошу, - продолжил он тоном требования, - чтобы вы не распространялись обо мне там, куда приедете. Не надо рассказывать кому-то, что вы встретили человека, очень похожего на Савиньяков.       - Я не считаю это правильным, - нахмурился Альмейда, - но готов уважать твоё решение. И всё же – подумай. Возможно, ты не прав в отношении этих людей.       - Возможно, - не стал спорить Анатоль. – Возможно, я даже когда-нибудь приду к ним. Но это будет тогда, когда Я решу.       Теньенты пожали плечами, показывая, что соглашаются.       - Что-нибудь ещё? – спросил Матэн.       - Нет. Только напомню, что вашим лошадям потребуется хороший отдых. Они, без сомнения, выносливы, но такие переходы даются сложно даже им.       - Да, мы все отдохнём в Йагоре, - сказал Дельгадо. – А дальше поедем завтра.       - Значит, пора прощаться, - подытожил юный проводник.       Теньенты собрали светильники и надёжно связали все пять, так как Анатоль сказал, что для возвращения в Гальтару они ему не нужны. Потом эту связку закрепили на спине Эсперы. Мальчик вежливо поклонился теньентам, те так же склонили головы, прощаясь с проводником. И серебряная кобыла неспешно двинулась обратно по тропе, а отряд направился туда, куда указал мальчик.              

- -

      Фернандо всё больше тревожило состояние Нэллиты. Девушка по-прежнему мелко дрожала и тяжело дышала. Она крепко вцепилась в камзол кэналлийца и временами тяжело сглатывала, как будто её что-то душило.       - Дорита, - как можно мягче позвал её Фернандо.       Ему не давали покоя слова юного Альмейды. Тот вопрос, который марикьяре задал на дворе бывшего «весёлого дома». «За что вы так не любите Нэллиту?» Да любят они её! Вот и сейчас…. Фернандо было не всё равно, что творится с этой рыжей птицей.       - Дорита, ты всё ещё боишься?       Виконтесса не ответила, только как-то странно моргнула и в очередной раз сглотнула. Рядом оказался Фариани, который тоже заметил, что с Лионеллой что-то не так. Точнее, сначала на это обратила внимание Сусанна. Девушка помахала своей подружке, но виконтесса словно бы и не увидела этот жест. Странно. Если бы Сусанна меньше знала Лионеллу, она бы подумала, что та задрала нос. Но нет, виконтесса Манро не была спесивой. Тем более теперь-то чего? Сусанна уже законная супруга Луитджи. Но новоявленная виконтесса Фариани и мгновения не думала о Нэллите плохо. Она догадалась, что рыжей подружке нездоровится, и сказала об этом мужу. Тот сразу же направился к Фернандо и Лионелле.       - Что случилось?       - Да не пойму, - ответил кэналлиец.       - Может, ей пить дать, - предложила распереживавшаяся Сусанна.       - Да, конечно, - подосадовал на свою недогадливость Фернандо.       Они остановились. Всадники объезжали их, как река обтекает валун.       - Пей, Нэллита, - кэналлиец предложил девушке флягу с водой.       У Лионеллы плохо слушались руки. Она промахнулась мимо фляги, а когда Фернандо решил сам напоить её, едва не захлебнулась.       - Что ж тебя так испугало, дорита?! – недоумевал кэналлиец. – Никак не отойдёт! Змеи не побоялась. В Гальтаре гуляла. А тут…. Смотри, вон уже солнышко поднимается….       - Солнышко?! – тихо охнула-задохнулась виконтесса.       Она широко распахнула глаза, поводя головой туда и сюда. Фернандо и чета Фариани в ужасе замерли. Луитджи помахал рукой перед лицом виконтессы, проверяя…. Нет, им не почудилось.       - О, Четверо! – Сусанна прикрыла пальчиками губы, словно стараясь удержать рвущиеся слова. – Как же это?! Когда же?! Почему?!!       Лионелла испуганно прижала ладони к глазам и тоненько всхлипнула.       НЕ НАДО ЕЙ БЫЛО СМОТРЕТЬ НА СИЯНИЕ ДИВНЫХ СВЕТИЛЬНИКОВ! Но она не удержалась, очарованная этим чудом. Мужчины знали, что это опасно. На войне они видели вспышки и взрывы. Они прикрыли глаза, кто как мог – шляпами, капюшонами плащей. Даже о лошадях позаботились: их глаза защищали шоры. О Сусанне побеспокоился Фариани. Но Лионелле никто ничего не сказал. И она смотрела. А потом вдруг всё покрыла тьма.              В это время Альмейда, оглянувшись, чтобы проверить, всё ли в порядке у солдат, понял, что в порядке не всё. Привстав в стременах, юноша присмотрелся. Салина, Матэн и Дельгадо тоже повернулись, чтобы выяснить, что привлекло его внимание.       - С Нэллитой что-то случилось, - сказал Бастиан и уже тронул коня, собираясь ехать разбираться, но его остановил Бласко.       - Дорита – МОЯ забота, - прорычал кэналлиец.       - Так заботься, - парировал марикьяре.       Их взгляды столкнулись, как клинки.       - Эй! – жёстко осадил своих друзей Салина. – А ну, остыли. Оба. – Он вклинился между ними и заявил: - Я поеду….       - Нет, - почти гавкнул Дельгадо. – Дорита – моя забота.       И, чтобы поставить точку в споре, пришпорил лошадь.              - Командир, - Фернандо обрадовался, что к ним подъехал Дельгадо.       - Что стряслось? – потребовал объяснения тот.       Жёстче, чем хотелось. Всхлипывающаядевушка уткнулась в грудь денщика, словно стараясь спрятаться. От него – от Бласко. Как всегда.       - У дориты с глазами что-то, - ответил Фернандо.       - Что? – Бласко с недоумением посмотрел на Фариани.       - Я не успел выяснить, командир, - Луисито смотрел виновато. – Но, похоже… она… не видит.       Юноша говорил и сам себе не верил. Точнее – ему не хотелось верить в такое.       - Должно быть она…       - …смотрела на светильники! – понял «однокорытника» Бласко.       И застонал.       - Этого ещё не хватало! – взорвался он. – Ну, почему?! Почему с тобой всё время что-то случается?!!       У виконтессы началась истерика.       - Не смей на меня кричать!!! – заорала она и стала вырываться.       Фернандо едва не упустил дрыгающуюся девчонку. Дельгадо выхватил её у него из рук, с силой прижал к себе. Лионелла брыкалась и извивалась, как змея в тисках.       - Ненавижу тебя! – кричала она сквозь слёзы. – Ненавижу!       - Это не новость, - ответил Бласко, зло усмехнувшись. – Я скорее удивлюсь, если услышу от тебя «люблю».       - Не дождёшься! Никогда! Тебя невозможно любить! – захлёбываясь слезами, продолжала кричать виконтесса. – Ты злой, злой, злой…!       - Ты права. Но пока я отвечаю за тебя, тебе придётся мне подчиняться, - Дельгадо продолжал жёстко удерживать девушку, зная, что очень скоро она устанет.       И ему было плевать, что к ним уже примчались Салина, Альмейда и Матэн. Последнему Бласко даже был рад.       - Сейчас она закончит истерить, и ты посмотришь её глаза, - сказал он Арсену.       Отряд остановился. Все пытались понять, что происходит. Уже скоро девушка стала задыхаться, устав от борьбы, но сдалась не сразу.       - Нэлли, дай мне осмотреть твои глаза, - потребовал лекарь.       Она не хотела поворачиваться, но Бласко заставил, ухватив за волосы на затылке. Бастиан на это тихо зарычал, и Салина вцепился ему в руку, чтобы успокоить. Арсен придержал ладонями голову девушки.       - Внешних повреждений никаких. Но на свет, похоже, глаза совсем не реагируют. Ты видишь, где сейчас солнце?       - Нет, - едва слышно ответила виконтесса и снова заплакала.       - Да подожди ты рыдать, - неуклюже попытался успокоить её Матэн. – Ты, наверное, на свет смотрела?       Лионелле уже надоело отвечать на этот вопрос. Она молча простонала сквозь стиснутые зубы.       - Тебе сейчас больно?– продолжал расспрашивать лекарь.       - Печёт… - пожаловалась девушка. – И голова болит….       - Отец лечил такое, - подал голос Себастьян. – У меняс собой есть необходимое лекарство.       Он подозвал к себе моряка с вьючной лошадью, которая среди прочего везла и лекарский ларчик. Уже перебирая баночки, пузырёчки и пакетики, юноша продолжил:       - Отец, когда я собирался, настоял, чтобы я взял это средство. Я не понимал, зачем. Вроде бы никаких взрывов не предвиделось. А он напомнил, что подобная слепота может случиться и из-за яркого солнца – если долго на него смотреть.А ещё – из-за снега. Оказывается, бывает и снежная слепота. Я и забыл. У нас-то снега не бывает. Но пузырёк взял. Мы же на север едем. Мало ли что.       Слушая Бастиана, виконтесса притихла, успокоилась немного. По звуку догадалась, что он наливает что-то в кружку. «Так, добавим несколько капель…»Потом он, наверное, смочил в этом растворе какую-то ткань, чуть-чуть отжал….       - Бласко, друг, голову дорите запрокинь немного, - попросил Альмейда.       На этот раз Лионелла не сопротивлялась, хотя откидываться назад, ничего не видя, оказалось страшновато.       - Снимай перчатки и бери чистый платок, - продолжал распоряжаться Бастиан. - Я капаю дорите в глаза, а ты прижимаешь внутренний уголок. Иначе жидкость вся в нос пойдёт.       Процедура оказалась не то, чтобы болезненной, но неприятной. Виконтесса айкнула и зажмурилась.       - Нэлль, потерпи! – попросил Бастиан. – Так надо. Открой глаза.       Она старалась. Ей ещё немного промыли глаза, потомвлажную ткань положили на веки и привязали платком, чтоб не свалилась.       - Ну, что? – спросил Бастиан. – Легче? Хоть немного?       - Угу… - и девушка снова тихонечко всхлипнула.       - Не надо плакать, Нэллита. А то лекарство всё слезами смоет, - полушутя попросил Альмейда.       - Я испугалась очень, - призналась девушка.       - Ещё бы! А почему сразу не сказала?       - Но мы тогда ехали…. И я надеялась, что, когда приедем, зрение вернётся….       - А оно не вернулось. Сколько же ты так мучилась? – спросил Арсен.       - Не знаю….       Дельгадо знал. Он теперь только понял, почему Нэлли так вцепилась в него на той призрачной дороге. Почти в самом начале этого отрезкапути.       - Ну, а когда приехали – чего молчала?       Виконтесса засопела, упрямо наклонив голову. Она всегда так делала, готовясь защищаться от Бласко.       - Потому что он меня всё время ругает. За всё!       - Эй! – возмутился Дельгадо. – А ничего, что я, вообще-то, здесь?       - Я тебя не вижу, значит, тебя нет, - огрызнулась девушка.       Она и не предполагала, что сделала юноше очень больно. Собственно, он и сам не ожидал, что его так сильно зацепит эта сказанная в запале фраза.       Салина возвёл очи к небесам, потому не заметил, как его «однокорытник» вздрогнул из-за слов Нэллиты. Арсен уловил мгновенное замешательство друга, но не нашёлся, что сказать. Больше всего ему в тот момент хотелось шлёпнуть девчонку пониже спины. Даже притом, что она была права.       - Не говори так, Нэллита, - мягко попросил Альмейда. – Бласко беспокоится о тебе. Иногда мы ругаем тех, кого любим, если сильно за них испугаемся.       - Иногда, - подчеркнула виконтесса. – А он – всё время!       - Так с тобой всё время что-то случается! – рассмеялся взявший себя в руки Дельгадо.       - Ничего, тебе не долго осталось меня терпеть.       - Да?! А я думал, что это тебе недолго осталось терпеть меня.       - Взаимно.       Салина схватился за голову:       - Вы как сварливая супружеская пара! Дня прожить не можете, чтобы друг друга не укусить. Надо было попросить дора Сильвестро, чтобы он и вас обвенчал!       - Ну, уж нет! – под хохот друзей возмутился Дельгадо. – Я ещё не готов застрелиться.       - Это я ещё не готова – бежать от тебя в Закат.       - Ну, точно! – согласился с Альберто Матэн, тоже подкатывая глаза. – Может, поедем уже?! Потерпите до Йагоры. Там мы найдём вам браслеты, священника какого-нибудь и свадебку сыграем.       - НИ. ЗА. ЧТО! – дружно ответили «жених и невеста».       - Какое единодушие!!! – «умилился» Арсен. – Я сейчас заплачу.              

Тот же день и вечер

      

Йагора, графство Салиган, Талиг

      

- -

      День прошёл в суете. Весь отряд в замок тащить не стали, расквартировали в ближайшей деревне. В Йагоре остановились только старшие офицеры и девушки. Естественно – и Луисито, как супруг одной из дам. Ещё взяли пару грумов, так как норовистые мориски не каждого человека согласились бы к себе подпустить.       Потом был сытный обед вместе с хозяевами замка. Девушки на нём не присутствовали: виконтесса Манро всё ещё была нездорова, а виконтесса Фариани не могла оставить её одну. Сусанну это более чем устраивало. Она понятия не имела, что отвечать, если её спросят, кем она была в девичестве. Но вообще-то переживала она зря. Луисито прекрасно справился с задачей, рассказав о своей супруге так, что она выглядела едва ли не героиней. К этому присоединился Арсен, попросив – как врач – не расспрашивать дору Сусанну о её семье, так как это разбередит глубокую душевную рану виконтессы, что может привести к недомоганию телесному. А так как есть вероятность, что госпожа понесла…. Поддакивавший с умным видом Салина тогда подумал, что понесло как раз Арсена. Но, строго говоря, ни Луитджи, ни его наставник не солгали ни единым словом.       После обеда юные офицеры получили, наконец, возможность, заняться собой. Отмокнув в горячей воде и переодевшись, они снова встретились с хозяевами – теперь за ужином, посвящённым не столько еде, сколько беседе.       Для начала Арсен, вспомнив шутку о Нэллите и Бласко, как бы между прочим, поинтересовался, есть ли в замке священник. Он не успел объяснить, зачем тот ему понадобился, когда заметил, что хозяева смущены этим вопросом. Заинтригованные гости дружно посмотрели на них.       - Понимаете ли, он был… - наконец ответили хозяева. – Но около двух месяцев назад его не стало.       Выяснилось, что ближе к середине месяца Осенних Ветров отец Леандр вдруг стал вести себя странно. Он постоянно оглядывался, потому что ему казалось, что кто-то охотится на него или преследует. Дальше – хуже. Он стал бояться кошек и собак, а они рычали на него, хотя с другими вели себя дружелюбно. Правда, не со всеми. Кое-кто из челяди покинул замок, даже не объяснив причин. Хозяева этих людей не удерживали. С их уходом стало только лучше, спокойнее. Меньше склок. Но того, что произошло с замковым священником, никто не ожидал. Его странное состояние перешло в следующую фазу, которую иначе как безумием и не назовёшь. К счастью, отец Леандр не бросался на людей. Его почему-то больше раздражали книги. Пробравшись в библиотеку, безумец стал рвать и жевать всё, что попадалось под руку. Даже Книгу Ожидания не пожалел. Когда же его попытались утихомирить, отец Леандр вырвался и метнулся к окну, нечеловечески визжа. Разбил окно и бросился вниз. А высота там не маленькая. Несчастный разбился о камни, а потом его тело ещё и скатилось в заполненный водой ров. Река унесла его. Тело нашли неделю спустя и похоронили. За это время ещё несколько человек сбежали из замка. И снова это послужило только на добро. Те, кто остался, живут спокойно, не причиняя друг другу зла. Больше не было ссор, криков, потасовок….       Знавшие о признаках «чумы», юные офицеры понимающе покивали на этот рассказ. Арсен, в этом замке не скрывавший своего родства с герцогом Фиеско, объяснил хозяевам, что и почему происходило в мире. Йагора оказалась в стороне от основных событий, так что её жители много о чём даже не подозревали.       Разговор перешёл на темы глобальные. Рассказывать гостям пришлось долго и основательно. Но кое-что они пропустили. Намеренно. Повествуя о путешествии через Гальтару, юные офицеры благоразумно умолчали, что помогавший им Привратник – бывший кардинал Сильвестр. Так же ни один из них ни словом не обмолвился, как именно отряд вышел к Йагоре. «Нас вывел короткой дорогой специально обученный проводник». Вот так. И снова ни единого слова лжи. Потом гости предложили хозяевам, если те захотят, отвезти их письма – в Сагранну и Ноймаринен. Предложение приняли и отправились писать. Гости же с удовольствием завалились бы спать, но прибыли посыльные от младших офицеров, остававшихся с солдатами.       Оказалось, что возникла проблема: после путешествия по горам почти всех лошадей надо было перековать. Кузнецов уже нашли, но даже если они возьмутся прямо сейчас, до завтра всё равно не успеют. Работы очень много.       - Значит, придётся задержаться здесь на ещё один день, - решил Дельгадо, и остальные его поддержали.       Бласко отправил друзей отдыхать, а сам задержался, чтобы обсудить предстоящую работу с солдатами и представителем кузнецов. Договорились, что те будут работать без спешки. Ехать кэналлийско-марикьярскому отряду ещё далеко, так что подковы нужны хорошие. Поставив точку в этом деле, Дельгадо отправился искать свою комнату. Ему помог мальчик-слуга, указавший нужную дверь.              Как же он устал! Безумный день оказался чудовищно долгим. Собственно, он начался ещё вчера. Потом была бессонная ночь сверхъестественного перехода через горы. За ней – хлопотный день. Бласко вымотался, чувствуя себя, как после затяжного боя. Сейчас бы упасть на мягкую постель и спать, спать, спать….       Постель на самом деле оказалась, что надо. Широкая, мягкая даже на взгляд. Он не спал в такой уже года полтора, если не больше.       Расстегнув колет, юноша сел на край. Мягко. И так приятно пахнет. Сняв сапоги, а потом и колет, Бласко со стоном мучительного удовольствия опрокинулся поперёк кровати. Она издала подозрительный звук, похожий на мяуканье. Он что, придавил заснувшую кошку?!! Под головой ощущалась какая-то выпуклость, и она зашевелилась под одеялом, дёрнулась, пытаясь отползти. Снова мявкнула. Точно кошка! Дельгадо подскочил и сел на кровати.       - Киса, киса, - ласково позвал он, стараясь осторожно нащупать животное, успокоить и помочь тому выпутаться из-под одеяла….              После ужина Лионелла снова заснула, и Сусанна ушла, оставив подругу одну. Ей очень хотелось хоть немного побыть с Луитджи. Но она собиралась вернуться к Нэлли часа через четыре, не позже. Комнаты рядом. Метнуться из одной двери в другую – дело не долгое. Сон виконтессы Манро был крепок, вряд ли она проснётся раньше. А даже если так, то стоит крикнуть – и Сусанна с Луитджи её услышат.       Лионелла спала сном младенца. Да и могло ли быть иначе в такой чудесной кровати?! А ведь раньше – в родительском доме или в королевском дворце – виконтесса воспринимала уют и даже роскошь как должное. Только после стольких приключений и тягот пути она смогла оценить по достоинству тонкий лён постельного белья, взбитую перину, мягкую подушку и теплое одеяло. Чувствуя себя словно лежащей на облаках, Лионелла погрузилась в безмятежный сон….       Её разбудил стук двери. Девушка решила, что это пришла Сусанна. Но когда человек присел на край кровати…. Нет, это кто угодно, но не супруга Фариани. Та была маленькой и лёгкой. Неизвестный уж точно весил больше. И, судя по вздоху, это был… мужчина.       Не имея возможности посмотреть, Лионелла затаила дыхание, готовясь звать на помощь. И тут человек повалился поперёк кровати, головой попав как раз на бедро девушки. Виконтесса вскрикнула. Дёрнулась, пытаясь отстраниться. Человек подскочил. Усевшись на постели, коснулся ладонью бедра Лионеллы, что-то бормоча.       - Бласко?!       Виконтесса задохнулась от ужаса и возмущения, только потому и не заверещала на весь замок.       Кэналлиец шарахнулся вбок.       - Нэлли?!!       - Что ты тут делаешь?!! – этот вопрос одновременно вырвался у них обоих.       - Это моя комната! – снова возмутилась виконтесса.       - А мне сказали, что моя, - огрызнулся Бласко. – Ну, если этот мальчишка решил так пошутить, то утром ему будет не до смеха. Поймаю и выпорю.       - Какой мальчишка?       - Да неважно, - отмахнулся Дельгадо и застонал. – И что теперь делать?       Этот вопрос он задал себе, а не испуганной и сердитой девушке. Бласко так устал! Он хотел спать, но ему предстояло сначала найти свою комнату. Вариант «остаться здесь» не мог рассматриваться всерьёз. Кэналлиец прислушался к звукам за стенкой:       - Так, там у нас, похоже, чета Фариани. А где Арсио ты, конечно, не знаешь… - полувопросительно сказал он.       - Где-то рядом, - полуогрызнулась девушка, уже почти успокоившись. – Как и остальные. Я слышала, как они заходили в соседние комнаты. В те, что напротив.       Дельгадо удивлённо посмотрел на неё. Словно почувствовав его взгляд, виконтесса насупилась. Учитывая повязку на глазах, это выглядело умильно.       - Я не вижу, но слышу прекрасно.       Бласко хмыкнул.       - К слову, как ты себя чувствуешь? Голова уже не болит?       - Не болит, - Лионелла так привыкла защищаться, что и сейчас снова почти огрызнулась.       - Это хорошо, - кивнул Дельгадо. – Ладно, мне, наверное, пора….       Он сдвинулся к краю кровати, собираясь с неё слезть, но девушка остановила его.       - Постой!       Удивлённый, Бласко остановился. Лионелла нервно комкала край одеяла.       - Мне страшно оставаться одной, - едва слышно призналась она, опуская голову.       В первую минуту кэналлиец не знал, что и думать. Это не кокетство. Похоже, Лионелле действительно страшно. Причём настолько, что она готова просить о помощи ЕГО. И что теперь делать? Как ему поступить? Остаться, рискуя репутацией виконтессы? Им ведь могут приписать любовные отношения. Если ещё не приписали. Возможно, тот мальчишка был уверен, что правильно указал комнату. Да, вероятно, так оно и было. Бласко сейчас вдруг понял, как будет правильно поступить утром. Нет, он не станет пороть мальчишку. Он спокойно скажет, что произошла ошибка. И ему, Бласко, пришлось полночи искать себе комнату, так что он не выспался. Но он же не мог остаться с девушкой, которая ему даже не невеста. Да, так он и поступит. Но сейчас-то ему что делать?!       - Я позову Сусанну.       - Нет, - Лионелла едва не вскрикнула. – Пожалуйста, не сейчас. Ты же слышишь…. Дай им побыть вдвоём.       Дельгадо снова удивился, чувствуя, что всё до последнего слова – искренне. Нэлли на самом деле не хочет мешать влюблённым.       - Как же быть? – спросил юноша. – Если я останусь, это может вызвать пересуды. Не думаю, что тебе этого хочется.       - Не хочется, - согласилась виконтесса и горько усмехнулась: - Только они всё равно будут, - отмахнулась. – Но я не об этом хотела….       - А о чём? – спросил Дельгадо, потому что она замолчала.       - Я… - девушка начала, но снова умолкла; вздохнула, собираясь с духом. – Бласко, скажи мне правду…. Пожалуйста! Я должна знать.       - Я слушаю тебя.       - Обещай, что скажешь правду.       - Даю слово.       - Я буду видеть?       Голос виконтессы сел от волнения. Кэналлиец молчал.       - Значит, нет?       Дельгадо встрепенулся:       - Я не знаю. Правда, Нэлли, Я НЕ ЗНАЮ. И Арсио не знает. Но наш друг Себастьян, кажется, настроен более оптимистично.       - Я боюсь, - снова призналась девушка. – Что, если это уже навсегда?       Эти слова царапнули Бласко по самому сердцу. Он знал, что такое «навсегда». Но принять, что положение Нэллиты тоже безнадёжно…. Нет. НЕТ.       - А что ты чувствуешь сейчас? – спросил Дельгадо. – Глаза всё ещё болят?       - Нет.       Юноша задумался, взвешивая за и против.       - Тогда, может быть, мы сейчас, - медленно заговорил он, - попробуем снять повязку?       Лионелла взволнованно подняла голову.       - А что? – продолжал Дельгадо. – Ночь тёмная. Луна едва светит и она сейчас где-то за замком, с другой стороны. Свечи не горят. Если что-то пойдёт не так, мы сразу вернём повязку на место.       - Она уже высохла, - сказала виконтесса, щупая ткань. – Её надо снова смочить в лекарстве. Так Бастиан сказал.       - Ну, вот. Я смочу повязку, а ты попробуешь открыть глаза.       Лионелла кивнула.       Не зажигая свечи, Бласко нашёл на столике для умывания накрытую мисочкой кружку. Судя по запаху, это было то самое лекарство, которое приготовил на ночь юный Альмейда. Сняв с девушки повязку, кэналлиец окунул в лекарство два кусочка мягкой ткани, что лежали на её глазах. Пока он это проделывал, виконтесса решилась….       Оглянувшись, Бласко заметил, что девушка сидит с открытыми глазами.       - Нэлли? – позвал он.       Она прижала ладони к лицу и всхлипнула. У Дельгадо дрогнуло сердце. Неужели…?!       - Я вижу… - выдохнула девушка.       У кэналлийца вырвался вздох облегчения.       - Лэйе! А плачешь чего?!       - Я радуюсь, - и виконтесса засмеялась сквозь слёзы.       Дельгадо тоже усмехнулся. Вот и пойми эту девчонку!       - Что ж, значит, я могу спокойно оставить тебя одну, - подытожил он.       - Да, - улыбаясь, согласилась виконтесса. – Но я думаю, Сусанна скоро вернётся. Эх, сказать бы ей, что уже нет такой необходимости….       - Ну, я к ним заглядывать не буду. Сама скажешь, когда она придёт.       - Скажу, - Лионелла улыбалась.       Юноша помог ей снова приложить лекарство к глазам.Потом обулся, подхватил колет.       - Ладно, я пошёл, - сказал он. – Спокойной ночи, дорита.       - Спокойной ночи, Бласко, - ответила девушка на кэналлийском, а потом спохватилась. – Постой!       Дельгадо остановился. Он и так был приятно удивлён как тем, что они очень мило пообщались, так и тем, что Нэлли ответила на его языке. Ну, что, что ещё вдруг случилось?!       - Я попросить хотела… - виконтесса немного замялась. – Пожалуйста, не называйте Сусанну Ченой. Ей это не идёт.       - А как? – спросил озадаченный кэналлиец.       - Сана.       - Ладно, - юноша пожал плечами. – Мне как-то всё равно. А ты уверена, что такой вариант ей понравится?       - Да. Я спрашивала.       - Ладно, - он снова пожал плечами. – Это всё? А то я, если честно, спать хочу до фульгатов в глазах.       - Да. Спасибо, Бласко.       Юноша хмыкнул. Может, это всё ему снится? Когда такое было, чтобы их беседа не закончилась ссорой?!       - Не за что, Нэллита, - ответил он, даже не сразу осознав, как именно назвал виконтессу.       «Ну, и ладно», - мысленно отмахнулся Бласко, когда понял.       - Сладких снов, - пожелал он и вышел.              «Ну, здорово! А дальше-то куда?!»       Перед ним был коридор, едва подсвеченный парой канделябров в одном его конце и в другом. Значит, марикьяре и Матэн где-то в комнатах напротив? Интересно, кто из них где? Придётся идти наугад. Лучше, конечно, было бы попасть к Арсио. Ну, или к Берто. А вот как воспримет неожиданный визит Себастьян – вопрос. Особенно, если окажется, что адмиральский сын не один. Очень уж в его сторону кое-кто из здешних девушек недвусмысленно вздыхал. Бастиан, правда, не из тех парней, кто, едва приехав, сразу начинает себе развлечение постельное искать. Только некоторые девицы в этом деле берут всё в свои цепкие ручки. Собственно, Салина и Матэн тоже могли оказаться не одни….       Бласко выбрал среднюю дверь. И повезло ему тоже «средне». Оказалось, что это комната Салины. Тот мгновенно поднялся, не то услышав шаги, не то почувствовав кого-то в комнате.       - Бласко?! – мягко выражаясь, удивился он. – Случилось что-то?       - Да как сказать, - ответил Дельгадо, мысленно радуясь, что «однокорытник» один. - Я остался без комнаты. А так ничего, всё в порядке.       - Как это – без комнаты?! – Берто спросонок никак не мог сообразить.       - Ну, похоже, меня всё-таки женили на Лионелле.       Салина умный парень, он всё поймёт и лишнего болтать не станет.       - О! – вырвалось у марикьяре. – Они что, решили, что у нас ДВЕ супружеские пары?!       - Похоже. Берто, я спать хочу. Ноги уже не держат. Ты не знаешь, в какой комнате Арсио?       - Знаю, - Салина кивнул, и растрепавшиеся волосы упали ему на лицо. – Там, - он указал пальцем направление, - в следующей комнате. А Баст – с другой стороны.       - Спасибо. К слову, лекарство твоего друга подействовало.       - Да?! – сонно обрадовался Берто. – Здорово! Я скажу ему.       - Скажи, - Дельгадо тихо рассмеялся. – Всё, можешь дальше спать. Я пошёл.       Он повернулся к двери, но «однокорытник» окликнул его:       - Бласко, - а когда Дельгадо оглянулся, сказал: - Я всё же надеюсь, что Баст и ТВОЙ друг тоже.       Кэналлиец помолчал, взвешивая свои чувства к юному Альмейде.       - Да, - согласился он. – Надеюсь, он думает так же.              

* * * * *

      Утро Дельгадо началось… странно. Было невероятно тихо. Ни тебе беготни, ни визга. Юноша даже подумал, а не умер ли он во сне. Может, он в этих – Рассветных Садах? Нет, не вяжется. Он же в кровати, в комнате. Где лёг, там и проснулся. Но почему же так тихо?!!       Арсена не было – ни в постели, ни в комнате вообще. Интересно, а который час? Судя по освещению, ещё рано. А, нет! Оглянувшись в сторону окна, Бласко увидел, что оно закрыто портьерами. Но в тоненькую щель между ними пробивался яркий луч солнца. Так, кажется, пора вставать. И даже хуже – ДАВНО пора.       Чувствуя себя отдохнувшим, Дельгадо поднялся. Раздёрнул портьеры, понял, что проспал знатно. Обрадовался, увидев чайник, греющийся у камина. Кто-то подвесил его так, чтобы вода оставалась горячей, но не выкипала слишком быстро. Вообще-то, юный командир привык умываться холодной водой, но сегодня хотелось побаловать себя забытой роскошьюуюта. Почему бы и нет, если есть такая возможность? Кто знает, когда она будет снова?       Добавив кипятка в кувшин для умывания, юноша привёл себя в порядок и стал одеваться. В это время явился уже знакомый ему мальчишка – притащил лёгкий завтрак. Замерев под взглядом чёрных глаз, мальчик потупился:       - Ой, вы уже проснулись….       Дельгадо угукнул, силясь сдержать смех. Сейчас он нисколечко не сердился.       - А я…. А я вам завтрак принёс….       - Вижу.       - А я… - продолжал запинаться мальчик. – А я ещё извиниться хотел….       Так, похоже, Арсио начесал таки парнишку против шерсти.       - А я, правда, не знал…. А я думал, что эрэа…. Эрэа….       - Лионелла, - подсказал кэналлиец.       - Ага. Ну, что она ваша жена….       Дельгадо сдавленно всхрюкнул:       - Леворукий миловал.       - А? – не понял юмора мальчишка.       - Ничего. Всё в порядке. На счастье, мне удалось найти свободную кровать.       - Ага… - мальчик ещё не знал, обошлось или нет. – Да, хорошо, что вы выспались.       Бласко не выдержал и рассмеялся.       - Да, и хорошо, что эрэа вовремя меня узнала и не слишком сильно испугалась вторжения. Но в следующий раз, молодой человек, постарайтесь не совершать подобных ошибок.       - Неее! – заверил мальчик, делая большущие глаза.       Когда слуга вышел, Дельгадо решил сначала перекусить, а потом уже доодеваться. Он быстро позавтракал, натянул на плечи колет, и тут в его дверь кто-то постучал.       Странный стук. За дверью не мужчина, это точно. И, кажется, гостья сомневается, захотят ли её принять. Раньше вариант был только один – Лионелла. Сейчас – ещё и Сусанна. Которая из них?       - Бласко, к тебе можно?       Всё-таки первая! Но как она дошла?! Рискнула снять повязку днём?!       - Да, - отозвался Дельгадо.       Виконтесса Манро вошла в комнату. Сама. И без повязки на глазах. Заметила ошеломление и радость на лице кэналлийца и смущённо потупилась. Правда, не удержала чуточку лукавую улыбку.       - Я рад, что ты в порядке, - не стал скрывать Дельгадо.       - А я как рада! – коротко рассмеялась девушка.       Ей снова завили волосы. И нарядили в платье. Похоже, хозяйка поделилась из своих запасов. Ей-то эта одежда уже маловата, а вот гостье – в самый раз. И не важно, что наряду уже лет десять. Самая последняя мода была немножко другой. У Бласко хватало сестёр и племянниц, чтобы быть в курсе. Хотя, какая там мода – после мировых катаклизмов!       - Тебе красиво в этом платье, - не покривил душой кэналлиец.       А про себя отметил, что Нэллите, похоже, красиво в любом, кроме розового. Ну, и ещё жёлтое вряд ли бы подошло.       Девушка зарделась, хихикнула:       - Да, только сапоги смотрятся немного странно.       Она приподняла край юбки. Бласко хмыкнул: действительно странно – кавалерийские сапожки под платье. Но как-то даже… оригинально.       - Выглядит интересно, - оценил Дельгадо.       - В любом случае, другой обуви у меня нет, - пожала плечами девушка.       Если она и огорчилась, то не до слёз.       - Это надо исправить, - сказал кэналлиец.       Виконтесса замялась:       - Здесь неподалёку ярмарка….       - Здорово.       - Луис Альберто и Себастьян хотят туда прогуляться. И меня пригласили…. Можно?       Она снова напряглась – как раньше, когда ждала его решения. Бласко стало грустно. Только что он видел перед собой совсем другую девушку – смеющуюся, смущённую, но не испуганную. И в один миг…. Досадно! Эту ситуацию нужно было как-то разрешить.       - А со мной… - Дельгадо медленно застёгивал пуговицы колета, - ты не хотела бы погулять?       Лионелла в замешательстве посмотрела на него. О чём это он?! Почему?! Сердится? Вроде, нет.       - Так как, дорита?       Бласко закончил застёгивать колет. Глядя на девушку, заставил себя улыбнуться.       - Ты позволишь мне сопровождать тебя на этой прогулке?       Лионелла хлопала ресницами, не в силах поверить, что он это серьёзно. И Дельгадо понял её растерянность. Быстро прицепив перевязь со шпагой и кинжалом, и прихватив пару пистолетов, он набросил плащ. Потом шагнул к девушке и предложил ей взять его под руку.       

Ночь с 8го на 9ое месяца Осенних Молний

      

Вечер 9го ОВ, Тронко

      

- -

      Что?!       Опять?!!       Почему он снова стоит, вцепившись в решётку, видя сквозь прутья Нэллиту, прикованную к столбам на арене?!       Где-то по другую сторону песчаного круга – лязг. Это одно из чудищ в нетерпении тряхнуло решётку, требуя пустить его к жертве. И снова лязг – на этот раз не от толчка голодного хищника. Решётку начинают поднимать. Но не торопятся, добиваясь, чтобы зверь пришёл в неистовство. И чудовище не одно. Сколько же их?! И каждый в нетерпении уже бросается на преграду, отделяющую от беспомощной жертвы. От её молодой, вкусной плоти….       - Нет!       Бласко с яростью тряхнул свою решётку.       - Каррьяра! Пустите меня!!!       На этот раз – никаких останавливающих голосов. Решётка поползла вверх….       Он выбежал на арену, споткнулся и кубарем покатился по песку. Остановился почти у самых ног Лионеллы. Встряхнулся, фыркнул и понял…. ОН ТОЖЕ ЗВЕРЬ! Бласко смотрел на то, что должно было быть руками, но видел лапы. Кем же он стал?! Псом?! Нет, это не собачьи лапы. Он – кэналлийский горный волк.       Рык какого-то хищника помог избавиться от ошеломления. Что ж, если здесь он может находиться только в таком облике, значит, таким он и будет сражаться. Нет клинков? Есть клыки. И юноша оскалился, занимая позицию перед прикованной девушкой.       Мелькнула мысль: а узнаёт ли его Нэллита? Или он в её глазах лишь один из голодных зверей? Не важно! С этим можно разобраться потом, после…. Если они уцелеют.       Перед Бласко кружило существо, отдалённо напоминающее шакала или…лиса?! Оно скалило зубы, угрожающе рыча. А где-то на границе поля зрения маячило нечто, схожее с громадным котом. Были и ещё, но их юноша только слышал. И не мог позволить себе оглянуться. Стоило на миг дёрнуть головой, пытаясь посмотреть через плечо, как лис бросился в атаку. Бласко едва успел увернуться от щёлкнувших рядом с шеей челюстей. Попытался ухватить лиса за загривок, но получилось не очень удачно.       Два зверя покатились по песку, раздирая друг другу шкуру. Брызнула кровь. Зрители восторженно кричали, бросая на арену лепестки и монеты. Бласко понял, что им, в общем-то, безразлично, кто победит. Главное – зрелище.       Краем глаза Бласко заметил бросившегося к девушке кота. Или барса. Пёс его разберёт, что оно такое! Вырвавшись из хватки лиса, кэналлийский волк успел мощным толчком отшвырнуть барса, опрокинув его на бок. Но кошка есть кошка, и тяжёлая когтистая лапа чувствительно врезала Бласко по морде, отправив его в кувырок. А в следующее мгновение барс уже был на всех четырёх. Бросок вперёд…. Дельгадо едва отскочил. Увидел лиса перед Нэллитой и метнулся к ним, не дав зверю вцепиться в девушку. Израненные шея и морда болели, с них капала кровь, но Бласко вновь занял оборону у ног Нэллиты. Положение было отчаянным. Он не мог сражаться против двоих. Он и жив-то до сих пор лишь потому, что лис и барс не желают действовать сообща. Ведь если один бросится на него, другому достанется девушка. Вот только жертву каждый хочет себе и только себе. Так что тут уж у кого терпения окажется больше. Но если они сообразят сначала совместно прикончить Бласко, а потом разобраться между собой….       Лис и барс атаковали волка едва ли не одновременно. Нет, они по-прежнему не были союзниками. Так что барс попытался заехать лапой не только волку, но и лису тоже, а лис клацнул зубами в попытке укусить и ненавистную кошку. В эту драку троих вмешался четвёртый. Нечто с копытами и здоровенными рогами. Это существо тоже, как оказалось, было только на своей стороне, при своих интересах. Здесь никто никому не был ни другом, ни союзником. Четверо сражались – каждый против всех.       Бласко не знал, сколько сможет так продержаться. Он слышал, как поднималась решётка. Значит, в это безумие добавится кто-то ещё – с новыми силами. А он, искусанный и исцарапанный, уже устаёт. И тут в свалку ворвался ещё один кэналлийский волк – более крупный и сильный, чем Бласко. Но обрадоваться помощи юноша не успел.       Старший волк сбил Бласко с ног, так что тот вылетел из круга дерущихся зверей. Не понимая, что происходит, юноша попытался встать. Старший волк снова бросился на него, придавил, схватил за загривок. Бласко невольно взвизгнул, словно щенок, которому вожак задал трёпку. Да так оно и было. Старший волк поволок его прочь от Нэллиты, прочь с арены.       - Нет! – юноша тщетно пытался вырваться.       Он должен вернуться! Там же Нэлли! Её же убьют!       - Ну, и пусть!       Что?! Бласко опешил. Как можно говорить такое?!       - Меня волнуешь только ты, - старший волк продолжал волочить его к краю арены. – Не брыкайся, балбес! Я желаю тебе добра!       Нет!!! Мне не надо ТАКОЕ добро!       Но старший не отпускал. Рыча, он тащил Бласко к входу в туннель. Упираясь из последних сил, юноша оглянулся и увидел на арене дракона. Взмахнув крыльями, чудовище поднялось в воздух. Невысоко. А потом со свистом и рычанием бросилось на дерущихся зверей. Расшвыряло их и приблизилось к девушке. Дракон посмотрел ей прямо в лицо, а потом схватил зубами одну из цепей. Звенья разлетелись. То же самое он проделал и с другими цепями, тратя на каждую не больше пары мгновений. Нэллита упала на песок. Дракон схватил её зубами поперёк туловища, подбросил, перехватил передними лапами. Взмахнув крыльями, поднялся в воздух вместе с добычей, собираясь улететь. Но тут ещё что-то крылатое взмыло вслед за ним. Бласко уже не мог разглядеть, что это было. Что-то светлое. Оно сцепилось с драконом, стараясь вырвать у него Нэллиту.На песок полетели капли крови.       Бласко в отчаянии закричал….       Чья-то ладонь заглушила крик, а хлёсткая пощёчина заставила очнуться. Задыхаясь, Дельгадо открыл глаза и увидел над собой Арсена, а рядом – Луисито. Оба навалились на него, крепко удерживая, а в их глазах был страх. Словно они видели перед собой не человека, а зверя. Он что, на самом деле превратился в горного волка?!       Бласко дёрнулся в руках лекаря. Тот перестал зажимать ему рот. Кэналлиец вдохнул полной грудью и не удержался, застонал. Он чувствовал неимоверную досаду из-за того, что проснулся. Даже слёзы навернулись на глаза.       - Зачем?! – хрипло выдохнул он. – Не надо было…!       Не слушая его, Матэн затолкал ему в рот пилюлю, которую из тайного пузырька вытряхнул Фариани. Дельгадо отрицательно замычал, пытаясь выплюнуть лекарство. Арсен не позволил, снова зажав ему рот.       - Глотай! – тихо потребовал он едва ли не с угрозой. – Глотай сейчас же! У тебя приступ!       - Это не приступ! – попытался возмутиться из-под ладони друга кэналлиец.       - Глотай! – прорычал сквозь зубы лекарь.       Ещё и тряхнул слегка.       Собственно, выплёвывать уже было поздно. Пилюля таяла во рту. Бласко сглотнул, и Арсен отпустил его. Вытер лоб.       - Ну, и напугал ты нас, - сказал лекарь, усаживаясь на постель рядом с другом.       - Это не приступ, Сенио, - устало и обречённо повторил Дельгадо. – Просто кошмар. Жуткий сон.       Кэналлиец потёр лицо ладонями. Руки дрожали и плохо слушались. Снова посмотрел на насторожённо-недоверчивых друзей.       - Ну, знаешь ли, одно другому не мешает, - заметил лекарь, приглаживая волосы.       Луитджи невольно повторил этот жест. Дельгадо понял, что испугал друзей не на шутку, если у них чуть волосы дыбом не встали. Он и был благодарен им, и по-прежнему чувствовал досаду.       - Этот сон…. Я должен был досмотреть его, Арсио! Должен был….       - Была охота – ужасы смотреть! – возмутился Матэн.       - Это непростой сон. Но я так и не понял….       - Что?       - То, что должен был понять….       - Ну, может быть, ещё увидишь, - попытался успокоить друга Арсен.       Правда, на его лице очень явно проскользнула надежда, что такого больше не повторится. Задумавшись о чём-то своём, Фарианине уловил этого нюанса и невольно подлил масла в огонь, поделившись:       - Да, кошмары бывают такими прилипчивыми.       Матэн готов был прибить своего помощниказа эту фразу. А Дельгадо нахмурился, размышляя. Очень вероятно, что Луисито попал в точку. Ведь кошмар приходил уже дважды. Именно этот. И сны были продолжением друг друга. Возможно, очень возможно, что будет и третья глава. Может быть, тогда Бласко поймёт, что же всё это означает.       - Спи, дружище, - сказал Арсен, перебив мысли кэналлийца. – До утра есть ещё время. А вечером будем уже в Тронко.              

- -

      Тронко всё больше превращался в центр Талига. После полупустой Эпинэ здешние места казались муравейником. Юные командиры смотрели на снующих по своим делам людей с лёгкой оторопью. Оказалось, они здорово отвыкли от подобного и порядком одичали. Такие же чувства были у Карла и Анатоля. Даже Луитджи, увлечённо планировавший найти в Тронко домик, чтобы свить там семейное гнёздышко, понял, что такое обилие людей ему совсем не по душе.       - В Гальтаре было лучше, - высказал общую мысль Арсен.       - Ну, зато дориты смогут отдохнуть в уютной гостинице, - попытался найти в ситуации что-то хорошее Бастиан.       Юноши посмотрели на Лионеллу и Сусанну. На удивление, ни восторга, ни предвкушения комфорта они в доритах не увидели. Да, ванна и чистые, мягкие постели – это, конечно, прелестно! Но шум, суета вокруг…. А ещё и зеваки….       Вообще-то, люди останавливались, чтобы посмотреть на кэналлийцев и марикьяре, а не на двух девушек, непонятно как оказавшихся в кавалерийском отряде. Лионеллу же и вовсе почти все принимали за мальчика. Дивились, откуда среди вороных этакий рыжик. Вот и весь интерес. Сусанна привлекала куда большее внимание. Но поблёскивавший на запястье браслет многое объяснял. Ясно же – супруги едут. Юные совсем, так что поженились недавно.       Люди приостанавливались, быстренько на глазок делали какие-то выводы о новоприбывших, иногда перекидывались несколькими фразами с такими же любопытными и спешили дальше по своим делам. Кэналлийцы в Тронко были не в диковинку. Марикьяре – да, неожиданно. Что морякам делать на суше?! Не по Рассанне же на лодках плавать! Ну, да поживём – узнаем. Доброго вам вечера! Спасибо, сосед! И тебе того же. Вашей семье от нашей – поклон. Спасибо, передам. И ты своим кланяйся….       Правобережье выглядело таким мирным! Казалось, никакие беды не касались окрестностей Тронко. И только лагерь адуанов на левом берегу напоминал, что не так давно в Варасте была война. А вот Излом и Большая Битва, видимо, никак не зацепили эти места. Заречье разрослось, обустроилось, но при этом не заразилось суетой города. Здесь было намного спокойнее, и кэналлийско-марикьярский отряд вздохнул с облегчением.       Собственно, Альмейда и Салина решили не брать с собой за реку всех своих людей. Охрана здесь не особо нужна, а переправлять туда-сюда пять десятков человек и ещё больше лошадей – время зря тратить. Они взяли с собой только четверых, да Водемона с его «гувернёром». И то лишь потому, что узнали – Серж сейчас на левом берегу, встреча у него с генералом Шеманталем и маршалом Дьегарроном. Отряд Дельгадо, понятное дело, переправился весь, включая молодожёнов, которые решили искать себе домик в варастийском посаде.              Солдат поселили на одном постоялом дворе, а юные офицеры с девушками и Водемоном обосновались на другом, находившемся ближе кгостинице, где было место встречи маршала и генералов. Оставив виконтесс отдыхать, теньенты, прихватив с собой юного Валмона, отправились с докладом к старшим офицерам. Те уже знали, что в Тронко прибыл смешанный отряд, так что удивление не было таким уж сильным.       - Мне сообщили только о том, что сюда направляешься ты, - обняв младшего брата, сказал Дьегаррон.       - Посланники Фельпа? – догадался Бласко.       - Они. Удивительно, что ты не намного от них отстал. Очень торопился, наверное, - шутливо предположил маршал.       - Я и сам не ожидал, что получится так быстро. А что, эти двое ещё здесь?       - Сегодня утром отправились дальше, на север, в Ноймаринен.       - Как они? Я волновался немного, как они смогут вдвоём….       Дельгадо осёкся, заметив странное выражение на лицах генералов и брата. Адуан выразительно кашлянул, Серж тоже прочистил горло, правда, не столь громогласно.       - Да что им сделается?! – вопросом на вопрос ответил Дьегаррон. – Ты же их видел.       - В деле – нет. В смысле – в бою не видел. Одного вообще почти не рассмотрел. Некогда было.       - Которого?       - Беловолосого. Со вторым имел возможность пообщаться чуть дольше. Он рассказал удивительные вещи. Мы с дором Леопольдо с трудом могли в них поверить….       - Да, уж, - вставил своё слово Шеманталь, выразительно дёрнув бровями. – Жабу соловей.       Бласко обежал взглядом старших офицеров и понял, что и они услышали от посланников Фельпа нечто, выбивающее из равновесия.       - Ладно, молодёжь, - вернулся к делам насущным маршал. – Вы добрались благополучно? У вас всё в порядке?       - Так точно, - в четыре голоса заверили теньенты.       - Прекрасно. Есть что-то, требующее срочного доклада?       - Никак нет.       - Тогда отправляйтесь отдыхать. Долгие разговоры оставим на завтра. Утром – не очень рано - ждём вас здесь в том же составе, - Дьегаррон вопросительно посмотрел на Сержа и Водемона.       - Ты как? – спросил младшенького старший брат. – Останешься со мной или вернешься туда, где вы поселились?       Младший Валмон смущённо замялся, не зная, как правильнее поступить. Ему и с Сержем побыть хотелось хоть несколько часов дольше, и не хотелось, чтобы выглядело, будто он спешит при первой же возможности нырнуть под крылышко старшего брата.       - Отпусти мальца, - добродушно посоветовал адуан. – Пусть отоспится. Вишь, глаза слипаются у бедолаги. Какой из него сегодня… собеседник?!       - Да. Прости, Серж… - кивнул тяжёлой головой Водемон. – Я, правда….       - Далеко – идти? – уточнил старший брат.       - Нет. Тут близко.       - Ладно, иди, - согласился Серж. – Но утром я тебя жду. Понял?       - Так точно, - собрав остатки сил, Водемон постарался ответить по-военному чётко.       Судя по тому, как захмыкали маршал и генералы, получилось неубедительно.       - Всё. Свободны, - скомандовал маршал.       Юноши уже уходили, когда он кое-что вспомнил. Хорхе окликнул младшего брата. Тот обернулся.       - В письме ты упоминал, что, вероятно, с тобой прибудет одна из виконтесс Эммануилсберг.       - Да. Лионелла.       - То есть, ты её привёз?       - Да.       - Она в порядке?       - Да, - Дельгадо всё ещё не понимал этот интерес старшего брата.       - Прекрасно. А о старшей, Иоланте, ты что-нибудь слышал?       - Нет. Она пропала. Вероятно, погибла. А почему ты спрашиваешь?       - Дело в том, что их отец, предполагая, что девушки могут оказаться в Тронко, оставил письмо для них. Передай его Лионелле, - и он, откопав в сундучке шкатулку, вручил её Бласко.       - Надеюсь, здесь нет отравленных игл, - полушутя заметил юноша.       Хорхе фыркнул:       - Это вряд ли. Как я понимаю, у господина посла на своих дочерей большие планы.       - А Константин?! – спохватился Дельгадо. – Константин Манро! Он у тебя?       - Был. Но не остался. И где он сейчас, я понятия не имею. Где-то в Варасте.       - Но он жив?!       - Брат, я видел его последний раз в конце зимы! Спроси у генерала Шеманталя.       - Жив он, - подтвердил адуан. – С племянником моим служит. Даже зазнобу себе здесь нашёл. Хорошую девушку. Много чего они с Орельеном тут натворили, жабу их…. Но где сейчас эти двое, я тебе не скажу. Не знаю. Это уж точно, как господин маршал выразились – «где-то в Варасте». Ближе к Холте. Каны тамошние нам хоть и не враги, но мало ли, чего им в голову взбрести может. Пусть и не всем разом, а одному кому-нибудь. В общем, приглядывать за границей надо. А перед этим они – Орельен и Константин этот ваш…. Здесь его Стеном кличут. Так вот, они по Варасте рекрутов набирали и обучали. А потом – меньше месяца назад - ближе к горам на восток ушли. Я им сказал, чтоб сами место для заставы выбрали. Пока вестей оттуда не было. Так что я не знаю точно, где эти обормоты обосновались. Такая вот история.       - Спасибо, господин генерал, - поблагодарил Дельгадо. – Я передам это его сестре. Она будет рада узнать, что Константин жив.              Вернувшись, Бласко хотел сразу же отдать Лионелле письмо отца, но оказалось, что девушка уже спит. Будить её он не стал. Принёс шкатулку к себе. Готовясь ко сну, то и дело возвращался к ней взглядом. Чувство было неприятное, тревожное. Словно вместо письма внутри спрятана гадюка. Хотелось швырнуть шкатулку в огонь – и пусть Леворукий читает послание виконта Эммануилсберг. «Большие планы»! Несложно догадаться, какие именно.       Юноша лёг в кровать и закрыл глаза. Сразу же перед мысленным взором замелькали картины из сна. Того самого кошмара. Сейчас Бласко был уверен, что понял суть видения. Вот что оно предвещало!       - Этого не будет, - твёрдо сказал юноша.       И уже засыпая, услышал словно бы доносящийся издалека смех.       - Не будет! – хотел упрямо повторить кэналлиец, но губы шевельнулись, не издав ни звука.       Бласко провалился в сон, словно в глубокую яму. Была только тьма, и никаких видений.              

10ое Осенних Молний

      

Заречье Тронко, Вараста, Талиг

      Утро Лионеллы началось… странно. С тишины.       Никаких криков «подъем!», которые она уже привыкла слышать за время походной жизни – и игнорировать до последнего момента. Хотя частенько эта команда вызывала у девушки желание плакать.       Сегодня виконтессу никто не будил. Она встала, умылась, оделась. Поняла, что ужасно голодна. Ужин казался невообразимо далёким. Так, где здесь еда?       Выскочив за дверь, Лионелла наткнулась на чёрную фигуру, испуганно взвизгнула и отпрыгнула обратно. Поняла, кто перед ней, и выдохнула.       - Бласко! Зачем ты меня пугаешь?!       - Я не хотел, - ответил кэналлиец. – Просто услышал, что ты идешь к двери, и….       - И - что?– девушку насторожило выражение лица командира.       Он хмурился не так, как обычно.       - Тебе письмо от отца, - перешёл к делу кэналлиец, отдавая футляр.       Лионелла улыбнулась, но не от радости. Это была улыбка испуганного ребёнка, и она тут же погасла. Виконтесса взяла послание отца так, словно там, внутри футляра, таилось что-то страшное, готовое выпрыгнуть и укусить.       - Это Хорхе передал, - продолжил Бласко, пока девушка медленно и неуверенно открывала послание. – А ещё я узнал кое-что о твоём брате.       - О котором? – Лионелла была рада ещё на чуть-чуть отложить чтение того, что – она была уверена – ей не понравится.       Дельгадо озадаченно моргнул.       - У меня два брата, - пояснила виконтесса. – Константина ты знаешь. Есть ещё младший – Леопольд.       Этого юноша не помнил.       - О Константине. Он жив. Правда, его не видели полгода. Он… где-то в Варасте. Командует отрядом адуанов… - Бласко подумал и решил опустить информацию о «зазнобе». Он так и не понял до конца, какие именно чувства Константина к неизвестной девушке имел в виду Шеманталь.       Лионелла кивнула, принимая то, что сказал кэналлиец. Лучше неполное знание, чем полное незнание.       - Иоланта? – робко спросила она. Ну, а вдруг!       - Её здесь не видели. Но, может… - и он взглядом указал на футляр.       - Да, конечно! – с неискренней радостью якобы спохватилась виконтесса.       На самом деле ей совсем не по душе было, что появилась ещё одна причина читать письмо отца. В сердце засела тревога, граничащая с паникой. И какая-то невидимая струна дрожала в теле предчувствием беды.       - Здесь или за завтраком? – спросил Бласко.       - За завтраком, - теперь уже искренне обрадовалась предложению виконтесса. – Очень есть хочется, - как бы извиняясь, призналась она.              Сколько не откладывай, а наступает миг, когда приходится делать то, чего не хочешь.       Завтрак окончился. Теньенты, а с ними и Водемон, ушли беседовать с маршалом Дьегарроном и генералами. Причин откладывать чтение письма не осталось. Кроме одной – предчувствия катастрофы. И всё же девушка ещё оттянула момент, решив вернуться в комнату. Там она осторожно достала свернутый лист бумаги, чувствуя себя так же, как в тот момент, когда готовилась швырнуть беретом в змею.       В письме оказалось именно то, чего и боялась девушка. Хотя прямо этого не говорилось, но отец присмотрел для своих дочерей подходящих женихов. Конечно же, «подходящих» - для его целей. Намёк на это так и читался между строк. Виконтессам предписывалось как можно скорее прибыть в Равиат, чтобы послужить интересам семьи. Господин посол выражал уверенность (читай – строго советовал) в том, что обе его дочери достаточно умны и понимают, какая на них лежит ответственность. Всё в таком духе.       Лионелла вспомнила предупреждение герцога Фиеско. Да, он был прав. Она и сама это предвидела. Но останься она у дора Леопольдо или у Валмонов – что изменилось бы? Разве они не постарались бы устроить её счастье – так, как они это понимают?       Итак, ей предстоит стать взяткой какому-то казарону.«Ради блага семьи». Но почему это самое благо предполагает, что хорошо должно быть только отцу или деду?! Разве дочери не имеют право на счастье?! Разве Лионелла – не часть семьи?! Так почему же ею торгуют?! Почему у неё нет права отказать, права – которое имеют даже девицы в «весёлом доме»?!Неужели отец не понимает, как омерзительно его дочери отдаваться чужому и нелюбимому мужчине, для которого она – всего лишь вещь?!Получается, что её чувства – ничто?!       Лионелла сидела в оцепенении. У неё не было сил шевельнуть хотя бы пальцем. Казалось, даже дыхание в груди – и то замерло. Что ей делать теперь? Что?! Куда бежать? Кого просить о помощи? Бласко? Сможет ли он? И… захочет ли? А его брат?..              Девушка вздрогнула и подняла голову со скрещенных рук. Оказывается, она спала! Сидела за столом в своей комнате, думала, думала… и заснула.       Потерев лицо ладошками, виконтесса смогла окончательно вернуться в реальность. Прислушалась. В комнате по соседству разговаривали теньенты-марикьяре. Выходит, они уже вернулись от маршала. Бласко не слышно, но он, наверное, тоже пришёл. В отличие от моряков, которые завтра отправятся дальше на север, отряд Дельгадо останется здесь. У Бласко будет ещё много времени для общения со старшим братом.       Выяснилось, что девушка ошиблась. Когда марикьяре, Арсен и Водемон вернулись в гостиницу, Дельгадо остался поговорить с маршалом. Лионелла подумала, что это прекрасная возможность обратиться за помощью к Дьегаррону. Фиеско прав: Бласко ничего не сможет сделать один, но если в деле примет участие Хорхе – маркиз и маршал – можно надеяться на успех. Какие бы ни были планы у отца, он не захочет портить отношения с кэналлийцами.       Успокаивая себя такими рассуждениями, виконтесса быстро переоделась в уже ставший привычным мужскойкостюм. Бегущая куда-то одинокая девушка привлекает больше внимания, чем спешащий по какому-то делу юнец.              

* * * * *

      Дельгадо мрачно смотрел в бокал.       - Ты пытаешься увидеть там будущее?       Юноша вздрогнул. Хорхе хмыкнул.       - О чем таком ты задумался, брат? Что тебя беспокоит? Рассказывай.       - Лионелла.       - А что с ней?       - Ничего. Пока – ничего.       - А что должно случиться?       - Ты мне скажи. Знаешь, какие планы у господина посла?       - На Лионеллу? – Дьегаррон пожал плечами. –Догадаться не сложно. Положение Манриков сильно пошатнулось. Естественно, виконт Эммануилсберг хочет его упрочить. Политический брак… - он повел рукой с бокалом, как бы говоря «обычное дело». – Иоланта не настолько хорошо подошла бы, а Лионелла…. Ей всего лишь… семнадцать?       Дельгадо кивнул.       - Что ж, - продолжил маршал, - в Кагете девочек выдают замуж даже раньше. Но семнадцать – тоже ничего.       Он посмотрел на младшего брата: Бласко помрачнел ещё больше. Дьегаррон снова хмыкнул. Он уже начинал догадываться, чем недоволен его младшенький, и это его не радовало.       - Подозреваю, виконт Эммануилсберг собирался проделать то же самое со своим сыном. Но Константин очень быстро сбежал, не позволив себя женить.       Вспомнив виконта Манро и его «побег» от отца, Хорхе коротко рассмеялся:       - Умчался бешеным мориском. Как будто он не Манро, а Моро.       Но Бласко не проникся весельем.       - Я не хочу, чтобы Лионеллу заставили выйти замуж ради политики, - сказал юноша. – Это жестоко.       - Возможно. Но что ты предлагаешь? Спрятать её? – фыркнул Дьегаррон. – Ты не сможешь делать это вечно….       - Нет, - Бласко повернулся к брату и, наконец, посмотрел на него. – Я мог бы жениться на ней….       - Что?! - маршал так резко опустил руку на подлокотник кресла, что вино плеснуло ему на пальцы. – Ты с ума сошёл?!!       - Нет. Я в здравом….       - Породниться с Фламинго?!! – Дьегаррон вскочил. – НИКОГДА, - жестко отрезал он.       Братья посмотрели друг другу в глаза. Хорхе был в ярости, но Бласко не отвёл взгляд.       - ПОЧЕМУ?       - Эта девушка тебе не пара.       - ПОЧЕМУ?!       - Потому что она – Манрик. А с этой семьёй я не желаю иметь ничего общего.       - Тебе и не придётся. Женюсь-то я….       Неуклюжая шутка не прошла.       - Я запрещаю тебе даже думать об этом, - оборвал брата маршал. – Тебе ясно?       Бласко молчал.       - ТЕБЕ ЯСНО? – Хорхе не кричал, но от этого было не легче.       - Так точно, - сквозь зубы ответил юноша.       - Мы отвезём её в Кагету и передадим отцу. Ты понял?       - Да.       - И без фокусов.       - Так точно, господин маршал, - с хриплым рычанием поставил точку в разговоре Бласко.       Но его старший брат не считал, что всё уже сказано.       - Я понимаю,тебе жаль эту девочку, и сейчас я кажусь тебе чудовищем.Но пройдёт время – и ты поймёшь, что я прав. Бласко, я желаю тебе добра. И - да, твоё благополучие для меня важнее, чем счастье виконтессы Эммануилсберг.       Юноша застыл, распахнув глаза. В его глазах было ошеломление. Проклятый сон! Он неумолимо сбывается! Нэллита обречена. А он не может спорить с целым миром. Он не победит в схватке чудовищ, ведь против него и собственный брат, и отец Лионеллы, готовый отдать дочь на съедение….       - Бласко!       Окрик старшего брата вывел юношу из оцепенения.       - Я прекрасно вас понял, господин маршал, - заставил себя ответить Дельгадо, хотя язык едва слушался его. – Разрешите идти?       - Иди, - маршал не обиделся на такие слова.       Ясно же, что мальчишка злится. Ничего, остынет, подумает и всё поймёт.              

* * * * *

      Дрожа от ужаса, Лионелла слушала разговор Бласко и его старшего брата. Дьегаррон был непреклонен, а Дельгадо и не возражал. Он подтвердил, что выполнит приказ – доставит её к отцу. Душу захлестнуло отчаяние. Надежды не осталось.       Что же делать?! Кого теперь умолять о помощи?! Мелькнула мысль сбежать одной. Но бежать – куда?! И есть ли у неё хоть малейший шанс скрыться от кэналлийских волков? То, как они умеют идти по следу, девушка уже видела.              Мысли путались, а ноги шли. Виконтесса и сама не поняла, как оказалась возле своей гостиницы. И тут кое-что привлекло её внимание: марикьярские солдаты. Они седлали лошадей Салины и Альмейды. Что происходит?! Насколько девушка поняла из утреннего разговора, их отбытие планировалось завтра утром.       Лионелла увидела егеря, сопровождавшего Водемона. Этот мужчина тоже собирался. Юный Валмон появился из дома с какими-то вещами. Девушка окликнула его.       - Что происходит? – спросила она.       - Мы перебираемся ближе к реке, - ответил Водемон. – Переночуем в казарме. Там какая-то пустая оказалась….       - Почему сейчас?!       - Чтобы переправиться рано утром.       И тут виконтессу словно озарило. Она сорвалась с места и побежала в дом.              Далеко бежать не пришлось. Теньенты-марикьяре уже вышли из своей комнаты и направлялись к лестнице. Тут на них и налетела виконтесса, задыхаясь и всхлипывая.       - Нэллита! – обрадовался девушке Себастьян.       Заметил, что она готова разрыдаться.       - Ну, что ты! – мягко упрекнул он. – Мы не уехали бы, не попрощавшись.       У Лионеллы подкосились ноги. Она упала на колени. Испугавшись, что с девушкой случилось что-то ужасное, Бастиан бросился к ней.       - Помогите! – выдохнула виконтесса. – Спасите меня!!!       Взгляд юношей метнулся в направлении лестницы. Но там ничего не происходило. Со двора тоже не доносилось никаких тревожных звуков.       - Что случилось?! – спросил озадаченный Альмейда.       Девушка заплакала, уткнувшись в ладошки. Ей было страшно: если и марикьяре откажутся помочь, останется только броситься в Рассанну.       - Нэллита!       Растерянность прошла, и юноша, бережно обняв виконтессу, поднялся вместе с ней. Прижал к груди, помогая девушке успокоиться.       - Заберите меня! – отчаянно пропищала она.       Марикьяре удивились. Нэллита что, поссорилась с Бласко?! Так сильно?! И когда?!!       - Мне нельзя в Кагету, - сквозь всхлипы попыталась объяснить виконтесса. – Это…. Это… смерть….       - Почему?! – всё ещё недоумевали юноши.       - Отец…. Он хочет… - девушка захлебнулась рыданиями.       Юноши, наконец, начали понимать, в чём дело. Они переглянулись. В глазах Луиса Альберто было не просто сочувствие. Уж кто-кто, а он на себе испытал, каково это – объясняться с отцом, отстаивая своё право выбора. Но Диего Салина всё же был готов уступить сыну ради его счастья. Не факт, что господин посол сделает то же ради дочери. Во всяком случае, Лионелла на это не надеется, а уж кто лучше знает виконта Эммануилсберга, чем его собственный ребёнок. Да, именно что «собственный».       - Помогите мне! Возьмите меня с собой! – продолжала умолять Лионелла.       - В Ноймаринен? Или ты хочешь к деду? – уточнил Салина. – Вроде, он где-то там….       - Нет, не к нему, - испуганно тряхнула головой девушка. – Отвезите меня в Ноймаринен. Пожалуйста! Может быть, кто-нибудь там… захочет взять меня под защиту….       Друзья переглянулись и пожали плечами. Уверенности не было, но всё же оставалась вероятность, что Нэллита найдёт себе покровителя из тех, кто сейчас в Таннервальде.       - Что ж… - Бастиан вопросительно посмотрел на Берто.       Тот снова пожал плечами, показывая, что не возражает.       - Значит, решено, - подытожил Альмейда. – Дождёмся Бласко….       - Нет! – вскрикнула девушка, крепче прижимаясь к нему. – Пожалуйста! Давайте уедем сейчас!       - Нэллита! – Себастьян аккуратно поставил её на пол. – Так нельзя. Бласко заботится о тебе….       - Нет! Он отвезёт меня к отцу! Я слышала. А это…. Это конец. Я должна сбежать! – Лионеллы снова была близка к истерике.       Она вцепилась в камзол Бастиана. Юноша обнял её:       - Успокойся. Я не дам тебя в обиду. Никто не заставит тебя ехать туда, куда ты не хочешь.       Салина подтверждающе угукнул.       - Пожалуйста, позвольте мне поехать с вами сейчас! – взмолилась девушка.       - Хорошо, - согласился Альмейда. – Но тебе всё равно придётся увидеться с Бласко. Дело в том, что мы собираемся на прощание посидеть этой ночью…. Мы – это я, Берто и ваши – Бласко, Арсио, Карл, Толио и Луисито. Понимаешь?       Виконтесса кивнула.       - Но вы не позволите ему забрать меня?       - Нэлль, - в очередной раз мягко упрекнул её Себастьян, - ты поедешь туда, куда хочешь, и с тем, с кем захочешь. Обещаю.       Девушка успокоила дыхание. Кивнула, показывая, что верит ему. Даже попыталась выжать из себя улыбку. Получилось так себе. На самом деле виконтесса не верила, что на севере ей будет легче решить свою проблему. Она вообще не верила, что сможет её решить. Просто отодвинула неизбежное, выиграла немного времени. Ещё капельку свободы.              

* * * * *

      Бласко вышел из дома, остановился, прижавшись к стене. Закрыл глаза. Было мерзко на душе.       Как сказать Лионелле?! Как признаться, что подвёл её?! Обещал доставить в безопасное место. Поклялся! А привёз… в ловушку. Как объяснить девушке, что ничего не сможешь для неё сделать? Он пытался. Он честно пытался, но….       Вспомнился сон.В нём он не раздумывал, а дрался за Нэллиту, хотя ситуация выглядела безнадёжной. А наяву? Что, выходит, кишка тонка?!       Юноша отлип от стены и пошёл дальше, продолжая размышлять. Вообще, он понятия не имел, что ещё можно сделать. Но до прибытия в Кагету есть время. Он что-нибудь придумает. А может, Хорхе изменит своё мнение о Нэллите. О Константине же он отзывался очень похвально. Значит, шанс есть.              Вернувшись в свою гостиницу, Дельгадо узнал, что Салина и Альмейда вместе с Водемоном уже перебрались в казарму рядом с паромной переправой для военных. Туда же отправились Арсио и трио «однокорытников».       Планировалась прощальная вечеринка. Девушек на неё решили не брать, посидеть исключительно мужской компанией. Так что Бласко не удивился, когда увидел в приоткрытую дверь лежащую на кровати Лионеллу. Спит, наверное. Пусть. Неприятный разговор лучше оставить на завтра.       Юноша беззвучно закрыл дверь комнаты виконтессы и пошёл к себе. Взял гитару и отправился на конюшню.              

Тебе не будет больно

      

Ты сразу не поймёшь

      

Когда мороз по коже

      

И по сердцу дрожь

      

Я без тебя ушла

      

И вечность замерла….

      

Здесь и дальше –KristinaSi

      

«Тебе не будет больно»

             

Ночь с 10го на 11ое Осенних Молний

      

Заречье Тронко, Вараста, Талиг

      Первое, что удивило Бласко, когда он вошёл в казарму – девушки. Среди устроившихся кружком парней сидели, прижавшись друг к другу, Сусанна и Нэллита.       - Мы же, вроде, собирались… - Дельгадо не договорил, но его поняли.       - Да, - подтвердил Альмейда. – Но доритам надо бы попрощаться.       Дельгадо озадаченно свёл брови. Потом посмотрел на Фариани:       - Сито? Ты же, насколько я понял, хотел найти домик в Тронко….       - Так и есть, - кивнул виконт. – Я и Сана остаёмся здесь.       - Но… - кэналлиец оборвал себя.       Он уже начал догадываться, что происходит. Поверить оказалось намного сложнее. Дельгадо посмотрел на Лионеллу. Девушка напряглась, задрожала, отвела взгляд.       - Нэллита едет с нами, - сообщил Себастьян.       Он не собирался это обсуждать. Просто поставил в известность. Спокойно и дружелюбно.       Бласко не знал, что сказать в ответ, что спросить. «Почему»?! Он и так знал причину. Но девушка всё же сказала:       - Я не поеду в Кагету.       Короткий взгляд, и она снова отвернулась. Но кэналлиец успел прочитать в её глазах то, отчего по сердцу словно кошка когтями продрала. Нэллита больше не надеется на него, она больше не ждёт помощи от Бласко. Больше не верит ему. Потом она посмотрела на Бастиана. Марикьяре мягко улыбнулся, подбадривая девушку.       - Что ж… - Дельгадо и сам не знал, как смог собраться с духом и заговорить. –Я понимаю, - его голос окреп. – Наверное, это правильно.       - Просто, ехать в Равиат было бы НЕ правильно, - сказал Берто.       - Да, - согласился с ним Бастиан и протянул руку Лионелле.       Виконтесса взялась за его пальцы, как ребёнок, который ищет поддержки. Прикосновение успокоило её, и девушка смогла улыбнуться. Наблюдая, как эти двое смотрят друг другу в глаза, Дельгадо не позволил своему дыханию сбиться. Только рука невольно стиснула гриф гитары. Поймав себя на этом, кэналлиец перехватил инструмент, коснулся струн, заставив их зазвучать. Улыбнулся. Наконец обвёл взглядом собравшуюся компанию. Заметил растерянность в глазах Анатоля и сомнение на лице Карла. Они не понимают, почему командир так легко уступил марикьярам? Что ж. Может, когда-нибудь он и объяснит. Только не сейчас. Не сейчас.              На этот раз не было веселья, как в гостинице Фризы. Не было танцев. Всё же повод для встречи – прощание. Забавно звучит! Встретиться, чтобы попрощаться.       Юноши немного поделились ближайшими планами: кто, какой дорогой поедет, когда предполагает добраться до конечного пункта, когда - отправиться в обратный путь. Возможно, весной они все снова смогут встретиться. Правда, пока не ясно – здесь, в Тронко, или у Валмонов. А может, уже в Кэналлоа. Поговорили и о чете Фариани. Дельгадо сказал, что даст Луисито месяц отпуска, чтобы тот смог найти домик для Сусанны и побыть с ней. Молодожёны обрадовались. Они хотели просить неделю, а тут командир так расщедрился. И Арсен не возражал. Конечно, радости было бы больше, если бы не отъезд Лионеллы. Но никто из отряда Дельгадо не решился сказать по этому поводу ни единого слова. Они понимали – или скорее чувствовали – что командир не желает обсуждать эту тему. Нэлли сделала выбор, и Бласко его не оспаривал. Более того, он собирался прикрыть бегство виконтессы. Не только ради неё самой, но и ради брата. Не стоит вмешивать в эту историю маршала Дьегаррона. Перед виконтом Эммануилсбергом Дельгадо ответит сам. Собственно, как и перед братом. Но лишь тогда, когда его спросят. А пока Бласко собирался просто промолчать. Врать маршалу он не сможет, но молчание – не ложь.              Исподволь музыка перестала быть фоном беседы. Дельгадо было как-то не до пения, но марикьяре справились и без него. Они пели о море, о берегах, алых от цветущих гранатов, о бризе и о сияющей лунной дорожке на тёмных волнах. Бласко знал эти песни и подыгрывал морякам. И никто даже не догадывался, какая тоска сейчас в сердце кэналлийца.       Он уже не надеялся увидеть гранатовые рощи и море, которое очень любил. И которое, он был уверен, не любило его. Море не захотело его – ни живого, ни мёртвого. Но Бласко всё равно мечтал ещё раз оказаться на берегу, услышать шум волн, коснуться их. Нырнуть в голубые глубины, увидеть, как солнечные лучи пронзают воду. Даже если это будет последним, что он увидит…. Мечтал – в прошедшем времени. Это было как ноющий шрам от старой раны. И вот, сегодня его растревожили. Как будто мало Дельгадо переживаний из-за рыжей птицы.       Лионелла не выглядела счастливой. Она была задумчивой и даже немного печальной. Сомневается в своём решении? Нет. Тут что-то другое. Скорее - тревога из-за неизвестности. Кто знает, что ждёт виконтессу на севере?       Бастиан начал новую песню, и Бласко вздрогнул.       

- Мой корабль заблудился*

      

среди острых подводных скал.

      

Буруны, и море злится,

      

А я так устал!

      *Перевод с марикьярского – Леворукого.       Сложная для исполнения песня, но не для такого певца, как юный Альмейда. И всё же, с чего вдруг он её выбрал? Для кого поёт?       

…Нет!

      

Это было неверно, неправильно!

      

Как,

      

Как же выйти на чистую воду,

      

Где смерть не грозит?!

      

Свет

      

Маяка меня вывел бы к берегу.

      

Знак.

      

Где же он?!

      

Как ошибку мне новую не допустить?!

      Нет, эта песня не о корабле, как может показаться. Она о запутавшемся человеке, который не знает, какой сделать выбор. Какое решение будет правильным?! То или это? Куда ни поверни – рифы преграждают путь. Смертельный лабиринт…. Странно, что Бастиан это поёт. Разве он запутался в себе?!Это Бласко, при внешней невозмутимости, внутри мечется, бросаясь на стены – те, что разум выстроил вокруг сердца. Крепкие стены. Даже не лабиринт, а тюрьма. Чувства не вырвутся наружу. Потому что так будет правильно.       

…Всё не так!

      

Всё не так!

      

Где в беде надёжный знак?!

      

Где сияет мой маяк?!

      

Всё не так!

      

Всё не так….

      Ну, уж нет! Дельгадо жёстко взял себя в руки, не позволяя песне помочь сердцу стряхнуть с себя контроль разума. Случайно заметил, что Берто слушает друга, нахмурив брови. Странно. Его-то, какие ызарги грызут?!В каком своём решении сомневается Салина – очень неглупый парень?! Неужели и он что-то сделал «неверно, неправильно»?! Бласко трудно было в это поверить. Если и был кто-то из ровесников, у кого Дельгадо попросил бы совета, так это Луис Альберто.       Кэналлиец перевёл взгляд на Лионеллу. Скорбно сведя бровки, девушка сидела, прижавшись к подруге. Похоже, песня и ей рвала сердце. Или, по меньшей мере, заставляла задуматься.«Всё не так! Всё не так!» Ну, виконтессе повезло – она свой маяк нашла. Или даже спасательную шлюпку. Потому что корабль «Дельгадо» получил пробоину и тонет. Но Себастьян вовремя подхватил виконтессу. И если ему удастся доставить Нэллиту на Марикьяру…. Альмейда – это линеал. Влиятельная семья. И адмиральский сын вызывает уважение не только у сверстников. Если он пожелает, чтобы Нэллиту отдали ему, сомнительно, что кто-то из собравшихся в Таннервальде станет спорить. Отдадут! Ещё и повеселятся. Прекрасная возможность щёлкнуть старших Фламинго по клюву! На Марикьяру ни графу Манрику, ни виконту Эммануилсбергу доступа нет и не будет. А Лионелле там будет хорошо. Не похоже, правда, что Бастиан её любит, как и она его, но определённая симпатия между ними есть. Это чувство легко может перерасти в нечто большее. Морской Дракон умеет быть нежным, а Нэллите этого и надо.       Сколько раз Бласко замечал, как сильно ей хочется тепла, доброты, ласки. Замечал, но никогда не давал этого девушке. И был уверен, что поступает правильно. Абсолютно уверен. Но сейчас…. Сейчас, вспоминая разные моменты их долгого пути, Дельгадо честно признавался сам себе, что многое сделал бы иначе. Ведь это на самом деле было так легко! Ну, что стоило тогда, у Кайна, сгрести в охапку эту девчонку?! Ведь хотелось же!Обнять и держать крепко-крепко. Чтобы она поняла, почувствовала, как сильно он переживал о ней. И попросить прощения за отрезанные волосы.       И когда Нэллита ноготь сломала. Что, трудно было на пальчик подуть, как это сделал Бастиан?!       А когда её змея укусила! Да у него сердце чуть не оборвалось! Но девушка этого не знает. Как и того, что Бласко восхищался её неожиданной смелостью. И не узнает. Потому что поздно. Тогда надо было говорить.       Или в бывшем борделе, когда, как все подумали, Нэлли приснился кошмар. Ведь мог же он, Бласко, сделать то, что сделал Себастьян. Да, надо было выгнать всех из комнаты к Леворукому в Закат, а самому остаться с Нэллитой, обнять её, успокоить…. «Всё не так! Всё не так».       А, может, и так.Ведь они не смогут быть вместе. Насколько тяжелее было бы это расставание для них обоих, если бы их связали более сильные чувства! Радоваться надо, что появился Себастьян, что Нэллита ему понравилась, а он понравился ей. Разве нет?       Альмейда допел, и Лионелла посмотрела на него.       - Пожалуйста, не надо больше… такое грустное… - тихо попросила она.       - Правда, Баст, - присоединился к просьбе Салина, с трудом стряхивая с себя песню, как наваждение, - не надо.       - Не буду, - обещал тот. – Простите! Куда-то меня не туда унесло.       - Ну, так правь курс! – проворчал Берто уже своим обычным голосом.       - Слушаюсь, альмиранте! – коротко рассмеялся Альмейда.       - Не, не, не, - сразу же остановил его Салина. – Альмиранте у нас будешь ты. А я так, скромненько, капитан-командор….       Нарочито потупившийся Берто выглядел настолько уморительно, что все расхохотались.       - Это ещё Леворукий пальцем на воде писал, - возразил Бастиан, но мелодию заиграл весёлую.              Ночь подходила к концу. Небо над Варастой едва-едва посветлело.       - Пора, - сказал Альмейда.       - Да, - поддержал друга Салина. – Чем раньше мы уедем, тем меньше шансов, что дориту кто-нибудь разглядит. Не хочу, чтобы маршал раньше времени узнал, что птичка улетела. Может, он и не вышлет за нами погоню, но рисковать не стоит.       - Согласен, - кивнул Дельгадо.       Юноши посмотрели на виконтесс.       - Кошки в лукошке! – снова, как в Гальтарских горах, пошутил Берто.       Лионелла и Сусанна спали, крепко прижавшись друг к другу.       - Жаль будить, но надо, - вздохнул он.       Бастиан присел на край кровати, нежно коснулся плеча рыжей виконтессы и тихо позвал:       - Нэллита.       С другой стороны Сану будил Фариани. Его супруга проснулась быстро. А вот её подруга захныкала сквозь сон, не желая открывать глаза.       - Я понимаю, что ты не выспалась, - Бастиан был мягок, но настойчив, - но нам пора ехать. Конечно, если ты не передумала….       Девушка судорожно вздохнула и распахнула глаза, испуганно прильнула к Альмейде. Он успокаивающе погладил её по волосам. Смотреть на это Бласко было трудно, но он хорошо владел собой. А ещё ему было стыдно. Стыдно вспоминать, как жёстко и безжалостно будил Лионеллу он.       - Мы с Берто пойдём седлать лошадей, а ты прощайся, - сказал Себастьян.       - Но ты ведь…. Ты не оставишь меня здесь? – с беспокойством уточнила виконтесса.       - Дорита, - он с мягким укором посмотрел ей в глаза, - я слово тебе дал. Как я могу его нарушить?!       Девушка опустила голову. Она ничего не сказала, но Бласко внутренне вздрогнул. Он тоже давал слово Лионелле. И не сдержал его.       Марикьяре ушли. Виконтесса посмотрела на оставшихся друзей.       - Простите… - прошептала она.       - Тебе не в чем упрекать себя, Нэлль, - сказал Арсен. – Мы не можем защитить тебя. Не можем помочь. Ехать в Равиат для тебя, что совать голову в петлю. Мы даже к брату тебя отвезти не сможем. Ты правильно делаешь, что бежишь. Я поддерживаю твоё решение. Удачи, дорита, - и он улыбнулся.       Его слова как будто убрали невидимую стену. Лионелла тихонько всхлипнула и бросилась к лекарю, обняла его:       - Спасибо за всё! – искренне поблагодарила она, отшагнула, улыбнулась, шмыгнула носиком. – Передай привет Блу. Она замечательная. И очень терпеливая. Я благодарна ей.       - Передам, - обещал Арсен.       Лионелла бросила короткий взгляд на Бласко, но снова обратилась к Матэну:       - И Ракель с малышом – тоже. Надеюсь, у них всё хорошо.       - Да, - кивнул Арсен и шутливо напомнил: - У них ещё есть младший брат.       - О, он замечательный! – непритворно воскликнула виконтесса. – Надеюсь, его жизненный путь будет успешным.       - Я передам, - покивал лекарь.       И Лионелла повернулась к барону Тротта. Коснулась ладонью его щеки.       - Будьте счастливы, виконтесса, - сказал юный капрал.       - И ты, Карл, - ответила она.       Приобняла, поцеловала в щёку – долгим, нежным сестринским поцелуем.       - Ты сильный и мужественный, - сказала ему.       Улыбнулась и отшагнула – к стоявшему рядом Анатолю. Взяла его лицо в ладони, посмотрела во влажно блестящие глаза. Сморгнула, прогоняя собственные слёзы. Сглотнула, возвращая себе способность говорить.       - Ты замечательный друг, Толио. Я очень благодарна тебе! Надеюсь, уже скоро ты найдёшь своё счастье, и оно навсегда останется с тобой.       Мей ничего не смог сказать в ответ, лишь прерывисто вздохнул, опуская голову. Лионелла и его обняла, как и Карла, и так же поцеловала в щёку. Анатоль тоже приобнял девушку - чуть крепче, чем это сделал его «однокорытник». И чуть дольше не отпускал.       Прощание с Фариани было наиболее лёгким. С ним Лионелла обнялась, как с братом – крепко и без смущения.       - Я так рада за тебя! – сказала она. – Береги Сану. Она чудесная.       Потом обняла виконтессу Фариани:       - Счастья тебе!       Та заплакала.       - Ну, что ты! – стала утешать подругу Лионелла. – Всё же хорошо!       - Береги себя! – попросила та. – И, может, мы ещё увидимся?       - Кто знает?! – пожала плечами рыжая виконтесса. – Если да, то я буду рада. Приеду в ваш с Луитджи домик, и ты угостишь меня чем-нибудь вкусненьким.       - Обязательно!       Девушки рассмеялись, прогоняя слёзы. Потом четырёхкратно поцеловались в обе щёчки. Отпустили друг друга.       Остался только один человек, с которым Лионелла ещё не простилась. Бласко. Кэналлиец стоял чуть поодаль от всех, и девушка спиной ощущала его взгляд. Решившись, она повернулась к нему.       Дельгадо замер, как изваяние. Непроницаемое лицо, взгляд, в котором ничего не прочитаешь – всё, как всегда. Кэналлиец и девушка смотрели друг на друга, и оба не знали, что сказать. В голове Бласко вертелась лишь одна фраза – из того проклятого сна. Хотя, почему бы и нет?! Раз уж всё получается, как в том видении…. Там Нэллиту спас дракон. В жизни – тоже. Чудесно! Но в душе что-то протестовало. Юноша улыбнулся вглядывающейся в его лицо девушке:       - А для меня у тебя найдутся слова, дорита?       Она шагнула к нему, ещё пристальнее всматриваясь, словно бы ища что-то в чёрных, как сама тьма, глазах. Не нашла. Отвела взгляд. Кэналлиец невесело хмыкнул:       - Что ж…. Будьте счастливы, виконтесса, - и поклонился.       Медленно и низко. Это дало ему несколько мгновений, чтобы совладать с чувствами. Было больно. Больно осознавать, что Нэллита, похоже, не простила его. Поделом. Он обещал, но обманул. Предал. Сдался. Отступил. Каких же слов ему теперь ждать?!       Дельгадо выпрямился, держа на лице привычную полуулыбку. Но Лионелла всё же сделала ещё один шаг к нему, вдохнула, собираясь что-то сказать…. Не успела.       - Нэллита? – это вернулся за девушкой Себастьян. – Ты уже попрощалась?       - Да, - твёрдо ответила она.       Сделала общий поклон, решительно повернулась и пошла к марикьяре.       

      

Это был короткий сон

      

Долго шла тебе навстречу

      

Сердце обжигается огнём, но я…

      

Я не смогла

      

Найти причину быть с тобой,

      

А без тебя

      

Я не могу найти покой.

      

Я не смогла

      

Увидеть свет в твоих глазах

      

Прости меня

      

Я не смогла

      

Я не смогла….

             

11ое Осенних Молний

      

Заречье Тронко, Вараста, Талиг

      В свою гостиницу юные офицеры возвращались, когда уже стало светло. По дороге молчали, уединившись в своих мыслях. Даже Луитджи и Сусанна не разговаривали: виконтессе Фариани хватало успокаивающихобъятий мужа. А сам виконт не считал произошедшее трагедией. Он, как и Арсен, полностью поддерживал решение Лионеллы сбежать от отца и навязанного брака. Кое-что об обычаях казаронов он слышал, и не желал девушке такой участи.       Арсен пару раз глянул в сторону Бласко, но ничего не сказал и не спросил. То же сделал и Карл. Но если Матэн потом с улыбкой наслаждался теплом солнца, то барон Тротта помрачнел и опустил голову.       Мей хмурился. Пожалуй, в их компании только он молчал не потому, что не хотел говорить. Но юный барон никак не мог подобрать слова. Чувства раздирали его, и оформить их в какие-то связные предложения было сложно. Бласко не мог не заметить сопения «однокорытника», но сделал вид, что ничего не слышит и не видит. Ему не трудно было догадаться, о чём пойдёт речь, если только дать Анатолю повод заговорить. Но кэналлиец не собирался обсуждать эту тему. Так что помогать «однокорытнику» он не станет. И пусть себе Мей сопит, раз ему так хочется. Или набирается смелости и начинает разговор сам, если ему так неймётся.       Анатоль не выдержал.       - Почему?! – наконец вырвалось у него.       Друзья очнулись от раздумий.       - Что – почему? – уточнил Арсен.       - Почему мы отдали её?!       - Что значит «отдали»?! – возмутился лекарь. – Вообще-то, Лионелла не является собственностью кого-либо из нас.       Замечание было резонным, вот только все понимали, что Мей говорит о другом. Все, включая Матэна и Дельгадо, на которого сейчас смотрел Анатоль.       Кэналлиец почувствовал, что закипает.       - Бласко, - слова лекаря Мей проигнорировал, словно бы не услышав их. – Я тебя сейчас не как командира спрашиваю, а как друга. Не знаю, может, я и не могу претендовать на то, что мы друзья, но в Лаик мы давали клятву… - он прервался, собрался с мыслями и духом. – Скажи, почему ты так легко отказался от неё? Почему даже не попытался удержать?! Ты же обещал защищать её….       - Да потому что я больше не могу её защищать! – зло огрызнулся Дельгадо.       Голоса юный командир как всегда не повышал, но и без того было ясно, что он в ярости. Мей, сам того не подозревая, ударил по очень больному месту. Но Дельгадо не был бы собой, если бы не сумел сгрести себя в кулак.       - Давайте поставим точку в конце предложения. Лионелла сделала то, что хотела. Это было её решение, и я не собираюсь его оспаривать. ВСЁ.       Дельгадо обвёл своих друзей тяжёлым взглядом. Новых возражений не прозвучало. Тогда он повернулся и продолжил путь. Остальные последовали за ним. Снова в полном молчании.              Когда компания уже подъезжала к своей гостинице, Дельгадо придержал лошадь и оглянулся.       - Я верю, что среди моих друзей нет предателей, - сказал он, - а значит, никто не побежит к маршалу рассказывать о Лионелле….       - Если веришь, тогда зачем говоришь такое? – спросил, слегка рассердившись, Матэн.       - Я не верю в предательство, - подтвердил кэналлиец. – Но кто-то может по глупости недооценить последствия – не для меня, для дориты. Так вот, если кто-то из благих побуждений выдаст Нэллиту, я его пристрелю. Даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни.       - Не думаю, что среди нас найдётся кто-то, настолько глупый, - подал голос Тротта. – Но рано или поздно её хватятся.       - Я сам отвечу перед маршалом и – если понадобится – перед виконтом Эммануилсбергом.       - Я не об этом, - оскорбился Карл, но командир уже поставил точку в разговоре.              В своей комнате Арсен и Бласко повалились на кровати.       - Как ты? – спросил лекарь.       - В порядке, - устало ответил кэналлиец, закрывая глаза.       Матэн повернулся на бок, приподнялся на локте, чтобы лучше увидеть друга:       - Точно?       - Сенио, у меня нет приступа и даже намёка на него, - негромко возмутился Бласко.       - Я не об этом.       Дельгадо открыл глаза. Помолчал, потом ответил:       - Друг, - в его голосе слышалась усталость, но не физическая, а эмоциональная, - Нэллита захотела уехать с этим парнем. У меня нет права возражать. Никакого права. Это её жизнь, её счастье. Я буду только рад, если она и Бастиан… - и замолчал.       - Ну-ну, - вроде бы согласился Арсен. – Всё лучше, чем казарон.       - Лучше, - убеждённо повторил Дельгадо.       - Интересно слышать, как ты называешь её Нэллитой, - хмыкнул лекарь. – А к ней самой ты когда-нибудь так обращался?       - Да.       По интонации друга Арсен понял, что беседу пора заканчивать.       - Ну-ну, - сказал он, зевнул и, устроившись удобнее, закрыл глаза.       Вскоре Матэн уже ровно посапывал. А от Дельгадо сон ушёл и, похоже, с концами. Даже глаза не желали закрываться. Юноша решил спуститься вниз, выпить вина и вернуться. Он осторожно поднялся и бесшумно вышел, стараясь не разбудить друга.       Едва за кэналлийцем закрылась дверь, Арсен открыл глаза. Вздохнул. «Всё не так! Всё не так!» А он ничего не может исправить. Потому что решать должен Бласко. И он решил. Так, как считал правильным.              Проходя мимо комнаты Карла и Анатоля, Дельгадо услышал голоса и притормозил.       - Ты не можешь осуждать его, Анатоль, - говорил Тротта. – Сам-то ты…. Ты же не пытался удержать Лионеллу.       - Пытался, - твёрдо возразил Мей. – Я – пытался.       - А она отказалась.       - Да.       - Толио, - в разговор вступил Фариани, - это было её решение. Нэлли имеет на это право. И если она хочет быть с Бастианом….       - Нет!       - Что – нет?       - Лионелла не с ним! И не хочет этого.       - Откуда ты знаешь?!       -Я спросил.       - Вот так прямо…?       - Да.       - Я спросил, - повторил Анатоль после паузы. – Я хотел понять, почему она уезжает. Я спросил: это потому, что у неё и Бастиана… возникли чувства друг к другу? Она ответила «нет». Я спросил: «Но ты выйдешь за него замуж?» Нэллита сказала, что об этом даже речь не идёт. Себастьян ей друг – не больше. Она не с ним уезжает, а бежит от брака с казароном. И ещё – что здесь ей больше не на что и не на кого надеяться.       - Так и есть, - согласился Тротта. - Мы больше ничего не можем для неё сделать….       - Я пытался, - сказал Мей.       Он помолчал, а потом продолжил:       - Я предложил ей остаться и стать моей женой. Я знаю, что она меня не любит. Как мужчину – нет. Но я готов был…. Чтобы защитить….       Все поняли, что Лионелла отказалась, но никто не произнёс это вслух.       - Она сказала «нет», - продолжил Анатоль. - «Я не для того спасаюсь от одного брака по расчету, чтобы заключить другой такой же», - сказала она. А ещё, что её друзья не заслуживают подобного. И Себастьян в том числе. Нэлли не может подарить ему свою любовь, и потому не выйдет за него замуж.       - Толио, - Фариани, похоже, собирал мысли и слова, - дору Себастьяну достаточно приложить небольшое усилие, и Нэллита полюбит его.       - Да, наверное, - как-то странно согласился Мей. – Вот только он не собирается это делать. Если бы хотел, уже бы сделал.       - Ну, дорога на север длинная, - сказал Фариани. – У них будет время подумать, ещё лучше присмотреться друг к другу….       Мей издал досадливое восклицание.       - Как же вы не понимаете?! Неужели вы ничего не замечали?! Лионелла…. Она же…. Она осталась бы с ним….       - С кем? С Бласко?!! – Луитджи, похоже, не допускал и мысли о таком.       - Да! Но он всё сделал, чтобы её оттолкнуть! Конечно, она же МАНРИК! Кэналлийский волк Фламинго не товарищ.       Карл промолчал, а Фариани возразил:       - Я уже говорил, Анатоль, не требуй от других, чтобы они любили Нэллиту так же, как ты. Позволь им любить по-своему.       - По-своему?! Да он никак её не любил! НИКАК!       - Ты не прав… - попытался спорить Тротта.       - Мы потеряли своё Сердце, - вдруг сказал Мей, и Дельгадо не понял, к чему это. – Нас было четверо….       - Нет, Анатоль, - возразил Карл, - было трое нас – ты, я и Луитджи, и двое их – Бласко и Арсен. НЕ четверо.       - Может быть, - не пожелал сдаться Мей, - но Лионелла всё равно была нашим Сердцем!       Бласко напомнил себе, что подслушивать некрасиво, и уже хотел уйти, но обстоятельства решили за него. Дверь распахнулась, и в коридор попытался выйти Анатоль. Налетел на командира, отшатнулся. Дельгадо решительно задвинул его обратно в комнату, вошёл и закрыл дверь.       - Вы не могли бы разговаривать ПОТИШЕ?! – рычащим шёпотом возмутился он. – Не хватало, чтобы о бегстве виконтессы кто-нибудь узнал раньше времени!       «Однокорытники» виновато опустили головы, но уже через мгновение Мей вскинулся.       - Бласко, скажи, почему?! Знаешь, в Йагоре мне даже на миг показалось….       - ТЕБЕ ПОКАЗАЛОСЬ.       Мей посмотрел в глаза кэналлийца – и опустил голову.       - Да, конечно, - согласился он. – Ведь если бы ты любил Нэллиту, то боролся бы за неё. Вот, Луитджи ведь не отступил. Но ты не любишь. Мне показалось. Прошу прощения, командир.       Дельгадо молчал, но глаза его всё-таки выдали. Он чувствовал себя так, словно получил пощёчину. Пожалуй, даже хуже. Скорее – презрительный плевок. А ещё хуже то, что Анатоль отчасти прав. И эта часть весьма большая.       Что делать теперь? Врезать Толио? Или вызвать его на дуэль? Каррьяра! Нет, такого он не сделает! Дать выход эмоциям, конечно, хочется. А вот хоронить кого-то из друзей – нет. Если драться всерьёз, Мей не выстоит. Но и поддаваться тоже не вариант. Не так уж много дней осталось у Дельгадо, и он не собирался их терять. По глупости – нет!       Бласко взял себя в руки:       - Я сделал для Нэллиты всё, что мог.       И он повернулся к выходу, успев заметить всплеск понимания в глазах Фариани. Догадался таки!       Да, вот она – главная причина, почему Бласко уступил Себастьяну. Если бы не это, он бы поборолся – и с юным Альмейдой, и со старшим братом. Особенно теперь, когда услышал, что говорил о Нэллите Мей. Она уехала с Бастианом не потому, что полюбила его.              Кэналлиец вернулся в свою комнату. Сел на кровати, взял гитару. Вспомнил, что, вообще-то, Арсен спит, и так и не начал играть. Да и в голове настырно звучала лишь одна песня. «Мой корабль заблудился среди острых подводных скал».       Всё не так! Неверно, неправильно! Он так старался убедить самого себя, что действует во благо Нэллиты. Но уверенности в душе почему-то не было. Были – тоска и тревога.       Рыжая птица улетела на север. Как знать, может быть, навстречу новой беде. С ней же вечно что-то случается! Бласко понял, что настолько привык заботиться о Нэллите, что сейчас чувствует себя опустошённым. А главное, он ясно увидел, как мог бы поступить. И Хорхе пришлось бы принять его выбор. Да, времени осталось мало, но главное он успел бы сделать: дать Лионелле своё имя, а если бы получилось зачать ребёнка, то и защиту Дьегарронов. Но что теперь рассуждать! Фламинго летит на север. На зиму глядя…. С драконом…. Жаль, что волки не умеют летать!       Фантазия нарисовала мысленную картину, где Бастиан и Нэллита…. А что или кто помешает юному Альмейде прийти к девушке – например, пожелать доброй ночи – и остаться?! А вдруг она решит, что, раз надежды больше нет…. От таких мыслей у Бласко внутри словно ызарг взбесился, раздирая и пожирая внутренности. И что с этим делать?! Ведь понимает, что глупо так думать, что Нэллита на такое не пойдёт. Уж он-то знает! Но почему-то у него никак не получается прогнать из мыслей эту картину! Может, пойти,заняться фехтованием? До упада, до фульгатов в глазах. Чтоб дотащить потом себя до кровати, рухнуть и заснуть. Без сновидений.И так крепко, чтоб даже взрывом не разбудило.       Бласко настолько погрузился во внутреннюю борьбу, что напрочь забыл о гитаре, которую держал в руках. Он не заметил, как его пальцы сжали струны. Сильно. Очень сильно. А потом….       Резкая боль вспорола ладонь, обожгла пальцы. Дельгадо вскрикнул и уставился на окровавленную руку, ещё не понимая, что произошло. Арсен вскочил. Мгновенно оценил обстановку – рассечённую ладонь, порванную струну и ошеломлённого друга. Тут же бросился останавливать кровь подручными средствами. Лекарь есть лекарь! А Бласко вдруг рассмеялся, почти истерически.       «Всё не так! Всё не так!» Может, эта проклятая песня звучала для него?! Но Дельгадо свой шанс упустил. Ещё хуже - Нэллита уехала, уверенная, что он готов её предать….              

11ое О.М., вечер

      

Заречье Тронко, Вараста, Талиг

      Толком выспаться у Дельгадо не получилось. Помешали собственные эмоции и боль в руке.       В ожидании ужина Бласко спустился в зал. Трио «однокорытников» уже сидело там. Арсена не было, но Луитджи доложил, что теньент Матэн отправился проверить, как там их солдаты. Сусанна тоже отсутствовала. Оказалось, виконтесса Фариани решила помочь хозяевам на кухне, а заодно разузнать, где на левом берегу можно найти приличный недорогой домик.       Тротта и Мей в беседе не участвовали. Но если первый сам по себе был не особо разговорчивым, то второй молчал демонстративно. Ну, понятно! «Не забуду, не прощу!» Дельгадо не сердился на это. В Школе Оруженосцев унар Анатоль панически боялся иметь собственное мнение. С тех пор юный барон изменился кардинально и, похоже, «необратимо». Так что есть, чему радоваться.       Кэналлиец попросил кувшин вина. Когда его принесли, он сам наполнил стаканы – свой и «однокорытников».       - Не знаю, как там у нас всё сложится дальше, - сказал он, - так что хорошо, что мы все сейчас здесь.       На командира посмотрели с недоумением. А он продолжил, подняв стакан:       - Я хотел сказать, что очень благодарен вам.       Удивление в глазах друзей только прибавилось.       - Вы всё ещё со мной, - пояснил Дельгадо, - хотя я вас, похоже, разочаровал… - он горько усмехнулся.       - Нет, - возразил Тротта. – Может, мы не всегда тебя понимаем, но это не разочарование. Лично я тебе благодарен. И, если ты не возражаешь, хочу остаться в твоём отряде.       Мей промолчал. Он не с каждым словом Карла был согласен. Бласко это прекрасно понял. Улыбнулся:       - Благодарю. Но, как я уже говорил, если кто-то захочет уйти, я пойму.       Задумавшийся о своём Фариани встрепенулся:       - Эй, командир, ты же не думаешь, что я собираюсь покинуть отряд?!Месяц побуду с женой – и вернусь.       Дельгадо усмехнулся, отсалютовал молодожёну стаканом:       - Спасибо, Луисито. Только я сейчас с вами не как командир говорю, а как друг.       Кажется, эти слова немного смутили «однокорытников».       - А почему ты не дождался Арсена? – нашёл, что спросить, Фариани.       - Потому что этот разговор касается нас четверых, - ответил кэналлиец. – Я рад, что унарская клятва в нашем случае не оказалась пустым звуком.       - Да, - откликнулся Карл, поднимая свой стакан.       - Да, - присоединился к нему Луитджи.       Мей ничего не сказал, хотя и выпил вместе с ними. Он снова хмурился, задумавшись о чём-то. И, похоже, размышления эти были невесёлыми.       Ужина Бласко так и не дождался: за ним пришёл посыльный от Хорхе. Старший брат желал видеть младшего у себя. Пришлось идти, хотя в этот вечер юный теньент, как ни любил он старшего брата, предпочёл бы компанию друзей.              

- -

      - Ты всё ещё сердишься на меня из-за виконтессы?       Ответа Дьегаррон и не ждал, всё и так было ясно. Младший брат весь ужин был хмурым и молчаливым.       - А ты думал, я приду в восторг?! – отозвался Бласко. – Стоя в сторонке, молча наблюдать, как Манрик торгует своей дочерью….       - Это их семейное дело….       - Нет! – юноша поднялся из-за стола. – Это и моё дело тоже! Я обещал! Поклялся!       - Жениться?!       - ЗАЩИЩАТЬ! И предал. Привёз её в ловушку, в клетку! Я слово нарушил! – Дельгадо не осознавал, что впервые за долгое время почти кричит. – Как мне жить с этим, брат?! Или клятва для Дьегарронов – пустяк?! Скажи мне!       - Нет, не пустяк, - сдержав гнев, внешне спокойно ответил Хорхе.       - Выходит, я клятвопреступник, - с иронией подытожил Дельгадо.       Его старший брат с этим не был согласен.       - Ты защищал её. И всё ещё защищаешь. До тех пор, пока она не окажется у своего отца. В чём же нарушена клятва?       - Я обещал привезти Нэллиту в БЕЗОПАСНОЕ место, туда, где ей будет ХОРОШО. Брак против воли не подходит под это описание, ты не находишь?       - Я уже говорил – это их семейное….       - А я уже сказал – нет!       Маршал задумался, глядя на младшего брата:       - У тебя с ней что-то было?       - Нет, - отрезал Бласко. – Она не такая.       - Прекрасно. Не хотелось бы объясняться с господином послом. И тем более не хотелось бы пускать Манриков в нашу семью.       - Ты совсем не знаешь Нэллиту!       - Да. Но я хорошо знаю её отца и деда. Это не те люди, с которыми я хотел бы породниться. Сейчас ты не понимаешь. Ничего, придёт время, и ты поймёшь, что я желаю тебе добра….       Дельгадо рассмеялся. Услышанное не удивило его. Скорей уж он ждал этой фразы.       - А моё мнение тебя не интересует? – спросил юноша. – Мои чувства? Моё счастье?       - Не сейчас.       Дьегаррон сказал – и понял, что очень неудачно выразил свои мысли. Ему не безразличны чувства брата. Просто, он уверен, что Бласко не прав. А тот снова рассмеялся. И в его смехе не было веселья, только горечь и обречённость.       - А ты, случайно, не присмотрел мне какую-нибудь «лисичку»? Или «козочку»?       - Нет, - Хорхе даже немного обиделся, - никого я тебе не присмотрел. Ты женишься, на ком захочешь.       - Да ну?!!       Терпение Дьегаррона иссякало. Он тоже встал.       - Как ты не понимаешь?! Через эту девочку Манрики влезут в Кэналлоа своими загребущими руками!       - А почему ты решил, что она станет им в этом помогать?! Разве Константин не пошёл против отца?!       - Он – мужчина. Сомневаюсь, что Лионелла настолько сильна.       - ТЫ. ЁЁ. СОВСЕМ. НЕ ЗНАЕШЬ! И ты плохо знаешь меня!       Братья замерли, гневно глядя друг на друга. Стук в дверь заставил их вздрогнуть.       - Маршал? – в комнату вошёл Серж Валмон. – Прошу прощения. Я только хотел сказать, что завтра возвращаюсь в Эпинэ. Попробую пройти тем путём, каким сюда добирался ваш брат, - и он кивнул на Бласко.       Дельгадо быстро взял себя в руки, восстановил дыхание.       - Господин маршал, разрешите обратиться к генералу.       Дьегаррон вздрогнул, ещё не понимая, к чему эта просьба. Дельгадо предпочёл истолковать его импульсивное движение, как согласие.       - Господин генерал, я ещё не поступил на службу, а значит, мой отряд пока совершенно свободен. Я прошу ВАС принять меня под своё командование. Могу сказать, хоть вам и самому это известно, что я хорошо знаю герцогство Эпинэ, включая Гальтарское нагорье. И там у меня налажены некоторые контакты. Учитывая всё это, я считаю, что могу быть вам очень полезен.       Дьегаррон был ошеломлён. Серж поперхнулся. Переглянулся со старшим кэналлийцем.       - Я буду рад, - ответил Валмон. – Надеюсь, господин маршал не возражает.       Хорхе уловил в интонации и взгляде Сержа едва заметный намёк. Быстро сориентировался. Причин держать строптивого мальчишку подальше от Кагеты хватало….       - Я не возражаю, - сказал маршал. – Но с одним условием: теньент Дельгадо вернётся в Эпинэ без виконтессы Эммануилсберг.       Бласко застыл – с напряжёнными плечами, почти не дыша. Опустил голову. Даже глаза закрыл на несколько мгновений. Он очень боялся выдать себя. И Лионеллу.       - Так точно, господин маршал, - наконец, ответил Дельгадо.       Его голос дрогнул, но Хорхе не догадался об истинной причине этого.       - Вот и прекрасно, - подытожил он.       - Я могу быть свободен? – спросил Дельгадо и пояснил: - Мне надо отдать распоряжение своим людям.       Старшие командиры переглянулись. Всё ещё не пришедший в себя Дьегаррон молча кивнул, и Валмон разрешил:       - Идите, теньент.              Когда Бласко ушёл, маршал опустился на стул и сжал голову пальцами. В последние несколько дней боли, мучавшие его после ранения, наконец, отступили. Самочувствие стало просто прекрасным. Дьегаррон, казалось, помолодел лет на десять, не меньше. Но вспышка гнева отозвалась новым приступом, хотя и не таким жёстким, как прежние. И вот уже кончики пальцев привычно массируют голову. Пообщался с младшим братом!       - Щенок! – вырвалось у Дьегаррона.       - Прости, Хорхе, - попросил Серж, присаживаясь на соседний стул. – Я услышал, как вы… кхм… БЕСЕДОВАЛИ. И решил вмешаться, пока вы не наговорили друг другу то, о чём потом пожалели бы. Но я не ожидал, что Бласко….       - …попросится к тебе? Я тоже. Но, может, оно и к лучшему.       - Я тоже так считаю. Ты не волнуйся, я присмотрю за ним. Он остынет, вы помиритесь….       - Я ведь желаю ему добра, Серхио! – воскликнул кэналлиец.       - А он желает себе эту девочку, - усмехнулся Валмон. – И, возможно, он прав: ты совсем её не знаешь.       Бывать при дворе маркиз Дьегаррон не любил. А если и приходилось, то старался не задерживаться. И меньше всего его интересовали фрейлины Её Величества.       - Видел мельком, три года назад, в Фабианов день. Она была вместе со старшей сестрой. Пигалица, но носик уже задирала.       Серж рассмеялся:       - О, да! Я знал её чуть больше. Видел при дворе, когда она уже состояла при Катарине Оллар – кем-то вроде диванной собачки, подаренной нелюбимым кавалером. И держать при себе не хочется, и выгнать, вроде как, жалко. Её Величество любила изображать милосердную святую. Не знаю, понимала ли сама Лионелла истинного отношения к ней. Она тогда была девочкой не слишком умной, но с семейным гонором, это ты правильно заметил. Но, знаешь, я увидел её сейчас, и я тебе скажу, что этот птенчик сильно изменился….       - Серхио, дело не в ней! Будь она сиротой, я разрешил бы брату жениться на этой девочке. Но со старшими Манриками я не желаю иметь ничего общего.       - Ну, так пристрели господина посла! – пошутил Валмон. – То, что мешает, должно быть убрано! А в Равиат вместо него пошлём Готье.              

- -

      Бласко устал – и физически, и эмоционально. Надо бы поскорее лечь, чтобы выспаться. Но, уже добравшись до своей комнаты и присев на кровать, юноша понял, что вряд ли сможет заснуть. Усталость сыграла с ним злую шутку. Так бывает. Напряжённое и вымотанное тело само себя не отпускало, не могло расслабиться. А ещё и мысли, ызаргами пожиравшие мозг.       Арсен вгляделся в зрачки друга, убедился, что это не приступ, быстро понял, в чём дело, и «прописал лекарство». Дельгадо не отказался от предложенного вина, выпил залпом, почти не ощутив вкуса. Какое-то красное, сладковатое. Ничего, сойдёт. На душе было настолько гадко, что даже северная кислятина показалась бы напитком Рассветных Садов. Так что – ничего, сойдёт. Это, наверное, кагетское…. Что они в него домешивают…?! И тут кэналлийца запоздало осенило. Он посмотрел на лекаря и друга.       - Да, - сказал тот, - я ужасно коварный человек.       - Что… там…? – спросил Дельгадо, едва ворочая языком.       - Слеза гадюки и толчёные когти ызарга! – возмутился Арсен. – Бласко, друг, тебе необходимо выспаться, иначе завтра ты никуда не сможешь ехать!       Кэналлиец не то кивнул, не то уронил голову. Качнулся вперёд. Он уже спал. Не дав ему упасть, лекарь опрокинул юношу на кровать, уложил нормально, разул, раздел, насколько смог. Укрыл одеялом. Оценил результат своего труда и остался доволен. После чего с чувством исполненного долга сам отправился спать.              

12ое Осенних Молний

      

- -

      

Близ границ графства Салиган, Талиг

      Ближе к вечеру Серж понял, что ему уже надоело. Что именно? Молчание Бласко! Стоило отряду покинуть окрестности Тронко и перейти на походную рысь, юный теньент глубоко погрузился в свои невесёлые мысли. Благо, всех вёл генерал. Движение то замедлялось, чтобы дать отдых лошадям и людям, то снова ускорялось, но это не заставило Дельгадо очнуться и вернуться в реальный мир. Видя состояние друга, командование кэналлийцами взял на себя Арсен. Серж к этому придираться не стал. В конце концов, Матэн тоже теньент, а Бласко как-то умудрялся двигаться вместе со всеми, не теряться и не терять темп. При этом парень, казалось, не видит ничего вокруг, ничего не замечает. Генерал намеренно несколько раз обратился к нему – и по имени, и по званию, и даже – шутки ради – по титулу. Реакции ни-ка-кой! Словно бы юноша оглох. Это было смешно, да. И в то же время смеяться как-то не хотелось. Ну, что прикажете с парнем делать?! В ухо дать?! Пожалуй, это единственное, что Бласко заметит, и на что отреагирует. Сержвсерьёз задумался, а не сделать ли так, но тут его посетила иная идея.              Бласко двигался, словно страдающий лунатизмом. Он что-то делал, куда-то ехал, но мыслями оставался в своём сне. В том самом. Кошмар вернулся! Сам того не желая, лекарь посодействовал, чтобы друг досмотрел видение до конца. Дельгадо утром даже не удержался и пошутил на эту тему, чем крепко подпортил Арсену настроение.       Но вообще Дельгадо было не до смеха. Он никак не мог забыть финальную сцену сна: два чудовища сражаются, выдирая друг у друга девушку, а на песок летят капли крови. Её крови! И вот теперь кэналлиец мучился сомнениями. А в безопасности ли Нэллита с Бастианом?!Было устойчивое чувство, что нет.       Ну, почему он не рассказал марикьярам свой сон?!! Они бы поняли! Они смогли бы лучше охранять Нэллиту! А так…. Они же ни о чём не подозревают. А за этой рыжей птицей глаз да глаз нужен, уж он-то это понял давно. Только отвернёшься, зазеваешься – она уже в беде! Но это был не единственный повод для терзаний.       Дельгадо не мог забыть намёка, прозвучавшего в словах Толио. Фариани боролся за свою девушку, потому что любил. Никого не испугался, многим готов был пожертвовать. А Бласко? Чего он боится? Гнева брата? Нет. Нет, не в страхе дело! Просто, однажды он для себя решил, что не станет ни в кого влюбляться. И не позволит, чтобы кто-то привязался к нему.Юноша даже чуть-чуть гордился собой. Такое обдуманное, взвешенное решение!Он был уверен, что неукоснительно следует ему. Ага. Или, как выражается Арсио, «ну-ну».       Ничего не получилось! И когда Бласко говорил Хорхе, что хочет…. Нет, не так. Он сказал «мог бы».«Мог бы жениться на Лионелле», чтобы таким образом защитить её от отца…. Бласко же сам в это верил - в то, что причина решения исключительно холодный расчёт! Сам себя убедил: мол, жить осталось мало, сделаю доброе дело, причина в этом, а не в какой-то там любви…. Вот только долго ли можно врать самому себе? Нет, можно-то долго, но ведь всё равно понимаешь, что врёшь.       Было у Бласко и ещё одно оправдание себе: он же отпустил Нэллиту с Бастианом. Это же лучше, чем стать женой казарона или… юной вдовой. А только получается, что ничего не получается.       И этот проклятый сон! Бласко так и не разглядел второе чудовище. Кто это?! Где оно?! И что теперь делать? Едва поступив на службу, проситься в увольнение, чтобы догнать марикьяр и Нэллиту?! Поймёт ли Серхио? И отпустит ли?              Валмон прекрасно всё понимал. Правда, сам он никогда так голову не терял - даже в возрасте Дельгадо. И вряд ли когда-то потеряет. В их семье без памяти влюбиться мог разве что Водемон. И пусть. Кто-то же в этом мире должен так влюбляться!Но лицезреть выпавшего из реальности теньента генералу уже порядком надоело. Это надо прекращать. И чем скорее, тем лучше. Пока вокруг всё спокойно.       Поравнявшись с Бласко, который опять смотрел куда-то на север, Валмон достал из ольстр два пистолета. Качнул головой, показывая Матэну и другим, что беспокоиться не надо. Один пистолет направил вниз, второй – на Дельгадо….              Внезапно грохот выстрела заставил Бласко очнуться. Он мгновенно повернулся в сторону звука, но было поздно. Прямо перед своими глазами юноша увидел чёрное отверстие, готовое выплюнуть пулю ему между бровей. Кэналлиец ошеломлённо перевёл взгляд на того, кто держал пистолет. Серхио?!!       - Плохо, теньент Дельгадо, - жёстко сказал генерал. – Очень плохо, - и опустил оружие.       Просить прощения Бласко не стал, только наклонил голову. Стыдно! Ой, как стыдно! Хорошенький же первый день его службы у Валмона!       Серж убрал заряженный пистолет обратно в ольстру, а другой передал одному из своих солдат, чтоб зарядил.       - Если б я знал тебя хуже, - продолжил он, обращаясь к Бласко, - уже погнал бы в шею. …И если бы не догадывался, в чём причина твоей рассеянности, - добавил он.       Дельгадо вздрогнул. Краснеть он физически не мог, иначе стал бы алым, как райос.       - Ладно, - снова заговорил Серж. – Вон там, - он указал направление, - деревня, где у нас стоянка. Там и побеседуем.       - Слушаюсь, господин генерал, - подал таки голос Дельгадо.       У Валмона снова появилось желание заехать парню в ухо. Сдержался.              

* * * * *

      - Ешь, - приказал Серж, когда они с Бласко сели ужинать.- А то у тебя сегодня вся еда мимо рта.       Дельгадо растерянно моргнул, не понимая – метафора это или буквально. Вообще-то, несмотря на все переживания (а может, и благодаря ним), юноша есть хотел зверски. А изображать застенчивость было не в его природе. Они приступили к еде и в это время молчали.       Когда с ужином было покончено, Валмон неожиданно спросил:       - Ты хоть раз говорил ей, что любишь?       Бласко опустил голову.       - А почему?       Юноша не ответил. Он не мог рассказать Серхио то, что скрывал даже от родных. Но Валмону, похоже, ответ и не был нужен. Молчание Бласко он объяснил по-своему.       - Правильно, - сказал он, - «потому что дурак».       Спорить с этим кэналлиец не стал.       - Она с марикьярами уехала?       Дельгадо вскинул голову. Кто рассказал Валмону?!!       - Никто мне этого не говорил. Просто ты всё время смотрел на север, а не на восток или юго-восток.       Юноша поморщился, досадуя на себя, но всё же не сдержал улыбки. Вот это он себя выдал! А ведь был уверен, что умеет держать лицо. Серж тоже улыбнулся:       - Не родился Приддом – не изображай Спрута, - «посоветовал» он. - Значит, я правильно понял, и в Тронко виконтессы уже нет, - Валмон рассмеялся. – Какая досада для господина посла! Сначала Константин умчался от него, как ызаргом укушенный. Теперь и дочь. Но если Манро,как я слышал от генерала Шеманталя, сбежал к любимой девушке, то Лионелла…. Она ведь просто сбежала?       - Да, - виновато кивнул Бласко.       - А ты думал, что НЕ просто.       - Да, - снова подтвердил юноша.       - Балбес, - оценил Валмон.       Дельгадо оскорблённо засопел.       - И что ты собираешься делать? Ждать, когда её на севере выдадут за кого-нибудь замуж?       По выражению лица юноши Серж понял, что такой вариант тому не по душе. Бласко, наконец, поднял голову и посмотрел на своего генерала. Валмон снова всё понял.       - Значит, сделаем так, - сказал он. – Я отпущу тебя. На время, достаточное, чтобы ты догнал марикьяр и объяснился с девушкой.       Дельгадо уставился на генерала широко открытыми глазами.       - А какой мне от тебя прок, от такого? – риторическим вопросом пояснил своё действие Серж. – Так что поезжай, поговори. Её ведь даже помолвка с тобой может спасти.       Бласко поперхнулся:       - Но Хорхе….       - Твой брат не такой уж злой человек. Просто перед отъездом из Барсовых Врат он имел счастье пообщаться с милейшим господином послом, - генерал захмыкал. - Так пообщаться, что теперь для него слово «Манрик», как для волкодава команда «взять!». А ты попал под горячую руку. Ничего, остынет. Тебя он любит. Наверное, даже как сына.       - Хорхе, правда, растил меня, как отец, - признал Дельгадо.       - Вот-вот. И он не хочет, чтобы Манрики влияли на тебя.       - Я этого не допущу. А из Фламинго, кроме Лионеллы, меня интересует только виконт Манро.       Валмон снова усмехнулся:       - Знаешь, как его прозвали? ЧЁРНЫЙ Фламинго.       Дельгадо удивлённо вздёрнул бровь.       - Ну, так он же командует отрядом кэналлийцев! Забыл?!И, соответственно, носит чёрную одежду. А из фамильных цветов там немножко зелёного, вроде…. Чтоб в траве легче прятаться было.       Глядя на округлившего глаза Дельгадо, Серж рассмеялся. Похоже, юноша только теперь нарисовал себе полную картину того, что произошло с «однокорытником». Ну, понятно, когда они все беседовали в Тронко, голова у парня была занята другим, вот и пропустил половину из сказанного о Константине.       - Ладно, вернёмся к делу. Собирайся. Возьми с собой кого-нибудь. Но не Арсена. Или твоими людьми сможет командовать Тротта?       - Карл – нет. Фернандо сможет. Он очень толковый, хоть и не имеет офицерского звания.       - Это надо исправить, - заметил Валмон. –Я подпишу приказ о производстве его в капралы. Пока. А дальше, если он такой толковый, может стать и теньентом. Тебе же пора получить капитанскую перевязь. Как и вашему лекарю. Решено. Зови их сюда – и Арсена, и Фернандо. Отправишься завтра утром. Нечего тянуть. И взял бы ты с собой ещё кого-то.       - Хавьер, - подумав, сделал выбор Дельгадо. – Я возьму с собой Хавьера.              

- -

      

Переправа на половине пути от Тронко до Линарэ

      Противный, холодный дождь лил уже второй день. Из-за тяжёлых туч было сложно понять, какое сейчас время суток. Утро, день, вечер – стали одинаково тёмными, мрачными. От них отличалась только ночь. Она была чёрной. Но такой же мокрой и промозглой.       В доме, совмещавшем в себе таверну и постоялый двор, за столом у окна сидел чернявый парень с очень странной для здешних мест причёской и чуточку заострёнными ушами. Настроение у него было, как он сам выразился, «ни к марграну», так что шляпу он снял. И ему было «до лампады», испугается кто-то его внешности или нет. Все, кому что-то не нравится, могут проваливать – на двор, под дождик. Т-керэ! Но проваливать, собственно, было и некому. Сегодня. На постоялом дворе «У моста» остались только хозяева да попутчик – парень ещё более странный.       Второй постоялец был не просто блондином. Его волосы напоминали снег. Или морозные узоры на стекле. И звали его соответственно – Иней. Этот носил, не снимая, широченный плащ с боковыми прорезями для рук. Поначалу хозяева решили, что он мёрзнет. Потом уже не знали, что и думать. Но благоразумно не лезли к гостям с лишними вопросами. Знали только, что эти двое едут из Фельпа в герцогство Ноймаринен. А и странные, однако, люди живут в этом самом Фельпе! Кто бы мог подумать! У одного уши острые, коса ниже пояса и зеленющие глаза. У другого волосы белее белого и янтарные глаза. Во как!А ещё у них было необычное оружие – мечи. Но, может, это им так по должности положено?       Посланники Фельпа прибыли на переправу поздним вечером десятого числа, успев промокнуть под начинавшимся дождём. И – всё. Застряли. Дождик перешёл в ливень, потом чуть утих, но не прекратился. И снова усилился, и опять попритих, но всё лил, лил, лил, лил…. Дороги тоже стали реками.       Чернявый, которого звали Диран, категорически отказался ехать дальше в такую погоду. Его товарищ и не думал настаивать. Во-первых, лошадей жалко. Во-вторых, себя. Было ещё и «в-третьих».              Его высочество отвернулся от черного по вечерней поре окна, за которым всё так же шумел дождь, и с мученическим стоном прилёг на стол.       - Я с ума сойду! Вархирхе!*       * Дословно – «тяжёлые времена».       Иней тоже сидел невесёлый, но его тревожила и угнетала не погода. Хотя с другом он был согласен – до чего же мерзко, когда так сыро, холодно и темно.       - Не надо, - настоятельно попросил он.       - Я ещё даже не предложил! – юный Властелин снова сел ровно.       - Но…       - … «громко подумал».       - Да. И думаешь об этом уже какое-то время.       Юноши посмотрели друг на друга.       - Решили бы проблему на раз-два, - сказал Диран.       - Не надо. Потерпим. Когда-нибудь дождь закончится сам. Я предпочитаю подождать, чем рисковать ради погоды. Ведь мы по-прежнему не знаем…       - …что будет, если я в этом мире призову Ночь. Могу обратиться за помощью к кому-нибудь другому.       - Не надо, - Скорпион был мягок, но непреклонен. – Время терпит.       Третий Всадник Ночи сощурил глаза:       - Я ведь тоже могу читать мысли.       - А я их и не скрываю.       - Ну, и какой морлок тебя грызёт?       - Да всё тот же. Что-то я оставил позади. Какое-то незавершённое дело….       - КАКОЕ?!! Кого ещё ты там не спас?! Вон, даже маршала этого, и то умудрился вылечить! Кстати, а как ты это сделал? Он ведь ни о чём не знает, так?       Иней кивнул.       - У меня же шесть рук, - усмехнулся он. – Мало кто из двуруких может проследить движения их всех. Ты вот тоже не заметил.       - Михшул с Воконром*, и те бы не заметили!       *Боги воровства в мире Дирана.       - Я бросил кристаллик в его вино, - признался Иней. – И ещё, когда взял посмотреть его походную флягу, смазал нектаром её внутреннюю сторону. Немножко, у горлышка. Этого достаточно.       - Ха! – оценил Диран. – Ну, а сейчас, что не так?!       - Не знаю пока. Чувствую только чью-то боль. И она приближается.       - Умгум*. Вот ты и не торопишься ехать дальше. Ждешь.       *В данном контексте «ну, ясно».       - Жду, - не стал отрицать шестирукий. – Осталось недолго. И у меня такое чувство, что когда дождусь, дождь прекратится.       - То есть не только мне кажется, что нас кто-то намеренно задерживает, - сощурился Диран.       - Значит, и ты чувствуешь?       - Угу. Т-керэ!       - Не ругайся.       Его высочество тяжело вздохнул и привалился к стене, демонстративно закрыв глаза. Белый Скорпион продолжил прислушиваться к чему-то за пределами дома. И слушал он не только ушами.              Ливень стих. С неба падали редкие капли. Но по земле приближался плеск. Всадники. Много. Они промокли, устали и злятся на погоду. Но не ноют. Это не просто путешественники – воины. Обрадовались, что с неба на них уже ничего не льётся, а впереди – постоялый двор, где можно будет обсохнуть, поесть, отдохнуть. И среди этих людей кто-то, кому очень плохо. Не телу его плохо, хотя человек и устал безмерно, а сердце у него болит от тоски. И нет больше надежды в душе.       А человек этот – девушка….              Диран таки задремал. Лошадиные шаги во дворе разбудили его. Парень подобрался, хотя глаза его ещё немного слипались.       - Всё в порядке, - сказал Иней. – Это не враги.       Другу своему принц доверял. Кивнул, позволяя себе снова расслабиться. В конце концов, достойных противников они со Скорпионом в этом мире пока не встретили. Зевнул. Надо бы перебраться в постель, но хотелось сначала узнать, кого сюда маргулы принесли.Сонно покачиваясь на стуле, его высочество ждал развития событий. И дождался….       Когда в полумрак помещения вошёл высокий человек в чёрном, Диран едва не грохнулся. Ему показалось, что это его отец. Мгновенно проснувшись, юноша вгляделся и выдохнул. Нет, это, конечно же, не Темный Властелин! Да и откуда ему здесь взяться?!! Разум сразу же коварно подбросил ответ. Ну, да, сам-то он здесь как оказался?! То-то же! И если Третьего Всадника Ночи дома уже потеряли, то папа и в другом мире его найдёт. Легко! И надерёт сыну – то, до чего дотянется. Но нет, новоприбывший был какой-то незнакомый юноша. Да, высокий. Да, плечистый. Но до комплекции Тёмного Властелина всё же не дорос. Это Дирану спросонок да при плохом освещении почудилось.       Следом за первым вошёл ещё один, почти такой же, только ростом чуточку ниже, да сложением легче. Чихнул. Усмехнулся, радуясь теплу сухого помещения.       За этими двумя появился третий – высокий и крепкий мужчина с каким-то свёртком в руках. Так носят ребёнка или девушку, не вещи. Увидев его, Иней напрягся и чуть подался вперёд.       Хозяева уже суетились перед новыми постояльцами. Принесли ещё свечи. Заметили нашивки в виде молний, удивились, сразу ещё больше подобрались, а потом снова растерялись. Может, даже испугались. Засуетились ещё бестолковее. Первый парень быстро прекратил эти метания. Он пояснил, что ему нужно: поесть, согреться, переночевать. Сказал, что с ним около пяти десятков человек (у хозяев от такого счастья чуть ноги не подкосились), среди которых дорита. «Ась?» - не поняли его. «Девушка», - пояснил парень. И ей необходима отдельная комната. Остальные займут все пригодные для отдыха и сна места. Едва не заикаясь, хозяева пояснили, что из комнат сейчас занята только одна. Гость уловил короткий взгляд, брошенный в сторону двух парней у окна. Посмотрел на них, оценил, сдержанно кивнул, приветствуя. Иней и Диран ответили тем же. Что-то в их внешности озадачило парня с молниями, но долго размышлять на эту тему он не мог. Ему надо было разместить своих людей. И дориту. Которую, к тому, же требовалось срочно напоить чем-нибудь согревающим.       В это время высокий солдат усадил закутанную по самую макушку девушку за стол, под стеночку. Судя по позе, дорита держалась из последних сил. Хозяйка подскочила к ней, заверила, что «сейчас всё сделает», и убежала. Хозяин продолжал обсуждать с командиром отряда, как разместить его людей, используя все подходящие помещения, включая чердак, который тёплый и не течёт…. Входили и выходили ещё какие-то люди, рапортовали, выслушивали распоряжения….       Диран чуть наклонился к другу через стол:       - Мне кажется или слово «дорита» мы уже где-то слышали?       - Не кажется. Слышали. И не только.       - Ты о чём?       - Смотри.       Принц вгляделся. Гостья немного выпуталась из – кажется – одеяла и плаща, сняла берет. Стали видны коротко остриженные рыжие волосы и бледное, осунувшееся личико. Юноша узнавающе выдохнул и вздёрнул брови. Это же та самая девчонка, которая была на захваченной галере! Откуда она здесь?! И где Бласко?! Ну, или хоть кто-нибудь из тех, кого посланники Фельпа встретили на берегу Кайна?! Что-то случилось?!       - Случилось, - ответил на невысказанный вопрос друга Иней. – И я собираюсь выяснить, что.       - Так ты её ждал?!       - Оказывается, её….       Хозяйка подбросила дрова в едва тлеющий камин. Как только они разгорелись, помогла гостье пересесть в кресло у огня. Налила в глиняную кружку горячий напиток из подвешенного над очагом чайника. Там же быстро обжарила на сковородке тонкие колбаски. Ссыпала их на большую тарелку, подала вместе с ломтём хлеба. Отогреваясь у огня, девушка по глоточку пила цветочный отвар, понемногу оживая. Но если холод её отпускал, то грусть никуда не девалась. Рыжая гостья поблагодарила хозяйку, но заставить себя улыбнуться так и не смогла. Откусила колбаски и хлеба, закрыла глаза и стала медленно жевать, тихонечко вздыхая.       Иней наблюдал за девушкой, сидевшей вполоборота к нему. Он мог рассмотреть её лицо, освещённое и оживлённое отсветами огня. И вспомнил имя. Нэлли. Внешне дорита казалась спокойной, хоть и сильно уставшей, но Скорпион чувствовал, как она плачет сердцем. Это спокойствие, какое бывает за миг до отчаянного крика. Крика вслух, потому что мысленный уже звучит. И он либо вырвется, либо перейдёт в такой же неслышный умирающий хрип. Иней видел подобное, когда ещё жил в Пещерах. И это то, что он предпочёл бы забыть.       Но что же произошло с Нэлли?!! И где тот юноша, который так сильно переживал за неё?!       Внезапно чёрная фигура загородила шестирукому обзор. Кто-то не очень вежливо навис над ним. Оказалось, это тот парень, что вошёл в зал первым. Теперь он стоял, мешая Инею смотреть на дориту. Сердитый и в то же время немного растерянный. Правда, своё замешательство этот юный командир хорошо умел скрывать. Только с Белым Скорпионом «игры лица» не проходили.       - Да, - сказал Иней.       - Что – «да»? – опешил юноша.       - Да – я и мой друг Диран именно те, о ком вам рассказывал Бласко. Ты же об этом сейчас думаешь.       Третий Всадник Ночи тихонько всхрюкнул. Всё же забавно, как люди реагируют, когда узнают, что кто-то прочитал их мысли. Но этот незнакомый парень держится хорошо. Да, вздрогнул, но мгновенно взял себя в руки. Метнул взгляд на плащ Скорпиона.       - Да, - снова сказал тот. – Потому и не снимаю.       Парень с молниями бросил взгляд в сторону Дирана. Его высочество вежливо кивнул.       - Может, представитесь, - с хорошо скрытым ехидством предложил он. – А то как-то несправедливо – вы нас знаете, а мы вас нет.       - Прошу прощения, - сказал юный офицер и назвал себя: - Теньент талигского флота Себастьян Альмейда.       Указал на вставшего рядом друга:       - Теньент талигского флота Луис Альберто Салина. Направляемся в Ноймаринен. Как и вы, насколько я знаю.       - Верно, - кивнул Иней. – А Бласко – тоже с вами?       - Нет, - Бастиан немного нахмурился. – Он сейчас направляется к своему новому месту службы – на юг, в Сагранну.       - Но он в порядке?       - Да, вполне, - пожал плечами Альмейда.       - А…? – Скорпион попытался взглянуть на девушку, которую всё ещё загораживал собой марикьярский теньент.       - Нэллита захотела поехать с нами, - ответил тот и отступил на шаг в сторону.       - Нэллита, - повторил Иней. – Красиво звучит.       Марикьяре кивнул.       - Мне можно поговорить с ней? – спросил шестирукий.       - Да, конечно, - согласился Бастиан. – Думаю, она будет рада. Ведь это вы спасли её из плена.       Иней встал и посмотрел на друга.       - Э, нет, - ответил принц. – Я – спать. Поздороваюсь и пойду в кроватку.              

* * * * *

      Двух парней, освободивших фельпскую галеру, виконтесса узнала сразу же. Удивилась.       - Погода задержала, - пояснил Скорпион. – Но теперь я об этом не жалею. А ты, решила ехать на север?!       Лионелла опустила голову, часто-часто заморгав. Диран понял, что надо срочно прощаться. Он уже знал, как сложно утешать плачущих девушек, и не желал принимать в этом участия. Иней её ждал? Хотел помочь? Вот пусть и помогает. Так что его высочество извинился, пожелал спокойной ночи и ушёл. А Скорпион устроился по-морисски на толстой овчине возле кресла. Хозяйка принесла ему и виконтессе кувшинчик вина и пару стаканов.       Теньенты талигского флота посмотрели, поняли, что дорита парней узнала и не возражает против беседы, и занялись своими делами. Они хотели есть и спать. Всё – очень сильно. Но надо ещё было посмотреть, как устроились солдаты и моряки. Те успокоили своих командиров и отправили их ужинать и отдыхать. Сытость подействовала, как снотворное. Бастиан и Берто с удовольствием ушли бы в свою комнату, но не знали, как быть с Нэллитой. Она всё ещё беседовала с Инеем.              Чувствуя, что девушка пока не готова говорить о том, что причиняет ей боль, Скорпион вернулся к обсуждению дороги. Они поговорили, кто и как добирался в Тронко. Правда, Нэллита попыталась утаить, как им удалось сократить путь мимо древнего города, но Иней на это снисходительно похмыкал. Виконтесса смущённо порозовела, осознав, что как-то себя выдала, даже не догадываясь, как и насколько сильно.       - Прости, - сказал юноша, - я вижу то, о чём ты сейчас думала. Очень уж ярко этот образ запечатлён в твоей памяти. Но ты зря боишься мне об этом рассказать. В моём мире тоже есть нечто подобное. Только Врата, а не сияющая дорога. Это удобно когда надо сократить путь. Хочешь, я покажу тебе? Мне кажется, ты должна слышать мысленную речь или хотя бы видеть образы.       Шестирукий задумался, а девушка вдруг как-то странно «увидела»: пустыня, два каменных столба возвышаются среди песков, а между ними появляется сияние. Потом – словно бы открытый дверной проём, и сквозь него видна зелень. Может, лес, может, парк…. Дверь…? Нет, слишком большая. Ворота? Ну, конечно же! Иней сравнил это с воротами!       - Вот так, - сказал он, когда видение прервалось.       - Здорово, - с долей горечи восхитилась виконтесса.       В этот момент к ним подошёл Альмейда.       - Нэллита, - мягко обратился к девушке он, - мы очень устали. Тебе, наверное, тоже стоило бы лечь….       - Спасибо, Бастиан, - откликнулась она. – Вы ложитесь, а я ещё немного посижу здесь, поговорю…. Можно?       - Конечно, - согласился Альмейда. – Но разве ты не устала?!       - Устала. Но в этом кресле так уютно, что я уже отдыхаю, - девушка улыбнулась.       Себастьян ещё немного колебался, но тут виконтесса, заметив, что делает Иней, тихо рассмеялась. Белый Скорпион, складывая кисти рук то так, то эдак, пускал по полу тени. Собака (или волк) гналась за зайцем. Потом летела птица. Шипела змея.       - Я посижу ещё немного, - снова попросила девушка.       Видя, как она оживилась и улыбается, Бастиан согласился. Но что-то всё равно тревожило его. Хотя, казалось бы, о чём ему беспокоиться? Здесь их пять десятков не слабых бойцов. А этот парень, Иней, хоть и странный, но зла Нэллите не причинит. Юный Альмейда интуитивно чувствовал, что доброта в глазах чужака не притворная. И он не флиртует с девушкой. Когда флиртуют, улыбаются совсем по-другому.       Перестав пускать тени, Скорпион достал соединённую в кольцо нить и переплёл на пальцах. Из-под плаща появилась вторая пара рук и сняла нить, переплетя её иначе…. Бастиан заморгал, Иней усмехнулся. А Лионелла смотрела на эту игру с восторгом ребёнка, которому показывают фокус. Ещё раз обратив внимание, как повеселела дорита, Альмейда откланялся и ушёл. Вместе с ним ушёл и Салина. В зале не осталось никого, кроме двух дежурных, но они сидели далеко, в другом конце помещения.       - Интересная игра, - сказала девушка.       - Да, - согласился Иней.       - Я помню, как ты делал это на галере.       - А я помню, как ты тогда смотрела на меня.       - Ты заметил?! – смутилась виконтесса.       Шестирукий хмыкнул.       - Я знала, что ты друг, но…       - …очень страшный и опасный друг, - снова хмыкнул Скорпион.       Виконтесса виновато потупилась.       - А когда ты вот так жесидел на палубе и играл с нитью… - продолжила она, – я перестала бояться. Ты был спокойный, как тот рассвет.       - Я – дитя трёх лун, - улыбнулся юноша, - не рассвета.       - Три луны…. Это, должно быть, очень красиво….       Иней кивнул и «показал» ей одно из своих воспоминаний: луны, сияющие над пустыней. Песок казался россыпями алмазного бисера. Виконтесса вздохнула – с восхищением и тоской. Иней вдумчиво посмотрел на неё. Он знал, что Нэллита хочет поговорить о другом. А она знала, что он это знает. Перестав играть с ниткой, юноша коснулся руки виконтессы и мягко спросил?       - Что с тобой случилось, девочка*?       *В мире Инея такое обращение – не унизительное и не фривольное, а очень ласковое, выражающее особую теплоту. Подразумевает, что говорящий относится к девушке (или даже молодой женщине), как к дочери или младшей сестре.       Виконтесса снова опустила голову, заморгала из-за набежавших слёз, но не разрыдалась. Касание Скорпиона каким-то образом придало ей сил. А он снова понимал, что девушке нелегко заговорить.       - Бласко больше не мог меня защищать, - прошептала она.       «Не мог». Но Иней услышал больше: не захотел, подчинился маршалу и брату. А она так надеялась – не только на защиту, но и на чувства. Как глупо! Такого не могло произойти! Чтобы кэналлиец полюбил дочь Манриков…?! Не надо было питать иллюзии.       - Он должен был отвезти меня к отцу… - девушка сделала паузу, но Иней слышал её.       Брак ради выгоды. Союз с человеком, которого не любишь, и который не любит тебя. Для которого ты – взятка. И ладно бы, если бы ей просто пришлось жить в его доме! Но как согласиться на близость?! Как вытерпеть…?!       - Отец нашёл мне жениха. А я не могла. Не могла согласиться на этотбрак. Такое было выше моих сил.       - И ты поехала с Себастьяном?       - Да, - Лионелла обречённо опустила голову. – Они согласились взять меня с собой.       «Они». Решающий голос был за Альмейдой, но – «они». Нет, девушка не с Бастианом уехала. Не лично с ним. И она по-прежнему в отчаянии. Потому что ничего не изменилось. Виконтесса сбежала из огня, но едет в пламя. И всё, что у неё есть – эти несколько дней свободы. Когда она ещё ничья. Там, на севере, её судьбу решат точно так же, как и на юге: выдадут замуж, за кого посчитают нужным.       - Бастиан – он хороший, добрый ко мне….       …но сможет ли он защитить? На Бласко она тоже надеялась….       И даже если её решат отдать юному Альмейде…. Нет! Лионелла не могла на это согласиться. Ради него. Он не заслуживает такой жены! Да и не примет первый адмирал Талига невестку из опальной семьи. Тем более если станет известно…. А разве она сможет промолчать?! Разве сможет отплатить Бастиану злом за добро?!       Девушка спрятала лицо в ладони:       - Мне вообще нельзя выходить замуж.       Вот они и дошли до самого страшного кошмара Нэллиты. Об этом она даже своим подругам не сказала. А сейчас готова была признаться ему – чужаку и мужчине. Сама не зная, почему. Наверное, просто не могла больше носить в себе эту тяжесть.       - Я не могу иметь детей.       - Со мной что-то произошло, - продолжила девушка, когда собралась с силами. – Весной я тяжело заболела. Мне говорили, что я чуть не умерла. Лучше бы умерла, наверное…. Кому нужна такая жена?! Любой муж захочет наследника. Если бы я могла это дать, то могла бы ожидать, если не любви, так хотя бы хорошего отношения. И мне самой было бы, кого любить, ради кого жить. А так…. Быть нелюбимой и бесплодной….       Она сказала – и пожалела. Зачем было признаваться в подобном мужчине?! Какое ему дело до женских проблем?! Но если Иней хоть раз задумывался о наследнике, он хотя бы мог понять саму ситуацию. Наверняка он, как и все мужчины, хочет сына….       - Понимаю, - тихо сказал Иней. – Только я очень хочу дочь. А её у меня может и не быть.       Он действительно понимал, насколько серьёзно положение Нэллиты. И хотя болезнь мог бы вылечить его «нектар», то вторая часть проблемы – брак по приказу – никуда не денется. Как быть? Конечно, есть решение и для этой задачи. Если Нэллите хватит смелости. Или отчаяния.       - Иней, - вдруг позвала она. – А эти Врата…. Через них можно попасть куда угодно?       - А куда бы ты хотела?       - Не знаю, - виконтесса смутилась. - Куда-нибудь, где можно было бы просто спокойно жить, - чуть слышно прошептала она.       Скорпион хмыкнул:       - Есть такое место. Его называют сердцем нашего мира. Лес Тысячи Врат.       - Лес?!       - Да. Но это не просто деревья. Лес–он единое целое. С ним можно говорить. Он слышит и отвечает. Он мудрый. И добрый. Никакое зло не может проникнуть под его кроны. Там даже звери живут мирно. Лес всех кормит. И защищает. Он сильный. И очень красивый. Его тропами можно бродить вечно.       Иней говорил, а Лионелла слушала, глядя ему в глаза. И словно бы видела: изумительно прекрасные места. Действительно, лес.А в нём – чудесные создания, сияющие цветы и бабочки, чистые ручьи…. Деревья не просто «до небес». Кажется, они прорастают сквозь небо. Но даже не это главное. Чувство УМИРОТВОРЕНИЯ. Так и хочется расслабить напряжённые плечи, выдохнуть старую боль. Глубоко вдохнуть и взлететь….       - О, как бы я хотела оказаться там! – тихо вырвалось у виконтессы.       Иней улыбнулся:       - Ты можешь это сделать хоть сейчас. «Ключ» давно уже с тобой.       - Ключ?! – удивилась девушка.       - Да. Я оставил с тобой одно маленькое существо из детей Леса. Но она говорит, что ты её боишься. Иначе уже показалась бы тебе.       - О ком ты?! – недоумевала виконтесса.       - Если обещаешь не бояться, я вас познакомлю.       Лионелла кивнула, совершенно не понимая, чего ей ждать. И вдруг почувствовала, как с её затылка, из-под волос, что-то выскользнуло. Странно, до этого момента девушка совсем не ощущала, что в её волосах что-то прячется!* Оно скатилось по плечу и руке, замерло на колене. Большая бусина?! Нет, закрытый бутон какого-то цветка! Он раскрылся и… расправил крылья. Бабочка?! И снова нет. Оно ни то, и ни другое. Мерцает и меняет форму. Нет, не «оно». ОНА.       *Эти существа могут прятаться где угодно – на теле, в одежде, вещах. В данном случае химере было удобно укрыться в волосах. У неё не было такого контакта с Лионеллой, как у Константина и его химеры Ио.       - Дай ей имя, - попросил шестирукий. – И доверься ей. Она приведёт тебя в Лес Тысячи Врат. А он, я уверен, не откажется удочерить тебя.       - Удочерить?!       - Да. Всех, кого Лес принимает, он считает своими детьми. И не бойся, он никогда не станет заставлять тебя выходить замуж против воли.       Виконтесса с удивлением и растерянностью смотрела на цветок в своей ладони. Разумный цветок. Казалось, существо улыбается – тепло и нежно, как самая замечательная в мире сестра, мать и подруга одновременно.       - Нэллита, - позвал Скорпион, и девушка вздрогнула, очнувшись. – Если ты решишься уйти, оставь письмо своим друзьям.       Виконтесса кивнула. У неё был маленький письменный прибор и несколько листов бумаги. Девушка попросила это у Бастиана, чтобы написать отцу. Надо же было как-то объяснить свой поступок. Просить прощения Лионелла не собиралась. Она хотела защитить Дельгадо, которому могло здорово влететь за то, что он позволил ей сбежать. Что ж, пришло время писать письма – и отцу, и Бастиану с Берто. А, может, и Бласко….              

13ое Осенних Молний, там же

      Диран проснулся, словно от толчка. Выхватил взглядом фигуру, сидящую на соседней кровати. Шарахнулся спросонок. Но в то же мгновение узнал Инея.       - Маргул шестирукий! – выругался принц. – Чего тебе не спится?!       - Я уже достаточно отдохнул….       - А я – нет, - огрызнулся Властелин и попытался отвернуться к стенке.       - Ди, нам надо ехать, - покаянно заявил Скорпион.       Его высочество снова посмотрел на друга, на этот раз – совершенно обалдевшим взглядом:       - Да ты что?!! – деланно изумился он. – Иней, друг, ночь на дворе! – сказал он тоном, каким увещают умалишенного.       - Скоро рассвет.       - Той эре!* - Властелин хлопнул себя по лбу.       *В данном контексте – что-то вроде «помогите мне, боги!»       - Прости, Диран, но нам лучше уехать, пока другие не проснулись.       Принц сел и сощурил глаза:       - Ты что натворил?!       - Ничего плохого. Я всё тебе объясню, но не сейчас. Нам лучше поторопиться.       - Да ладно! – ещё пытался урезонить друга Властелин.       - Да, - Скорпион был непреклонен. – Пойми, эти люди – хорошие. Я не хочу никого из них ни убить, ни даже ранить.       - Что, всё настолько серьёзно?!       - Может оказаться, - кивнул шестирукий.       - Транг мерк эсер!*       *Пожелание долгой и насыщенной жизни. В данном контексте – саркастическое.       Тихо ругаясь на старотёмном, Диран стал собираться. Много времени это не заняло. Уже несколько минут спустя посланники Фельпа покинули комнату и направились к своим лошадям.              

* * * * *

      Утром солдаты и моряки поднялись не слишком рано. Всё же они устали ехать под дождём. Но сегодня погода обещала быть чудесной. Мужчины чистили лошадей и сбрую, приводили в порядок себя, готовили еду – и всё это как можно тише. Пусть дорита и юные командиры ещё немного поспят. Но Салина и Альмейда уже скоро вышли на двор.       Общались чуть ли не шёпотом, чтобы не разбудить Нэллиту. Командирам доложили, что всё в порядке. Люди и лошади чувствуют себя нормально, потому как все необходимые меры вчера были предприняты.       Рассказали и о том, что те двое постояльцев, что оказались здесь до них, рано утром уехали. Очень рано.       - Нам тоже долго отдыхать не придётся, - сказал на это Бастиан. – День слишком хороший, чтобы его терять. Так что завтракаем – и в путь. Может, ещё нагоним посланников Фельпа.       - Это вряд ли, - заметил один из алвасетских солдат. – Разве что они неспеша ехать будут. Я лошадок их хорошо рассмотрел. Не знал, что когда-нибудь такое скажу, но…. Наши хороши, а их – ещё лучше. Так что если и догоним, то в этом…. Как его?       - В Таннервальде, - подсказал Альмейда.       - Ага. А у них там, на севере, все слова такие? Ной-ма-ри-нен. Та-нер… нев… невальд….       Мужчины заржали. Салина и Альмейда тоже посмеялись.       - Ещё хуже, - «обнадёжил» солдата Берто.       Моряки, которым довелось общаться с северянами в Хексберге, подтвердили, что да. У агмов слова такие, что без восьми бутылок касеры и не повторишь.       Хохочущие мужчины вспомнили, что в доме спит дорита.       - Ну, ничего, - сказал на это Бастиан. – Сейчас уже не очень рано.              Вернувшись в дом, теньенты узнали у хозяйки, что виконтесса ещё не вставала. Но она и легла поздно. Так что завтракать юноши сели без неё.       Они уже закончили, а девушка так и не вышла из своей комнаты. Тогда Себастьян попросил хозяйку заглянуть к Лионелле, чтобы узнать, всё ли в порядке.       Женщина вернулась озадаченная.       - А госпожи виконтессы вашей в комнате и нет.       Юноши удивлённо заморгали. Что значит «нет»?! А где же она?! Ведь её этим утром никто не видел. Хозяйка развела руками:       - Даже и не знаю. Постель нетронутая, а на ней лежит что-то….       Бастиан помчался к комнате Лионеллы. Салина отстал лишь на мгновение.              Так и есть. Всё, как сказала хозяйка. Постель, похоже, даже не разбирали. А на ней лежат свёрнутые в трубку листы бумаги, заправленные в кольцо. То самое, которое Нэллита нашла в Гальтаре. Уже понимая - случилось что-то недоброе, юноши развернули листы.       Три коротких письма. Отцу. Берто и Бастиану. И – самое короткое – Бласко. Пробежав глазами строки, юноши в ошеломлении уставились друг на друга. Оба подумали о посланниках Фельпа, спешно покинувших постоялый двор ни свет ни заря.       Примчавшись на двор, теньенты нашли тех, кто дежурил, когда уехали Иней и Диран. Подчинённые в недоумении смотрели на своих командиров.       - Хорошенько вспомните, - потребовал Альмейда. – Когда уезжали посланники Фельпа, они были только вдвоём?       - Да, - уверенно кивнули солдаты.       - Точно? Может, в это время произошло что-то странное?       Дежурные пожали плечами. Да что странного-то? Пришли эти двое на конюшню, лошадей своих оседлали. Вывели их в поводу и так шли почти до самого моста. Там сели верхом, на мост въехали, а когда на другом берегу с него спустились, их уже не видно было.       - Кто ещё выходил со двора?       Никто. До этих двоих никто постоялый двор не покидал. И после них – тоже.       Теньенты переглянулись: вчера все были уставшие, ночь – тёмная.       - Нэллита роста невысокого, - сказал Берто, - могла и проскользнуть.       «Что?!» Все опешили, когда до них дошло. Дорита исчезла?!! Ход мыслей командиров поняли быстро. Даже если Нэллиты не было с посланниками Фельпа, когда они покидали двор, она могла ждать их где-то снаружи. Как получилось, что девушку проглядели, это уже дело восьмое. Сейчас её надо найти.       - Берто, останься с отрядом, - распорядился Альмейда. – Выдвинетесь за нами так быстро, как сможете.       Салина кивнул. А Бастиан выбрал несколько человек из алвасетских солдат, которые, он знал, умеют хорошо идти по следу. Вместе с ними он отправился в погоню.              Отпечатки копыт были хорошо видны на подсыхающей грязи. Но внезапно они оборвались. Ехавший впереди солдат подал сигнал и остановился.       - В чём дело? – спросил Альмейда.       Кэналлиец признался, что потерял след.       - Я его больше не вижу! – сам себе удивлялся он.       Солдаты вернулись к тому месту, где заканчивались следы. Обыскали всё вокруг. Даже если предположить, что обе лошади зачем-то совершили прыжок, то его длина всё же не бесконечна. Где-то же след должен был начаться снова. Но его не было.       - А не могли они вернуться, пятясь, - предположил Себастьян.       - Могли, - солдат хмурился, - но не вернулись.       И он объяснил неопытному на суше моряку, почему такой фокус в данном случае не прошёл бы.       - Что же тогда получается?! – Бастиан давно не чувствовал себя таким растерянным. – Взлетели они отсюда, что ли?!       - Может, и взлетели, - кэналлиец мрачно опустил голову. – А я-то думал, сон это был….       - Какой сон?! О чём ты?! – потребовал объяснений Альмейда.       - Да я в конюшне спал. И привиделось мне… странное. Как будто серый жеребец крыльями встряхнул, а потом они исчезли. Вот до этого самого бье, - солдат указал на конец следа, - я уверен был, что видел сон.       - И что теперь делать? – спросил другой солдат, совсем ещё юный.       - Ехать дальше, - ответил помрачневший командир. – Посланники Фельпа направляются туда же, куда и мы. Если Нэллита с ними, мы найдём её в Таннервальде.       - Если? – переспросили его.       Бастиан вспомнил текст письма. Было стойкое чувство, что Нэллиты больше нет в Кэртиане.              

15ое Осенних Молний

      

Близ Линарэ, графство Агиррэ, Талиг

      

- -

      Ранний ужин прошёл в молчании. Марикьяре были не в настроении, и Водемон, разделивший с ними трапезу, сидел тише мыши. Не из страха. Он прекрасно понимал чувства Бастиана и Берто. Виконт и сам был огорчён.       Теньенты ещё надеялись догнать посланников Фельпа в Линарэ, но лишь увидели ускользнувший хвост. Они нашли гостиницу, в которой останавливались Иней и Диран. Два дня назад! Должно быть, у их лошадей на самом деле есть крылья. Но гораздо сильнее марикьяр волновал вопрос, была ли с этими путниками девушка. Хозяева ответили: «Нет, и здешними девушками они тоже не интересовались».       Водемон был ещё в большей растерянности, чем друзья-теньенты. Где же Лионелла?! Письма её он не читал: теньенты не предложили, а сам юноша попросить о таком постеснялся. Ему оставалось только гадать, что же произошло. Отец учил Водемона, как и его старших братьев, рассуждать логически. Сейчас это получалось из рук вон плохо. Слишком мало информации. Вопросы, вопросы, вопросы…. А вместо ответов – предположения.              Как бы ни было скверно на душе у командира, но о людях и деле он думать обязан. Отставив бокал с вином, Альмейда разложил на чистом столе карту.       - Нам надо определиться с дальнейшими передвижениями, - сказал он.       Салина устало посмотрел на друга. На выражение удивления его эмоционально не хватало. Да, собственно, а чему удивляться? Разве Берто не понимает, в каком состоянии его названный брат? Был бы в нормальном, выразился бы проще. «Как дальше поедем», например.       Теньенты склонились над картой, позволив и Водемону присутствовать при обсуждении.       - Тракт идёт до Кольца Эрнани, но я не хочу подходить к этой границе, - заговорил Бастиан. – Предлагаю дойти до Лэ, а оттуда прямиком в Окары. Дальше – в Таурхолл. Здесь гораздо прохладнее, и дороги не раскисли. Близится Зимний Излом, так что нам скорее стоит ожидать изморози и снега, а не дождя. Думаю, мы можем покинуть тракт.       Альмейда замолчал и посмотрел на друга. Судя по взгляду, тот отдрейфовал куда-то в своих мыслях.       - Берто?       Салина вздрогнул, виновато улыбнулся:       - Прости, друг. Я тут вспомнил Лаик….       В глазах бывшего унара была тоска, такая нехарактерная для его жизнерадостной натуры.       - Скучаешь по «однокорытникам»?       - Кажется, да, - сам себе удивился Салина. – И вообще. Столько всего произошло с того времени. Словно прошло не три года, а тридцать. Я даже вдруг почувствовал себя старым, - и он смущённо усмехнулся.       Себастьян тоже улыбнулся:       - Я тебя понимаю. После битвы при Хексберге времени прошло меньше, но я словно бы прожил четыре жизни. И тоже чувствую себя старым.       - Наверное, так и взрослеют, - предположил Берто.       Шутить было сложно, но он старался.       - Мы ведь будем проезжать мимо?– осмелился подать голос Водемон.       - Хочется посмотреть на Школу Оруженосцев? – хлопнул его по плечу Салина.       Несостоявшийся унар кивнул.       - Как, Бастиан, - обратился к другу Берто, - позволишь юноше взглянуть на «жеребячий загон»?       - Водемону? Или тебе?       - Нам обоим, - не стал лукавить Салина.       - Позволю. Нам же по пути.       - Спасибо, командир! – Берто прижал руку к груди. – Так что ты там говорил? Окары?       - Да. Потом – Таурхолл. Оттуда на запад – до Ноймарского тракта. По нему дойдём до Вайзтанне. Дальше – курс на Таннервальд. Только надо будет найти проводника по горам.       - Да, - Салина вздохнул, - не получится у нас добраться туда до Зимнего Излома.       - Нет, - согласился Альмейда. – Отец на это и не надеялся.       - Слишком большой крюк. Если бы мы пошли через Придду….       - …добрались бы быстрее….       - Угу, - задумчиво и грустно кивнул Салина.       - …но ты не встретил бы Бласко. И мы не побывали бы в Гальтаре….       - Бласко?!! – вдруг удивился Водемон.       Марикьяре взглянули на него и поняли, что юноша округлившимися глазами смотрит куда-то в сторону двери. Оглянувшись, они увидели Дельгадо. Кэналлиец смотрел на них с тревогой, уже предчувствуя дурные вести.              

* * * * *

      Найти марикьяр не составило труда. Их сложнее было бы НЕ найти. Выяснив, в какой гостинице остановились теньенты, Дельгадо помчался туда. Он знал: что-то случилось. А как не понять, если все из марикьяро-алвасетского отряда, кого он встречал, сначала удивлялись, увидев его, а потом отводили взгляд?! Но что именно произошло? Он опоздал? Может, сбылись его предположения о Нэллите и Бастиане? Или…? Он не забыл, чем заканчивался кошмарный сон. Неужели то, второе чудовище, что оспаривало приз у дракона, появилось?! Кто же это? И чем закончился бой?       Шагнув в комнату, Дельгадо встретил всё ту же реакцию. Друзья точно так же удивились… и отвели глаза.       - Что с Лионеллой?! – вместо приветствия потребовал ответа кэналлиец. – Где она?!       За ним следом вошёл Матэн.       Бастиан отвернулся. Его дыхание сбилось. Но это не гнев, это боль. Он совсем не выглядит счастливым соперником. Выходит, дракон проиграл? Но кому?!       - Присаживайтесь, - устало пригласил Салина. – Разговор будет долгим.       Водемон поднялся:       - Я, наверное, пойду….       - Оставайся, - махнул рукой Луис Альберто. – Что мы такого скажем, чего тебе не надо знать?       Виконт заколебался. Вообще-то, он считал, что это дело касается только четверых теньентов.       - Останься, - подал голос Бастиан. – Ты ведь тоже был другом Нэллиты, а значит, имеешь право знать, что произошло.       Водемон сел. Да, он хотел знать, что случилось, и куда пропала виконтесса. Но как же неловко он себя сейчас чувствовал! Друг? Ну, да…. Вроде того. Они с виконтессой мило общались. До отъезда из Тронко. Но в те последние два дня девушка вообще мало с кем говорила. И причина была не в плохой погоде. Капли дождя хорошо скрывали слёзы, но Водемон смог их разглядеть. Берто и Бастиан тоже, он был уверен.       Альмейда принёс небольшой свёрток. Развернул на столе. Бласко узнал в куске синей ткани кэналлийский платок Лионеллы. В нём оказались заправленные в кольцо три листа бумаги. Но прежде чем отдать их Дельгадо, Бастиан решил рассказать, что произошло. О том, как они встретили посланников Фельпа.       - …Нэллита обрадовалась им. Особенно светловолосому. Инею. Мы ушли спать. Пойми, мы очень устали, промокли и продрогли, а утром снова в путь. Сил не было дольше сидеть. Но Нэллита захотела остаться, поговорить с этим парнем. Я разрешил, ведь он не враг. А с ним она так оживилась, даже засмеялась. Засмеялась, Бласко! Два дня была ни живая, ни мёртвая. Молчала, слёзы прятала. Таяла, словно свеча. А тут…! Разве мог я запретить то, что вернуло Нэллите радость?! Но она не оставалась с Инеем наедине: дежурные были неподалёку. Правда, сам разговор они не слышали. Сказали только, что Иней вроде бы сказку какую-то рассказывал. А когда Нэллита ушла в свою комнату, Иней за ней не пошёл. Посидел ещё у очага, потом к себе отправился. Парни на всякий случай проследили.       Рано утром эти двое – посланники – уехали. И Нэллиты с ними не было. Все, кто видел их, клянутся в этом! Мы её не сразу хватились. Думали – спит. Не хотели будить. А когда всё же зашли, нашли в её комнате это, - Бастиан разложил перед кэналлийцем листы. – Читай. Одно из этих писем – тебе.       - Баст не сказал, а я добавлю, - присоединился к беседе Луис Альберто. – Он пытался догнать их – этих посланников. Но следы оборвались. Всё, что мы смогли выяснить: они, похоже, действительно едут в Ноймаринен.       Ошеломлённый, ничего не понимающий Бласко, наконец, решился заглянуть в послания Лионеллы. Он надеялся, что там найдёт объяснение.       Первое письмо оказалось для отца девушки. Она сообщала господину послу, что не желает быть кошельком денег, которым он кому-то даст взятку. Так что пусть не ждёт, в Кагету она не приедет. Заканчивалось письмо настоятельным советом: «Не пытайся меня найти. Это тебе не удастся. И никому не удастся. Прощай».       Второе было длиннее и звучало, как песня: «Простите, друзья! Я безмерно вам благодарна. За всё. Вы сделали всё, что могли. Только нет для меня в этом мире ни места, ни счастья. Нет и не будет любви. Я ухожу. Не сердитесь, что тайно! Ухожу далеко-далеко. В мир, прекрасный, как сон, как мечта. Навсегда. Там деревья касаются неба! Тропинки уводят в вечность. Там сияют цветы! И ручьи - как хрусталь. Там дышать – как летать. Ухожу. Я решилась.Поймите! Простите! Там я буду свободной. Не судите, прошу!Не ищите меня.И себя не вините. Прощайте. Счастья вам и прекрасной любви - навсегда!»Бласко взглянул на птичье кольцо. То, что Нэллита оставила его, было красноречивым постскриптумом.       В третьем письме было всего несколько слов. «Я». Что девушка хотела сказать, так и останется тайной. Она, видимо, задумалась, подбирая слова. Перо ткнулось в строку, уронило кляксу, чиркнуло по бумаге. Нэллита очнулась. «Будь счастлив, дор Бласко!» И последнее слово: «Прощай». Старательно выписано дрожащей рукой.       Дельгадо отвернулся от писем, медленно качая головой, словно бы говоря «нет». Его разум отказывался осознавать прочитанное. Юноша потёр лицо ладонями, как будто пытался проснуться.       - Я ничего не понимаю, - тихо признался он. – Где Нэллита?! Где?!!       - Ты нам скажи. Ты же лучше знаешь этих посланников Фельпа.       Бласко посмотрел на «однокорытника»:       - Я почти ничего не знаю, - признался он с долей отчаяния. – Только то, что они никакие не фельпцы. Они из другого мира. Из двух миров. К нам попали случайно. И когда отвезут письма герцога Джильди соберано Рокэ, сразу вернутся к себе. И я говорил с принцем Дираном, не с Инеем. Я ничего не знаю о его мире. Совсем ничего! – юноша снова потёр лицо. – Я только надеюсь, что Нэллита действительно там. Ушла в другой мир. На самом деле ушла, а не….       Юноши помолчали. Мысль, которую высказал Дельгадо, тревожила их всех. Но выяснить, жива ли Нэллита, кажется, можно только у Инея. Если они успеют застать его в Таннервальде….       - Бласко, друг, - обратился к кэналлийцу Берто, - скажи, для чего ты приехал?       Дельгадо вздрогнул, а потом опустил голову. Даже глаза закрыл. Но Салина – умный парень. Он многое понял, как только увидел примчавшегося «однокорытника». Но вопросы всё равно оставались.       - Ты же сам столько раз говорил, что Нэлли тебе не нужна. Нэлли! Именно так ты её называл. Зачем ты врал?! Зачем притворялся?! Ты ж с ума сходил от ревности, когда видел Баста и Нэллиту. Так зачем?! Или лучше спросить -ПОЧЕМУ?!!       Арсен, до этого молчавший, подал голос:       - Наверное, стоит рассказать.       Дельгадо кивнул. В это время к двери подошёл Хавьер. Замер в нерешительности:       - Командир?       Бласко оглянулся.       - Войди и закрой дверь. То, что я скажу, не должно покинуть эти стены.       Грум выполнил приказ, а Дельгадо пояснил:       - Хавьер – мой молочный брат. Думаю, ему тоже стоит узнать, что происходит.       Полез за пазуху и достал из тайного кармашка пузырёк с крошечными шариками, похожими на белый бисер. Положил его на стол:       - Вот.       - Лекарство? – догадался Бастиан.       - Жизнь. И вот, сколько её у меня осталось.       - Сколько? – севшим голосом уточнил Берто.       Он только сейчас, наконец, понял, почему друг гораздо светлее кожей, чем другие в его семье. Или правильнее сказать – бледнее. Причина – не случайный взбрык наследственности, как у того же Кэналлийского Ворона, а болезнь. И судя по всему – серьёзная.       Дельгадо горько хмыкнул:       - Если повезёт, то до весны.       - Чем ты болен? – спросил Бастиан.       - Ещё бы я знал!       - Но ты обращался к лекарям? Что вообще с тобой случилось?!       Дельгадо вздохнул.       - Это произошло летом того года, когда я должен был отправиться в Лаик. Я очень люблю море. Мы с Хавьером ныряли….       Грум вздрогнул, когда услышал это. Похоже, он понял, о каком случае идёт речь.       - …Я хотел опуститься глубже и для этого использовал «колокол». Ну, вы-то знаете, что это такое….       Моряки кивнули.       - …Я придумал, как пополнять запас воздуха под тканью, - продолжил Бласко. –Сначала всё было хорошо. Но потом что-то случилось. Крепление отвязалось, и воздух вышел. Мне пришлось быстро всплыть. И я бы не успел вынырнуть. Перед глазами всё потемнело…. Я бы погиб, если бы не Хавьер. Он вытащил меня.       - Не я! Найери! – воскликнул грум. – Я видел её. Она…. Кажется, она поцеловала тебя.       - Она не спасала, - возразил Бласко. – Она меня чуть не убила. Я пытался всплыть, но она не пускала. Море не любит меня.       - Как знать, - не согласился Берто. – Поднялся бы быстрее, может, и не выжил бы.       - Да, - кивнул Бастиан. - Так у тебя, выходит, болезнь ныряльщиков! Только странно…. Не всё сходится.       - В том-то и дело! – вырвалось у лекаря.       Бласко кивнул.       - Сначала я вообще думал, что легко отделался, и никаких последствий не будет. А потом началось. Страшные боли во всём теле, в каждой кости, в каждом суставе. Говорить родным я не хотел. Боялся, что Хавьеру влетит, а ведь он не виноват. Наоборот, он мне жизнь спас. А ему Фернандо за меня и так по шее надавал. Хотя это я его за собой потащил, а не он меня. Очень уж мне нравилось плавать под водой, - он сделал паузу. – Я узнал об одном стареньком лекаре, который многим ныряльщикам здорово помог. Мэтр Денозо. Может, слышали?Он-то и заметил, что со мной не всё так, как с другими. Моя кровь стала светлой. Лекарь не понимал, что происходит, но он пытался найти лекарство для меня. Сделал мазь, пробовал разные тинктуры. Это ненадолго облегчало жизнь, но не исцеляло. А тут пришло время ехать в Школу. Мэтр Денозо дал мне с собой запас лекарства и письмо к своему другу в Олларии, тоже лекарю. Сказал: если кто тебе и поможет, так только он.       - Он бы и помог, - снова встрял Матэн. – Немножко не успел.       - То есть, когда мы развлекались на выходных, ты ездил к лекарю, - понял Салина.       - Да, - кивнул Бласко.       - А дор Леопольдо знал?       - Нет. Арсио случайно узнал и предложил помощь. Ему было легче объяснить герцогу и переписку с лекарем, и свои поездки к нему. Никто ничего не заподозрил. Последняя поездка в Олларию была как раз перед Октавианскими погромами.       - Да, город тогда был странным, - стал рассказывать Арсен. – Я встретился с мэтром Даво. Он сказал, что очень близок к решению. Дал мне лекарство – большой запас, чтоб надолго хватило. Я уехал из столицы. До Кольца ещё не добрался, когда всё и началось. Дым, колокольный звон…. Я увидел кавалеристов Савиньяка и упросил взять меня с собой. Объяснил, что я лекарь. Они разрешили. Пока солдаты наводили порядок, я добрался до дома мэтра Даво….       Матэн потёр лоб ладонью, словно хотел стереть воспоминания об увиденном, и продолжил:       - Эти мерзавцы черноленточники убили его дважды. Не только жизни лишили, но и подожгли тетради, где он записывал свои рецепты и методы лечения. Я собрал всё, что смог. Пытался восстановить. Кое-что удалось. Например, мазь для Бласко. Но рецепт пилюль оказался утрачен безвозвратно. Сколько жизней мог бы спасти этот человек! – он с горечью покачал головой.       - А тот старый лекарь из Кэналлоа? – спросил Берто.       - Умер, - ответил Бласко. - Ещё когда я учился в Лаик.       - Да, жаль… - сказал Бастиан. - А что, без этих пилюль совсем никак?       - Пробовали, - ответил кэналлиец. – Всякое пробовали. Но один из опытов едва не закончился моей смертью. После этого Арсен тщательно следит, чтобы я вовремя принимал лекарство, - юноша усмехнулся. – Зато я теперь знаю, что меня ждёт.       - Не умирай раньше смерти, брат, - посоветовал Салина.       - Не буду, - заверил Бласко.       Матэн свёл брови, словно ему стало больно:       - Я так и не нашёл рецепт!       - Не кори себя, Арсио, - улыбнулся Дельгадо. – Благодаря тебе я научился радоваться каждому дню. С тех пор, как мы подружились, я живу, а не умираю.       Лекарь взорвался:       - Если бы тогда, у Кайна, ты…!       - Я не мог! – оборвал его Дельгадо. – Люди умирали! Я уже обречён, а они – нет. Я обязан был их спасти.       У Арсена опустились плечи. Да, на месте Бласко он и сам бы так сделал. Но жить другу осталось – до весны. Как же это несправедливо!       - Я не хотел, чтобы кто-то меня любил, - признался Бласко.       Друзья его поняли.       - А кто ещё знает? – спросил Салина.       - Фариани случайно узнал. Правда, он сначала решил, что я любитель дурмана, - кэналлиец рассмеялся. - Теперь узнали вы. Всё.       - А Хорхе?!       - Нет, - жестко отрезал Дельгадо. – И не узнает.       - Почему?!       - Я хотел помочь Нэллите. Он запретил.       - Но это… - попытался возразить Салина.       - …не единственная причина, - сверкнул глазами кэналлиец. – Поймите, я хочу прожить оставшиеся мне дни. ПРОЖИТЬ! Не хочу, чтобы меня заживо оплакивали.       - Понимаю, - тихо сказал Бастиан.       Берто согласно кивнул, но заметил:       - И всё же, так поступать с Хорхе – жестоко. Я знаю, он любит тебя. У него нет детей, так что ты ему и брат, и сын. Расскажи ему. Знаешь, если бы Баст вот так скрыл от меня, что ему недолго осталось, не знаю, как бы я потом жил.       Дельгадо упрямо наклонил голову, сердито сопя.       - Расскажу, - через силу обещал он. – Как только приеду в Сагранну.       - О! – спохватился Салина. - Может, захватишь письмо для виконта Эммануилсберга? Надо же передать….       - Да, - согласился кэналлиец, умолчав, что вообще-то поедет в Эпинэ. – Передам. И… можно я возьму кольцо?       Бастиан не возражал. Салина – тем более. Хмыкнул:       - Улетела наша рыжая птица Фламинго. Надеюсь, там, где она сейчас, ей действительно хорошо.       - Надеюсь, - казалось, горло Дельгадо совсем пересохло. – Она же вечно… попадает в неприятности… - он попытался засмеяться, не получилось. - А я… больше не смогу… её защищать….       

      

Тебе не будет больно

      

Я не желаю зла

      

Просто оставь в покое

      

Тебе я не нужна

      

Ни слова о любви

      

Не так мечтали мы

      

      

Тебе не будет больно

      

Ты не увидишь слёз

      

Я подменила чувства

      

Всё стало не всерьёз

      

Ты просто отпусти

      

И не проси простить….