«У нас есть критика и нет литературы» © Бестужев А. А., «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов» («Полярная звезда на 1825 год») «Именно критики у нас и недостает» © Пушкин А.С., письмо к А. А. Бестужеву, конец мая — начало июня 1825 г.
Вполне ожидаемо, что на столь крупном сетевом ресурсе для авторов-любителей как Книга Фанфиков, так и в любой обособленной социальной группе, существующей определенно долгое время, рано или поздно формируются свои негласные правила, кодекс поведения, а также мифы, легенды, предания, поговорки и прочая атрибутика, присущая интернет-сообществам. Также вполне прогнозируемо было и то, что в сообществе творческих личностей одной из самых одиозных проблем станет проблема критики. Увы, и она — проблема критики — встала, причем встала настолько эпично, что породила удивительные вещи в народном творчестве. В многочисленных пространных статьях о Фикбуке часто встречаются мифы и предания «О конструктивной критике», баллады об ИМХО, сказы о правильном читательском отзыве и много чего ещё, интересного и не очень. Проблема критики как явление на Фикбуке породила и различные теории-учения, которые условно можно разделить на две большие группы. Первая утверждает, что «читатель — не профессиональный критик и не может писать критику, потому что он не профессионал», при этом под критикой воспринимается любое замечание по тексту. Вторая, противостоящая ей, напротив, считает: «Мне от рождения руки даны, свобода — мое неотъемлемое право, я буду писать о чужих работах, что хочу, и попробуйте мне запретить». Битва между адептами этих двух течений идет долгая, непримиримая, такая, что даже война Красной и Белой розы в средневековой Англии на этом фоне выглядит жалкой разборкой в детской песочнице. И если первые позиционируют себя этакими Уэльсовскими «элоями» — утонченными, ранимыми, возвышенными, то вторые — форменные «морлоки», живущие под землёй, нападающие на «элоев» со зверской критикой. Если первые что-то постоянно упоенно ваяют, тут же надевая на себя лавровый венок, а плод своего творчества подписывают не иначе как «шедевр», то вторые с пролетарским упоением рвут на части и создателя, и творение. Кто же из них прав? Конечно, разбираться в этом — утопия, но мы попробуем. Только не совсем разобраться, а скорее, осветить проблему с некоторых сторон. Однако в чем мы правы, а в чем нет, решать читателю, и как говорится: «Парируйте, если сможете!».Миф о профессиональном критике
«Ты не профессиональный критик!» — так звучит убойный аргумент в любом холиваре за критику на Фикбуке. И многие, услышав такое словосочетание, тут же представляют себе дядьку в сюртуке, в пенсне, с бакенбардами, иногда с острой бородкой, который, ловко перемежая язвительный слог академическими литературными терминами, препарирует любой текст, безошибочно ставя диагноз, а после выписывает (нет, не рецепт!) счёт за рецензию, как минимум с пятью нулями в конце… У него, у профессионального критика, обязательно имеется диплом университета, в котором так и значится «критик», в идеале докторская степень, а также абсолютное право выносить вердикты. Откуда же взялся такой стереотип, спросите вы? Не бывает же дыма без огня! И вот тут нам потребуется небольшой исторический экскурс. Когда-то давно, в благословенные времена «французской булки», когда ещё не было инстаграмов, твиттеров, и прочих интернетов, а в обществе принято было наносить друг другу визиты лично и состоять в переписке, в буквальном смысле отправляя написанные от руки письма; кроме всего прочего, было модно заниматься литературой, а именно — сочинительством. И как вы понимаете, писали тогда не только Лермонтов с Пушкиным, но и всякие другие графоманы, самым известным из которых был граф Хвостов, издавший целую библиотеку из собственных сочинений на различные темы. Так вот для того времени это был огромный массив литературного контента, практически неподъемный для неискушенного читателя, и требовались хоть какие-то флагманы и ориентиры, чтобы направлять общественный вкус. Как известно, спрос рождает предложение, и такое предложение родилось. В литературных журналах стали появляться статьи-рецензии на произведения авторов, печатавшихся в то время. Самый известный критик всех эпох Русской литературы, как вы уже, наверное, догадались, и есть тот самый одиозный Виссарион Белинский. Вот тут хотелось бы отбросить весь пиетет перед сей персоной и трезво, внимательно взглянуть на его биографию, и боимся, что она (биография) может показаться вам весьма спорной. Так, не доучившись в губернской гимназии, Белинский перешел в Московский университет, где, проникшись новейшей (для того времени) германской философией, вступал в различные литературные кружки и строчил оппозиционные рассказы, обличающие режим, за что впоследствии и был отчислен из университета. Оставшись без стипендии и комнаты в общежитии, Белинский перебивался кое-как учительством (по-нашему репетиторством, ведь «менеджером» в те времена в Москве так просто не устроишься, да и «западло» идти в приказчики). Он пытался печататься, но рассказы коммерческого успеха и славы не приносили, а кушать хотелось, и тогда — неизвестно, больше от нужды или идеи ради? — будущий критик-наше-все начал на пробу писать литературные обзоры и публиковать их в журналах. Неожиданно обзоры публике, как сейчас говорят, зашли (ну ещё бы! Едко, со знанием дела разносить-троллить авторов!), и Белинский неожиданно посвятил им аж пятнадцать лет своей жизни, попутно сочинив национальный литературный канон и придумав ранжирование авторов (что-то навроде фикбуковского топа). Стоит упомянуть, что его взгляды — как на литературу в целом, так и творчество отдельных авторов — постоянно менялись, в том числе и в угоду новых модных тенденций в литературе. К примеру, Белинский всегда недолюбливал Пушкина, считая излишне пафосным, излишне романтичным (типичная вкусовщина!), никогда не ставил его в рейтингах на первое место, а после смерти поэта прочувствовав, как сейчас говорят, движуху в общественном мнении, резко «переобулся в прыжке». Так что, вот — с дядьками «в сюртуках» выходит не все так однозначно, и стоит глубоко задуматься, так ли точен их диагноз и мнение! Если посмотреть дальше, то при советской власти с критикой стало ещё хуже. При царском режиме цензурой занимались специальные люди в охранке, которые требовали всего-навсего не писать лишнего, а при советах их функции переняли «профессиональные критики», которые и вовсе перестали быть критиками, а подменили собой цензоров, выполняя политический заказ и вымарывая из литературы всё, что по идеологическим соображениям не годилось. За примерами далеко ходить не будем, а вспомним хотя бы Булгаковских Берлиоза или критика Латунского, которые имели реальные прототипы в Союзе советских писателей. После падения СССР и прихода дикого капитализма мир русскоязычной литературы, а следом и литературной критики снова перевернулся. В девяностых и в начале двухтысячных, когда ещё не было такого привычного сейчас общедоступного Интернета, смартфонов, читалок, а также безграничного интернет-контента, книжки покупали на бумажном носителе. Времена стояли суровые, читателю требовалось легкое и ненавязчивое чтиво, чтобы отвлечься от реальности, и книжные рынки-развалы заполонил литературный фаст-фуд в ярких обложках. Для дам у торговцев были припасены книжонки из серии «Сентиментальный роман» с героиней — женщиной тяжёлой судьбы и эпатирующими постельными сценами; для мужского пола — бесконечные боевики а-ля «Спецназы», наскоро слепленные космосаги молодых фантастов; для тех, кто мнил себя интеллектуалами — примитивные детективные истории от новых авторов в мягком переплете. Естественно, никому и в голову не приходило на этот литературный мусор писать серьёзные критические статьи, так как и без рецензий читателю было всё ясно. Профессия «литературный критик» в этот период стала, мягко говоря, не очень востребованной, но ровно до тех пор, пока на рынке не появилась новая псевдоинтеллектуальная литература. Да, читатель, пресытившись наконец и бесконечно однообразными похождениями «Анны-Марии из средневековой Шотландии», и приключениями бравого «капитана звёздного десанта», потянулся за чем-нибудь более серьезным, сложным и интеллектуальным. А как уже говорилось, спрос рождает предложение, и издательства принялись выискивать и выбрасывать на рынок всяческих Кафок, Мураками (который Рю) и прочих Пелевиных, в коих без бутылки простому обывателю было не разобраться. И вот в этот момент те, кого называют «литературный критик», а вернее, любой желающий с дипломом журналиста, филолога или же, например, философа (да-да! Специальности «литературный критик», которой обучали бы в вузах, не существует в природе), имеющий легкий, но бойкий слог, снова оказались на коне. Правда с небольшой оговоркой — они уже не решали, что хорошо и что откровенно плохо, а отрабатывали заказ издательства, платившего «литературным критикам» за положительную рецензию и за раскрутку очередного «бестселлера». Естественно, рецензии не всегда выходили честными, а вместо критики читателю порой подсовывалась откровенная реклама. С развитием Интернета и онлайн-литературы профессиональным критикам пришлось потесниться — читатель стал догадываться, что ему зачастую впаривают высоким литературным слогом откровенное фуфло, и сам принялся строчить — и довольно успешно! — отзывы на прочитанное на окололитературных сайтах. И вот с этого момента, когда каждый получил право свободно высказаться, можно считать, что значение так называемой профессиональной критики окончательно обесценилось, на смену академическим литературным критикам пришли всевозможные сетевые критики: блоггеры, ведущие трубы-каналов и прочие, и прочие. Так что, велком в реальный мир, дамы и господа! Как сетовал в кулуарах один профессор от литературы: «Критика, как литературный жанр, мертва, так как никто не желает слушать за деньги о своих косяках, а литературоведы, в свою очередь, не желают задарма ковырять творчество графоманов». Интернет сделал непрофессиональное мнение вполне приемлемым и наиболее объективным критерием оценки работы. Главное, что следует при этом учитывать — кто именно берется оценивать вашу работу. Вполне естественно, что если работу читает не ваша целевая аудитория, то оценки будут, скорее всего, негативными (проще говоря, фиалкам не зайдет трэш, угар и содомия), и напротив, если целевая аудитория ваша, но реагирует вяло, то, значит, ваш продукт не того качества.А что это у нас тут?
Ну да и фиг с ними, с профессиональными критиками! Что у нас тут, на Фикбуке? Вопрос интересный, сложный и простой одновременно. Готовя статью, мы, конечно, провели некие исследования, сделали наблюдения, которым, безусловно, далеко как и до научных, так и до статистических. Поучаствовав в энном количестве Фестивалей, изучив ленты-рейтинги, отбросив откровенные пустышки-отписки, которые отнести к критике нельзя никаким боком, получили нечто усредненное, которое и назовем емко «Критики-дилетанты», отказавшись при этом от классификации по подгруппам и от прочей ерунды, потому что, по большому счету, все, для кого критические разборы не ремесло, приносящее денюшку, и есть дилетанты.Критики-дилетанты
Так какие же они, критики-дилетанты, и чем отличаются от профессиональных критиков? Как правило, это чистой воды любители, никоим образом не зарабатывающие на этом деньги, но разбирающие подробнейшим образом творения авторов фикбука почти на голом энтузиазме. Почему почти? Потому что дилетантов условно можно тоже разделить на две группы: первая, небольшая, действительно работающая за идею, и вторая, имеющая для этого некий стимул, будь-то символический подарок или гипотетический ответный отзыв на фестивале. Критики-дилетанты разнятся и по уровню образованности, и по уровню кругозора, и по уровню воспитанности. В зависимости от этого и получается конечный результат их работы. «В России такая позиция свойственна гимназистам пятого класса, которые, научившись курить и прочтя две или три хорошие книги, воображают себя Спинозами», — здесь, как нигде, уместен Максим Горький, так как сейчас речь пойдет о главных грехах критиков-дилетантов: излишней самоуверенности и субъективности. Увы, этим страдают почти все, ведь любому человеку сложно признаться хотя самому себе, что он может быть неправ. Поверхностное знание матчасти критиками-дилетантами порождает ошибочные замечания о неправильности написания или использования слов, как пример, устаревшие слова частенько считают грамматической ошибкой; чисто субъективное восприятие человеческих отношений выдают за «так не бывает!»; а незнание физики, химии, истории, географии и прочих наук прикрывают абсурдным, но безапелляционным бредом. Как правило, злобные критики-дилетанты приходят в работу с единственным и совсем нехорошим намерением: негодовать, ругать, спорить, унижать, доминировать и никакого диалога у вас с ним не выйдет. «Доебись до столба!», все помнят этот бородатый анекдот про ППС-ников? Во! А на Фикбуке это никакой не анекдот, а суровая реальность. И хорошо, если критик-дилетант окажется — по крайней мере сделает вид — объективным, постарается до последнего не переходить на личности, колкости и грубости в адрес автора. Но зачастую он готов ввязаться с вами в спор, хамя и грубя, до последнего отстаивая ошибочную позицию, капая ядом, пока вы не пошлете его по известному адресу (напомним, так делать не стоит — чревато баном!) и не засунете в Чёрный список. К счастью для авторов, есть среди критиков-дилетантов и вполне вменяемые, положительные герои, которые не поленятся мягко указать на ошибки и неточности, аргументируя свою позицию, но при этом не станут навязывать свое мнение как единственно верное. А теперь, после всего сказанного, хотелось бы сделать неожиданный разворот. Рановато вы начали прикидывать, кого конкретно мы имели в виду в этой части статьи, и выискивать за собой косяки. Все мы можем быть как злобными дилетантами, так и рецензентами на позитиве. От чего это зависит? Да, именно! Все зависит и от нашей вкусовщины, и от расположения звезд, уровня серотонина и глюкозы в крови, ПМС, наконец… Да много от чего, и это нормально, только не стоит забывать, что если ты приходишь куда-то со своим мнением, то найдутся и те «что придут за тобой». Увы, но на этой позитивной ноте мы не закончим, так как не сможем умолчать о неком гадком явлении, поразившем фесты в последнее время…Антикритик
Кому как, а для нас это самый неприятный, скользкий тип рецензента во всей вселенной Фикбука. Ещё можно понять, когда это близкая подружка или приятель, который, не желая вас обижать, все время хвалит, а вы нахваливаете его или её в ответ. В дружеских отношениях свои правила и резоны, но когда левый чувак, рандомно получивший вашу работу на фестивале, начинает строчить что-то вроде: «Дорогой автор, вы просто чудо, а ваша работа — драгоценная жемчужина среди, не побоюсь этого слова, гор навоза… я просто счастлив, что нашел вас. Правда сейчас у меня совсем нет времени, но я клянусь, что зачитаю вашу работу до дыр, до сгоревших пикселей на экране… потом… как-нибудь… в следующей жизни», — это странно. От елея, льющегося на вашу израненную графоманскую душу, может, и будет сперва — минут пять — приятно, но и осадочек появится после. Потом, немного оправившись от катарсиса, чуя подвох, вы полезете в профиль отписавшегося и обнаружите, что ровно так же, в тех же или почти тех же словах и выражениях, он уже обделался от счастья двумя минутами раньше и двумя минутами позже в двух других работах, выпавших ему на фесте. И ваше разочарование в людях и Фестивалях станет настолько глубоким, что Марианская впадина покажется скромной канавой. Так вот, антикритики-копипастыри, окститесь! Не стоит так делать — это выглядит омерзительно!Небольшой Postscriptum «О критике»
Рецензия? Критика? А может быть, просто отзыв? Как именовать фидбэк, который автор получает на свою работу и в котором речь идёт непосредственно о работе? Да, собственно, по гамбургскому счету это не имеет ровно никакого значения! Как ни назови и как ни прикрывай разными, высосанными из пальца определениями, суть останется всё та же — вам поведали о том, как видится ваше творчество со стороны конкретного человека. И да, все эти «разборы», «рассуждения», «анализы» и т.д. — есть слова синонимы в данном контексте. Критика — хорошо или плохо? Опять сложный, неоднозначный вопрос. Нужно ли это автору или нет, кроме самого автора, решать не вправе никто. Наверное, это разумно; наверное, именно поэтому у автора есть столько чудесных настроек — «Отключить отзывы», «Не выношу критику», «Черный список», «Запретить писать отзывы новорегам», «Запретить писать отзывы незарегам». Казалось, живи и радуйся, ан нет, не живется. Да, да… Вы всё правильно поняли, речь снова пойдет про пресловутые Фестивали отзывов. Про эти самые фесты понаписано многое: каждый чих буквально обсосан со всех сторон, но тем не менее каждую пятницу, аккурат после четвергового фестивального дождичка из отзывов, как грибы после дождя в фэндоме «Фикбук и все, что с ним связано» появляются чудные статейки-негодуйки обиженных авторов. Не нравится буквально всё… Похвалили? «Недостаточно! Слишком коротко! И точно не читали!» — тут же делают выводы обиженные авторы. «Вот они нехорошие — лизоблюды-отписчики! Почему не прочитали более вдумчиво все триста страниц макси, а только лишь одну главу? Почему не написали более подробно, более тщательно, не облизав при этом автора и его работу? Где лайк, если понравилось? Где добавление в сборник и «Избранные»? Почему не подписались на Вконтактик?» — раздаются негодующие возгласы из статеек. Околофикбучные группы кипят от возмущения, и статья за статьей на эту тему волнами накатывают на главную, загаживая страницу однотипными причитайками, битком набиваясь в «Жду критику!». А что же происходит, если незадачливого рецензента угораздит оставить отзыв, не дай Бог содержащий хоть малейший (возможно, даже мнимый) негатив? О, тогда начинается буря негодования и обвинений во всех смертных грехах. «Тупенький!» (как вариант — недалекий, а следовательно, не шарящий в высоком штиле) — кричат авторы, и не приведи Провидение, если при этом один окажется слэшером, а другой махровым гомофобом — тут же из нечего начнется холивар со скрупулезным, взаимным мереньем сиськами/членами: подсчетом количества работ и лайков на них, подписчиков, и прочего, что позволяет сделать вывод о том, что рецензенту рановато иметь своё собственное мнение (да и вообще, иное мнение, не хвалебное, которое, по мнению авторов статеек-негодуек, есть ни что иное, как моветон и почёсывание пресловутого ЧСВ). Вот такой пердимонокль, как говорится. Очень может случиться, что за ваш отзыв, написанный по всем правилам (вы не грубили, не матерились, не переходили на личности, спорить с автором не пытались, благоразумно отписавшись от обсуждения — то есть не совершали ничего запрещённого, а написали, что не понравилось и почему), вы огребете по полной, попутно получив обвинения в отсутствии конструктивной критики.«Конструктивная критика»
А что же это такое, отсутствующее, по мнению некоторых, у большинства рецензентов? Оказывается, никто толком не знает! Если заглянуть в классические академические словари, то такого определения вы точно там не найдёте. «Конструктивный» — это либо относящийся к конструкции, либо полезный, деловой, нечто, что можно положить в основу. Есть устойчивое словосочетание «конструктивное предложение» — антоним демагогии, пространных рассуждений на общие темы, а вот определения «конструктивной критики», как бы некоторым ни хотелось, нет. Что, в общем-то, и не удивительно, так как дать вразумительное определение этому явлению невозможно. Что это? Предложение автору, как улучшить текст? А если автор не считает, что предложения, высказанные в критике, объективно исправят текст? А если текст нельзя улучшить, от слова совсем — грубое «нахуй такое творчество!» будет в данном случае конструктивной критикой или нет? Кто вообще может объективно оценить конструктивность? Как уже говорилось, любой рецензент в своём отзыве будет судить и оценивать работу, исходя из собственных внутренних убеждений, уровня воспитанности, образованности, кругозора, в конце-то концов — толерантности и великодушия. Конечно, есть объективные вещи вроде грамматических, стилистических ошибок, оформления, но большая часть критики — это чисто субъективные вещи на уровне «нравится/не нравится». И так уж важно для автора, так называемое «экспертное мнение» людей, которые считают, что могут безошибочно отличить плохой текст от хорошего только потому, что, перефразируя Воннегута, всего-то и сделали, что прочитали миллион книг? Вместо заключительных выводов мы просто оставим здесь некоторые факты. Сочинения Толкина, автора «Властелина колец», газета «The New York Times» называла «отвлечённым самолюбованием» и «закатом литературы», а критики журнала «New Republic» сочли его творчество «вялым и бессвязным». Книгу «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли критики окрестили «мрачным и трудноперевариваемым продуктом пропаганды», а коллега по цеху, фантаст Герберт Уэллс, назвал центральной концепцией романа «предательство» грядущего будущего. «Грозовой перевал» Эмили Бронте называли «странной историей без художественных достоинств», о нём говорили: «Загадка, как некоторые люди осилили дюжину глав этой книги без желания покончить с собой?» и «Наш совет — читайте «Джейн Эйр», но сожгите «Грозовой перевал». Отзывы о романе Сэлинджера «Над пропастью во ржи» варьировалась от «творческой неудачи» до «полного провала», а «The New York Times» объявила, что Сэлинджер будет известен потомкам, скорее всего, по своим коротким рассказам, чем по «этому бессвязному роману». Вот как-то так, уважаемые авторы и читатели, парируйте теперь, если сможете.